Глава 38. С точки зрения плюс

«Ах, если бы назад всё отмотать, и пережить, переиграть…»
(желающий невозможного)

   Тем временем, в этот же день, близ Грушовой, было всё мирно. Люди успокаивались, умиротворялись и знакомились, наконец, между собою.
    - Как вас, обеих, зовут? А то я позабыл, - спросил Гера вежливым голосом у двух подруг.
    - Не удивительно. Разве всех, кто на Поляне был, упомнишь? Меня зовут Татьяна, а её - Зоя, - представила темноволосая, худая, с короткой стрижкой.
    - Спеть вам, Зоя и Таня, песенку, пока греется кипяток для чая? - предложил Гера.
    - Давай, - хором согласились те.
    Гера взял гитару, лениво побренчал, что-то бормоча себе под нос, и, наконец, бодро начал:

- Хоть поверьте, хоть проверьте,
Но вчера приснилось мне:
Заплатил я все налоги,
И живу в другой стране.
Всё прекрасно, всё толково,
В римской тоге я одет.
И с улыбкой возле дома
Повстречался мне сосед...
Все крутые, все святые,
По-английски говорят.
И милиция, и панки -
Все меня боготворят.
   
Вот автобус мой споткнулся
На переднем колесе,
Тем же мигом я проснулся -
И чего предстало мне?
Сорок восемь контролёров
Ровно в линию стоят,
Сорок восемь контролёров,
На меня они глядят.

Хоть поверьте, хоть проверьте -
Был пленён прекрасным сном.
Мне приснилось на рассвете -
В передаче "за стеклом"
Я - единственный участник,
И меня боготворят.
Раскупили за доллAры
И пижаму, и халат.
И купаюсь я в шампанском,
И катаюсь словно сыр,
А французские герольды
Расшивают мне мундир.
Хоть совсем я не из знати,
И совсем я не одет...
Просыпаюсь  на кровати,
А в лицо мне - яркий свет!
Сорок восемь визажистов
Ровно в линию стоят,
Сорок восемь визажистов -
На меня они глядят.

           Хоть поверьте, хоть проверьте,
Я вертелся, как волчок.
И поэтому, наверно,
И приснился мне толчок.
Я устроился на рынке -
Продаю там всё подряд.
И чернуха, и порнуха,
И иконочки висят...
Что хотите - то купите.
Книжки разные - на вкус.
Про интимность у вампиров,
И какой у них укус.

У забора я проснулся -
Нализался, в стенку пьян...
Чуть прополз и чертыхнулся,
ухватившись за карман...
Сорок восемь рэкетиров
Рядом в линию стоят,
Сорок восемь рэкетиров -
На меня они глядят.
Но скажу я вам с приветом -
Я когда-нибудь проснусь.
Если  к этому моменту
Никуда я не свалюсь.
И тогда я с «сорок восемь»
Непременно разберусь!
               
  Доиграв, в полной тишине, Гера сказал:
  - С-спасибо!
  - За что? - спросила Зоя.
  - З-за внимание. А ещё - за то, что вы меня не бьёте. За мои песни меня обычно бьют.
  - Ну, что вы! Нам понравилось. Спойте ещё что-нибудь! - попросила Зоя.
  - Н-ну, а это вы уже, наверное, зря. Я ведь действительно и ещё спою, - засмеялся Гера.
    После чего немного побренчал - и выдал:

- Падают, падают кошки.
В нашем саду кошкопад.
К каждой привязан пропеллер,
К каждой привязан на зад.

Падают, падают мысли,
Медленно кружатся в ряд,
К каждой привязано время,
Что не вернётся назад.

