Зелёный чай с привкусом тимьяна

Любовь Отраднева

(в соавторстве с Naru Osaka)

Зеленый чай с привкусом тимьяна

Посвящается дражайшему соавтору

Хотелось написать альтернативку к «Лезвию и пружине» с пейрингом Гробыня/Фандорин. Оказалось – это сложнее, чем придумывать счастье с Фандориным даже для Вероники. Спасибо Нару-тян, приобщила меня к «Гоголю» и ввела в это уравнение новую неизвестную величину, узаконенного фаноном родственника Эраста Петровича.
* * *
Гробыня в последний раз помешала зелье высушенной лапкой диковинного насекомого с Буяна. Безупречный набор трав! Против такого никакая феноменальная удача щитом не станет! После такого к ней будут не снисходить по неизреченному своему джентльменству, как это обычно Эраст Петрович делал в книгах, – по ней будут сходить с ума!
Гробыня осторожно, как реактив – помахивая ладонью в сторону лица – понюхала зелье. И все равно аж заколдобилась – как былинный старик Ромуальдыч. Почувствовала, что глаза закрываются.
«Прилягу на минутку, – подумала Склепова. – Все равно услышу, как они придут!»
Веки склеились дремотой, но внутреннее предвкушение, видимо, было настолько велико, что звонок в дверь прозвучал отчетливее будильника. Правда, Пажа все равно опередить не удалось – еще не открыв глаз, Гробыня расслышала знакомый скрип костей и щелчок замка. Подскочила, подлетела, даже в спальню к сыночку не зашла.
Вот и они. Шурка нарядилась – для нее это был верх шика, а по меркам Гробыни так не зазорно ходить разве что на колхозную дискотеку. А вот Фандорин, разумеется, выглядел безупречно. Конечно, с первого взгляда понятно, что едва ли он ради этого наведывался к лучшим портным, все выглядело просто и обыденно – но при этом шикарно. Неужели дело в том, как носить? Или вернее – кто носит, – подумала Гробыня, пропуская гостей в прихожую. Просто есть такие люди, которые физически не могут выглядеть неопрятно и неряшливо. И даже никакая магия им для этого не нужна. Что значит – из другой эпохи!
Шура наконец познакомила лучшую подругу со своим (пока еще!) кавалером. Гробыня всучила им мелкого, пущай умиляются, а сама поспешила на кухню проконтролировать приготовление напитков. Особенно зеленого чая, про который Гробыня прекрасно знала – Шурочка его и в рот не берет. Другое дело Фандорин. Он-то в экзотических краях пристрастился к не менее экзотическим вещам! Хоть бы только травяного привкуса не почувствовал! Так, чтоб насторожиться.
А Шурке любящая подруга сделает персонального кофе со сливками. И малину испортит тоже не всю. Шуре давно пора избавиться от девственности и шагнуть в новую жизнь. И Гробыня, как настоящая подруга, даже не будет этому мешать, и снова появится на пороге лишь в самый подходящий момент, когда действие зелья будет на самом пике. Утром, когда Эраст свет Петрович будет с тоской отворачиваться от своей проходной любовницы и искать глазами единственную богиню. Как он объяснится с Шурой – это уже дело его джентльменского воспитания.
И, наверное, именно эта мысль сделала настроение – отличным, концерт, на который она отправилась – потрясающим, а ощущения от него головокружительными – куда там шабашам на Лысой горе!
Домой Гробыня и так летела, но казалось, что у пылесоса выросла пара крыльев в дополнение ко всей его мощи.
* * *
Приземлилась Склепова на балкон – где уже курил Фандорин. Застегнутый на все пуговицы (а, ну да, он ходил для мелкого на молочную кухню!) и очень на чем-то сосредоточенный.
Увидел ее – и вздрогнул, точно молния его поразила. И отразилась, засверкала в глазах. Руки будто сами собой потянулись – к ней.
