Кавказский смерч. Рёв 38

Источник:

ВЕЛИКИЙ ЧЕКИСТ Лаврентий Павлович Берия являлся не только представителем Ставки Верховного Главнокомандования и Государственного Комитета Обороны. Сам кавказец он лично представлял кавказца Сталина, который его руками непосредственно принялся наводить порядок на Кавказе, «мочить всех» не сказать где.

СТАТУС ПРЕДСТАВИТЕЛЯ СТАВКИ ВГК И ГКО для Берия был предельно усилен самым что ни на есть кавказским способом. Это не становилось каким-либо совсем уж из ряда вон выходящим явлением в новейшей советской русской истории. До Берия подобную роль -  и военного и одновременно политического выездного стратега выполнял сам Лев Троцкий.

Институт представителей Ставки ВГК и ГКО, как и многое другое, берёт своё начало ещё в эпохе гражданской войны. Ленин тогда часто ошибался в военных вопросах и ему очень помогала миссия разъездного военного и политического лидера, который на своём поезде (под неслучайным названием ”Америка”) бывал на всех фронтах и битвах.
Он координировал, репрессировал, направлял, заключал соглашения и рвал их. 
(Троцкий Лев. Сталин. Том 2. ... с. 78.)


4 ОКТЯБРЯ 1941 года директор Института философии АН СССР П.Ф.Юдин, побывав в прифронтовых областях на юге страны, прислал вождю философский рапорт. В этом донесении он предлагал Сталину вспомнить уникальный опыт минувших лет и ввести институт чрезвычайных уполномоченных, которые встали бы и над командованием фронтов и над местными властями, жёстко проводя политику Центра. 
(Известия ЦК КПСС. 1990, № 12. с. 209.)

Вот что значит НАСТОЯЩИЙ ФИЛОСОФСКИЙ АНАЛИЗ! Прямо в болевой нерв времени попал учёный! (Последние десятилетия отечественные философы, как заведённые, только и говорили что о благе де-централизации. Впрочем, теперь дружно развернулись ровно на 180 градусов. Слагают научные оды вертикали и авторитарному стилю управления).


ЧЕРЕЗ НЕСКОЛЬКО МЕСЯЦЕВ после рапорта главного философа страны Сталин уже сделал Жукова и Василевского своими основными «мини-Троцкими», наделив их по велению времени чрезвычайными правами (но не политическими, и без права создания параллельных штабов. Никаких «Америк» он терпеть не собирался).

Кроме упомянутых военачальников, в представителях ходили и некоторые другие. Например, маршал артиллерии Николай Воронов, главный комиссар Советской армии Лев Мехлис, даже Климу Ворошилову в 1944 году давали в таком качестве немного порулить армиями в Крыму, впрочем, быстро перестали это делать.

РАЗЪЕЗДНЫЕ И КОМАНДУЮЩИЕ НА МЕСТАХ апостолы ВОВ (Великой Отечественной войны) бывали двух видов.

Прежде всего АВТОРИТАРНЫЕ (склонные к жёсткому единоличному решению, действующие в основном по своему собственному наитию и опыту) - Г.К.Жуков, Н.Ф.Ватутин, Л.А.Говоров, К.А.Мерецков. Эти ни с кем не советовались, лишь изредка они обменивались мнением с ограниченным кругом лиц, с начальниками штабов, членами военных советов (комиссарами, замполитами), командующими артиллерией, авиацией или танкистами.

Но существовал и другой тип чрезвычайных представителей и полководцев “на местах”. Это так называемые “ЛИБЕРАЛЫ”
(в той мере, в какой либерализм вообще возможен при большевиках). Эти прислушивались ко всем специалистам, достигая этим наиболее полновесного сбора разнообразной информации. Лишь потом вступало в действие волевое начало личности полководца и спецпредставителя Ставки. Соответственное принималось решение.

Таковыми были К.К.Рокоссовский, Ф.И.Толбухин, И.Д.Черняховский, Р.Я.Малиновский и отчасти А.М.Василевский.