    - Грустная песня! - сказал Сан Саныч, который к этому времени уже заварил новый чаёк из пахучих трав. - Давайте, разбирайте чашки! Снова будем чай пить! Восстановительный. Подставляйте сюда, я наливаю!
     Он также извлёк из своего рюкзака пакет самодельных сухарей из чёрного хлеба. А бабушка Дениски - каким-то образом раздобытый у пасечников мёд. Алексей - две буханки хлеба, Татьяна и Зоя - конфеты.
    - А вы заметили, что здесь, в этих местах, всё какое-то более лёгкое, воздушное? Не такое, как на большой Поляне? - спросила Зоя. – Кажется, и люди здесь становятся умиротворённее.
    - Лес - великая сила! Если находишься с ним в гармонии, сливаешься с природой. Когда заберёшься после города подальше в лес - душа радуется, силы тотчас  восстанавливаются. Даже, и многие проблемы после леса, по возвращении в город, вдруг исчезают или сами собой решаются, - улыбнулся Пётр Семёнович.
   Вернулись с Мандалы Николай и дядя Юра, подсели к костру, на лавочку. Николай налил себе чаю. Дядя Юра достал сухари:
  - Угощайтесь!
  - Здесь, коли вас сюда занесло, общих Магнитов не планируется: бывает только стихийная работа: когда идёт поток. А так – отдыхайте, набирайтесь сил. Занимайтесь индивидуально. Если пойдут кармические видения – отрабатывайте их с точки зрения плюс, - сказал Николай.
  - А это как? – спросил Алексей.
  - Представьте, как должно было быть. Но не случилось. Или, подумайте, какой жизненный опыт получили.
  - А я, дать, с элементалями здесь ещё общаюсь. Но это, похоже, личное, – встрял дядя Юра.
  - Ну, рассказывайте: что там было, на большой Поляне? - спросил Николай.
  - Лично я что-то ничего не понял, - отвечал Алексей. - Пошумели, разругались, разбежались... А после вчерашнего Магнита – так и вовсе разъезжаться стали. Будто испугались чего. Я сам на  Магниты вообще не хожу. Как и Пётр Семёнович. Так что, уж и не знаю, что там вчера ночью произошло.
    - Не вышло, значит, объединения, - задумчиво произнёс Николай. – Жаль.
    - По-видимому, из тех, кто присутствовал на последнем Магните, здесь только Гера, Сан Саныч и я, - сказала Татьяна. – Но, ничего вразумительного я сказать не могу. Мне - будто память отрезало. Честно. Об одном только размышляю: вот говорят, будто в Магнитах нам тёмные воду мутят... А я смотрю - да ведь мы сами для себя эти "тёмные" и есть. Как мы себя ведём? Зависть, сплетни, выяснение, кто здесь наиболее святой, а кто - чашки моет... Посмотришь на всё это отстранённо - и вовсе непонятно делается, что же здесь происходит... Помешались все, что ли?
  - Ну, многие из нас не так уж давно познакомились с возможностью существования иных миров… Духовную реальность ощутили, море эзотерической литературы перелопатили… И – воспарили! Всё, мол, будет чудесно. Ага! Держи карман шире. После революции и двух войн наша земля - святая? Да тут миллионы всяких сущностей неупокоенных летают, тут тысячи лет молений и панихид требуются, очищений и освящений... Одержателей - тьма. Одержимых – миллионы, - стращал дядя Юра.
  - А мы дружно кинулись каналы раскрывать! Кроме того, что получается? То, что многие до некоторых вещей не своей головой дошли, а в книгах вычитали. Теперь получается, что эти знания…Нужно - что? Правильно: отработать! - произнёс Николай мягко.
   - А вы заметили, что на Поляне многие сильно изменились? И не только в лучшую сторону. Приехали – устойчивые, можно сказать, добродетельные… А тут – понахватались всяких «эзотерических знаний» - и кто - растерянным стал, а кто – ортодоксально-свихнувшимся? – спросил Алексей.
  - Есть такое. Но это – не только на Поляне. Я, дать, давно по всяким группам хожу. Наблюдаю. Мне-то ничего не делается. Кошу под дурачка, вполне безобидного, - подключился к разговору Юра. - Я так скажу: мир изменился, причём сильно и резко. И ни одна мировая религия не объясняет нам, что теперь делать, как жить: с Космосом, с запланированными полётами на Луну и Марс, с загибающейся экологией, непрекращающимися войнами за ресурсы; с неубитой до конца идеей фашизма, с религиозными и межрасовыми конфликтами. С терроризмом, общим равнодушием людей друг к другу, рвачеством и застоем. И потому, народ в поиске… Смысла, идеи, веры…
   - Увы, и от этого глобального поиска у нас тоже начинают отклоняться в ту же сторону, как и Запад с Америкой: к поиску «личного счастья для себя». Пошла уже волна следующих завихрений: увлечения позитивной психологией. И Карнеги, там, всякими, «монахами, продавшими свой Феррари», Большими Папами… А в целом, прогрессируют теории так называемого «личностного роста». То есть, простой, житейской правды: живи смелей, чихай на всех – и в жизни ждёт тебя успех, - прокомментировал Николай.
   - Да и наши, собственные секты, чем дальше, тем более маразматичнее. С уклоном в заумь: чисто русская почва дала нам Гоча, Марченко, некоего Мегрэ, который пишет про Анастасию… Это уже – чисто российский продукт, в отличие от Фиолетового пламени, Ченнелингов и Откровений эпохи Водолея, - продолжил Сан Саныч.
   - И что со всем этим делать? – поинтересовался Алексей.
   - А ничего. Жить. В лес ходить, в речке купаться. Искать действительно нерешенные загадки и реальные факты. Не поддающиеся научному объяснению. В мире же так много интересного, - ответил Сан Саныч. – Вот меня считают уфологом, поскольку я люблю изучать всякую аномальщину. А собираю я её – прежде всего, когда езжу с археологическими экспедициями…