Гробыня, рисуясь, заложила финальный вираж, опустила пылесос на некотором расстоянии от Фандорина (благо, балкон-то огромный!), нарочито небрежно помахала рукой:
– Здрасьте, Эраст Петрович! А где Шура?
– Ушла. П-письмом попрощалась, но я, признаться, не вникал в ее п-проблемы.
– Неужто ей не понравилось?
– Н-нет. Вернее, – видно было, что слова даются ему с трудом не столько из-за заикания, сколько из-за неловкости. – Д-дело совсем в ней. Скорее, во мне, – он отводил глаза, но снова и снова тянулся к ней взглядом. Как подсолнух за солнцем.
Гробыня прошла в комнату и поманила Фандорина за собой.
– Рады, что она вас бросила? Раз она не ваша женщина?
– Я вряд ли вообще смогу… с-составить чье-то счастье…
Гробыня про себя фыркнула. Разумеется, его история, вплоть до будущей, была для нее прочитанной книгой, но сейчас им явно управляло зелье, а значит – он чисто автоматически говорил не то, что чувствовал, а то, к чему привык. Так что… «Красивая и смелая дорогу перешла, черешней скороспелою любовь ее была!»
Уже не задумываясь, почему Шувира ушла с дороги сама, Гробыня вписалась в шаг Фандорина, скользнула-обошла его – и толкнула на кровать.
Он упал даже как-то с готовностью, и одновременно плавно – точно колени уже от истомы подгибались.
Гробыня ликовала. Сама упала на него едва не с размаху, скользя по телу, проворно освобождая от одежды, облизывая и оставляя свои отметины везде. Он отвечал – жадно, как будто стремился догнать, не уступать первенства. Схватка без победителей – так говорят. Но Гробыня ни на миг не захотела уступать, отдавать инициативу! Все было только так, как хотела того она.
* * *
Они три дня и три ночи не выходили из спальни. Забыли про все на свете. За мелкого Гробыня и изначально-то не волновалась, не один же он там! Телефоны были отключены, все до единого, пусть там на Петровке думают, что хотят – все равно! Сейчас – все равно. Это потом понадобится пышная свадьба и шум на всю Москву, но сейчас хватало одной только мысли, что Эраст ее и только ее! И пока действует зелье, так и будет. А там уже она что-нибудь придумает. Все же хорошо, что зелье выбирала долгоиграющее!
…Но когда первый дурман прошел – и у самой Гробыни тоже – она заметила: что-то не так. Будто мужчина рядом старше. И глаза не такие синие. Нет, вовсе не неприятной внешности, вполне еще привлекательный, импозантный… И все же – откуда он взялся?!
– А вы, сударь, кто такой? И где Эраст Петрович?
– Он там, где ему и надлежит быть и, признаться, я полагал, вы поняли это… еще до рассвета! – хоть бы мускул на лице дрогнул! А глаза так и играют насмешливыми искорками.
Вот уж не подумала бы Гробыня, что ее еще можно вогнать в краску.
– А вы наверняка должны были понять, что я не имею привычки просыпаться с незнакомцами.
– Ну, это поправимо. Яков Петрович Гуро, – представился незнакомец так церемонно, будто сейчас на нем был парадный мундир, не меньше.
– О, поняла, откуда мне и ваше лицо знакомо, не только из-за сходства с ним. Я видела вас в фильмах. Многое там про вас не досказали, но знаю, что вы очень любите охотиться за ведьмами и забирать их себе.
Он только кивнул, все так же ухмыляясь.
– Один вопрос, сударь. Мне должно быть с чем сравнивать или я с самого начала была с вами?
– Непростой вопрос, – обронил он с загадочным видом. – Вы видели перед собой того, кого желали, стало быть, в тот момент это и был Эраст. Независимо от того, кем он являлся на самом деле.
– А потом вам надоело и вы стали самим собой. Теперь-то что, сударь коварный обманщик? Что вы со мной сделаете и где настоящий Фандорин? И кстати, он-то хоть знает о вашем существовании?
