Последний вздох

Солнце неторопливо спускалось к западу. Парк в это время суток почти опустел, фонари погасли. Один человек оставался там. Он сидел на скамейке, скрытой в полумраке. Могло показаться, что он спал. Веки слегка подрагивали, будто его мучил кошмар. Изредка доносились крики птиц, в густой траве голосили сверчки. Потом в испуге он открыл глаза и посмотрел на небо. Оно было сиреневым и красивым, не предвещавшим никакой беды. Дождь передавали только на следующую неделю. Он медленно, никуда не торопясь, сунул руку в карман и достал оттуда пятирублевую монетку. Оглянулся по сторонам. С обоих концов аллеи никто не шел. На других тропинках тоже. Аттракционы стояли одинокими и печальными. Он высоко подбросил монетку. Сначала она пропала из виду. Он поймал ее, заточив в сжатом кулаке. Долго не решаясь разжать пальцы, он снова осмотрелся. Осторожно разжал кулак.  Монета лежала орлом верх, в центре его ладони.
- Ну, можно попробовать еще раз. – тихо сказал он сам себе. Собираясь повторить бросок, он в страхе замер. Позади него послышались невесомые шаги. Из полумрака медленно приближалась фигура. Она была вся в черном – от перчаток, до пиджака с рубашкой.  Казалось, следом за ней надвигалась сама ночь. Сидящий не обернулся. Он все глядел на монету в своей ладони. Страх на лице померк, рот скривился в смиренной улыбке.
- Ты уже здесь. – сказал он.
- Я и не уходил. – ответила фигура за его спиной, приближаясь к скамейке и держа руки в карманах брюк. Голос был ласковым и утешительным. – Убегал постоянно ты, так и не успевая жить. Убегал от меня, от кого спастись невозможно. Надо же, проехал через всю страну, чтобы вернуться сюда. Спустя столько лет. Забавно-забавно…
Шаги за спиной стихли. Воздушным движением фигура положила руку на плечо сидящего. Того бросило в дрожь.
- Тебе страшно? – спросила она.
- Когда ты пришел – уже не так сильно. Просто неприятно.
Фигура села на спинку скамейки, сложила руки замком и опустила их на колени. Сидящий не смотрел в ее сторону, только краем глаза наблюдая руки около своего лица. С тоской он глядел куда-то в даль.
- Ты готов? – спросила фигура.
- Почему я? – в его голосе ощущалась решимость.
- Знаешь, ты не первый, кто так говорит. Да, ведь легче все скинуть на чужие плечи, верно? Но я для того прихожу и напоминаю, что пора самим принять ношу.
- Мы можем немного пройтись? Хотелось бы задать пару вопросов, если ты не возражаешь. – сказал он спустя пару минут.
Фигура молчала, и вместе с ней молчало все вокруг. Он уже не надеялся дождаться от нее ответа.
- Что же, - ответила наконец-то она, - Время у тебя еще есть.
Они поднялись со скамьи и зашагали по аллее. Парк казался опустевшим. Кроме него и фигуры не было ни одной живой души. Они шли плечом к плечу, прогулочным шагом. Он все также не решался взглянуть в лицо своему попутчику.
- У тебя были какие-то вопросы ко мне. Думаю, пора начать их задавать.
Он молча смотрел себе под ноги.
- За всю свою жизнь я понял всего две вещи – люди умирают и они несчастны.  Это так глупо и отвратительно. Неужели на этом вся истина заканчивается?
- Может быть. – ответила безликая фигура.
- А конкретнее.
- Скорее да, чем нет.
- Воодушевил, ничего не скажешь.
- Милый мой, за воодушевлением обращайся к Библии.
Они шли дальше, мимо аттракционов, каменного фонтана и живой изгороди в форме львов, кроликов и других зверей.
- Странно. – сказал он. – Столько лет меня тут не было, а ничего не изменилось. Я ненавидел этот город, но именно тут прошли мои лучшие дни. Я был счастлив здесь.
- Это самое важное. Многим не повезло даже с этим.
Он резко остановился. Фигура прошла пару шагов и, заметив это, остановилась следом. Он смотрел на закат. Последние лучи освещали его лицо и все вокруг теплым, малиновым светом. На глазах проступили слезы. Он понял, что любит этот город и не хочет его покидать.
- Какая красота. Почему только сейчас я это понял? Неправильно, что Солнце не способно понять этого. Тысячу раз я смотрел на него точно также, но сейчас…в нем нет ничего человеческого. И это прекрасно.
Фигура вытащила руки из карманов и поаплодировала.
- Красиво сказано. Ты бы мог написать книгу. 
- Мог. Но я потратил жизнь на что-то другое, - он вытер слезы рукавом. - Совсем ненужное. – с печалью в голосе он продолжил. - Скажи мне, что там, по ту сторону?
- Что ты любишь больше всего?
- Жить.
- Тогда вспомни лучший момент из жизни.
Они продолжили прогулку.
- Таких много, - сказал он.