ДЕМОКРАТИЧЕСКИХ военно-политических лидеров стиля Льва Троцкого, Василия Чапаева, Григория Сорокина, Ивана Кочубея в стране уже не было и не могло быть. Излишне уточнять, что почти все военачальники и наместники, когда-либо успешно воевавшие и сидевшие на Кавказе, относились и относятся исключительно к первому типу - жёсткого, волевого, беспощадного войскового и гражданского владыки. Колонизатора. Просвещённого наиба.
Что поделать, воздух тут такой.

ОСНОВНЫМИ, действительно полновластно управляющими обстановкой в тылу и на фронтах представителями Ставки, обоими руками Верховного Главнокомандующего являлись, разумеется, его заместитель Г.К.Жуков и начальник Генштаба А.М.Василевский, безусловный военный авторитарий и одновременно вроде бы немного и либерал.

В 1942 году во время прорыва немцев на Кавказ появился у Верховного Главнокомандующего и другой специальный представитель, единственный в своём роде, который представлял не только Ставку, Генштаб и ГКО, но прежде всего самого Верховного, не будучи его заместителем, а скорее естественным продолжением.

ФАКТИЧЕСКИ ЭТО БЫЛ разъездной Сталин, почти собственной персоной. Этот аватар генсека мог поехать в тот район, где действительно требовалось полновластное вмешательство в военные, гражданские и политические дела региона.

Всё-таки даже заместитель Верховного Главнокомандующего Г.К.Жуков политическими и экономическими вопросами не занимался, за исключением краткого послевоенного периода в Берлине. Наиболее успешно такую роль мог исполнять только Лаврентий Павлович Берия.
Вот уж на кого Иосиф Виссарионович мог положиться практически наверняка - буквально по всему комплексу мер, которые необходимо было бы предпринять.


КОГДА В АВГУСТЕ 1942 года на Кавказе появился даже не грозный Жуков, а сам Берия, всем сразу стало понятно - это всё равно, что сам Сталин явился сюда, на свою родину, наводить должный порядок. Тогда только что вышел знаменитый приказ Верховного Главнокомандующего № 227, - “Ни шагу назад!”. И вот он здесь - во плоти!

Именно на Кавказе, в самом отчаянном месте русско-германского фронта и начал народный комиссар госбезопасности и внутренних дел боевую обкатку самого сурового приказа Верховного. За спинами отступающих частей и соединений создавались заградительные отряды, призванные силой оружия, любой ценой остановить отступление.

Создавались штрафные роты и батальоны, куда непрерывно заседающие трибуналы целыми подразделениями поставляли проштрафившихся офицеров и рядовых. Их вина теперь могла быть искуплена лишь кровью.

Командиры частей получили право беспощадных репрессий в отношении своих подчинённых, но и сами попадали под такую же угрозу со стороны вышестоящих командиров. Самый же высоко стоящий мог без суда и следствия карать (расстреливать!) вообще кого бы то ни было.


ПОЯВЛЕНИЕ на Кавказе в качестве личного представителя Сталина неумолимого Берия почти одновременно со страшным приказом № 227 заставило в ужасе задрожать армию и тыл. ЗАТРЕПЕТАЛИ не только генералы и адмиралы, офицеры и красноармейцы, но и множащиеся предатели и мусульманские боевики.

В условиях тогдашнего хаоса произошла практически мгновенная сверхцентрализация большевистской власти на Кавказе. Довольно быстро был наведён порядок. В первую очередь отсечена от Большого Газавата, от боевой смычки с нацистским вермахтом вся Чечня и весь Дагестан, что само по себе оказалось громадной удачей. Решило буквально всё.


МНОГИЕ ГОДЫ СПУСТЯ униженные и оскорблённые Л.П.Берия военачальники не давали ему спуску при любом воспоминании о битве за Кавказ. Топтали имя и дела давно поверженного тирана.

Бывший командующий Закавказским фронтом И.В.Тюленев, всюду рассказывая “о подлой роли гнусного врага народа Берия”, неизменно вспоминал тот знаменательный день 22 августа 1942 года, когда на Кавказ в сопровождении своей грозной свиты -  Кобулова, Мамулова, Пияшева, Цанавы - прибыл великий и ужасный нарком госбезопасности и внутренних дел.

