Купите фиалки

   Купите фиалки ...

 
       Лёлечка Коровина была самой красивой и самой умной девушкой в нашей институтской группе, и только бесчувственный болван мог не обратить на нее внимание. Мой друг Сева и я таковыми не были, и поэтому ухаживали за ней с того самого дня, когда она вошла в аудиторию, улыбнулась всем и сказала: «Здравствуйте, мальчики!» Как будто девочек в нашей группе вовсе не было …
  Мы с Севой почти каждый день приглашали ее в кино, катались в парке на лодке и угощали по очереди мороженым. Зимой, естественно, лодку сменяли коньки, а мороженое — кофе с пирожными. Мы не задумывались, чем может закончиться это времяпрепровождение втроем, нам просто было приятно ухаживать за ней, что мы и делали почти весь учебный год.
Но однажды весной, когда мы пригласили ее в кино на нашумевший фильм «Дама с собачкой», билеты на который достали с огромным трудом, она вдруг покраснела и сказала: «Вы знаете, мальчики, я не могу... И, вообще, я теперь буду очень занята...»
После последних слов она покраснела еще пуще и опустила голову.
На следующий же день в институте мы с Севой заметили, что Леля пришла с крашенными губами и выщипанными бровями, чего никогда до этого не делала...
После лекций мы оба почувствовали, что сложившуюся ситуацию надо обсудить и зашли в погребок с грузинскими винами.
- У нее кто-то появился, - сказал Сева после первого стакана белого сухого.
- Ты гений индукции и дедукции, - ответил я ему не по-дружески, потому что то же самое о Леле хотел сказать ему.
- И что мы теперь будем делать? - спросил он, не обращая внимания на мое ехидство.
- Ничего, - спокойно сказал я. - Будем дожидаться, когда она пригласит нас на свадьбу.
- А если не пригласит? - спросил Сева, и я понял, что он выпил, не закусывая.
Короче, мы оба наклюкались, и решили идти к ней прямо домой, чтобы выяснить наши отношения. Хорошо, что по дороге нас задержала милиция. Не совсем, конечно, хорошо, но это было лучше того, если бы мы явились к ней в таком разобранном состоянии...
  С неделю Леля ходила, не глядя в нашу сторону и не пытаясь заговорить с нами. Мы страдали, но только внутренне... Внешне мы заигрывали с другими девушками и приглашали их в кино. Те соглашались, и нам приходилось потом звонить им и отменять свидания, так как наше общее чувство к Лёле упорно не проходило …
Как вдруг, уже середине апреля, мы с Севой пришли в институт раньше всех и увидели в пустой аудитории Лёлечку... Она сидела за последним столом в уголке и плакала …
  Мы сразу забыли о всех своих обидах и бросились к ней с вопросом, прозвучавшим в унисон: «Что случилось, Лёля?»
«Мальчики, - сказала она сквозь слезы, - у меня страшная беда... Я знаю, что поступила с вами по-свински, но рассказать о своем горем могу только вам...»
  Мы не пошли на первую пару лекций, забрались вглубь институтского сквера, где она и поведала нам о своих злоключениях.
  Оказывается, Лелечка влюбилась с первого взгляда в человека, который показался ей лучше всех. Он был на десять лет старше ее, работал оператором на нашей студии кинохроники и на свидания приходил с неизменным букетиком фиалок. Его звали Гоша, а фамилию она спросить не удосужилась.
  Три дня назад Лелины родители уехали в длительную командировку в Норильск, и она пригласила Гошу к себе домой...
  А утром, после его ухода, она обнаружила, что из квартиры пропали деньги, мамины драгоценности и даже магнитофон «Грюндиг»...
  На студии, куда она тут же побежала, ей сказали, что кинооператора по имени Гоша у них нет, а есть кинооператор — женщина и два почтенных старичка, которые, вероятно, снимали еще первый автопробег по Военно- Грузинской дороге.
Через полмесяца возвращаются из командировки родители, и она не представляет, что тогда будет... Лучшим выходом она считала броситься в Терек с Кировского моста...
Видя ее в таком состоянии, мы решили вообще не идти на лекции и проводили Лёлю домой...
