земля гудит, содрогается...

Мамон, а ты истинный гондон. Ссышь у себя, а ко мне течеть.  Судьбой обижен, иль мной унижен…Али простить не можешь, что выразилась давеча матом с выкрутасами в твой адрес.  Указав тебе на прыщ. А ты пальцем в меня не тычь …Недобрым словом помяну и с час. И жене обскажу, каким ты передо мной в прошлый четверг явился… не запылился.  Меня испужал, поверг в испух. Вот недоносок, я до селя отойти не могу… ночью кричу: Ау! Умом тронулась… - клад ищу в саду…
-Оно и видно… Ау! - но мне обидно.
-И мне обидно, ссышь у себя, а ко мне течеть. Как вспомню, лезет из картошки черт, в ботве, грязи и голый. Свет от столба тень даеть… стоит черт огромный… и руки тянеть , хочет обхватить и съесть. Я речи враз лишилась, спохватилась, а он у ног моих и тихо молит: - Помоги! Нечистый явился до меня!
Что случилось? Не будь букой сурьезно разумно обскажи. А я послухаю, и состирну твои штаны. Я их замачила… неужто ты обгадился? Погоди. Я поднос соберу, огурчиков порежу, компотика налью… компотик свежий,- вчера гнала.
-Кому нужен твой компот, коль кол меж ног встает, и колорадский жук макушку чешет, спать не дает.
Неужто недопетрил? На ушко дай шепну. Я для конспирации, чтоб жена твоя смекнула… сидять, - пьють компот. Семь капель за помет…ссышь у себя, а ко мне течеть. Айда на лавочку.
-Ох, ноги опосля четверга совсем не держат… Мамон кряхтя двинулся со двора на лавочку.
-Судьба иного с придурью найдет… и за печенку дернеть….
Глаза не пучь, я не со злобы, а с горяча крапивой в промежности образно стегнула… мандавошек поди спугнула… ты глазом посмотри… а сопли подотри… они в час выпивки не нужны.
Пятровна поправив фартук, рядышком с Мамонов, тихо подсела. Поднос поставила промеж… Шепнула: Табе компотика левнуть?
-Левни… А вот Нюре ты зря сболтнула, в щель шепнула.
-Да не я шепнула.
-А кто?
- Теща твоя всевидящая. Как счас , мы втроем здесь сядели. Она и говорить: Сон видела… будто наш сокол слепую курису утопленника … так топтал, так топтал… что та аж крест с себя сорвала и ему на шею повесила. Смотри говорит дочке, коль увидишь крест, значит крест в руку. А я возьми, да и добавь; что сон тоже видала. У вашего забора мол Большую кучу гомна… куча так воняла,- спасу нет… а рядом Мамон, весь комарами покусан, голый…где штаны потерял? - не пойму. А теща твоя спрашиваеть: - А не от этой он курисы во сне твоем бежал? Я возьми, да и скажи под ее взглядом: кажись от нее. Она у тебя черт…загипнотизировала меня, вот я немного и сбрехнула… перданула в воду… от сюда и волна. И продолжила… Вот слышишь дочка, не одной мне сон к яви снится.
-А я где был?
- В сараюшке спал. На проволочку закрылся внутри. Они около щели вертелись. А теща, как змея шипит… Смотри, смотри дочка! Не лица, не рыла, не колбасы. Свинья китайская валяется в сарае. А дочка, жена твоя, аж воеть…Мама, мама, а почему он грязный и голый?
-В луже со свинкой купался. Ах паразит… почему он тогда не мошонку, а все хозяйство не прищемил.
А я говорю: Мамон человек хороший, совестливый, свойский. Его отмыть надоть. А сама думаю: штаны его я сама состирну… твой крестный выбросил их за ненадобностью. Погоди милок. Пятровна вернулась. Вот смотри, дырочки на жопе и на мотне…
 -Это от дроби.
-Что тогда произошло? ... иль просо не созрело, иль член опух, иль ты лопух? … а вылез весь в кожушках, свет в глазах потух… черт и черт… аж до селя жутко.
- Овес тогда на голове пророс…, месяц еще не народился, а кум женился … и бабу стережет…Зачем? Пробрал ее понос…, и муж опоросился. В четверг Нюра послала лихо меня так далеко… от сюда не видать едрена мать…
- Куда?
