Тучково

ТУЧКОВО                Сэмюэл Криг


Я с бабушкою отдыхал в те дни в «Тучково»,
Она как раз на пенсию пошла,
Там танцверанды деревянный круг, аккордеон бордовый,
Брусника с сахаром, пинг-понг и зеркала.

Две девочки со мною подружились.
Им нравились мой разговор и тон.
Остаток лета – мы вовсю резвились.
Река, велосипеды, бадминтон.
Четвертый класс,
Уже не за горами «Jeeves and Wooster».
Дни созерцания иных, приятных благ.
Отличный повар изумлял своим искусством,
В буфете не было ограничений на табак.

Там был народ, но не было народа.
Госплан – элита, мозг СССР.
Как упоительна была тогда свобода,
Как благотворна суть тех высших сфер.

В Москве я жил тогда на Комсомольском,
И, в смешанной гимназии учась,
Пил утром English Tea из кружки польской,
Кружок скульптурный посещал, собой гордясь.

Меня к обычным детям не пускали.
А если и пускали, то на час.
Я видел, как вокруг мне подражали,
И помню зависть в глубине тех глупых глаз…

В комоде - Гашек, Стивенсон, «Легенды Крыма»…
«Tre Kronor» режет острыми коньками яркий лёд.
Там, прячась под чехол машинки «Zinger»,
Играл я в белый танк, допив компот.

Тучково – место золотого детства.
Начало – удивительной стези.
Воспоминаний жемчуг – вот наследство
Без хамов и плебейщины грязи.

Мне повезло, и так везёт не многим.
Что Господу угодно, то и есть.
Одним в мечту волшебные дороги,
Другим – лишь то, в чём жадность, злость и месть.

Дом отдыха тот был почти «кремлёвским»,
С удобствами для избранных людей.
Не то, что нынешних потуг российских слёзки
Для не умеющих себя вести детей.

Мы как-то раз обедали позднее.
Кирилл – напротив, со своим отцом.
После обеда люди тяжелеют,…
Чу! Мысли вновь наполнились свинцом.

Решили в Тихий час сходить на речку,
Москва-река в том месте широка.
Ключами дальний берег был отмечен,
Там омут ждал ошибки простачка.

Погода мягкая, за добрым разговором,
За полчаса до пляжа мы дошли.
Вдруг птицы поднялись над ближним бором.
И ветер тронул волосы земли.

Тогда уже я плавал очень сносно.
Поплыл один, те двое - впереди.
В след, словно великаны, смотрят сосны,
Как будто говорят мне: Подожди.

На середине руки приустали.
Я развернулся и поплыл назад.
А за спиной два «мертвеца» кричали.
И камышовый берег резал взгляд.

Вода из шлюзов резко прибывала,
Не до пиявок скользких было мне.
Вдруг стихло всё – две жизни оборвало
Жестокой судорогой в непонятном сне.

Я плыл, пока в дно не уперлись руки.
Поднялся, измождённый, но живой.
И счастьем показались мне те звуки
Природы с предсентябрьской листвой.

Милиция устроила допрос нам в финской бане.
Допрос – допросом, но виновных нет.
Теперь вокруг иное всё, но память,
Подчас, и есть – спасительный билет.







 






                27 ноября 2017

                7:56