- Заходите, мальчики, - сказала она у порога, и мы с Севой переглянулись: никогда до этого она нас к себе не приглашала
В большой гостиной ее трехкомнатной квартиры все стены были заставлены книжными шкафами,  а   в углу стояло пианино марки «Petroff»
На большом круглом столе, громоздившемся посреди комнаты, я сразу увидел букетик фиалок в хрустальном стакане и не удержался от от вопроса:
- Это ЕГО подарочек?
Сева посмотрел на меня с укором и вынул букетик из стакана.
Фиалки выглядели еще совсем свежими, их стебельки были очень неаккуратно перевязаны красными нитками.
- У бабулек на проспекте покупал, - сказал Сева.
- Или возле парка культуры и отдыха, - добавил я.
- Из них фиалками торгует от силы человек пять, - продолжал развивать свою мысль Сева.
- Надо поговорить со всеми, описать им твоего кавалера и узнать, когда он покупал у них цветочки в последний раз. Может быть, он постоянный покупатель одной из них, и она его хорошо знает, - выступил я уже в роли опытного сыщика.
- Но предварительно надо связаться с милицией. Может быть, у них уже были подобные случаи ограбления. Муж моей сестры работает в Промышленном райотделе милиции... Я поговорю с ним сегодня же, - подвел черту наших криминалистических размышлений Сева.
- Мальчики! - воскликнула Леля - Только нигде, пожалуйста, не упоминайте мою фамилию! Моих папу и маму знает весь город, им сразу же доложат о краже, даже телеграммой в Норильск. А я еще надеюсь...
На что она надеялась, Лёля не сказала. Но мы оба с Севой догадались... Она ждала, что ее Гоша принесет назад деньги, драгоценности и магнитофон «Грюндиг»... На блюдечке с голубой каемочкой...
  Но мы знали, что этого не случится никогда, и, направляясь в отделение милиции Промышленного района, по пути присматривались к цветочницам, торговавшим фиалками. К одной из них, разбитной старушке с перманентной завивкой, Сева даже подошел и спросил небрежно:
- Почем цветочки?
- Двадцать пять копеек, - выпалила цветочница, поигрывая глазами, не успевшими состариться.
- А почему не тридцать?
Такого вопроса бабулька не ожидала и долго собиралась с ответом.
Но ответ тоже был достойным:
- А потому что у таких хахалей, вроде тебя, денег нету даже на стакан газировки, чтобы девушку угостить...
- Это точно, - согласился Сева, только чтобы помириться с цветочницей. - Сами собираете или перекупаете у кого ?
- Сама, конечно.
- И где?
- Тебе скажи, так ты завтра сам туда попрешься, чтобы девушку свою задобрить. Только что признался: пяти копеек на газировку у тебя нету.
- А я знаю, вы их на Сапицкой Будке рвете... Возле Зеленого озера …
Сапицкой Будкой у нас называли лесопарк, начинавшийся сразу за городом. Говорили, что еще в царские времена его охранял солдат по фамилии Сапицкий, для чего у въезда в лес была построена специальная будка... Оттуда и пошло …
Дядя Миша, муж Севиной сестры, оказался не рядовым милиционером в Промышленном райотделе, у него даже был собственный кабинет.
- Фиалки, говорите? - переспросил он нас после нашего рассказа об ограблении Лели и начал копаться в куче папок на своем столе.
Вытащив одну из них, он сдул с нее пыль и долго изучал содержимое. Потом с глубоким вздохом сказал:
- Ваша девушка не первая и, думаю, не последняя из тех, кто покупается на эти фиалки. Вот здесь у меня четыре заявления аналогичного содержания... Фиалки, фиалки, фиалки... Принес цветочки, а унес колечко с сапфиром, сто двадцать три рубля денег, шубу норковую поношенную, часики женские позолоченные марки «Заря»,  портсигар золотой, немецкий... И так далее, и тому подобное... Много чего унес...
- Мы по дороге разговаривали с торговкой фиалками, - перебил его Сева.
- А ты думаешь, мы не разговаривали? - устало ответил дядя Миша. - Никаких концов... Не помнят они красивого брюнета с большими глазами в черном пиджаке со значком «Осоавиахима» на груди... Хоть убей...
Мы доверительно отнеслись к его словам, но на следующий день обошли всех торговок фиалками и опросили их... Результат был сродни милицейскому...
- Надо думать, - сказал мне вечером Сева, когда мы вновь зашли с ним в грузинский погребок. - Не в Тбилиси же он покупает эти фиалки. Завтра еще раз обойдем всех бабулек и будем думать... А ночью неплохо бы подежурить у Лелиного дома. Вдруг она и впрямь задумает утопиться...
