Реальная история кота в сапогах

Жил-был на свете людоед, и было у него три… Нет, не так.

Жил-был на свете людоед. Жил он долго-долго, так что всех пережил. Но и ему настала пора умирать.

Он бы уже и с радостью, да хозяйство оставить не на кого. Замок большой, а наследников нет. Жены у людоеда не было. Точнее, была, но он её съел. И детей не было. Их он тоже съел. Да и с челядью как-то не задалось...

Стал людоед думать, кого бы ему наследником объявить. Думал-думал и придумал.

Было у людоеда три любимых сапога. Новенькие, неношеные. Правые. Левые-то он давно сносил. А правой ноги у него не было — в юности в пиратских набегах потерял. Так и стояли три отличных сапога без дела. Он их только чистил иногда, да жиром человечьим натирал. Чтобы блестели лучше.

Вот и решил людоед бросить клич по королевству: мол идите, добры молодцы, примеряйте сапоги. Кому все три в пору придутся, тому и замок, и поля окрестные, и луга заливные, и лес корабельный достанется.

Клич-то он бросил. Да дураков нет в людоедово логово идти на верную гибель сапоги мерить. Ждал людоед, ждал и дождался. Кота.

Коту-то не страшно к людоеду идти. Людоед котами не питается. Более того, отравиться может. Поскольку он людоед, а не котоед. Мета, эта, болизма у него не та. Заболеть, короче, может.

Вот кот про это дело прознал и пришёл. Мне, говорит, твои сапоги впору придутся. Один на левую лапу, другой на правую, третий — на хвост.

Людоед посмотрел-посмотрел, голову почесал и говорит: «Маловат ты, братец, для моих сапог. Не сносить тебе их».

«Правда твоя, — отвечает кот. — Да ведь только и ты их не носил. Оставь меня в гостях на три ночи, я тебе докажу, что сапоги мне подходят».

Ну людоеду всё развлечение. Позволил он коту остаться.

На первую ночь кот забрался в красный сапог. Свернулся клубком, да и проспал до утра. Утром людоед насилу его из сапога вытряхнул.

Кот потянулся, и говорит: «Видишь, как мне хорошо твой сапог подошёл? Завтра второй примерять буду!»

Вторую ночь кот провёл в жёлтом сапоге. Ещё лучше выспался. Людоед его с трудом добудился.

Перед третьей ночью людоед смухлевал.

«Да что же это такое, — думает, — неужто кота наследником придётся объявлять?» Взял и насыпал в зелёный сапог колючек.

Только кот за три дня на людоедовых харчах так отъелся, что колючек сквозь слой жира даже не заметил. Только наутро в сапоге застрял ещё сильнее, чем накануне.

Ну делать нечего. Слово надо держать. Позвал людоед кота.

«Ладно, — говорит, — испытание ты прошёл. Молодец. Только вот не могу я такие хоромы на кота оставить. Мелок ты больно. Ни силы в тебе, ни умения, ни ума прозорливого. Вот если бы ты человеком стал, тогда вопросов нет — объявил бы тебя наследником».

«Так это же пара пустяков, — отвечает кот. — Я же не простой кот, а принц заколдованный. Если меня спящая девушка во сне поцелует, я тут же снова человеком стану. Нет у тебя в закромах спящей девушки?»

«А как же! — радостно воскликнул людоед. — Этого добра всегда везде хватало! В башне у меня одна сидит. Давно. Лет сто уже, наверное. Её как-то шершень в палец укусил, она вся раздулась и уснула. А двери в башне узенькие, мне ни её, опухшую, оттуда не вытащить, ни самому не пролезть, чтобы сожрать. Вот и сидит там в качестве энзэ.
Иди, целуйся с ней. Только я, чур, с тобой пойду. Чтобы всё по-честному было».

Поднялись кот с людоедом в башню. Кот в дверь заглянул и ахнул. Девушка так распухла, что почти всю комнату собой заполнила. Того и гляди, башня лопнет.

Только коту это не беда! Кот на то и кот, чтобы в любую щель пролезть. Прополз он между распухших щёк бедной девушки прямо к губам. Тёрся о них, мурлыкал, серенады пел. Не выдержала девушка, причмокнула во сне губами, а коту того и надо!

Начал он в человека превращаться. Да только для кота в башне место нашлось, а вот человеку там деваться некуда: всё девушка заполнила. Но не растерялся молодец! Покудова он ещё не сильно от кошачьего размера отошёл, изловчился и подарил ответный поцелуй девушке.

Спали с неё чары шершнёвые (а то ведь не простой шершень был, а злая островная ведьма, осой оборотившаяся), и начала она стремительно худеть.

Схватил её бывший кот за руку, и так они вместе на пол и приземлились. Вышел добрый молодец к людоеду.

«Ну, — говорит, — выполнил я твою просьбу. Стал человеком. Выполняй и ты своё обещание. Давай ключи от замка, верительные грамоты от земель!»

А людоед вроде уже и потянулся за связкой ключей, да не сдержался, победила людоедская натура. Схватил он юношу и съел.

В ужасе девушка бросилась к дверям. Тогда людоед схватил её и тоже съел.

Да вот только не надо было ему этого делать. Как только проглотил людоед девушку, сила её поцелуя развеялась, чары спали, и вновь обернулся юноша котом в чреве у людоеда.

А людоедам ни в коем случае нельзя есть котов! Завопил людоед от боли, распух, как мяч, и покатился вниз из башни, перила ломая. Выкатился из замка, подпрыгнул два раза и упал в кусты замертво.

А тут как раз мимо охотник проходил. Видит, лежит в кустах людоед с распухшим брюхом. Не дышит.

«Дай, — думает охотник, — посмотрю, что у людоеда внутри. Ему-то уже всё равно. А мне интересно».

Вспорол охотник людоеду живот ножом. А оттуда, матерь божья, народ так и повалил: и бабушка с внучкой в шапке цвета первого людоедовского сапога, и мужик с веслом, и людоедова жена-красавица, и четверо его сыновей-молодцов, и девушка из башни с котом на руках.

Омылись они все в ближайшей реке, оделись в чистые одежды из людоедовых запасов и закатили пир горой в честь избавления от проглота ненасытного.

И я там был. Не пил, не курил. В углу сидел, за всем глядел. Всю правду записывал.

Только сыновья людоедовы на пир не остались. Король за ними гонца прислал. (У короля у нашего везде глаза да уши!) Велел ехать за тридевять земель на далёкий остров, добывать королеве ожерелье о четырнадцати висюльках. Взяли молодцы шпаги, на коней вскочили и отправились в дальний путь. Но это уже совсем другая история.

© 2019 Константин Байков
https://vk.com/konstantin.baykov
Заходите в гости, всем рад!