Лидер

МОЕ ЗАОЧНОЕ ЗНАКОМСТВО

Мое знакомство с известным курским писателем, краеведом и ученым-историком Юрием Александровичем Бугровым состоялось заочно в начале XXI века. В то время моя дочь, аспирант Курского государственного технического университета (КГТУ), готовилась к защите диссертации по истории отечественного государства и права. Нередко она печатала свои статьи в научно-историческом журнале «Курский край», редактируемом им. Вот и стала фамилия Юрия Александровича довольно часто мелькать перед глазами. Кроме того, в 1998 году случайно удалось купить в книжном магазине только что вышедший в продажу краеведческий словарь-справочник «Курск», в котором было немало статей и материалов, написанных лично им. Да и сам словарь-справочник был издан по инициативе Бугрова и под его редакцией. Вещь, должен заметить, превосходная и необходимая в каждом доме, в каждой семье, где стараются помнить о родных корнях и истоках.
Меня так заинтересовала эта личность, столько написавшая о нашем крае и его людях, что я побежал в ближайшую библиотеку. Там нашел с десяток первых выпусков журнала «Курский край» и с удовольствием прочел несколько очерков самого Юрия Александровича и других авторов. Потом были походы в областную научную библиотеку имени Н.Н. Асеева, где более полно и подробно ознакомился как с его творчеством – литературным, историческим, историко-культурным, научно-публицистическим, научным и издательско-редакторским, – так и с его биографией.
Увидев, сколько им издается и редактируется альманахов, журналов и книг, сколько  привлекается к этому творческого потенциала студентов, аспирантов и ученых, я с некоторой долей самоуверенности заявил дочери, что один Бугров для популяризации истории Курского края сделал больше, чем все «ученые мужи» области вместе взятые. Та пожала плечами, но от четкого ответа уклонилась. Мол, ты – отец, человек опытный, жизнью тертый и не раз ею шлифованный, тебе – виднее…
Вскоре я, находясь под впечатлением от литературно-краеведческой деятельности Юрия Александровича Бугрова, стал пробовать свои силы в сочинительстве на исторические темы. Параллельно этому, будучи на пенсии и имея неограниченный запас свободного времени, стал помогать дочери в приискании необходимой ей литературы по диссертации.
Хотя у меня и был «личный консультант» по истории в лице дочери, но чтобы не выглядеть полным профаном в собственных глазах, я подналег на классиков отечественной истории и историографии. Позже, не имея филологического образования и специальной подготовки по древнерусской литературе, даже к летописям «подобрался».
Вот так «заочно» я познакомился с писателем, краеведом, историком и историографом Юрием Александровичем Бугровым. И несказанно рад данному обстоятельству. Ведь в жизни не часто везет на людей умных, высокообразованных и эрудированных до энциклопедического совершенства. К тому же готовых поделиться этим личным богатством с окружающим их миром.

История и историография общи не только на основе слов, но и по своей сути. Впрочем, имеются и существенные отличия. Если история – это (в переводе с греческого) рассказ о прошлом, а в нашем общепринятом восприятии – наука о процессах развития природы и общества, то историография – это наука об истории, или более точно – история развития исторической науки. А потому есть люди, которые преподают историю и историографию – историки и историографы. Они могут оперировать этими дисциплинами как порознь одна от другой, так и совмещая их.
Как правило, занимаются этим люди, специально подготовленные, долго обучавшиеся по данному профилю. Ну, а если к теоретической подготовке добавляется и внутренняя необходимость духовных устремлений – так это вообще прекрасно, ибо простое наличие некой суммы теоретических познаний без собственной любви к предмету не согреет самого носителя этих знаний и не даст тепла другим. Сплошной лёд и холод. А в итоге – хаос и неразбериха в умах тех, кто внимал данному «специалисту».
Иногда же получается так, что человек учится одному делу и, отучившись, неплохо владеет профессией, но душа требует чего-то иного. И он принимается за иное. Да так, что овладевает этим «иным» так же профессионально, как и предыдущим. Примерно так произошло и с Юрием Александровичем Бугровым: учился одному делу, а стал обладать многими. Причем профессионально. Впрочем, по порядку.


О ДЕТСТВЕ, РОДОВЫХ КОРНЯХ И ИСТОКАХ

Родился Юрий Александрович 1 сентября 1934 года в селе Большое Болдино Горьковской (ныне Нижегородской) области. Места те овеяны славой великого поэта земли Русской – Александра Сергеевича Пушкина. Все мы помним про «Болдинскую осень» поэта. И случилось это в семье советских интеллигентов, имевших крестьянские корни.
Мама – Антонина Ивановна Бугрова (в девичестве Грызлова) (1914-2003) и отец – Александр Владимирович Бугров (1913-1977) работали преподавателями в школе, участвовали в художественной самодеятельности.
Антонина Ивановна окончила Починковское педагогическое училище и не только преподавала в младших классах, но и заведовала школьной библиотекой. Туда, повзрослев, любил наведываться сын Юрий.
Александр Владимирович сначала окончил Арзамасский педагогический техникум (ныне педагогический институт имени А.П. Гайдара), затем – Горьковский педагогический институт и преподавал историю.
Повествуя о первых годах своей жизни в Болдино, Юрий Александрович с присущим ему юмором и самоиронией пишет: «Родители мои, выходцы из крестьянского сословия, стали в ряды советской интеллигенции, педагоги, занимались детьми, воспитывали их, учили уму-разуму, и, естественно, им было не до меня. А я многому учился у бабушки (Татьяны – Н.П.), которая была замечательной огородницей, под попечительством коей я возрастал в детстве».
Бабушка Татьяна – Грызлова Татьяна Степановна (возможно 1871-1950), мать Антонины Ивановны, была замужем за Грызловым Иваном Степановичем (?-1935). Они крестьянствовали, но жили достаточно крепко, имея свой дом, сад, хозяйство. Юрий Александрович в своих воспоминаниях пишет о прекрасном саде Татьяны Степановны, в котором росли фруктовые деревья.
Не только родителям будущего писателя и ученого довелось жить в период коренных социальных изломов развития нашей страны – родились за три-четыре года до Октябрьской революции, но и его бабушкам и дедушкам. Тем – особо, ведь они были взрослыми, вполне сформировавшимися личностями. И вдруг – на тебе такие социальные потрясения и изменения! Кроме того, что на их долю выпали не только годы революции и Гражданской войны, но и индустриализация и коллективизация.
Когда же в стране началась сплошная коллективизация, Грызловы отдали в колхоз все свое движимое и недвижимое имущество. А это обстоятельство, естественно, внесло дополнительные изменения в уклад жизни.

Юрию Александровичу Бугрову не было и года, когда его дедушка Иван Степанович умер. Но семейные хроники сохранили один интересный факт из биографии этого деда. Во время Первой мировой войны он попал в плен к немцам и находился в лагере военнопленных, одним из охранников которого был Адольф Шикльгрубер, позже более известный как Гитлер. И это неожиданное обстоятельство нашло отражение в автобиографических и других работах Юрия Александровича. Примером этому может быть стихотворение «Махорка»:
Двадцатый год… Еще разруха…
В те дни мой дед пришел из плена.
Над ним, полуживым, старухи
Запричитали откровенно.
В окопах газами отравлен –
От немощи кружилась голова –
Припал к земле и гладил травы,
А вставши, сына целовал.
Потом крыльцо ногой потрогал,
Шинель повесил на крючок,
Соседу протянул на пробу
Мадьярский слабый табачок.
Курил он много, вспоминая
Житье-бытье свое в плену,
Под грядки табака копая
За огородом целину.
И в Лукояновском уезде
Уже на следующий год
Табак Ивана стал известен –
Рассаду брали на развод.

В кисетах из простой холстины
На фронт в посылках шла махорка,
Чтоб после взятия Берлина
Вновь закурил Василий Теркин.

И станет мне ясней и ближе
Дыханье тех военных лет,
Когда в музее вдруг увижу
С махоркой дедовой кисет.

Осенью 1942 года, когда фашистские полчища рвались к Волге, а страна напрягала все свои силы, чтобы переломить ход войны в свою пользу, в Большом Болдине Юра Бугров пошел в школу. Как говорится, война – войной, но дети на неоккупированных территориях должны были учиться. Пусть даже полуголодные и плохо одетые, не имеющие ни букварей, ни тетрадей. Такова была установка советской власти, и она исполнялась неукоснительно.
Как вспоминает Юрий Александрович, школа располагалась в бывшем господском доме, где, по его мнению, «все было насыщено памятью о Пушкине, что придавало учебе особый привкус». Будучи третьеклассником, Юра Бугров написал первые стихи. Стихи о любви. И посвящались они, надо полагать, «красивенькой» девочке Люсе, сидевшей с ним за одной партой и ставшей его первой музой. Услышав эти стихи, сверстники стали дразнить его «женихом». Пришлось забыть про перо и вспомнить о кулаках, чтобы сделать укорот самым ярым дразнильщикам.
Учеба в школе давалась легко. Но не потому, что родители-педагоги строго следили за этим процессом, а в силу собственных способностей ученика и его стремления к познанию нового. Что же касается родительского влияния, то в одном из очерков Юрий Александрович пишет так: «Родители любили меня сдержанной любовью, и я не попал в градацию маменькиных сынков, хотя был у них единственным чадом».
Вспоминая свое болдинское детство, Юрий Александрович позже напишет:
На мне шапка отцовская рыжая…
Вниз скольжу все быстрей и быстрей,
Снег зернистый скрипит под лыжами
На Буравушкиной горе.

И тут «попечительство» над прилежным и любознательным учеником взяла вторая бабушка, Анна Дмитриевна, мать отца, знавшая, как опять пишет Юрий Александрович, пушкинского «Евгения Онегина» наизусть. Отдавая дань памяти этой доброй сказительницы, он посвятит ей стихотворение:
Моя бабушка знала «Онегина»
До последней строки наизусть,
И когда на лошадке пегонькой
Прискакала к ней мудрая грусть,
Мне сказала, что чем-то похожий
Я на Пушкина в детстве был.
С этой маленькой бабкиной ложью
Меня ветер по жизни носил.

Анна Дмитриевна Бугрова (в девичестве Киреева) (?-1967), как и ее муж, Бугров Владимир Васильевич (?-1952) (отец Александра Владимировича и дед Юрия Александровича по отцовой линии), происходила из крестьянского сословия. Но, несмотря на это, была женщиной весьма образованной. Да и как ей не быть грамотной и образованной, когда ее прадед Петр Александрович Киреев «служил писарем при А.С. Пушкине, справлял разные бумаги и ездил с поручениями великого поэта в уездный город Сергач». Не исключено, что и являлся одним из первых слушателей и читателей художественных творений гениального русского поэта.
Не остался без внимания в творчестве Юрия Александровича и этот далекий предок. В стихотворении «Писарь Пушкина», посвященном непосредственно «пращуру П.А. Кирееву», Бугров с любовью и почтением скажет:
Ген терпенья достался мне
По киреевской линии…
Писарь не был давно на гумне –
Стол. Листы. Да перо гусиное.
А курчавый голубоглазый
Александр Сергеевич рядом –
Воздух комнат слоится плазмой
От его искромётного взгляда.
 
Другой же предок – Иван Киреев – был знаменитым болдинским краеведом-пушкинистом и автором книги «Предания и песни болдинской старины». Следовательно, человек весьма образованный и эрудированный, имеющий литературные способности.
Грамотой владел и Владимир Васильевич, прапрадед которого, Николай Бугров, был «полеводом» у Сергея Львовича – отца поэта. Тут, как говорится, сами небеса благоприятствовали Юре Бугрову при такой родословной, уходящей корнями во времена царствования императрицы Екатерины Великой.
По воспоминаниям Юрия Александровича, в болдинском доме Бугровых часто происходили чаепития с бесконечными разговорами о старине и, конечно же, о Пушкине. В таких задушевных беседах Анна Дмитриевна являлась «заводилой». И часто рассказывала забавные истории из жизни Пушкина, не описанные ни в одной из книг.
Это в определенной мере способствовало тому, что Юрий Александрович уже с детских лет был приобщен к литературе и поэзии. И вскоре, к радости бабушек, обожавших внука, начал рифмовать первые строки:
На стене часы висели,
Тараканы гири съели,
Мухи стрелки оборвали –
И часы ходить не стали.

Да как не радоваться, когда и размер соблюден, и рифма добротна, и юмор светлым лучиком засверкал… Но после инцидента со стихами о любви, когда был подвергнут «буйному осмеянию и жуткому остракизму» со стороны сверстников, как пишет Юрий Александрович, с поэтической практикой было покончено на долгие годы. Но, слава Богу, не навсегда…
Еще один важный эпизод из жизни школьника начальных классов Юры Бугрова связан ни с поэзией, ни со чтением книг и даже ни с успехами в учебе, а с его побегом на фронт. В интервью, данном сотруднику газеты «Городские известия» Тамаре Кравец, Юрий Александрович рассказывает: «Мы были воспитаны в духе патриотизма и однажды зимой решили с другом бежать на фронт. Это было небезопасно. В окрестностях водились волки. Задержали нас в соседнем селе. Товарищ мой получил хорошую взбучку, а со мной родители долго не разговаривали». Такое наказание было нестерпимо.
В отличие от многих сверстников, позже, как и сам Юрий Бугров, ставших писателями, но в годы военного лихолетья малолетними детьми бедовавшими на оккупированной врагом территории Курской области – Михаила Еськова, Леонида Наливайко, Ивана Зиборова и других, – ему несравненно повезло. Несмотря на все тяготы и лишения военного времени, такого горя и такой беды – голода, холода, беззащитности и неистребимого страха перед фашистами и их пособниками – к счастью, испытать не пришлось.
Конечно, как и у большинства мальчишек и девчонок школьной поры послевоенного времени, у Юры Бугрова (особенно в годы учебы в старших классах) появились новые увлечения и забавы: походы в лес по грибы и ягоды, купание в реке – в летнее время, катание на лыжах и коньках зимой. И позже что-то из этого школьного детства найдет отражение в его произведениях, в том числе и стихах. Но не стоит забывать, что весь период учебы в школе, все сороковые (военные и послевоенные) годы жизнь Юры Бугрова и его ровесников проходила на фоне неиссякаемой памяти болдинцев о великом русском поэте Александре Сергеевиче Пушкине.
В одном из авторских предисловий к своим книгам Юрий Александрович, спустя многие десятилетия, напишет: «…Болдино 40-х годов прошлого века было насыщено памятью о поэте. А в 1949 году мне посчастливилось видеть юбилейные торжества в Болдине при огромном стечении  народа. Море людей, море цветов, море улыбок, и стихи, стихи, стихи…». А в другом предисловии (в книге «Как мыслю, так и пишу») отметил, что  14 июня 1947 года в районной газете «Колхозная трибуна» была опубликована его первая заметка о грядущих школьных каникулах, за которую он, ученик, получил похвалу от редактора.
Как видим, тяга к литературному творчеству у Юры Бугрова пробудилась еще в раннем детстве.

В 1950 году родители Юрия Александровича (им было по 36-37 лет) переехали на постоянное место жительства в город Сергач. Александр Владимирович был назначен директором педучилища и продолжал преподавать историю. Немалая толика его исторических познаний доставалась и подрастающему сыну, оканчивающему в Сергаче среднюю школу, увлекающемуся футболом, шахматами и фотографированием. А еще старший Бугров на досуге писал стихи, очерки и статьи на темы краеведения и истории, которые печатал в газетах и журналах Горьковской области. Это обстоятельство также находило отклик в душе любознательного отрока и откладывалось на полочках подсознания, чтобы в один прекрасный день, а то и час выплеснуться на поверхность его творческой деятельности.
Антонина Ивановна работала в библиотеке, где частым гостем бывал и шестнадцатилетний Юра Бугров, любивший часами бродить среди стеллажей, роясь в книжных залежах, листая и перелистывая как новые издания, так и «поседевшие», потрепанные временем и читателями раритеты. Мама, прекрасно знавшая отечественную и зарубежную литературу, особенно классику, не препятствовала. Наоборот, всячески поощряла это бесконечное занятие сына.
Так, еще в школьном возрасте, в отроческие годы, у Юрия Александровича стали вырабатываться и накапливаться навыки открывателя и скрупулезного исследователя тайн прошлого. И как видим, они проявились не на пустом месте, а на хорошо подготовленной предыдущими поколениями почве.
Говоря об учебе Юры Бугрова в старших классах средней школы, необходимо отметить, что у него вновь пробудился интерес к поэтическому творчеству. Позднее он опубликует стихотворения «Гермес» и «Приметы», которые им были написаны в 1951 году в Сергаче. (Сборник  любовной лирики «Любимых женщин имена». Курск-2008). Сюжеты стихотворений разные, от похождений древнегреческого бога Гермеса до народных преданий россиян, но объединяющим фактором в них по воле автора стали любовь и тонкий юмор поэта.
Однажды бог, властитель стад
Гермес, одевши тогу,
Решил отведать виноград,
Что не грешно и богу.

Так начинается первое стихотворение, которое заканчивается тем, что бог Гермес, гуляя по полям и лугам, увидел спящую пастушку. Посчитав ее мертвой, решил оживить – ведь боги могут все. Но оживлял чисто по-человечески: страстно целуя в алые губы девы. В итоге:
Глядит: она уже привстала –
Сильнее смерти все ж любовь!
 
Конечно, тут имеется и некоторое подражание известным поэтам в избрании сюжета, но ритмика, фоника, стилистика, чувство рифмы, искрометный юмор и зачатки эротики в поэзии – плоды авторского творчества. И это главное. Именно в этом самобытность любого автора.
«Сдержанная любовь» родителей способствовала тому, что у подростка еще в школьные годы формируется твердость характера и независимость суждений. В сплаве с его творческими началами это ярко проявилось при выпускных экзаменах. Юрий Бугров в экзаменационной работе по русскому языку и литературе вставил свои стихи в сочинение, за которое единственный в классе получил отличную оценку.  Оценка оценкой, но не у каждого выпускника хватит духу и смелости внести свои «коррективы» в тематику сочинения.

Ведя речь о детских годах Юрия Александровича, не стоит забывать, что они пришлись на то время, когда в стране была проведена сплошная коллективизация сельского хозяйства и претворялись в жизнь грандиозные планы индустриализации, где Горьковская область была одним из флагманов, но и на время сталинского «большого террора» в отношении граждан страны. Согласно данным Интернета, только к середине 1938 года в этой области, не говоря уже о сотнях армейских, милицейских и энкэвэдэшных офицеров, попавших под глобальную зачистку, было арестовано 82 директора заводов и фабрик, 68 руководителей железнодорожного транспорта, 30 руководителей водного транспорта, 16 работников кооперации, 18 работников контор заготзерна и… 35 директоров школ, техникумов и вузов. Страшные цифры… А ведь отец Юрия Бугрова был как раз преподавателем истории в школе, и стоило ему хотя бы раз допустить оговорку или «отход» от официальной трактовки того или иного события, как аркан репрессий мог захлестнуть и его…
Но, слава Богу, репрессии семьи Бугровых не коснулись, беда обошла стороной, хотя, по-видимому, и Александр Владимирович, и Антонина Ивановна провели не одну бессонную ночь, вздрагивая от каждого звука проезжающей мимо их дома машины.


УЧЕБА В ЛИАП

В 1952 году после окончания средней школы Юрий Александрович поступил в Ленинградский институт авиационного приборостроения (ЛИАП). О поступлении в этот институт договорились со школьным товарищем, но тот в последний момент отказался. И Юрию Бугрову при его юношеском максимализме, когда все либо белое, либо черное, горячо переживавшему «предательство» друга, пришлось ехать в незнакомый город одному.
Студенческая пора запомнилась ему не только напряженными учебными сессиями, но и спортом, и насыщенной общественно-культурной жизнью. Да, тогда еще не было знаменитых КВНов, но других видов студенческой самодеятельности, в которых раскрывались творческий потенциал и литературно-артистические таланты, хватало с избытком. И активный, жадный до жизни и до знаний парень из городка в Приволжье старался участвовать во многих из них в городе на Неве.
Ко всему прочему, Юрий Александрович, обладая незаурядными физическими данными – крепкой фигурой и средним ростом, – был хорошим футболистом. Его заметили тренеры и пророчили «попадание» в «Зенит», но травма ноги во время одного из матчей на карьере футболиста поставила крест.
Кроме футбола, были еще турпоходы, спортивные олимпиады. В те годы это в стране приветствовалось и развивалось. Вот как об этом пишут М.М. Литвинова и Н.Н. Коротеева в статье «Вехи пути», посвященной 75-летию Бугрова и опубликованной в журнале «Курские историки»: «В институте его знали как неутомимого спортсмена: футболиста и баскетболиста, волейболиста и гандболиста. Он имел многочисленные награды, а в 1956 году стал бронзовым призером первенства Ленинграда по ручному мячу. (Кстати, в этом году в Курске был заложен первый камень будущего завода «Прибор», на котором придется работать Бугрову). Кроме того, он хорошо играл в шахматы и, имея второй разряд, играл не только за ЛИАП на первенство города, но и сражался с именитыми гроссмейстерами С. Фурманом, Б. Спасским и М. Таймановым…»
А еще юный Юрий Бугров участвовал в художественной самодеятельности института. И, конечно же, как многие его ровесники с утонченной духовной основой, писал стихи. Не для публики, а для души. Возможно, для дамы сердца. Ведь юность без любви или хотя бы влюбленности не бывает. А романтик Бугров без этого одухотворяющего и возвышающего чувства жизнь не мыслил, как мне видится, и до скончания дней своих. Об этом откровенно говорят его лирические стихотворения разного периода. В качестве примера приведем следующие строки:
На колхозных лугах сенокосных,
Где закат умывался росой,
Заплетал твои волосы в косы,
Называл романтично – Ассоль.

Разве можно без влюбленности написать такие чудесные, полные нежности, любви, света, душевного тепла и высокого романтического чувства строки? Вряд ли. Или вот эти:
Бросались молнии вокруг
В атаку ножевую.
Я из пригоршней твоих рук
Пил воду дождевую.

Одним из ранних стихотворений, написанных студентом Бугровым в 1953 году в Ленинграде и сохранившихся до наших времен, является стихотворение без названия. Естественно, оно о любви. В нем три строфы. Процитируем две последние, ибо здесь перед читателем предстаёт и автор, и его время, с присущими ему особенностями тех лет, и само собой – героиня.
Я искал тебя на танцах в клубе,
На катке гонялся за тобой.
Боже мой, каким был глупым,
Что встречался с девушкой другой.
Но теперь так сделано судьбою,
Может быть, ты не поверишь мне,
Я хочу все время быть с тобою,
Даже если будешь на Луне.

Да, студенческая жизнь Юрия Бугрова уже с первого курса обрела крепкую связь с развитием его поэтического творчества. В основном – любовной лирики. Однако в 1953 году, в дни скорби в связи со смертью Сталина, он, студент первого курса, написал стихи, посвященные памяти умершего. А это уже гражданская, социальная поэзия. Стихи были напечатаны в институтской газете, рядом с официальными скорбными статьями профессуры, партийных и комсомольских руководителей. И, как вспоминает Юрий Александрович, они оказались единственным поэтическим реквиемом, который, кстати, понравился «в поэтическом кружке» студентов и вызвал похвалу в адрес автора.
«Не уверен, – вспоминая сей факт, с непременной иронической улыбкой подчеркивал Юрий Александрович, – что стихи эти были добротные, тем не менее они послужили неким толчком к освоению «терра инкогнито», каковой всегда остается великая и бескрайняя страна Поэзия…».
Пройдут годы, и Юрий Бугров, став писателем и ученым, не раз будет критически говорить и писать о личности Сталина и его влиянии на судьбу Отечества и советского народа. Но огульного остракизма и поругания в адрес Сталина, как сделали многие российские либералы в конце 80-х и начале 90-х годов, он никогда не допустит.
Оставляя процесс обучения за скобками – учеба Бугрову с его блестящей памятью и аналитическим складом ума давалась легко – продолжим речь о поэтическом творчестве. Благо, что сохранились стихотворения из любовной лирики за 1954 и 1956 года, напечатанные автором в книге «Любимых женщин имена». Первое называется «Эхо», посвящается другу-студенту, и в нем много фирменной бугровской иронии и самоиронии. Второе не имеет названия, но уже с первой строки светится любовью к девушке.
Город спит.
В морозном дыме
Утопают фонари.
Под окном своей любимой
Прохожу я до зари.

Надо полагать, в студенческие годы Юрий Бугров не только состоял в «поэтическом кружке» института и писал стихи о любви и дружбе, но и звонко, в силу молодости и юношеского задора, откликался на другие темы. Однако, за отсутствием последних в моем распоряжении, будем оперировать тем, что имеем. А еще предположим, что в это время он не раз был влюблен в симпатичных сокурсниц и не раз, возможно, как и многие парни, «обжигался» на любовном пламени, но тем не менее нежные, восторженные чувства неисправимого романтика, благоговение перед слабым полом он пронес через всю свою жизнь.

Окончив ЛИАП, получив диплом инженера-конструктора, Юрий Александрович Бугров по государственному распределению молодых специалистов вместе с однокурсником Николаем Павловичем Гущиным попал в наш древний и вечно молодой Курск. Так закончился очередной этап в жизни и литературном творчестве. Впереди намечались новые, интересные и… непростые.


ЗДРАВСТВУЙ, КУРСК

Курск. Об этом городе Юрий Александрович ранее только слышал. Знал, что в 1943 году на Курской земле произошла величайшая битва, в ходе которой был перебит хребет фашистской военной машине. Наизусть помнил бессмертные строки «Слова о полку Игореве» о воинах-курянах, под трубами повитых, под шеломами взлелеянных, с конца копья вскормленных… Имел сведения и о том, что в Курске в первой половине одиннадцатого века провел отроческие годы преподобный Феодосий Печерский, основоположник монашеского общежития на Руси и активный строитель Киево-Печерской лавры. Располагал он и иной информацией о старинном городе Курске. Но в нем до институтского распределения никогда не бывал. Как-то не случилось…
И когда по госраспределению Бугрову выпала доля ехать работать в Курск, он, как рассказывала его дочь Виктория Юрьевна, особой радости не испытывал. Ему хотелось остаться в Ленинграде, в котором он вполне обжился и который полюбил, или же возвращаться в Поволжье, например, в близкий сердцу и понятный город Горький. Однако государственное распределение молодых специалистов есть такой законодательный акт, с которым не поспоришь и который не проигнорируешь… Пришлось довольствоваться Курском.
 
Курск встретил молодого инженера множеством стройплощадок, лесом трудяг-кранов, шуршанием автомобильных шин по асфальту дорог, визгом тормозов, шумной разноголосицей горожан с южнорусским говорком, зеленью скверов и садов в частном секторе.
Столица соловьиного края, конечно, была побольше Арзамаса, но Горькому и Ленинграду, в которых жил и учился Юрий Александрович, явно уступала по многим параметрам. Однако в этом городе было что-то такое, что вскоре тронуло нежные струны поэтической души Бугрова. Здесь долгие годы он плодотворно трудился в должности инженера-конструктора на курских заводах «Прибор» и КЗПА. Но если придерживаться хронологии, то с мая по июль он все же работал на КЗПА – Курском заводе передвижных агрегатов, строительство которого было начато еще в послевоенном 1948 году, а первая очередь введена в действие в начале 50-х годов. И только с 23 июля 1958 года – на заводе «Прибор», только-только начинавшем выпускать продукцию для авиационной промышленности страны.
В первое время, даже после того как женился, приходилось перебиваться в рабочем общежитии, вечно шумном, говорливом, беспокойном, готовом всегда прийти на выручку, особенно, по коллективному уничтожению продуктов питания, перепавших какому-нибудь счастливчику из деревни. Но вскоре, работая на «Приборе», получил квартиру в только что построенном добротном кирпичном доме. Становление производства и строительство жилья для работников завода шло параллельно, рука об руку. О молодых специалистах, слава Богу, в то время думали, потому квартирами они обеспечивались в первую очередь.
Как известно, Курск значительно пострадал в годы военного лихолетья и фашистской оккупации как от бесчисленных бомбардировок, так и от варварских действий гитлеровцев во время отступления. По подсчетам компетентных органов и данным историков, только при отступлении немцы взорвали, сожгли и уничтожили иными способами около 2000 домов в государственном и частном секторах, все заводы и фабрики, 17 зданий школ, здания педагогического и медицинского институтов, здания объектов здравоохранения, театр, цирк, здания государственных и культурных учреждений, бани, насосные и электрические станции. Общий ущерб от варварских действий гитлеровцев составил более 600 миллионов довоенных рублей.
Однако ко времени прибытия Юрия Бугрова в Курск город был не только полностью восстановлен, но и активно строился вширь и ввысь. В нем вновь действовали несколько кинотеатров, библиотек и драматический театр имени А.С. Пушкина, картинная галерея и областная филармония, работали больницы и школы, готовили специалистов техникумы, училища и три вуза – педагогический, медицинский и сельскохозяйственный (с 1956 года). Стадионы и парки (в том числе Парк пионеров, восстановленный в 1953 году) принимали спортсменов и посетителей, вновь был открыт и радовал детей Дом пионеров (с 1949 года). В 1956 году открыл свои двери для любителей литературы Дом книги. Естественно, работали продовольственные магазины и магазины промышленных товаров.
Промышленность города составляли не только восстановленные курянами довоенные заводы – кожевенный, машиностроительный и другие, но и завод РТИ, завод низковольтной аппаратуры, завод «Аккумулятор», «Счетмаш», завод передвижных агрегатов (КЗПА), кирпично-трепельный комбинат, сданные в эксплуатацию во второй половине 40-х и первой половине 50-х годов.
Следовательно, в Курске можно было не только достойно трудиться, но и учиться, и заниматься творчеством, и с большой пользой для себя проводить досуг как в летнее, так и в зимнее время.
Говоря о производственной деятельности инженера Бугрова и забегая несколько вперед, необходимо отметить, что он – автор более двух сотен рацпредложений и изобретений. Его труд высоко оценен обществом и государством. Юрий Александрович награжден медалью «Ветеран труда», Почетной грамотой Министерства авиационной промышленности. Его портреты можно было видеть на Доске почета завода и в Книге почета. И это – без какой-либо протекции со стороны лиц власть предержащих, без кумовства и блата, так распространенных в нынешнее время. Лишь за личный труд и личные достижения.
Трудился же Юрий Александрович так же азартно, как учился и занимался спортом – с полной самоотдачей, пропадая дни и ночи на производстве. Правда, старался не забывать и о семье, и о родителях, проживающих по-прежнему в Горьком.
Однако наша цель – литературное творчество Юрия Бугрова, а не его трудовая деятельность, за которую ему, как одному из видных созидателей края, большое спасибо. И тут стоит вновь сказать несколько слов о дальнейшем развитии поэтического творчества Юрия Александровича, которому исполнилось двадцать четыре года.
Из того наследия, что сохранилось и позже было опубликовано в книге «Любимых женщин имена», является стихотворение «Сказка», написанное в Курске в 1958 году. Оно посвящено жене Галине и начинается так:
Бабушкины сказки – сны и грёзы…
Вот царевич в голубом кафтане –
                это я –
О царевне милой проливая слёзы,
На коне горячем в стременах стоял.
Заканчивается же следующей строфой:
Жизнь у нас со сказкой
                вместе существует,
И луна все так же проливает свет.
Полюбил царевич девушку простую –
И из всех царевен лучше ее нет. 

В 1958 году в Курске уже функционировала писательская организация, созданная по инициативе В.В. Овечкина и объединявшая писателей Брянска, Калуги, Орла, Тулы и Белгорода. Из курских писателей в нее входили Николай Алексеев, Михаил Горбовцев, Михаил Колосов, Валентин Овечкин, Николай Корнеев, Федор Певнев и Егор Полянский. Все они – члены Союза писателей СССР, и каждый из них имел в своем творческом багаже по несколько книг. Например, у Алексеева вышли два романа: «Яков Железнов» и «Испытание», у Горбовцева – три книжки: повесть «Мишкино детство» (не раз переиздаваемая) и пьесы «Туркутай» и «Бесценные ключи». Довольно широкому кругу читателей были известны книги Михаила Колосова и Михаила Обухова, у первого –  «Голуби» и «Бахмутский шлях», у второго – «Ястребовы» и «Корни врастают в землю». Поэтические сборники «Перекресток счастливых дорог» (в соавторстве), «Стихи о войне» (в соавторстве), «Дорога», «Передний край», «Окоем» и ряд детских книжек принадлежали перу Николая Корнеева. Книги прозы «Колхозные рассказы», «Прасковья Максимовна», «Гости в стукачах», «Слепой машинист», «С фронтовым приветом» и нашумевшие в стране «Районные будни» принесли известность Валентину Овечкину. Федор Певнев мог гордиться своими «Зоринскими дворами», «Летом в раздольном», «Урожаем», «Юбилеем» и «Старыми друзьями», а совсем молодой Егор Полянский – поэтическими сборниками «Письмо товарищу», «Вовка будет моряком» и «В пути».
Стоит заметить, что Алексеев, Колосов, Корнеев, Обухов, Овечкин и Певнев прошли через горнило Великой Отечественной войны, полной мерой отведав военного лихолетья, а потому были со стальным стержнем в характерах, делах и творчестве. Естественно, основными темами их литературной деятельности были Гражданская и Великая Отечественная войны, героизм советских людей как на фронте, так и в тылу. Впрочем, и те писатели, которые, как, например, Егор Полянский, не воевали, но своими глазами видели все «прелести» того грозного и кровавого времени, также ее касались. Шли, как говорится, по еще не остывшим следам недавних событий.
Правда, вскоре Алексеев уехал в Минск, а Певнев – в Белгород, но остальные остались и продолжали заниматься литературным творчеством. К тому же, дыша им в затылок, их крепко подпирали литераторы, еще не состоящие в Союзе писателей, но уже активно печатавшиеся в газетах – «Молодая гвардия» и «Курская правда», а также в «Курском альманахе», «Просторе» и «Радуге». («Курский альманах» издавался с 1950 года, «Простор» – с 1956, а сборник для детей «Радуга» – с 1957).
Среди этих литераторов можно назвать поэтов Ивана Юрченко, В. Москаленко, Н. Истомина, Е. Маслова, И. Чемикова, Б. Найговзина, И. Шемякова, М. Сушкова, А. Говорова, Ю. Лебедева, А. Колупаева, В. Афанасьева, Е. Моложаеву и ряд других, а также прозаиков Е. Василевич, Н. Белых, А. Киселева, М. Приваленко, Б. Солнцева, М. Полковникова, В. Прусакова, Ф. Голубева, Е. Носова, Н. Немцева, П. Савельева, М. Козловского, П. Бульбанюка, Ю. Липкинга и многих других. 
Возглавлял же Курскую писательскую организацию Михаил Макарович Колосов.
Михаил Макарович родился в 1923 году в Авдеевке Донецкой области. Участник Великой Отечественной войны. В 1951 году окончил Ленинградский юридический институт и был направлен в Курскую область. Трудился в Фатеже адвокатом (по данным Е.Д. Спасской) и следователем районной прокуратуры (по данным Ф.Е. Панова), но в 1952 году перешел на работу в Курское книжное издательство, возглавляемое в те годы П.Г. Шияновым. И трудился здесь в должности главного редактора издательства, одобряя или не одобряя для публикации в издательстве произведения курских литераторов. В 1953 году дебютировал в сборнике курских писателей детективным рассказом. А в следующем году, по-видимому, при поддержке Шиянова выпустил в свет «объемистую детскую книгу» «Голуби», по которой был принят в Союз писателей СССР.
Вот к Михаилу Колосову, имевшему служебный кабинет на третьем этаже Дома книги, в том же 1958 году, поздней осенью, когда в воздухе уже кружили белые хлопья, и пришел с довольно увесистой тетрадкой своих стихов двадцатичетырехлетний инженер Юрий Бугров. (Забавная штука: они оба, не ведая о том, в какой-то мере повторили один и тот же путь – из Ленинграда до Курска).
Как и любой начинающий литератор, Юрий Александрович жаждал услышать благоприятный отзыв метра на свое поэтическое творчество. Однако прием оказался не из числа «теплых и радушных». Ознакомившись со стихами, Колосов без лишних обиняков заявил, что они «слабоваты» для публикации и посоветовал поработать над ними еще.
Ныне, когда требования к начинающим авторам стали не столь жесткими, что были в те уже далекие годы, тем не менее фраза, что стихи «слабоваты и над ними надо поработать еще» звучит по-прежнему довольно часто. Прямо какая-то сакраментальность…
«Вирши», принесенные к Колосову, как признавал сам автор по истечении многих лет с того дня, «были примитивными» и к публикации ни тогда, ни позже не годились. Возможно, над некоторыми стоило действительно поработать, но тетрадь с этими стихами куда-то затерялась.
Впрочем, объективная критика Колосова хоть и обескуражила Юрия Александровича, однако не разрушила его стремление заниматься литературным творчеством – не тот был характер, чтобы сникнуть после первой неудачи. И он продолжил свои поиски в поэзии и прозе. А о Михаиле Макаровиче вспоминал лишь с благодарностью. Почему? Да потому, что заставил быть к себе еще более требовательным, особенно в творчестве и исследовательской деятельности.
И здесь следует заметить, не все так просто было у Бугрова не только с поэтическим творчеством, но и с работой. Завод «Прибор» только строился, поэтому о нормальной организации производственного процесса говорить не приходилось. На всех участках организационно-производственной цепочки и в управлении, по воспоминаниям Юрия Александровича, хватало безалаберности, некомпетентности и головотяпства (последнее – по-видимому, отличительная черта характера не только курян, но и многих россиян, полагающихся на наш знаменитый «авось»). А тут еще на плечи молодого инженера Бугрова взвалили обязанности руководителя отдела технического контроля. Казалось бы, радоваться надо – служебный рост. Да не тут-то было…
Воспитанный на добросовестном отношении к труду, он не мог закрывать глаза на бесконечный брак – постоянный спутник неотлаженного производственного процесса. Часто целые партии заводской продукции, предназначенной для авиационной промышленности, «резал на корню», срывая графики и планы производства. Отсюда – конфликты с руководством завода и бесконечная нервотрепка. Были и другие «прелести» – бесконечные командировки по предприятиям смежников. Порой месяцами домой не заглядывал, курсируя между Киевом, Ленинградом, Москвой и другими промышленными и научно-техническими центрами. Поэтому довольно часто было не до поэзии. Проза жизни заедала…
Но жизнь, несмотря на все производственные и бытовые трудности, продолжалась. В 1959 году Юрий Александрович женился, а в феврале следующего – стал отцом дочурки с прекрасным именем Виктория. Назвали ее так, по-видимому, в честь очередной даты Победы нашего народа над фашистской Германией.
Ныне Виктория Юрьевна Пономарева (Бугрова) проживает со своей семьей в Киеве. В свое время с золотой медалью окончила курскую школу № 40, затем исторический факультет Харьковского университета. Находясь замужем за советским дипломатом, побывала в Мозамбике, Анголе, Италии и Китае. Продолжает литературные традиции семьи Бугровых: ее перу принадлежат авторизированные переводы мозамбикского поэта Фернандо Коуту и ряд очерков о Китае, изданные в Курске в журнале «Сеймская сторона». В Курске же вышли ее книги «Маленькие путешествия по большому Китаю» (2010 г.) и роман «Фонарики надежды» (2012 г.), а в Глухове (Украина) – повествование об Италии и работе сотрудников посольства «Калейдоскоп синьоры Ностальгии» (2014).
Однако возвратимся к самому Юрию Александровичу. В 1963 году ему по семейным обстоятельствам пришлось уволиться с «Прибора» и поступить на работу в ОКБ «Авиа-автоматики», где не было изматывающих командировок и малоприятных объяснений с женой. Вновь, как он сам с присущей ему самоиронией не раз замечал, появилось время и на семью, и на поэзию. Но такая идиллия продолжалась недолго: наступил 1966 год – и Юрий Александрович вновь возвращается на завод «Прибор» (в конструкторский отдел). Впрочем, напряженный труд инженера-конструктора не помешал ему в скором времени начать сотрудничать с заводской многотиражкой «Звезда».      


ШЕСТИДЕСЯТЫЕ СОЗИДАТЕЛЬНЫЕ
И… ЛИТЕРАТУРНАЯ ЖИЗНЬ В КУРСКЕ

Шестидесятые годы… Они в стране были, конечно, разными. Это и Карибский кризис, и космический полет Юрия Гагарина, это хрущевская «оттепель» и подавление войсками стран Варшавского договора «пражской весны» в Чехословакии, это военный конфликт с китайцами на Доманском и невиданный доселе рост благосостояния советского народа.
После денежной реформы 1961 года – рубль тверд и крепок. Цены стабильны. Наблюдается постоянное снижение цен на товары первой необходимости. И если раньше денежки водились только у рабочих да советской интеллигенции, то ныне и крестьяне-колхозники за свой труд  кое-какую «копейку» стали получать. В районах не стало МТС – машинно-тракторных станций, – но в каждом колхозе появились собственные стоянки и гаражи автомобилей и таборы, на которых кроме тракторов и комбайнов располагалась и другая сельхозтехника, необходимая для вспашки, посева и уборки полей.
Страна строится, страна овладевает ближайшим космосом, страна читает, страна мечтает… Порой кажется, что для этой страны и ее людей нет ничего неисполнимого и невозможного. Стоит еще чуть-чуть поднапрячься – и будут сдвинуты горы и повернуты реки… Да что там земные горы и реки – и «на Марсе будут яблони цвести».
Курск старается идти в ногу со временем и со страной. Ракеты в космос с курских полей не стартовали, зато стартовали стройки предприятий союзного значения: трикотажного комбината, химико-фармацевти-ческого завода, фабрики технических тканей. А построенные ранее завод резиновых технических изделий, «Аккумулятор», КПД, ЖБИ-1, «Волокно», КЗТЗ, «Счетмаш», «Прибор», Курский завод передвижных агрегатов (КЗПА) и другие работали на полную мощь. И всюду – молодые энергичные кадры с невероятным энтузиазмом и стремлением в будущее и духом созидания в настоящем. Население города выросло с 204,7 тысяч человек в 1959 году до 284,2 тысяч в 1970. Его численность увеличилась почти на 80 тысяч. Потрясающе!
В 1967 году утвержден генеральный план развития города на 20-25 следующих лет. Но и без него строились и строятся кинотеатры, больницы, детские сады, школы, институты, возводятся новые жилые микрорайоны РТИ, КТК, КЗТЗ, «Волокно» и другие.
Первые годы семидесятых проходили с неменьшим энтузиазмом и духовным подъемом. Крупные курские предприятия «обзавелись» не только спортивными и культурными сооружениями и учреждениями типа прокатных пунктов спортинвентаря, стадионов, зон и баз отдыха, клубов, домов культуры, санаториев и профилакториев, но и газетами-многотиражками. На этом настаивали профсоюзные организации. А заводские многотиражки в свою очередь помогли многим курским журналистам и литераторам, например, Льву Боченкову, Николаю Шатохину, Леониду Медведеву, встать на стезю писательства.