   - Я, дать, думаю ещё о том, что уровень сознания у большинства такой сейчас, что они идут от безверия и почти животного состояния – к вере. Исторически это происходило через этап язычества. Его не минуешь. Потому, даже те, кто называет себя христианами, к примеру – по уровню сейчас такие же язычники. Опрыскивают в доме святой водой, крестят рот перед едой, Пасху празднуют – и на подобных обрядах всё и заканчивается; никакого нравственного колыхания или умственного усилия там не предвидится. Вкупе с этим, ещё боятся чёрных кошек, сглаза, и через порог стараются переступать с правой ноги. И своею религиозностью горды чрезмерно, - хихикнул дядя Юра.
   - Тем не менее, мне порой кажется, что земля эта не безнадёжна. Идут какие-то глубинные процессы. Впрочем, я вообще оптимист, - сказал Николай.
   - А я думаю, к тому же, что  время больших тусняков и громких речей уже заканчивается. Наступает время одиночек: таких, как мы с Петром Семёновичем. Которые ходят по этим местам просто потому, что любят лес, - высказал предположение Сан Саныч.
    - Да, вы правы. Наступает время одиночек, которые чистоту леса привезут с собой в пыльный и душный город. И будут чистить его, просто своим существованием, - отозвался Николай. - Пока и это время не закончится, и лес не объявят чьим-нибудь частным владением и не поделят его на кусочки.
    - И что тогда, дальше? – спросил Алексей.
     - Гражданская война, наверное. А впрочем, не будем о грустном. Лес пока  наш. Сегодня и завтра! – улыбнулся Николай.
     - Ладно, мы с Петром Семёновичем на лагуну пойдём. Кто с нами? – предложил Сан Саныч.
     Алексей и дядя Юра составили им компанию, а женщины и бабушка с внуком ещё здесь не обосновались, и только теперь пошли ставить палатки. У костра остались Николай, Гера, Инна и Игорь.
   - Николай! Ты предлагаешь отработку кармы проделывать, как рассмотрение событий жизни с дальнейшим проигрыванием их с точки зрения "плюс"... То есть, предполагая допустить более позитивный вариант их развития, - завёл Гера новую тему разговора.
   - Ну - и? - спросил Николай.
   - А как бы вы все "переиграли" одно общемировое событие - арест Иисуса Христа? Если можно было бы таким образом пересмотреть общемировую карму? – задал каверзный вопрос Гера. - Я встречал у фантастов всякие альтернативные варианты развития событий, но ни одного - положительного. Ну, Христа, к примеру, не распинали, а колесовали, или он "взял себя на Слово" - то есть, висит где-то в межзвёздном пространстве. Неужели, никаких положительных альтернатив даже теоретически быть не может? Хотя бы, в каком-нибудь другом мире, работающем по иным законам... Могло ли быть всё иначе?
   - А давайте, действительно попытаемся что-нибудь придумать, - предложил Игорь. - Я тут, на волне айкидо, - а мы только что занимались перекатами, на Грушовой - хочу предложить небольшую идейку: Христос был мастером боевых искусств.
   - Хорошо! Поехали! - поддержал его Николай.
  - Ну да... "Ударившему тебя по щеке — тотчас подставь другую, а затем сделай приём шихо - наге... Дабы не случилось удара, и насильник избежал его нанесения", - сказал Христос в своей проповеди, - начал Игорь. - А что, в этом что-то есть!
   - Итак, Иуда, взяв отряд воинов и священнослужителей от первосвященников и фарисеев, приходит туда с фонарями, светильниками и оружием. Иисус же им говорит: это я! И когда сказал им: это я, они отступили назад и пали на землю, - как помнил, изложил отрывок писания Гера. У него была отличная память.
  - Это Симон Пётр, которого они пытались оттолкнуть, применил к ним приём ик-кё, - продолжил Игорь.
  - Это я! - снова сказал Иисус, когда они поднялись. - И вы не сможете взять малых сих, ибо обучены они и против мечей, и против копий, и потому сбудется слово речённое: из тех, которых Ты мне дал, я не погубил никого, - продолжил Гера.
   - При этих словах Иисус прыгает через головы воинов, делает перекат и кричит: "А ну! Теперь - нападайте!" - продолжил Игорь.
  - И была битва великая, но ни одной раны не получили ученики Иисуса, - подытожил Николай.
  - И сказал Иисус: они не от мира, как и я - не от мира. И славу, которую Ты дал мне, я дал им: да будет едина, как мы едины. Отче праведный! И мир тебя не познал, а я познал Тебя, и они познали, что ты послал меня, - проговорил Гера.
  - И обрели они тонкое тело, и вознеслись на небо, став вознесёнными мастерами боевых искусств, приходящими на землю и обучающими желающих. И, годы спустя, возникло в Европе тайное рыцарство Ордена Христова. Алхимическое братство Розы и Креста, сохраняющее и передающее тайны боевых искусств и трансформации тела... И стали монастыри твердынями каменными, небом защищёнными, несущими знание и веру, - закончил Николай.
  - Ой, а ну вас! Начинает казаться, будто так оно и было! Ну, может, в каком-то ином мире. Лучшем мире… И я скоро уверую в его реальность, - засмеялась Инна. – Существуют же легенды о короле Артуре и рыцарях Круглого Стола, и аббатство Сен-Галгано, где меч в камне… Христианство раньше было более воинственным… И связанным с силами иной реальности: с волшебством…