- А почему именно ночью? - спросил я. - Что, днем она этого сделать не сможет?.
Сева мечтательно посмотрел на закопченный потолок питейного заведения и ласково сказал:
- Она у нас очень романтичная девушка... Ей надо, чтобы обязательно была лунная ночь, пустынный мост и ревущий Терек внизу...
Я вздрогнул от этих слов и сердито выпалил:
- Как ты можешь об этом спокойно говорить?
- Теперь уже могу, - ответил мне Сева и допил вино. - Сейчас я хладнокровный сыщик, почти что Шерлок Холмск, я ищу грабителя, и меня больше ничего не волнует. А вот, когда я найду этого негодяя, я приду к ней и спрошу: «Ты поняла, кого ты потеряла?»
- Кого ты имеешь в виду? - переспросил я.
- Нас, - коротко ответил Сева и крикнул: - Гиви, налей нам еще по стаканчику «Напареули»!
На следующий день после лекций мы вновь пошли на проспект, где у ограды парка длинными рядами стояли цветочницы.
Теперь Сева молча брал в руки букетики и внимательно осматривал их.
- Ты что, отпечатки пальцев ищешь? - спросил я его.
- Почти, - скупо ответил он и продолжил свой скрупулезный осмотр.
Мы обошли всех торговок фиалками, и везде он делал одно и то же, не обращая внимание на их ворчание.
Когда цветочные ряды были полностью пройдены, Сева остановился и посмотрел на часы.
- Пойдем, посидим напротив Лёлькиного дома, - сказал он. - На их аллейке всегда спокойно... Я буду думать, а ты смотреть на ее окна... И вспоминать. Как мы шатались с ней по городу и спорили, еврей ли Чарли Чаплин или не еврей... Какими дураками мы были! Ну чего сразу ей не сказать: «Мы любим тебя! Оба... Выбирай, кто тебе по душе!
Я рассмеялся:
- А она скажет: «Катитесь вы... Оба...»
- Наверное, ты прав, - согласился Сева, что бывает с ним редко. - Просто я наивный мечтатель. А оба мы с тобой - дураки. Ни разу не догадались девчонке фиалок купить... Я однажды хотел ей розу подарить... Денег не хватило... А она, оказывается, фиалки любит...
Мы пришли к Лелиному дому и сели на аллее напротив ее окон... Там горел свет, и мне показалось, что я вижу в окне ее движущуюся тень ...  Под старыми липами, готовыми уже выбросить первые зеленые листочки, было спокойно и тихо.
- Я понял, - неожиданно сказал Сева.
- Что ты понял? - удивился я.
- Он не покупает фиалки. Он их продает.
Осознать сказанное сразу было невозможно, и я ошеломленно молчал. Сева понял мое состояние и продолжил:
- Я осмотрел сегодня букетики у всех торговок. Все они обвязаны очень экономно, в несколько виточков, дешевыми нитками, в основном , черного цвета. Гошины букетики перевязаны красной шелковой ниткой. Моя сестра недавно собралась заштопать свое крепдешиновое платье,  и долго ругалась, что не может найти в магазине шелковых разноцветных ниток. Дефицит... Только мужчина может так транжирить дорогими вещами...
Я готов был согласиться с ним, но у меня была куча вопросов.
- Хорошо, - сказал я, - пусть он собирает их сам. Но как он может их продавать? И где? Что-то я в цветочных рядах ни одного мужчины не приметил.
- Об этом я буду думать, - задумчиво ответил мне Сева. - Может быть, он действительно собирает фиалки только для охмурения доверчивых девиц, но что-то мне говорит о его склонности к мелочному, но легкому заработку. И еще: вот если бы ты собрал для своей любимой букетик фиалок, стал бы вообще их обматывать нитками? Я бы — нет... Смешно...
Он встал и помахал рукой Лелиным окнам:
- Пока, красавица... Скоро я приведу сюда Гошу и поставлю его перед тобой на колени, вот увидишь...
Такого Севу я еще не знал, он был выспренен и уверен в себе...
- Давай зайдем к тебе, - сказал он. - Я хочу позвонить Зое Тотиевой. Она очень любит цветы, ты не заметил?
Мне надоело удивляться его речам, и я молча кивнул ему, соглашаясь...