Конечно, шестидесятые годы (особенно первую половину) можно с полным основанием назвать годами наивысшего энтузиазма и подъема в стране, расцвета технического прогресса и культуры во всей ее многогранности и многообразии. Еще не канула в Лету «хрущевская оттепель», и на слуху были имена таких писателей, как Ф. Абрамов, М. Шолохов, А. Ахматова, Л. Леонов, Е. Евтушенко, Г. Бакланов, А. Вознесенский, В. Астафьев, В. Овечкин с его «Районными буднями». На необъятном литературном небосводе Советского Союза засияли яркие звезды уроженцев соловьиного края Евгения Носова в Курске и Константина Воробьева в Вильнюсе. Их книги брали для прочтения в библиотеках, жадно искали и раскупали в книжных магазинах. Неслыханной популярностью пользовались издаваемые массовыми (миллионными) тиражами книги земляка курян Аркадия Гайдара.
Городские кинотеатры и сельские клубы радовали кинозрителей фильмами И. Калатозова «Летят журавли», С. Бондарчука «Судьба человека», А. Тарковского «Иваново детство» и других кинорежиссеров.
На это время пришелся расцвет народной самодеятельности, когда на сценах сельских клубов выступали не только местные хоровые и танцевальные коллективы, но и ставились пьесы русских и советских драматургов. Словом, жизнь бурлила.
Но и тут, к сожалению, находились моменты – свои ложки дегтя в бочку меда, которые диссонансом звучали на общем фоне подъема и энтузиазма. Например, большая «подножка» была поставлена курскому литературно-писательскому сообществу. И состояла она в том, что в 1964 году по решению из Москвы было ликвидировано Курское областное книжное издательство, дававшее с 1935 года путевку в жизнь книгам курских авторов, а самим авторам – в Союз писателей СССР. Теперь курские писатели и литераторы вместе с собратьями по перу из Белгорода, Тамбова, Липецка и Воронежа «приписывались» к Центрально-Черноземному книжному издательству и должны были многие годы стоять в длинной очереди на издание своей книги. Издававшиеся в Курске альманахи «Простор», «Радуга», «На родной земле», естественно, были упразднены, а всем пишущим было сказано публиковаться в журнале «Подъем», издаваемом в Воронеже.
Удар по курскому литературному сообществу был нанесен огромный. Ведь Курская писательская организация к середине шестидесятых годов продолжала развитие, она пополнилась такими мастерами художественного слова, как Евгений Носов (1959), Надежда Григорьева (1961), Федор Голубев (1962), Виктор Малыгин (1063), Вячеслав Тычинин (1963), Михаил Козловский (1965), Александр Харитановский (1965) и Исаак Баскевич (1966). К этому времени будущая гордость Курского края да и всей России Евгений Иванович Носов издал такие замечательные книги, как «На рыбачьей тропе», «Рассказы», «Тридцать зерен», «Где просыпается солнце?», «Дом за триумфальной аркой». Вышли книги у Михаила Козловского – «Девичья бригада» и Исаака Баскевича – «Горький в Курске».
Следовательно, всем хотелось издавать и издавать новые книги – и вот на тебе, бабушка, Юрьев день!..
Не было застоя и в управлении организацией. После того, как в 1963 году Курск покинул М. Колосов, отправившись в Москву, то у ее штурвала год отстоял вахту Михаил Обухов, а затем его сменил прозаик Вячеслав Тычинин. (Тычинин руководил писательской организацией с 1964 по 1967 год).
Не стоит забывать, что, кроме профессиональных писателей, в Курске существовало не менее двух десятков литераторов, которые тоже желали печататься, издавать авторские книги, чтобы показывать свой профессиональный рост на ниве литературного творчества. Им также надо было выстаивать еще более длинную очередь, чем писателям, чтобы попасть в число счастливчиков, которых Центрально-Черноземное книжное издательство Воронежа соизволит опубликовать. К середине 60-х годов к прежним «начинающим» – Ю. Авдееву, М. Приваленко, И. Юрченко. П. Бульбанюку, Ю. Липкингу, Ю. Лебедеву,  В. Прусакову и другим – добавились совсем юные претенденты на звание писателей, многие из которых даже не покинули студенческой скамьи. Среди них можно назвать хотя бы тех, кто со временем станет членами Союза писателей СССР – Иван Евсеенко, Михаил Еськов, Владимир Детков, Василий Алехин, Владимир Трошин, Юрий Першин, Алексей Шитиков, Иван Зиборов, Игорь Лободин, Лев Боченков, Александр Селезнев.
Естественно, Центрально-Черноземное книжное издательство, не обладая производственными мощностями, какие имелись в столичных издательствах, не могло справиться с возрастающими потребностями писателей и литераторов Курщины. К тому же надо иметь в виду, что на ЦЧКИ возлагались обязанности исполнения общественно-политического заказа: издание книг по культуре и истории городов и областей всего Черноземья. Примером этому только по Курской области могут быть такие книги, как «Курск», «Курская область», «Курская битва» и ряд других, изданные как раз в 60-е годы.
Чтобы как-то поддержать молодых авторов, в Воронеже издавались коллективные сборники, например, «Моя первая песня», «Начало», «Поэзия» и другие. Но, во-первых, в них львиную долю книжного пространства занимали воронежцы со своими поэтическими и прозаическим произведениями, а во-вторых, эти сборники погоды в профессиональном развитии авторов, в их движении к членству в СП, по воспоминаниям самих участников, не делали. Недаром же такие сборники в то время называли хоть и цинично, но довольно верно – «братскими могилами». Многие имена, «засветившись» в этих сборниках, вскоре гасли, причем навсегда.
Спустя годы, исследуя данное обстоятельство в жизни курского литературного сообщества, Юрий Бугров напишет: «Несмотря на такой удар, Курская писательская организация проявила себя на должном организационном уровне, расширив связи с областными газетами – «Курской правдой» и «Молодой гвардией».
Действительно, курские газеты старались: при «Курской правде» регулярно велась «Литературная страница» – целая газетная полоса, – на которой публиковались произведения писателей, а при «Молодой гвардии» (главный редактор В. Гусев) выпускались «Зарницы», где печатались произведения молодых авторов. Нередко «Зарницы» выходили так, что из них можно было сложить книжечку (брошюрку) в 16 страничек. Стоило переплести между собой несколько таких брошюрок, приспособить к ним обложку – и получался небольшой коллективный сборничек со стихами, очерками, миниатюрами, этюдами и рассказами.
Чтобы не быть голословным, приведу пример того, сколько работ было опубликовано на страницах «Курской правды» только одного писателя и литературного критика Исаака Баскевича с 1965 по 1969 год: это «Большой год» (1965), «Время зрелости» (1965), «О наших железногорцах» (1966), «Неумолкнувшее слово» (1967), «Горький и Курск» (1968), «Ради человека» (1968), «Встречи» (1968), «О преобразованиях в КПИ» (1969) и «Задумываясь над жизнью» (1969). Кроме того, несколько его работ прошли в «Молодой гвардии».
А Евгений Носов за этот период времени в «Курской правде» обкатал на читателях такие произведения, как «Шумит луговая овсяница» (1965), «В чистом поле, за проселком» (1965), «Красное вино победы» (1969). (Правда, в «Молодой гвардии» в эти годы увидел свет всего лишь один его рассказ – «Парторг» (1966)).
Что же касается молодых авторов, то Владимир Детков в период с 1963 по 1970 год опубликовал в этих газетах (большей частью в «Молодой гвардии») не менее шестидесяти произведений. Среди них «Память», «Женщина», «Когда вечер утра мудренее» (1965), «Поломка», «Женская логика», «Без тормозов», «Кто голову потерял», «Одной дорогой» (1967) и ряд других.
С первого выпуска «Зарниц» (27 февраля 1965 года)  в них фактически без пропуска публиковались стихи студента Курского медицинского института Юрия Першина. Кстати, в этом выпуске были произведения В. Файтельсона, В. Трошина, Ю. Авдеева и Л. Боченкова.
Во втором выпуске «Зарниц» (16 марта все того же 1965 года) публикуются стихи В. Алехина, Ю. Першина и Т. Рябыкиной. А тринадцатый выпуск «Зарниц» (19 октября 1965 года) фактически «оккупировал» три полосы «молодежки» – так в то время ласково называли «Молодую гвардию». Тут и большой рассказ С. Кондрашова «Кетчумская история», печатающийся с продолжением, и юмореска Ю. Гурфинкеля «Милые дети», и начало приключенческой повести А. Яковлева и Я. Наумова «Тонкая нить». И, конечно же, стихи Першина и Трошина, а также поэтический дебют еще одного студента мединститута С. Павловского.
Стоит отметить, что в «Зарницах» этого года довольно часто можно было видеть стихи Ивана Зиборова, Николая Корнеева, Юрия Першина, Юрия Лебедева, Леонида Звягинцева, Владимира Трошина, Юрия Авдеева, Алексея Шитикова, Василия Алехина, Вениамина Саранских и других. А еще была проза – Владислава Павленко, Василия Воробьева, Николая Денисова, Бориса Бондаренко, Юрия Гурфинкеля.
Немаловажно и то, что все редакции курских газет – областных, районных и заводских многотиражек – не только публиковали произведения курских авторов, в том числе начинающих, но и выплачивали им небольшие гонорары. Ныне такого нет. Ныне редакции и коммерческих газет, и общественных смотрят, как бы с автора поиметь деньги за публикацию, а не ему выплатить гонорар.  Естественно, что наибольшими были гонорары «Курской правды», несколько меньше оценивала труд поэтов и прозаиков «Молодая гвардия». Но как вспоминал с ностальгической улыбкой то время прозаик Михаил Еськов, публиковавшийся как в «Молодой гвардии», так и в «Курской правде», получаемые им гонорары были хорошим подспорьем к стипендии. О том же самом говорил и поэт Юрий Першин.
Кроме публикаций произведений молодых авторов в местных газетах, кстати, не только областных, но и районных, и заводских, и вузовских, в Курске широкую практику получили литературные семинары. Проходили они по инициативе писательской организации и под эгидой Курского обкома комсомола, организовавшего это мероприятие и финансировавшего его. Руководителями семинаров выступали как курские мастера художественного слова, так и гости из столицы.
Например, один из таких семинаров проходил в октябре 1965 года в Курске с участием известных курских и московских писателей Ф. Голубева, М. Козловского, Н. Корнеева, Ю. Лебедева, Е. Носова, Н. Сидоренко и других, о котором 30 октября «Курская правда» «по горячим следам» спешит проинформировать читателей.
В статье «О творчестве начинающих» (автор Е. Салтейский) сообщалось, что маститые писатели обратили внимание на молодых поэтов Юрия Першина и Владимира Трошина, за которыми «перспективная будущность». Здесь же несколько добрых слов сказано о творчестве А. Шитикова, В. Алехина, В. Курилова, Л. Боченкова, Л. Мнушкина и некоторых других. А уже на следующий день «Курская правда» на четвертой странице (во всю полосу) публикует произведения А. Ищенко, А. Шитикова, Т. Рябининой, П. Пехлецкого, Л. Боченкова, Д. Тутова, В. Курилова, С. Евсеевой, М. Бурдакова и Ю. Першина.
Сколько лиц, сколько имен… По газетным статьям можно смело изучать развитие литературного дела в крае. Это, конечно, хорошо. Но с выходом книг были великие проблемы… Из всего большого литературного сообщества, теснившегося около писательской организации и в коридорах редакции газеты «Молодая гвардия», лишь немногим удалось издать небольшие сборнички своих произведений. Среди таких счастливчиков можно назвать лишь бывших студентов мединститута Юрия Першина и Владимира Трошина. Первый издал книжку стихов «Глубина» в 1968 году, а второй – сборник «Мгновение восхода» в 1969.
Конечно, литературные семинары, на которых в течение двух-трех дней проводился глубокий анализ как поэтических, так и прозаических произведений «начинающих», оказывал существенную роль в качественном росте их творчества.
Отмечая этот факт, Юрий Бугров писал: «Важным фактором развития литературного творчества стали ежегодные областные  семинары молодых литераторов, регулярно продолжавшиеся вплоть до 90-х годов. Они приносили не только радость общения, но и способствовали развитию подающих надежды литераторов. Достаточно сказать, что через областные семинары прошли такие известные ныне прозаики и поэты, как Ю.П. Першин, Т.Д. Горбулина, С.П. Бабкин,  Н.И. Шадрин, В.Н. Корнеев, А.Д. Балашов, И.Ф. Зиборов, А.Ф. Шитиков, И. Евсеенко и другие».
Это в очередной раз подчеркивает, что во второй половине 60-х годов в Курске было довольно  много талантливой молодежи, которая, естественно, желала издаваться, но не могла осуществить эти желания и мечты в том объеме, какой требовался для продвижения по литературной стезе. И в какой-то мере семинары компенсировали этот пробел…
А еще в 1965 году при редакции «Молодой гвардии» по инициативе Юрия Авдеева – журналиста и редактора – был создан «Клуб любителей искусств», о котором с благодарностью не единожды вспоминал Юрий Першин в беседах с автором этих строк. Члены клуба не только читали свои стихи, но и обсуждали выходившие книги, кинофильмы, театральные постановки, газетные статьи. Довольно часто эти обсуждения переходили в острые споры и дискуссии. И в этом нет ничего необычного, ведь члены клуба были молоды, энергичны, прямолинейны в словах и поступках, бескомпромиссны. Черное для них было черным, а белое – белым. И никаких оттенков серого цвета между этими крайностями.
И вот в этой круговерти жил, работал и растил дочь Юрий Александрович Бугров. И хотя над ним постоянно довлел груз ответственности за производство и семью, не забывал он и о творчестве: в часы досуга писал лирические стихи, изредка посещал писательскую организацию. Однако дальше этого дело не шло. Не только сочному фрукту на дереве или вкусному овощу на грядке, но и творческой личности требуется процесс созревания… И вскоре он наступил…


ЛИТЕРАТУРНОЕ ОБЪЕДИНЕНИЕ «СПЕКТР»

Если шестидесятые можно с полным основанием называть созидательными, то сменившие их семидесятые – спокойными и сытными. Да, в стране продолжались большие стройки, например, БАМ, посылались в космос пилотируемые корабли, моря Северного Ледовитого океана бороздили атомные ледоколы. Но все это стало как-то привычным и вполне обыденным делом, как и то, что постоянно поднималось и укреплялось благосостояние народа. Обыденным делом стал отток сельского населения в города – за более счастливой жизнью и лучшей долей.
В Курской области – малом слепке большой страны – происходило то же самое. Большинство предприятий было построено и действовало на полную мощь, в том числе и Михайловский ГОК. И только энергетический гигант – Курская атомная электростанция, объявленная комсомольской стройкой, еще была в строительных лесах. Но и она с 1976 года уже была принята к эксплуатации и стала давать ток в города и села области.
Если заглянуть в газеты 70-х годов, то можно заметить, что наметился сдвиг в сторону укрепления социальной и культурной составляющей жизни курян. В Курске, например, в 1971 году были открыты картодром, госцирк; в 1972 – профилакторий завода КЗТЗ, троллейбусная линия Красная площадь – СХИ, а на площади Советов памятный знак «Слава борцам за Советскую власть». В 1975 году открыт Дом быта и установлен памятник комсомольцам-курянам, героически сражавшимся в годы Великой Отечественной войны.
Подобное можно было наблюдать и в райцентрах, и в селах. В конце семидесятых шоссейные дороги прошли через многие населенные пункты, чего ранее никогда не было. Мало того, асфальтные пути-дороги были проложены к животноводческим фермам и зерновым токам, а на полях трудились совершенно новые, весьма эффективные образцы отечественной техники – трактора различных модификаций, комбайны: зерноуборочные, свеклоуборочные, картофелеуборочные, сеноуборочные и прочие, автомобили. Почти в каждом крупном селе появились либо дома культуры, либо типовые близнецы-братья клубы «Спутник», совмещавшие в себе большой кинозал, сцену, библиотеку и открытую танцплощадку.
Что же касается литературного развития в Курской области, то трудности с изданием книг, начавшиеся  с середины 60-х годов, продолжались. Правда, отдельным писателям и некоторым литераторам удавалось втиснуться в огромную очередь и издать в ЦЧКИ небольшие книжки, но приема новых членов в Союз писателей до конца 70-х годов не предвиделось. И только Евгений Иванович Носов, произведения и книги которого издавались десятками каждый год, в том числе и за рубежом, выйдя на всесоюзный простор, гордо парил в литературной выси. В середине семидесятых он стал единственным из курских писателей, кто за литературный труд на Курской земле получил орден Трудового Красного Знамени (1975) и стал лауреатом Государственной премии РСФСР имени М. Горького (1975) за книгу «Шумит луговая овсяница…».
И хотя в Курской писательской организации были люди с более длительным писательским стажем – М. Обухов, Н. Корнеев, Е. Полянский, – все они признавали лидирующую роль Носова, которого уже именовали Мастером. И только Александр Харитановский, член СП СССР с 1963 года, прибывший в Курск в 1965 году и возглавлявший писательскую организацию с 1967 года, считал себе ему равным по литературной мощи. Но это его личное дело. Коллеги по перу так не считали.
Так уж вышло (и тут отчасти помогли литературные семинары), что в окружении Евгения Носова с конца шестидесятых годов образовалась целая группа молодых и талантливых литераторов, которых скорый на острое слово Виктор Астафьев однажды окрестил «шлемоносовцами» – по аналогии со знаменитыми носовскими «Шлемоносцами». Костяк этой группы составляли прозаики Михаил Еськов, Владимир Детков и Игорь Лободин, а также поэты Юрий Першин, Алексей Шитиков и Иван Зиборов. Все они имели большие литературные способности, все жадно учились у Мастера, все от года к году росли в творчестве. Потому и вызывали интерес у признанного мэтра.
Но и им уважаемый в России прозаик и член Секретариата СП РСФСР помочь пробиться в Союз писателей не мог – издание их книг не входило в его компетенцию, хотя он и был включен в редколлегию журнала «Подъем» и в редакционный совет ЦЧКИ. А без книг о членстве в СП и говорить не приходилось. И только после того, как в 1975 году в Курск из Тулы приехал писатель-фронтовик, участник войны с Японией, Петр Георгиевич Сальников, избранный в 1976 году ответственным секретарем Курской писательской организации, дело, наконец-то, сдвинулось с мертвой точки. Вместе с ним Евгений Носов стал активно продвигать своих «шлемоносовцев» в Союз писателей. В 1978 году в Союз писателей СССР были приняты поэт Юрий Першин, издавший к этому времени три книги стихов, и прозаик Владимир Детков, издавший сборник прозы «Встречи на рассвете», за которого активно ходатайствовал Евгений Иванович Носов. А в следующем году были приняты Михаил Еськов и Василий Алехин. Появилась надежда и у других.
А этих других к концу семидесятых годов было не менее трех десятков. Ведь не только бежало время, но и подтягивалась, созревая до нужной кондиции, молодая талантливая литературная поросль. Среди этой поросли много было представителей журналистского сообщества: Владимир Латышев (Фатеж), Валентина Коркина, Василий Воробьев, Вадим Корнеев, продолживший поэтические традиции отца-фронтовика, Александр Прозоров, Александр Судженко (Суджа), Владислав Павленко, Александр Балашов, Лев Боченков и другие. Из рабочей среды выдвинулись Леонид Звягинцев в Курске и Михаил Саницкий – в Рыльске, из студенческой – Сергей Бабкин и Юрий Асмолов. Крепкую прозу представлял на семинары актер Курского областного драматического театра Николай Шадрин. Зрелыми стихами радовали собратьев по перу Виктор Давыдков из Курска и Вениамин Саранских из Рыльска. Большое литературное будущее курские литературные мэтры сулили прозаику и поэтессе Татьяне Горбулиной.
Да, литературный подлесок не только рос ввысь, но и неудержимо расширялся…

А что же наш герой, Юрий Бугров? А он честно и добросовестно, с полной отдачей сил и знаний трудился на заводе, укрепляя отечественную авиацию современными приборами. Не оставлял своими заботами семью – дочь уже училась в старших классах. Во время отпусков навещал малую родину. А в часы досуга писал стихи и заметки – этого требовала его беспокойная и неуемная душа.
В 1973 году на заводе «Прибор» при редакции газеты «Звезда», главным редактором которой был «старый советский журналист, военкор» Анатолий Мерман (в повести Бугрова «Девятый постулат» он выведен как редактор Лернер), усилиями «пишущей братии» образовалось литературное объединение «Спектр». Среди инициаторов был и Бугров. Пример для этого имелся: при многотиражке завода РТИ «Вперед» с шестидесятых годов действовала литературная студия, в которую входили Николай и Алексей Шитиковы, Лев Боченков, Николай Кравцов, Лев Мнушкин и ряд других представителей заводской творческой интеллигенции. Так почему своему литературному кружку не быть при «Звезде»?  Тем более что пишущих среди приборовцев поднабралось изрядно.
Юрий Александрович, человек волевой и энергичный, с хорошими задатками организатора и общественного деятеля, одним из первых вошел в эту общественную организацию и вскоре стал публиковать в «Звезде» свои стихи и очерки, ранее лежавшие подспудным грузом в ящике рабочего стола.
Но прежде, чем перейти к стихам, написанным Юрием Бугровым и опубликованным в этой многотиражке, несколько слов о «личном составе «Спектра», как одном из звеньев в длинной и многогранной цепочке развития литературной деятельности края на данном этапе. Как писал в одном из очерков Юрий Александрович, «в «Спектре» в разные годы творили самые разные авторы. Одни пробовали себя в прозе, другие отдавали предпочтение стихам. Кто-то остался в истории «Спектра» одной-двумя публикациями (В. Лавренов, В. Дианов, Т. Смолинкина, Г. Попова, Д. Салов), другие преуспели несколько больше (В. Лукин, Е. Иванов, Ю. Дикунов, О. Карагодина). А кто-то раз и навсегда связал свою жизнь с литературным и журналистским творчеством (В. Пахомова, И. Вирабов, С. Изотов, А. Черных). Ю. Бугров и Л. Медведев стали членами Союза писателей».
Коллеги по «Спектру» сразу признали в Бугрове лидера, и он с 1973 по 1989 год стал бессменным руководителем этого литературного объединения. Теперь все свободное от производственных и семейных дел время этого жадного до жизни и творчества человека посвящалось общественной работе в «Спектре», требующей не только творческих умений и навыков, но и широких теоретических познаний в области поэзии. Пришлось подналечь на теорию, чтобы не краснеть перед собратьями по перу.
Как вспоминал позже Юрий Александрович, да и не только он один, а известные курские поэты Юрий Першин и Алексей Шитиков, «объединение не замыкалось в себе». «Спекторовцы» не только читали свои стихи и прозаические вещи, не только бурно обсуждали написанное, не только систематически печатались в «Звезде», но и приглашали на свои собрания известных курских писателей Михаила Обухова, Михаила Козловского, Юрия Першина, Михаила Еськова и других. Сами посещали творческие вечера Евгения Носова, Николая Корнеева, Егора Полянского, Петра Сальникова, Александра Харитановского. А также участвовали в областных семинарах и печатали свои произведения в областных и центральных газетах и коллективных сборниках.
Встречи с курскими писателями проходили живо, увлекательно, поучительно и познавательно. «Особенно интересны были встречи с поэтом Николаем Юрьевичем Корнеевым, – вспоминал с непременной восторженной улыбкой Юрий Александрович о той чудесной поре. – Он не только читал свои звонкотрепетные стихи, пронизанные патриотизмом и высокой нравственностью, но, обладая блистательной памятью, цитировал произведения русских и советских классиков, особенно Михаила Лермонтова. Удивительный человек, настоящий поэт!»
Как следует из текстов книг «Любимых женщин имена» и «Огонь души», Юрий Александрович только в 1973 году написал и опубликовал в «Звезде» не менее десятка лирических, большей частью о любви, стихотворений. Среди них – сотканные из света и звуков «Жеманная девушка Жанка…», «Солнце в гору…», «На уютной улочке Заречной…».
Жеманная девушка Жанка –
Желанная жимолость губ…
Как вспомню – становится жарко, –
Что был я когда-то ей люб.
Это первая строфа из «Жеманной девушки…», а следующая из «Солнца в гору…», но такая же светлая, звонкая, сочная:
Солнце в гору – зима на убыль –
Сквозь снега голубеет ручей.
Твои мягкие сочные губы
Были солнца лучей горячей.
Следующая строфа из стихотворения «На уютной улочке Заречной…»:
На уютной улочке Заречной
Я нежданно встретился с тобой,
И шатер со звездами в тот вечер
Был над нами сине-голубой.

Возможно, кого-то не устроит обилие шипящих звуков в словах этих строчек, но лично мне эта звень, создающая веселое настроение, вызывающая улыбку, нравится. Поэзия тем и хороша, что в ней не только игра слов, мысли, но и игра звуков, прекрасная музыка фоники. А тут не просто звуковая гамма, тут – аккорд, тут – целенаправленная иронично-задорная фоника!
А вот другие стихи, опубликованные в это время в «Звезде» – «Отчий дом» и «Слово», – на мой взгляд, лишены любовной игривости, хотя тоже о любви, но о любви к Родине, к дому, к родному слову, к человеку труда. Особенно остро это просматривается в светлом и очень теплом стихотворении «Отчий дом», где и сюжет, и техника стихосложения – все на высоте.
И вот я дома. Пахнет пирогами,
В носу щекочет ароматный дух…
И вновь, как в детстве,
                с босыми ногами
Забрался на окованный сундук.
А мать жонглирует ухватом
И темной колченогой кочергой.
Я с удивленьем простоватым
Любуюсь материнскою рукой.

Разве это не стихи, не поэзия? Самые настоящие стихи, самая настоящая поэзия, сотканная из чувств и образов! 
В благодатном для него 1973 году Юрий Александрович принял участие в семинаре творческой молодежи Курской области, ежегодно проводившемся под патронажем областного комитета ВЛКСМ и редакции газеты «Молодая гвардия». И, как писал сам в автобиографии либо говорил в интервью, «раскрутка» случилась – его произведения стали печатать не только в курских областных газетах «Молодая гвардия» и «Курская правда», но и в журналах «Подъем», «Молодая гвардия», «Уральский следопыт». А также – в коллективных сборниках. И не только поэтические произведения, но и публицистические материалы краеведческой направленности. И было Бугрову в ту пору 39 лет, или, как он сам иронично обозначил: «время молодости не первой свежести».
Чтобы не просто констатировать сей факт, а назвать конкретные работы Юрия Александровича, я пошел в любимую им, да и мной, «Асеевку» – областную научную библиотеку – и долго перелистывал подшивку газет «Молодая гвардия» за 1973-1976 годы. Мой поиск увенчался успехом. 25 декабря 1973 года в «Зарницах» «молодежки» красовалось первое его стихотворение «Свадьба». Приведу хотя бы пару строф из него:
В знак любви бери шершавую,
Загрубевшую от топора,
В свою руку мою правую.
Наступила та пора,
Когда песня величальная
Пролетит через кольцо
И когда фатой венчальною
Затуманится лицо.

Хорошее светлое и доброе стихотворение с понятным жизнеутверждающим сюжетом, с четкой завязкой, кульминацией и развязкой. Добротные рифмы, выверенный размер, нестандартные, незамусоленные частым употреблением самобытные образы и символы, что и отличает настоящую поэзию от подражательной.
А в соседях у него в этом номере газеты были стихи А. Шитикова, М. Саницкого, А. Судженко, В. Трошина, И. Зиборова, Л. Звягинцева и проза И. Лободина и А. Прозорова.
Предваряла же эти произведения небольшая редакторская заметка, в которой говорилось, что опубликованные произведения – это плоды литературного объединения при газете «Молодогвардеец». (В последующих выпусках ссылок на литобъединение «Молодогвардеец» больше не встречалось).
В следующем году, 30 мая, «Молодая гвардия» опубликовала очерк Бугрова «Старейший вид спорта» –  о велоспорте и достижениях курян в этом виде (олимпиец Е. Клевцов).  Затем 1 января 1975 года вновь в «Зарницах» появляется стихотворение без названия. Чтобы почувствовать, о чем оно, приведу первую строфу:
Густое золото струится,
Звенит кленовый листопад.
Мне в эту осень плохо спится.
Ночами пробираюсь в сад.

Соседями на этот раз у Бугрова на газетной полосе были Р. Романова, А. Судженко, Ю. Першин, Л. Боченков, В. Трошин, М. Саницкий, Н. Шумаков, М. Еськов и В. Детков.
Со многими ли из них Юрий Александрович был лично знаком, трудно сказать, но зная его коммуникабельность, умение заводить знакомства с совсем неизвестными людьми, полагаю, что с большинством он все же был в приятельских отношениях. Но не более того… Особой дружбы с курскими писателями в более позднее время я у него не замечал. Он всегда оставался независимым и держался особняком. Впрочем, оговорюсь, это было видно только в последние годы его жизни и творческой деятельности…
13 декабря 1975 года под рубрикой «Они сражались за Родину» была опубликована статья Бугрова о курянке Нине Морозовой, учившейся в одном из московских институтов и, как Зоя Космодемьянская, забрасываемой с группой парашютистов-разведчиков в немецкий тыл для проведения диверсий и сбора разведданных. Бугров не просто описал проявленное комсомолкой Морозовой мужество, но отыскал людей, ее близко знавших, вместе с ней участвовавших в борьбе с немецкими захватчиками и чудом уцелевших в той огненной круговерти.
Были его публикации и в 1976 году: 6 марта – очерк «Североморочка», а 20 марта – статья «Выигрыш – 200 млрд. рублей».
Это еще не краеведение, но уже первые шаги на данном пути…
Выйдя на более широкую дорогу творческой деятельности, Бугров никогда не забывал заводской газеты «Звезда», в которой продолжал печатать свои произведения. Анна Бордунова в очерке «Мыслю – значит живу!» пишет, что работая на заводе «Прибор», Юрий Александрович к очередному «юбилею» завода передал в редакцию газеты заметку, которая была опубликована. После этого его «заметили как журналиста и пригласили работать собкором».
Да, что было, то было. Получив такое, прямо скажем, неожиданное предложение, заводской инженер Юрий Бугров согласился принять его и стал трудиться в многотиражке, совмещая производственную деятельность с журналистской. Поднакопив опыта, со временем «проторил» тропку и к редакциям газет «Курская правда» и «Молодая гвардия».
Примерно в то же самое время Юрий Александрович заинтересовался историей полюбившегося ему города Курска, Курского края и курян, проживавших тут в разные эпохи. А как было не заинтересоваться этим, если Курск старше Москвы, как минимум, на полтора века, а старше Горького или Нижнего Новгорода на целых два века. Как не заинтересоваться этим, если только один взгляд с его холмов, особенно в центре, где некогда находился детинец, прямо наводит на мысль о походах северских князей Игоря и Всеволода Буй-Тура Святославичей, а по тем местам, где ныне Красная площадь и Знаменский собор (тогда кинотеатр «Октябрь»), мог ходить отрок Феодосий Печерский?! А сколько еще здесь родилось, жило и трудилось знаменитых людей!..
Словом, дух исследователя, существовавший в душе Юрия Александровича с раннего детства, разгорелся с новой силой. Правда, не все, что волновало душу, сразу ложилось на бумагу и шло в печать. Шел процесс накопления и осмысления, чтобы когда-то количеству перерасти в качество. При этом увлечение краеведением нисколько не мешало другим направлениям творческой деятельности – журналистике, литературе. Все двигалось параллельно.
Литературно-журналистская деятельность, особенно ее краеведческая часть, основательность и добросовестность в работе привели к тому, что в 1977 году Юрий Александрович становится членом Союза журналистов СССР. Не зря говорят: кто хочет – тот добьется, кто ищет – тот найдет… Вот и Юрий Александрович нашел себя не только в производственных процессах, но и в литературном и журналистском творчестве.
Не забывает он и о «Спектре», который, как уже отмечалось, возглавлял до конца восьмидесятых годов, то есть почти до горького и провального финала горбачевской перестройки, вслед за которой развалится и Советский Союз. А в новой России, стараниями Бориса Ельцина, Егора Гайдара, Анатолия Чубайса и прочих «либеральных демократов» поставленной на рельсы «рыночной экономики», ни заводские многотиражки, ни сами заводы стали не нужны – ибо «нерентабельны» и убыточны. Яркий пример этому – завод КЗТЗ и его многотиражка, от которых ныне и следа не осталось, если не считать бывшего здания заводоуправления, ставшего офисом одного из отделений налоговой инспекции. К счастью, ОАО «Прибор»,  перейдя в частные руки, уцелел, правда, новый собственник от газеты «Звезда» отказался. Гласность у российских бизнесменов не в чести – мешает обделывать темные делишки.
Но Юрий Александрович, отдавая дань ушедшему в Лету «Спектру», в 2011 году издал книгу с произведениями «спекторовцев» «Огонь души». В ней лучшие поэтические работы В. Пахомовой, В. Чувашина, Е. Бучнева, Л. Глобиной, Л. Медведева и других. Есть и произведения самого автора. В подборке стихотворения «Отчий дом», «Слово», «Жеманная девушка Жанка», «Солнце в гору», «На уютной улочке Заречной» и другие – не менее десятка поэтических работ. А еще в книге много фотографий – молчаливых документов того времени, наглядно подтверждающих деятельность «Спектра». Есть и фотографии встречи «спекторовцев» с писателем М. Обуховым и поэтом Юрием Першиным. В итоге эта книга – замечательный памятник юности, эпохе и развитию литературы в Курской области.
Что же касается начала его увлечения краеведением, то, как вспоминал сам и как рассказывали его близкие друзья, толчком послужила его статья «История курского футбола», которую он принес в редакцию главной общественно-политической газеты области «Курская правда» (печатный орган Курского обкома КПСС). Однако главный редактор, прочтя ее, посоветовал автору статьи, то есть Бугрову, познакомиться с книгой заведующего кафедрой физкультуры КПИ А.В. Клочкова «40 лет физкультуре и спорту в Курской области» и доработать заметку с учетом новых данных.
Юрий Александрович, несмотря на свой взрывной характер и категоричность суждений – что было, то было, – научившийся к этому времени сдерживать свои эмоциональные порывы, согласился с доводами главного редактора и пустился на поиски книги и автора. Но оказалось, что этой книги даже в любимой «Асеевке» нет, а автор давно умер. Пришлось целую поисковую операцию провести, чтобы выйти на контакт со вдовой автора, стать обладателем заветной книги и окончить свою статью, которая, к слову сказать, была тут же опубликована без редакторских правок.
Позже положительный опыт установления контакта с вдовой Клочкова поможет Юрию Бугрову в его исследованиях жизнедеятельности как известных, так и «хорошо» забытых потомками земляков-курян, внесших значительный вклад в развитие отечественной культуры и науки. Он, благодаря своему упорству и основательному подходу к начатому делу, разыщет родственников многих известных в истории Отечества людей, имеющих отношение к Курскому краю. Мало того, установит с ними личный контакт и переписку. Причем так основательно, что некоторые, как, например, потомки поэта В.В. Бородаевского, до настоящего времени приезжают в город Курск и встречаются с курянами. (Последняя встреча проходила в 2014 году в библиотеке имени Н.Н. Асеева. Возможно, по инициативе Юрия Александровича).
Вот так, шаг за шагом беспокойная душа исследователя вела Юрия Александровича по извилистой тропке краеведа, искала что-то новое и новое. И поиск (любимое слово Бугрова) привёл его к тому, что он вдруг окончательно и бесповоротно «заболел», как уже отмечалось выше, любовью к истории Отечества и Курского края.
Конечно, Юрий Бугров не был первопроходцем на этом пути. Позже он сам назовет несколько этапов краеведческого движения в Курском крае. Среди них наиболее значительные пришлись на начало ХХ века, когда 23 апреля 1903 года при непосредственном участии губернатора Н.Н. Гордеева была учреждена Курская губернская ученая архивная комиссия (КГУАК). Инициаторами этой общественной организации, ее учредителями выступили чиновники разных губернских учреждений, педагоги и творческие люди, уже известные своими трудами, в том числе и литературными. Это преподаватель Курской женской гимназии Анатолий Алексеевич Танков (1856-1930), это секретарь Курского губернского статистического комитета Николай Иванович Златоверховников (1865-1921), это приехавший из Тамбова в Курск директор народных училищ И.И. Дубасов. В числе же почетных членов КГУАК были директор Санкт-Петербургского археологического института  Н. Покровский и управляющий московским архивом Министерства юстиции ученый и археолог Д.Я. Самоквасов. (Кстати, почти все вышеназванные подвижники краеведческой деятельности приняли непосредственное участие в учреждении и открытии в 1905 году в Курске краеведческого музея, который назывался тогда историко-археологическим и кустарным).
К 1914 году члены комиссии собрали сведения о 40 курских учреждениях и их видных деятелях, выпускали (с 1901 года) «Курские сборники», опубликовали два выпуска «Трудов Курской губернской ученой архивной комиссии» (1911, 1915). И в «Сборниках», и в «Трудах» были материалы по этнографии, сообщения о памятниках и документах Отечественной войны 1812 года, статьи об археологических раскопках, исследования родословной Серафима Саровского. Среди тех, кто активно участвовал в работе КГУАК, стоит назвать Т.И. Вержбицкого, А.С. Машкина, Н.И. Златоверховникова, А.Н. Кобылина, А.М. Абазу,  П.Г. Попова, К.П. Сосновского, Р.Л. Маркова, И.Д. Стрельского и ряд других.
А активный член КГУАК А. Танков не только участвовал в подготовке и выпусках названных изданий, публикуя в них свои статьи, очерки и заметки, но и издал капитальный труд «Историческая летопись Курского дворянства» (Москва, 1913), которым с удовольствием пользуются многие поколения курских краеведов и историков.
Следующий очередной этап в развитии краеведения в Курском крае выпал на двадцатые годы, когда в Курске Советская власть поддержала краеведов. Члены КГУАК вошли в Курское губернское краеведческое общество, которое в 1920 году возглавил М.М. Васильков – уполномоченный  Главного управления архивными делами по Курской губернии. В работе советского краеведческого общества приняли участие (помимо А. Танкова, П. Попова, И. Стрельского и других) В.Н. Решетинскийй, Л.Н. Позняков и Г. Булгаков.
Продолжилось издание  «Трудов». В 1925 и 1926 годах Курское губернское общество краеведов  издало два сборника «Курский край», в которых были помещены разнообразные материалы по природе и истории соловьиного края. Авторами этих материалов были  Г. Булгаков, А.А. Вирский, Н.П. Вознесенский, С.В. Иванов, В.П. Плигинский, И.Д. Яковлев и другие.
Кроме «Трудов», курские краеведы 20-х годов издавали «Известия курского губернского общества краеведов», имевшие высокий научный уровень. Интерес к истории края у курян был большой, вот и шло дело.
Но с образованием в 1928 году ЦЧО и ликвидацией Курской губернии краеведческое движение в Курском крае стало затухать, а после того, как в ноябре 1930 года в Воронеже были арестованы многие краеведы, в том числе и Г. Булгаков, оно вообще прекратило свое существование.
Новый всплеск краеведение в Курском крае получило в начале 50-х годов, когда по горячим следам Великой Отечественной войны и Победы в ней советского народа возникла необходимость зафиксировать в книгах героические страницы тех лет. По примеру дореволюционных «Трудов» стали издаваться «Краеведение в школе» (1950) и «Краеведческие сборники» (1952).
В конце пятидесятых годов к изданию краеведческой литературы активно подключился коллектив Курского областного краеведческого музея. Силами сотрудников музея были изданы «Краеведческие записки» (1959, 1963 и 1968 гг.). Материалы для этих сборников предоставили курские краеведы-любители, журналисты и педагоги курских ВУЗов М.Е. Приваленко, М.Е. Лейбельман, Л.Я. Беляева, И.К. Варавин, Н.Ф. Галицкая, В.И. Галицкий, Р.А. Горбацевич, П.В. Иванов, Ю.А. Липкинг, Л.А. Медведская, Ф.И. Лаппо, Ю.Л. Райский, М.Н. Черников, М.Ф. Шехирев, Д.А. Ершов, М.А. Язвин и некоторые другие.
Особо стоит отметить Лидию Алексеевну Медведскую и Юрия Александровича Липкинга. Первая разработала тематический пласт о декабристах-курянах, многие из которых были заметными литераторами, и подготовила материалы для книги «Курск. Очерки истории города» (1968). Второй, используя курские мотивы в художественных и краеведческих произведениях, в 1956 году издал в Москве повесть «Кудеяров стан», а в Воронеже в 1965, 1966 и 1971 годах – вновь «Кудеяров стан», затем роман «Сварожье племя», сборник  очерков «О чем рассказывают курганы» и «Далекое прошлое соловьиного края».
Но после 1968 года «Краеведческие записки» перестали выходить, и краеведческое движение опять вошло в период стагнации. Да, курские краеведы, конечно, никуда не исчезли, но действовали они разрозненно, время от времени публикуя свои работы в курских газетах. В «Курской правде» даже тематическая полоса была – «Отчий край». Что-то писали преподаватели Курского пединститута в своих «Ученых записках». Но краеведческого движения как такового, по сути дела, не было. Недаром курский ученый-филолог, литературный критик и писатель Исаак Баскевич не раз в своих статьях сетовал на то, что в Курске нет даже сборника краеведческой литературы, как это имеется у соседей-воронежцев. Сам он довольно часто публиковался в «Курской правде» и «Молодой гвардии», рассказывая в очерках читателям о курских литераторах прежних веков и о творчестве современников. И только в 1979 году ему удалось издать в Воронеже (ЦЧКИ) сборник литературно-краеведческих очерков и этюдов «Курские вечера» о жизни и творчестве писателей-земляков: Сильвестра Медведева, Григория Шелихова,  Ипполита Богдановича, Николая Полевого, Надежды Соханской (Кохановской), Афанасия Фета, братьев Марковых, Пимена Карпова и многих других, включая писателей советского времени Николая Асеева, Аркадия Гайдара, Юрия Германа, Марию Марич, Валентина Овечкина, Евгения Носова и многих других.
Едва появившись в магазинах и библиотеках, книга Баскевича вызвала огромный интерес у читателей и стала лучшим другом школьников и студентов, да и всех любителей краеведческой литературы.

КЛУБ «КМЕТИ»

Но вот канули в Лету спокойные и сытые семидесятые годы. Наступили расслабленные восьмидесятые. И хотя генсек КПСС Леонид Ильич Брежнев уж совсем одряхлел и еле выговаривал слова во время торжественных речей, но мощь Советского Союза казалась незыблемой. Страна давала около 22% мирового валового продукта и твердо занимала второе место в мире по экономике. Даже нахождение контингента наших войск в Афгане и участие их в боевых действиях против душманов на стороне афганского правительства большой озабоченности у населения не вызывало. Все шло как по накатанному.
Правда, начали обезлюдевать села, да и с демографией в целом выглядело не гладко. Резко упал уровень рождаемости. В семьях, как городских, так и деревенских, привыкших в семидесятые годы к комфорту и небольшому, но твердому достатку, уже не желали плодить «нищебродов», пуская на свет трех или четырех чад; большинство планировало одного, от силы – двух детей. Над древнейшим инстинктом человечества – продление рода – возобладали практицизм и эгоизм.
На селе делалось это для того, чтобы дать детям достойное образование и «вывести их в люди», чтобы они не вкалывали с вилами либо тяпками от зари и до зари на колхозных полях и своих полугектарных огородах. В городах – потому, что жить хотелось еще лучше и беззаботнее. А дети – не только цветы жизни и продолжение рода, но и многочисленные заботы…

Что же касается героя наших очерков – Юрия Александровича Бугрова, то он продолжал трудиться на заводе, получая там время от времени благодарности, почетные грамоты и денежные премии. (Примером этому может быть Почетная грамота Министра авиационной промышленности В.А. Казакова, врученная Бугрову в ноябре 1978 года). Помогает материально дочери Виктории, студентке харьковского госуниверситета. Свободное от работы и семьи время отдавал литературной деятельности – в большей части поэзии, где у него были вполне ощутимые успехи, в публицистике и краеведении. А в 1981 году, имея перед собой пример курского писателя Исаака Баскевича, издавшего книгу «Курские вечера», готовит рукопись будущего сборника очерков о знаменитых курянах – писателях, художниках, музыкантах. Мало того, подготовленную рукопись отправляет в Воронеж, в Центрально-Черноземное книжное издательство. От курских писателей и литераторов он знает, что опубликоваться там – дело архисложное. Но рискует.
Да, краеведение все больше и больше затягивало его в свои необозримые просторы. Но и художественная проза уже была не чужда. Это отчетливо видно из публикаций в курских газетах.
Если 25 апреля 1982 года «Курская правда» печатает его подборку стихов под общим названием «Конструктор», в которых воспевается труд рабочего человека, то «Молодая гвардия» 16 декабря публикует его рассказ «Возвращение в детство».
Рассказ небольшой, в нем всего два главных героя:  взрослый, умудренный жизненным опытом «дядя Гриша», работающий над повестью в уюте сельской глубинки, и соседский мальчишка по имени Васька. Первый еще не растерял с годами свой детско-юношеский романтизм, а второй – тоже романтик в собственном детстве, но уже пытающийся мыслить и поступать серьезно, «по-взрослому». Судьба свела их вместе, и они, соединенные «родством душ», двинулись в поход на поиск «чертова пальца». А какой поход без задушевных бесед? Походный разговор и путь укорачивает, и силы придает…
Рассказ светлый, добрый, самый что ни на есть детский. Но без сюсюканья и наивности. А чтобы не быть голословным, приведу в качестве примера лишь заключительную часть:
«И показалась мне роща, что синела вдали, красивой и большой, а речка, что извивалась среди колхозных полей, не такой узкой и неказистой. А подсолнухи, словно тысячи маленьких солнышек, шумели пчелами, плыли те же самые облака моего детства, так же звенел степной воздух, прогретый солнцем.
– Васька, ты видишь?! Видишь?! – спросил я, ни на что не показывая.
– Что? – он серьезно посмотрел на меня, не понимая вопроса.
– Пыль на дороге… Подорожник… Подсолнухи… Облака… Речку… Рощу… Смотри! Ведь это твое детство. Забудешь все это – никогда не вернешься…
– Куда?
– В детство, Васюшка, в детство!
И он увидел, как я побежал по пыльной дороге, загребая босыми ногами горячую пыль, размахивая скрученной белой рубашкой с болтающимися туфлями через плечо. И ветерок осаждал шлейф пыли за мной.
Я бежал в свое детство. А Васька стоял на пригорке. Детство еще никогда не уходило от него».
Полагаю, что и взрослые и дети старшего школьного возраста с удовольствием читали этот рассказ, в котором было что-то и от рассказов Аркадия Гайдара для детей, и от рассказов Евгения Носова «На рыбачьей тропе». И это что-то, не побоюсь еще раз повторить – свет и чистота повествования, лучащееся добро.
Кстати, в этом номере «Молодой гвардии» на «Литературной страничке» были опубликованы произведения курских поэтов Алексея Тимонова, Вениамина Саранских, Вячеслава Нарыкова, Ивана Ходыкина, Михаила Тутова, Александра Судженко и Вадима Корнеева.
Очередную подборку стихов Юрия Бугрова под общим названием «Рабочий пропуск» «Курская правда» напечатала в декабре 1983 года, через год с небольшим после смерти Леонида Ильича Брежнева и за пару месяцев до смерти другого генсека КПСС Юрия Владимировича Андропова.
В стране, как окрестили это время шустрые на хлесткие слова и выражения журналисты, шла «пятилетка пышных похорон», когда вместе с Брежневым уходила с политической арены страны старая партийная гвардия, вместе с советским народом одержавшая Великую Победу в самой страшной войне на планете Земля. На смену им спешили взращенные ими же «комсомолисты», образованные, интеллигентные, но без стального стержня в душе, и уже жадно, хоть и исподтишка, поглядывающие на Запад. Эти «комсомолисты» – не путать с настоящими комсомольцами, – поднаторевшие в чиновническо-карьеристских игрищах и болтологии с высоких комсомольских трибун, тихой сапой проползли в руководство партии и КГБ, дожидаясь своего часа.
Впрочем, их «звездный час» еще не наступил, страна, хоть и страдала от разгильдяйства и головотяпства, с которыми Андропов вел борьбу, но пока что по инерции катила «впереди планеты всей» в деле строительства «самого справедливого общества». И не только катила, еще и кормила полмира всевозможных «братьев» из Европы, Азии, Африки и Южной Америки.
Покинув по достижению возраста комсомол, Юрий Александрович в партию долго не вступал и только в 1978 году он стал членом КПСС. Во-первых, сам не рвался, во-вторых, при приеме в партию имелся строгий ценз: сколько процентов должно быть от рабочего класса, от колхозного крестьянства, от советской интеллигенции. Предпочтения отдавались колхозникам и рабочим. Будучи интеллигентом не только по образованию и профессиональному статусу, но и по духу, Юрий Бугров предпочитал заниматься любимым делом, а не протирать штаны на партийных собраниях, от которых толку, как он понимал, было столько же, как от козла молока. Зато любимое дело – инженерно-конструкторская деятельность и журналистско-литературные занятия – приносило не только удовлетворение, но и пользу обществу и стране, как в плане экономической и военной мощи, так и в плане духовного развития.
Возвращаясь к стихам Юрия Бугрова, опубликованным 2 декабря 1983 года, необходимо отметить, что в этот раз вместе с его произведениями были стихи А. Харитановского (младшего), Л. Глобиной, В. Корнеева, В. Конорева, а также юмореска А. Прозорова и рассказ А. Балашова «Серьги». Как видим, появляются все новые и новые имена.

