Степной ковыль Гл. 25

Гл.25


С тех пор минуло много лет, не одно десятилетие. Но родители Даши и мама Василия, ещё были живы. Ко всеобщему удивлению, на этом свете ещё присутствовал и дед Игнат. Он всем говорил, что его здоровье берегут пчёлы. На пасеку, поскольку Игнату уже было больше девяносто, дали двух мужчин, но главным там всё равно оставался дедуня. Накопленный опыт за свой долгий век, позволяли ему подсказывать и давать советы несведущим. А помощники и радовались, потому что всегда здорово, когда есть у кого спросить.

Василий работал там же, на своём заводе. Даша заведовала той же Земляникой. Дети выросли, Полинка поступила в институт физкультуры, она без спорта совершенно не представляла свою жизнь.
А Никита, сразу после свадьбы Даши с Василием, попал под надёжную опеку Вадима Петровича и потом тоже стал офицером. Он успел жениться и у него уже появился ребёнок.

Ну, а что же Лида Панова? Ей уже исполнилось сорок пять, но она никогда не отмечала своих дней Рождения, она терпеть не могла старость, а каждый год упрямо приближал её к ней.
Лида по-прежнему жила с Евгением Александровичем. Так они и не зарегистрировались, Корбут не захотел. Он даже не приписал Лиду в своей квартире, она так и оставалась деревенской девчонкой, которая украшала его жизнь, несмотря ни на что. А вот он, с возрастом, стал ворчливым и совершенно невыносимым человеком. Лет десять назад его стали беспокоить почки, а потом и сердце забарахлило.

Сегодня они сидели в ресторане, потому что у Корбута был очередной юбилей. Только настроения не было у именинника, ведь он обожал марочное вино, но коллеги категорически ему запретили даже нюхать пустую бутылку.

-   Лида, пошли домой, мне уже здесь надоело. - заныл он, наверное, в десятый раз.

-   Но я ещё десерт не ела, ты же обещал! - возмутилась Лида. Она выглядела довольно неплохо, поправилась лишь чуть-чуть, но оттого стала более женственной и привлекательной.

-   Обойдёшься без сладкого, это вредно.

-   Кому вредно? Тебе или мне? Если кое-кому нельзя, то я не обязана под кого-то подстраиваться. - Лида пошла на принцип.

-   Ну хорошо, я ухожу, а ты наслаждайся этим дымом сигаретным и отвратительной музыкой.

-   Ты сам меня сюда привёл! - парировала она, но Евгений положил деньги на стол под салфетку и молча направился к выходу.

"Ну и вали!" - со злостью подумала она и подозвала официанта, чтобы заказать себе парочку маленьких бисквитиков с кремом.

Да, иногда между ними возникали разногласия, вот, как нынешнее, но Лида не жалела, что они навсегда соединили свои судьбы. Корбут был тихим мужчиной, никогда не скандалил и не поднимал на неё руку, ну, а что ещё бабе нужно?

"То бы сидела в своей деревне и никаких радостей в жизни не узнала. Огород, хозяйство и тяжёлая работа. И зачем мне такое?"

Иногда она думала о Никите, вернее, Лида уже почти не помнила, как он выглядел, но сердце моментально сжималось в комок. Она страдала, что бросила ребёнка, но переломить себя ей не удалось, чтобы расстаться с доктором и на крыльях помчаться к родному дитяти.
Успокаивала себя тем, что Буранов поверил, будто это его мальчонка и не отдаст Никитку ни в какой детский дом.

Однажды по телевизору показывали, как в приютах издеваются над детишками. Лида проплакала всю ночь, может, и с Никиткой где-то так поступают? Но снова не уехала, чтобы найти кровинку и начать с ним новую жизнь.

"Я тварь и стерва. - говорила она себе. - Игрушка в руках постаревшего доктора. Да, у Корбута всё замечательно, а вот я... Ни кола, ни двора. Вернее, дом-то есть, но переселяться туда нету желания. Вот если бы взять тот двор и перенести сюда, тогда другое дело."

Лида быстро съела пирожные и, расплатившись, поспешила за гражданским мужем.

"Фу, как это позорно, "гражданский муж.""