– Нет, не знает. Это я за ним уже очень давно наблюдаю.
– Это зачем же? Ведь он-то не ведьма и даже не… Темный?
– Он Светлый, как раз таки. Его нечеловеческая везучесть тоже неспроста. И к тому же он моя родня.
– Да неужели? Я могла бы и догадаться! Брат?
– Да, хоть я и родился многим ранее. Но у нас в родословии множество интересных созданий, отличных от людей.
– Так вы поэтому ведьмами интересуетесь? Семейственное?
– Вполне возможно. Но сейчас нам бы стоило найти Эраста и Александру. Потому как последняя от души поигралась со всеми нами.
– Доиграется! – возопила Гробыня и… проснулась. Флакончик с зельем стоял на тумбочке. До прихода гостей оставался еще час.
* * *
Но Гробыне теперь хотелось приберечь зелье для другого человека. Для таинственного Якова Петровича Гуро. Если он существует, конечно. У кого бы об этом узнать? Может, и в самом деле у «брата»-Эраста? Тогда – и в самом деле, удачно он зашел!
Вот так и пошел разговор за столом совсем в другую сторону.
– М-мне попадалось это имя в архивах, – сказал Фандорин в раздумье. – Но то были дела д-давние, задолго даже до моего рождения.
– Ты ж, Эраст Петрович, не забывай, – вступила Шура, – если о ком-то написана книга или снят фильм – то этого человека запросто можно встретить тут у нас на Найде. Или пригласил кто, или сам случайно попал, вот как ты.
– Но не все же т-такие случаи регистрируются?
– Далеко не все. Но этот тип может и сам нас найти. Если уж он, Анька, даже в сны твои пролез…
– Да я уже поняла, – фыркнула Гробыня. – Проныра еще тот!
– Ну, если так, – заметила Шура, – то даже если этот Яков Петрович попал сюда незарегистрированным, да еще тобой заинтересовался – точно скоро сам объявится!
– И все же – а поподробнее о нем нельзя? Узнать бы хоть, что у него на уме!
– Склепова, этим даже я интересоваться боюсь! – заявила Шура как-то подозрительно честно.
– Ну тогда я сама, через свои связи по работе и около!
– П-поосторожнее, – заметил Эраст. – Насколько я помню, господин Гуро тоже мастер налаживать нужные связи.
– Я ж говорю, сама его боюсь, – добавила Шура.
– Я разберусь, – величественно бросила Гробыня. – Милуйтесь, вам не до меня.
* * *
Она не знала и не могла знать, что ее сон был мастерской провокацией со стороны любимой подружки. И что во имя этой провокации Шувира заключила с господином Гуро временное соглашение. Благо, тот действительно интересовался одаренными ведьмами. А Шувиру числил на своей стороне и того финта, который она готовила, предполагать никак не мог. Правда, сдавать Гуро вместе со всей адской агентурой Александра тоже не планировала. Пусть гуляет. Пусть даже вместе с Гробыней. Так Шуре казалось безопаснее.
Однако, надеясь на то, что Фандорин ее найдет и вернет, Шура не предположила даже, что с первой же ночи забеременеет. И что после ее афронта ее – их с Эрастом Петровичем – ребенок станет самым ценным призом для каждого связанного с темными силами. Сейчас мысли Шуры были вовсе не о далеком будущем. Скорее, было любопытно, что станет делать Гробыня. К кому обратится в поисках коварного господина снонавещателя?
Гробыня же в этом вопросе не колебалась ни секунды. Конечно же, коллега по телевещанию, Вий! В фильмах с Гуро его жуткость си-ильно преувеличили! Однако ж, зрит всегда в корень, и уж высмотреть может что и кого угодно! Гробыня и подошла к нему с вопросом.
В первую секунду у него аж глаз задергался. Видимо, не только Шура боялась этого Гуро.
– Зачем он тебе сдался?!