Литературная деятельность, любовь к истории края и страны в целом, а также недюжинные организаторские способности Юрия Александровича послужили тому, что в 1984 году в Курске  по его инициативе, совокупной с инициативой других «горячих сердец», при городском отделении Добровольного общества книголюбов (ДОК) был создан клуб краеведов-библиофилов – «Кмети».
Если слово «спектр», послужившее названием литературному объединению, взято из технического лексикона (спектры колебаний, спектры энергий, импульсов, спектральный анализ и т.д.), то слово «кмети» было почерпнуто из великого памятника древнерусской литературы «Слова о полку Игореве». Оно не только исконно русское по своему образованию, но и непосредственно связано с Курским краем. Помните: «А мои ти куряни сведоми къмети: подъ трубами повити, подъ шеломы възлелеяни…»? К тому же уже существовала версия курского авторства «Слова», введенная в научный оборот курянином, кандидатом филологических наук, доцентом КГПИ, литературоведом, критиком и писателем Исааком Зельмановичем Баскевичем. Поэтому название клуба «Кмети» являлось весьма символичным. И пахари, и воины – только от книголюбов и библиофилов.
Председателем клуба избрали Ю.А. Бугрова – личность к  тому времени весьма известную как в журналистских, так и литературно-краеведческих кругах города, собравшую большую домашнюю библиотеку. Членами совета клуба стали Ю.И. Байбаков – директор санатория «Моква» и писатель И.З. Баскевич. Активными участниками клуба были и другие известные курские деятели культуры, науки и журналистики, в том числе А.Д. Левитте, Г.Е. Голле, П.В. Иванов, Н.В. Рязанов, В.М. Губарев, М.Ф. Шехирев.
Вот как о деятельности клуба «Кмети» сообщает Л. Кузнецова в статье, опубликованной в краеведческом словаре-справочнике «Курск»: «Клуб регулярно работал на протяжении шести лет. Встречи краеведов сначала проходили в помещении ДОК (ул. Ленина, 31), а затем в читальных залах областной научной библиотеки имени Н.Н. Асеева.
…На собраниях клуба впервые прозвучали сообщения о певице Н.В. Плевицкой, художнике А.М. Зубове, писателе К.Д. Воробьеве, о курском революционере Е.Г. Богатыреве, архитекторе Л.А. Литошенко, художнике В.Г. Шуклине, поэте В.В. Бородаевском и др.».
А историк А.А. Бордунова в аналогичной статье, помещенной во втором томе БКЭ (стр. 145), отмечает, что перед членами клуба выступали ученые  Г.Е. Голле, И.З. Баскевич, А.В. Анохина, В.М. Губарев, С.П. Щавелев, Н.Ф. Шахов, гости из Воронежа и Орла – О.Г. Лусанский, А.Н. Акиньшин и С.И. Федоров.
Из бесед с Юрием Бугровым известно, что на встречи с членами клуба «Кмети» приезжал сын Артема (С.А. Сергеева) генерал-майор А.Ф. Сергеев, который рассказывал как об отце, так и о Сталине, в семье которого воспитывался. Уважаемый в Курске священник и литератор, протоирей Лев Лебедев вел беседы на темы церковной истории Курского края. А известный скульптор В.М. Клыков делился своими творческими планами и показывал макет будущего памятника Серафиму Саровскому.
В клубе с докладами на самые разные темы выступали также курские краеведы А.С. Травина, И.М. Плаксин, И.И. Ликоренко, С.Л. Писарев, П.К. Дорошев,  Е.И. Кузнецова, А.Н. Манжосов, Е.М. Богатырева, А.Н. Бочаров и многие другие. Кроме докладов в клубе «Кмети», все они время от времени публиковали свои статьи и очерки в курских газетах.
Нередко встречи и заседания членов клуба сопровождались коллективным фотографированием, и кое-какие снимки попали в книги Бугрова и 2-й том БКЭ, как, например, фото с Клыковым. 
Как следует из текста данной статьи, большая часть деятельности клуба «Кмети» осуществлялась в помещениях Курской областной научной библиотеки имени Н.Н. Асеева – самого доступного публичного «храма знаний». А потому, надо думать, Юрий Александрович долгие годы испытывал весьма теплые чувства к этому «храму» и его интеллигентному библиотечному коллективу, кстати, всегда готовому оказать любую помощь в исследовательской работе.
За время деятельности клуба проходили не только слушания и обсуждения сообщений и докладов о курянах, веско отметившихся в той или иной области отечественной общественно-политической жизни, культуры и науки, но и было издано шесть ротапринтных выпусков сборников «Курский край» по тематике краеведения.
Раньше учредить и издать журнал – дело неподъемное: столько идеологических, политических, организационно-технических и бюрократических препон, что лучше не связываться. Одна цензура чего стоит… Но на дворе – вторая половина восьмидесятых, перестроечных. Идеологические, политические и цензурные цепи ослабли настолько, что позволяли не только кооперативы создавать, но и журналы учреждать.
Тираж сборников был небольшой – только для членов клуба. И их  ныне, к сожалению, можно найти лишь в «Асеевке», под эгидой которой они, кстати, выходили. В других библиотеках Курска их не найти. Но и это – уже немалый вклад в дело современного развития краеведения.
Так кто же и что печатал в этих самопальных изданиях? Если открыть подшивку и полистать страницы первого выпуска, то можно обнаружить, что открывал его очерк (статья) Юрия Бугрова «Страницы истории курского краеведения». Затем следовала работа доктора философских наук С.П. Щавелева «Из истории курской археологии». В этом же выпуске был помещен проект Устава Курского краеведческого общества. Во втором выпуске были работы Н.Ф. Шахова «Александр Сергеевич Серебровский», В.Н. Сорокина – «Коцюбинская О.М. в революционном движении на Курщине», А.С. Травиной – «Свидетели деяний Петровых», И.М. Плаксина – «Курянин-декабрист Н.П. Семичев». В третьем выпуске находились работы Э.В. Конорева – «История курского телефона» и протоиерея Льва Лебедева (в соавторстве с В.Л. Лебедевым) – Сергиево-Казанский кафедральный собор в Курске» и ряд других. И так – все шесть выпусков…
Забегая вперед, отметим, что впоследствии сборники «Курский край» получили статус научно-исторического журнала, а Юрий Александрович Бугров стал их главным редактором. На страницах этого журнала было преподнесено столько историко-краеведческой  информации, сколько ее никогда в других источниках и за десятилетия не давалось. Мало того, авторы, начинавшие сотрудничать в журнале рядовыми очеркистами, впоследствии стали известными курскими учеными-историками. Назовем хотя бы А.Н. Манжосова, В.В. Коровина и Н.Н. Коротееву.
Однако все сказанное выше – это о краеведческой и организационной стороне творческой деятельности Юрия Александровича. А что же происходит с литературной, с поэтической? Да то же самое, что и раньше: исправно функционировало литературное объединение «Спектр», которое известный курский писатель Юрий Першин однажды назвал «весьма профессиональным»; газета «Звезда» регулярно выпускала литературную страничку со стихами Бугрова и его товарищей. Не забывали Юрия Александровича в эти годы и областные газеты. 14 апреля 1985 года «Курская правда» опубликовала статью «Встречи Блока с курским поэтом», в которой речь шла о знакомстве Александра Блока с Валерианом Бородаевским. В этом же году (29 октября) «Молодая гвардия» печатает подборку стихов «В стороне, где березовых листьев огонь…».

Несколько выше было упомянуто вскользь о «перестроечных восьмидесятых», во время которых Юрию Бугрову и его соратникам по клубу «Кмети» удалось наладить издание ротапринтных выпусков журнала «Курский край», и дальше как-то произошло отдаление от этой темы. А тема серьезная.
В марте 1985 года умер очередной Генсек КПСС Константин Устинович Черненко, стоявший у руля партии и государства после Юрия Андропова. И страна радостно встретила приход к кормилу власти вполне молодого еще (всего лишь 54 года) Михаила Сергеевича Горбачева (из «комсомолистов»). Старперы из брежневского окружения всем изрядно надоели, поэтому приходу «молодого» и речистого члена ЦК КПСС Горбачева многие откровенно радовались. А когда он звонкоголосо, хоть и туманно заговорил о «перестройке», «гласности» и «демократии», то отечественная интеллигенция, особенно журналисты, увидели в нем «душку», как некогда душку видели их предшественники в Александре Керенском. И вслед за ним скопом бросились «перестраиваться» и «демократизироваться». Словом, все заблажили, не понимая, куда болтология генсека да и их собственная всех приведет.
Я не знаю, как отнесся Юрий Александрович к приходу во власть Горбачева. Возможно, как и многие в Советском Союзе, возлагал на него надежды на новый экономический рывок страны вперед, как это было в шестидесятые годы. Зато точно знаю, что он продолжал активно заниматься творческой деятельностью и печататься в курских газетах. Так, 8 сентября 1987 года «Молодая гвардия» публикует его «Антивоенную песню» и другие  стихи.
Кроме стихотворений, опубликованных в курской периодике, им было написано большое количество поэтических произведений, позже украсивших сначала книгу «Призма памяти», изданную в Курске в 1994 году, а затем и великолепный четерехсотсемидесятистраничный поэтический сборник «Любимых женщин имена», увидевший свет в 2008 году. (О нем уже упоминалось выше). И здесь уже любовная лирика, свойственная поэтическому творчеству Бугрова, часто уступает место гражданской, социальной, исторической. Так, в стихотворении «Баллада о гражданской», посвященном В.И. Хоботову и написанном в 1986 году, поэт устами героя стихотворения рассказывает об этом страшном порождении человеческой цивилизации, когда брат – на брата, сын – на отца… И никаких компромиссов…
…Человеческой дрожью
                землю било –
Жалко стало своих сыновей.
Но все больше земля уходила
Из-под ног и в суховей.
А бои шли не на жизнь – на смерть:
Брат против брата,
                отец против сына,
И кололись о земную твердь
За головою голова. И ноги, и спины…

Стихотворение – большое. Процитированы только две строфы из его кульминационной части. Но их экспрессия, напористость, эмоциональный накал, ритмика, фоника говорят о мастерстве автора-гражданина, одновременно переживающего за свое Отечество и верящего в его хорошее будущее. Ведь стихотворение заканчивается такими строками:
…Зеленели стебельки на пашне,
Радуя от прицела уставший глаз.
Душу распахнул боец нараспашку –
И… поверил в жизнь в первый раз!

Я не знаю, как реагировали в то время любители поэзии на появление «Баллады о гражданской» – к сожалению, был весьма далек  от литературной жизни края. Но, читая его сегодня, считаю, что это одно из знаковых стихотворений не только в творчестве Бугрова, но и в творчестве всего курского литературного сообщества в свете их отношения к тому историческому периоду страны.
Совсем иного плана стихотворение без названия, начинающееся строкой «Город выбежал на базар», написанное в это время. Оно – поэтический этюд, выхватывающий из жизни и передающий читателю настроение городского рыночного пейзажа – шумного, крикливого, суетливого. Судите сами:
Город выбежал на базар,
Алчущими глазами товар ощупывал,
Челюстью щелкал его азарт,
Шарил по яблокам щупальцами.
Плавилось сало.
Сок помидоров
Кровью стекал на прилавки…

А в следующем стихотворении, написанном в 1987 году, Юрий Александрович не только ироничен и самоироничен, что присуще его творческому стилю, но и тонкий философ, в очередной раз поднимающий вопросы нравственного начала человеческого бытия. Начинается это довольно большое в текстовом плане стихотворение без названия так:
Нас учит бог терпению,
А вздорности – сам бес.
Ушел Христос на пенсию –
И бес к нам в душу влез.
А заканчивается такими набатно-взывающими строками:
Христос!
Вернись обратно –
Все честные вопят…
А он мне:
«Добрый брат мой!
Ведь я давно распят».   

Десятки и десятки больших и малых стихотворений, но в любом случае емких по содержанию, призывающих к добру и любви, вышли из-под пера Бугрова в восьмидесятые годы. Это и «Сны России», и «Нижний Новгород», и «Старый театр», и «Махорка», и «Мама», и «Ока», и многие-многие другие. Всех не перечислить…
Кроме того, в 1988 году трехстраничная подборка его стихов публикуется в Воронеже в коллективном сборнике «Свидание». Там же дается и небольшая биографическая справка о курском поэте. Следовательно, литературный процесс, в том числе и поэтический, не прекращался ни на один день. А выход на издание Центрально-Черноземного региона – новый, более высокий этап в развитии творческой деятельности. Многие курские литераторы, впоследствии ставшие известными писателями, как, например Юрий Першин, прошли этот путь. У Юрия Александровича и времени, и сил хватало на все: и на работу в конструкторском бюро завода «Прибор», и на журналистику, и на литобъединение «Спектр», и на клуб «Кмети».
Спеша поведать читателю о развитии творческой деятельности Юрия Бугрова, мы несколько «подзабыли» о его жизни в бытовом и общетрудовом плане. А там после нескольких благодатных лет, когда и в семье, и на работе все шло без лишних зигзагов, случились неприятности. Причем крупные. Дело в том, что в 1987 году Юрий Александрович заболел, да так, что в феврале 1988 года ему пришлось делать операцию по удалению левой почки. Операция была тяжелой, но, слава Богу, успешной. Поэтому дату операции – 16 февраля – Юрий Александрович считает своим вторым днем рождения.
После прохождения послеоперационного курса лечения о дальнейшем продолжении работы на заводе в должности инженера пришлось забыть. Последовал выход на пенсию по группе инвалидности. И это в неполные-то 54 года…
Но от творческой деятельности, несмотря на настойчивые советы членов семьи «поберечь себя», Юрий Бугров, уже заразившийся литературой, отказаться не мог и, проявив в очередной раз бугровский бойцовский характер, не только продолжил ее, но и активизировал, поднял до новых высот.

Юрий Александрович, слава Богу, превозмог свою болезнь, а вот страна, управляемая пустозвоном Горбачевым, уже теряла свое прежнее могущество, свой престиж и неудержимо катилась в печальному финалу. Ибо слова расходились с делами.
В 1987 году экономическая «перестройка», о которой соловьем пел Горбачев на XXVII Съезде КПСС, проходившем в феврале 1986 года, в ходе которой прошла смена руководителей министерств и ведомств, начала давать сбой. Экономические показатели были хуже предыдущих на 9%. Не помогло и то, что к началу 1987 года было заменено 70% членов Политбюро, 60% секретарей обкомов и 40% членов ЦК КПСС. Слишком много было словоблудия и очень мало реальных дел. Подобно тетереву во время весеннего тока, не видя и не слыша ничего вокруг, токовал генсек, и, глядя на него, тем же пустословием занимались подчиненные по всей вертикали власти партийной и государственной (в принципе, тогда это было одно и то же). Дисциплина – партийная, производственная, общественная – трещала по всем швам. Появился дефицит товаров широкого потребления, даже таких, как мыло, одеколон, стиральные порошки. Рубль, долгие годы шедший вровень с долларом США, обесценивался, зазвенел легковесной копейкой по тротуару экономической жизни и покатился на обочину.
Все начали тянуть бразды управления обществом, а в конечном счете – государством в разные стороны. И государство затрещало, расползаясь по национальным и религиозным швам. А в таком случае, как некогда заметил мудрый И.А. Крылов в басне «Лебедь, Рак и Щука», на лад дело не пойдет. И оно не шло…
Вслед за центром началась перетасовка кадров и в регионах. В Курской области руководители: первый секретарь обкома КПСС Александр Федорович Гудков и председатель облисполкома Журкин Николай Ильич – пока оставались на своих местах, но кресла под ними уже шатались. И в 1988 году оба будут сняты с должностей, как тогда говорили, в связи с переводом на другую работу.

Произошла смена и руководителя Курской писательской организации. Но не в связи с перестройкой, а в связи с частыми болезнями Петра Георгиевича Сальникова. Он просил дать ему возможность доработать до выхода на пенсию, и такая возможность коллегами ему была предоставлена. На заслуженный отдых Сальников вышел в 1986 году, а в начале 1987 года уже передал полномочия ответственного секретаря пятидесятилетнему прозаику Владимиру Павловичу Деткову. Новый ответственный секретарь уже в следующем году организовал, по-видимому, не без помощи Евгения Носова, прием в Союз писателей СССР Татьяны Горбулиной, очень талантливого прозаика.
Сам же Носов, поверив в горбачевскую перестройку, тяжело переживал ее пробуксовку. И чтобы как-то помочь делу, он написал и опубликовал в курских и столичных газетах ряд публицистических материалов, в том числе статью «Что мы перестраиваем?» и «Слово – на баррикадах прогресса».
Дав в статье «Что мы перестраиваем?» собственное определение демократии – «самозатачивающемуся инструменту народного самосознания и самодисциплины…» – Евгений Иванович писал, что представляет перестройку не как текущий и даже капитальный ремонт в квартире, ибо нечто подобное уже не раз было, а как… возвращение к Ленину. Имя Ленина еще не было ниспровергнуто и оклеветано либеральными писаками, и Евгений Носов видел в нем знамя перемен к достойной жизни.
Пройдясь острым пером по язвам сталинского расстрельно-гулажного, волюнтаристско-бездумного хрущевского и застойно-бюрокаратического брежневского времени, приведя ярчайшие примеры антинародных деяний этих вождей, он отмечал: «Конечный смысл сегодняшней перестройки – возродить народу подлинно демократический, подлинно народный образ жизни, где, например, земля принадлежала бы не райкомам, как она принадлежала до сих пор, а по-ленински – крестьянам и их земельным объединениям, а власть по-ленински – Советам…».
Надо сказать, что с таким постулатом Носова в те дни согласны были многие, правда, до поры до времени…
В материале «Слово – на баррикадах прогресса» писатель благодарил читателей за отзывы на предыдущую работу, вызвавшую, как отмечалось, широкий общественный отклик, порой весьма диссонансный. Многие корреспонденты с горечью и возмущением отмечали, что никакой перестройки на практике нет, одна болтовня и очковтирательство. Но Носов еще верил, что «придет время – и все станет на свои места: и слово, и дело». Он, знаток человеческих душ, еще полагал, что «трезвый разум народа, его врожденное чутье отделит пустые и вредные примеси и воспримет лишь истину, необходимую ему для выстраданной и достойной жизни».
К большому сожалению, и великие писатели в своих предположениях и прогнозах, в оценке народной воли и мудрости, народного разума, особенно, когда замешана большая политика, случается, что ошибаются… Все же люди смертные, а не боги…
Важным событием в общественно-культурной жизни страны, уже трещавшей по всем швам, в 1988 году стало празднование 1000-летия крещения Руси.  А следом наступил и резкий поворот в отношениях государства к церкви – от атеистическо-антагонистического к благожелательно-деловому в вопросах духовного и культурного развития общества. Государство стало возвращать основным конфессиям храмы и другие культовые сооружения и объекты. Тем временем экономическое положение страны и населения все ухудшалось и ухудшалось… 
К положительным достижениям этого времени стоит отнести и празднование 800-летия бессмертному памятнику культуры и литературы – «Слову о полку Игореве» (по версии ЮНЕСКО).
Но это были островки положительных моментов в начавшемся хаосе и разрушении великой страны, страны, сломившей хребет немецкому нацизму и итальянскому фашизму, страны, воевавшей фактически со всей Европой, состоявшей в сателлитах Гитлера, и победившей ее, и освободившей ее.


КОНКО

Судя по всему, в 1988 году Юрий Александрович Бугров, занятый вопросом восстановления здоровья после сложной операции, вопросами оформления пенсии, делами клуба «Кмети», активного участия в общественно-политических событиях, проходивших в стране, не принимал, хотя, конечно, видел пагубную роль генсека Горбачева. Окрепнув же, он принялся за претворение в жизнь двух идей: создание в области краеведческого общества по образцу начала века и издание книги о курянах-писателях и других знаменитых личностях. Рукопись этой книги уже давно (с 1981 года) находилась в Воронеже, в Центрально-Черноземном издательстве, но там все тянули и тянули, находя все новые и новые отговорки. Это, естественно, радости автору не доставляло. Но что делать – выше головы не прыгнешь… Знал, что пока региональное издательство произведение не опубликует, обращаться в столичные бессмысленно. Там сразу спрашивали: «А где до нас печатались?»
В конце 1988 года (декабрь месяц) по инициативе Юрия Александровича Бугрова, кипучая энергия которого уже не могла ограничиваться деятельностью клуба «Кмети», было организовано Курское областное научное краеведческое общество (КОНКО). Вот как о его создании рассказал сам Бугров в 2007 году сотруднику «Курской правды» Федору Емельяновичу Панову, одному из самых известных и именитых журналистов Курской области: «В начале 1988 года в нашей области появился новый руководитель – первый секретарь обкома КПСС Александр Иванович Селезнев. Я записался к нему на прием, и вскоре наша беседа состоялась. Разговор был нелегким: Селезнев утверждал, что сначала должны быть созданы всесоюзные и республиканские общества, а уж потом можно действовать и на местах. Я рассказал ему о том, что краеведческая работа в Курске имеет давнюю традицию, что первые годы советской власти она велась с размахом и только в тридцатые была свернута. Слушая, Александр Иванович с интересом перелистывал принесенные мною номера краеведческих журналов, вышедших в Курске в двадцатые годы… Закончилась наша встреча тепло и результативно. Селезнев, как говорят в таких случаях, «дал добро» и пожелал мне и всем краеведам области плодотворной работы».
Получив «добро», Юрий Александрович, не теряя время на раскачку и прочие бюрократические проволочки, тут же составил список наиболее активных краеведов, работы которых прошли апробацию на страницах «Курской правды» и «Молодой гвардии», а также в других изданиях. Список получился внушительным – около тридцати фамилий. Хорошо, что многие из них уже являлись членами клуба «Кмети». Но и с ними пришлось поговорить индивидуально. Большинство поддержало идею о создании КОНКО и вошло в оргкомитет. Председателем комитета избрали Бугрова, как уже известного и проверенного делами организатора. На середину декабря назначили проведение учредительной конференции и стали обзванивать краеведов с «периферии».
16 декабря 1988 года в большом зале Дома знаний (ул. Радищева, 35) в торжественной обстановке собрались около трехсот делегатов краеведческой конференции из городов и районов области. Они утвердили решение об учреждении КОНКО, избрали его совет (25 человек) и председателя. Так было положено начало деятельности КОНКО как одного из звеньев в системе Курского отделения Всероссийского общества культуры (КО ВОК).
Как отмечает доктор исторических наук, профессор КГУ, заслуженный работник высшей школы РФ А.Ю. Друговская в статье «Свет знания», членами организации «стали врачи, педагоги, ученые вузов, библиотечные и музейные работники, журналисты, просто любители старины». Она же называет и энтузиастов-соратников Бугрова в этом деле: «Нельзя не вспомнить тех, кто были первыми и помогали в создании общества – Л.А. Кузнецова, В.В. Левченко, Е.М. Капустина, Н.А. Постников, А.Н. Курцев, Ю.И. Байбаков, М.М. Литвинова, В.В. Потапов, В.И. Склярук и А.С. Амоскин».
Цели и задачи вновь учрежденного общества краеведов вытекали из самого названия – научное обоснование и популяризация самых разных аспектов краеведения. А ещё – оказание практической помощи школьникам, студентам, преподавателям, начинающим краеведам и учёным, в том числе и в публикации их работ в печатных органах общества.
Само собой разумеется, что руководителем общества (КОНКО), – сначала председателем, позже – президентом, – был избран Юрий Александрович – всеми признанный лидер и прекрасный организатор. Здесь ему вместе с его ближайшими единомышленниками удалось объединить вокруг общества более шестидесяти краеведов, 7 докторов наук и 27 кандидатов наук по шести специальностям, десятки студентов и аспирантов.
Естественно, всех их пофамильно перечислить невозможно, да и задачи такой не имеется, но обозначить хотя бы знаковые фигуры все же стоит. И поможет нам в этом статья «Слово о главном редакторе», опубликованная в восьмом номере журнала «Курский край» за 2009 год, в которой приводится большой список соратников Бугрова по КОНКО – авторов статьи. Это доктора исторических наук: Алентьева Т.В., Друговская А.Ю., Яценко К.В., Коровин В.В.; это доктор философских наук Криволапов В.Н., доктор экономических наук Майоров Ю.И. и доктор социологических наук Севрюкова Г.А. Это кандидаты исторических наук: Борщик Н.Д., Коротеева Н.Н., Манжосов А.Н., Пилишвили Г.Д., Потапов В.В. и Холтобина Л.С. Это члены совета КОНКО: Веретенникова Л.Г., Лагутич М.С., Литвинова М.М. и Рыжкова Н.И. Это сотрудники библиотеки имени Н.Н. Асеева: Капустина Е.М., Мазнева Е.В. и Чурилова Е.Н. А еще сотрудники областного краеведческого музея и областного государственного архива: Склярук В.И., Латышева И.В., Ковалевская И.П., Почепцова О.Г. и Ульянкина Н.А. В итоге – десятки и десятки замечательных курян.
А профессор А.Ю. Друговская – ближайший друг и соратник Бугрова по созданию краеведческого общества – к этому списку добавляет имена профессоров А.В. Третьякова, З.Д. Ильиной, В.Н. Бубенчиковой, А.А. Терещенко, доцента Л.Е. Рудневой и ряда других, включившихся в работу КОНКО несколько позже, но активно проявивших себя в этом деле.
Блистательные имена.
И это без учёта тех сотен и сотен высокоинтеллектуальных личностей как внутри нашей страны, так и за её пределами, которые стали систематически сотрудничать с обществом, печатая свои работы на страницах «Курского края» и в других журналах, издаваемых по инициативе Юрия Александровича и под эгидой волшебного КОНКО. А издавалось немало – только до 2009 года вышло в свет более 500 научных статей и трудов по истории Курского края! Удивительно и замечательно!..
А еще удивительно и примечательно то, что все вышеперечисленные статусные люди – доктора и кандидаты наук, профессора и доценты – не считали зазорным быть под началом всего лишь инженера и журналиста Юрия Бугрова. Все искренне признавали лидерство Юрия Александровича в этом только-только возрожденном из общественного забвения деле.
К тому же энергетика и обаяние его были столь велики, а эрудиция – столь высока, не говоря уже о лидерских качествах и организаторских способностях, что он в вопросах краеведения был не только равный среди равных, но и ведущий. Да и образовываться не ленился: профессор А.Ю. Друговская в статье «Свет знания» сообщает, что «он четыре раза заканчивал курс в Курском институте марксизма-ленинизма».
В  1989 году Юрий Александрович в очередной раз по рекомендации редакторов внес некоторые поправки в рукопись книги «Курские встречи» и отправил два экземпляра в Воронеж, в Центрально-Черноземное книжное издательство, предварительно получив заверение, что книгу выпустят быстро – ведь в стране перестройка. Однако шли месяцы, но издавать книгу никто не спешил – объявленная Горбачевым перестройка пробуксовывала на всех фронтах – политическом, экономическом, социальном, производственном, гуманитарном. То предлагали ужать текст и что-то сократить, то, наоборот, добавить и расширить. Это, конечно, нервировало, но выручала работа в краеведческой организации, которой он отдался всей душой человека-созидателя, человека-энтузиаста, человека-творца, мало разглагольствующего, но много делающего.
В 1989 году начал осуществляться один из его планов: совместно с редакцией газеты «Молодая гвардия» начали издавать тоненький журнальчик с названием «Летопись». Юрий Александрович тут выступил в трех ипостасях: составителя, редактора и автора.
В первом выпуске «Летописи» (29 февраля) были работы  Н. Рязанова и В. Склярука, а также очерк Юрия Бугрова «Судьба Психеи» о поэте екатерининского времени Ипполите Федоровиче Богдановиче и краеведческая статья А. Манжосова. Во втором выпуске были работы А. Манжосова и В. Степанова. В третьем выпуске вновь были работы Манжосова и Степанова, статья Бугрова – «Триумфальные арки» и стихи Николая Асеева. В четвертом выпуске работ Юрия Бугрова не было, зато там были стихи Виктора Давыдкова «След» и «Учитель». В пятом выпуске среди других работ были статья Юрия Александровича – «Курский театр» и статья В. Степанова – «Херсонская улица». В шестом – большая статья архитектора С. Федорова «Знаменский собор».
В 1990 году было издано также 6 выпусков «Летописей», в которых Юрием Бугровым были опубликованы очерки  «Певец эволюции» – об ученом курянине С. Малыше, «У меня одно крыло» – о певице Н. Плевицкой и «Хочу сказать особо» – о Стезевой даче.
Как видим, деятельность Курского областного научного краеведческого общества потихоньку налаживалась. Курские краеведы получили возможность публиковать свои работы в журнальчике, выпуски которого легко можно было сброшюровать в довольно объемистый годовой журнал, что, кстати, в библиотеке имени Н. Асеева и сделано.
Краеведение в Курской области благодаря неутомимой энергии и подвижничеству Юрия Бугрова  не только возродилось, но и заняло свою нишу в общественной и культурной жизни курян.
Тут мы немного увлеклись общественной, краеведческой и организаторской деятельностью Юрия Александровича и несколько «позабыли» о его литературной стезе. А он находит время и на стихи, и на прозу. Продолжает плодотворное сотрудничество с газетами «Курская правда» и «Молодая гвардия». 1 января 1990 года «молодежка» на полях своих «Зарниц» печатает его стихи «Складывают зимы крылья». А «Курская правда» 20 января публикует стихотворение «Густое золото струится». Среди поэтических произведений этого времени было и небольшое стихотворение, начинающееся строкой «Не кори меня, Боже».
Не кори меня, Боже,
За мою простоту,
Она душу тревожит
Откровеньем холопа.
Будто сам я Христос,
Пригвожденный к кресту,
Как проклятый заложник
Социальных утопий.
 
Я кричу на Христа:
«Дай коммуну мне, дай!»
И рубаху – такой я! –
В мелкие клочья.
И поверит народ,
Что божественный рай
Не сулит нам покоя
Ни днем и ни ночью.

Как видим, стихотворение из двух строф. Но сколько в нем чувств, сколько экспрессии, сколько сказано в недосказанности!.. По большому счету, в нем мятущаяся душа советского общества этого времени и переживания самого поэта, в одночасье оказавшегося на распутье социальных и общественно-политических дорог. Раздрай – в стране, раздрай – в умах…

А страна, руководимая подпавшим под влияние Запада пустобрехом Горбачевым, тем временем все больше и больше скатывалась в пропасть раздоров и этнических конфликтов в Закавказье и Средней Азии.  Впрочем, бурлили не только этнические окраины, но и Москва, в которой на поверхность всплыла вся антисоветская и антироссийская нечисть, присвоившая себя имя «демократов» и «либералов», а на самом деле – демагогов и проходимцев всех мастей.
В августе 1989 года специальная комиссия Верховного Совета Литовской ССР, пользуясь дрязгами и раздраем в Москве, ослаблением всех ветвей центральной власти, объявила, что в 1940 году произошла оккупация государств Балтии и аннексия их территорий Советским Союзом.
Тут бы президенту СССР и власть проявить. Стукнуть кулаком по столу в Кремле так, чтобы у членов комиссии в Вильнюсе языки занемели и поджилки затряслись. Да куда там! Вместо того, чтобы клеветников арестовать, он затеял консультации с кураторами из Госдепа США. А те говорят: «Ни-ни! Ведь демократия… К тому же мы ведь никогда не признавали присоединение Прибалтики к СССР. Так что потерпи… А мы тебя не забудем – Нобелевской премией за вклад в укрепление мира и демократии во всем мире наградим». – «Так это ведь не вы решаете, Нобелевский комитет, кажется, в Норвегии… – засомневался Горби. – Как бы осечка не вышла…» – «Не выйдет, – успокоили в Госдепе. – У нас там все давно и надежно схвачено. Ты только нас слушай». 
На национальной почве все чаще и чаще стали происходить межэтнические конфликты. В январе 1990 г. был послан армейский контингент в Азербайджан для защиты избиваемого там армянского населения. Чтобы успокоить распоясавшихся националистов, солдатам пришлось применить силу. А как еще прикажете унять вооруженных бандитов и мародеров?.. Появились жертвы. И тут же с подачи западных «друзей» и только что вылупившихся доморощенных «демократов» все обвинения посыпались в адрес армии и россиян. Союз трещал по швам, а Горбачев по-прежнему словоблудил.
И опять все винили не организаторов погромов, не зачинщиков, не трусливого президента, наконец, а армию. Особенно усердствовали в этом «демократы» в Москве. Как же – бей своих, чтобы чужие боялись!.. И пошла дезорганизация в рядах армии, возникла неуверенность в правоте своих действий среди офицерского корпуса. А это – начало крушения… Так было в 1917 году. Проходили. Только урок не пошел впрок…
24 февраля  1990 года на выборах в Верховный Совет Литвы победили представители прозападного «Саюдиса» во главе с отъявленным антикоммунистом и русофобом В. Ландсбергисом. С его подачи 11 марта Литва открыто заявила о своей независимости и о выходе из СССР. Тут бы, не оглядываясь на Запад, принять меры, направить спецназ КГБ, ГРУ, МВД – и арестовать всю эту националистическую шушеру. Но президент Горбачев, подобно мазохисту, лишь словоблудием занимается. Все консенсус ищет. Мало того, он откровенно предал горстку литовских ОМОНовцев, вставших на защиту Союза. Мол, я им приказа не отдавал, самоуправством занимались… Не лучше повел себя и Борис Ельцин, выдвинутый московскими либералами и так называемыми «демократами» в лидеры России, который открыто высказался в поддержку литовских сепаратистов-националистов.
Созванный в марте 1990 года внеочередной Третий Съезд народных депутатов СССР отменил 6-ю статью Конституции – о руководящей роли КПСС. 14 марта он учреждает пост главы государства – Президента СССР и 15 марта избирает на этот пост Михаила Горбачева – главного демагога, болтуна и пустомелю. Дурной пример заразителен: не успели избрать Горбачева президентом СССР, как в каждой союзной и автономной республиках заговорили о том же самом. Мол, а мы чем хуже… тоже хотим быть президентами.
В параде суверенитетов Россия сначала вроде бы отставала от других союзных республик. Но, как известно, русские долго запрягают, да быстро едут. 29 мая Председателем Верховного Совета РСФСР избирается Борис Ельцин – «символ всех перемен». И вот уже Россия, а точнее так называемое  «демократическое руководство» РСФСР возглавляет распад своей большой страны. 12 июня Съезд под давлением Ельцина и его «демократического» окружения объявляет декларацию о суверенитете РСФСР. Встает вопрос: от кого независимость, от кого суверенитет? Ведь СССР – это и есть Россия с ее окраинами. Власть, власть, ничем и никем не контролируемая власть манила всех этих депутатов-акробатов – горе-слуг народа. 16 июня декларация о суверенитете принята  Украиной, 27 июля – Белоруссией.
Так не стало Святой Руси. Вновь, как после монголо-татарского в 1237 году и литовского в 1265 году нашествий, не стало единого русского пространства. Разбежались по «незалежным» углам. Точнее, растащены власть предержащей элитой. Теперь жди беды – ибо в традициях удельных княжеств междоусобные войны… Иного пути история не знала и не знает.
Вновь подтвердилась библейская мудрость: «Когда Господь решает наказать какой-либо народ, он лишает разума его вождей». Вместе с разумом Горбачев, Ельцин и компания были лишены совести, порядочности, чести, зато оделены жаждой власти, наживы, лицемерия и предательства.
Желали ли народы СССР распада единой страны? Нет, не желали! Особенно славянские. Только кто их о том спрашивал… Да и когда спросили, то на их волю жить в едином государстве лидеры-изменники смачно наплевали.
Жажда власти, большой, неограниченной, сладко-пьянящей, влекла их, а потому все средства до достижения этой власти казались не только возможными и допустимыми, но и необходимыми. И не страшили ни предательства, ни проклятья народов.


ПЕРВАЯ КНИГА

В 1991 году Юрий Бугров, продолжая издавать «Летописи», опубликовал в них очерки «Блаженные чистые сердцем» – о Г.И. Булгакове, «Тайны земли Курской» – о первых исследованиях КМА, «Моква: легенды и факты»  – об имении Нелидовых и самих Нелидовых, «Памятник Знаменского монастыря» – о церковных книгах и записях в них и «Здравствуй, радость моя» – о преподобном Серафиме Саровском. Кроме того, несколько статей остросоциальной, полемической публицистики он опубликовал в газете «Молодая гвардия» и в журнале «Молодая гвардия». Среди них – «Во что мы перестраиваем социализм?», «Хлестаков на Волге», «Несколько портретов демократов и нардепов» и другие. Сами названия статей говорят, что Бугров очень озабочен происходящим в стране, скатывающейся в пучину капитализма и… гражданской войны.
В статье «Несколько портретов демократов и нардепов», состоящей из семи глав, достается не только новоявленным «демократкам» Прунскине, Пияшевой, Старовойтовой, но и М. Горбачеву, и Б. Ельцину, и Ю. Афанасьеву, и Ю. Черниченко и многим другим.
Обладая ироническим складом ума, широкими познаниями в области общей истории, политики и экономики, вышедший в 1991 году из КПСС (после предательства Горбачева и Ельцина) Юрий Александрович догола раздевает Галину Васильевну Старовойтову, обнажая ее связи с Англией и Израилем, алчную душу, торгашескую сущность, однажды приведшую ее в тюрьму.
«Особенно большие познания у Галины Васильевны в области тюремной демократии, – пишет он в главе «Деловая женщина № 1». – В один из привозов в туманный Альбион «антиквариата, произведений искусств и кое-чего еще посущественнее» она даже побывала в английской тюрьме».
В главе «Засмит» Бугров развенчивает «демократа» Юрия Афанасьева, которого называет заслуженным митинговщиком, или кратко – «засмитом».
«Наш Порфирий Петрович, то бишь наш «историк исторических наук» и «засмит» Ю.Н. Афанасьев в застойных годах видел не фигу, показываемую всему народу его тогдашними руководителями. А всю «истинную суть» того времени – повсеместное торжество идей маарксизма-ленинизма, социальной справедливости, недалекую уже гибель мировой капиталистической системы…»   
Саркастическое высмеивание «перерожденцев» – Н. Травкина,  Г. Попова, А. Яковлева, Г. Арбатова, Ф. Бурлацкого, С. Шатилина, А. Собчака и других нардепов – в главах «Патриотизм – свойство негодяев», «О чем рыдает Маврик» и «Мутанты».
А в главе «Кое-что о спортсменах… от политики» не только язвительно, но и с болью за происходящее критикует М. Горбачева и Б. Ельцина, в борьбе за царство сжигающих советское государство.

Но самым важным событием в этом году в жизни Юрия Бугрова стал выход в свет его долгожданной книги – сборника очерков «Курские встречи». (Если у Баскевича – «Курские вечера», то тут «Курские встречи»…). Десять лет, долгие десять лет «пробивал» он ее в Воронеже, и вот, наконец, издатели, изрядно сократив рукопись, выпустили.
Вышла она (144 страницы) в плотной, красочно оформленной обложке тиражом 2000 экземпляров и стоила 1 руб. 50 копеек. Помимо небольшого предисловия, состояла из пяти глав. В первой главе было шесть очерков о знаменитых курянах.
В первом очерке – «По твоему государеву указу» – речь шла о жизни и деятельности на ниве картографии Афанасия Ивановича Мезенцева, служившего в Разрядном Приказе царя Михаила Федоровича Романова и составившего в 1627 году «Книгу Большому чертежу», а также другие оригинальные карты Московского государства.
Бугрову удалось не только доходчиво поведать курянам об этой личности, но и рассказать о курском периоде его жизни, о взаимодействии с курскими воеводами, дать сведения о его потомках.
Во втором очерке – «Знамения» книг, знамение судьбы» – повествуется о жизни и творческой деятельности Симеона (в монашестве – Сильвестра) Агафонниковича Медведева (1641-1691), выходца из мелкого курского служивого сословия, с шестнадцати лет трудившегося писарем в Губной избе Курска, затем принявшего монашество и многие годы трудившегося на ниве просвещения; автора нескольких книг, в том числе «Оглавление книг, кто их сложил» – первый в России библиографический труд. Судьба Сильвестра Медведева, сподвижника и продолжателя дела Симеона Полоцкого, поэта, переводчика, публициста, который одним из первых в России пытался учредить университет, печальна. Он был оклеветан перед царем Петром Первым, осужден церковным судом и казнен как еретик и чернокнижник.
В очерке Юрий Бугров, в отличие от И. Баскевича, также писавшего о нашем земляке, поддерживает тех исследователей жизни Сильвестра Медведева, которые доказывали непричастность просветителя к заговору против Петра. Кроме того, он приводит в очерке некоторые биографические данные о другом курянине, родственнике Медведева, поэте и авторе первых букварей – Карионе Истомине.
С душевной теплотой, светло и по-доброму написан очерк  «Деяния Петра…» о курянине Иване Ивановиче Голикове (1735-1801), выходце из купеческого сословия, авторе тридцатитомного собрания сочинений «Деяний Петра Великого» и других историко-биографических трудов.
О судьбах и деяниях курских самоучек – астрономе Федоре Алексеевиче Семенове (1794-1860) и его внуке революционере и инженере-конструкторе Анатолии Георгиевиче Уфимцеве (1880-1936) идет речь в очерке «Дед и внук».
И Федор Алексеевич, и Анатолий Георгиевич имели определенное касательство и к литературному творчеству. Федор Алексеевич – автор 50 статей и монографий. Уфимцев печатал статьи в местных газетах.
В очерке «Дом Танковых» рассказывается не только о педагоге, краеведе, журналисте, общественном деятеле и писателе Анатолии Алексеевиче Танкове (1856-1930) и его отце, священнике и религиозном деятеле Алексее Алексеевиче Танкове (1817-1904), но также об их друзьях и родственниках: Тите Иоильевиче Вержбицком (1845-1899), академике Александре Александровиче Байкове (1870-1946),  ученом-биологе Илье Ивановиче Иванове (1870-1932), имя которого ныне носит Курская государственная сельскохозяйственная академия. Есть тут упоминания о Николае Ивановиче Златоверховникове, Александре Николаевиче Кобылине и других.
Завершает первую главу очерк «Природы вечное дыханье» – о жизни и творческой деятельности выдающегося советского энтомолога Сергея Ивановича Малышева (1884-1967).
Вторая глава книги состоит из трех очерков: «Уединенный дол», «Союз поэтов» и «Прочел с истинным удовольствием…».
В первом очерке автор ведет речь о жизни и творчестве поэта Серебряного века, автора поэтических сборников «Страстные свечи», «Стихотворения», «Уединенный дол» Валериане Валериановиче Бородаевском (1875-1923). Имя этого уроженца села Кшени Тимского уезда Курской губернии было предано забвению потомками. А ведь он дружил с Вячеславом Ивановым и был знаком с Александром Блоком и Андреем Белым, а также Ф. Сологубом, М. Кузминым, М. Волошиным, Н. Гумилевым, Г. Чулковым и другими. Юрий Александрович не только «вытащил» его из забвения, но и провел большую исследовательскую работу по его родословной и его поэтическому творчеству, что впоследствии было высоко оценено курскими учеными и писателями. Ценность очерка еще заключалась в том, что до Бугрова о Валериане Бородаевском мало кто писал. Даже И.З. Баскевич в своей книге «Курские вечера» имя Бородаевского упомянул бегло, когда вел речь о поэтессе Елене Благининой и Курском союзе поэтов, да и то довольно критически.
«В своих послеоктябрьских стихах В. Бородаевский сочетал с символической расплывчатостью и многозначностью элементы акмеистской изобразительности – «вечности», – сообщает Баскевич. – Река Тускарь у В. Бородаевского словно течет вне истории. Написанные им в начале 20-х годов стихотворения из цикла «За решеткой» настолько были лишены примет времени, что подчас становилось просто не понятно, о какой жизни в них идет речь: о советской или о дореволюционной?»
У Бугрова другие краски и определения. Все благожелательные. Возможно, с привкусом горечи и драматизма о трагическом завершении жизни поэта, любившего своих детей, которые умерли маленькими, кроме сына Дмитрия, и сильно болевшего физически и духовно. А еще много цитирований стихотворений поэта с последующими комментариями.
Завершает же Юрий Александрович очерк такими словами: «Поэт ушел, но в литературном движении на курской земле осталось его имя».
Очерк «Союз поэтов» сообщает читателям об одном из знаковых эпизодов в развитии литературного движения в Курской области. Речь идет о союзе поэтов, образованном в двадцатые годы в Курске. Инициатором создания союза выступила Софья Валлат, дочь известного в Курске художника, предоставившего молодым дарованиям свой большой дом. В него входили Елена Благинина, Евгения Станиславская, Георгий Рейхберг, Илья Плотников, Павел Загоровский, Василий Попов, Николай Холодов и другие. Собрания курских поэтов иногда посещал Валериан Бородаевский. Союз просуществовал до 1923 года и являлся «заметным культурным явлением края».
Третий очерк посвящен жизни и творчеству уроженца села Панкеево Льговского уезда (ныне – Конышевского района) Курской губернии (области) юристу и писателю Валериану Александровичу Волжину (1845-1919), автору полутора десятков повестей и романов и множества рассказов.
В третьей главе книги шесть очерков. Первый из них «Иконописцы». В нем Юрий Александрович ведет речь об истории иконописи в Курском крае и определенно поддерживает версию художника Василия Григорьевича Шуклина о том, что иконопись в Курске могла возникнуть еще до нашествия монголо-татар в XIII веке. В качестве одного из доказательств этой версии приводится факт обретения иконы «Знамения» в 1295 году на берегу реки Тускари «на полугоре у корня большого дерева». Конечно же, в очерке рассказывается и о династии богомазов и иконописцев Шуклиных, живших до середины XIX века в деревне Шуклиной Курского уезда, а затем перебравшихся в Курск.
В очерке «Ситцы Трутовского» вновь повествование о курских художниках. Но главным героем очерка является Константин Александрович Трутовский (1826-1893), его романтическая женитьба на родственнице С.Т. Аксакова – Софье Алексеевне Самбурской и последующей творческой деятельности вплоть до того момента, когда его рисунки печатались на ситцах.
Здесь же рассказ о близких друзьях Трутовского – художниках Иване Ивановиче Соколове (1823-1918) и Вячеславе Григорьевиче Шварце (1838-1869), Сергее Осиповиче Бородаевском и Дмитрии Ивановиче Безперечном.
О жизни и творчестве замечательного художника, автора исторических полотен «Иван Грозный под Казанью», «Вербное воскресенье во время царя Алексея Михайловича», «Царь Алексей Михайлович, играющий в шахматы», «Русский посол при дворе римского императора», «Иностранные послы» и многих других, Вячеславе Григорьевиче Шварце ведется речь в очерке «Первая борозда».
Большой очерк «По следам одной фотографии» как о жизни и творчестве художника из династии Шуклиных – Иване Андриановиче Шуклине (1879-1959), так и о его друзьях, среди которых были автор «Черного квадрата» Казимир Северинович Малевич (1878-1935) и художник Михаил Николаевич Якименко-Забуга (1878-1942). А еще в очерке сведения о Товариществе  курских художников, учрежденном 9 апреля 1910 года, и его членах.
Своеобразным продолжением очерков «Уединенный дол» и «Союз поэтов» из второй главы является очерк «Потомки декабристов», ибо в нем вновь фигурируют фамилии Валериана Бородаевского, Елены Благининой, Юрия Богаторгорского (Рейхберга), Евгении Станислаской, Ольги Мартенс и других. И, естественно, в нем сообщается о многочисленных потомках декабристов Якова Максимовича и Гордея Максимовича Андриевичей, имена которых фигурируют в книге Марии Марич «Северное сияние». Многие потомки стали людьми творческими – художниками, театральными деятелями и литераторами.
Завершает главу повествований о курских художниках очерк «Художник-боец». Он об Антоне Михайловиче Зубове (1907-1942).
Четвертая глава книги «Курские встречи» состоит из двух очерков: «Абаза» и «У меня одно крыльцо…» – и посвящается жизни и творческой деятельности музыканта Аркадия Максимовича Абазы (1843-1915) и певице Надежде Васильевне Плевицкой (1879 или 1884-1940).
Что же касается заключительной, пятой главы, то она состоит всего лишь из одного очерка – «Курские встречи», по которому и названа книга. В нем о знаменитых людях, в разное время посетивших Курск. И пальма первенства принадлежит здесь императрице Екатерине Великой, побывавшей в Курске летом 1787 года. Несколько строк посвящены полководцу А.В. Суворову, писателям Н.В. Гоголю, П.А. Плетневу, В.В. Вересаеву и некоторым другим.
Таков беглый и краткий обзор этой чудесной книги Юрия Бугрова, написанной добротным художественным языком, понятным как профессору университета, так и любому школьнику старших классов. Этот язык, а также обилие информации, ранее неизвестных фактов – зрелый плод не только творческого таланта автора, но и титанической работы в архивах и библиотеках, долгой переписки с различными организациями и потомками «героев» очерков, бессонные ночи и хождения по властным кабинетам. И, конечно, – естественный продукт деятельности Бугрова в клубе «Кмети» и в КОНКО.
Почему «чудесная»? Да потому, что после выхода в свет в первой половине семидесятых годов книг «Курск» – сборника очерков по истории города и «Далекое прошлое соловьиного края» Ю. Александрова-Липкинга и книги И.З. Баскевича «Курские вечера» в конце семидесятых долгое время ничего подобного из-под пера курских ученых и писателей не появлялось.
Отличительной чертой всех очерков Юрия Александровича Бугрова является их емкость, хороший литературный язык, динамика изложения – читаются на одном дыхании, а также, как отмечалось выше, информативность. Как мне видится, книга «Курские встречи» стала прекрасным дополнением к книге И.З. Баскевича «Курские вечера» – есть даже сходство в названиях. И, несмотря на то, что появилась на свет в самую горячую пору развала Советского Союза руководителями-предателями Горбачевым, Ельциным, Кравчуком, Шушкевичем и иже с ними, когда, казалось, людям, оглоушенным происходящим, было не до чтения, вскоре обрела своих читателей и снискала их любовь. Для Юрия Бугрова это был прорыв в большую литературу, хотя сама литература, перестав со страной быть советской, вошла в полосу глубочайшего кризиса мыслей и идей.