Лида вспомнила, как они с Евгением Александровичем гуляли на вечеринке, посвящённой дню Медика. Это было, примерно, с десяток лет назад. Она стояла в компании двух жён местных врачей, а мужчины, в это время, куда-то отошли.

-   Ой, где же мой муж? - спросила Лида. - Ваших вижу, а своего нет.

Они посмотрели на неё с каким-то презрением.

-   Какой он тебе муж? Мечтать не вредно. Разве что... гражданский, но это так шатко и не очень надёжно. - посмеялись с неё и отвернулись, как от какой-то заразы. Её здесь никто не воспринимал всерьёз, а когда ещё и разнюхали, что она малыша подкинула чужому дядьке, так и вовсе стали сторониться её десятой дорогой, поэтому и подружек у неё тут тоже не было.

Вдруг впереди она заметила толпу людей. Некоторые склонились над кем-то, а кто-то побежал к ближайшему таксофону, чтобы вызвать Скорую.

-   Мужчина, вернитесь! - крикнули ему из толпы. - Уже не для кого вызывать неотложку. Я сам врач и разбираюсь в этом.

У Лиды даже сердце не ёкнуло, она представить себе не могла, что всего несколько минут назад умер её сожитель, Корбут Евгений Александрович.

Лида знала номер телефона бывшей жены Евгения, потому что он иногда общался с дочерью, но ни грамма не подумала, чтобы оповестить последнюю. Она её тайно ненавидела, ведь это из-за неё Евгений не захотел сделать Лиду своей законной женой, а также прописать в квартире.
Похороны прошли тихо и чинно, как положено. Лида почти не плакала, как-то всё навалилось разом. Евгений сильно болел в последнее время и часто сгонял на ней зло, а она тоже на него кричала, потом они мирились, чтобы снова поспорить. Такое происходило в последние несколько лет, а до этого всё было по-другому.
Лида понимала, что рано или поздно сюда припрётся его жёнушка с дочуркой и это будет последний день, когда она находится на этих квадратных метрах. Но ей так не хотелось уезжать и она до последнего тянула резину. А ещё думала, что, возможно, пронесёт. От соседки, которая терпеть не могла бывшую жену доктора, она как-то услышала хорошие новости, что супруга Евгения, вместе с дочкой, собираются покинуть страну и улететь за бугор.
Лида тогда была счастлива. Так что, может всё обойдётся, а она так и приживётся в этой квартире.

Но не тут-то было... Примерно, через неделю после похорон, в дверь позвонили. Лиде попадался снимок девочки Евгения, но там она была ещё десятилетним подростком, а как она выглядит сейчас, то женщина не имела и малейшего представления. Поэтому сразу же и открыла. В принципе, а как не открыть? Дожидаться пока с милицией ворвутся?

Вот тут и началось. Наследница доктора ясно дала понять, что Лида тут никто и звать её никак, а жильё принадлежит только ей, единственному ребёнку Корбут Евгения Александровича. И чтобы завтрашним утром и духа самозванки тут не было, а иначе возникнут очень большие проблемы. Лида пыталась вставить хотя бы словечко, но тщетно. Разъярённая молодая женщина её тут же прерывала в грубой форме. Она обвинила Лиду в разладе родителей, намекая, что они могли бы ещё помириться, а тут она нарисовалась. Но больше всего было упрёков из-за того, что Лида специально не позвонила и промолчала о смерти отца, подумывая завладеть чужой жилплощадью.

После ухода не званой гостьи, Лида вся дрожала от возмущения, но крыть нечем, потому что - как не крути, а она никакого права тут ни что не имела.

"Слава Богу, что ещё мамочка её не припёрлась." - подумала Лида и стала собирать свои вещи.

Денег лишних они не нажили. Раньше были у них и заначки, когда Евгений постоянно работал, а потом начались у него болезни и всё сошло на нет. Лида тоже долго числилась в регистратуре, но когда доктор уже не имел такого авторитета, как несколько лет назад, то её сразу же сократили, мотивируя тем, что у неё нет медицинского образования.
Конечно, они старались понемногу что-то откладывать, но часть этих денег ушло на траурную церемонию. А поскольку она и понятия не имела о координатах его бывших друзей и коллег по работе, которые могли бы помочь материально, то простые, как говорится, прохожие, те много в гроб не подкинут.
Но то малое, что женщине удалось наскрести, на дорогу хватало в свой город. Да, Лида возвращалась домой. Нужда заставила.