– Красивый же мужчина в самом расцвете сил, этого мало?
– С ним связываться опасно. Привык ходить по головам, а уж сердце – растопчет и не заметит!
– А у меня сердца нет! Пусть сам опасается. Так где все-таки его найти?
– Может, и в Москве. Попробую высмотреть.
– Давай скорее!
– Не торопи! – Вий прищурился, и Гробыня замерла. В такие моменты коллеге и правда лучше не мешать.
– Вижу!
– Ну где? – подскочила Гробыня.
– Очень близко. А если точнее – ждет тебя на улице.
– Да иди ты!
– Сама иди! Иди и посмотри!
Гробыня, снова как во сне, поднялась с места. Подошла к окну – и обомлела, увидев знакомую фигуру.
Гуро изысканно поклонился и шагнул навстречу.
– И как же это вы меня нашли, сударь? – даже деланно возмутиться не получилось.
– Вы… выделяетесь в любой толпе, вам самой это прекрасно известно.
– Так выделяюсь, что вы даже в сны забираетесь без разрешения? Признайтесь, Николаю Васильевичу такую же честь оказывали?
– Бывало и такое. Но сейчас меня волнуете исключительно вы, Анна.
– Даже и странно, – вздохнула Гробыня. – С чего это я должна вам верить?
– А я и не призываю. Только предлагаю продолжить приятное знакомство.
– Приятное? Без всяких древних артефактов на шею?
– Да, без всяких! Вы же предупреждены против такого, значит – вооружены.
– Но если у вас нет таких планов – позвольте спросить, чем же вызван интерес?
– Просто вами. И немножко Александрой и ее будущим. Но это ведь и вам интересно, признайтесь!
– А еще бы. Просто чтобы боком не вышло!
– О, на этот счет не волнуйтесь!
– Попробую вам поверить.
Гробыня вдохнула, как перед прыжком в воду, и взяла протянутую руку. Гуро поднес ее к губам. Гробыня замерла. Что ни говори, а сейчас мало кто умеет целовать руку. Да еще так! Галантно и одновременно действительно страстно. С ума сойти. Гробыне стало жарко. Точно в нее выстрелили одновременно десять купидончиков. Неужели это ее мужчина?! И зелье все же сработало, пусть и не так как ожидалось – зато правильно? Какая же красотища! И если сейчас и оставались какие-то вопросы, так разве что – уместно ли будет предложить господину Гуро пролететься на пылесосе? Вообще он должен оценить.
– А вы знакомы с современным колдовским транспортом, господин Гуро?
– Очень хотел бы узнать!
– Тогда прошу на мой пылесос!
Гуро с поклоном забрался первым и подсадил Гробыню впереди себя. Руки с ее талии убирать не спешил, и это было приятно. И будь что будет!
Вверх взвились на Торопыгусе Угорелусе, однако Гуро позади даже не дрогнул. Наш человек, снова подумала Гробыня.
– Даже не верится, что вы раньше не летали! Новичком не кажетесь!
– Всякое бывало…
– Может, и на черте летали, а?
– Знал человека, который летал, – загадочно заметил Гуро.
– Кого, Вакулу? Того самого?
– Именно так! Признаюсь, я ему завидовал, хотя и полагал, что летать на черте несколько неудобно! Оставалось лишь надеяться, что прогресс не будет стоять на месте, и надежды мои оправдались!
– Может случиться вообще любое и всякое. Вот вы например – как же все-таки сюда попали?
– Из очень далеких мест. В них если кто и разбирается, так ваша подруга Александра.
– И вас своей волей к нам занесло? А может, вы искали что-то?
– Хотел посмотреть, как повернутся события.
– Значит, бессмертием больше не интересуетесь?
– Да, можно сказать, разобрался.
– О, так вы уже бессмертны?
– Наверно, с оговорками, но да. Во всяком случае, проверять это сейчас, упав с вашего прелестного летательного средства, я не намерен.