Возможно, кто-то не согласится с моей оценкой книги «Курские встречи». Тогда посмотрим, что о ней сказала А.Ю. Друговская, доктор исторических наук, профессор и автор сотен научных стаей и трудов. В уже упоминавшейся статье «Свет знания» она пишет: «Я с удовольствием рецензировала первые книги Ю.А. Бугрова «Курские встречи», «Свет Курских рамп»,  и рецензии были опубликованы в печати…» Профессору Друговской кривить душой ни к чему. Будь книга «Курские встречи» заурядной, она бы так светло и по-доброму о ней не отозвалась. Значит, задела, зацепила…
Еще стоит сказать, что за книгу «Курские встречи» Юрий Александрович Бугров получил небольшой гонорар – первый и последний в его жизни за книги, ибо вскоре даже газеты перестали выплачивать авторам гонорары. И все последующие его книги, кроме издаваемых по заказу комитета по культуре Курской области, будут выходить небольшими тиражами на личные деньги.
Стоит также отметить, что в 1991 году, примерно в одно и то же время с книгой Бугрова в Курске вышел сборник очерков о знаменитых земляках курян под названием «Гордость земли курской». Составителем сборника был соратник Юрия Александровича по клубу книголюбов «Кмети» и по Курскому областному научному краеведческому обществу (КОНКО) Михаил Федорович Шехирев. Авторами многих статей этого сборника выступили сам Шехирев, Юрий Бугров и многие их товарищи по обществу краеведов – Н. Картавцева, И. Веденский, Н. Шахов, П. Михалев и другие. В сборнике более 85 очерков и статей биографического плана.
Страна рушилась, жизнь простых людей с каждым днем становилась все сложнее и сложнее, все уязвимее и уязвимее в социальном плане, а книги историко-краеведческой направленности пользовались большим спросом. Возможно, в них, в историческом прошлом, в деяниях своих  великих земляков читатели, в том числе куряне, искали ответы на происходившие в стране процессы.   

И 13 января 1991 года Борис Ельцин, предавая интересы большой страны, страны, давшей ему достойное образование, поднявшей с деревенских низов до вершин власти, громко заявил о поддержке прибалтийских националистов и как Председатель Верховного Совета РСФСР и глава суверенной России подписывает Соглашение о взаимной безопасности с руководителями трех Прибалтийских республик.
И что бы ныне не говорили проельцинские политологи, либералы всех мастей и оттенков, так называемые демократы-интеллектуалы, а проще говоря, дерьмократы, деяния Ельцина – это предательство по отношению к великой стране. Это предательство по отношению к армии, к сотрудникам МВД, вставшим на защиту единого Отечества, за которое всего лишь 55 лет назад было положено не менее 27 млн. жизней советского народа.
Известная на всех языках пословица гласит: «Предавший единожды предаст и вдругорядь». И действительно, за вильнюсским предательством интересов большой страны последовало более масштабное – предательство волеизъявления  сограждан, высказанного на общенародном референдуме 17 марта. Тогда более 77% населения проголосовало за сохранение единой страны в рамках СССР.
В июне 1991 года под фальшивое громогласье лозунгов о демократии  московские либералы и демократы  протолкнули в президенты РСФСР Бориса Ельцина, шедшего на выборы в тандеме с вице-президентом Александром Владимировичем Руцким, земляком курян, военным летчиком, участвовавшим в боевых действиях в Афганистане и побывавшем в плену у моджахедов, генерал-майором и Героем Советского Союза.
Осознавая, что реальная власть утекает из рук, Горбачев в середине августа подбивает руководителей силовых структур союзного правительства на проведение мероприятий по восстановлению СССР, а сам, чтобы уйти от ответственности, трусливо прячется в Форосе.  В ночь с 18 на 19 августа 1991 года «впопыхах» создается бутафорский ГКЧП (Государственный комитет по чрезвычайному положению), в который вошли силовые министры правительства СССР: премьер-министр Павлов, председатель КГБ Крючков, министр обороны Язов, министр МВД Пуго и вице-президент СССР Янаев.
Действуя по согласованному с Горбачевым плану, гекачеписты объявили, что из-за болезни Горбачев временно отстраняется от управления страной. В Москву вводятся войска, запрещается деятельность оппозиционных партий и некоторых антисоветских СМИ. Но трус и предатель Горбачев, испугавшись последствий, – вновь сказалась привычка уходить от ответственности, –отрекается от ГКЧП, называет их самозванцами и изменниками. И позволяет вице-президенту РСФСР А.В. Руцкому «освободить» себя из «узилища» – правительственной дачи в Форосе на берегу Черного моря, охраняемой подразделениями КГБ и силами ВМФ.
«Освобождение из узилища» Горбачева с семейством в Форосе – вообще фарс из фарсов. Сам герой этого киношного «освобождения» Руцкой позже напишет: «Видимо, между западными лидерами и Ельциным при посредничестве Козырева, который для этого сразу же после заявления ГКЧП вылетел в Париж, – действия согласовывались с самого начала. Запад не только политически поддержал Ельцина против ГКЧП, растиражировав на мировых телеэкранах «мужественного» президента на танке, но и прислал в Дом Советов из посольства США сотрудников ЦРУ со специальной аппаратурой, позволившей Ельцину прослушать все переговоры ГКЧП с командующими военных округов и даже вклиниться в них».
Как известно, члены ГКЧП оказались в Матросской тишине, а пустобрех, трус и предатель Советского Союза – Горбачев – без власти, без страны, без уважения русского народа. Однако с Нобелевской премией мира в кармане. В этом его западные кураторы не обманули. Но ведь и Иуде были даны тридцать сребреников за предательство… Тут удивляться нечему.
После ГКЧП Горбачев формально оставался еще правителем разваливающегося Советского Союза, но реальной власти уже не имел. Однако продолжал болтать о новом союзном договоре. Вместо СССР, по его мнению, должен был появиться – плохо выговариваемая аббревиатура ССГ – Союз Суверенных Государств.
С Союзом Суверенных Государств, предтечей СНГ, как и стоило ожидать, ничего путного не вышло, да и выйти не могло. Каждый лидер сшитое наспех и кое-как скроенное лоскутное одеяло эфемерного государственного образования тянул на себя. Да так тянул, что оно трещало по швам, готовое развалиться на части.  Не хватало только резкого рывка. И 8 декабря 1991 года в Беловежской Пуще этот рывок был сделан тремя негодяями – Ельциным, Кравчуком и Шушкевичем – разрушителями восточнославянского единства. Три «брата-политакробата» своим антиконституционным и антисоюзным сговором окончательно покончили с СССР, о чем Борис Ельцин, словно вышколенный лакей, тут же поспешил доложить президенту США Д. Бушу (старшему). И Россия на целое десятилетие упала во мрак ельциновщины, регресса и вымирания.

А что происходило в Курске и Курской области? После провала в Москве ГКЧП Курскую область возглавил Василий Иванович Шутеев, инженер по образованию, а с 1989 года – первый заместитель председателя облисполкома. После беловежского сговора он стал именоваться главой администрации. Многие партийные вожаки курских коммунистов, чтобы усидеть в своих креслах, быстренько перекрасились в демократов и… действительно остались у власти.
С развалом Советского Союза разваливался и Союз писателей СССР. В 1991 году на его обломках возникли Союз писателей России и Союз российских писателей. Курская писательская организация, руководимая Владимиром Детковым, вошла в СП России. Курские журналисты – в Союз журналистов России. Руководимое Бугровым Курское областное научное краеведческое общество осталось со своим статусом. И все они – без финансовой поддержки из Москвы. Новой власти было глубоко плевать на писателей и краеведов, да и на журналистов, если те не пели ей дифирамбы.
Курские писатели дифирамбов не пели. В писательской организации курян задавали тон писатели-фронтовики Василий Алехин, Николай Корнеев, Евгений Носов, Михаил Обухов, Петр Сальников, Александр Харитановский, повидавшие огненное пекло войны, потому и писавшие о ней правдиво и в то же время патриотично. Не отставали от них и писатели из поколения «детей войны» – Егор Полянский, Михаил Еськов, Юрий Першин, Иван Зиборов, Алексей Шитиков и другие, обличавшие в своих произведениях язвы «дикого капитализма». Да и представители  более «юных» поколений в этом были солидарны со старшими товарищами, особенно поэт Юрий Асмолов.


В ЛИХИЕ ДЕВЯНОСТЫЕ

Новый 1992 год куряне и все россияне уже встречали в новой стране, президент которой Борис Ельцин клятвенно заверил «дорогих россиян», что он скорее на рельсы ляжет, но не допустит падения уровня жизни.
Услышав по телевидению такое, курский писатель Николай Юрьевич Корнеев сказал сыну поэту Вадиму Корнееву: «Теперь жди обвала рубля и цен. Этому прохиндею веры нет ни на йоту. Доведет Россию до ручки…»
И точно, однажды проснувшись, россияне услышали, что трудовые накопления населения за все послевоенные годы превратились в труху, в пыль, в прах. Постарались Ельцин и его премьер-министр Егор Гайдар, внук земляка-писателя Аркадия Петровича Гайдара. Егор Гайдар и его команда «младореформаторов», в которой видное место занимал Анатолий Чубайс, решили излечить «больное социализмом» российское общество путем «шоковой терапии». Так началось «лихолетье девяностых».
От гайдаровской шоковой терапии народ пребывал в прострации. И только отдельные личности – лисовские, ходарковские, березовские, пугачевские и им подобные, не ведавшие, что такое совесть и стыд, весело шагавшие по трупам сограждан – разворовывали, растаскивали казну и успешно ловили «золотую рыбку» в мутных водах криминальной рыночной перестройки. Параллельно с этим под лозунгом нерентабельности уничтожались промышленные предприятия, гробилось сельское хозяйство, разгонялась армия – основные столпы национальной безопасности и суверенитета. Выброшенный на обочину жизни народ обрекался на вымирание, и он вымирал в год по миллиону.
В Курской области промышленные предприятия, попав в частные руки бывших директоров, быстро банкротились или едва существовали, обеспечивая своих хозяев. Даже такие местные гиганты, как РТИ, КЗТЗ, ГПЗ-20, «Аккумулятор», КТК, «Химволокно», «Маяк», «Прибор», хирели на глазах, избавляясь от «ненужного балласта» – домов культуры, детских садов, баз отдыха, медпунктов, санаториев и профилакториев – социальных объектов. А заодно – от рабочих и ИТР. Безработица, о которой в советской России давно забыли и думать, вновь объявилась во всей красе и буйствовала повсеместно. Бюджетникам – учителям, врачам, милиционерам – зарплату по полгода задерживали. Куряне роптали, недовольные политикой Ельцина и его присных, перспективой остаться без работы, без средств к существованию, правом на голодную смерть. 
И область была объявлена «красной» и вошла в число субъектов «красного пояса». Из нее высасывали, что могли, а о помощи из центра и мечтать не приходилось. Уровень жизни резко упал. Народ стал вымирать, словно мухи после потчевания их дихлофосом. Смертность опережала рождаемость во всех городах области, кроме Курчатова. В Курске, согласно данным переписей, население сократилось с 420 тысяч в 1989 году до 412,4 тысячи человек в 2002 году.
Все падало и рушилось, и только преступность резко взметнулась вверх. Несмотря на значительный рост числа сотрудников правоохранительных органов, преступность в Курской области с 6872 зарегистрированных фактов в 1985 году к 1996 году взметнула до 25162. Скачок заметный.
СМИ взахлеб передавали о массовых «разборках», перестрелках банд, десятках трупов. Героями времени становились не труженики села, рабочие, инженеры, ученые, военные,  как было в советское время, а бандиты, жулики и проститутки. Все перевернулось с ног на голову…
О социальных протуберанцах, лихорадивших страну и общество, довольно образно сказал мой отец, деревенский поэт Дмитрий Пахомов, проживавший в селе Жигаеве Конышевского района:
Ох уж русский человек! –
Не может без клизмы.
Не успел пройти и век –
Вновь в капитализм мы.
Что-то сдвинулось в умах
От жизни приличной:
Все просрали в один мах,
Весь уклад привычный.
Верил Ельцину народ,
Как будто в Мессию,
Только зря разинул рот –
Это же Россия.
Вновь пришли худые дни –
Стало все иначе.
Что имеем – не храним,
Потерявши – плачем…

 Тогда же, в начале девяностых годов, известный курский поэт Вадим Корнеев напишет:
Какое позорное время –
Когда уже честь не в чести…
Какое надрывное бремя
Душе человечьей нести!

Не могли молчать и другие курские писатели, особенно поэты – мастера коротких, но ярких выражений.
В качестве примера отношения курских писателей к происходящему приведем стихи поэта Ивана Зиборова. В них, коротких, похожих на народные частушки, на мой взгляд, отражена сама суть:
Волком вою от бессилия.
Кажется, впервые
Оккупируют Россию
Наши, не чужие.

***
Честь и порядочность – на слом,
Нас будто поддомкратили.
Власть меньшинства
                над большинством –
Суть нашей демократии.

Еще острее и конкретнее это звучало в жгучих строках Егора Полянского, который критично встретил перестройку, а затем и ельцинизм. В  стихотворении «Вношу ясность» поэт писал:
Власти невменяемая Стая
доводила глупых до ума.
Довела! И нас согнуть едва ли
Новым Луноликим по плечу:
лицевали… Пере-Ельцивали…
Пере-Ельциваться не хочу…

А перу замечательного курского поэта Юрия Николаевича Асмолова принадлежат такие пронзительные, хватающие за душу строки:
Ах ты, Родина! Бедная Родина!
Под смешки, под искусный шумок
На столичном базаре ты продана,
Будто курской картошки мешок…
И вот эти, не менее пламенные и кровоточащие болью:
…А теперь: за чертову затею
Жизнь свою кладет святая Русь.
Я все чаще Родину жалею
И все реже Родиной горжусь…

Как и Бугров в 1991 году, покинув ряды КПСС, но оставшись в душе коммунистом и патриотом, десятки стихов написал Алексей Шитиков, в которых бичует предателей и перерожденцев.
Псевдокоммунисты.
Псевдодемократы –
Всех путей горнисты,
Всем системам сваты.
 
Видя происходящее, даже многие видные деятели отечественной культуры, элита общества – писатели, актеры, режиссеры – опустили руки и поплыли по течению – куда вывезет… И только разнокалиберные длинноногие, обнаженные до нельзя, безголосые певички, быстренько сориентировавшись в происходящем и заявив о себе как о представителях зарождающегося в России шоу-бизнеса, чувствовали себя как рыба в воде, неся со сцен и театральных подмостков блатняк и похабщину. А почему не нести, если востребовано бездуховным скопищем…
По данному поводу у Юрия Александровича есть несколько стихотворений. Приведем хотя бы одно:
Воры, проститутки, казнокрады –
Вот они, герои этих лет,
С ними вместе мастера эстрады –
Весь садово-ягодный букет.

Последнюю строку «Весь садово-ягодный букет», возможно, стоило бы заменить на «весь «демократический» букет», но поэт выбрал свой вариант. Потому оставим все как есть…

В 1992 году Юрий Александрович, руководя легендарным уже КОНКО, продолжил издание журнальчика «Летопись», но вышел всего один выпуск, в котором его произведений не было – и дело застопорилось. За ликвидацией комсомольской организации и обкома ВЛКСМ, печатным органом которого была «Молодая гвардия» – в ней отпала необходимость. Прекратилось финансирование. Редакцию лихорадило. «Молодая гвардия», многие годы являвшаяся не только рупором курского обкома ВЛКСМ, но и верным помощником курских литераторов, давшая путевку в писательство таким поэтам и прозаикам, как Евгений Иванович Носов, Юрий Петрович Першин, Алексей Федосеевич Шитиков, Владимир Павлович Детков, Михаил Николаевич Еськов, Иван Федотович Зиборов, Валентина Михайловна Коркина, которыми мы с полным на то основанием гордимся, оказалась на грани закрытия и ликвидации.
Многие журналисты «молодежки» перешли в «Городские известия» – печатный орган городских властей и в другие альтернативные издания – «Товарищ», «Борьба», «Голос народа». Бугров, не порывая связи с «Курской правдой» и «Молодой гвардией», переключается на эти газеты. И публикует в «Городских известиях» статьи «Три девицы» и «Возвращение обезьяны» – о перерождении общества, в котором в основу развития поставлена не духовность, как в советском, а нажива любыми путями да похабщина. Причем не только на улицах городов, но и в литературе. (Приводит примеры произведений В. Сорокина. Э. Лимонова, В. Ерофеева и некоторых других).
Курские писатели похабщины, слава Богу, не писали, но по инициативе Владимира Павловича Деткова в 1992 году учредили совместное предприятие «Крона» по изданию книг. Первыми книгами, изданными «Кроной», стали сборник повестей и миниатюр «Три повести о любви» В. Деткова, сборник стихотворений «Предзимний сад» В. Коркиной и поэтический сборник Е. Полянского «Вношу ясность». Сама же писательская организация увеличилась на несколько человек. В Союз писателей России были приняты Прозаики Александр Балашов, Николай Шадрин и Вячеслав Мараков.

В 1993 году Юрий Александрович, не прекращая литературных занятий и деятельности КОНКО, по настоянию единомышленников становится председателем только что созданного в Курске Народного политического клуба «Держава», объединившего под свои знамена всех патриотически настроенных курян, болеющих душой за происходящее в стране. И дает интервью корреспонденту газеты «Товарищ» как о причине создания такого клуба, так и о целях и задачах, стоящих перед ним.
Здесь впервые он говорит о том, что членом КПСС был с 1978 по апрель 1991 года и поясняет: «Но коммунистом, в искреннем значении этого слова, был с детства. Таким меня воспитали мои родители, и я благодарен им. С детских лет я выражал свои симпатии добру, честности и справедливости и придерживался их всю жизнь. Поэтому, когда понял окончательно, что предан Горбачевым и его командой, то вышел из партии, написав в заявлении, что приостанавливаю свое членство  в связи с антинародной политикой Горбачева и его ЦК».
Конечно, руководство клубом «Держава» и одноименной газетой отнимало много времени – приходилось, несмотря на возраст (Бугрову было уже под 60 лет), мотаться по командировкам – но литературной деятельности, в том числе и поэтической, он не прекращал. И на страницах «Молодой гвардии» 26 июня 1993 года были опубликованы стихи Юрия Александровича «Утреннее небо», «Врубель» и другие. Стихотворение «Врубель» небольшое, поэтому приведем его полностью, чтобы почувствовать руку мастера:
Я устал и решил развеяться
За околицей, павшей вдоль сада
Серой лентой,
             продернутой к мельнице,
Где устроена бесом засада.
Месяц пыльный мигал остыло
На сутане черневшего свода,
Словно пламя паникадила
От дыханья мирского схода.
И казался мне мир содеянным
На холсте кистью Врубеля,
И казался себе я Демоном,
Жаль,
   что крылья мои подрублены.

Многие из стихотворений, написанных в этот год и опубликованных в разных изданиях, с яркой социальной окраской – дань времени и крутым изменениям в жизни российского общества и государственного устройства.
Заграницами нас прельщали,
Обещали не жизнь, а рай,
Ходовыми пытали вещами,
Хоть десятками выбирай…

Да, верно, в начале 90-х люди получили возможность побывать за границей, но ринулись туда не туристами, а мешочниками-челноками, приобретая там ширпотреб и сбывая его в России по более высоким ценам – плоды рыночной ельцинско-гайдарочно-черно-мырдинской экономики. Надо было как-то выживать…
Вот в этой свистопляске и торжествующей бесовщине новой Великой Смуты на Руси Юрий Александрович Бугров находит в себе силы не только продолжать деятельность КОНКО, руководить Народно-патриотическим клубом «Держава», но и издавать газету, писать материалы по краеведению, публицистические статьи и художественные прозаические произведения. Не опустил руки, не поплыл со всеми по течению. Вновь проявил свой, бугровский, твердый, неуступчивый характер.
Да, он, как и большинство честных людей, переживал за русский народ и за страну, опускающуюся по преступной халатности своих властителей в пучину грядущих бед и несчастий. Метался в поиске выхода, болел душой, видя несправедливость и падение нравственности в обществе. И это ярко проявляется в его поэтическом и публицистическом творчестве того времени.

С запозданием вице-президент России Александр Владимирович Руцкой и депутаты Верховного Совета России во главе с Р. Хасбулатовым поняли, кого они возвели на трон – настоящего диктатора, жаждущего только неограниченной власти – и попытались отрешить его от должности. Но не тут-то было! Ельцин – не бутафорское ГКЧП. Он не боялся крови. Именно по его приказу 3 октября 1993 года введенные в Москву войска из танковых орудий обстреляли Белый дом, в котором находились депутаты Верховного Совета России. Было много убитых и раненых не только в самом пылающем Белом доме, но и на площади перед ним, куда пришли москвичи, чтобы поддержать депутатов. (По данным А. Руцкого, было убито не менее двух тысяч). Руцкой, Хасбулатов и многие члены Верховного Совета России были арестованы и сопровождены в Лефортово и Матросскую тишину. Антисоветчики торжествовали.
Так Борис Ельцин окончательно развеял миф о своей демократичности, а народ, ошарашенный происходящим, молчал в своей массе. Совсем как по Пушкину… И только отдельные личности типа Юрия Бугрова осмеливались публично критиковать президента-убийцу, человека-предателя.   

В 1994 году в третьем и четвертом (мартовском и апрельском) выпусках журнала с говорящим названием «Не хлебом единым» публикуются его стихи. Сначала «Театр», затем – «Цирк». Всего лишь пара строф из «Цирка», чтобы почувствовать не только сказовую вкуснятину слога, но и атмосферу мятущейся в смутном времени России:
Это было давно, при царе
Николае Втором, полковнике.
Бабье лето легло в сентябре
Паутиною на подоконники.
Встал на площади цирк-балаган,
Представлений –
             большие масштабы:
Два медведя и трое цыган,
Выжимать будет гири баба.
И народ повалил… Дивота!

В газете «Голос народа» он публикует две статьи: «Заявление по поводу высказываний Ельцина» и «Лжецы».
Первая статья начинается так: «Узурпатор России Ельцин неоднократно говорил о существовании «русского фашизма», не удержавшись от этих пассажей даже в своих речах на праздновании Дня Победы…». И далее в ней Ельцин фигурирует как «диктатор», порой действующий как вор, первым орущий: «Держи вора!»
«Главный вор бежит впереди с награбленным добром и истошно орет: «Держи вора», – уличает и обличает Юрий Александрович Бориса Николаевича. – Ельцин, не спрашивая народ, строит капитализм. Неужели кто-то из трудящихся жаждал этого «рая»? Значит, он служит тем мафиозным криминальным структурам, которые благодаря «пятой колонне» расцвели махровым репейником в нашем обществе. Значит, он служит мафиозному капиталу. А теперь еще раз прочитайте определение фашизму, и тогда будет понятно, где находится у нас в России фашизм: в низах народа или в Кремле».
Как видим, написано зло, остро, иронично, и в то же время с болью в сердце о поруганной России. Таков публицист Юрий Бугров.
В большой статье «Лжецы» Юрий Александрович «выводит на чистую воду» лжецов от науки и ельцинской пропаганды.
«Лжецам наплевать на исторические законы, – пишет он. – Их старания направлены на извращение событий и фактов, на подделку документов, утверждение заведомой лжи, которая угодна их хозяевам. Но все они никакого отношения не имеют к исторической науке».
И несколько ниже изобличает во лжи генерала Волкогонова, сына кулака: «Работы Волкогонова никакого отношения к истории не имеют. Его книги о Сталине, Ленине, Троцком неисторичны. Это политические конъюнктурные подделки в угоду «демократии».
Дал Бугров и оценку личности Александра Исаевича Солженицына. Ссылаясь на статью в газете «Завтра», он называет Солженицына Лженицыным и далее пишет: «Для меня Солженицын не писатель, и никакой общественный деятель, а  политконъюнктурщик, тот же самый волкогонный пасквилянт, мстящий истории. <…> Честности у Солженицына, увы, нет, и никогда не было. Было свое я, и ради себя он стал так называемым «диссидентом», ради своего благополучия прекрасно пожил в США, написав бог знает что».
Не оставил Юрий Александрович без внимания и ельцинские «демократические» СМИ, которые совершенно справедливо обвинил в «преступной деятельности по оболваниванию народа». Ибо попав под власть «демократов» и став «сверхдемократическими» и «либеральными», бессовестно 24 часа в сутки изливали потоки вранья на советское время и советских людей, которых кроме как «совками» и «быдлом» больше никак не называли.

И в этом же году в Курске, в издательстве «Сварожич», на личные денежные средства Бугров выпускает первый сборник поэтических произведений «Призма памяти». Сборник невелик – всего 38 страниц в мягкой обложке, зато тираж хорош – 3000 экземпляров. К тому же это первая поэтическая «ласточка». За ней в скором времени последуют другие, ибо в поэтическом багаже поэта стихотворений хватит на многие сборники.
Отметим также, что стихотворный текст предваряет вступительная статья автора «О времени и о себе», а стихотворения разделены на шесть тематических разделов: «Любовь», «Природа», «Память», «Славяне», «Душа» и «Вечность». Названия разделов прямо говорят о том, какие стихотворения вошли в них. Так, в раздел «Любовь» вошли стихи «Листья белые, листья белые…», «Сердце», «Свадьба», «Танго», «Третья женщина», «Шапки герани» и другие.
Стихотворение «Листья белые…» начинается так:
Листья белые, листья белые,
Цвета снежного лепестки.
Мысли смелые и несмелые
Полны радости и тоски.
Заканчивается же следующим образом:
Слова тихие, листы белые,
В них печаль моя и любовь.
Вспоминаются губы спелые
И платок ее голубой.

Для кого как, а мне чудится в этих стихах что-то народное, песенное.
В ином ключе написано «Танго»:
Рассупонился дождь,
Скачет диким мустангом,
От свободы хмельным.
В поле спелая рожь
В ритмах старого танго,
Раскачалась,
Плененная им.
………………………..
Пролетели года.
Снова синь васильковая
Опоясала рыжую рожь.
Целовалась тогда
Ты под дождь
Неподкованный…
Время давнее не вернешь.

И в этом стихотворении своя музыка, своя ритмика, свою великолепная образность от первой строки и до последней.
Балладным, сказительным или даже романсовым напевом веет от стихотворения «Шапки герани», которое начинается такими словами:
Мне помнится давнее Болдино,
Горбатый от времени мост… –
входит в кульминационную стадию развития:
В раскрытом окошке у Тани,
Что раньше была хороша,
Раскрытые шапки герани…
И снова заныла душа...
и заканчивается так:
Сердечная старая рана
Открылась, как в небе звезда.
Красивые шапки герани
Пылают в окне от стыда.

Раздел «Природа» состоит из таких стихотворений, как «Ока», «Мама», «Радость, словно птица…», «Мой лес», «Весна детства» и других.
С доброй, светлой иронией звучат первые строки «Оки», радуя игрой слов:
Хоть совсем и не окаю,
Но влюбился в Оку.
С ней разлука глубокая
Навевает тоску.
Тут над дивными плёсами
Утром курит рассвет
Облаками белёсыми,
Словно бакенщик-дед.

Замечательный образ утреннего рассвета, курящего облаками! Так и встает картинка перед глазами!
Стихотворений, посвященных маме, наверное, тысячи, если вообще не миллионы. Их немало и у Юрия Бугрова. Но в стихотворении «Мама» он нашел слова, которые не просто показывают образ любимой им матери, не только передают настроение, участие автора, но и показывают кровную связь матери с родной природой:
Ах, мама милая,
Не крик ли журавлиный
Тебя внезапно будит на заре:
Встаешь и суетишься:
За калиной
Пойти ли в лес по утренней поре.
Пойти ли в лес
По разноликим травам,
Не кошенным поющею косой?
Там дятлы ксилофонят по дубравам,
А по низам бредут туман с росой.

Чудесны и стихотворение «Мой лес», который «хвойной лапою по-свойски» обнимает и успокаивает автора, и стихотворение «Весна детства», написанное «белым стихом», в котором «…близко бродит где-то / Весна в полях и на дорогах / С косою русою до пят».
Раздел «Память» представлен в книге стихотворениями «Призма памяти», «Слово», «Отчий дом», «Память» и другими.
Выше уже приводилось цитирование лирического стихотворения «Отчий дом», поэтому остановимся на «Слове» и «Призме памяти», по которому, кстати, получила название и сама книга. Итак, слово «Слову», которое начинается так:
Это разве стихи?!
Без заварки вода!
Ты бросай-ка свое рифмоблудие.
А заканчивается оно вот таким парадоксальным выводом:
Показались простые слова
Мне зачином любой работы.
Я до пота колол дрова –
Баня топится, ныне суббота.

Вновь и юмор, и ирония, и философия, и глубокий смысл содержания.
В стихотворении «Призма памяти» автор рассказывает о своем школьном детстве, когда он в сорокаградусный мороз добрался до школы, но там не было уроков – их отменил мороз.
Застыли в инее деревья,
Трещат на холоде столбы,
Сугробы, словно кошки, дремлют,
Суровые округлив лбы,
А провода звенят и плачут.
Тащусь вперед, не чуя ног…
 
Раздел «Славяне» составляют стихи «Славяне мы!», «Семена» и другие. Так уже вышло, что часть стихов из этого раздела уже цитировали выше, поэтому останавливаться на нем долго не будем, лишь «озвучим» первую строфу из стихотворения «Славяне мы!»:
Славяне мы!
Какое слово!
И мужество, и слава в нем!
И вечно юно, вечно ново,
Горит рубиновым огнем.

Из стихотворений «Вспорхнул огонёк», «Я встречаю людей…», «Проза», «Врубель» и других состоит раздел «Душа». Часть стихотворений из этого раздела, например, «Врубель», уже приводилась выше, поэтому перейдем к разделу «Вечность» и процитируем из него хотя бы одно пятистишие.
Яблони ветвистыми руками
Тянут к небу яблоки свои,
Но они капелью наливною
Падают на землю, ближе к корню,
В простоте любви своей сыновней.

Почему я так подробно рассказывал о книге «Призма памяти», цитируя многие стихотворения? А для того, чтобы показать как можно шире всю гамму тем, палитру чудесных образов, используемых автором в поэтическом сборнике – первенце, в который, верю, Юрий Александрович вложил частицу своей пламенной души. Как это ни покажется странным, большим поэтом в писательских кругах его не считали и со снисхождением относились к его поэтическому творчеству до конца его дней, отдавая при этом дань признательности его краеведческому таланту.
Конечно, я не силен в поэзии, в знании ее теории, но все же понимаю, что стихи Бугрова из этого сборника мало чем уступают поэтическим произведениям признанных курских мэтров в их первых сборниках. А уж в искренности, в авторском присутствии, в патриотизме – тем более…
И мне грустно, что ни на книгу «Курские встречи», ни на книгу «Призма памяти» не последовало отзывов от собратьев по перу из Курской писательской организации и журналистского сообщества. По-видимому, кроме ушедшего из жизни литературоведа и критика Исаака Баскевича (умер в 1994 году) некому стало не только поддержать добрым словом Юрия Бугрова, но и указать на погрешности и недочеты, без чего творческого роста тоже не бывает.
Впрочем, здесь виноваты не коллеги, проявившие равнодушие к сборнику своего товарища, не читатели, как бы не заметившие «новичка», а сама внутриполитическая обстановка в стране, когда людям больше приходилось думать о том, как выжить в хаосе, устроенном правителями. К тому же к социальному хаосу в 1994 году добавилась еще и война в Чечне – естественное продолжение политики Ельцина, заявлявшего национальным лидерам России «хватайте свободы столько, сколько проглотите». Вот те и хватали, открыто заявляя о выходе из Российской Федерации.
Сепаратистов, как всегда в таких случаях, тут же поддержали наши заклятые друзья – западные «демократии» в лице своих руководителей. А еще и… московские либералы, в том числе и из ближайшего окружения Бориса Ельцина – Березовский, Гусинский, Боровой, Юмашев, Старовойтова, Боннэр, Ковалев (правозащитник), Вольский, Паин, Явлинский, Политковская, Сорокина, Максимовская, Миткова, Е. Киселев и иже с ними. Гибли же простые русские люди – солдаты и офицеры. Но их либералам было не жалко – ибо быдло. Да и то, что «бабы еще нарожают», видимо, помнили.
 Потому и курянам, находящимся в социальном столбняке и духовной прострации от происходящего, было не до обзора выходивших книг, кстати, не только Юрия Бугрова, но и других курских авторов, издавшихся в «Кроне» Курской писательской организации. А в 1994 году были изданы произведения И. Баскевича, В. Корнеева, Н. Леверова, Ю. Першина, С. Федорова и некоторых других.
Стоит отметить и тот факт, что в 1994 году из либеральствующей  ельцинской Москвы сбежал в Курск замечательный поэт Алексей Шитиков, а несколько раньше его вернулся сюда из столицы и известный в России журналист Николай Гребнев, вскоре учредивший Издательский дом «Славянка».
Гребнев письменных пояснений причин своего ухода из ЦТ и ВР не оставил, а Алексей Шитиков с присущей ему прямолинейностью в одной из автобиографий указал: «…капитализирующаяся Москва для меня стала безынтересной и чуждой, поэтому в сентябре 1994 года я возвратился в Курск…». 


«СЕЙМСКИЕ БЕРЕГА» И ПРОЧЕЕ

Несмотря на вакханалию, происходящую в стране по вине ее лидеров, в том числе и «гаранта» новой Конституции России Бориса Ельцина, жизнь худо-бедно продолжалась. Юрий Бугров, находясь по-прежнему в руководстве Курского краеведческого общества и народного клуба «Держава», занимался не только организационными вопросами, но и творческими. В 1995 году ему вместе с единомышленниками-краеведами удалось учредить журнал «Сеймские берега», в котором он стал главным редактором. Опять сказались его лидерские качества.
Уже в первом выпуске этого журнала в нем была опубликована статья Юрия Александровича о Надежде Плевицкой – «Штрихи к портрету», в которой давались ранее малоизвестные биографические сведения. Кроме рассказа о самой певице, в статье схематическое графическое изображение ее родословной (на двух страницах) и история села Винникова, в котором она родилась.
Есть работы Юрия Бугрова во втором и третьем выпусках журнала – соответственно, «Курск в Курске» и «Блики фиолетового цвета» (о поэте В. Бородаевском).
Стоит отметить, что в этих журналах публиковались также произведения краеведческой направленности В. Степанова, А. Манжосова, С. Щавелева, А. Танкова, Н. Рязанова, А. Барсукова и других, а также стихи курских авторов – Л. Медведева, Р. Романовой, З. Волковой. Это говорит о том, что журнал главному редактору виделся не только историко-краеведческим изданием, но и художественным.
 А в курском издательстве «Сеймъ» в этом году тиражом в 15 тысяч экземпляров выходит книга очерков самого Юрия Александровича по истории культуры Курского края «Свет курских рамп», о которой положительно отзывалась профессор А.Ю. Друговская.
Книга объемная – 300 страниц текста с иллюстрациями. Как и первая книга прозы, она краеведческой направленности и повествует о развитии театральной деятельности на Курщине. Отличается добротной подготовкой автора – здесь и сведения о скоморохах древности и средневековья, и данные о курских частных театрах с крепостными актерами богатых помещиков, и сведения о жизни и творчестве Михаила Щепкина, и многое иное, о чем никто и никогда раньше не писал. Забегая вперед, отметим, что эта книга не раз переиздавалась, а также наряду с другими трудами Бугрова легла в основу его монографии при защите кандидатской диссертации в 2004 году.

В 1995 году, следуя духу времени и насущным требованиям, курские краеведы собирают очередное собрание и вносят изменения устав областного краеведческого общества, повышая его статус. По новому уставу руководитель краеведческого общества – Бугров – стал именоваться президентом. А КОНКО или КурОНКО – новое сокращенное название организации – установила прямые связи с многими кафедрами КГУ, КГМУ, КГТУ (ЮЗГУ) и КСХУ (Курской сельскохозяйственной академией). Возникли творческие связи и с редакциями научных журналов «Военно-исторический архив», «Военно-исторический журнал», «Вестник архивиста» и «Вопросы истории». Кроме того, по инициативе Юрия Александровича в рамках союзничества КОНКО с другими организациями (будем именовать организации прежней аббревиатурой – так проще) был создан Курский филиал Международной ассоциации исторической психологии (КФ МАИП). И Бугров возглавил филиал в качестве вице-президента.
Необходимо отметить, что с момента образования КОНКО важной составляющей деятельности этой организации стало издательство журналов и альманахов. Выше уже упоминались «Летопись» и «Сеймские берега», позже будут «Курский край», «Курские художники», «Жизнь знаменитых курян», «Курские мемуары», «Куряне в искусстве», «Курская старина»  и другие. Не менее десятка журналов и альманахов. И почти во всех этих печатных серийных изданиях главным редактором или редактором приходилось быть самому Юрию Александровичу Бугрову. А это в обязательном порядке вычитывать все поступающие материалы, редактировать, править, спорить с авторами, что-то отсеивать, что-то просить доработать. Все в соответствии с русской поговоркой: «Взялся за гуж – не говори, что не дюж». Есть и другая: «Кто тянет воз, тому и добавляют груз».
У известного курского писателя Бориса Петровича Агеева есть рассказ о собрате по писательскому цеху – Николае Ивановиче Гребневе, журналисте, предпринимателе, писателе и общественном деятеле, а с 2009 года еще и руководителе Курской писательской организации. И в нем такие строки о Гребневе: «Тем, кто мало его знал,  и невдомёк было, что, пока он сидит сию минуту в кресле, то обязательно наищет какой-нибудь новый хомут на свою шею. И поступить иначе не может вследствие особенностей личности, из беспокойства от безделья, по «причине» вообще всей  деятельной своей натуры, в область влияния которой многим довелось попасть».
Мне кажется, что данная образная характеристика как нельзя лучше подходит и Юрию Александровичу Бугрову. Не успел избавиться от одной докуки, добровольно возложенной на себя, как уже вторую на шею надевает и на третью поглядывает, примеряется…
Впрочем, пассионарные натуры от простых смертных тем отличаются, что они не только ставят перед собой цели, но и их достигают.
А самое интересное, что за неуемным и неугомонным Бугровым в скором времени последовали и другие организации, в том числе ВУЗы, приступив к издательству краеведческих трудов и книг.
Словом, как когда-то А.И. Герцен своим «Колоколом» «разбудил» разночинные слои народонаселения Российской империи от социальной дрёмы, так и Юрий Александрович Бугров редактируемыми им печатными изданиями не только «расшевелил» и сплотил вокруг себя краеведов и значительный научный потенциал области, но и заставил их активизироваться. Не потому ли, начиная с конца 90-х годов прошлого века, стали выходить первые тома 20-томной научно-популярной серии «Курский край», а в 2008 г. появились «Очерки истории Курского края» – самые знаковые печатные издания современности о нашей малой родине?..

Но вот наступил предвыборный 1996 год. Когда, согласно статистическим данным, «гарант» Конституции Борис Ельцин, ненавидимый простым народом, позорно проигравший первую Чеченскую войну, имел не более 6 процентов избирательской поддержки, но, несмотря на это, шел на выборы Президента России во второй раз. Ведь был из породы людей, о которых русская пословица гласит: «Таким хоть ссы в глаза – все равно божья роса».
Юрий Бугров не только как руководитель общественно-политического клуба «Держава», но и как честный человек был против второго прихода Ельцина и как мог противился этому. В это время он написал несколько публицистических работ и цикл стихотворений, которые послал в редакцию газеты «День» в надежде, что они будут там опубликованы. Но…
Как рассказывал позднее сам Юрий Александрович, ни от самого Александра Проханова, главного редактора «Дня», ни от его коллег из редакции ответа не последовало. И только спустя какое-то время эти стихотворения были опубликованы в курской оппозиционной к существующим властям газете «Голос народа». Приведем хоть небольшую часть стихотворений того периода, точнее выдержек из них, обличающие «гаранта Конституции» Бориса Ельцина в некомпетентности, тупости, лицемерии и в развале страны.

Вновь на экране дуб природный,
А рядом – тучи воронья.
И наш любимый «всенародный»
С потоком нового вранья.
Посмотрит влево – рай пророчит,
Направо – сказку говорит,
Указы постоянно строчит,
Народы байками дурит.

В них же было и обращение к избирателям, идущим к урнам для избрания депутатов в Госдуму и президента страны:
…Так голосуй, но знай же меру –
Не то опять народ в беде –
И дай Борису-лицемеру
Щелчок хороший по балде.

Следя за политическим процессами и по возможности принимая в них посильное участие, Юрий Бугров не забывал и о работе КОНКО и издательской деятельности.
В 1996 году Курским областным научным краеведческим обществом издано три выпуска журнала «Сеймские берега», в которых статьи и очерки о Курске и курянах Манжосова, Амоскина, Раздорского и других авторов, в том числе работа Юрия Бугрова «Дебют Петрушки» об актерах курского театра кукол. А еще в этих выпусках стихи Ю. Першина «Ольгов» и Е. Полянского «Римов», «Обоянь».
К сожалению, после третьего выхода журнал «Сеймские берега» прекратил свое существование – закончилась финансовая поддержка со стороны добровольных спонсоров. Ныне эти серийные выпуски, их 9 – библиографическая редкость. Их можно найти только в любимой Бугровым «Асеевке». Они небольшие по объему – всего с десяток-другой страниц газетной бумаги формата А-4, пожелтевшей от времени. Но они же – нетленные страницы истории краеведения в Курской области.
Еще в 1996 году в Курске Юрий Бугров издает книгу «Девятый постулат», названную так по одноименной повести. В книге 84 страницы, ее тираж 1000 экземпляров. Кроме повести, несколько рассказов. Повесть, несмотря на то, что главный герой выведен под именем Игоря Степановича Старостина – автобиографическая и дает много сведений из жизни Юрия Александровича в период его работы на заводе «Прибор», когда он руководил литобъединением «Спектр» и сотрудничал с заводской многотиражкой «Звезда». Написана живо, динамично, с юмором и самоиронией автора, умеющего не только подмечать, но и бережно, не разбивши, не расплескавши на ухабах сочинительства, доставить до читателя эти наблюдения. Вот как он описывает беседу главного героя с сотрудницами Академии наук СССР, пришедшими в неурочный час к нему домой, чтобы провести анкетирование:
«– Нам Игоря Степановича.
Игорь Степанович – это я. Двадцать лет стажа инженерной работы. Женат. Двое детей. Тещи нет, она живет в другом городе. Трехкомнатная с раздельным туалетом и раздельными комнатами квартира. Все это я говорю им, пригласив в большую залу. Они из Академии наук СССР. Заполняют на меня анкету с целью определения влияния окружающей среды на здоровье и психическое состояние мужчин в возрасте от сорока до пятидесяти. В эту арифметическую градацию попадаю я.
– Ваш рост? – спрашивает старшая.
Я включаюсь в их игру:
– Сто шестьдесят пять сантиметров,  как у Пушкина. Неужели я не вырос из-за окружающей среды?
Девчонка смеется, улыбается и старшая.
– Вы легко сходитесь с людьми?
– А вы разве еще не ощутили этого? – улыбаюсь я…»
Буквально несколько строк – и перед нами не только образы героев, но и сам автор. Разве это не мастерство? Мастерство.
Надо заметить, что Бугров не только мастерски описывает бытовые и производственные моменты жизни и деятельности героев, не только наделяет своих героев яркими деловыми, портретными и психологическими характеристиками, не только все это сочно сдабривает юмором, но иногда и от гротеска не отказывается. Яркий пример тому образ Маргариты Полищук. Главный герой после очередной производственной командировки  возвращается домой и не успевает поздороваться и поговорить с женой Валерией, как:
«– У нас гостья… – шепчет мне Валерия на ухо, приставляя палец к губам. – Т-шш!
Пытаюсь глазами спросить, кто же этот гость. Жена подносит кисть ко рту и болтает ею, и я понимаю, что это Маргарита из технологического отдела. И хотя фамилия ее Полищук, сама она чистокровная рязанская с девичьей фамилией Ксенофонтова. Она – полькоманка, даже говорит, что хорошо знает польский язык. Не приведи бог встретить ей польскую людину. Когда я впервые услышал ее излияния любви к польскому: «Я так люблю Польшу, люблю все польское, наверно у меня польские гены, и во мне течет их пся крев», –  то, не будучи поляком, пришел в ужас.
Она всегда уверена в себе и в своей непоколебимой правоте, ей невозможно сделать ни замечаний, ни прервать ее речитатив. Приходится мириться с тем, что есть.
– А, Игорь Степанович, наконец-то явился не запылился, а то Валерия тут уж кавалеров стала себе подыскивать, – протягивает она мне руку, – как там в Липках? Говорят, там много поляков живет?
– Не заметил. Некогда было, – нехотя отвечаю я.
– Что интересного видели?
– Да что там интересно! Одна работа, с утра до вечера, а потом келья.
Маргарита хохочет, закатывая глаза. Грозит пальчиком:
– Так уж и келья. Знаем мы вас, мужчин!
– В самом деле – келья.
Маргарита хохочет еще усерднее. Чашка кофе, приподнятая ею, того и гляди, прольется ей на колени. Наконец она успокаивается.
– А в Киеве были? Говорят, там зарезали Сличенко?
– Нет, что вы, там не режут, а замуровывают в пещерах Киево-Печерской лавры. Его замуровали, но в какой части пещер, никак не найдут».
Дальнейший весьма интересный «интеллектуальный» диалог Маргариты с Игорем Степановичем цитировать не станем, чтобы не нудить читателя излишними подробностями. Однако заключительные, прощальные слова этой экспрессивной героини все же приведем, чтобы до конца раскрыть ее образ, так мило представленный нам автором:
«– Спасибо за кофе, оно такое вкусное, – Маргарита касается губами щеки Валерии.
Мы провожаем ее до двери. Уже в дверях Маргарита произносит свою неистребимую фразу:
– Адью, резервуар! До завтра! – Она машет ручкой и улыбается нам, а потом добавляет: – Приходите к нам на пельмени, встречать Новый год. Пельмени – пальчики оближешь».

