Писять хочется

Писять хочется
-----------------------------------------------------------
                «Жизнь моя? иль ты приснилась мне?»
Это такой дурной сон, детский кошмар. Очень хочешь и ищешь место, где бы это сделать и нигде не можешь найти.   В первый раз в гостях у родственников заблудился ночью в абсурдистской  топографии старого, деревенского дома, брожу в темноте вытянув вперед, как лунатик, руки, засыпаю на ходу на несколько секунд и просыпаюсь.
    Последний раз в шесть утра посцал на пустыре, когда выезжал из гаража в Бруклине.
«Интересно, - думет он, глядя на респектабельных мужчин и женщин , которые к часу дня вышли из своих офисов на ланч и по пешеходному переходу пересекают Парк авеню в районе 85-й стрит пред  бампером его такси, - как они устраивают свои дела? Веселые беззаботные, и не кажется, что кого-то из них донимает мучительное желание посцать.  Если человеку очень хочется, он не станет гулять по улицам с таким счастливым видом. Где-то же у них должны быть туалеты. Знать бы где.
     Старый нужник в конце двора. Чтобы туда попасть, нужно найти выход и открыть дверь, которую запирают широкой металлической лямкой по диагонали прямоугольного четырехугольника АBCD, соединяя углы С и D. Каким будет угол CAD, если угол BAC тридцать градусов?  Посцать сможет тот, кто правильно ответит на вопрос.
   На восьмидесятой ему помахал дорман из билдинга и посадил черного пассажира. Рабинович увидел, как симпатичный хорошо одетый негр, сунул дорману, который грузил его большой чемодан в багажник такси, деньги.
- Аэропорт, - подумал Рабинович, - там можно будет посцать.  Но когда дорман, осторожным жестом, как если бы это было не разъебанное  желтое гаражное такси, а серебристый ролс-ройс, прихлопнул дверь, клиент сказал: «Port Authority», Рабинович понял, что его обманули - клиент не из билдинга, а с улицы. Путая английский с немецким, который изучал десять лет, но так и выучил, спросил:
- Сэр, могу ли я знать, какой тип вы дали дорману?
- Пять баксов, - сказал клиент.
- Как, вы дали этому бездельнику пять долларов? До Port Authority езды на семь долларов. Какой же тип вы дадите мне?
Черный улыбнулся и сказал:
- Понимаешь, кэбби, желтые такси меня в этом районе не берут, поэтому, извини, приходится идти на хитрость.
- Почему? – спросил Рабинович.
- Нас африкан-американ не любят.
- Да ладно, в такси, я видел, работает много черных мэнов.
- Джамейкин, - сказал негр, - эти нас не любят особенно сильно.
- Послушайте, товарищ афам, мне похер все эти ваши расовые разборки, мне нужно отлить!
Они остановились на светофоре и черный сказал:
- Здесь красный свет горит две минуты, прикройся дверью и отлей.
- Я так не могу.
- Почему?
- Меня так воспитали,  – сказал Рабинович.
- В Port Authority должен быть туалет, - сказал черный.
- Где?
- Не знаю. Спроси у полицейского.
- А можно?
- Парень, ты живешь в свободной стране. Здесь можно все.
- Мне не нужно все, - сказал Рабинович страдальчески, - мне нужно только посцать.
- Поссать, - поправил его черный.
Рабинович долго составлял в уме фразу из английских слов, которые знал, и наконец спросил у одного из полицейских, гонявших «джипси» со стороны сорок второй и девятой авеню.
«Сэр, скажите, пожалуйста, как взять унитаз?»
Мент посмотрел на него брезгливо, не сказал ни слова и только неопределенно показал пальцем в сторону огромного здания, занимавшего целый блок, на котором было написано «Автобусный вокзал».
В здании вокзала было пусто, изредка пересекая зал, пробегал одинокий пассажир. По всему периметру на картонных подстилках, на тряпье или в спальных мешках лежали бомжи. Открылась дальняя дверь, потянуло ветерком и Рабинович отчетливо почувствовал запах общественного туалета.
Мужкой туалет на автобусном вокзале Port Authority был похож на школьный туалет - те же три писсуара и три кабинки.
Два писсуара были заняты, но один, крайний слева, красивый белый с силуэтом  греческой скульптуры , со значком фирмы Kohler, был свободен и это значило, что сейчас ночной кошмар должен будет закончиться.
- Либо я смогу посцать, либо должен буду проснуться, - подумал Рабинович.
Он стал к сосуду, неосторожно глянул направо и увидел джентельмена который вяло маструбировал в писсуар.
«Какой большой у него член» - подумал Рабинович. – Ах, моя жалкая измученная бледная еврейская пиписька не идет ни в какие сравнения с чудовищным черным ***м африкан-американ. Нет, это, конечно сон, таких членов в природе не бывает»
Негр белозубо улыбнулся и спросил?
- How are you, man?
- Спасибо, хорошо, - сказал Рабинович машинально.
- Что, не получается?
- Не получается, - признался Рабинович.
- С белыми это часто бывает. Дай доллар, - сказал негр, - я устрою тебе отдельную кабинку.
- Сперва кабинка, потом долллар, - сказал Рабинович.
Черный подошел и сильно ударил ногой в дверцу одной из секций. Дверца распахнулась и Рабинович увидел голого старика, который, стоя на коленях, стирал в унитазе свои джинсы.
"Губы бескровные, веки упавшие,
Язвы на тощих руках,
Вечно в воде по колено стоявшие
Ноги опухли; колтун в волосах;" - сказал голос за кадром.
- Все, больше не могу! – воскликнул Рабинович. – Разбудите меня. Поднимите мне веки!