 В магазин за хлебом… день теплый, даже жаркий… солнце печет, но в душе борщ гадкий, жить стало не сладко. … думаю, где бы выпить и закусить? Бока размять и поваляться. Вот и лиса мне голову вскружила…хвостом вильнула, подмигнула и я на ниточке повис. Убьет меня утопленник - покойник. У   кооперации, на крыльце, стояла Дуся, жена утопленника. И вся в слезах и громко плакала… сама вся в черном… а меж грудей засос. Стояла в ботах на босу ногу ко мне чуть боком…вот и анонс… предвижу помянем мы покойника медведя, коль ярый охотник ловит раков среди пней…  Я снял рога оленя и к ней.
Я посочувствовал, обнял, к груди прижал. Она и потеплела…поцеловал…она и разомлела.
- Уваж, я рюмочку налью, муженька помянем… помоги до дома сумки донести… Чтоб в дрожках не трясти… и не брести окольно… мы двинулись на прямки… по тропке… там конечно сыро, скользко, но раздолье. Вот   и поскользнулись видно там… упали в отаву вольно… какой обзор, позор… и пред утопленником вестимо горько… -ударились мы лбами …больно. А как подошли до хаты… тут вам и сваты, и заново накрытый стол. Она уже прикрыла шторы… вот что скажу: мне, я был в шорах, мне не хватает шпор … я как в вихре танца ее верчу… скачу, лечу… она как Испанка, орет и мамочку зовет… я тоже выл, она была всевластна, прекрасна. Закончить я успел, лежали долго молча, затем приблизился момент, она все толком об сказала. Нарисовала красочно картину – истинно Перова.
Ее дурень поехал в Малиновку, навестить сестру и по утру решил в ставке по случаю жары искупаться. Народу было много и все приезжие… в палатках отдыхали, иные выпивали, а он ты знаешь, не любитель выпить, и воду помутить. Решил на ширину ставка заплыть.
- Заплыл и что случилось?
- Помощи просил, а ветер налетел, на небе тучи, волну так пучит ... - кто кинется его спасать … лишь дурень. Нашелся один. Он и утонул с моим. Его нашли, а моего с баграми ищут… Первому хоть повезло, его жена не ищет… а мой… она заплакала… и мне в стакан накапала… ночь темная, ты знаешь- хоть глаз коли. После первой и второй промежуток небольшой. Засиделись, стемнело… а для меня темнота, как красная тряпка для быка. Я ее в охапку и под себя… на бабу взгромоздился… работал во всю мощь…. Она немного стонет… стала подвывать… вот тут и все произошло…
-Что произошло?
- Явился Он!
- Кто?
- Утопленник. Он как завопит… «Всех порешу!»  и машет топором… Сначала будто тень мелькнула, судьба иглу меж глаз воткнула… я обомлел.
- Призрак небось?
Какой призрак? Он сам! Хотя… прости, тогда не доглядел… и для приема гостя не созрел.
Я с бабы его слетел, как  петух с мертвой курицы… она на мертвеца смотрела и видно околела. Я схватил штаны с торшера и с рамой вылетел во двор. И ринулся в кусты к левадам. Весь в крови. Весь верх изрезан был стеклом, а низ осокою… безмерно… и верно, дал себе зарок. Надел штаны… темно было, видимо задом наперед и только хотел с пенька подняться, услышал выстрел … видимо дуплет? Картечь прошла над головой, а малая дробинка застряла в левой ягодице.
- Где? покажи!
- Дробинку я с мясом вырвал в состоянии ахфекта. Она вошла под кожу, не глубоко. Бегу, ползу, а мне мерещится он с топором бежит за мною. Вылез из речки…
- А зачем в речку залез?
Впотьмах попал на самое глубокое место… как градом окатило… я скрылся с головой. Когда из речки в травы вылез… силы покинули меня…, и я пополз…, дополз до стежки и думаю: здесь все свои, они мне здесь помогут. Ан нет, вылез на тропу у Коли горбатого огорода. Толи я рявкнул, или еще что? Только поднатужился, чтоб встать. И тут, меня Чалдон кнутом по телу хвать… я бросился в кусты… а он сам испугался… сукин сын сам возвращался от чужой жены и ему не нужен был ядовитый свидетель… Их Шуры - Муры быть тайною для всех должны…
- Неужто от Томарки брел Чалдон?
- Не важно… Я взвыл и снова кинулся в левады, он меня не громко матом подгоняет…
Грозит. Обещает еще поддать.