Меньшие формы художественных произведений представлены рассказами «Последний слон коммерсанта» и «Было у Васильевны…».
Первый о дорожных и производственных приключениях работника отдела снабжения крупного курского промышленного предприятия. Как и повесть, он в определенной мере автобиографичен по сути и ироничен по содержанию повествования. Второй – о доле большинства русских деревенских женщин, овдовевших в годы войны, но взрастивших детей, давших им образование, вынянчивших внуков и, в конечном счете, ставших им ненужной, а потому заканчивавших свой век в стылом одиночестве.
Вопросы нравственности, поднятые в этом небольшом рассказе, все больше и больше будут входить в творческую деятельность Юрия Александровича, будоража не только его душу, но и души читателей.
По большому счету, книга «Девятый постулат» стала прекрасным дебютом Бугрова на торной дороге художественной прозы, где в эти годы хаживали и творили такие известные курские прозаики, как Евгений Иванович Носов, Петр Георгиевич Сальников, Александр Александрович Харитановский, Михаил Николаевич Еськов, Николай Иванович Шадрин, Агеев Борис Петрович. Причем хорошим дебютом.
Общество и власть Курской области достойно оценили вклад Юрия Александровича в развитие краеведения и культуры края: ему присваивается почетное звание – заслуженный работник культуры Российской Федерации. Не многие курские писатели удостоились такой чести…
А он в газете «Курская правда» за 2 августа под рубрикой «Святые уголки России» печатает статью о Дивееве и Сарове «Не зарастет народная тропа». Эта же статья будет опубликована и в журнале «Не хлебом единым» (№ 4, стр. 7). Статья об уроженце Курска, преподобном Серафиме Саровском (в миру – Мошнине Прохоре Исидоровиче (1754-1833).

Да, в июне 1996 года на выборах президента куряне голосовали против ненавистного им Бориса Ельцина. Но он, к несчастью всего российского народа, путем бесконечных потоков лжи и клеветы в «демократических» СМИ на советское прошлое, запугивание населения возможными репрессиями со стороны коммунистов, путем грандиозных фальсификаций и трусости  Г. Зюганова после второго тура выборов все равно вторично стал президентом России. И 30 августа этого же года заключил позорный мир с сепаратистской Чечней (Ичкерией) в Хасавюрте.

Этот же год в жизни Курской области, причисленной ельцинистами к так называемому «неблагонадежному Красному поясу», ознаменовался тем, что 20 декабря главой областной администрации был избран  генерал-майор авиации, Герой Советского Союза, бывший вице-президент России и сиделец Лефортово (с октября 1993 по апрель 1994 года) Александр Владимирович Руцкой – земляк курян.
Вот к Александру Руцкому, начавшему именовать себя губернатором края, но «неостывшему» еще от выборных обещаний, и направил стопы действующий президент КОНКО, чтобы получить финансовую поддержку и «государево благословление» на издание большой краеведческой книги о Курске и его знаменитостях. Юрий Александрович рассчитывал как на дальновидность умного руководителя, так и на корпоративные чувства визави – ведь Руцкой, кроме всего прочего, был автором нескольких документально-публицистических книг, в том числе «Мысли о России» и «О нас и о себе».
И поход во властные кабинеты увенчался успехом: Александр Владимирович поддержал Бугрова.
«Куй железо, пока горячо», – гласит русская пословица. И Бугров стал ковать, а точнее, готовить накопившиеся материалы к верстке книги. Сам не знал сна и отдыха и ближайших соратников по КОНКО «припахал» по «полной программе», как образно выражался в те дни губернатор Руцкой. Впрочем, те и сами были рады работать дни и ночи – такая подобралась команда единомышленников.

И вот в 1997 году под руководством Ю.А. Бугрова, при поддержке его единомышленников и администрации области, большим авторским коллективом огромным для современной рыночной России тиражом в 10 тысяч экземпляров был издан краеведческий словарь-справочник «Курск», являющийся своеобразной энциклопедией жизнедеятельности нашего города и его наиболее известных жителей на протяжении многих веков. Такого важного культурного события еще не бывало в тысячелетней истории города. Поэтому хотя бы несколько слов о самых важных параметрах этого замечательного коллективного труда.
Во-первых, для его издания был образован общественно-научный совет, в который помимо Бугрова – главного редактора – вошли такие известные в Курске личности, как А.Ю. Друговская, В.В. Енуков, А.С. Амоскин, В.П. Детков и другие – всего 10 человек.
Во-вторых, редколлегию представляли 14 человек, в том числе все вышеназванные члены совета (кроме Деткова), а также Ю.А. Байбаков, В.И. Гольцов, Т.А. Грива, Е.М. Капустина, Э.В. Конорев, Л.А. Кузнецова, А.Н. Манжосов, Н.М. Погрецкая, В.И. Склярук, А.С. Травина и Е.В. Холодова – каждый профессионал в своей области. А еще была вспомогательная редакционная группа из 12 человек.
В-третьих, к изданию книги были подключены переводчик с немецкого и английского языков и художник-оформитель. Кроме того, над составлением книги работало не менее 180 авторов. Огромный коллектив, управлять которым – не мед, а уж заставить трудиться в бешеном бугровском ритме – задача почти что невыполнимая. Но Бугров справился. Мало того, он уговорил предпринимателя Э. Конорева (фирма «Барк») оказать финансовую помощь, и тот оказал. Вот в этом огромная заслуга Бугрова как талантливого организатора и руководителя.
В добротно изданном краеведческом словаре-справочнике «Курск» (пятьсот страниц, твердая обложка и суперобложка) более 2000 статей (многие сопровождаются фотографиями) по истории, культуре, природе Курска, а также биографий замечательных людей города. Из этого количества статей не менее 150 написано лично Юрием Бугровым и 20 – в соавторстве с другими краеведами и учеными. Всего – около 170 статей, почти 12 часть всей книги. Немалая часть!
Приведем хотя бы некоторые статьи: о музыканте Абазе А.А., о писателе Абельдяеве Д.А.,  об авиации и автотранспорте, о поэте Александрове, о писателе генерале Алексееве, о педагоге и писателе Алчевской, о театральном художнике Андриевиче, об ученом-металлурге Байкове, о губернском землемере и архитекторе Башилове, об историке и писателе Белоконском, о спортсмене Бессарабове, о библиографе, современнике Пушкина Билевиче, о поэте Богдановиче и психологе Божовиче. И о многих других замечательных земляках-курянах.
Таков вклад в дело развития краеведения города и области постоянно находящегося в поиске журналиста, поэта, краеведа, прозаика Юрия Александровича. А поиск, как не раз замечал он, это и есть жизнь. И наоборот, жизнь – постоянный поиск.
Как отреагировала просвещенная общественность Курска и Курской области на появление краеведческого словаря-справочника «Курск» (конец 1997 года), я точно не знаю – в то время за периодикой не следил. Но, судя по тому, что это детище Бугрова и его команды постоянно упоминается и в более поздних сообщениях ведущих курских журналистов и общественных деятелей (статья Ф. Панова «Дорогу осилит идущий» в «Курской правде» от 30 ноября 2007 г. и статья А.Ю. Друговской «Свет знания» за 2009 г.), то, думаю, бурно и жадно. На это обстоятельство косвенно указывает и такой факт: ныне в свободной продаже эту книгу не достать ни за какие деньги, расхватали в один миг! А Юрий Александрович на полученный гонорар уже планировал издание своих книг, денег на которые ни в областном Комитете культуры, ни у редких спонсоров не находилось. Рассчитывать стоило только на себя и свою пенсию… Но, увы, гонорара так и не дождался!..
Казалось бы, выход такого фолианта, историко-культурное значение которого навсегда останется неоспоримым, должен был успокоить амбиции Бугрова, умерить его пыл: такая цель достигнута! Только не тут-то было!.. Юрий Александрович уже замахнулся на издание многотомной курской энциклопедии. Даже название уже определил – Большая Курская энциклопедия. Определены были и тематические направления: персоналии, история, растительный мир, животный мир и природа. А еще он приступает к ежегодному многономерному изданию журнала «Курский край», о котором упоминалось выше.
Первый выпуск журнала «Курский край» приходится на все тот же благодатный для творческой деятельности КОНКО и его президента Юрия Бугрова 1997 год. Открывается он вступительной статьей главного редактора (и это станет традицией для журнала) и его авторской статьей «Дворяне Марковы» – о плодовитом на литературное творчество курском дворянском роде Марковых. (Их имена указаны в предисловии, поэтому повторяться не будем). Именно Марковы одними из первых курских литераторов стали писать произведения – от краеведческих очерков вплоть до исторических романов – о Курском крае. Кроме статьи о Марковых, Юрий Александрович здесь же опубликовал исследовательскую работу социально-нравственного значения «Церковь и культура Курского края».
В этом выпуске со своими статьями и очерками отметились краеведы и ученые А. Марков, Н. Пронин, Г. Апраксин, Г. Ильин, А. Манжосов, В. Байбаков, А. Амоскин, Ю. Озеров и Н. Борисов.
Так был дан старт научно-историческому, литературно-художественному журналу (альманаху), на страницах которого можно было видеть десятки известных в Курске и Курской области фамилий авторов и их произведения. Конечно, всех авторов тут не перечислить. Но самых активных назвать стоит. Это А. Друговская, А. Манжосов, В. Коровин, В. Байбаков, В. Енуков, А. Бордунова, А. Травина, Н. Коротеева, С. Никифоров, А. Золотухин, И. Токмакова, И. Каплунова, В. Пономарева, А. Пахомова, Н. Борисов, М. Лагутич, Л. Медведев и многие другие. Даже автору этих строк посчастливилось пару раз опубликоваться в этом журнале, правда, в новом тысячелетии.
Говоря о благодатном влиянии журнала «Курский край» на развитие краеведения, научной мысли в области, количественном и качественном росте научных работников, Панов Ф.Е., интервьюировавший Юрия Бугрова, 30 ноября 2007 года на страницах «Курской правды» пишет: «Научно-исторический журнал «Курский край» известен и за пределами страны. Он читаем и востребован среди ученых США, Франции, Украины, Белоруссии, Грузии и других стран СНГ. Полные комплекты номеров журнала (1-99 за 1997-2007 гг.) хранятся в Российской государственной публичной исторической библиотеке в Москве, в библиотеке государственного архива Курской области, в областной научной библиотеки имени Н.Н. Асеева…»
А во вступительной статье «Слово о главном редакторе» книги «Бугров Юрий Александрович» из серии «Курские историки», написанной большим коллективом КОНКО, как бы в дополнение к вышесказанному, отмечается: «За период с 1998 по 2009 год в составе Курского областного краеведческого общества было защищено 10 кандидатских и три докторские диссертации, подготовлено 56 отзывов и рецензий в Диссертационные Советы КГУ и КГТУ по защите кандидатских диссертаций по специальности – Отечественная история».
К этому остается лишь добавить, что к настоящему времени вышло более 137 номеров этого журнала, в которых, даже по самым скромным подсчетам, не менее семидесяти научно-краеведческих работ Юрия Александровича Бугрова. В том числе до 2001 года были опубликованы такие интересные работы, как «Начало» – о гражданской войне в России, «Герой Бородино» – о Бородаевском Осипе Осиповиче, предке поэта В.В. Бородаевского, «Ромодановский Григорий Григорьевич» – о курском воеводе и потомке Рюриковичей, «Фельдмаршал» – о Барятинском А.И., еще одном потомке Рюриковичей, «Шеин Алексей Семенович», «Курские знакомые М.Ю. Лермонтова» и другие.
Выше мы остановились на том, что в рамках успешного КОНКО началась подготовка к изданию Большой Курской энциклопедии. Но пока шел сбор материалов, их сортировка по тематическим папкам и портфелям, Юрий Александрович продолжал заниматься собственным творчеством – поэтическим, художественным, краеведческим.
Все в том же 1997 году он издает книгу «Русские веды». Она, по сравнению с предыдущими книгами краеведческо-публицистического плана «Курские встречи» и «Свет курских рамп», небольшая, всего 64 страницы в мягкой обложке. Но ее ценность заключается в том, что именно Бугров из всей многочисленной научной и пишущей братии Курской области попытался заглянуть в глубины нашей истории и дать вразумительный ответ на вопрос: кто такие славяне и русы, каковы корни их культуры и откуда они берут начало, владели ли славяне грамотой и какие принципы исповедовали до появления христианства. А еще ценность книги в том, что в ней тезисно даются «главные истины русского ведизма». Их, по мнению Юрия Александровича, четырнадцать. Однако перечислять не будем, как и не станем пересказывать книгу – документ высокой философии, ибо занятие это никчемное. Книгу надо читать и размышлять над каждой прочитанной строчкой. Впрочем, отдельные выдержки из книги все же приведем, чтобы хоть как-то почувствовать стилистику повествования.
Вот выводы автора о некоторых чертах характера русских людей: «Слишком уж добр и доверчив русский, славянский этнос. Это добро дала ему Природа: широкие поля. Мощные леса, чудесные реки. Это добро влило в него Солнце. Ибо древние протославяне-арии поклонялись ему и были правы: без Солнца не будет никакой жизни».
А вот таков его ответ тем, кто горланит о «русском шовинизме»: «Русский славянский этнос, не потерявший своей сути и стати, никогда не заразится национализмом».
Следующее высказывание из главы о народовластии: «Древняя Русь не знала сословий. Население представляло собой единообразную массу, разные слои которой отличались один от другого достоинством, а не правами. Каждый был полноправным гражданином общества. Естественно, что  при этом вопросы общегосударственного масштаба решались на вече».
Немало страниц книги посвящено отрицательному влиянию еврейства на русский этнос. Потому остается лишь удивляться, почему нелюбимые Бугровым евреи не набросились с критикой на эту книгу и не предали ее вместе с автором обструкции и поруганию.
Кроме этой книги, с декабря 1997 по январь 1998 года боровшаяся с финансовыми невзгодами «Молодая гвардия» в пяти выпусках публикует прозаическое произведение «Римские каникулы», которое в 1998 году выйдет в Харькове (Украина) в виде отдельной книжки в мягком переплете объемом 40 страниц. Тираж книжки –  1000 экземпляров; состоит она из пяти глав, оформленных как письма.
О чем же эти письма и вся работа в целом? Да о поездке Юрия Александровича вместе с дочерью Викторией и ее детьми в Италию. Это не только путевые заметки  автора, но и его размышления над историей этой страны, на ее отношении с Россией в разные периоды времени. Эти письма-очерки о проникновении итальянской культуры в русскую и русской – в итальянскую, о великих людях, ставших живыми творческими мостиками между двумя народами. Еще они о помощи русских моряков в 1908 году Мессине, ставшей жертвой землетрясения.
Письма-очерки написаны светло, добротно и очень по-доброму.
В Курске в это время, лишаясь спонсорской финансовой поддержки, после бурной деятельности 1995 и 1996 годов стало приходить к упадку издательство «Крона». Зато начал набирать силу Издательский дом «Славянка» Николая Гребнева, учредивший газету «Славянский дом» и приложение к ней «Толока» – малостраничный журнальчик, подобный тому, какими были краеведческие «Летопись» и «Сеймские берега». Но это пока. Пройдет несколько лет, и «Толока» (главный редактор Борис Агеев) превратится в весьма солидный журнал, в котором будут печататься многие курские писатели и литераторы.

В 1998 году в Курске, в издательстве «Сварожич», где раньше был напечатан сборник поэтических произведений «Призма памяти», публикуется отдельной книгой в 68 страниц и тиражом в 200 экземпляров романтическая повесть для детей «Приключения в городе К».
Новая книга – это и очередной дебют автора, и очередной поиск себя в новом виде деятельности: детской литературе, очень непростом и сложном виде литературы. Таков Бугров – неукротимый, неугомонный, неуемный, неистощимый, неустающий, всегда находящийся в поиске.
Не просто писать стихи и прозу для взрослых, но писать для детей – во сто крат сложнее. Тут одних знаний правил русского языка и наличия опыта писательства маловато, тут необходимы глубинные познания детской возрастной психологии. И постулат «Не навреди!» перед писателем стоит так же остро, как перед лечащим врачом.
И Юрий Александрович с этой задачей справился блестяще: повесть получилась и светлой, и доброй, и динамичной, и интересной, и поучительной, и высоконравственной. Она и о жизни городской детворы, и об истории города Курска. А еще – с захватывающими дух тайнами, их разгадками, требующими приложения сил и умений, знаний и навыков, и, конечно же, с приключениями. Ведь без них никак!..
На мой взгляд, повесть Юрия Бугрова «Приключения в городе К» и по духу, и по драматургии, и по ее литературно-нравственной ценности принадлежит к тому же ряду, к которому мы привычно относим произведения Аркадия Петровича Гайдара и Анатолия Наумовича Рыбакова для детей и юношества – «РВС», «Школа», «На графских развалинах», «Кортик», «Бронзовая птица», «Приключения Кроша».
Выше приводились примеры работы Бугрова со словом в прозе для взрослых «Девятый постулат» – небольшие текстовые выдержки, чтобы почувствовать красоту и стиль художественного слога этого произведения. Теперь, на мой взгляд, стоит привести текстовые примеры из повести «Приключения в городе К». Во-первых, для того, чтобы воочию увидеть художественные приемы и новый слог автора. А во-вторых, отметить разницу между текстами «для взрослых» и текстами «для детей». Возможно, и некоторую схожесть…
«На следующий день только и разговоров было про то, как Валька из восьмой квартиры нашел пса.
– Как же ты его нашел? – спрашивали любознательные.
– Понимаете, сижу я, книжку про барона Мюнхгаузена читаю… Вдруг слышу он стонет.
– Кто, барон?
– Да нет же! Пес!
– Слушай, Валька, давай назовем его Бароном.
Ну, какой же он барон! Он – как бродяга. Ведь бароны все в шелковых рубахах ходят и в вельветовых брюках, а сапоги из замши. А едят – будь здоров! Ананасы там всякие, персики, халву!
– Да, это верно, они еще гоголь-моголь едят, – важно подметил Собе-Панек.
Словом, в этот день все мальчишеское царство двора было взволновано важным событием. И пока бедный пес отлеживался под лестницей в Валькином подъезде, мальчишки обсуждали его дальнейшую судьбу.
– А что, Валька, давай назовем его Бароном, – вновь подскочила малявка Ира. – Будем кормить его, что сами едим. Хочешь, я сейчас ему пирожное принесу из холодильника?
– Нужно ему твое пирожное!
Однако подумав немножко, Валька согласился:
– Ну, что ж, тащи ему свое пирожное!
– Я ему подушечку сошью, – сказала Таня Ковалевская, одноклассница Вальки.
– Зачем она ему. Собаки на подушках спать не любят.
– Откуда ты знаешь, может ему понравится.
– Его нужно скорее вылечить. Еду хорошую давать, ведь собака – друг человека. Вот дядя Миша рассказывал: он тонул, а Абрек спас его.
– А кто это – Абрек?
– Собака дядюшкина, овчарка. Ему ногу в воде свело, а Абрек подплыл к нему и говорит: «Цепляйся за меня».
– Все ты врешь, Валька, – держа в руке пирожное. Сказала прибежавшая из дома Ира. – Разве собаки говорят?..
– Так ведь он не словом говорил, а взглядом, – не смутился Валька и взял для Барона пирожное.
Весь вечер ребята двора обсуждали варианты питания и составляли различное меню. Разошлись, когда густые сумеречные тени стали расти все быстрее, расплывалась по двору темнота и над крышами дальних домов показался красный блин луны».
Как видим, совсем иной стиль и иной слог. Простота и динамизм. Но за всем этим – и детское видение мира, и детская философия о жизни, бытии и быте, и присущий автору тонкий юмор, который и «роднит» все его произведения.
Кроме книг, вышло несколько выпусков журнала «Наш край». В первом выпуске за этот год был очерк «Начало», написанный Бугровым совместно с А. Манжосовым. «Начало» – о гражданской войне в России.
В очерке даются малоизвестные сведения о том, как белогвардейские карниловско-калединские части рвались к Белгороду и Курску. Но белгородские красногвардейцы, поддержанные моряками и путиловскими рабочими, приславшими бронепоезд № 2 под командованием А. Зайцева, моряками-черноморцами под командованием А. Мокроусова, 24 ноября 1917 года под Белгородом одержали победу. Этот день вошел в анналы истории как день начала Гражданской войны в России.
Интересно знать, что общее руководство красными отрядами возглавил И.П. Павлуновский, а помощником командира отряда балтийских матросов был легендарный матрос Железняк – Анатолий Григорьевич Железняков.
Следует отметить, что кроме очерка «Начало» в этом выпуске журнала были работы А. Манжосова «Броневой щит революции», И. Каплуновой – «Деникинский режим на территории Курской губернии», А. Шпилева – «Махно в Курской губернии», Е. Доставалова – «О белых и белом терроре», А. Плеховой – «Когда пришли белые», В. Фурсова – «Когда белые бежали», С. Шафранова – «Курск в 1919 году» и другие.
Во втором выпуске «Курского края» было сразу четыре очерка Юрия Бугрова: «Ромодановский Григорий Григорьевич», «Шеин Алексей Семенович», «Фельдмаршал» и «Герой Бородина».
Очерк «Ромодановский Григорий Григорьевич» – о потомке Рюриковичей, командире Белгородского полка, участнике Переяславской Рады (1654), сыгравшем важную роль в присоединении к России Левобережной Украины. С  19 ноября 1678 года Ромодановский Г.Г. был курским воеводой. Погиб во время стрелецкого бунта в Москве в 1682 году.
Очерк «Шеин Алексей Семенович» – о жизни и деяниях первого генералиссимуса России (с 1696 года) боярина А.С. Шеина, бывшего курского воеводы с 1683 по 1685 год.
Очерк «Фельдмаршал» – о талантливом военачальнике и полководце Александре Ивановиче Барятинском, дальнем потомке Рюриковичей и владельце усадьбы «Марьино». Именно ему удалось одержать решающие победы в войне с горцами имама Шамиля и пленить самого Шамиля. За победы в Кавказской войне ему было присвоено наивысшее воинское звание – фельдмаршал.
В очерке «Герой Бородина» рассказывается о Бородаевском Осипе Осиповиче, предке поэта В.В. Бородаевского, участвовавшем в войне с Наполеоном и в Бородинском сражении.
Очерки написаны сжато, емко, динамично. Некоторые сопровождаются изображениями их главных героев.
Не лишним будет отметить, что в данном номере журнала были работы краеведов М. Булахова,  В. Решетинского, В. Щербаченко, С. Досычева, А. Манжосова, Е. Кузнецовой, Ю. Озерова, А. Травиной и других.
Следовательно, Курское областное научное краеведческое общество не просто существовало, оно жило, оно активно развивалось.
 
В 1999 году Юрий Александрович, продолжая находиться во главе КОНКО, общественного клуба «Держава», Курского филиала Международной ассоциации исторической психологии (КФ МАИП), редактируя издаваемый журнал «Курский край», опубликовал в его выпусках очерки «Болдинская осень: 200-летию А.С. Пушкина посвящается», «Пушкин. Курск. Куряне», «Родословные связи А.С. Пушкина».
Очерк «Болдинская осень» по своему оформлению и художественному наполнению очень близок рассказу, так как в него помимо повествовательного приема вводятся и размышления автора, и ссылки на стихи, и цитирование этих стихов. Судите сами:
«Как давно я не был на родине…
А когда, десяток лет назад, ехал туда, зная, что не увижу свою школу, не пройдусь по гулким деревянным половицам классов, не взойду на веранду, перед которой стояла лиственница, посаженная, по преданью, самим Александром Сергеевичем Пушкиным. Восемь учебных лет провел я в стенах болдинской школы. И она стала моим вторым домом».
В том же духе написан весь очерк – чистый, светлый, радостный, рассказывающий историю создания музея Пушкина, участие предков писателя в защите приусадебного сада от порубок в жаркую революционную пору.
Очерк «Пушкин. Курск. Куряне» не только о великом поэте, но и о курянах, так или иначе знакомых с поэтом, например, Николае Полевом, поэте, переводчике, романисте, издателе журнала «Московский телеграф», в котором довольно часто печатался Александр Сергеевич, пока они не поссорились и «Телеграф» не был закрыт в 1834 году. Или о дружеских отношениях поэта с актером М. Щепкиным, с «первым декабристом» В. Раевским, которого Пушкин предупредил о возможном аресте.
Среди знакомых Пушкина Юрий Александрович называет композитора М. Виельгорского, воспитателя детей Н. Карамзина И. Телешева, поэта И. Мятлева, издателей К. Полевого и Е. Аладьина и многих других лиц, имевших непосредственное отношение к Курскому краю.
Очерк «Родословные связи А.С. Пушкина» написан Бугровым в соавторстве с  В. Щербаченко и, естественно, повествует о родословных линиях поэта, так или иначе связанных с Курщиной.
Кроме вышеназванных очерков, в этом (втором) выпуске  журнала «Курский край» Бугров публикует стихотворение «Моя бабушка знала «Онегина».
Моя бабушка знала «Онегина»
До последней строки наизусть,
И когда на лошадке пегонькой
Прискакала к ней мудрая грусть,
Мне сказала, что чем-то похожий
Я на Пушкина в детстве был.
С этой маленькой бабкиной ложью
Меня ветер по жизни носил.
Умерла…
Думал я: не узнать мне
Слов ее сокровенный секрет,
Лишь подарок висит над кроватью –
Смуглоликий поэта портрет.
Мудрость вымысла стоит дороже
Злата-серебра и камней,
Да судьба с каждым годом все строже
Назначает экзамены мне.

В журнале его стихов больше нет, но именно в этот год он напишет и несколько позже издаст другие стихи, среди которых  лирические «Лесная тишина», «В Мухтолове», «Лето пахнет полынью и пылью», «Север», «Осенняя вода…».
Осенняя вода черна и в лужах,
И в озере лесном она черна.
Поет, как будто панихиду служит,
Над озером высокая сосна.

Зато в этом номере, посвященном 200-летию со дня рождения великого поэта, со стихами, отметились поэты Юрий Першин, Вадим Корнеев, Алексей Шитиков. Печатались в нем и другие курские писатели и литераторы. Это говорит о том, что Юрий Александрович, несмотря на свою загруженность и некоторую отстраненность от курского писательского сообщества, тем не менее поддерживал связи с самыми знаковыми фигурами в области поэтического творчества.
Кроме курских поэтов, свои очерки и статьи для номера представили А. Манжосов, Р. Балицкий, Л. Гатилова, И. Гордеев, С. Жиров, И. Каплунова, В. Пономарева, Е. Кравцов, О. Черников, Л. Шуклина и некоторые другие.
В 1999 году Бугрову и его коллегам удалось выпустить в свет несколько номеров журнала «Наш край», основной тематикой которых стала Великая Отечественная война, участие в ней курян, в том числе партизан и подпольщиков.
Важно отметить, что большинство материалов, опубликованных в журнале, отличаются новизной информации, критическим подходом к освещению тех или иных событий и фактов, нет ура-патриотического шапкозакидательства и прежней лозунговщины. Объективность – во главе всех повествований, даже если содержание очерков высвечивает отрицательные стороны действий партийных и светских руководителей. А потому, полагаю, стоит назвать имена некоторых авторов опубликованных работ. Это В. Коровин, А. Манжосов, Е. Кузнецова, Н. Федоров, С. Никифоров, П. Гусев.
В этом же году Юрий Александрович Бугров с единомышленниками учреждает книжную серию  «Жизнь знаменитых курян» и в первом выпуске отдельной книгой издает научно-краеведческую работу – монографию «Надежда Плевицкая. Удаль и печаль». (Забегая несколько вперед, отметим, что всего выйдут не менее шести выпусков книг этой серии).
К теме о жизни и творческой деятельности великой певицы земли Курской Юрий Александрович обращался не раз, публикуя в СМИ небольшие очерки, о которых шла речь выше. Эта тема не оставляла его в покое, постоянно будоражила, заставляла возвращаться к ней вновь и вновь. И так будет до последних дней жизни самого автора.
Что же касается самой книги, то она небольшая – всего 64 страницы текста под мягкой обложкой. Зато снабжена иллюстрациями. Да и написана с явной душевной теплотой и любовью, а потому светится искренностью и добротой, авторским соучастием и сочувствием. Не часто такое случается…
И в этом же году Юрий Бугров публикует книгу об истории завода «Прибор» «Славное сорокалетие…». В ней 144 страницы текста, щедро снабженного фотоиллюстрациями. В книге 8 глав: «Строительство завода», «Начало пути», «Рождение ОКБ», «Становление коллектива», «На подъеме», «Десятая пятилетка», «Структурные совершенствования предприятия» и «В новых условиях». В ней также перечень директоров и главных конструкторов ОКБ с их краткими биографиями, список орденоносцев, ветеранов и других передовиков завода. Завершает же книгу небольшая подборка произведений членов литературного объединения «Спектр».   
С легкой руки Бугрова этой книгой откроется серия публикаций о промышленных предприятиях города Курска. Кстати, о заводе КЗТЗ книги вышли в 2018 году, когда самого завода давно уже не стало…
Еще в 1999 году Юрий Бугров вместе со своими соратниками и сподвижниками  по краеведческому обществу под эгидой КОНКО учредил книжную серию «Куряне в искусстве». И в первом же выпуске публикует уже известный по книге «Курские встречи» очерковый цикл «Товарищество курских художников». Естественно, в несколько переработанном и дополненном виде.
В книге 60 страниц в мягкой обложке. Ее тираж – 100 экземпляров. Состоит она из пяти очерков: «Иконописцы» (Шуклины), «Ситцы Трутовского», «Первая борозда» (о В. Шварце), «Товарищество курских художников» (Шуклины) и «Загадки бытия».
Кстати, этот выпуск «Курян в искусстве» будет продублирован в 2000 году, что, на мой взгляд, говорит о востребованности сборника.
Стоит заметить, что тиражи книг Бугрова, изданных им в 1999 году, вполне оптимальные для узкого круга специалистов – 100 экземпляров. Но самое интересное, что на эти книги вскоре поступили положительные отзывы. Так, 19 февраля 2000 года «Городские известия» публикуют статью Л. Кириллова «Новые издания… и ожидания курских краеведов» – о выходе в свет книг «Товарищество художников» и «Надежда Плевицкая. Удаль и печаль».  Автор статьи вполне доброжелательно отозвался как о данных книгах, так и о творчестве Юрия Александровича в целом.
Казалось бы, что той творческой, общественной и издательской загруженности, которая сопровождала Юрия Александровича в 1999 году, не только для одного человека свыше крыши, но и трем бы была под завязку, однако он находит время и на социальную публицистику. В газете «Борьба» в 1999 году публикует статьи «Будущее принадлежит рабочим», «Все материальные ценности – источники жизни человечества создаются только руками рабочего». Мало того, в других изданиях публикует «Пекарь в кепочке» – о Ю.М. Лужкове и его жене – бизнес-леди Е. Батуриной, их закадычных друзьях М. Ходорковском, А. Смоленском и В. Гусинском, а также «Сталин – не крестоносец», «Практическая делократия», «Козлы и козлища» и другие. Всего около 20 статей и очерков.
Болит, болит душой Юрий Бугров за Родину. Не может спокойно переносить ее поругание лжелибералами и лжедемократами…
Кто-то из мудрых сказал: «Время лечит от любых болезней, даже социальных», другой к этому постулату добавил: «От дум и переживаний лечит работа». Не знаю, руководствовался ли Юрий Александрович мудростью наших предшественников, но работал он в девяностые годы без сна и отдыха. Десятки, если не сотни стихотворений, очерков, рассказов, повесть. А еще систематические выходы издаваемых им журналов (вторая половина девяностых годов) и постоянная работа по сбору материалов для будущих энциклопедических изданий.

Что же касается культурной жизни в Курской области в целом, то в 1999 году в области (как и во всей России) был проведен творческий конкурс, посвященный 200-летию со дня рождения Александра Сергеевича Пушкина. В оргкомитет вошли курские поэты Юрий Першин и Валентина Коркина, а среди победителей были Евгений Носов, Николай Шадрин, Михаил Еськов, Алексей Шитиков, Вадим Корнеев, Сергей Бабкин, Борис Агеев,  Елена Холодова и Александр Балашов.
А еще в 1999 году Курский госуниверситет приступил к изданию двадцатитомной серии книг под общим названием «Курский край». Среди первых книг этой серии была книга «Курск. История города от Средневековья к Новому времени: X-XVII века». Авторы – А. Зорин, А. Раздорский, С. Щавелев. А в редакторский совет этой новой серии книг по истории Курского края был включен и Юрий Александрович. Но важно даже не это, а то, что Юрию Бугрову своей кипучей деятельностью, в конце концов, удалось расшевелить дремавшую до сей поры научную вузовскую силу и мощь. И она включилась в работу.

В завершающем второе тысячелетие 2000 год Юрий Александрович покинул некогда организованный им же общественно-политический Народный клуб «Держава», сосредоточившись на любимом детище – КОНКО. Возможно, к принятию такого решения его подвигла болезнь супруги, и требовалось время по уходу за ней. Возможно, его, человека действий, разочаровало словесное переливание из пустого в порожнее, имевшее место в клубе… Возможно… На данную тему у меня с ним разговор как-то не заходил.
Зато на посту президента КОНКО он, несмотря на огромную физическую и психологическую нагрузку, чувствовал себя прекрасно и продолжал заниматься изданием набиравшего силу журнала «Курский край». Если в 1997 и 1998 годах всего было издано четыре выпуска, то уже в 1999 – целых пять. Вот и в новом году планировалось издать не меньше, а то и побольше. А для этого требовались деньги, следовательно, вновь походы к спонсорам с протянутой рукой просителя. Многие «владельцы заводов и пароходов» отказывали, но некоторые все же входили в положение бедного издателя и кое-какие деньжата выделяли.
Ходить с протянутой рукой было и стыдно, и мерзко, и пакостно, но куда денешься – рыночная экономика дикого капитализма. Приходилось, скрепя сердце, идти на поклон…
В итоге в 2000 году было издано пять номеров журнала, в которых работы Юрия Бугрова были только в двух: это статья «Курские знакомые М.Ю. Лермонтова» в 3/12 номере и очерк «В прифронтовом тылу» в 4-5 /13-14 номере.
Если в статье рассказывается о курянах, имевших родственные или же дружеские связи с поэтом, и написана она светло и информационно, то в очерке много критических замечаний в адрес отдельных военных, руководителей колхозов, наплевательски относившихся к нуждам простых людей.
 Как уже отмечалось выше, в 2000 году в серии «Куряне в искусстве» повторно отдельной книжечкой был переиздан сборник очерков Бугрова – «Товарищество курских художников».
А в издательстве «Учитель» Курского государственного университета вышла его книга «Свет курских рамп». Она была в твердой обложке, в ней 280 страниц (немного уменьшен по сравнению с первым изданием в 1995 году, но это, возможно, из-за полиграфии), ее тираж – 100 экземпляров. Весь текст книги разделен на четыре части. И внешне оформлена она под серию книг «Курский край», издаваемую КГУ.
В этом году новых своих книг Юрий Александрович не издал, довольствуясь тем, что было уже издано, а также подготавливая материалы к будущим сборникам поэзии и прозы. Впрочем, того, что было издано им под эгидой Курского областного научного краеведческого общества, было предостаточно.
Особенно широко деятельность Курского областного научного краеведческого общества развернулась в середине девяностых годов. Этому способствовало то, что оно вышло из-под опеки Курского отделения Всероссийского общества культуры и отправилось в самостоятельное плавание по волнам рыночной экономики. Умение президента общества Юрия Бугрова находить контакт с людьми помогло и тут: в издании журналов помогал не только комитет культуры области, но и спонсоры.
Среди наиболее благожелательных спонсоров Юрий Александрович в 2009 году в беседе с Ф.Е. Пановым называл ОАО «Прибор» (директор А.С. Сапронов) и ОАО «Лада» (директор Т.Е. Воронина). А среди тех, кто ни разу не отозвался на просьбу о материальной помощи – владельца частной корпорации «ГРИНН». Этот руководитель (Н.Н. Гришилов) – яркий пример предпринимателя «рыночно-демократической» России, вылезшего «из грязи в князи» – то ли самый бедный бизнесмен в области, то ли самый умный, знающий историю края от «а» до «я»…

А в стране…
В стране после вторжения многотысячных банд Шамиля Басаева и Хоттаба в Дагестан, после трагедии в Беслане, Москве и Волгодонске, когда террористические акты чеченских и международных боевиков-террористов унесли жизни сотен неповинных людей, началась вторая чеченская кампания (война).
А еще в стране в канун Нового года ненавидимый народом и больной «гарант» Конституции Борис Ельцин наконец-то определился с преемником и добровольно (!!!) оставил пост президента России, возложив эти обязанности до очередных выборов на Председателя Кабинета Министров Владимира Владимировича Путина, бывшего оперативного работника КГБ и Председателя ФСБ. Да-да, того самого, который незадолго до этого всенародно пообещал «мочить чеченских террористов даже в сортире».


В НУЛЕВЫЕ ГОДЫ XXI ВЕКА

В ноябре 2000 года губернатором Курской области стал Михайлов Александр Николаевич, сменив (со скандалом) на этом посту Александра Владимировича Руцкого. Оказавшись у кормила областной власти, Михайлов, избиравшийся как коммунист от КПРФ, став губернатором, тут же сменил политическую ориентацию, вступив в правящую партию «Единая Россия».
«Так надо, чтобы вытащить область из пропасти, в которую она попала при команде Александра I, находясь в «красном поясе», – заявил он возроптавшим товарищам из КПРФ. – По-иному – никак…»
И товарищи притихли. Товарищи притихли, но Бугрова эти политические игры и метаморфозы хоть и волновали, однако не очень, чтобы очень. Его куда больше волновало другое: отношение нового губернатора к вопросам краеведения и к изданию Большой Курской энциклопедии. Приходится вновь идти в курский «Белый дом» (хотя какой он белый – он больше красный) и добиваться аудиенции. Добился. Михайлов выслушал и поддержал: «Дело нужное и важное. Работайте».
Ныне в некоторых кругах курского общества хорошим тоном считается критически отзываться о деятельности Александра Руцкого на посту губернатора Курской области. Возможно, это и правильно… Однако обратим внимание на такой аспект: именно при губернаторе Руцком новый импульс развития получило краеведение. Как уже отмечалось выше, в 1997 году вышел в свет многостраничный краеведческий словарь-справочник «Курск» и начала издаваться (на базе Курского государственного педагогического института) двадцатитомная научно-популярная серия «Курский край», первые тома которой увидели свет уже в 1999 году.
А еще при Руцком и с его благословения в 1998 году в Курске был проведен Всероссийский фестиваль журналистов (инициатива Н.И. Гребнева), открыт едва ли не первый в стране Дом журналиста (вновь инициатива Н.И. Гребнева), проведен конкурс, посвященный 200-летию со дня рождения Александра Сергеевича Пушкина, учрежден творческий конкурс имени писателя-земляка К.Д. Воробьева (2000 год) и заложена Триумфальная арка как часть мемориала «Курская битва».
Теперь несколько слов о губернаторе Александре Николаевиче Михайлове. Как следует из биографической справки БКЭ (т.1, кн.2), родился он в 1951 году в селе Косорже Щигровского района Курской области в крестьянской семье. После учебы в средней школе окончил Харьковский институт инженеров железнодорожного транспорта (1974). С 1974 по 1976 год работал старшим осмотрщиком вагонов вагонного депо станции Курск. Параллельно с эти занимался комсомольской работой. С 1976 по 1977 год – на комсомольской работе в Курском обкоме ВЛКСМ. А с 1977 по 1979 год в должности первого секретаря возглавлял Дмитриевский райком комсомола. Отсюда в 1979 году был переведен в Дмитриевский райком КПСС, где в должности заведующего отделом райкома проработал до 1983 года.
С 1983 по 1984 год на партийной работе Курского обкома КПСС. С 1984 по 1989 год – секретарь Щигровского райкома КПСС. В этот период окончил Ростовскую высшую партийную школу (1985). И с января 1990 по август 1991 года – первый секретарь Щигровского райкома партии и делегат XXVIII Съезда КПСС (1990). Затем с августа 1991 по декабрь 1993 года – председатель Щигровского районного Совета народных депутатов. Кроме того, с января 1993 года возглавлял Курский обком КПРФ.
В период с 1993 по 2001 год – Депутат Государственной Думы РФ 1-го, 2-го и 3-го созывов.
В 1995 году награжден знаком «Почетному железнодорожнику», а в 2004 году – орденом Дружбы.
Как и любого руководителя такого ранга, Александра Михайлова, по-видимому, есть за что критиковать – слишком большой груз ответственности возложен на его плечи. Но в вопросах развития культуры в Курской области им, как мне видится, сделано достаточно много. Именно при нем и с его помощью было закончено строительство грандиозного мемориального комплекса «Курская дуга» при въезде в Курск со стороны Фатежа, построен и торжественно открыт в 2015 году мемориальный комплекс «Героям северного фаса Курской битвы» на Тепловских высотах в Поныровском районе. Не без его участия, как мне мыслится, открыт музей и установлен памятник Надежде Плевицкой в селе Винниково, установлены памятники композитору Георгию Свиридову, писателям Евгению Носову и Константину Воробьеву, а также другим деятелям отечественной культуры.
Да и в плане развития литературы в соловьином крае им сделано немало: открыт Литературный музей (тогда как у соседей подобные закрываются), учреждены две литературные премии – имени Е. Носова и «Курская битва», оказывается финансовая помощь при проведении съездов курских литераторов. В 2009 году им подписано распоряжение № 1049-р от 14 декабря «Об издании книг курских писателей», в соответствии с которым комитет по культуре стал оказывать финансовую помощь (правда, небольшую) в издании книг курских авторов. В 2016 году не без поддержки А. Михайлова был учрежден конкурс «Литератор года Курской области», а также открыта Губернаторская библиотека в администрации области и подписан договор о сотрудничестве администрации области и Курской писательской организации в деле развития литературы в крае. И им же поддержана инициатива Николая Гребнева о создании общественного Совета при губернаторе по изданию произведений курских авторов.