Сначала бериевские приближённые принялись вовсю третировать генерала Р.Я.Малиновского, грозились его арестовать и предать суду военного трибунала. Затем, когда командующий фронтом попросил наркома передать ему 15-20 тысяч бойцов войск НКВД, “в ответ на это он разразился площадной бранью, пригрозил, что сломает мне хребет, если я ещё раз попытаюсь даже заикнуться об этом”.

ПОСЛЕ ЭТОГО поступил ровно наоборот -  фактически переподчинил лично себе само командование фронта и все полевые войска, создав Штаб НКВД по обороне Кавказа. Берия сформировал и свою группу при штабе Закавказского фронта, которая контролировала буквально все действия и мероприятия фронтового командования. 
(Тюленев И.В. Крах операции “Эдельвейс”... сс. 187-188.)

В ДЕЙСТВИТЕЛЬНОСТИ нарком создал параллельное, высшее командование под руководством генерала НКВД Г.Л.Петрова, осуществил с его помощью такие мероприятия по обороне Кавказа, которые даже спустя 45 лет квалифицированным генштабистом С.М.Штеменко (бывшим начальником Генштаба и личным противником Л.П.Берия) были признаны совершенно правильными. 
(Соколов Б.В. Берия: судьба всесильного наркома… с. 157.)


ЗАТЕМ ВОЗНИКЛА проблема с генералом И.И.Масленниковым, командовавшим Северной группой войск Закавказского фронта, то есть, всеми армейскими частями на Северном Кавказе. Этот генерал ранее без особых успехов командовал 29-й армией на Калининском фронте и ещё там стал протеже самого Берия, с его помощью обходя своего командующего И.С.Конева и даже Г.К.Жукова. Те ничего не могли поделать с непослушным командармом, боялись всемогущего Лаврентия Павловича.

Вот и здесь, на Кавказе, Масленников слушался только распоряжений своего покровителя с Лубянки и потому очень часто попросту игнорировал указания своего нового непосредственного начальника, командующего фронтом И.В.Тюленева.
Так он на какое-то время задержал перегруппировку армейских частей и подразделений на Орджоникидзевском (Владикавказском) направлении, чем по мнению штаба фронта дал Клейсту определённое преимущество, которым тот и воспользовался, захватив в октябре 1942 года Нальчик.

Для части войск НКВД, тогда же немедленно брошенных им на усиление Северной группы И.И.Масленникова, Л.П.Берия быстро добился у Сталина дополнительного вооружения (10 тысяч винтовок).


КОГДА НЕМЦЫ ВЗЯЛИ Марухский перевал и уже стали спускаться с хребта, генерал В.Ф.Сергацков на свой страх и риск, в обход Берия, дважды проигнорировав его запрет, снял с турецкого участка сначала полк и батарею, а затем ещё два подразделения и бросил их навстречу немцам.
Части вермахта были откинуты назад, к перевалу. Берия, узнав об этом, проявил рукоприкладство к генералу, избив при подчинённых. Потом, всё же увидев своевременность его действий, более наказывать не стал, хоть вначале и обещал расстрелять (и вполне мог).

Позднее даже великодушно спас от фронта, отослал его в Москву на преподавательскую работу в академию, всё-таки вероятно чувствуя свою вину перед генералом.

Впоследствии конфликт с Сергацковым вылился в то, что в 1953 году обиженный генерал стал активно участвовать в следствии по “делу Берия”. Бывшая жертва наркома выдвинул собственное обвинение, добавленное ко всем прочим. Оно состояло в том, что будто бы именно по вине Берия советские войска на перевалах Большого Кавказа понесли серьёзные потери. Мол, именно хозяин Лубянки загнал в горы слишком много войск, хотя в действительности тот пытался создать оборону, достаточную для предотвращения прорыва немцев в Закавказье и в сущности ограничивался минимумом.

Так что «Палыча» гасили, расстреливали ещё и за кавказские перевалы. В.Ф.Сергацков был, пожалуй, единственным, кто мстил Берии за Кавказ 1942 года. А ведь всемогущий нарком тогда снял с должностей многих, того же Главкома Юга С.М.Будённого, но те не бросались добивать поверженного жандарма. 
(Рубин Н. Лаврентий Берия: миф и реальность. - М.: Олимп; Смоленск: Русич, 1998, с. 183.)