Не дожидаясь утра, Лида отдала ключ от квартиры соседке и, обливаясь слезами, отправилась на вокзал.

Как-то Соня прислала Лиде адрес Василия Буранова, в надежде, что непутёвая мамаша когда-либо отправит для Никитки открыточку к празднику или даже письмо. Лида собиралась написать пару строк для Василия. Уже точно не помнит о чём, но вроде проявляла заботу о малыше, мол, не сдавай его в приют. От той же Сони она и узнала, что уже лишена родительских прав, вот Лида и затаила обиду на всех Бурановых.

По приезду, Лида тут же взяла такси и направилась к Василию. Мужчина был дома один, он только что вернулся со смены.
Василий Кирьянович не угадал сразу свою давнюю любовь и только открыл было рот, чтобы спросить, мол, женщина, вы к кому? Но Лида первая начала:

-   Васенька, а ты почти не изменился, всё такой же красавчик! - если честно, то Лида всю обратную дорогу строила планы, как сойтись с Бурановым, если тот ещё не женился. Между нею и Соней давно закончилась переписка, потому что она сама не отвечала на письма подруги, вот и не была в курсе о том, что Василий Кирьянович уже много лет не холостяк, а прочно связан брачными узами. И тут она заметила обручальное кольцо на правой руке. - О, да ты женат?!

-   Лида? - удивился он. - Каким ветром тебя к нам занесло?

-   Да вот таким и занесло. Умер мой доктор, вот и задумала встретиться с сыном и хоть одним глазком посмотреть на него.

-   Вот как! То есть, если бы доктор до сих пор был живой, то вряд ли бы у тебя появилось желание посмотреть на сына?

-   Не ерничай, Буранов. Ты же осознаёшь, что он мне всё равно сын, каких бы прав меня не лишали.

-   Понимаю. Только позволь спросить, а где ты была все эти годы? Кроме папы ему нужна была и мама. Вот я и нашёл такую, которая оказалась лучше родной, той, что на свет его произвела. А всем ведь известно: не та мать, что родила, а та, что воспитала.

-   Я смотрю, ты такой разговорчивый. А я вот сейчас тебе такое скажу, что у тебя сразу пропадёт интерес считать его своим сыном.

-   Например то, что не я прихожусь ему биологическим отцом? Так это давно уже известно. Когда оформлял документы, то у нас с Никиткой брали тест на ДНК. - Василий победно улыбнулся.

-   И что, узнал и всё равно написал его на себя?

-   И всё равно написал его на себя. Посоветовались с мамой и оба так решили. Мы уже привыкли к нему и очень сильно полюбили мальчонку. Он папой меня называл, а маму бабулечкой. Ну как такого пацана отправлять в детский дом? В отличие от тебя - у меня есть сердце. Настоящее, человеческое.

-   А Никитка в теме, что вы ему не кровники?

-   Обязательно! Хлопец подрос и мы ему всё рассказали. Но ничего не изменилось.

-   Не убедил. Я всё равно хочу его видеть. Дай мне адрес сына, или он с тобой проживает?

-   Зачем? Как военный он получил отдельную квартиру.

-   Мой сын офицер? - глаза Лиды засияли радостью.

-   И то, что ты желаешь с ним встретиться, этого мало. Надо, чтобы и Никитка этого же хотел.

-   Естественно, там ему, наверное, наговорили на меня - целый вагон и ещё тележку.

-   Ты молотишь языком, как базарная баба, лишь бы что-то сказать. Он и сам прекрасно заметил, кто занимался воспитанием всё это время, пока мама меняла его на чужого дядьку.

-   Прекрати!

-   Я что, сказал неправду? Хоть слово приведи в пример!

-   Я пришла за адресом сына. Дай мне его. А примет меня Никитка или нет, то не твои проблемы.

-   Хорошо. Я даже звонить ему не стану, какой сюрприз его нынче ожидает. Сама удостоверишься. Правда, возможно, он меня поругает, что дал тебе его данные. Ладно, надеюсь сын поймёт. - и Василий назвал ей улицу и номер дома Никитки.