Новое же тысячелетие в творческой жизни Юрия Александровича началось с того, что в 2001 году он стал членом Союза российских писателей. Дело в том, что после развала Советского Союза распался и Союз писателей СССР, как уже отмечалось выше, а на его обломках в Москве возникло несколько конкурирующих друг с другом писательских объединений, самыми крупными из которых стали Союз писателей России и Союз российских писателей.
Курская писательская организация, возглавляемая в эти годы прозаиком Владимиром Павловичем Детковым, всем своим составом вошла в Союз писателей России, объявивший себя наследником Союза писателей СССР. А многие литераторы, ранее входившие в действие орбиты курского писательского сообщества, решили воспользоваться возможностью вступить в Союз российских писателей, где требования к приему новых членов были мягче. И вступили. Так образовалось курское отделение Союза российских писателей, которое с 1998 года возглавил ответственный секретарь Николай Васильевич Зыбин, 1927 года рождения, прозаик, подполковник в отставке. В Курске членами этого отделения стали Юрий Александрович Бугров, Ольга Михайловна Климова, Леонид Федорович Медведев, Николай Васильевич Саталкин и Александр Александрович Харитановский (младший). В Рыльске в него вошли Вениамин Германович и Олег Вениаминович Саранских и Надежда Васильевна Жукова. В Железногорске – Надежда Васильевна Захарова. Были и другие.
Конечно, Юрий Александрович с его кипучей творческой энергией сразу же активно включился в деятельность нового курского писательского отделения, предлагал коллегам учредить печатный орган, чтобы издавать произведения как в коллективных сборниках, так и авторские книги. Но его предложения были встречены руководителем с явной «прохладцей», да и работы в успешном КОНКО хватало, поэтому вектор творческой энергии вновь был больше направлен в сторону краеведческой организации.
В 2001 году Юрием Александровичем как главным редактором было подготовлено к изданию пять выпусков журнала «Курский край». В четырех из них он опубликовал свои работы краеведческой направленности: «Реформы П.А. Столыпина…», «Рыльск. 1918», «М. Горький и… Варвара», «Возрождение Курска. Город. Слободы», «План губернскому городу Курску», «Разведчица Зина Морозова» и «Периодизация истории курского краеведения».
В очерке «Реформы П.А. Столыпина…» Юрий Александрович пишет не столько о самом инициаторе аграрных реформ Столыпине, сколько о том, как они осуществлялись на территории Курской губернии. Приводится пример по Щигровскому, Белгородскому, Льговскому уездам с представлением «обязательств» отделяемого на хутор главы крестьянского хозяйства и «организационного плана». Вывод же Бугрова таков: «После первых опытов организации хуторских и отрубных хозяйств началась массовая хуторизация крестьян…».
Представляют, на мой взгляд, интерес и найденные им сведения об участии учащихся курских гимназий и реальных училищ в оказании помощи крестьянам в уборке урожая в Коренной Пустыни, Дубовце, Тазове, Сухой Неполке. Так что не только советские школьники и студенты участвовали в уборке урожая. Традиция, оказывается, идет еще с дореволюционного времени.
В большом по объему очерке повествуется о непростой обстановке в Рыльске в 1918 году, о борьбе сил революции и контрреволюции, о социальных противоречиях и компромиссах, о германской оккупации и партизанском движении. Много информации, которой в других источниках не почерпнуть.
А в небольшом очерке «М. Горький и… Варвара» Бугров предает гласности факт того, как курянка Варвара «помогала» Горькому окончить начатый им роман «Мужик», причем без согласия самого автора. Фамилию Варвары Горький подзабыл, а Юрий Бугров загорелся идеей отыскать хотя бы претендентку на роль этой Варвары. И отыскал – Варвару Дмитриевну Руновскую, дочь надворного советника. Правда, настаивать, что это именно та Варвара, не стал.
Большой интерес для курян представляют очерки «Возрождение Курска. Город. Слободы» и «План губернскому городу Курску», в которых повествуется о строительстве Курской крепости в 1595, о развитии города и появлении в нем слобод, а также о застройке города по генеральному плану, утвержденному императрицей Екатериной Великой в 1782 году. (В 1781 году грандиозной пожар фактически уничтожил большую часть Курска).
Переработанный автором очерк «Разведчица Зина Морозова» повествует о подвиге уроженки Путивльского уезда Зинаиды Дмитриевны Морозовой, студентки 3-го курса института культуры, не раз забрасываемой с группой советских разведчиков и диверсантов в тыл к немцам для совершения разведывательных и диверсионных операций. За выполнение боевых заданий Зинаида Морозова была награждена орденом Красной Звезды. При десантировании во время последнего задания она получила тяжелую травму, но помогала товарищам выполнять боевое задание. Умерла 10 июня 1942 года.
В очерке «Периодизация истории курского краеведения», естественно, идет речь об этапах развития краеведения в Курской области.
Все выпуски журнала великолепны своей информативностью, здесь можно даже узнать о том, какие книги краеведческой направленности вышли в ближайшее время, но особое место в этом плане, на мой взгляд, занимает сдвоенный номер 7-8. В нем на 15 страницах (с 43 по 58) даются краткие биографические данные всех курских наместников и губернаторов (автор В.В. Берсенев – ученый из Петербурга).
В этом же году увидел свет второй выпуск журнала «Куряне в искусстве». В нем работа Юрия Александровича «От ассоциации до союза. (Художники Курского края 1917-1945 гг.)». Название красноречиво говорит о содержании. И действительно, в восьми главах («После революции», «Е.М. Чепцов», «Под знаменем АХРР», «Союз художников», «П. Лихин», «А. Зубов», «А. Дейнека» и «Военные годы») речь идет о жизни и творческой деятельности курских художников – Чепцове, Дейнеке, Шуклине, Овчинникове, Наумове и других.
Не пропали даром в этом году и поэтические устремления последних лет. В Курске отдельной книгой (84 страницы) в мягкой обложке и тиражом в 300 экземпляров вышел сборник стихотворений «Поздний горицвет». Кроме нескольких десятков больших и малых стихотворений, в нем была поэма «Молодость».
Что же касается стихотворений, то они автором разделены на восемь хронологических и тематических глав: «Начало», «Герани Болдина», «Люби меня, как первый снег», «Русь! Ты вся – поцелуй на морозе…», «Природы чистое дыханье», «Посвящения», «Итальянские геммы» и «Вечность».
Выше, когда велась речь о первом поэтическом сборнике Юрия Бугрова и его публикациях в газетах, часть стихотворений из первых разделов новой книжки уже называлось и цитировалось. Поэтому повторяться в цитировании их не будем и обратимся сразу к стихотворениям из раздела «Посвящение». Они, как нацеливает нас название раздела, являются посвящениями поэтам и писателям, в том числе русским и курским: Сократу, Баратынскому, В. Хлебникову, С. Есенину, Л. Конореву и другим. Строки из стихотворения «Деревенские вечера», посвященного Льву Конореву, возглавлявшему редакцию газеты «Молодая гвардия» в первой половине 70-х годов ХХ века:
Посиделки да пересуды,
Языки – что лопаты;
На завалинке – судьи,
На крыльце – адвокаты.
О сварливых свекровях
Деревенские вести,
Молоке и коровах,
Женихах и невестах.
А следующие – первая и последняя строфы – из стихотворения «Памяти Сергея Есенина»:
Знаешь, милая, я влюбился
В эту тихую благодать.
Месяц ломтиком дыни свалился
В голубую озерную гладь.
……………………………..
Знаешь, милая, я влюбился
В посеребряный росный рассвет.
Желтый месяц в озера свалился,
Словно хмельный от счастья поэт.
 
В разделе много стихотворений, написанных в 1997 году и повествующих, естественно, об Италии. Строфа из стихотворения, начинающегося строкой: «В Помпеях пустота», чтобы почувствовать поэтическое мастерство автора:
В Помпеях пустота,
Лишь души стонущих
Таятся меж камней.
Немые их уста
Вопят о помощи,
А руки тянутся ко мне.

Из раздела «Вечность», в котором сконцентрированы стихотворения о женщинах, о любви, о душе – самых вещных творениях природы и Всевышнего – процитируем небольшое одноименное стихотворение:
В глухомани ночи тает «скорый»,
Красный огонек еще мигает,
И осенних листьев рыжий ворох,
Поотстав, на рельсах затихает.
Жизнь окаменела в сонной ночи,
Как невозмутимый судия,
Но душа принять еще не хочет
Эту скоротечность бытия.
 
И, конечно, венцом книги, на мой взгляд, была поэма «Молодость». Это прекрасное лирическое поэтическое произведение большого формата (двадцать страниц добротного текста, густо усыпанного поэтическими образами и творческими находками, юмором и иронией), имеющее самое непосредственное отношение к автору, его друзьям и соседям на малой родине. А еще это произведение о любви, верности и неверности, о нравственности и безнравственности, о настоящей жизни со всеми ее зигзагами, взлетами и падениями, удачами и неудачами.
В соответствии с классическими нормами, поэма начинается прологом, в котором автор знакомит читателя с местом действия, временем происходящих событий и главными героями:
Старый дом
Под крутым пригорком
Был лозой хмелевою обвит.
Там и жил мой дружок Егорка
И отец его – инвалид.
Без руки,
Без ноги,
Глаз стеклянный,
Ну а левый блестит – хитер,
Когда стертые кнопки баяна
Пересчитывал с песней Егор.
И струись игривые звуки,
И качался над садом дым,
А девчонок
Сердечные муки
На крыльцо приводили к ним.

Главная, кульминационная часть поэмы начинается тем, что автор, он же один из главных героев, после многих лет отлучки возвращается в родные края, где когда-то его друг Егорка «отбил» у него первую юношескую любовь – Татьяну.
Я ехал к юности своей,
Где были речка Пьяна,
Кусты сирени, соловей
И девушка Татьяна,
И сад вишневый весь в цвету,
Овраги и пригорки,
И звень баяна на мосту,
Друг юности – Егорка
Какой сейчас?
Мужик давно…
Детей, наверно, куча?..
А дядя Петя?
Как в кино,
Но только еще лучше…

Что же касается примет времени, то вот они:
Я вез для Тани том стихов
Степана Щипачева,
Пластинки модных «Песняров»
И Аллы Пугачевой,
Еще игрушку-пистолет
Их маленькому сыну,
А дяде Пете свой кисет –
Мой вышитый гостинец.

Когда же главный герой, словно киноленту, прокрутив воспоминания о своей молодости, наконец, добрался до пункта назначения, то оказалось, что ни дяди Пети, ни друга юности Егорки уже нет в живых. А «первая любовь» героя и Егоркина жена Татьяна, бросив мужа и оставив сына – Петю-младшего  на попечение «тети Гали», «укатила с другим на Тайшет».
И вот развязка:
Оладья желтая лежала
На сине-звездной сковородке.
Мы с Петей-младшим уезжали,
Чтоб утро встретить
                в Земногорске.
Прощаясь с бледной тетей Галей,
Под небозвездьем на перроне,
«Пишите письма», – ей кричали
Под стук катившего вагона.

В 2002 году в Курске Юрий Александрович приступает к изданию научно-исторического журнала «Курские мемуары». И, забегая немного вперед, отметим, что к 2005 году выйдет 6 номеров этого журнала с мемуарами известных курян.
Еще в 2002 году также выходят в свет вторая и третья книги Бугрова «Свет курских рамп». Первая объемом 280 страниц, вторая – 83.
Естественно, это не просто переиздание первой книги (1995), а переработанный, исправленный и дополненный новыми важными фактами, именами и прочими данными самостоятельный сборник в двух томах.
В новом издании «Свет курских рамп» есть глава и о зарождении скоморошества в крае, и глава о развитии частных крепостных театров. Ведется речь и о первых профессиональных актерах, родившихся на курской земле  (братьях Барсовых, М.С. Щепкине и многих других), и о строительстве театра, о взлетах и провалах театрального движения на разных его этапах развития.
В этом же году Юрий Александрович издает книгу художественной прозы «Вальс цветов» (отпечатана в типографии города Харькова). В книге 64 страницы, ее тираж – 100 экземпляров. Значительную часть книги составляет повесть «Вальс цветов», остальное место занимают рассказы «Все двадцать четыре удовольствия», «Убей меня… не трогай шурина», «Мефистофель», «Дом в Сокольниках» и «Притча о совести».
Повесть «Вальс цветов», несмотря на легкое, музыкально-лирическое название, о нелегкой и трагической судьбе семьи курского железнодорожника Мудрого Ивана Петровича и его супруги Анастасии – Настюры, волею судьбы в годы военного лихолетья оказавшихся в оккупированном фашистами Курске. Ивану приходилось под дулом фашистского автомата водить паровозы и поезда, а Настюре в собственном доме терпеть издевательства немцев и их приспешников, в том числе и некой соседки Екатерины по прозвищу Шалашовка. Причем терпеть издевательства не только над собой, но и  над детьми, что намного страшнее и больнее. А когда Курск был освобожден, то органы госбезапасности стали раз за разом преследовать Ивана за вынужденное сотрудничество с врагом. И хотя к уголовной ответственности не привлекали, но нервы трепали изрядно. А тот факт, что он вместе с напарником, дедом Максименко, рискуя своими жизнями и жизнями членов семей, устроили столкновение ведомого ими эшелона с цистернами, оказавшимися на пути, и тем самым превратили в труху вагоны с боеприпасами и вражеской техникой перед самым наступлением советских войск, никем во внимание не  брался. А еще эта повесть о людской подлости и бездушии сотрудников госбезопасности, поверивших наветам Шалашовки и не верящих честному работяге Ивану.
Высокая драматургия является отличительной чертой этого произведения. Она-то и держит читателя в постоянном напряжении, заставляя переживать за судьбу главного героя и сочувствовать ему.
А чтобы почувствовать стиль письма этого произведения, его драматургию, нравственную подоплеку конфликта, приведем несколько примеров из текста. Первый – природно-бытовой этюд котлосской действительности далекого 1952 года из завязки произведения:
«Наутро белая крепкая зима щиплет морозцем щеки. Иван в белых бурках, мерлушковой кубанке, вовсе не похожий на машиниста, идет в «город». А Настюра и больше того, совсем на жену начальника дороги смахивает в своей серой шубке из мышиных шкурок. А уж пуховой платок, купленный на барахолке в Курске, настоящий оренбургский, и вовсе кралей ее делает. Что настоящий, сомнений никаких – сквозь кольцо обручальное проходит. Что в этом одеянии они выглядят достойно, Настюра знает и потому чувствует себя царицей. А Ваню своего крепко под руку держит».
Второй – из кульминационной части, когда сотрудник МГБ проводит допрос:
«– Ну и хорошо, – покладисто сказал эмгебист. – Так, когда же вы начали служить немцам?
– Я же говорил, как все случилось. Как они арестовали меня. И в бумажках о том же расписал.
– Но вот есть сведения, что вы еще до войны хвалили Гитлера, немцев. Считали ее самой великой нацией. Или ничего этого не было?
Мудрый задумался. Да, конечно, раньше до войны он считал немцев стоящей нацией, способной к технике. Особенно нравились их пунктуальность и порядок. Был у них машинист – обрусевший немец Найман, человек высококультурный и аккуратный до педантичности. Что в этом плохого? Иван в работе даже подражал Найману.
– Я и сейчас считаю, что немцы – великая нация, хотя и проиграла войну, – неожиданно осмелел Иван.
– Считайте на здоровье. Только ответьте на вопрос.
Следователь встал из-за стола, отвернулся от Мудрого и преувеличенно внимательно стал разглядывать портрет отца народов (Сталина. – Н.П.).
– До войны я знал только одного немца, да и то обрусевшего – Наймана. Шапошное знакомство было, я даже сейчас его имени не вспомню.
– Ну вот, видите, хоть фамилию вспомнили все-таки…
– Я с ним никаких дел не имел.
– А вот Екатерина Васильевна говорит совсем другое, что вы на этого немецкого резидента работали еще с довоенной поры.
Мудрый не сразу понял, кто это Екатерина Васильевна. Мозговая счетная машина перебрала в памяти всех Екатерин и тормознулась, не давая ответа. Хм, кто же это Екатерина Васильевна. Через мгновение мозг все-таки осилил задачу.
– Тьфу ты, Шалашовка, что ли? – обрадовался Иван.
– Не Шалашовка, а Филиппенко, – строго поправил эмгебист.
– Да она что хочешь может наговорить. У нее язык без костей…»
Третий – когда котлосский следователь МГБ все-таки отпустил Ивана, не найдя в его действиях состава преступления:
«Пять бесед провел следователь МГБ с Мудрым. А как закончил последнюю, то сказал: «Ну, что ж, пока можете ехать в отпуск. К соловьям своим. Поразмышляйте там, в вашем вишневом садочке о наших разговорах, может, еще что-то вспомните…»
…В Курске сады уже благоухали. Майские холода держали зелень изумрудную, люди еще не распоясали зимние кушаки и ходили, хотя и раскрепощено, но в пиджаках, кофтах – боялись ненароком остудиться».
Узнав, что Шалашовка, ложившаяся едва ли не под каждого мужчину, сожительствовавшая с немецким офицером, предавшая своего мужа, отобравшая у Настюры патефон – все довоенное богатство Ивановой семьи, стала секретарем райисполкома – «советской дамой, правительницей», Иван направился к ней, чтобы взглянуть в глаза прохвостке и забрать свой патефон.
Встреча состоялась. Но завершилась тем, что Мудрый, не совладав с чувством неприязни, нанес Шалашовке удар рукой.
«Иван не осознавал в первый момент, почему его рука, как шлагбаум, вдруг вытянулась вперед и ударила в подбородок рассказчице. Рюмка сплеснула верхний слой водки, а потом и вовсе грохнулась на пол, коротко звякнув.
– Стерва! – крикнул Мудрый и выбежал из дома.
На следующий день Ивана забрали. Дело об избиении гражданки Филиппенко Екатерины Васильевны гражданином Мудрым Иваном Петровичем открыли быстро».
Потом были арест и суд – скорый и неправый.
К сказанному остается добавить, что «Вальс цветов» – это одно из самых ярких драматических произведений не только в творчестве Юрия Александровича Бугрова, но и всего курского писательского сообщества начала нового тысячелетия.
Что же касается рассказов из рассматриваемой книги, то «Все двадцать четыре удовольствия», «Убей меня… не трогай шурина», несмотря на всю фантасмагорийность и мистичнось повествования от лица умершего человека, «Мефистофель» и «Дом в Сокольниках» продолжают тему нравственности в отношении самых близких родственников, начатую в предыдущей книге «Девятый постулат». А также продолжают извечные темы быта и бытия, волнующие человечество уже несколько тысячелетий…
Особнячком от этих рассказов стоит произведение «Притча о совести», отнесенная автором к жанру притч. Да, это глубокое философское произведение, в котором вновь и вновь поднимаются вопросы нравственности и безнравственности, человечности и бесчеловечности, чести и бесчестья, совестливости и бесстыдства, любви и ненависти, добра и зла, веры и безверья, духовности и бездушия, морали и аморальности.
Притча небольшая по объему текста, но написана ярко, емко, содержательно. И читается на одном дыхании.
2002 год, как и предыдущие годы, весьма насыщен в творческой деятельности Юрия Александровича. В этом году, кроме книги «Вальс цветов», он публикует в Харькове тиражом в 100 экземпляров книгу произведений своего отца – Александра Владимировича Бугрова – «БИС». В ней на 56 страницах стихи, басни и миниатюры. Предисловие «Мой отец – А.В. Бугров» написано, естественно, Юрием Александровичем.
А на страницах научно-исторического, литературно-художественного журнала «Курский край» публикуются его публицистические работы научно-краеведческой направленности «Добрые семена», «Борис Ильич Зикеев», «Архипастыри Курской епархии», «Иерархи Курской епархии». Уделяется внимание Первой мировой войне: «Мобилизационный план России: на примере Щигровского уезда», «Политика России в отношении иностранных подданных после начала Первой мировой войны».
По следам новых археологических находок и открытий в края публикуется статья «Средство от сна».
Кроме этого, в 2002 году Юрий Александрович начинает сотрудничество с редакцией газеты «Голос народа», на страницах которой печатает остро полемические статьи: «Почитать Генри Форда» (27 ноября) и «Продолжение чтения Г. Форда» (4 декабря). А в журнале «Мир музея» публикует очерк  о земляке курян «Где родился Аркадий Гайдар?».
Поразительно, но кипучей творческой энергии Юрия Александровича, несмотря на его загруженность, хватает и на стихи, и на рассказы, и на повести, и на притчи, и на краеведческие и научно-публицистические работы!

А Курская писательская организация понесла невосполнимые потери: в этот год не стало писателей-прозаиков Евгения Ивановича Носова и Петра Георгиевича Сальникова. А годом ранее умер поэт Николай Юрьевич Корнеев.

В 2003 году Юрий Александрович в Курске, в издательстве «ЮМЭКС», публикует книгу «История Курской епархии» (тираж 50 экземпляров, объем – 104 страницы). Книга посвящается 100-летию со дня канонизации преподобного Серафима Саровского, но повествует о развитии христианства и православия на курской земле со времен княгини Ольги Святой (Х век) и до конца ХХ века. Состоит она из пяти частей. И только лишь краткий перечень первых глав книги дает уже большое понимание ее содержания: «Предыстория христианства в Курском крае», «Раннехристианский период в истории Курского края», «Татаро-монгольское нашествие и христианство. Явление иконы Знамения Пресвятой Богородицы», «Преподобный Феодосий Печерский», «Возрождение христианства после татаро-монгольского нашествия»,  «Учреждение Белгородской епархии» и так далее.
Есть в книге очерки, посвященные видным деятелям Белгородско-Курской епархии, например, святителю Иоасафу, есть глава, посвященная Серафиму Саровскому.
Рассказывается в книге и о строительстве церквей, и о создании монастырей, и об учебных заведениях духовной направленности, и о том, какой была позиция церкви во время немецкой оккупации Курской области.
Полагаю, что это одна из лучших книг по данной тематике, издаваемых в Курске и Курской области в последние годы, хотя их и немало.
Следом в этом же издательстве Юрий Бугров печатает книжку  «Курский некрополь. Никитское и Всех-святское кладбища. Опыт научного исследования». В этой книжке 74 страницы. Небольшую вступительную статью к ней написала А.Ю. Друговская. А рецензионный отзыв об этой книге 9 апреля 2003 года в газете «Курск» публикует известный курский краевед и литератор Владимир Степанов.
В этом же году Юрий Бугров в полюбившемся ему издательстве «ЮМЭКС» (привлекали финансовые условия по изданию книг и быстрота исполнения заказа) публикует две книги очерков и статей «Курские литературные хроники». В первую книгу вошли 1 и 2 части, повествующие как о развитии литературного движения в крае со времен Феодосия Печерского до ХХ века, так и о наиболее ярких литераторах и писателях, имевших честь жить здесь или же посетить Курск и Курский край – А. Дельвиге, Н. Гоголе, Ф. Тютчеве, И. Тургеневе, А. Апухтине, Н. Лескове, А. Фете, Л. Толстом, Ф. Достоевском, К. Станюковиче, В. Гиляровском, В. Иванове, К. Бальмонте, А. Горьком, В. Бородаевском, В. Маяковском, Н. Асееве и других. Ее объем 72 страницы.
Во вторую книгу вошла третья часть, и в ней 124 страницы, на которых небольшие биографические справки о сотнях писателей и литераторов, имевших отношение к Курскому краю. Перечень фамилий персон в алфавитном порядке.
Все произведения этих книг, большие и маленькие, о ярких писателях Курского края разных эпох с полным основанием можно назвать научными монографиями, ибо в них представлена история развития литературы в нашем крае со времен Феодосия Печерского и до настоящих дней. 
Появление этих книг сразу же вызвало неподдельный интерес у книголюбов, ученых-литературоведов, учителей литературы, работников библиотек и коллег по перу. Но их тираж – 50 экземпляров – был столь мал, что не мог удовлетворить ожидания всех заинтересованных лиц. Поэтому перед автором тут же встал вопрос переиздания книг, причем под единой обложкой.
А в журнале «Курский край» в этом году печатаются восемь работ Юрия Александровича. Среди них «Анатолий Танков – курский краевед, педагог, журналист, общественный деятель», «Курская ГУАК и архивное дело», «К 120-летию со дня рождения краеведа Г.И. Булгакова», «Каменный уголь в курском крае», «Из истории фотодела в Курской губернии» и другие. И вообще с этого года КОНКО стало издавать по 12 выпусков журнала. Стало традицией, что какой-либо номер журнала «отдавался» в распоряжение одного члена краеведческого общества, например, А.Ю. Друговской или А.Н. Манжосова. Не будет преувеличением, что с каждым годом журнал «Курский край» набирал все больший и больший вес в научных, краеведческих и культурных кругах края. И в этом, чего греха таить, подвижническая деятельность его главного редактора.
Курская общественность высоко оценила вклад Юрия Александровича в дело развития культуры в крае в целом и краеведения в частности, признав его «Человеком года» в номинации «Творчество». Почетное звание, естественно, денег к пенсии и в карман не добавило, но морально душу погрело: «Знают, уважают».
Параллельно с этим Юрий Александрович активно готовится к защите диссертации на тему сценической культуры Курского края и к получению ученой степени – кандидата исторических наук. А защита – это не только монографии, автореферат и другие научные работы по теме (их у него было с избытком), это еще умение аргументировано преподнести научному совету доклад и достойно ответить на вопросы оппонентов. Оппонентов же хватало, и не все они были благожелательно настроены…


СТАТУС УЧЕНОГО
И БОЛЬШАЯ КУРСКАЯ ЭНЦИКЛОПЕДИЯ

 И вот наступил 2004 год, знаковый год в судьбе семидесятилетнего краеведа, журналиста, писателя, общественного деятеля и издателя Юрия Александровича.
Во-первых, он опубликовал тридцатистраничный автореферат «Развитие музыкально-сценической культуры и массовых зрелищ в российской провинции в середине XVIII – начале XX вв.».
Во-вторых, блестяще защитился на Диссертационном совете КГУ и стал кандидатом исторических наук. Кстати, много лет спустя, на одном из публичных мероприятий, проводимых в «Асеевке» и посвященных творчеству Бугрова, бывший его оппонент на защите диссертации профессор Галина Александровна Салтык сказала, что оппонировать Юрию Александровичу было трудно, ибо все другие авторы работ по данной теме сами ссылались на труды Бугрова. Вот так!
И действительно, новые работы о курском театре и курских актерах появятся значительно позже. Например, книга Владимира и Валентины Кулагиных «Эпоха Бурэ на курской сцене, или к театру с любовью» появится только в 2012 году. Книги Тамары Антипенко на близкую тему: «Сотворивший чудо», «…И каждый одну играет роль» и «Черный хлеб культуры» – появятся еще позже, в период с 2014 по 2016 годы. А книга Сергея Малютина «Мой театр» выйдет в свет только в 2017 году. Но это так, для справки…
Став ученым-историком, Юрий Александрович перед коллегами краеведами не возносился. Принял это как данность. А в разговорах не раз сетовал, что краеведение является лишь отдельной частью исторической науки, а не самостоятельным видом науки.
В-третьих, наконец-то увенчались успехом многолетние чаяния Юрия Бугрова и его соратников по Курской областной научной краеведческой организации по изданию Большой Курской энциклопедии. Из городской типографии, поблескивая перламутрово-синей суперобложкой и тревожа обоняние типографской краской, вышла первая книга первого тома энциклопедии – «Персоналии».   
Главным редактором вышедшего фолианта являлся Юрий Александрович, немало сделавший для того, чтобы эта энциклопедия увидела свет. Труд адский, труд титанический. В Курской области с начала девяностых годов около двух десятков ВУЗов и их филиалов. Но не ВУЗы, которым с их материально-технической и научной базами, казалось бы, сам бог велел заниматься наукой и культурой и быть застрельщиками в этом деле, а небольшая общественная организация занялась столь важным и нужным населению проектом.
Но это – одна сторона медали. Другая – слаженная работа научно-редакционного совета, редколлегии, группы научных консультантов, других технических групп, от деятельности которых зависел конечный результат. Если открыть вторую страницу более чем четырехсотстраничного фолианта, то увидите пофамильный список научно-редакционного совета – 44 человека. Только докторов наук – 11. Среди них Н.Л. Авилова, А.В. Друговская, З.Д. Ильина, В.П. Пашин, Г.А. Салтык, А.А. Терещенко, А.В. Третьяков, С.П. Щавелев, А.Т. Хроленко, К.В. Яценко – из Курска, В.И. Жуков – из Москвы, А.Г. Сергеев – из Владимира. Кандидатов наук – 22, в том числе несколько человек из Москвы, Санкт-Петербурга, Владимира и других городов России. Курск представлен такими известными личностями в научных кругах, как А.Н. Манжосов, В.В. Коровин, Ю.И. Байбаков, Б.Д. Беспарточный, А.Н. Курцев, Н.С. Шевырев и другие. А еще были заслуженные работники культуры, школьного образования и сотрудники библиотек. Писательское сообщество представлял ответственный секретарь Курской писательской организации Владимир Павлович Детков.
Не менее представительна редакционная коллегия – 22 деятеля науки и культуры. Внушительна и группа научных консультантов – 22 человека. Причем только из Москвы 10 представителей этого уважаемого экспертно-консультативного сообщества.
А еще было несколько технических групп разных направлений, без которых тоже невозможно сверстать и выпустить из печати книгу.
Когда видишь столь внушительную армию научных деятелей, в которой одних «генералов» от науки десятки и десятки, невольно задаешься мыслью: как Бугрову удалось ею руководить? Тут, как подсказывает жизненный опыт и личная практика, просто собрать всех на совещание невозможно, а он и собирал, и конечный результат получал. Удивительный человек!
Выход первой книги Большой Курской энциклопедии был радостно встречен как курской общественностью, так и российской.
Николай Шахов в «Российской газете» пишет: «В последнее время заметно активизировалось издание фундаментальной справочной литературы. Вводным томом «Россия» положено начало Большой Российской энциклопедии. Не отстает от столицы и Черноземье. Совсем недавно появилась на книжных стеллажах «Тамбовская энциклопедия», и вот вышла из печати первая книга Большой Курской энциклопедии».
Николай Безруков на страницах «Курской правды» публикует статью «Люди земли Курской», в которой сообщает: «В Курской городской типографии вышла первая книга первого тома (Персоналии) Большой Курской энциклопедии – результат многолетнего труда областного краеведческого общества и многих специалистов различных областей знаний. Свыше 400 страниц большого формата! Поистине титанический и, ясное дело, подвижнический труд коллектива авторов под руководством известного краеведа Юрия Бугрова». А заканчивает статью Безруков такими строчками: «Несомненно, БКЭ станет не только неоценимым пособием для учащихся и студентов, но и откроет перед пытливым читателем значительные пласты истории, поможет осознать свою сопричастность с процессами наших дней, полнее представить географию и природу курского края. Все это станет нам понятнее и ближе. Мы не можем быть Иванами, не помнящими родства…»
Статьей «Через века от «А» до «Я» в «Курском вестнике» 24 ноября 2004 года отметился Андрей Иванин, Светлана Алексеева в «Хороших новостях» откликнулась статьей «Куряне попали в историю», а «Голос народа» 24 ноября 2004 года опубликовал заметку кандидата исторических наук А.С. Амоскина.
Так как выход первой книги БКЭ совпал с 70-летием Юрия Александровича, то ближайшие его друзья не замедлили публично поздравить юбиляра. Сначала в газете «Курская правда» 27 августа Ольга Климова публикует статью с символическим названием «Все, что было не со мной, помню!», затем она же дублирует ее в журнале «Курский край». Следом спешит с поздравлениями журналист Василий Воробьев, напечатав 31 августа в газете «Городские известия» статью «Ну, что старенького, Юра?». Ему вторит поэт и прозаик Леонид Медведев, опубликовав в 12 номере журнала «Наш край» очерк  «Школа Ю.А. Бугрова». Кроме того, журналист Павел Рыжков в «Курском вестнике» 1 сентября (прямо в день рождения) печатает заметку «Рука, запечатлевшая века».
Оригинальный подарок к своему юбилею сделал и сам юбиляр.
В 2004 году в Харькове он издал две книги поэзии: «Любовь и печали» (32 страниц) и «Эрос» (52 страницы). В первой книге было около 150 стихотворений на тему любви к женщине, и ее тираж был весьма значительным для рыночных времен – 300 экземпляров. Во второй книге стихотворений о любви и легкого эротического содержания было раза в четыре больше (они размещались на странице в два столбика), а тираж книги – 500 экземпляров.
Приведем хотя бы по паре стихотворений из каждой книжки, чтобы хоть как-то понять, какими мыслями и чувствами руководствовался поэт, когда писал эти волнующие душу женщин вирши.

***
Кто может осудить любовь?
Наверное, печаль – не радость.
И уж, конечно, не любой
Творящий гадость.

***
Украдем у созвездий
Вечность нашей любви.
Если хочется съездить,
Ты меня позови.
Я откликнусь мгновенно.
Звездолет наш готов.
Мир любви – мир Вселенной,
Вечной жизни поток.

Эти небольшие стихотворения из книжки «Любовь и печали», а следующие из «Эроса»:

***
Целовал я твое тело.
Как ты этого хотела.
Необычной красоты
Появлялись цветы.
Мама дочку не узнала:
То ль букет, то ль одеяло…
Словно радуга блестит.
– Кто же этот паразит?
А та мамочке в ответ:
– Целовал меня поэт.

***
Я люблю тебя, милая,
И желаю добра.
Ночь сегодня красивая –
Вся полна серебра.
Словно колокол светится
Небосвод голубой,
И Большая Медведица
Обняла нас с тобой.
Звезды гасли к рассвету –
Ты в объятьях моих.
Нет любовных секретов
У влюбленных двоих.

В Курске же, в издательстве «Учитель» (КГУ) Юрий Бугров в соавторстве с А.С. Амоскиным (педагогом и краеведом) издал 47-страничную книжку «Танковы». И эта же книжка была издана под эгидой КОНКО в серии «Жизнь знаменитых людей» (выпуск № 6).
Понятно, что книга об отце и сыне курянах Танковых – протоиерее Алексее Алексеевиче Танкове (1817-1904) и Анатолии Алексеевиче Танкове (1856-1930). 
Будучи занят общественной и организаторской деятельностью, Ю.А. Бугров в этом году «не забывал» и о периодической печати, или СМИ, как стали их именовать в рыночно-демократической России. В «Голосе народа» он публикует статью «Без тыла не было бы фронта» (15 августа) и дает 1 сентября интервью корреспонденту Д. Тутову, напечатавшему очерк «Товарищ президент» о работе Курского областного научного краеведческого общества. А 3 ноября там же отмечается публикацией статьи «Исполнилась мечта краеведов!». Еще в газете «Голос народа» за этот год будут публикованы статьи «В Голландии не был, но…», «Кто же придет вместо нас?».
Кроме того, в журнале «Курский край» выходят новые работы Юрия Бугрова исследовательско-краеведческого плана: «Курское губернское общество краеведения. История. Люди. Сопоставления», «Роговая музыка Нарышкиных» и другие. А в 48 выпуске альманаха «Толока», в котором главный редактор известный прозаик Борис Петрович Агеев, печатается рассказ Юрия Александровича «Старый теплый плед».
Следует также отметить, что в 2004 году в правление КОНКО и редколлегию журнала «Курский край» был введен журналист и врач по профессии, а также литератор-краевед, автор книги «Провинциальная хроника…» Лагутич Михаил Семенович, переехавший в 2002 году из Льгова в Курск и активно включившийся в деятельность курского краеведческого сообщества. И с этого времени эти творческие личности будет объединять дружба и сотрудничество в делах краеведения и литературы.
А еще 2004 год для Бугрова стал знаменателен тем, что городские власти наградили его почетным знаком «За особые заслуги перед городом Курском». Денежная премия к этому знаку, естественно, не предусматривалась, поэтому издавать книги вновь приходилось на кровные рублики от пенсии.

В 2005 году Юрий Александрович вместе со своими друзьями-сподвижниками издает вторую книгу первого тома «Персоналий». По объему текста она несколько уступает первой, в ней всего лишь 240 страниц, но тираж такой же – около 1000 экземпляров. В ней персоналии с фамилиями, начинающимися на букву «Л» и заканчивающимися на букву «Р».
И, несмотря на то, что этот год был одним из самых «тихих» в творческой деятельности Юрия Александровича, тем не менее, он в журнале «Курский край» напечатал статьи «Клуб слободы Казацкой», «Критика и библиография» – о монографии В.В. Коровина «Партизанское движение на территории Курской области в 1941-1943 гг.», «Гипотеза» и другие.
А в газете «Голос народа» опубликовал воспоминания о 30-х годах «Поговорим о прошлом» (15 июня), «Рыночная экономика» (29 июня). А еще в этой газете были опубликованы в разное время «Новогодняя версия тупикового развития капитализма», «Слово русское – камень драгоценный», «Что было и что сегодня?», «Россия путинская», «Ха-ха! Рыночная экономика», «Камень преткновения и скала соблазна» и другие.
Статья «Камень преткновения и скала соблазна» – критический отзыв Юрия Бугрова на книгу Владимира Борисовича Степанова «Наместники и губернаторы Курского края 1779-1017 гг.».
«С первых строк ее (книги. – Н.П.) веет величием… автора», – пишет с откровенным сарказмом Юрий Александрович и далее методически раз за разом показывает ошибки и казусы, допущенные Степановым в этой книге.
В итоге – Степанов своих ошибок не признал, и между ним и Бугровым (а ведь оба стояли у истоков создания клуба «Кмети» и областного краеведческого общества) возникла глубокая неприязнь. Дело доходило до того, если кто-то из них присутствовал на каком-либо мероприятии, то другого туда было уже не зазвать. Видеть друг друга не хотели…
В этом году очередная награда «нашла героя»: Юрий Александрович был награжден медалью Серафима Саровского, о чем в статье «Наши поздравления» сообщил альманах «Курский край» (№ 3-4).
А еще в этом году в Харькове в издательстве «Капитан» увидела свет очередная поэтическая книжка Юрия Бугрова – «Любовь, душа и сердце». Как и предыдущие, она в мягкой обложке, в ней 38 страниц, около 100 стихотворений. Ее тираж – 300 экземпляров.
В соответствии с установившейся традицией цитировать отдельные строфы или целые стихотворения, приведем в качестве примера пару стихотворений из этой книжки.

***
Я усажу тебя рядом –
Солнце мое и грусть.
И под лучистым взглядом
Пусть я растаю. Пусть.
Буду водою чистою –
Ты умоешься ею
И сразу поймешь ту истину,
Что зря не стала моею.

***
Судьба сводила нас
И разводила,
А буйство твоих глаз
Меня сгубило
Искал я в них
Фантомы счастья,
Но не найдя, упал
И в забытьи ненастья
Я след твой потерял.
Судьба сводила нас
И разводила…
Но думаю: сейчас
В стихах соединила.

Должен заметить, что ни в 2004 году после выхода поэтических сборников «Любовь и печали» и «Эрос», ни после 2005 года после появления сборника «Любовь, душа и сердце» отзывов на них в местной прессе и издаваемых журналах, хотя бы «Толока», не последовало. Но позже не раз приходилось слышать, как некоторые дамы, претендующие на глубокое знание отечественной литературы, в том числе и поэзии, кривили губки и едва не фыркали от одного упоминания про эротические и любовные стихи Бугрова. Даже Евгения Спасская, к которой я всегда относился и отношусь с уважением, тихо бурчала, что они пошловаты.
Но тут, как говорится, на вкус и цвет товарищей нет… Важно иное: поэзия это или нет. На мой взгляд – поэзия.

Из литературно-культурной жизни в Курской области в 2005 году стоит отметить тот факт, что на улице Блинова города Курска был установлен памятник писателю Евгению Ивановичу Носову, прошел первый губернаторский литературный конкурс имени Е. Носова, учрежденный еще в 2003 году. Победителями конкурса стали Василий Алехин, Борис Агеев и Михаил Еськов.
Кроме того, в этот год благодаря подвижнической деятельности Евгении Дмитриевны Спасской и заботам Курской писательской организации увидело свет пятитомное собрание сочинений Мастера – Евгения Ивановича Носова.


НОВЫЕ ЦЕЛИ И ДОСТИЖЕНИЯ

2006 год в жизни и творческой деятельности Юрия Бугрова начинается с того, что продолжается издание третьей и четвертой (дополнительной) книг первого тома «Персоналии» Большой Курской энциклопедии. А также готовится к изданию первая книги третьего тома БКЭ «Природа» – «Растительный мир».
Процесс, как говорится, отлажен – и дело теперь за городской типографией вовремя печатать нужное количество фолиантов. Тут бы Юрию Александровичу и передохнуть. Но нет, не тот человек!.. Таким, как он, по словам великого русского поэта А. Блока, покой лишь только снится…
В этом году Юрий Александрович по договоренности с Курским областным управлением Федеральной службы государственной статистики и при финансовой поддержке этой организации переиздает дополненную и исправленную монографию «Надежда Плевицкая. Удаль и печаль». Книга расширена до 76 страниц, снабжена иллюстрациями и портретами певицы. Она – подарочного варианта в твердой обложке, бумага плотная, лощеная, на которой и укрупненный шрифт, и черно-белые фотографии прекрасно читаются и смотрятся. Да и тираж немал – 600 экземпляров.
В издательстве «ЮМЭКС» он также публикует книгу «Мой болдинский патерик». Она небольшая – всего 64 страницы в мягкой обложке. Тираж – 100 экземпляров. Но в ней подробнейшие данные о родовых корнях, а также интересные сообщения о Пушкине и его потомках, заметки об известных людях, посещавших Болдино и живших там определенное время. Книга написана не только с любовью, но и с прекрасной подачей ценнейшего материала.
Еще одну книгу Бугрова – «К уединенному долу: Жизнь и творчество поэта Валериана Бородаевского» печатает Курский государственный университет. В книге 98 страниц, и, как явствует из ее названия, она о земляке курян, имя которого, благодаря краеведческой деятельности Юрия Александровича, выплыло из тени людского забвения и обрело новое звучание и новые краски.
В этом же году под эгидой КурОНКО издается первая книга из серии «Курские историки» – о Манжосове Александре Николаевиче – многие годы верном друге и соратнике Бугрова. (Всего в этой серии издано 5 книг, в том числе одна из них о Бугрове).
А в журнале «Курский край» печатаются работы Бугрова: «О Павлуновских», «Камень преткновения или скала соблазна», «Митрополит Макарий», «Курский Союз поэтов», «Курский рабоче-крестьянский университет», «150 лет со дня рождения Танкова Анатолия Алексеевича», «Куряне в Крымской (Восточной) войне 1853-1856 гг.», «Л.И. Брежнев: курский период жизни», «Курск лица не имеет» и еще несколько работ, в том числе отзывов на диссертации коллег (А.А. Кольцова, М.В. Кирячева, А.Д. Немцева, Г.А. Свиридова и других).
Газета «Голос народа» печатает такие работы Юрия Александровича, как «Скажет ли правду история» – об Александре Невском (8 февраля), «Социалист из Бессоновки» – о дважды Герое Социалистического Труда В.Я. Горине (8 марта), «Три девицы…», «Из дальних странствий возвратясь!» (19 и 26 июля), «Подвиг первых: 70 лет революции в Испании» (30 августа) и «Я столько раз видела рукопашный…» (13 сентября).
Кроме того, начался выпуск сборников материалов Международных научных конференций. В них Юрий Александрович печатает как свои работы, так и работы, написанные в соавторстве с другими участниками конференций. Среди работ Бугрова из первых выпусков можно назвать «Нравственный надлом личности в искаженном информационном поле истории», «Звезда русской эстрады начала ХХ века Н.В. Плевицкая».
Стоит отметить, что 1-я Международная конференция по теме «Краеведение в Курском крае: прошлое и современность. Межрегиональные связи» прошла под эгидой трех организаций: КОНКО, КГУ и Главного архивного управления Курской области 26 октября 2006 года. В ней приняли участие 87 человек, в том числе 7 докторов наук, 30 кандидатов наук, 30 аспирантов, 9 человек из ближнего и дальнего зарубежья. Было представлено 79 докладов, которые вскоре были опубликованы в двух книгах, каждая по 130 страниц, тиражом по 20 экземпляров.
Не знаю, кого как, но меня всегда поражал и поражает диапазон творческого поиска Юрия Александровича и, как итог этого поиска, – диапазон его познаний в самых разных областях человеческой деятельности. От истории Отечества и Курского края до спортивных достижений отдельных лиц. Это в очередной раз подтверждает перечень его работ, опубликованных в журналах и газетах. А ведь он совсем не полный…
Если созданная Бугровым и его единомышленниками краеведческая организация (КОНКО) функционировала отлаженно, как часы, то курское отделение Союза российских писателей, возглавляемое Н.В. Зыбиным, особой активностью на литературной стезе не отличалось. Не было учреждено собственного литературного альманаха. Мало того, не издано ни одного коллективного сборника. Поэтому в 2006 году члены этого отделения переизбирают руководителя. Ответственным секретарем становится Климова Ольга Михайловна, опубликовавшая к этому времени две книги прозаических произведений – «Чужое счастье» и «Подарок» – и работавшая над третьей («Один день из жизни женщины»).
Сказанное о творческой деятельности Юрия Александровича было бы неполным, если не отметить такой важный, на мой взгляд, момент, как реакция журналистов на его работы. А она в этот год была довольно активной. Так, в газете «Хорошие новости» Е. Саушкина печатает статью «Премьера Плевицкой» о только что вышедшем переиздании этой книги-монографии. На эту же тему «Городские известия» публикуют статью Е. Щеголевой «Рука об руку с песней». В статье рассказывается о презентации книги «Надежда Плевицкая» в картинной галерее Олега Радина «АЯ» и дается благожелательный отзыв о творчестве Бугрова.
Еще в этом году, 19 апреля, в газете «Голос народа» вышла статья В. Галерка «А есть ли причина для спора», в которой говорится о несостоятельности и ненужности споров между Юрием Бугровым и Валентином Барышевым, участником Великой Отечественной войны и автором нескольких работ на тему войны.   

В 2007 году в издательстве «КурОНКО» Юрий Александрович печатает несколько книг научно-публицистической направленности. Во-первых, монографию «История спорта Курского края: Советский период. 1917-1950 гг.». В книге 74 страницы. Ее тираж – 100 экземпляров. Во-вторых, «Проблемы правды в исторической науке. Опыт историко-психологического анализа». В этой книге 66 страниц и ее тираж 50 экземпляров. В-третьих, «Хищные гоминиды: Сопоставления, параллели: Опыт историко-психологического исследования». Эта книга самая маленькая: в ней всего 48 страниц. Правда, тираж такой же – 100 экземпляров.
Чтобы иметь хоть какое-то представление о содержании этих книг, перечислим хотя бы названия глав двух первых. Книга «История спорта…» состоит из 11 глав, среди которых «Курский военно-спортивный клуб и губернаторский совет физкультуры», «Легкая атлетика», «Лыжный спорт и коньки», «Спортивные игры», «Борьба и тяжелая атлетика», «Шахматы и шашки». «Спорт в послевоенное время» (летние и зимние виды) и другие. А в книге «Проблемы правды…» имеется введение, 7 глав: «Историография русского государства с древних времен», «Русские летописи», «История и мифология», «Современное фальсифицирование истории». «Солженицын – профанатор истории», «Тайны. Догадки. Гипотезы», «Научный патриотизм и фальсификаторы» –  и заключение. По сути – это монография.
Научная и общественно-нравственная ценность книг «Правда истории…» и «Хищные гоминиды…» в том, что автор пытается дать отпор фальсификаторам нашей истории, которых в девяностые и нулевые годы развелось немерено, как грязи в заброшенном колхозном пруду. И за подачки Сороса и прочих НКО, существующих на деньги Госдепа США и ЦРУ, они готовы не только опорочить и оплевать отечественную историю, но и полностью переписать ее по американским лекалам. Вот Юрий Бугров и пытается в своих произведениях дать им достойный отпор. Да и дает!..
Помимо перечисленных работ, в этом году в журнале «Курский край» он публикует статьи и очерки: «И.Ф. Богданович – переводчик», «Дети войны в 1-й мировой войне», «Книга памяти Русско-Японской войны 1904-1905 гг.», «Рассказала синяя папка. Из истории Курской партийной организации».
Кроме того, в двух выпусках этого журнала (№ 2 и № 3) Юрий Александрович публикует очередную монографию «Первые шаги советской судебной системы на примере Курской губернии».
Не прекращает Юрий Александрович и сотрудничество с редакциями газет и журналов. В «Военно-историческом журнале» публикует работу «Юные герои Первой мировой войны», а в газете «Голос народа» – статью «А совсем и не надо изобретать национальную идею» (2 июля).
В «Курской правде» печатается статья Ф. Панова «Дорогу осилит идущий» по итогам беседы с президентом КОНКО, на которую мы не раз ссылались в данной работе.
Не забыта им и деятельность Международной конференции по проблемам краеведения. В 2007 году выходят две части (каждая по 130 страниц) Трудов 2-й Международной научной конференции «Краеведение в Курском крае», а также работы «Иерархи потребности: элита и потребители» и «Генезис российской интеллигенции».
Еще в этом году в серии «Курские историки» выходит книга о курском ученом, докторе исторических наук Леониде Семеновиче Полнере (1926-2001). А из городской типографии – вторая книга третьего тома БКЭ – «Животный мир».
Таковы вкратце итоги литературно-творческой деятельности Бугрова в этом году.
 К этому можно добавить то, что продолжается реакция курской общественности на творчество самого известного в области краеведа. Так, Д. Давыдов в журнале «Книжное обозрение» публикует рецензионную статью «Стихи предшественника» на книгу «К уединенному долу. Жизнь и творчество Валериана Бородаевского», а Б. Гоголев в журнале «Курский край» радует читателей отзывом на книгу «Проблемы правды в исторической науке».