- Зоинька, - ласково запел мой друг, дозвонившись до нашей однокурсницы, - ты где обычно покупаешь цветы? Да понимаешь, я иду на день рождения к одной даме и хочу преподнести ей букетик... Нет, какие там гладиолусы! Их же в теплицах выращивают, у меня стипендии не хватит даже на один цветочек... Что-нибудь попроще, подснежники там, или фиалки … Нет, возле парка я был сегодня, там всё какое-то хилое, до завтра не доживет... Ну, вот ты, например, где цветы покупаешь? Ах, тебе их покупают... Извини... И где? Это понятно, я уже там был … И там тоже.. Возле танцплощадок? Интересно... Там быстро раскупают? Ну, понятно... Там ведь все парами... Что, что? На кладбище? А я не подумал... Нет-нет, я туда, конечно, не поеду … Далековато будет... Да там, я думаю, в основном розами торгуют, а? Да ты что? С Сапицкой будки подснежники тащат? Ну да, это ведь совсем рядом … Ну, и народ пошел, везде выгоду находит... Ну, пока... Спасибо за консультацию...
Он опустился на стул и вытер пот со лба:
- По моему, можно ставить точку... Кладбище... И как я не подумал? Двести метров от Сапицкой будки...
- Так, может, и Гоша покупает там фиалки? - предположил я.- И дарит своим девушкам... То есть, жертвам ограбления..
- Он их там продает! - твердо ответил мне Сева и пошел к выходу.
У дверей он остановился и тем же беспрекословным тоном сказал:
- Завтра двигаем первую пару и едем на кладбище. Встречаемся на трамвайной остановке у вокзала...
У ограды кладбища цветами торговало всего четыре человека: три пожилые женщины и старик в цигейковой шапке.
- Ну, и где здесь твой Гоша? - спросил я Севу.
Он даже не посмотрел на меня и решительно направился к торгующим.
Женщины продавали розы, а старик держал в дрожавших руках маленькие букетики фиалок.
- Купите лесные фиалки, - попросил он жалобно. - Покойники их очень любят... Они — от Бога....
- А здесь молодой человек раньше цветами торговал, - то ли спросил, то ли констатировал факт Сева.
- Гоша? - спросила одна из женщин. - Так ведь он так рано не приходит... Часам к одиннадцати появится... Прямо из лесу - и сюда.
Я увидел, как торжествующе блеснули Севины глаза и, резко побелев, сомкнулись губы.
- Пойдем, - сказал он и взял меня за руку. - встретим его по дороге.
- Может, милицию вызвать? - робко предложил я.
- Мы с тобой одного хиляка не одолеем?
- С чего ты взял, что он хиляк?
- Цветочки собирать да девок охмурять большой силы не надо... Пойдем..
Мы прошли метров сто по направлению к лесу и присели в кустах у ручья... Над полянами зависло ровное одеяло бело-розового тумана, обещая теплый, а, возможно, даже жаркий день
- И чего я не позавтракал утром? - сказал Сева. - Теперь жрать хочется, аж невмоготу.
Я понял, что он говорит это, чтобы не думать о том, зачем мы сюда пришли...
Солнце поднималось все выше и выше, но на дороге никто не появлялся...
Сева набрал в горсть воды, чтобы напиться, и в это время из леса показалась маленькая фигура человека. Сева плеснул водой себе в лицо и сказал:
- Ну, вот и наш Гоша из лесу вышел... Был сильный туман …
Минут через десять человек почти поравнялся с нами, и я сумел его разглядеть. Это действительно был слабого телосложения черноволосый, уже не молодой мужчина, в черном пиджаке со значком на лацкане. В руках у него была большая плетеная корзина, а в ней — цветы, уже перевязанные в букетики.
Когда он был уже совсем рядом с нами, Сева громко спросил:
- Мужик, у тебя закурить есть?
Гоша вздрогнул, оглядел нас и быстро ответил:
- Извините, я не курю.
- А чего ж ты тогда у моей бабы золотой портсигар увел, если ты не куришь? - неожиданно выпалил Сева, и Гоша впал в прострацию.
Корзина медленно выпала из его руки, колени дрогнули и, казалось, что он сейчас упадет на землю и уже не встанет. Но у него откуда-то еще взялись силы, он пришел в себя и побежал по дороге, мелко семеня ногами.
- Ну, что я тебе говорил! - торжествующе произнес Сева, - Не атлет он, далеко не атлет.