- А почему ему не высказал, кто ты?
-Я в тот момент думал сракой…  взвыл, поправил штаны… и в чащу. А комары огромные, кусают так нещадно, что спасу нет. Я тихо вылез из трясины, и ты думаешь куда? К Митину черному, однорогому быку в объятия… стою, он рядом… жаром дышит. Только подумал бежать… а он меня опередил… рогом под ребро поддел, и через себя бросил… я лечу и думаю не пасть на воловий штырь…,- повезло…он бросил меня метров на пять в пруд с лягушками и пиявками. А ты знаешь, я французскую кухню не люблю… Выполз из топи, весь в тине и по картошке ползу как бульдозер. У твоего дома пролез под колючей проволокой и предстал голым пред тобой.
- А где ты штаны оставил?
Видимо бык раздел… я был не в себе… компотику плесни,- душа болит и зубы ломит.
- Теперь Мамон, я продолжу. Я утречком рано встала… смотрю мужик по картошке крадется… я так и обомлела…-Неужто утопленник? А он внимательно под ноги смотрить. Увидел меня… говорить: Не признаешь?
- Да… ты же. Утоп –ля -ник.
- Жив я, - жив! А здесь, не пробегал голый мужик? ...
А в руках его твои брюки.  - Я их сразу признала. –Нет, говорю! Ночью бежал один, собак пужал, ушел в Волобуевку.
Я говорит: «Суку найду и кожу с живого сдеру!» и пошел в Волобуевку. Но Горемиха сказывала, что крестника он там не нашел и ушел к сястре в Малиновку
И все же ты Мамон везучий. От топора ушел, от выстрела уцелел, от Чалдона скрылся, от быка среди лягушек спасся. Чудно!
- Теперь, как мне жить? С оглядкой? Он дознается… Ох живодер!
-Давай Мамон выпьем и помянем утопленника.
- Все шутишь?
- Какие шутки … утоп твой «кумир» …
- Как?
-Он пошел в Малиновку к сястре. А сестра с мужем колодец копали. Выкопали яму метров шесть- семь. Кольса бятонные краном ставили. До воды не добрались… вот твой крестный решил им помочь. Спустился вниз и в вядро землису из-под колес набираеть … а муж с сястрой землю вверх поднимають.
Утопленник Аляксей, распаренный, полез вниз помогать, а ум вверху оставил… мол дайте душу успокоить, от греха отвестись. Землицу набирает и вверх подаеть. Как сестра его говорить; Он землю из-под кольца выбирал.  Земля разверзлась и фонтан воды с бетонное кольцо вырвался наружу и смыл его в ставок… там и выловили рыбаки утопленника. Откачать не смогли. Теперь река течеть, и начинается с их двора. Вода холодная, чистая. Старые три ключа под горой утихли… уже не гремять ,-тихо журчать.
А Горемиха на ушко шепнула. Его сестра говорила: Он от холодной воды аж помолодел, лежит как молодец. Только   язык сабе откусил…
- А как он в первый раз выжил?
Горемиха говорит: он пошутил… компания там гуляла, решил подшутить. Пока раззявы бегали, вздыхали, он пару бутылок цап и в кусты… и по оврагу в Митинский лес. Там две бутылки один и выпил. Очнулся, оказалось он спал на муравьиной куче.  Весь опух от укусов, глаза заплыли… сястра его еле признала.
-А его ведь ищут?
Горемиха истину вызнала… как все было: утопляник в колодце внизу копошился. А муж его сястры на время отлучился пописать в кусты. И покурить.  Жена ведро с землей поднимала. А   муж ее подкрался сзади и за наполеоновский картуз хвать… соседка говорить он схватил ее за груди … она ойкнула и выпустила веревку и утопленнику пришел пяздец… вядро с землей проломило дурню череп. Но это между нами, без передачи…- Бог с ним, давай его помянем… мужик красивый был, многие его любили.
-А его говоришь вымыло? В ставок унесло? Все возвращается на круги своя.
- А ключь фонтаном бьеть, земля гудить, содрогается, жуть как страшно… Это земля нас ждеть.
                *****
На следующий день Нюра обнаружила Мамона лежащего у Пятровны забора. Он сам не свой, не смог объяснить, -что произошло. Он странно мычал. Единственное что поняла Нюра из его слов: Ню-ранессыздесь. Пятровна наблюдала в щель, медленно подтаскивая оголенный провод к «сабе», в ограду.