В ПРОЦЕССЕ СУДА над Л.П.Берией имелось много странностей и неувязок. На этот счёт имеются вполне противоречивые мнения современных историков.
«Когда знакомишься с материалами, связанными с пребыванием Берии на фронте, обращаешь внимание, что даже во время более чем пристрастного следствия 1953 года ему не смогли вменить каких-либо бессудных расстрелов или иных незаконных репрессий. Хотя уже тогда действовал грозный сталинский приказ № 227, Лаврентий Павлович предпочитал не расстреливать бойцов и командиров, а наводить порядок более цивилизованными методами. Он старался расставить подходящих людей в качестве начальников, организовать меры по укреплению обороны. И нет никаких свидетельств, что Берия практиковал мордобой, чем грешили очень многие советские генералы и маршалы». 
(Соколов Б.В. Берия: судьба всесильного наркома… с.161.)

ИНКРИМИНИРОВАЛИ НАРКОМУ и то, что он сохранил 120 тысяч бойцов из войск НКВД от непосредственной борьбы на немецком фронте, а задействовал их на внутреннем фронте. Однако эти войска осуществляли не менее важную миссию.
Они проводили беспрерывные войсковые операции против третьего газавата, начиная с самой первой,
8 июля 1941 года, «для ликвидации чеченских банд», «укрывшихся в Хильдихароевском и Майстинском ущельях Грузии».


С НАЧАЛОМ ВОЙНЫ весь Кавказ уже гудел, растревоженный словно улей! Вот оно долгожданное время - наконец пришло! Особая Партия Кавказских Братьев (борцов) сразу же объявила своей целью всеобщую депортацию русских и евреев под лозунгом «Кавказ - кавказцам!»

Воинами Третьего газавата ставилась задача «обеспечить полную дезорганизацию тыла, остатков советской военщины на Кавказе, ускорение гибели большевизма на Кавказе и действовать во имя поражения России в войне с Германией», а впоследствии «создать на Кавказе свободную братскую Федеративную республику - государство братских народов Кавказа по мандату Германской империи».

МНОГОТЫСЯЧНАЯ АРМИЯ воинов газавата как раз на момент прибытия Берия на Кавказ фактически образовала ВТОРОЙ ФРОНТ за линией фронта. «Чеченские отряды ликвидировали колхозы и советские органы в ряде селений в горной Чечне и вступали в бой с расположенными в райцентрах войсковыми гарнизонами». В нескольких районах фактически наступила ВЛАСТЬ ТРЕТЬЕГО ИМАМАТА.

То же творилось и на Западном Кавказе. «В этих условиях Берия опасался отправлять части НКВД на фронт, не без основания полагая, что тогда Северный Кавказ затопит волна восстаний.


ЕДИНСТВЕННЫЙ ПУТЬ ЛИКВИДАЦИИ повстанческого движения Берия видел в немедленной депортации чеченцев, ингушей, карачаевцев и балкарцев. Иначе немцы, если бы им удалось прорваться через Главный Кавказский хребет, получили бы пополнение в десятки тысяч бойцов».
На фронт из 120 тысяч войск НКВД Берия отдал лишь пять тысяч бойцов. 
(Там же, сс.162-163.)

Остальными еле-еле удержал тыл от тотального восстания, которым бредили тогда все кавказские националисты и на которое так надеялся германский фюрер, без пяти минут великий имам этого Кавказа. 
(Соцков Л.Ф. Неизвестный сепаратизм: На службе СД и Абвера: Из секретных досье разведки… с.201.)

Только благодаря тому, что Берия почти все войска НКВД держал в «братских» республиках - Кавказ тогда устоял.
В то время, как в Хасав-Юрте 1996 года, в Красной Армии не нашлось своего «батяни-комбата», готового предать всех сразу - и тем и этим. А появился настоящий, сухой и жёсткий профессионал-государственник - Л.П.Берия.
Он и выполнил свою задачу.


ХОТЯ В 1942 ГОДУ с командованием Закавказского фронта у Л.П.Берия и происходили очень серьёзные разногласия, которые никогда не были забыты и прощены армейцами,
сам Лаврентий Павлович при всей своей кавказской горячности всё же часто оставался склонным к объективной оценке и происходящих событий и участвующих в них высоких военных и гражданских должностных лиц.

