Оставь одежду

 - Скидывай штаны, одевай бахилы и халат!
 Очередной клиент,раздевшись за трехстворчатой ширмой, буквально за шкирку
  затаскивается старшей медсестрой в операционную.
 -Оставь  одежду,всяк сюда входящий!
 Оставь  все  здесь, унесем в  палату  сами!
 Мы, обитатели палаты  № 10, расположенной  чуть-чуть наискосок относительно  операционной, слышим всё прекрасно  через раскрытую  настежь дверь. Очередной болезный скрывается за  высокой, толстой деревянной дверью .
 Мы, четверо уже  прооперированные ранее, проходим курс  восстановления, ежедневные перевязки,промывки и многочисленные  уколы в корму. Единственный избежавший операции, с камнями в почке, лежит на  своей  кровати. Он явно  не в себе, страшится  возможной операции и  старается  не  слышать  всего  того, что  происходит в коридоре.
 А там-обыденность. Старшая медсестра, препроводив клиента  на  стол, собрала его  одежду и унесла в палату.
 Мы все невольно  смотрим на  часы, засекаем время, когда за  очередным  закрылись двери..
 Я запомнил только  как мне  пережали  руку  жгутом и  вкололи  катетер  для  заправки  анестезией. На  дворе клиники  яркое-яркое  июльское  солнце и  темно-зеленая  листва на  березах. Окна операционной высокие,в рост человека и вид на внутренний двор клиники - как с капитанского мостика корабля. Но они  герметичны, что  происходит во  дворе - ничего  не  слышно,только подъезжают к дверям приемного отделения соседнего корпуса белые и желтые машины "Скорой". Успел разглядеть на  темно-темно голубом  небе  кучевые  барашки подходящих с запада  облаков.
Со мной работали  около  двух  часов.
Очнулся после операции уже  на  каталке, перегруженный  со  стола.
-Все-все, операция  уже  позади, прошла  успешно, сейчас в палату - говорит мне  старшая  операционная  сестра. Я вижу на  её лице,закрытом маской, только огромные темно-синие глаза.
-Я уже в раю?!
Она  заразительно  смеется  мне  в  ответ.
- Нет, пока  на  земле!Чего захотел, еще помучаешься! 
Привозят в палату и перегружают на кровать. Первые послеоперационные  сутки - самые  непростые для  любого  клиента. Отход от  анестезии и мгновенное ощущение постоянной боли  во  всем, где  поработала  рука  хирурга. Отход от анестезии у меня  чуточку  затянулся и некоторые  моменты  возвращения в палату вспоминаются отдельными кадрами .Долго мучился,соображая, зачем привязали к дренажной трубке и повесили на спинке кровати поллитровую пластиковую бутыль с водой. Оказалось - это простой фиксатор положения трубки на первые  сутки. Его,слава богу, убрали вечером следующего дня.
 Слегка  переживал за  жену, она провела бессонную  ночь,наотрез отказавшись  от кровати в сестринской и  просидев все  это  время  на  стуле  рядом  со  мной. Она  привезла мне  халат, в котором я  целую  неделю вышивал  потом  в  клинике. Многие посчитали, что  халат - женский, разубеждать никого  не  стал и ходил в нем  круглые  сутки, не  снимая даже на ночь.
 И вот  теперь мы все  невольно  наблюдаем, как очередные попадают на  стол  к  хирургам и  каковыми они  выезжают  оттуда  на  каталке.
 А что  остается еще  делать  прооперированным?
 Операция у нас  всех достаточно  сложная, об этом предупреждает лично заведующий клиникой перед  тем,как даешь свое  согласие на  оперативное вмешательство. У многих возвращение к нормальной жизни  проходит не идеально, все  зависит еще и от  состояния  каждого, особенно  из-за  приличного, в большинстве  случаев, пенсионного возраста.
 Мне повезло, встал на ноги на  третьи  сутки после  операции. Долго-долго, больше  часа бродил ночью по бесконечному  коридору клиники мелкими-мелкими шажками, благо никого  такого же больше  не  оказалось. Под занавес этого  променада даже осторожно перешел на  строевой шаг. Нет, наверно, ничего более комичного - увидеть больного с сумкой через плечо и с цистостомной трубкой из живота в коридоре, вышагивающего строевым шагом. Самое удивительное - после этого ночного забега по клинике - уснул мгновенно ,лишь положив голову на  подушку и долго утром никак  не  мог понять, зачем  меня трясут за  плечо. А  это Екатерина Алексеевна, та самая старшая медсестра , держит в руках очередной шприц:
- Тройничок , давай уколем! Упадешь на  дно колодца!
Ежедневная церемония -  встретить в коридоре двух операционных сестер,которые помогали хирургам во  время  операции, с улыбкой, еле заметно,почтительно поклониться,здороваясь с ними. В ответ они , тоже дежурно улыбаясь и вспоминая тебя голенького на столе, кивают  и быстро исчезают в операционной.
Особого разнообразия в столовой  нет, кормят кашами, порции мизерные, еда вся  малосолёная, но  мы  все  бегом  собираемся  на  зов  повара.
 И пьем,пьем, беспрерывно  пьем воду из  пятилитровых пластиковых  бочонков. Обильное круглосуточное водопитие  -  непременное условие нашего  выздоровления.
Один из  обязательных элементов - ежедневный обход клиники заведующим,Алексеем Алексеевичем. Он обходит все палаты, сопровождаемый хирургами, и в первую очередь смотрит  тех, кто  прооперирован  накануне. Обходит зав клиникой  всех  молча, внимательно  рассматривая  только  дренажные трубки. Все видит в каждом выздоравливающем с полувзгляда и время  задержки  возле  любого - только выслушать лечащего  хирурга и мгновенный переход к следующему  пациенту. Не  случайно  возглавляет клинику, не  раз  видели, как  он  сам  торопится,почти бегом пролетает в  операционную к  очередному, сложному  пациенту.
 Выписной эпикриз на  руки  неожиданен, не  сразу соображаешь, что все, свободен, надо  собирать  вещи, сдавать постельное  белье  и  прощаться  с  клиникой, которая  стала  родным  домом  на  целых  три  недели.

 Двумя неделями позже заглянул в клинику. Там - очередные пациенты, всё - как было при нашем лечении - бродящие по коридору выздоравливающие, спешащие в операционную те  самые сестры и все  та же тележка с эмалированными ведрами, в которых повар  везёт обед  и все также стоит  возле входа в операционную  ширма с тремя створками, растянутыми на полную длину..