Однако падать он и не думал, разве что у самой Гробыни по спине ползли приятные мурашки от близости этого человека. Хотелось вечно так лететь! Увы, но с Торопыгусом Угорелусом это было затруднительно.
Ладно. Зато дома никого кроме мелкого и скелета. Правда, скелет при виде гостя затрясся всеми косточками и чуть не рассыпался.
– Ты чего?
Скелет в ответ лязгнул зубами и гордо отвернулся.
– Ну вы только посмотрите на него, а? Ревнует!
– Может, боится. Ведь Эраст у него такой реакции не вызывал?
– Нет, с Эрастом он раскланивался… Чем же вы-то его так напугали?
– Может, бессмертием? Он таких индивидов наверняка еще не видел!
– Да уж, Яков Петрович, вы тот еще индивидуум.
– Сочту за комплимент, – поклонился он.
– И правильно сочтете. Повторим все с открытыми глазами?
Где-то в глубине квартиры скелета вновь затрясло в ревнивой лихорадке. Достал уже, раздраженно подумала Гробыня.
– Паж, тихо! В шкаф загоню!
К ее удивлению, Гуро с изысканной вежливостью обратился в глубь квартиры:
– Угомонитесь, сударь!
Кости больше не гремели.
– Это как вы его? Он и меня-то не всегда слушается!
– Доводилось слышать, что бессмертные над уже усопшими некую власть имеют, правда, сам я до сих пор не проверял…
– Звучит подавляюще. Даже немножко пугает, – но смотрела восхищенно.
Он рассмеялся:
– Чего же вам-то бояться в вашем вполне живом и цветущем состоянии?
– Просто это запретная магия!
– О, надо же, запретная! Но вы же меня не выдадите?
– Я не заинтересована. В данный момент меня уж точно интересует другое.
Дальше намекать не пришлось. И «с открытыми глазами» оказалось еще круче, чем с зельями и обманками. Правда, глаза то и дело хотелось закрыть – просто от истомы и удовольствия. Но это уже детали такие. Волнующие. И их было немало – Якову Петровичу явно нравилось то, что больше не надо никем казаться. Он показывал себя со всех сторон в самом выгодном свете. И частично собой очень даже любовался. Но его вполне можно было понять! Гробыня даже подтверждала ему его право. Чем, кажется, распаляла его еще больше. Ну и отлично же. Может, он тоже сообразит? Видно же – блаженствует! Она тоже хочет… хотя и так шикарно. Так, как, по правде говоря, не было ни с кем. Пусть только он ее тоже похвалит немножко!
– Когда-то я думал, – выдохнул он вдруг, – что многое упустил в своей жизни, но сейчас… Сейчас понимаю, что нужно было просто дождаться своего часа. Когда окажусь здесь. С тобой.
– Как бы мне хотелось поверить в это без вопросов!
– Так поверь, просто поверь, чаровница…
– Ну, я попробую, – она кокетливо сощурилась. А у него в ответ блеснули глаза – почти дьявольски. Но Гробыня не испугалась. У самой ведьминского огонька хватало! Кто еще кого.
И правда, все напоминало соревнование. Шутливое, конечно, но все же. Схватка без победителей, хорошо бы и правда так. Хотя и длилась она куда дольше, чем первый заход там, во сне.
А вот дальше что будет… Собственно, об этом Гробыня и спросила. И услышала в ответ:
– Как, а разве одного раза достаточно?
– Нет! И не мечтайте, сударь!
И в знак решительных намерений провела длинным острым ногтем по его груди. Хорошо хоть, сегодня просто фиолетовый лак без яда гюрзы… кажется. А даже если и… он же бессмертный. Вон сощурился, как кот под хозяйской лаской:
– Смею предположить, мы оба нашли то, что искали.
– Мне бы тоже хотелось так думать.
И, глядя в его глаза, понимала – поверит. Как бы рискованно это ни было.

Апрель, август 2019