ТАК, 1 сентября 1942 года он рекомендовал Сталину всё-таки сохранить И.В.Тюленева в должности командующего на Кавказе, притом со всем его штабом. Они хоть и задумали было одно время спрятаться от немцев за Хребтом и сдать им на потребу весь Северный Кавказ, но потом всё же исправились.

МОТИВИРОВКА ТОЙ РЕКОМЕНДАЦИИ ДОВОЛЬНО ИНТЕРЕСНА: единственно возможная альтернатива Тюленеву на тот момент - Семён Михайлович Будённый. Этот был ещё хуже и “вследствие своей малограмотности безусловно провалит дело”. Имеющийся начсостав, мол, хоть и трусливый, но всё-таки профессиональный. 
(Берия: конец карьеры. Сборник под ред. В.Ф.Некрасова. - М.: Политиздат, 1991. сс. 95-99, 167-168.)

Поэтому Сталин, переназначая Тюленева, ограничился строгим внушением: “Все дороги и перевалы Кавказа у вас должны быть под строгим контролем. ...Я родился и вырос на Кавказе и знаю, что значит в горах смекалка, твёрдость духа, трезвый расчёт”. 
(Тюленев И.В. Крах операции “Эдельвейс”...  с. 57.)

Сами же профессиональные генералы впоследствии не выказали ни малейшего великодушия по отношению к третировавшему их в своё время наркому госбезопасности и НКВД. В этом может быть проявилась закоренелая вражда армии и тайной полиции. Однако, в основном всё было завязано на давних личных счётах и обидах.


И ВОТ ОН - 1953 год. Арестованный при помощи генералов и маршалов (Г.К.Жукова, К.С.Москаленко, И.С.Конева и др.), Л.П.Берия содержался в стальном подземном бункере командного пункта штаба Московского военного округа.

Триста автоматчиков, дежурные генералы, часовые офицеры, армейские прокуроры и судьи. Само следствие вели армейские юристы высшего класса. Председатель суда -  маршал И.С.Конев. Приговор выносили и казнили тоже не штафирки какие-нибудь. Осуждённому не дали даже сказать последнего слова. Так его боялись.

Генерал Батицкий выпросил у К.С.Москаленко разрешение лично убить приговорённого Берия: “Товарищ командующий, разрешите мне (достаёт свой “парабеллум”). Этой штукой я на фронте не одного мерзавца на тот свет отправил” (ясно, что не немцев на передовой “отправлял на тот свет”, а над своими же вершил правосудие карманной “этой штукой” беспощадный боевой генерал).

На казни присутствовали буквально все генералы и офицеры. Многие из них раньше «пили чай у Берии», то есть, арестовывались им. Теперь вот они сами арестовали, охраняли и судили своего злодея Берия. Торжествовал при долгожданном сведении счётов и сам маршал Конев. 
(Берия: конец карьеры... с. 139.)

ВСЕ КТО РАНЕЕ ТРЕПЕТАЛ от одного его имени - теперь собрались поглазеть на зрелище великого возмездия, счастливого реванша. Многих из них сам Берия не однажды просто спасал. Того же Рокоссовского освободил из лагеря, походатайствовал перед Сталиным за Жукова после проигрыша Смоленского сражения июля-августа 1941 года, когда Верховный хотел обойтись со свои начальником Генштаба «весьма сурово». Только благодаря просьбе Берия, Маленкова и Молотова Сталин тогда просто удалил Жукова из Генштаба и назначил его командующим Резервным фронтом. 
(Соколов Б.В. Берия: судьба всесильного наркома… с.136.)


ГЕНЕРАЛ БАТИЦКИЙ конечно не промахнулся. В бункере штаба МВО состоялся самый настоящий кровавый спектакль, поскольку в этот самый день казнили ещё и шестерых соратников Берии.

ОСОБАЯ ДЕТАЛЬ этой профессионально генеральской мести великому жандарму, былому усмирителю Кавказа, абсолютно невозможная для сталинского времени:
за всё - за охрану, за режим, питание, стрижку, купание, “услуги” военных следователей, судей, даже палачей -  за всё платил сам Берия. При аресте у него изъяли сберкнижку и по приказу мстительных маршалов с неё-то и снимали деньги на содержание, суд и казнь. 
(Быстров С. А потом Берия потерял доверие. - Газета “Труд”, 25 декабря 1993, с. 5.)
Надо же было побольнее укусить, посильнее унизить. Но что тут могли придумать дубовые генеральские головы?! Вот и сообразили...