(Ему было пятнадцать лет. Он решил удивить свою подружку и, когда стемнело, он повел ее на крышу самого высокого здания в городе. Лифт не работал, и они бежали от этажа к этажу, не обращая внимание на усталость в ногах.  Весь мир раскинулся перед ними. Тысячи тысяч прохожих и машин копошились там, внизу, в паутине улиц, освещенных сотнями мерцающих огней ночного города. Он взял ее за руку. Ветер обдувал их со всех сторон, и она прижалась к нему. Он ощутил волнение, потом ее теплое дыхание - совсем близко. И тут произошел его первый неловкий поцелуй).
(Он не помнил лица своего отца, кроме милой, щетинистой улыбки. Это был единственный на его памяти момент, когда они провели время вдвоем. Они выехали на природу, к большому озеру. Вместе они поставили палатку. Отец научил его всем тонкостям этого дела. Потом, предоставив ему собственный спиннинг, отец научил его, как нужно насаживать на крючок червя, и как закидывать леску в воду. Это дело увлекло его. До наступления темноты он не поймал ни одной рыбы, и это заставило его чуть-ли не плакать. Отец сидел рядом со своим спиннингом и что-то говорил сыну, трепав его за волосы. Голос отца был теплым, как нагретая солнцем трава. И таким любимым. Чуть позже колокольчик наконец зазвенел, и они вместе вытащили добычу на сушу. Он поймал сразу двух рыбин! Его гордости не было предела. Правда это была несъедобная синявка, и они выпустили их обратно в воду. Когда ночью они ехали обратно домой, отец и сын чувствовали счастье – одно на двоих).
- Нет! Все это не то! – сказала фигура. - Было в твоей жизни что-то такое… что бы ты хотел повторить. А потом еще раз. И еще! То, о чем ты вспоминаешь с болью.  Если такого нет – мне тебя жаль.
Он задумался, глаза его остекленели.  Казалось, внутри себя он нашел старую дверь в подвал, закрытую на ржавый засов. Он не хотел ее отворять и выпускать на свободу то, что запер давным-давно.
- Мы тогда только закончили школу. Сдали экзамены и наслаждались последним, по-настоящему, счастливым летом. Уже было известно, кто-куда поступил учиться. В эту честь вся наша школьная компания собралась в родном для нас месте. Играла музыка, в воздухе веяло радостью. До ночи играли в мафию и пили. Мы были как одна семья.  Но каждый понимал, что это последний раз, когда мы собрались за одним столом. А потом все измениться, мы позабудем лица друг друга. Я любил этих людей. Наверное, люблю и сейчас… Ничего не поделаешь, каждый начал новую жизнь. Я бы многое отдал… лишь бы снова увидеть эти лица, чтобы смеяться вместе с ними. Снова стать детьми. Когда все казалось намного легче.
Солнце садилось все ниже, и парк лишился последнего света.
- Знаешь, что я сейчас чувствую? – спросила фигура.
- И что?
- Умиление.
Пройдя круг, они вернулись к скамейке и сели на свои места. Солнце скрылось за горизонтом и все вокруг накрыло пледом тьмы. Деревья больше не отбрасывали теней. Ветер забавлялся с листвой. Он остался сидеть, фигура поднялась на ноги.
- Пора. – сказала она.
- Это не больно?
- Легче, чем уснуть. – ответила фигура, - Посмотри наверх. Видишь звезды?
Он поднял лицо к небу. Там зажигались одинокие огоньки, один за другим.
- Скоро станет легче. Ты засияешь среди них.
- Кто там?
- Абсолютно все. Помнишь, ты мечтал лично встретиться с Данте? Такая возможность у тебя появиться. А вон та звезда, – самая яркая – это француз, ты его тоже знаешь. Всю жизнь он словом и делом боролся со злом внутри человеческих сердец, пытаясь найти брешь в цепи несправедливости. Ему хотелось, чтобы каждый человек был счастлив и не отдавал за это ничего взамен. Если бы не этот чудак, кто знает, может мир потерял бы один из самых красивых соборов, когда-либо воздвигнутых.
- Они все там? – Его голос становился слабее, сливаясь с шелестом листвы.
- Да. И один голландский художник. Перед смертью он предрек самую очевидную правду о жизни: «Печаль будет длиться вечно». И Мастер, написавший роман о Понтии Пилате. Они все там.
- Почему же я?
- При жизни они верили, что все люди равны.
Он почувствовал, как внутри замерло сердце. Из последних сил оно издало последний, сильнейший в своей жизни толчок, борясь с судьбой. И смирившись, навечно умолкло.
- Если у меня был еще хоть шанс…Поверь, я хотел бы сделать что-то хорошее. Мне не хочется умирать.
- Смирись и расслабься, ведь сегодня воскресенье. Оставь это дело для других.  – сказала фигура. - Возьми меня за руку.
Он протянул ей руку. Фигура ее взяла и крепко сжала в своей - легкой и дружеской. Это касание уверяло: «Доверься мне». Так за руку его брал отец, когда учил забрасывать в воду спиннинг. Фигура помогла ему подняться на ноги и повела за собой. Туда, где все танцуют в темноте.
Парк остался наедине со своим безмолвием. Наступила ночь. И весь мир обратился к небу, к его бесконечным пространствам. Где поют древнюю песнь вечные созвездия.