2008 год в творческой жизни – научной, краеведческой, литературной, организационной и издательской – Юрия Александровича Бугрова знаменателен тем, что в этом году дополнительными тиражами повторно вышли первая и вторая книги первого тома БКЭ – «Персоналии». А еще тем, что ему надоела вяло текущая жизнь в писательском сообществе курского отделения Союза российских писателей и он учреждает литературно-художественный альманах «Сеймская сторона», в котором начинает печатать поэтические и прозаические произведения как коллег по писательскому объединению, так и других литераторов. Впрочем, в альманахе есть разделы не только для дебютантов, но и для тех, кто покинул этот свет давным-давно.
Так, в первом номере, помимо произведений Юрия Бугрова – главного редактора, были опубликованы произведения Ольги Климовой, Тамары Кравец, Леонида Медведева, Михаила Лагутича, Ирины Каплуновой и других; во втором – произведения В. Сидоренко, В. Иноземцева и Лидии Шелест; в третьем – Надежды Жуковой, Вероники Тутенко, Елены Амелиной, Владимира Рябинина и других.
Альманах выходил тиражом в 100 экземпляров и объемом около 100-108 страниц.
Всего в 2008 году вышло 6 номеров альманаха, и в одном из них посчастливилось опубликоваться автору этих строк. Из весомых, знаковых произведений Юрия Бугрова, опубликованных в альманахе «Сеймская сторона», следует назвать новеллу «Возвращение в детство», историческое повествование «Стигийский сон» и подборки стихотворений «Транскрипции из латиноамериканской поэзии» и «На груди твоей родинка».
Кроме книг БКЭ и литературного альманаха «Сеймская сторона», редакторская деятельность Бугрова проявилась и на выпуске третьего номера «Курских историков», в котором речь шла о Медведской Лидии Алексеевне (1923-1970).
В этом же году в журнале «Курский край» вышли работы Бугрова «Генерал Николай Александрович Кашталинский», «Саров. Серафим», «Встречи с Ю.А. Липкингом», «Юрий Крижанич: общественный деятель, социолог, философ панславянизма…», «Как это было…». Кроме того, в этом журнале была опубликована критическая статья на книгу В.Б. Степанова «Пешком по городу», а также очерк «Статистика: Образование в Российской империи в начале ХХ века».
В серии «Курские мемуары» вышла статья «Клуб «Кмети»: Встреча с генералом А.Ф. Сергеевым», а в очередных сборниках (2 части по 130 страниц каждая) материалов «Труды 3-й Международной научной конференции «Актуальные проблемы регионоведения» публикуется его работа (совместно с В. Бурджанадзе)  «Писатель Е.Л. Марков».
Помимо этого, в других изданиях были напечатаны работы: «Дети в 1-й мировой войне», «Река времени» – об Иване Муранове, выпускнике Курской разведшколы НКВД, «Обеспечение устойчивого тыла в период подготовки и проведения Курской битвы», «Учащиеся и молодежь в войнах начала ХХ века – 40-х годов» и «Об имени художника В.Г. Шварца».
И здесь считаю неправильным умолчать о том, что в 11 и 13 номерах журнала «Курский край», а затем во 2-й части «Трудов 3-й Международной научной конференции «Актуальные проблемы регионоведения» были опубликованы работы моей дочери Ангелины Пахомовой. И с этого времени началось ее плодотворное сотрудничество с самым видным и известным краеведом соловьиного края.
Но самым весомым плодом творческой деятельности Юрия Александровича в 2008 году в области краеведческой деятельности стало издание книги «Запечатленное на века: Очерки истории изобразительного искусства Курского края…»
Книга большого, подарочного формата издана в городской типографии тиражом 100 экземпляров. В ней 147 страниц текста и иллюстраций (черно-белых и цветных) на плотной вощеной бумаге.
Как следует из названия, в этом фолианте речь идет о становлении изобразительного искусства в крае от иконописания до современных художественных полотен. И, по большому счету, под одной обложкой автором объединены все его лучшие произведения о курских художниках, ранее издававшиеся отдельными книжечками или отдельными работами в различных журналах.
В книге 2 части и приложение. В первую часть вошли очерки: «Шварц В.Г.», «Иконописцы», «Ситцы Трутовского», «Первая борозда», «Товарищество курских художников» и «Художники театра». Во вторую часть – «После революций и войн», «Союз художников», «А.М. Наумов», «А.М. Зубов», «Военные годы», «Галереи, коллекции» и «Воскрешая прошлое, созидая новое».
Словом, книга получилась прекрасная во многих отношениях. Если и имелся в ней недостаток – корешок не прошит, а проклеен – то это вина полиграфии, а не автора.
Как и стоило ожидать, реакция на эту знаковую работу Юрия Александровича последовала незамедлительно. Так, 6 декабря Л. Кутыкина в «Городских известиях» публикует статью «И это все – о курских художниках». В статье рассказывается о презентации книги и дается весьма высокая оценка как данной работе, так и всей творческой деятельности автора. А 6 февраля 2009 года И. Чучерова в «Курской правде» печатает не менее доброжелательную статью «От рода богомазов Шуклиных».
Если в области краеведения знаковой работой Юрия Александровича стала книга о курских художниках «Запечатленное на века: Очерки истории изобразительного искусства Курского края…», то в области его поэтического творчества является книга «Любимых женщин имена». Настоящий мир поэзии.
Выше уже отмечалось, что наряду с книгами научного, научно-публицистического плана, со сборниками художественной прозы, Юрием Александровичем издано несколько поэтических сборников, в том числе «Призма памяти», «Поздний горицвет», «Любовь и печали», «Эрос», «Любовь, душа и сердце».  И вот в 2008 году в Курске в серии «Библиотека Бугрова» на белый свет появляется большущая книга любовной лирики «Любимых женщин имена». Она в прекрасно оформленной твердой цветной ламинированной обложке с рисунком романтической девушки на лицевой стороне и портретом автора на тыльной. В ней около 480 страниц, с текстами стихотворений и поэмы, а также с иллюстрациями. Тираж – 150 экземпляров. Да, небольшой, но в провинции – нормальный. Здесь часто книги выходят и куда меньшими тиражами, ибо издаются авторами на свои кровные, выцарапываемые из крохотных зарплат и пенсий.
Когда я впервые увидел эту книгу – она была подарена автором моей дочери, кандидату исторических наук и его соратнику по научному и краеведческому сообществам, – то был поражен количеством опубликованных в ней стихотворений. Не у многих курских поэтов доводилось лицезреть такие объемистые тома, разве что у Алексея Федосеевича Шитикова («На стихотворных амплитудах») да у Вадима Николаевича Корнеева («Избранное»), которые считаются ведущими мастерами в этом виде литературного творчества.
Важно отметить, что в книге не только стихи, но и хорошо подобранные автором к текстам иллюстрации на любовно-эротическую тематику. Даже в этом – творческий, поэтический дух автора. Не может без «изюминки»…
Словом, книга «Любимых женщин имена» получилась и объемной, и содержательной. И как бы венчает на данном этапе поэтическое творчество Юрия Александровича. А еще она – неопровержимое доказательство бесконечной влюбленности автора, его преклонения перед женщиной во всех ее основных ипостасях: девушки, жены, матери.
Сколько всего стихотворений в книге, подсчитывать не стану. Понятно, что сотни и сотни. Даже автор, чтобы не занимать десятки страниц под перечень их названий в содержании, ограничился лишь указанием тематических разделов. А разделов, за исключением вступительной статьи «О времени и о себе» и поэмы «Молодость», семь. Перечислим в том порядке, в каком определены автором: «Призма памяти», «Эрос», «Любовь и печали», «Любовь, душа и сердце», «Любимых женщин имена», «Транскрипция из латинской поэзии» и «Простую правду познавать».
Если с «Призмой памяти», «Любовью и печалью», «Эросом», «Любовью, душой и сердцем» мы уже познакомились выше и что-то оттуда цитировали, то остальные три раздела совершенно новые. Но для полноты восприятия пусть и понемногу, но поговорим о каждом. Тем более что они о вечной теме человечества – любви.
Итак, раздел «Призма памяти» в значительной мере дублирует стихи, опубликованные в книжке в этим же названием, хотя, конечно, есть совсем новые.
Лебедихи белые
Во шелках лежат.
Прикоснусь несмело я:
Порх – и улетят.
Словно угорелые
Не летите вы,
Лебедихи белые,
От своей любви.
Трепетно не бейтесь
В шелковых силках,
Белым солнцем смейтесь
На моих руках.
Погашу с опаской
Все волненья птиц.
Нет, не знает ласка
Никаких границ.
 
Теперь перейдем к разделу книги «Эрос». Как понимаю, стихи этого раздела написаны автором в разное время, но уже в его зрелые годы, ибо довольно значительно отличаются от его юношеских проб пера о любви. Вот строфа из стихотворения, написанного в 1954 году:
Я любовь свою искал однажды,
По тропинке шел один к реке.
Веял ветер озорной и влажный,
Солнышко ласкалось на руке.
Следующая – из стихотворения, написанного значительно позже:
Я – Адам,
Ты – Ева.
Я – король, ты – королева.
Как все просто под луною,
Когда ты опять со мною.

А вот стихотворение, которое «открывает» интересующий нас раздел:
Я люблю эту женщину
Странной любовью,
Хоть земная вполне она.
Светит месяц в ее изголовье,
И вершинка соска видна.
Прикоснуться боюсь, но хочется
Выпить сок из него золотой,
Может быть,
                и ко мне воротится,
Хоть на время, задор молодой.

Следующее стихотворение раздела «Эрос» не столь интимное, оно «поскромнее» в описании любви мужчины к женщине, но в философском плане, возможно, выше:
Не пойму, откуда что берется?
Там жгут солому, горький дым
Ее то стелется, то вьется,
То черен, то становится седым.
Вот так и я – сгораю в одночасье,
Любовь мне прятать не резон,
Но исчезает наш кораблик счастья,
Как дым за ближний горизонт.

Раздел «Эрос» занимает более ста страниц книги, содержит самые разные стихотворения как по содержанию на обусловленную тему, так и по их текстовому объему. Есть в одну-две строфы, но много и в десятки строф. Однако на этом фоне баллада о любви Наполеона к Жозефине выделяется особо. Она, как однажды откровенно «признался» автор, нравится ему, поэтому приведем ее полностью.
Жозефина, не мойся – я еду! –
И пришпорил коня Бонапарт.
Но примчался он только к обеду
И к раскладу пасьянса из карт.
А депеша его опоздала…
Жозефина в атласе, в духах.
«Женихами» наполнена зала,
Славословия «ох!» да и «ах!»
Шпагой карты сметая
                вмиг на пол,
Жозефине он громко сказал:
«Посажу я вас, милая, на кол
И повешу весь здешний кагал».
Разбежались все няньки и слуги
И потек ручейками бомонд
Через двери, толкая друг друга, –
Так был гневен Наполеон.
И, содрав с Жозефины платье,
В нетерпении Наполеон,
Охватив ее крепко в объятья,
Посадил голышом на трон.
Ну а дальше что было, то было –
Он на троне, терпи и не жди…
А над страшно уставшей кобылой
Шли парижские тихо дожди.

Заканчивается же раздел «Эрос» вот этим стихотворением:
Недалеко было до большой любви,
Помешали ей наветы да советы.
Больно мне, теперь уж не зови,
Пусть другой несет тебе конфеты.
Ты сама хотела наших встреч,
Они радости нам приносили…
Закрутил тебя нелепый смерч –
Перед ним я был бессилен.
В этот сложный жизни моей час,
Когда ниточка вот-вот порвется,
Ничего один не сделаю сейчас,
Ведь любовь всегда двоим дается.

Раздел «Любовь и печали» является естественным продолжением «Эроса». Однако в нем стихи не только о любви и печали, но и на «злобу дня», и о быте, разбивающем, словно айсберг, утлое суденышко любви, и о бытии – вечном и бесконечном. При этом многие стихотворения пронизаны как иронией, так и самоиронией автора. Иначе бы Бугров не был Бугровым.
Вот стихотворение «Вечность»:
В глухомани ночи тает «скорый»,
Красный огонек еще мигает…
И осенних листьев рыжий ворох,
Поотстав, на рельсах затихает.
Жизнь окаменела в сонной ночи,
Как невозмутимый судия…
Но душа принять еще не хочет
Эту скоротечность бытия.
А эти строки из стихотворения, начинающегося строкой «Разлюбить я тебя не в силах»:
Ты впервые меня целовала
Так, что кругом пошла голова,
А потом изредка баловала,
Говорила, глотая слова,
Что я – умный,я  – гений, я – Пушкин…
Да, по росту я рядышком с ним,
Только ушки мои на макушке,
А над Пушкиным светится нимб.

Одним из последних стихотворений этого раздела является стихотворение без названия. Оно небольшое, поэтому приведем его полностью:
Мы на крыльях любви
Улетим в поднебесье,
Там где райские птицы поют,
Но споем мы свою
Самодельную песню
Про мечты, про любовь, про уют.
Все, конечно, не так,
Все гораздо сложнее,
Ты не любишь меня –
И полету не быть.
Ну, скажите мне, что
В этой жизни важнее –
Иль полет, иль уют,
Или маленький быт?

Следующий раздел книги «Любовь, душа и сердце» также является тематическим продолжением первых, но при этом имеет свои особенности.

***
Я бы взял тебя под руку левую,
Там, где сердце твое стучит.
Только вот ведь какой несмелый я,
И несмелость эта горчит.
Огорчение – не отречение,
А любовь, лишь притихшая вдруг.
Золотое понять сечение
Очень трудно, мой милый друг.

***
«Ты счастлива будешь со мною», –
Я как-то любимой сказал.
Фиалкой порою ночною
Тогда я ее называл.
Она же фиалкой не стала…
Любовницей?.. Тоже нет!
Она «Камасутру» читала,
Чтоб дать мне надежный совет.

Около ста страниц книги занимают стихотворения раздела «Любимых женщин имена», одноименного с названием книги. Все они о любви к женщине, где счастливой, где не очень, но в большинстве – светлой, возвышающей влюбленных над бытом жизни, над обыденностью.
Любимых женщин имена
Запомнил навсегда я.
Нинель, любившая меня,
Теперь совсем седая.
Но звонкий смех ее во мне
Звенит как «дар Валдая».
Ах, ну зачем сказала «нет»
Та, что теперь седая…

***
Ах, как она его любила!
А как ждала, как целовала…
Куда-то тихо тучи плыли,
Да вот беда: любовь убил он.
На опустевшем сеновале
Остались вмятины от тел.
Ах, как она его желала,
А он внезапно улетел.

***
Пуста душа добром,
Полна отравой.
А ты приходишь
И что-то ждешь…
Быльем былинным
Поросли все травы,
Те, по которым ты идешь.
Пуста душа,
Но сердце ласки просит.
Воды ушат
Не проливай на проседь.

Заканчивается этот раздел, на мой взгляд, весьма символическим стихотворением без названия:
Для меня каждый день –
День рождения,
В этом вся моя простота.
Я молюсь на свое отражение
В ипостаси Иисуса Христа.
И мне зеркало многое скажет,
Я увижу, что за плечом
Черт игривый в истошном раже
Манит маковым калачом.
Но калач для меня не знамя,
А на доллар меня не возьмешь…
Слив и вишен бушует пламя,
И по мне барабанит дождь.
Я готов раствориться в белом,
Пышно-пышном кипенье весны,
Но, наверное, станет уделом
Видеть первоапрельские сны.

Раздел книги «Транскрипции из латинской поэзии» один из самых маленьких. В нем всего 10 страниц и 9 стихотворений. В качестве примера приведем заключительное стихотворение раздела «Обнаженная».
Тело нагое девушки стройной
Жизнь мою делает беспокойной.
Гладь ее рук, как у гальки, литая…
Жизнь моя рядышком с нею витает,
Ангелом добрым к ней подлетела,
Хочется ласково гладить ей тело.
Перси красавицы слаще, чем дыни,
Я их запомню навеки отныне.

А заключительный раздел «Простую правду познавать» составляют стихотворения-двустишия, пятистишия и восьмистишия. В качестве примера приведем по одному из них, чтобы можно было воочию увидеть и технику стихосложения, и мастерство автора.

***
Лето было ржавым от дождей,
И на ветвях истлевали листья.

***
Река, что струйка молока
Из вымени земного
Стекает в ведра океана,
Не перелившись через край.
Такую бережность бы нам!

***
Передо мной монета из земли –
Туманный лик Деметры…
В факторию прибили корабли
Попутным южным ветром.
Как много времени прошло,
А клад бесценный вечен.
Вот так бы нам хранить тепло
Последней нашей встречи.

Как отмечалось выше, завершает книгу поэма «Молодость». Но ее анализ уже проводился ранее. Поэтому повторяться не будем.
Даже после беглого, поверхностного знакомства с поэтическим наследием Юрия Александровича понимаешь, что оно огромно и многогранно, несмотря на явный уклон в сторону любовной лирики. Однако возникает ощущение, что, в отличие от его краеведческой и научной деятельности, эта сторона творческого направления и писательским сообществом, и журналистским изучена и освещена мало. Удивительно, но факт. Все почему-то зациклились на достижениях Бугрова в области краеведения и публицистики. Да, сделано тут Юрием Александровичем немало, что есть, то есть. Но ведь и на поэтическом поприще, на мой взгляд, содеяно ни чуть не меньше, а «прогрессивная» общественность почему-то стыдливо отмалчивалась и отмалчивается. Разве что Т. Алехина поместила небольшую рецензионную статью в третий номер журнала «Курский край»…
Впрочем, тут, возможно, и не вина общественности, а беда нашего рыночно-потребительского времени: малотиражность книг современных писателей. О собственной «малотиражности» не раз с иронией и сердечной болью говорил и писал Юрий Александрович. В том числе говорил он об этом и в Курском литературном музее во время очередных торжеств в его честь.

Ведя речь о творческой деятельности Юрия Александровича в 2009 году, следует отметить, что дополнительным тиражом была издана третья книга «Персоналий» первого тома БКЭ. Продолжались публикации «Трудов» Международных научно-практических конференций. В них вышли работы Бугрова «Литературное творчество представителей курского купечества» (в соавторстве с А.В. Третьяковым) и «Купцы Красильниковы – подвижники в развитии музыкальной культуры Курска» (в соавторстве с Л.М. Коротеевой).
В газете «Городские известия» 1 сентября была напечатана подборка его стихов – маленький отсвет большой книги поэзии «Любимых женщин имена» и статья-интервью журналистки Тамары Кравец «Меня воспитали родители, Болдино и война». А газета «Курская правда» 10 сентября публикует статью-интервью «Совесть – главный цензор».
В этом году продолжали выходить очередные номера журнала «Курский край», в которых имелись публикации главного редактора – Юрия Бугрова, в том числе «Фотограф Лев Васильевич Киреевский».
А в серии «Курские историки» вышла книга о нем самом как о ведущем историке края. И в определенном значении эта небольшая книжка в 69 страниц стала мне ориентиром в создании данного повествования.
Здесь важно отметить, что в работе над этой книжкой приняли участие доктора исторических наук Т.В. Алентьева, А.Ю. Друговская, В.В. Коровин, К.В. Яценко; доктор филологических наук В.Н. Криволапов, доктор экономических наук Ю.И. Майоров, доктор социологических наук Г.А. Севрюкова; кандидаты исторических наук  Н.Д. Борщик, Н.Н. Коротеева, А.Н. Манжосов, Г.Д. Полишвили, В.В. Потапов, Л.С. Холтобина; члены совета КурОНКО: Л.Г. Веретенникова, М.С. Лагутич, М.М. Литвинова, Н.И. Рыжкова; сотрудники библиотеки имени Н. Асеева: Е.М. Капустина, Е.В. Мазнева; Е.Н. Чурилова и еще полтора десятка краеведов и других заинтересованных лиц.
Статьи предоставили М. Литвинова и Н. Коротеева – «Вехи пути», А. Друговская – «Свет знания», Л. Кутыкина – «И жучки, и паучки, и комарики», В. Тутенко – «Сеймская сторона» – талантами сильна», И. Чучерова – «От рода богомазов Шуклиных», О. Глухих – «Час поэзии – сто лет жизни», А. Бордунова – «Мыслю – значит живу!», Т. Кравец – «Юрий Бугров: Меня воспитали родители, Болдино и война», Н. Гладилина – «Совесть – главный цензор» и другие.
Это было самое большое издание о жизни и творческой деятельности Юрия Бугрова, в котором, кроме работ о нем, были фотографии, молчаливо рассказывающие об этапах его пути.
Увидели свет также очередные номера альманаха «Сеймская сторона» с произведениями Бугрова и других курских писателей и литераторов. И в одном из выпусков альманаха были мои стихотворные опусы на историческую тематику.
Кроме того, по заказу комитета по культуре Курской области и его финансировании в Издательском доме «Славянка» (директор Н.И. Гребнев) тиражом в 900 экземпляров и объемом в 480 страниц вновь издана книга «Свет курских рамп». Окончательный вариант. На этот раз – по заказу комитета по культуре Курской области. В книге 5 частей и большой блок справочных материалов. Естественно, с новыми дополнениями и уточнениями. Предисловие к ней написал доктор исторических наук и профессор В.В. Коровин.
Вот что он пишет: «…Более 40 лет Юрий Бугров занимается краеведением. Его поиски начались с углубленного изучения истории спорта и постепенно захватили темы культуры, образования, религии. Многие работы Бугрова были опубликованы в местной печати, а также в журналах «Подъем», «Уральский следопыт», в Туве, Красноярском крае и Горьковской области. В 1991 году в Воронеже вышла его первая книга краеведческого характера – «Курские встречи». Впоследствии вышла его монография «Свет курских рамп» в трех книгах. Посвящены они истории театра, музыки, эстрады». И далее о других работах Бугрова. Завершает предисловие В.В. Коровин так: «Предлагаемая вниманию читателей книга о курском театре (точнее, о театрах) написана хорошим языком. Это не только достойный научный труд мастера, но и интересное чтиво для любителей театра». Пусть и лаконично, но верно, кроме, пожалуй, определения книги как «чтиво». Что-то в этом слове агрессивно-отрицательное…
Мне посчастливилось – и эта прекрасная книга украшает мою домашнюю библиотеку, как и многие другие книги Юрия Александровича. Но это к слову…
А еще в 2009 году Юрием Бугровым в серии «Библиотека Бугрова» была издана замечательная книга художественной прозы «Обреченные на любовь». На мой взгляд, эта книга является главным достижением Юрия Александровича в области художественной прозы. Внешне она оформлена так же, как и книга поэтических произведений: рисунок девушки на лицевой стороне твердой ламинированной обложки и цветной портрет автора на тыльной. Тираж – 100 экземпляров (вновь проклятая, гнобящая курских писателей малотиражность). Количество страниц – 374.
Как указано в аннотации, проза представлена рассказами, повестями, историческими повествованиями и романом «Обреченные на любовь», название которого дало и наименование книге.
Блок рассказов, за исключением «Белого платья в горошину», составляют рассказы, ранее напечатанные в книгах «Девятый постулат» и «Вальс цветов».
Рассказ «Белое платье в горошину» невелик – всего две с половиной странички. Но емок и сюжетом – о женской любви и верности, и художественным словом, и лиричностью, и психологическим наполнением. А еще – тихим светом и бесконечным добром, исходящим от образа героини.
Всего лишь пара абзацев, в которых описание ликующей юной девичьей души в сочетании с описанием природы:
«– Он меня любит! Он любит, – ликовала она.
Голос ее цеплялся за густые ветвистые косы берез, украшенных коричневыми сережками, звенел в листьях, и, казалось, поет, ликует вся молодая березовая роща. А издали, отразившись от глинистого ската большого буерака, доносилось скупое эхо, возвращавшее только осколки слов.
Любка кружилась в своем с крупными горошинами платье среди деревьев и сама казалась живой танцующей березкой. Кружилось и голубое высокое небо, повторяя вместе с ней ликующий танец. Потом она упала на мелкую зеленую траву, повернулась на спину и долго смотрела на проплывающие паруса облаков, дивясь фантастической их красоте.
– И я люблю его, и я люблю».

Лиричность поразительная: напиши в столбик – и стихотворение в виде свободного стиха.
Блок повестей составили уже знакомые нам «Вальс цветов», «Девятый постулат» и «Жажда наследника», обозначенная автором как маленькая повесть. Первые произведения уже «успешно прошли» наш анализ, поэтому остается сказать пару слов о «Жажде наследника». Она о семейной жизни, о бытовой неустроенности, частых непониманиях супругами друг друга и… надежде на лучшее. Об этом говорят последние строки: «– Ванюша, ты прости меня. Я ведь хотела уйти насовсем. В монастырь.  Пробыла там всего ничего… Молилась, но остаться там не могла. Не всем, видимо, дано. Не могу я без тебя.
Иван молча смотрел на нее и еще раз ощутил, как дорога стала ему эта женщина. А Жанна продолжала:
– И мне вот сейчас кажется, что у нас родится наследник».

Исторические повествования: «Стигийский сон», «Васильковые дурачества», «Животворящий Крест Господень» и «Павел I и террористы» – составляют третий блок прозаических произведений книги.
Исторические повествования Бугрова – это удачное сочетание  научно-популярной прозы, исторических анекдотов с художественными нормами и приемами, что при умелом исполнении на выходе дает интереснейшие произведения. В них и острый сюжет, и высокая драматургия, и элементы приключенческого жанра с вкраплениями авантюризма и любовных сцен, и динамичность изложения. Есть в них место и честности, и лицемерию действующих лиц, благородству и подлости, бескорыстной верности и гнусному предательству, высокой нравственности, и глубокой безнравственности, и, конечно, извечной борьбе добра со злом. Без этого, как и в самой жизни, никак…
Всеми этими качествами наделены вышеназванные повествования Юрия Александровича, прошедшие предварительную обкатку в журналах и альманахах, в том числе «Курский край» и «Сеймская сторона». Они, надо полагать, придали названным литературно-художественным изданиям не только весомость, но специфический колорит, круто замешанный на бугровском романтизме, бугровском понимании справедливости и законности.
Но самое главное, в его произведениях почти всегда присутствует один общий герой – это наш город. Не забыты им также и наш соловьиный край, и наша природа, некогда названная Евгением Ивановичем Носовым – признанным Мастером художественной прозы – «неброской», но в то же время привлекательной и неповторимой. При этом все преподносится автором с любовью и доскональным знанием истории древнего города, его успехов, забот, тревог, нужд и надежд…
Только один пример из исторического повествования «Стигийский сон» о поэте Ипполите Федоровиче Богдановиче:
«До Курска оставалось верст шесть, не более. Вот уже и понтонная мостовая через Сейм. Широка река здесь. А по тому берегу уже прямой путь в Курск.
На подъезде к Чертову мосту, перекинутому через крохотный ручей, показались и окраинные домики города. Маковки церквей высились над городом, не сливаясь с небом, а выделяясь на его фоне своей яростной голубизной, словно они покрашены были совсем неземной краской. Слышался ленивый перезвон колоколов, шла повседневная работа наместников Бога на земле. Курчавились шапки садов, а между ними виднелись домики. Когда повозка въехала на Херсонскую улицу, то перед глазами Богдановича возникла панорама центра. На противоположном холме возвышались колокольни церквей и маковки куполов».
Возможно, кто-то подумает, что «Чертов мост» – это всего лишь авторский вымысел. Так нет, не вымысел. Действительно такой мост был в XIX веке.
Иронией, а то и сарказмом нафаршировано повествование «Васильковые дурачества». Оно о любовных похождениях императора Николая I, князя Александра Васильевича Трубецкого, перебившего дорогу царю с некоей Лавинией Жадимировской и поплатившегося за это свободой, и… Бориса Ельцина. Будущий «гарант» Конституции свой неудачный поход к даме обнародовал как нападение на него неизвестных. Бугров, выводя его на «чистую воду», пишет: «…Борис Ельцин поехал на дачу к старой знакомой. Там подрался с каким-то мужчиной, бывшим в гостях у этой приятельницы.
Выкупался, вымазался в лужах, служебную машину отпустил, а так как от места… до Москвы было далековато, то забрел в милицейский пост созвониться с женой и дочерью, чтобы прислали за ним машину. Ну и пришлось срочно сочинять легенду своего приключения. Ох уж эти «васильковые дурачества»! Насколько заразительны они даже века спустя…».

Полно приключений и драматического наполнения повествование «Животворящий Крест Господень». А начинается вполне буднично: в 1649 году царь Алексей Михайлович направляет в Курск Грамоту и Животворящий Крест Господень стольнику своему и курскому воеводе Федору Ладыженскому для пресечения мора. Грамоту и Крест везти довелось курянину Гавриле Малышеву, присутствовавшему на Соборе и требовавшему запретить скоморохов на Руси.
Все шло хорошо, пока не подъехали к Фатежу. Тут-то возки Гаврилы Малышева и были остановлены неизвестными, да так дерзко, что и дрема пропала:
«Малышев выглянул из возка и оторопел. Прямо на него шел медведь, а за ним еще. Он отпрянул вглубь кибитки, сердце застучало так сильно, что он забоялся. Как бы оное не вырвалось наружу из грудной клетки.
«Господи! – перекрестился Гаврила. – Пронеси нечистую силу…»
Шабаш возле подвод продолжался. Послышались звуки гудка и. наконец, вместо медвежьего мычания песня.
Малышев навострил уши. «Так это же скоморохи, – догадался он. – Вот лапотники бесстыжие! Сколько их развелось в Курске да по деревням. Ужас! А какую крамолу несут в народ!..»
Разобравшись, что стало причиной остановки, Малышев приказал вознице трогать дальше. Страхи улетучились.
Когда до Курска оставалось с десяток верст, то Малышев вдруг обнаружил, что не видно следовавшего за их кибиткой второго возка. Испугавшись, приказал разворачиваться и скакать назад. И примерно через версту, недалеко от мостка, обнаружил «пропажу», на которую напали разбойники.
«Схватил Малышев фузею, прицелился и выпалил в самого крайнего разбойника. Видно, попал, так как тот вскинул руки, сабля у него из рук выпала. Сам он зашатался и за бок схватился. Увидев, что к стрельцам идет подмога, разбойники решили уйти. Дали деру по льду речки, по зарослям кустарника.
Подбежал Гаврила к сраженному разбойнику – и обомлел: ведь это его брат младший Ивашка».
Беда – да делать нечего: пришлось Гавриле раненого брата арестовывать и везти в Курск к воеводе Ладыженскому да надеяться на чудодейственную силу «Животворящего Креста Господня».
…И подарок царя Алексея Михайловича Тишайшего не подвел: в Курске и мор прекратился, и Ивашка Малышев воеводой был прощен да отправлен на строительство Белгородской засеки от крымцев да ногайцев, где честно отработал положенный срок, а затем ушел в монастырь.

Повествование «Павел I и террористы» – не только об императоре Павле, версиях его родословной, воспитании и заговоре царедворцев, но и нравах царского двора, русского дворянства, многие представители которого даже в конце XIX века занимались разбоями и другой преступной деятельностью.
В качестве примера Юрий Александрович приводит потомков Антуана (Антона) Мануиловича Девиера (Дивьера), генерал-полицеймейстера Петербурга.
«А уж внуки Антуана пошли еще дальше, – сообщает он. – Михаил Петрович, живший слободке Погромец близ Валуек, и вовсе стал разбойником, наводя на весь юг Черноземья страх и ужас. Разбой на дорогах – вот главное занятие графа М.П. Дивиера».
Другой потомок Антуана Дивиера – Борис Дивиер – пытаясь заполучить с богатой вдовой дворянки выкуп за лечащего врача Гезе, в сговоре с другими дворянами и дворовыми людьми похитил этого врача и так запытал последнего, чтобы тот написал вдове письмо о выкупе, что бедный эскулап умер. 
Император Павел, когда узнал про эти делишки графа Бориса Дивиера, то приказал и графа, и всех его сообщников, и чиновников, потакающих ему, судить и строго наказать.
Вот такие исторические повествования вышли из-под пера Юрия Александровича.   
Что же касается романа «Обреченные на любовь», то он частично автобиографичен, как и предыдущие большие произведения автора, частично, по-видимому, дофантазирован параллельными версиями к собственной жизни, которая, кстати, тоже сладким медом не была. То сам перенес болезнь и операцию (в романе это подробно описано), то долгие годы ухаживал за больной супругой, оказавшейся на несколько лет прикованной к постели невидимыми, но крепчайшими цепями страшного недуга.
О том, что роман автобиографичен, говорят многие детали, пронизанные бугровской ироничностью: «мать рожала его (главного героя – Евгения Александровича Преображенского. – Н.П.) в полночь с 1 на 2 сентября. Головка появилась до полуночи, а весь он явился на белый свет уже после двенадцати…». Это совпадает с датой рождения самого автора.
Есть упоминания в романе и о городе Сергаче, и о речке Пьяне – местах, где автор провел детство. Следующий факт: учеба главного героя романа в Ленинграде, в институте авиаприборостроения (ЛИАП). Как знаем, этот институт в свое время окончил и автор.
Что остается неизменной константой, так это город Курск, хотя и назван в романе Ветрогорском. Он представлен не только Знаменским мужским и Троицким женским монастырями, легендами, связанными с городом и его подземными ходами, но и курскими поэтами Николаем Юрьевичем Корнеевым и  Егором Ивановичем Полянским, выведенными в романе как Николай Корнев и Егор Полянов. А еще он представлен рекой Туской – укороченным названием реки Тускарь и Стрелецкой стороной.
Кроме того, на идентичность образа героя с личность автора указывают пристрастия Преображенского к писательству и его знание истории древнего Курска по классической версии из «Жития Феодосия Печерского», и ряд других моментов и деталей.
А вот как автор описывает семейную жизнь героя романа Евгения Преображенского: «Работая на заводе, Преображенский дослужился до должности начальника ОТК, но эта сутяжная должность не принесла ему лавров, одни лишь шишки, и он ушел простым конструктором в конструкторский отдел. На заводе он нашел себе и жену Юлию Александровну, работавшую технологом в сборочном цехе. Первые годы они жили в любви и согласии. Но потом что-то разладилось в супружеском механизме. Иной раз она раздражала своим нытьем и капризами. Другой раз, не понимая его, «пилила» фактически ни за что. Впрочем, кто там был прав, кто – виноват, не разобрался бы и сам Бог. Одно можно сказать твердо: Юлию раздражала его приверженность к краеведению». И несколько ниже: «После пятнадцати лет совместной жизни она вдруг ушла от него. Они не разводились…».
И тут же из воспоминаний главного героя следует: «После сложной операции Евгений Александрович, пролежав в больнице в общей сложности больше четырех месяцев, резко изменился. Похудел на 20 килограммов, стал молчаливым, не хотел ни с кем встречаться, даже с женой говорил как-то нехотя, чем немало ее озадачивал и злил. Его отправили на пенсию со второй группой инвалидности под наблюдение онколога. К работе не допустили, хотя он пытался доказать, что работоспособен…».
Это полностью соответствует действительным жизненным обстоятельствам, происходившим в судьбе автора, как, кстати, и следующий эпизод: «Через три года Юлия вернулась, но как муж и жена они уже не жили, поделив двухкомнатную квартиру: большая комната – ей, поменьше – ему. Он ни о чем ее не спрашивал, где она жила эти годы, с кем. Никаких сексуальных отношений между ними не существовало. А вскоре проявилась в ней страшная болезнь – рассеянный склероз. Он был неизлечим. Евгений стал ей помогать, так как сама она мало что могла сделать. Ему становилось не по себе, когда он видел это жалкое существо, фактически став ее опекуном».
О данном факте в судьбе Юрия Бугрова мне рассказывал один из его близких друзей.
Соответствует характеру Бугрова и следующий эпизод из воспоминаний героя романа Преображенского о жене Юлии, внесенный автором в произведение в виде «политического вкрапления» в сюжетную линию. Это опять рвущийся к власти Ельцин, болтун и демагог Горбачев и политический перерожденец академик Яковлев, которых на дух не переносит главный герой романа Евгений Преображенский. В качестве примера небольшой отрывок из романа, где в диалоге главного героя и его жены Юлии это преподносится не только полемично, но и наиболее ярко:
«Частушку Преображенский произнес довольно громко, ее услышала жена и, показавшись в проеме двери, изрекла:
– Что это? Ты, кажется, оживаешь?.. Уже и матюкаться начал!
– Начал, начал. Тут не только матюкаться начнешь, а… а… а… – но подобрать альтернативу мату Евгений не смог и лишь щелкнул пальцами и махнул рукой. – Что это?! Волейбольного дебила хотят себе на шею посадить!.. Совсем народ свихнулся!
– Кто это дебил?
– Ельцин».
И несколько ниже:
«– Почему ты думаешь, что Ельцин дебил? – едва переступив вечером порог квартиры, спросила Юлия.
– Ты что, на работе своей только об этом думала?
– Не хочешь – не говори, – обиделась она.
– Да ты посмотри только на него: разве есть ум в этом человеке? Послушай, как он говорит…
– Ну, ты зря наговариваешь на него. Он энергичен и боевит!
– Время покажет… – ушел от продолжения разговора Евгений.
– Вот смотри, что пишет идеолог коммунизма, – протянула ему газету Юлия.
– Кого это ты считаешь идеологом?
– Ну, Яковлева, конечно, ведь он – правая рука Горбачева.
Заголовок статьи был примечательным: «Я пришел к отрицанию марксизма». Это было интервью академика.
Преображенский ненавидел этого человека с кабаньей мордой, даже брови у него росли кустиком, как у матерого вожака стада.
– Чем же поразил тебя этот «великий» муж?
– Сам почитай. Интересно все-таки…
– Читать этот понос?! Нет, уж уволь!»
Да, это мысли самого автора о Горбачеве, Яковлеве, Ельцине и прочих. Ранее он это же самое писал в своих публицистических работах.
На этом, если не считать знакомство главного героя с героиней, носящей символическое имя Надежда, заканчиваются две первые главы романа и его завязка, основанные на фактах из жизни самого автора. И начинается выдуманная им кульминационная часть, в которой, если оставить за скобками повествования две сценки сексуально-эротических игр главного героя с женщиной по имени Надежда, то это роман об одиночестве творческого человека в жестоком современном мире и о скоротечности человеческой жизни. А если говорить о произведении как о художественном жанре литературы, то это бытовой роман со всеми его атрибутами: сюжетными разветвлениями и переплетениями, фабулами, множественностью изображений событий, протяженностью во времени, частыми интригами, заставляющими переживать за главного героя. Впрочем, роман не чисто бытовой, а с вкраплениями элементов эротики, политики и детектива.
Проведя главных героев Евгения Преображенского и его возлюбленную Надежду через десятки драматических коллизий и приключений, автор привел их к развязке, соответствующей его романтическому характеру и душевному устремлению – торжеству добра, любви, справедливости: «…Вот уже прозвучало объявление на отправление. Проводница звала всех в вагон. В этот самый момент он увидел Надю, она бежала вдоль состава, смотря по сторонам, ища его, Преображенского. Евгений обрадовался и кинулся ей навстречу:
– Надя, Надя, я здесь…
Она тоже увидела его и побежала к нему. Лавируя среди провожающих.
– Женя! Женя!
Они обнялись, словно не виделись годы».
Чтобы поставить окончательную точку на разборе романа и пересечении вымышленных автором событий с его собственной жизнью, отметим сразу, что супруга Юрия Бугрова вскоре умрет и будет им похоронена, а он так и останется до конца своих дней вдовцом… Роман – романом, а жизнь – жизнью…

2009 год в культурном пласте Курской области стал печально известен тем, что в сентябре 2009 года умер бессменный (с 1987 г.) руководитель Курской региональной организации Союза писателей России Владимир Павлович Детков. Им немало сделано для развития литературы: только книг в издательстве «Крона» выпущено в свет не менее пятидесяти, а в Союз писателей принято более тридцати человек, среди которых Юрий Асмолов (Курск), Геннадий Александров (Железногорск), Леонид Наливайко (Горшечное), Александр Селезнев (Льгов),  Владимир Чемальский-Муха (Курск), Евгений Латаев (Курчатов) и многие другие ныне хорошо известные в крае поэты и прозаики.
Но жизнь продолжалась, и писатели этой организации своим руководителем (уже не ответственным секретарем, а председателем правления КРО СПР) избрали Николая Ивановича Гребнева – журналиста, общественного деятеля, предпринимателя-издателя и писателя-прозаика. (Гребнев – член СП России с 2001 года. Рекомендации о приеме ему дали Е.И. Носов и П.Г. Сальников).
При поддержке ближайших соратников, друзей-писателей Бориса Петровича Агеева, Михаила Николаевича Еськова и некоторых других Гребнев тут же развернул кампанию по упразднению курского отделения Союза российских писателей и образованию единой мощной курской писательской организации, в которую бы вошли представители СРП. Юрий Бугров, видя аморфное состояние писательского сообщества СРП, эту идею Гребнева принял и вскоре вместе с Леонидом Медведевым, Еленой Амелиной и некоторыми другими собратьями по перу вышел из Союза российских писателей и влился в состав КРО СПР. Он хоть и держался в стороне от писательских дел КРО СПР, но со многими курскими писателями был знаком, произведения некоторых, как выше уже отмечалось, публиковал в своих изданиях.
И в этом же году один из ближайших соратников Бугрова по КОНКО, журналист и краевед Михаил Семенович Лагутич, издавший к этому времени книги прозы «Льговские истории», «Провинциальная хроника…» и «Утро на Свапе», был принят в Союз писателей России. Данный факт, естественно, радовал Юрия Александровича, высоко ценившего литературные способности этого самобытного писателя.
Кроме того, в этом году в Курске были установлен памятник писателю-земляку Константину Дмитриевичу Воробьеву (1919-1975) и открыт Литературный музей (как филиал Курского областного краеведческого музея). Должен заметить, что большую работу по появлению такого музея сделала сотрудница литературного отдела областного музея Евгения Дмитриевна Спасская, многие годы дружившая с Евгением Ивановичем Носовым, а потому составитель и главный редактор многих книг о Мастере.
А еще 2009 год в жизни Юрия Бугрова был знаменателен тем, что областные власти в лице губернатора А.Н. Михайлова наградили его почетным знаком «За Труды и Отечество». «За многолетний вклад в развитие культуры Курской области», – как было сказано в представлении к этой награде. И вновь никакой материальной и финансовой помощи, чтобы не расслаблялся…

2010 год, завершающий «нулевые», в творческой жизни Юрия Александровича Бугрова, на мой взгляд, был более «спокойным». Возможно, потому что он завершал работу над книгой «Литературные хроники Курского края» – новым, более глубоким и широким вариантом предыдущей книги «Курские литературные хроники». Эта книга, состоящая из трех частей, станет энциклопедическим справочником литературной деятельности курян и гостей Курской губернии и области.
Впрочем, в этом году из городской типографии вышел второй том БКЭ – «Общественная история» (тираж 1000 экземпляров, объем – 420 страниц) и продолжали выходить журналы «Курский край», в которых были новые публикации Юрия Александровича. В этот раз в соавторстве с Р.З. Симонян он опубликовал статью «Правоведы и личности», а в соавторстве с М.С. Лагутичем – «Иван Петрович Белоконский».
Также в этом году издавались очередные выпуски сборников работ участников Международных научно-практических конференций. Под его редакцией вышли первые номера «Трудов» постоянно действующей заочной конференции Курского филиала Международной ассоциации исторической психологии «Психологические аспекты исторической науки и проблемы правды истории» (слишком мудреное и длинное название). Для краткости в дальнейшем будем называть их просто «Труды заочной конференции…».
Авторский состав этих изданий был весьма широк – от докторов и кандидатов наук (например: В.В. Коровин, Г.А. Салтык, З.Д. Ильина, Н.Н. Коротеева, А.Н. Пахомова, Г.Д. Пилишвили, Р.З. Симонян и др.) до студентов и аспирантов.
В «Трудах заочной конференции…» Бугров опубликовал работы «Правда истории…» (в соавторстве с А.А. Бордуновой), «Правда о поэте Н.С. Гумилеве» (в соавторстве с Р.З. Симонян), «Синдром мести в психологии политики», «Вечный миф», «Логика истории», «Левашов и его путеводитель».
А из знаковых работ научно-публицистического плана, опубликованных Бугровым в этом году, стоит назвать книгу «Города Курского края», написанную в соавторстве с А.А. Бордуновой и Р.З. Симонян. Книга хоть и в мягкой, но цветной ламинированной обложке с рисунком дореволюционного Курска на лицевой стороне и портретами авторов на тыльной. В книге 124 страницы текста, густо снабженного иллюстрациями. Ее тираж – 100 экземпляров.
Как сказано в аннотации, «в настоящем издании представлена история городов, входивших на протяжении веков в состав Курского княжества, наместничества, губернии и области». И действительно, речь в ней идет как о древних городах Курске, Рыльске, Льгове, Путивле и их истории, так и более поздних – Обояни, Судже, Дмитриеве, Фатеже, Щиграх. Не забыты и современные, возникшие в советское время – Железногорск и Курчатов.
Есть в книге и справочные данные о курских и рыльских князьях, о курских наместниках и губернаторах. Словом, она прекрасный помощник курским краеведам и любителям отечественной истории.
Из художественных изданий в этом году вышла книга «Новые сказки и преданья старины». Она небольшая по количеству страниц – всего 72, в мягком цветном ламинированном переплете, ее тираж – 100 экземпляров. И состоит из двух разделов. В первом сказки, а во втором исторические миниатюры. Да-да, не исторические повествования, а именно исторические миниатюры.
Сказок, как и месяцев в году – 12. Светло, доверительно и по-доброму написаны сказки о воробушке по имени Чилим и ежике Жене, об одиночестве человека и жажде им чуда говорится в сказке «Васильковое чудо», о бережном отношении к живой природе – в сказке «Елочка». С философской подоплекой сказки «Большой взрыв», «Каждому свое», «Калач», «Ответственность». Похожа на притчу сказка «Пастух». А сказка «Гвоздь» больше похожа на фактический момент из жизни людей в «лихие девяностые»  – с криминальным душком. Сарказмом веет от сказки «Перестройка и кризис».
Возможно, не все сказки и исторические миниатюры стоит читать малым детям, но все эти произведения – еще одна грань таланта Юрия Бугрова. И чтобы не заниматься пустословием, в качестве примера приведем одну небольшую сказку – «Пастух»:
«В одном селе жил пастух. Пристрастился он с малолетства к пастушеству и, надо сказать, достиг больших успехов: стадо было всегда послушным ему.
Трудна профессия пастуха: то дождик мочит, то жара испепеляет. И так от рассвета до заката.
Скажем, что был он очень богомольным и в свободное время посещал службы в церкви.
В кои-то дни появился в церкви новый молодой священник, только что окончивший семинарию. Не не просто, а с отличием. Конечно, старался молодой поп не ударить в грязь лицом перед прихожанами. Днажды начал он проповедь читать. Наш пастух впереди стоит, крестится, поклоны бьёт. Служба была столь длинной, что у попа к концу моления и спина вспотела, и лоб покрылся испариной. Пастух увидел все это и молвит:
– Ой, тяжела наша работа!
Поп изумился:
– А что, разве ты тоже священник?
– Нет, я пастух! – гордо ответил тот».