ТАК НЕЧИСТОПЛОТНО, мелко, подленько, но всё-таки свела армия свои стародавние счёты со всемогущим жандармом и показала, что во многом была сама достойна своего противника и его методов. Лучшее же, что всё-таки проглядывало в нём, предпочли не заметить или извратить, в том числе и его несомненные заслуги во время войны, да и после.

АБСОЛЮТНО ДОКАЗАННЫМ ФАКТОМ является то, что именно Лаврентий Павлович буквально сразу после кончины Сталина первым среди членов Политбюро заявил о необходимости скорейшего разрушения концлагерной системы ГУЛАГа, инициировал знаменитую “бериевскую амнистию” политзаключённым холодным летом 1953 года.

ОН предложил передать все трудовые исправительные лагеря из-под управления МВД в ведение Министерства юстиции.
Именно Берия отдал приказ о прекращении “дела врачей”, лично сорвал с доносчицы на врачей Лидии Тимашук орден Ленина (хотя она-то и дала единственно верный диагноз болезни Жданова, из-за которой и поднялся-то весь сыр-бор).

ОН первым стал настаивать на отмене в тюрьмах системы пыток, главного способа добывания (выбивания) “царицы доказательств” - добровольного признания.
Ещё в день похорон Сталина, совпавший с днём рождения В.М.Молотова, он вернул опальному большевистскому лидеру его жену Полину Жемчужину, репрессированную ранее за деятельность по созданию в Крыму еврейской автономии.

ОН даже стал автором идеи объединения двух Германий, которую также высказал тогда, сразу после смерти Иосифа Виссарионовича Сталина, Великого и Ужасного “дядюшки Джо”, как почтительно того называли англосаксы.

ОН предлагал создавать в рамках Советской Армии национальные воинские формирования, как это было в русской царской армии, но Г.К.Жуков эту идею мгновенно зарубил, справедливо полагая, что тогда армии и Союзу “сразу придёт крышка”.

Наконец именно Берия являлся руководителем успешного Атомного Проекта, который вывел Россию в ранг военной сверхдержавы, от которой затрепетал весь мир... Это ведь тоже надо было суметь сделать!
(Рубин Н. Лаврентий Берия: миф и реальность... сс. 406-413.)


ЧТО ЖЕ КАСАЕТСЯ “Эдельвейса”, то сам Берия долгое время и после войны искренне считал себя вторым Ермоловым, подлинным творцом перелома в отчаянной борьбе с немцами и нацистско-мусульманским газаватом на Кавказе, усмирителем гитлеровско-мюридистского СМЕРЧА, обрушившегося на страну в 1942 году.

ОДНАКО при жизни генералиссимуса Берия оставался скромен, тих и кроток. Уж он-то знал, насколько Сталин ревнив, а уж особенно к родимым кавказским делам. Потому и пропагандировал нарком свой весомейший вклад в разгром “Эдельвейса” в основном неофициально, по личным связям.

Тем не менее о такой его роли на Кавказе в 1942-1944 годах слишком хорошо знали-ведали не только все его подчинённые, но и “близко знакомые” генералы с политиками, репрессированные офицеры и бойцы, депортированные народности.


К 50-летию со дня рождения грозного победителя “Эдельвейса”, автора “Чечевицы” и “второго Ермолова”,
в 1948 году, о родном человеке с “глубоким и бесстрашным сердцем”, о его спасении родного Кавказа,
в родных горах была даже сложена ВЕЛИЧЕСТВЕННАЯ КАВКАЗСКАЯ ПЕСНЯ:

“...О Берии поют сады и нивы, Он защитил от смерти край родной, Чтоб голос песни, звонкий и счастливый, Всегда звучал над солнечной страной”. 
(Берия: конец карьеры... сс. 126.)

Главным всё же оказалось не «звонким и счастливым», не в рубашке родиться, а не остаться без головы!