- Но убежать еще сможет, - забеспокоился я, видя, как удаляется от нас Гошина фигура.
- Нет, теперь не убежит, - успокоил меня Сева и закричал что было мочи, - Стой, стрелять буду!
Гоша резко остановился и поднял руки...
Милицейская машина из Промышленного райотдела подъехала прямо к конторе кладбища, откуда мы позвонили, и забрала все еще дрожавшего Гошу, а мы отправились домой на трамвае.
 
  На следующий день нас вызвали в милицию, где мы с Севой подписали кучу каких—то протоколов. А потом дядя Миша рассказал нам, кого мы задержали на дороге с Сапицкой будки...

Георгий Автандилович Сабанадзе был сыном грузинского князя, ставшего при советской власти бухгалтером винной компании «Самтрест», и русской красавицы — официантки из ресторана «Интурист». Единственный ребенок в семье, Гоша рос беззаботно и сытно даже в тяжелые военные годы, а по окончании школы два года слонялся по нашему проспекту  в компании таких же бездельников. Потом папа зачем-то устроил его за деньги в Пятигорский институт иностранных языков.
Это был с его стороны очень необдуманный и опрометчивый поступок, так как Гоша оказался в коллективе на девяносто пять процентов состоявший из особ женского пола. Он стал пользоваться среди них огромным успехом, Всё, чем он занимался в институте, состояло из знакомств с ними, совместного посещения ресторанов, постели, ссор и разрывов. Потом начинался второй заход, уже с другой девушкой, третий, четвертый и так далее...
Ясно, что иностранные языки оставались для Гоши тайной за семью печатями. Единственной его надеждой сдать хотя бы первую сессию были папины деньги. Но оказалось, что поступить за деньги и учиться за деньги — это не одно и тоже. Среди преподавателей института были фронтовики, которые вообще не знали, что такое взятка. Один из них, бывший фронтовой разведчик, преподаватель немецкого языка Дмитрий Михайлович Галич, увидев на своем столе конверт с купюрами, скомкал его, засунул Гоше за пазуху, а потом взял его за шиворот и вынес в коридор. Тем самым он нанес имиджу неотразимого ловеласа, каким пользовался Гоша среди своих однокурсниц, невосполнимый ущерб. Его обожательницы впервые увидели Гошу висящим в воздухе с перекошенным от стыда и боли лицом...
  После изгнания из института Гоша еще два года шлифовал модными тогда клешами тротуары проспекта, пока не посадили за растрату его папу, а через год не умерла мама.
Ему пришлось очень туго, так как он не имел никакого заработка, а все папины деньги были конфискованы. Но потом на помощь пришло его природное обаяние и … фиалки. Как он использовал эти два фактора в своих многочисленных аферах, вы уже знаете.
Когда его допрашивали в нашем присутствии в кабинете дяди Миши, тот задал ему интересный вопрос:
- Скажи, зачем, имея такой доход от ограблений, ты еще продавал фиалки на кладбище?
Гоша потупился и ответил:
- Продавая их, я хоть на какое-то время чувствовал себя честным человеком … К тому же, я очень люблю гулять в лесу...
... А еще через день в аудиторию вбежала раскрасневшаяся, улыбающаяся Лелечка и, вызвав нас в коридор, взволнованно сказала:
- Спасибо, мальчики! Мне вернули все наши вещи. И в милиции мне сказали, что вы очень помогли им раскрыть это преступление и задержать негодяя..
Мы скромно промолчали.
И тогда она поочередно заглянула нам в глаза и предложила:
- Давайте пойдем сегодня в кино! В «Родине» сегодня идет «Аида», шикарный фильм-опера с Софи Лорен. А?
Во мне все запело от счастья сидеть рядом с ней в полутемном зале и смотреть на ее точеный профиль, чаще, чем на экран..
Но тут вдруг я услышал, как Сева сказал:
- Извини, Леля, мы сегодня очень заняты. Зоя пригласила нас на выставку комнатных цветов в Дом культуры металлургов. И вообще со временем теперь у нас теперь будет туговато. Мы с Борей решили записаться в дружинники. Будем продолжать бороться с преступностью...
Сева бессовестно врал - и про выставку, и про дружинников, - но я его понял...
С Лелей мы больше не дружили, а вскоре она перевелась в другой институт...
Говорили, что в Пятигорский ...