Главу «Преданья старины» составляют 15 миниатюр, где-то довольно простых, фиксирующих только сам факт события, как, например, «Стенька Разин и его братец Фролка» или «Ямская слобода», «Суворов и солдат» и ряд других, а где-то емких и по содержанию, и по смыслу, и по иронии, и по этическо-нравственному, и философскому наполнению. К таким миниатюрам можно отнести «Начало», «Аттила и Горналь», «Там, где Крюков канал», «Добрый крестьянин», «Письмо к Богу», «Ивашкин клад» и другие.
В качестве примера «простой» миниатюры приведем хотя бы небольшую – «Суворов и солдат», где все лаконично и ясно:
«Александр Васильевич Суворов никогда не прятался за солдат и не отсиживался по тылам в время сражений. И вот однажды, когда он повел солдат в рукопашную, то чуть не лишился жизни, но под направленный на него вражеский штык бросился солдат Филипп Шабалов и загородил Суворова своим телом. Был ранен. Рана была тяжелая, проткнуто было легкое. И хотя эскулапы подлатали солдатскую грудь, но как боевая единица Филипп Шабалов перестал существовать, часто болел.
Суворов разыскал своего спасителя. Узнал о его бедственном состоянии и уволил со службы. Да не просто, а с почетом, разрешив воротиться в свой дом в Обоянском уезде. А в открытом листе написал, чтобы Шабалову предоставили везде всякое благодеяние.
Полководец всю жизнь радел за солдат, и они любили своего Сувора».
Как видим, язык изложения прост и понятен не только взрослому читателю, но и ученику начальной школы, а то вообще дошкольнику. И это тоже надо уметь… А вот за простотой изложения другой миниатюры – «Письмо к Богу» – таится не только ирония и усмешка автора, но и откровенный сарказм:
«Сын Аркадия Ивановича Нелидова, курского губернатора, Аркадий Аркадьевич, благодаря авторитету отца был избран предводителем дворян Курской губернии. И возомнил себя если уж не богом, то приближенным к боку Бога. Начал ездить по заграницам, а побывав в Италии, возомнил себя и итальянцем настоящим.
Узнав там, что каждый итальянец называет свою жену «mia cara», он и свою стал величать «Моя кара». А когда она померла, то устроил пышные похороны, словно это была сама Богоматерь. Не поленился и написать письмо покойной, положив его в гроб.
Что там было написано, неизвестно, но некоторые знакомые Аркадия Аркадьевича говорили, что он просил покойную жену замолвить словечко за него перед Богом. Знать, грешен был предводитель. Грешен…
Ну, что ж, бросьте в него камень, кто из вас, читателей, святой».

В этом году журналист и член СП России Тамара Кравец посвятила Юрию Бугрову и его творческой деятельности большую статью «Курский писатель из Болдина», опубликованную 12 октября в газете «Городские известия».
А председатель КРО СПР Николай Иванович Гребнев в первых числах июня провел в Курске Фестиваль литературы и искусства ЦФО, приуроченный к 65-летию Победы, и открыл Дом литератора. Были гости из многих городов России, Белоруссии и Украины. Кроме того, в эти дни в Курске прошел Пленум Союза писателей России, который проводил лично В.Н. Ганичев. А еще Гребнев озаботился созданием при писательской организации Союза курских литераторов. Не все писатели поддержали его в новаторстве, но дело было сделано – осенью появилось новое литературное объединение.


ВТОРОЕ ДЕСЯТИЛЕТИЕ XXI ВЕКА

В 2011 году Юрий Александрович Бугров, наконец-то, завершил, возможно, самый главный свой гражданский подвиг – издание Большой Курской энциклопедии, выпустив последнюю (третью) книгу третьего тома «Природа». С выходом этой книги в свет БКЭ в полном составе (три тома в восьми книгах) стали неотъемлемым атрибутом всех библиотек области. Такого подарка еще никто и никогда не делал родному краю.
И как бы ныне ни находились критики этого издания и, соответственно, труда Юрия Александровича, БКЭ будет многие годы напоминать курянам о подвижнической деятельности главного редактора, сумевшего объединить и сплотить вокруг себя большой коллектив для выполнения великой задачи – литературно-энциклопедического памятника истории и краеведению Курского края.
Кроме последней книги БКЭ, Юрий Александрович Бугров издал очередной многолетний труд справочно-энциклопедического значения «Литературные хроники Курского края». Книга выпущена в свет Издательским домом «Славянка» по очередному заказу комитета по культуре Курской области. Ее тираж – 1000 экземпляров (самый «ходовой» тираж области по заказу комитета по культуре).
На мой взгляд, истинное значение этой книги, как и многих других книг Бугрова, по-настоящему еще не оценено. Как и тома БКЭ, она должна стать настольным пособием не только каждого курского библиотекаря, но и каждого преподавателя русского языка и литературы в школе, техникуме, ВУЗе. Ведь в ней история зарождения и развития литературного творчества на Курщине от Феодосия Печерского (11 век) до настоящего времени. А еще эта книга ценна тем, что главным редактором стал Михаил Лагутич – ближайший товарищ по краеведческой и писательской деятельности, – а в редколлегию вошли Николай Гребнев, Борис Агеев, Михаил Еськов и Юрий Першин – ведущие писатели края.
Да, эта книга в значительной мере повторяет свою предшественницу – «Курские литературные хроники» (Курск, 2003) – речь-то идет о курских писателях. Однако в нее не только добавлено большое количество новых имен персоналий, в том числе из числа членов только что образованного Союза курских литераторов, но и введена новая небольшая новая часть – «Курский союз литераторов при региональном отделении Союза писателей России». А еще помещен очерк о том, что с 3 по 5 июня 2010 года в Курске был проведен Фестиваль литературы и искусства «Нам дороги эти позабыть нельзя…». Дополнительная часть и очерк насыщены фотоиллюстрациями, и сделано все это по инициативе Николая Гребнева. Это, конечно, сделало книгу Бугрова более информативной, но автор был недоволен таким вмешательством издателя (Н. Гребнева) и лично мне это недовольство не раз высказывал. Впрочем, опротестовывать «самоуправство» издателя он не собирался.
Кроме этого, в 2011 году увидели свет научно-исторический и литературно-художественный журнал «Курский край», очередной выпуск книжки из серии «Курские историки» и сборник статей «Труды заочной конференции…».
В журнале «Курский край» Юрием Александровичем были опубликованы очерки «Биографическая справка и история памятника И.Ф. Богдановичу» (в соавторстве с Ю.В. Донченко) и «Курское епархиальное историческое общество», «Почетные граждане… Кто они?» (в соавторстве с М.Г. Домашевой) и «Кто же предотвратил гибель ЦЭС?» (вновь в соавторстве с Домашевой).
В  «Трудах заочной конференции…» были опубликованы его работы «Взгляд справа. Правдив ли он?» (в соавторстве с А.А. Алымовым), «История должна быть правдивой» (в соавторстве с А.А. Бордуновой), «Правда о переговорах с Центральной Радой» (в соавторстве с Л.М. Коротеевой), «Размышления о мифах Древней Руси» (в соавторстве с А.Н. Пахомовой).
Кроме того, под его редактированием в серии «Курские историки» тиражом в 300 экземпляров вышла тридцатичетырехстраничная книжка о докторе исторических наук, профессоре Третьякове Александре Викторовиче. (На ней, к сожалению, публикация этой серии прервалась из-за отсутствия финансовой помощи).
Были публикации Юрия Бугрова и в газете «Голос народа» – очерк «Вернулся я на родину» и другие статьи.
А еще в 2011 году Юрием Александровичем был издан отдельной книгой сборник поэтических произведений членов литературного объединения «Спектр» «Огонь души», о котором речь шла выше. В книге 80 страниц под мягкой, но цветной ламинированной обложкой. Ее тираж – 100 экземпляров.
Да, читательского ажиотажа этот сборник не вызвал, но он стал документальным подтверждением одного из эпизодов развития литературной деятельности Курского края в 60-70 годах ХХ века и поможет кому-то из потомков более полно оценить это время. И надеюсь, что благодарные потомки еще не раз скажут спасибо Юрию Бугрову за его подвижничество.

В этом году в Курске при писательской организации было образовано городское отделение Союза курских литераторов. И меня по предложению Гребнева избрали руководителем этого отделения. Кроме того, в Издательском доме «Славянка» вышла моя книга «Богоданный». А осенью Юрий Александрович дал мне рекомендацию для вступления в СП России. (Две другие рекомендации дали поэт Юрий Першин и прозаик Михаил Еськов).

В 2012 году Юрий Александрович Бугров в соавторстве с Ангелиной Николаевной Пахомовой в Москве, в издательстве «РГ-Пресс», выпустил книгу исторических очерков об эволюции власти в Курском крае XI-XXI  веков «Власть и дело». Книга большого подарочного размера в твердой цветной ламинированной обложке с репродукциями картин В.В. Парашечкина и П.К. Лихина на обложке, форзацах и некоторых страницах. В ней 172 страницы текста и иллюстраций. Тираж – 1500 экземпляров.
Как сказано в аннотации, «книга является научно-справочным изданием и может быть полезна всем, кто любит свой край, кто заинтересован в постижении его истории». И действительно, в книге речь идет о курских властях, начиная с первого курского князя Изяслава Владимировича (1078-1096), второго сына Владимира Мономаха, княжившего в Курске с 1095 по 1096 год, и заканчивая членами Курского городского собрания четвертого созыва (2011 г.).
Кроме данных о персоналиях и их деятельности, в книге много сведений о важных этапах развития города Курска в социальном, военном, культурном, промышленном планах. А также дается список курских воевод и наместников, глав городского самоуправления.
В качестве рецензентов выступили доктора исторических наук В.В. Коровин и Н.Н. Коротеева, а в качестве заказчика – Курское областное краеведческое общество и Курское городское Собрание, профинансировавшее издание книги.
В 2012 году Юрий Бугров и Ангелина Пахомова в ЮЗГУ издали отдельной книгой монографию «Социальные изменения в Центрально-Черноземном регионе и Курской губернии второй половины XIX – первой четверти XX века». В книге 170 страниц, ее тираж – 500 экземпляров. Само название монографии говорит о содержании книги – сочетание краеведения, истории, социологии, религиоведения и политологии в одном флаконе. Монография в целом и глава «Щигровская крестьянская республика», написанная лично Бугровым, на мой взгляд, представляют интерес для специалистов в области краеведения и ученых-историков.
В этом же году Бугров и Пахомова в качестве составителей и редакторов подготовили и издали в ЮЗГУ под эгидой Министерства образования и науки РФ сборник научных статей по итогам Международной научной конференции, посвященной 200-летию Отечественной войны 1812 года, «Отечественная война 1812 года». В сборнике 228 страниц. Тираж – 100 экземпляров. Юрий Александрович, кроме составления и редактуры, представлен тремя работами: «Пленные России», «Предтеча Отечественной войны 1812 года» (в соавторстве с Р.А. Сапелиным) и «Герои Отечественной войны 1812 года».
В журнале «Курский край» были опубликованы работы «Переименования и реалии истории», «Мой Пушкин» и «…да в князи» (в соавторстве с М.Г. Домашевой). И в этот год, как ни печально это констатировать, финансирование журнала со стороны комитета по культуре Курской области сошло на нет. Видимо, появились более приоритетные цели и задачи…
В газете «Голос народа» увидели свет следующие публицистические работы Юрия Александровича: «Борьба продолжается», «Когда коту делать неча…», «А я никуда не уеду!», «Заметки по поводу и без…», «О великий и могучий…», «Переименования и реалии истории» и другие.
Из больших авторских работ Бугрова в области поэзии в этом году стала книга стихов «Последние встречи». Тираж – 100 экземпляров, количество страниц – 68.
Новый сборник составили произведения, как не вошедшие в книгу «Любимых женщин имена», так и написанные автором после выхода этой книги. Всего лишь одна строфа из стихотворения без названия из этой книги:
Бога нет без любви,
Как и любви без Бога.
Молю: ну, не зови
До своего порога.

А следующая строфа из другого стихотворения, возможно, посвящена моей дочери Ангелине Пахомовой:
Ангелина, Ангелина…
Колокольный слышен звон
В этом имени столь длинном.
Я в него давно влюблен.

Стихотворения в книге разноплановые по содержанию, но все же большинство их – о любви – главной теме в поэтическом творчестве Юрия Александровича.

В 2012 году Николай Гребнев провел в Курске Первый съезд курских литераторов, на который приезжали гости из Москвы, Орла, Белгорода, Брянска, из Белоруссии и Украины. На съезде мне, а также Сергею Малютину и Алексею Тимонову были вручены членские билеты Союза писателей России. Бугров, принимавший участие в работе съезда, искренне поздравил меня с принятием в Союз писателей.

В 2013 году на личные средства и спонсорскую помощь друзей Юрий Александрович издал последние выпуски журнала «Курский край» – лебединую песню Курского областного краеведческого общества. Совместная с М.Г. Домашевой статья «Путешествие в прошлое», по-видимому, стала одной из последних его работ в этом журнале. 
Однако жизнь продолжалась, продолжалось и творчество. В этом году Юго-Западный государственный университет (ЮЗГУ) издал сборник научных статей «История и краеведение» по итогам Международной заочной конференции, посвященной 400-летию становления династии Романовых в императорской России и 25-летию Курского областного научного краеведческого общества. Ответственным редактором выступил Юрий Бугров, составителями и членами редколлегии были А.Н. Пахомова и Н.В. Картамышева. Помимо редактирования, Юрий Александрович в сборнике опубликовал статью «Курское областное краеведческое общество: издательская деятельность».
Кроме того, в этом же году Юрий Бугров и Ангелина Пахомова опубликовали очередную совместную монографию «Социальные изменения в ЦЧР и Курской губернии (области) после революционных событий 1917 года до Великой Отечественной войны». В книге 188 страниц, ее тираж – 500 экземпляров.
Продолжается творческое сотрудничество Юрия Александровича и с другими учеными и писателями. В соавторстве с историком Н.Н. Коротеевой и писателем М.С. Лагутичем он издает книгу «Курский католический синодик». В ней 64 страницы под мягкой цветной обложкой, имеются иллюстрации. Тираж книги – 130 экземпляров. А «Курскую книгу памяти РККА», написанную в соавторстве с М.С. Лагутичем, издает тиражом 100 экземпляров. Как и предыдущая, она небольшая по объему – всего лишь 52 страницы под мягкой цветной обложкой, но интересна по содержанию.
Кроме названных сборников и книг, написанных в соавторстве, Юрий Александрович в этом году издал авторские книги. В том числе документально-публицистическое повествование «Повелитель ветра» – об инженере-самоучке А.Г. Уфимцеве. В книге 112 страниц. Ее тираж – 100 экземпляров. Предисловие к ней написано доктором исторических наук А.В. Третьяковым, а редактировал М.С. Лагутич.  Следующей стала книга «Вечеслав Шварц» – очередной сборник очерков о курском художнике, родоначальнике жанра исторической живописи. В книге 48 страниц, а ее тираж – 150 экземпляров. Почему Вечеслав, а не Вячеслав? А потому, что Юрию Александровичу удалось разыскать метрическую запись, в которой имя художника написано как Вечеслав.
Но знаковым моментом в этом году, на мой взгляд, стала книга прозы и стихов «Белые каравеллы детства», изданная в Курске в таком же полиграфическом оформлении, как и предыдущие книги поэзии «Любимых женщин имена» и прозы «Обреченные на любовь». В итоге она составила третий том собрания художественных произведений автора в серии «Библиотека Бугрова». Текстовый объем нового детища Юрия Бугрова – 240 страниц, тираж – 200 экземпляров.
Начинается она вполне символически: с очерка «Мой Гайдар». Среди прочего, в очерке авторское исследование факта краткого пребывания Гайдара в Курске весной 1939 года. Этот факт впервые выявил и подтвердил свидетельскими показаниями сам Бугров – неутомимый искатель и собиратель редкостных историй и фактов. А началось все так:
«И вот однажды пошел я на Мурыновку – есть такая местность в курском завокзалье – к теще на блины. Встретились возле ее дома. Она с соседками тарабарничала о чем-то своем, насущном. Пришлось присоединиться к разговору, да вдруг теща молвит:
– Вон Гайдариха как скачет, а ей, небось, уже за семьдесят…
Гайдариха? Слово резануло мой слух.
– А что за Гайдариха? – спрашиваю.
– А ты, небось, не знаешь? – подбоченилась теща. – Аль притворяешься? Ты ж у нас про все знаешь…
– Нет-нет, не знаю…
– Дык, это ж Дарья Токмакова. У нее писатель Гайдар жил. Что ты притворяешься?!
Но я не притворялся. Я был убежден, как, впрочем, и все гайдароведы, что Аркадий Петрович никогда не был в Курске. И бросился догонять женщину – Гайдариху, то бишь, Дарью Григорьевну Токмакову».
И в беседе с ней выяснил, что в ее доме жила сестра Гайдара Наталья с сыном Левой и что Гайдар приезжал к ней на один день перед первым маем 1939 года. Интересное открытие.
В книге четыре раздела: повести и рассказы, новые сказки, преданья старины и стихи от мала до велика. Каждый раздел ценен подборкой произведений заданной тематики и представляет интерес для школьников как младших, так и старших классов. Да и взрослым весьма полезно прочесть эти произведения, пронизанные светом добра, любви к родному краю, познавательности, справедливости и соучастия.
В первом разделе две повести: «Приключения в городе К», о которой речь уже вели, и «Белые каравеллы детства». В последней повести речь идет о мальчишках военной голодной и холодной поры начала сороковых годов. Поэтому эта повесть, несмотря на проделки ребятни, довольно серьезное произведение, в котором вопросы нравственности, совестливости, сочувствия к слабым поставлены на первое место. Отсюда определенная «сухость» изложения и значительное отличие от «Приключений в городе К» – романтично-приключенческого, динамичного, светлого, жизнеутверждающего.
В качестве примера небольшой отрывок из начала повести:
«– Юрик! Юрик! – зовет меня Танька тоненьким голоском.
Дикция у нее, как у нашей хрипящей черной тарелки-репродуктора, висящей в углу кухни, и я слышу свое имя искаженным «Фюрик! Фюрик!». Исковерканное имя мне совсем не нравится, не нравится и сама сестра, неизвестно почему и как появившаяся в нашем доме.
«А где она раньше была?» – спросил я у матери. «Жила в городе у другой мамы», – коротко ответила она. «У какой это другой? И почему тогда она сестра?» – «Подрастешь немножко, тогда поймешь. А сейчас иди погуляй…»
У нее всегда один ответ: «Подрастешь – узнаешь!»
Опять слышится зов Таньки, опять это несносное «Фюрик, где ты?». Фюрер какой-то…
Я в чулане. Из него можно вылезти наружу, минуя обычный выход через сени на крыльцо. Чуланные половые доски прошлой зимой пошли на дрова и сгорели в печке, согревая нас в стужу, и в завалинке, которой утеплили чулан, мною давно проделан лаз, ведущий прямо в заросли огромных лопухов, вымахавших гораздо выше моего роста».
В тексте вроде бы и есть место, где читателю можно бы и улыбнуться, когда маленькая героиня коверкает имя брата, но что-то не до улыбки. А дальше по тексту – тем более.
Рассказы представляют разные тематические произведения. «Воеводы и Стрелец» – исторический, о бывшем курском воеводе Алексее Семеновиче Шеине и курском стрельце Ивашке Стрелкове, принявших участие в походах царя Петра Алексеевича на Азов и проявивших себя в них. Шеин – как умный военачальник, Стрелков – как храбрый воин, спасший государя во время сражения.
«Возвращение в детство» и «Таинство жизни» – о детстве и быте, «Марьинское чудо» – о раненом солдате, чудесным образом пошедшем на поправку и нарисовавшем при этом одну-единственную картину, не имея на то ни способностей, ни навыков.
Раздел «Новые сказки» состоит из пятнадцати произведений сказочного содержания о животных и птицах: «Чилим», «Ежик Женя» и другие, о которых говорили выше. Но есть тут и сказки про курские достопримечательности: «Вслед за солнцем» и «Три брата».
Многие из них – светлые и добрые, как и положено сказкам. А еще и поучительные. Читать их – одно удовольствие. А чтобы не быть голословным, попробую привести в качестве примера небольшую сказку «Три брата».
«Кочевали в Посеймье три брата-северянина: Арь, Кур и Туск. Искали своим семьям доброе пристанище на долгие времена, чтобы было удобно и достойно жить во всех отношениях. Увидели они лобастый взгорок и две речки по обеим сторонам его. Одна маленькая впадала в другую, поболе.
– Это моя речка, – сказал Кур, младший из братьев, – и я называю ее своим именем.
–  Хм, – хмыкнул старший, – тогда эта речка будет моей и я называю ее Туска по своему имени.
–  А какая же мне достанется, ведь третьей речки нет? – спросил средний брат Арь.
Могли они и поссориться, но решили, что большая речка будет называться именем обоих братьев Туск-Арь.
И стали они строить каждый свой город. Правда, младший предлагал ставить одну большую крепость. Но Туск и Арь выстроили две небольшие, а Кура средств хватило только на маленький домик, ни дать, ни взять – курятник.
Только завершили стройку, как напали на них хазары, да все их строения пожгли и порушили. Слава Богу, люди спаслись.
Загоревали братья, что делать? Долго думали и решили строить сообща одну большую крепость, назвав ее в честь младшего брата Курском, ибо он был прав, когда предлагал братьям строить одну.
Вот с тех пор и стоит на берегах двух рек славный город Курск, как вечная память младшему брату».

Само название раздела «Преданья старины» говорит о тематической направленности его произведений. А изюминкой тут те миниатюры, в которых речь идет о достопримечательностях Курска и Курского края и его легендах. Например: «Стенька Разин и его брат Фролка», «Там, где Крюков канал», «Из грязи да в князи», «Ямская слобода» и другие. В качестве примера приведем миниатюру «Шутка Суворова».
«Знаменитый русский полководец Александр Васильевич Суворов, как известно, был щуплым и невысоким. И ден¬щиков себе выбирал под стать - маломерков. Когда войска Алек¬сандра Васильевича, отправленные на войну с турками, достиг¬ли Курска, то тут и разместились на ночлег.
Любил Суворов пошутковать, ой любил... Вот и решил денщи¬ка обрядить в генеральскую форму, а самому надеть простую солдатскую шинель. В таком виде они и появились на постоялом дворе Матвея Семёнова сына Кудрявцева.
Хозяин, как увидел генерала, так согнулся в три погибели, лебезил перед ним и самую лучшую светлицу предоставил для отдыха. А денщику сказал: «Куда ты прёшь, ай думаешь, и для тебя хоромы готовы?» И, схватив Суворова за рукав шинели, потащил в закут, где было прошлогоднее сено: «Ложись, служи¬вый, отдыхай!»
Наутро розыгрыш обнаружили. Ой, что тут было! Кудрявцев на коленях перед Александром Васильевичем ползал... Но Алек¬сандр Васильевич только смеялся. Он ведь с солдатами всё делил: и горе, и радости».

Если говорить в целом о художественной прозе, то здесь Юрий Александрович и утончённый философ, размышляющий над человеческим бытием, и тонкий лирик, с душевной теплотой и любовью описывающий природу и её многогранные проявления. А ещё – полемист и натуралист. И, конечно, эрудит, художник и эстет.
Так как «Белые каравеллы детства» завершаются стихами для детей, то вновь придется сказать несколько слов о них. Тем более что Юрий Александрович начинал свою творческую литературную стезю стихами, следовательно, символично раздел о художественной литературе в его творчестве закончить разговором о них же.
В отличие от стихотворений любовной лирики, эти стихотворения предназначены для детей, а потому, сохраняя фирменный бугровский юмор и парадоксальность выводов, они учитывают детскую возрастную психологию и с нежностью и теплотой говорят о любви к родной природе, к Родине, к маме. Детских стихов у Юрия Александровича предостаточно, но приведем в качестве примера всего лишь одно, в котором и юмор, и драматургия, и острота сюжета, и емкость содержания:
Что я вижу!
Солнце, вроде,
Зубы скалит в огороде,
Только вовсе тени не дает...
Я ко лбу приставил руку –
Будет мне теперь наука –
То подсолнух семечки грызет.

К сказанному остается добавить, что на обратной стороне обложки этой книги есть фотография. На ней Юрий Бугров со своими внуками: Женей и Мариной, которых он очень любил и к которым ежегодно ездил на Украину в Харьков и Киев.
Продолжая публицистическую деятельность, в газете «Голос народа» в 2013 году Юрий Александрович Бугров опубликовал следующие работы: «Интервью без обиняков», «Дети войны: размышления у разбитого корыта», «Долгий путь к равенству», «Еге-ге, ого-го!!», «ЕГЭ: Мечты сбываются?..», «Фантазии на тему образования», «Археологические раскопки на кладбище литературы», «Атрофия мозга» и другие.

В 2013 году курской писательской организации исполнилось 55 лет. Этому юбилею был посвящен специальный выпуск альманаха «Толока». Юрий Александрович был представлен подборкой стихов и рассказом «Дом в Сокольниках».

В 2014 году Юрию Александровичу исполнилось 80 лет. Торжественные мероприятия проходили в областной научной библиотеке имени Н.Н. Асеева и в Курском литературном музее. А вот в Доме литератора особых торжеств по этому случаю не наблюдалось. Для основной массы курских писателей Юрий Бугров, по-прежнему державшийся отстраненно и независимо, оставался «белой вороной». Правда, Михаил Лагутич и автор этих строк организовали ему встречу с курскими литераторами, которая завершилась чаепитием.
Что же касается творческой деятельности Бугрова, то она продолжалась и выразилась в очередном издании им книг о курских художниках, на этот раз о Казимире Малевиче и Петре Лихине. Книжечки получились небольшими – всего от 32 до 42 страниц каждая, в мягкой обложке. Тиражи – 100 экземпляров. Но написаны они, как всегда, интересно и познавательно – в традиционном уже научно-публицистическом ключе автора.
В этом же году в газете «Голос народа» он опубликовал статьи: «Хочу жить в СССР!», «Государство или вольница» – размышления об Украине в связи с событиями, связанными там с государственным переворотом, «Скажет ли правду история», «Логика истории», «Кризис исторической науки – кризис общества», «Не стреляйте в прошлое, господа!», «Маргиналы: кто они?», «Живи, как хочешь?», «Антисоветизм – разновидность русофобии», «Славяне. Чужебесие», «Фашизм – инструмент империализма», «Камо грядеше», человечество».
Кроме того, в этом году в № 15 литературного альманаха «Курские перекрестки», издаваемого Курским городским отделением Союза курских литераторов при КРО СПР, были опубликованы моя статья о Бугрове «Совесть – главный цензор» и его исторические миниатюры «Преданья старины…». Следующая публикация «Загадка «Слова…» вышла в девятнадцатом выпуске этого альманаха. В других номерах «Курских перекрестков» были опубликованы его рассказы и стихи для детей (из книги «Белые каравеллы детства»).
А еще в 2014 году, 4 сентября, в газете «Городские известия» была напечатана статья А. Черных «Юрий Бугров: Краевед – и этим все сказано». Суть статьи – в ее названии.

В 2015 году энергии и сил у Юрия Александровича на перерегистрацию Курского областного научного краеведческого общества уже не было, его сподвижники, устав от долгой деятельности, разбежались по своим трудовым уголкам – и общество, просуществовав 27 лет, приказало долго жить. Это, естественно, больно ударило по самолюбию Бугрова, не желавшего при своей жизни хоронить свое детище. Но случилось…
А вот публицистику он не забывал. В «Голосе народа» в 2015 году были опубликованы его статьи и очерки: «Символика – это серьезно!», «Правда, только правда и ничего, кроме правды!», «Маленькая правда, но какая точная…», «Куда идет Россия…», «Разделяй и властвуй!», «Внимание: Вирусы либерал-эболы», «История с географией», «Ха-ха – застой!», «Философия сытого брюха», «Сумасшествие…», «Устрицы с хреном», «Однажды» и другие.
Не забыл он и об издании книг о курских художниках. В 2015 году вышли «Антон Михайлович Зубов и Анатолий Григорьевич Письменный», «Александр Валевахин» и «Михаил Якименко-Забуга». Каждая – в мягкой обложке и тиражом по 100 экземпляров.

А в Курске в этом году прошел Второй съезд курских литераторов, в котором приняли участие около 300 человек. Были гости из Москвы, Орла, Белгорода, Брянска и Украины.

В 2016 году в серии «Библиотека Бугрова», начатой в 2008 году книгой «Любимых женщин имена», тиражом в 50 экземпляров Юрий Александрович опубликовал книгу публицистических работ «Как мыслю, так и живу». В твердом переплете 296 страниц текста. В книге – все те работы, которые прошли обкатку на страницах газеты «Голос народа» с начала 90-х годов и до 2016. Большинство из них выше были названы. Но немало и таких, которые ранее не упоминались и, возможно, не публиковались. Всего же в книге около ста статей и очерков остросоциальной и политической направленности, в том числе такие, как «Философия сытого брюха», «История – поля битв», «Письмо Президенту РФ В.В. Путину, Председателю СФ РФ В.И. Матвиенко, Председателю ГД РФ С.Е. Нарышкину».
В «Письме…», адресованном представителям высшей государственной власти, Юрий Александрович пишет: «…думаю, что события последних лет беспокоят вас, руководителей государства, так же, как и всех людей, любящих свою Родину – Россию. Информационная агрессия против нас, развязанная США и поддерживаемая Европой, принимает все более изощренные формы лжи. Сдерживание этой агрессии все труднее и труднее, тем более что агенты влияния, пятая колонна и прочие противники Российской государственности, окопавшиеся внутри нашей Родины, помогают Западу выигрывать информационные стычки, овладевая информационным пространством внутри нашего государства и по всему миру».
И далее тезисно говорит об этапах развития русского государства с 482 года новой эры. А среди постулатов в вопросах воспитания молодого поколения в любви к Родине называет историю: «Не ошибусь, если скажу, что История должна быть одной из главных дисциплин в воспитательно-учебном процессе. А воспитание патриота своей Родины, своего этноса начинается с рождения».  А еще Бугров предлагает за фальсификацию истории, ее искажение, лож ввести уголовную ответственность и фальсификаторов привлекать к уголовной ответственности.
Среди отечественных фальсификаторов он называет орловского доктора исторических наук Е. Щекотихина. «низвергшего» Курскую битву и отыскавшего мифологическую Орлово-Курскую с ее Соборовским полем вместо Прохоровского.
«Письмо…» большое по текстовому содержанию, но, в отличие от многих других очерков и статей Бугрова социальной направленности, написана без привычного ерничества и сарказма, тепло и по-деловому. Не знаю, было ли оно отправлено и дошло ли до адресатов или же отправление его только планировалось, а в реальности оно только попало в сборник, но актуальность проблем, поднятых в нем, остается верной и по сей день… И агрессия западных стран существует, и пятая колонна жива-здорова, и доморощенных фальсификаторов истории не уменьшается.
Хочется верить, что книга «Как мыслю, так и пишу» со временем станет не только раритетом, но будет востребована многими поколениями курских (и не только курских) историков и краеведов в их работах о непростом времени конца 80-х годов ХХ века и двух первых десятилетиях XXI века.
В пятом томе серии (или собрания сочинений) «Библиотека Бугрова» увидело свет 3-е, исправленное и дополненное издание монографии «Надежда Плевицкая. Удаль и печаль». В книге 112 страниц текста и множество прекрасных фотоиллюстраций. Тираж книги – 50 экземпляров.
С того момента, когда Юрий Александрович узнал о существовании «Дежки Винниковой», интерес к ее личности только рос. Потому и вышли не одна, а целых три книги, значительно отличающиеся одна от другой не только полиграфическим исполнением, но и содержанием. Чувствуется неисчерпаемая любовь автора к своей героине – певице, киноактрисе, театральной и общественной деятельнице, а в целом – женщине с трагической судьбой. Поэтому такие кропотливые поиски и исследования каждого факта и эпизода ее непростой биографии, поэтому такие захватывающие радиопередачи, осуществленные Юрием Бугровым на Курской ГТРК. С таким же жаром и пылом он рассказывал только о другом своем «любимце» поэте Серебряного века Валериане Бородаевском… Словом, новая книга Юрия Бугрова, как и многие другие его книги, со временем станет весьма ценным раритетом, за которым библиофилы недалекого будущего будут гоняться неистово и энергично.
А в качестве 6 тома серии «Библиотека Бугрова» вышла книга краеведческой прозы «К уединенному долу» с подзаголовком «Литературные прогулки». В книге 186 страниц с иллюстрациями, ее тираж – 50 экземпляров. Лучшие литературно-краеведческие работы автора составили этот том: «Стигийский сон» – о жизни и творчестве поэта И.Ф. Богдановича, «Пушкин. Курск. Куряне», «Один день Федора Ивановича» – о Ф.И. Тютчеве, «Устимович Прокофий Адрианович» – о всесословном главе Курска, «Хармс» – о поэте Данииле Хармсе (Ювачеве) и «К уединенному долу» – о поэте В.В. Бородаевском.
Все эти книги изданы были на пенсию автора. Ни у писательской организации, бедной как церковная мышь, ни у комитета по культуре Курской области денег для издания этих книг не нашлось. Впрочем, не только для издания этих книг, но и книг большинства курских писателей. Вот так и живем…
Важно отметить, что по книгам Юрия Бугрова «Надежда Плевицкая…» и «К уединенному долу в библиотеке проводились презентации. Но самого автора на них уже не было – присутствовать не позволяло здоровье.

Такова вкратце хронология творческой деятельности Юрия Александровича на нелегких дорогах журналистики, краеведения, науки и литературы. К этому стоит добавить, что с 90-х годов он принимал участие в качестве члена редколлегии при издании «Книг памяти Курской области» о погибших в годы Великой Отечественной войны курянах. А также при издании книг «На страже порядка» – о сотрудниках курской милиции и «Звезды славы боевой» – о курянах Героях Советского Союза и кавалерах орденов Славы трех степеней. Кроме того, в качестве консультанта он выступил при создании книги его коллеги по клубу «Кмети» и краеведческому обществу И.Е. Монастырева «Живопись курских художников XIX-XX веков в открытке» (Курск, 2013).

Последняя книга очерков Юрия Александровича Бугрова – «Улицы и лица города Курска» (384 страницы, тираж – 100 экземпляров) была издана в Курске (Издательский дом «Славянка») в 2018 году, уже после смерти автора (18.01.2017).
По рукописи, предоставленной его дочерью Пономаревой Викторией Юрьевной, которая и дала деньги на издание, книгу составлял автор этой работы, а редактировал ее самый близкий друг и товарищ из всего писательского сообщества – Михаил Семенович Лагутич.
Книга, как следует из названия, о Курске, его улицах, площадях, парках, скверах, учебных и общественных заведениях и учреждениях и, конечно же, о знаменитых курянах, проживавших в домах на улицах города, начиная от преподобного Феодосия Печерского и заканчивая современными учеными, писателями, художниками, архитекторами, врачами, музыкантами, актерами, общественными и государственными деятелями.
Книга изрядно насыщена иллюстрациями и фотографиями, богато снабжена приложениями, в которых приводятся перечни курских удельных князей, воевод, губернаторов, глав городского самоуправления, руководителей города в советский и постсоветский периоды.
С полным основанием считаю, что книга «Улицы и лица города Курска» вместе с другими книгами Юрия Александровича станет основанием, фундаментом созданному его талантом пьедесталу – ПАМЯТЬ. 


ВМЕСТО ЭПИЛОГА

Как уже не раз отмечалось, Курская земля богата на литературные таланты как в прежние столетия, так и в настоящее время.
На литературном небосклоне Курского края по праву нашлось видное место и писателю Юрию Александровичу Бугрову – талантливому поэту и прозаику, краеведу и ученому, общественному лидеру и человеку твердых убеждений. И его яркая звездочка теперь навсегда в самом ярком созвездии литературной братии – Валентина Владимировича Овечкина, основателя Курской писательской организации, Евгения Ивановича Носова – самого именитого писателя соловьиного края, Николая Юрьевича Корнеева – самого известного поэта послевоенных лет. И эту новую звездочку ни с кем не спутать и не сравнить – светит сама по себе. Светит, не затмевая свет других, но и не теряясь в их свете.
Ибо Юрий Александрович Бугров – не только писатель, но и открыватель, реставратор и хранитель литературных имен края. И, конечно же, врачеватель наших душ от беспамятства и безразличия. Столько, сколько сделано им для популяризации творчества писателей и литераторов Курской земли из прошлых поколений, не делалось никем и никогда. В этом я убежден на все сто процентов.
Именно благодаря его деятельности куряне узнали многие подробности из курского периода жизни поэта Ипполита Богдановича. Именно с его подачи вновь залучилось добрым светом имя Валериана Валериановича Бородаевского, поэта Серебряного века, встречавшегося при посредничестве Вячеслава Иванова с А. Ахматовой и Н. Гумилевым, с А. Белым и Ф. Сологубом, с Г. Чулковым и М. Волошиным. Именно он, одним из первых, упомянул имя нашего земляка Валериана Александровича Волжина, родившегося в деревне Панкеево Льговского уезда, учившегося в курской мужской гимназии и написавшего десятки и десятки произведений прозы. Именно Бугров «отыскал» забытые страницы жизни в биографии Аркадия Петровича Гайдара,  имеющие отношение к Курску. И, наконец, именно он подготовил и издал энциклопедический труд «Литературные хроники Курского края», о котором говорилось выше.
Следовательно, его вклад в дело популяризации творчества курских писателей и литераторов огромен и многогранен. Но современниками по достоинству он, к сожалению, пока не оценен. Мало кто знает его последние книги, в том числе сборник публицистических работ, в котором столько «бриллиантовых россыпей» для многих поколений… Видимо, как сказал некогда Сергей Есенин, большое видится на расстоянии.
Будем надеяться, что так и случится… пройдут годы, и потомки это все увидят и оценят…

В отличие от некоторых курских писателей, почивающих на лаврах прошлых лет и заслуг, Бугров на достигнутом никогда не останавливался. В ходе творческого процесса, как уже не раз отмечалось, он не только занимался краеведением, наукой, литературой и издавал книгу за книгой, но и другими делами, имеющими прямое отношение к творчеству, не брезговал. Мало кто знает, что Юрий Александрович не был обделён даром самобытного художника, владеющего не только карандашом, но и кистью, как в процессе работы с акварельными красками на бумаге, так и в работе масляными по холсту. Это позволило ему частично проиллюстрировать свои книги собственными рисунками. Наиболее удачными являются его акварельные зарисовки курских пейзажей. Поэтому выставка его работ в Литературном музей в юбилейный год восьмидесятилетия пользовалась большим успехом у посетителей.
Владел Юрий Александрович и навыками профессионального фотографа. Это у него, по-видимому, еще со школьной поры, когда на «Сменах» или «Зенитах» начинал первые съемки. А в последующие годы он не просто владел навыками, но и умел засечь «момент истины», на который уже нельзя смотреть без умиления и восхищения. 
И эти творческие особенности роднят его с таким курскими писателями, как Евгений Иванович Носов и Леонид Гаврилович Наливайко. Первый – не только известнейший в России прозаик, но и талантливый художник и фотограф. Второй – прекрасный поэт и не менее одаренный художник и фотограф.

Как, надеюсь, заметил беспристрастный, но проницательный читатель, творческий багаж Бугрова огромен. Хоть в области краеведения, хоть в области художественной литературы, хоть в области научной деятельности.
Выше шел разговор с уклоном на деятельность Юрия Бугрова в области художественной литературы, теперь стоит сказать несколько слов о его научной деятельности.
На мой взгляд, научный багаж Юрия Бугрова до официального получения статуса кандидата исторических наук был таков, что ему и без канонических процедур аспирантуры и защиты должны были присвоить научную степень, следуя старой российской традиции. Ибо сделано им в области краеведения столько, чего другим и за всю жизнь не сделать. Но пусть это будет на совести курской научной ассоциации.
Что подкупает в творчестве Ю.А. Бугрова, так это его самобытность и независимость суждений, будь то художественное произведение или же научная работа. Он не идёт «по пробитой колее» в освещении общественных процессов ни в советский период развития страны, ни в рыночно-демократический. Если власть в лице своих руководителей совершала ошибки, поступала предательски или наплевательски по отношению к своему народу, он так и пишет. Если делала что-то полезное, созидательное, человеческое – тоже не замалчивает.
Объективность – вот «почерк» Юрия Александровича. А к этому ещё тонкая философия достаточно пожившего и много повидавшего человека, вполне ощутимая изящная ирония, меткие характеристики и научный подход. Поэтому в его произведениях не пелось дифирамбов Б.Н. Ельцину, как делается это ныне модными политологами и руководителями страны, и не очерняются «с ног до головы» И.В. Сталин и Л.И. Брежнев. Каждому воздаётся по заслугам. И это правильно.
В научном аспекте Юрий Бугров, на мой взгляд, также не спешил следовать в «фарватере» сложившегося за последние годы в стране «научного» и общественного мнения, в том числе и в отношении личностей князя Александра Невского, поэта Н.С. Гумилёва и писателя А. Солженицына. Первый, как знаем, либеральствующими деятелями от культуры и историками назван «лицом России» и «объединителем земли Русской», второй – «невинной жертвой революции, агнцем, отданным на заклание», третий – совестью нации и гениальным писателем.
На самом деле Александр Невский, несмотря на его полководческий дар и заслуги в борьбе с иноземными завоевателями, объединителем Руси не был. А Николай Гумилёв, будучи талантливым поэтом, в то же время являлся одним из активных противников Советской власти и боролся против неё не только словом, но и оружием. За это, естественно, и поплатился. «Совесть же нации» была с американским душком и сомнительным писательским талантом. Такова данность того «вздыбленного» времени. А чтобы убедиться в этом, стоит лишь прочесть некоторые работы Бугрова, в том числе и в соавторстве с другими учёными и просто людьми, увлечёнными не только историей, но и исторической правдой.
Начиная с девяностых годов, пошла мода не только на экономические установки, хлынувшие неудержимым потоком с Запада, но и на западное видение нашей отечественной истории. Каких только фальсификатов не выплеснулось на головы и умы наших сограждан. Мало того, что всякое дерьмо, прикрываясь лозунгами свободы и демократии, плыло с Запада, появились и доморощенные подпевалы и фальсификаторы, подводившие научные теории под оплевывание и извращение нашей истории. Одни – русофобы  по идейным соображениям, другие – за американскую «зелень», ибо больны алчностью.
«Люди без совести, чести и ума, – говорил о таких доморощенных очернителях Отечества  Юрий Бугров. – Забыли, канальи, о русской пословице: «Не плюй в колодец – пригодится воды напиться». И другая мудрость существует: «Кто стреляет в свое прошлое из пистолета, тот получит в будущем ответ из пушки. И тогда мало не покажется! А вообще-то совесть – лучший цензор».

О многих аспектах в творческой жизни Юрия Александровича Бугрова было сказано. Но завершить эту работу хочу упоминанием о его наставнической деятельности. Она началась, как понимаю, с его первых шагов в качестве инженера на заводе «Прибор». Продолжилась в литобъединении «Спектр», и в клубе «Кмети». Но в полной мере проявилась в созидательной работе Курского областного краеведческого общества и в плодотворном сотрудничестве с учеными, аспирантами, студентами. Особенно ярко это проявилось в последние годы, когда едва ли не каждая вторая работа маститого ученого и писателя выходила в соавторстве. Как понимаем, Юрий Александрович с любой статьей справился бы без соавторов, но желание помочь начинающим, подталкивало его к этому.  Потому под работами рядом с его фамилией стояли и другие фамилии, например, Л.М. Коротеевой, А.А. Третьяковой, А.А. Алымова, А.А. Бордуновой, М.Г. Домашевой.
Помощь в становлении на литературную стезю оказал он и мне. В 2009 году, едва познакомившись, я передал ему в здании Курского госархива, что на улице Ленина, рассказ и отрывок из стихотворного повествования «Рождение истории Руси». Скажу откровенно, особых надежд, что они будут опубликованы, не питал. Но Юрий Александрович отнесся к моим литературным потугам благосклонно. И мои произведения оказались изданными им в 5 и 6 выпусках литературного альманаха «Сеймская сторона».
Позже по его просьбе я подготовил для издания в журнале «Курский край» очерки о наших земляках: А.В. Домбровском – красном флотоводце и  литераторе, В.И. Пилявском – знаменитом архитекторе и литераторе. Потом были и другие очерки, изданные в научно-публицистических сборниках, редактируемых Юрием Александровичем.
Таким образом, он стал и моим наставником на литературном поприще в жанре исторического повествования и краеведения. Не стану скрывать, что благодаря его моральной и практической поддержке в 2009 году я не только продолжил заниматься литературной деятельностью, но и приступил к историческим повестям и романам о князе Шемячиче, генералиссимусе Шеине, сказителе деяний Петра Великого Иване Ивановиче Голикове.
Юрия Александровича Бугрова нет с нами, но память о нем я буду хранить до конца дней своих, а мои работы о нем – это малая толика моей благодарности этому замечательному человеку.