Балбес

 
               





  Отгуляв отпуск за два года, в конце марта я возвращался на поезде из Махачкалы в Сургут. Вагон плацкартный: шумно, тесно, свободных мест нет… Вскоре приедаются чаи и "дошираки", раздражают без конца хлопающие межвагонные и туалетные двери, жалостным тоном настойчивые просьбы проводниц купить у них хоть что-нибудь, мельтешат в тесных проходах с тележками и корзинами работники вагона-ресторана…
  Благополучно пересев в Саратове на следующий поезд, еду дальше. Ни о чем не хочется думать, ничего не хочется читать: может, от того, что соседи неразговорчивые, большую часть времени спят, отвернувшись к стене; может, от неважного самочувствия... В общем, забравшись на верхнюю полку, спускаясь лишь в туалет и поесть, еду скучно...
 Вскоре мое внимание привлек внезапно появившийся возле нашего первого купе юноша - разносчик продуктов и других товаров по вагонам. Обычно такие работники ведут себя активно, громко рекламируют свой товар, а этот!.. Я в начале и не понял, чего он от меня хочет, когда, молча, как привидение, с наклоном чуть подавшись вперед, встал возле нашего купе, может, пропускает кого-то. Но форменная одежда, хоть и мешковато сидящая, и содержимое корзины говорили о его служебных обязанностях и намерениях. С замученной гримасой, будто работа ему в наказание, он потоптался секунд десять, обвел усталым взглядом спящих и пошел назад, дальше вагонов не было, только электровоз.
 Через пару часов молодой человек вновь внезапно возник перед купе. В этот раз полушепотом стеснительно, будто предлагал купить краденое или боялся разбудить спящих, еле шевеля непослушным языком, с театральными паузами робко стал не предлагать, а как-бы перечислять убывающим тоном:
- Ор-решки, холодные напитки, чипсы… пе-печенья… сканворды… су-сувениры… - дальше не слышно, читать надо по губам.  Щас заплачет…
 Поймав на себе его взгляд, я отрицательно покачал головой, внизу вообще не отреагировали.
  Под вечер его заметил уже издалека, поскольку находился внизу и собирался ужинать. При виде его у меня сжалось сердце! С прижатой к груди полной корзиной от вагона-ресторана, полусогнувшись, лениво бросая на полусонных пассажиров умоляющий взгляд: "ну купите же хоть что-нибудь!", еле переставляя подгибающиеся в коленях ноги, он медленно плелся по тесному проходу. Наше купе в этот раз он проигнорировал, прошел к "Титану." Положив корзину на узкую полочку у окна и не выпуская ее из рук, с минуту оставался в полусогнутом положении, лишь часто раздувающиеся бока говорили о его физическом состоянии. Наконец, юноша глубоко вздохнул, отцепился от корзины, повернулся к ней спиной, расслабленно потряс затекшими руками, вялыми движениями заправил рубашку, выползшую из брюк, взглядом исподлобья скользнул по молодой смуглой проводнице, которая с сочувствующей улыбкой выглядывала из купе, сделал пару раз вдох-выдох. Отдышавшись, горе-продавец развернулся на сто восемьдесят градусов, решительно взял в руки корзину и, пошатываясь, пошел назад по вагону.
- Опять приперся? – услышал я тихий вопрос пассажира, только-что вышедшего из туалета с влажными руками. Видимо, они на него обратили внимание еще вчера, поскольку поезд ехал из черноморского города и был в пути второй день.
- Такой скучный! – отозвалась тут же проводница. – Хи-хи-хи…
 Парень этого, естественно, не слышал, был возле третьего купе. Но вдруг качнулся вагон перед каким-то мостом, гулко затарахтели колеса. Парня начало швырять из стороны в сторону. Он шире расставил локти не уронить корзину, но головой зацепил чьи-то ноги, торчащие с верхней полки в проход. Пассажир спросонья дернулся и нечаянно попал пяткой ему в лоб. Чтобы не навалиться на лежащего внизу, тот развернулся и корзиной уперся в короткую боковую перегородку между купе. Через пару секунд, на его беду или счастье, то ли пошутили, то ли приснилось чего, сзади громко крикнули:
- Презервативы!
- Это не я! – завопил молодой человек. Был голос, и еще какой!
- Что не вы?! – испуганно вскочил спящий на нижней полке.
- "Презервативы!"
- О, господи! – женщина напротив подняла сонную взлохмаченную голову и перевернулась на другой бок.
- Презервативы! – удивленно высовывались головы из разных купе!
- Неси сюда!.. – хриплым голосом послышалось с конца вагона.
- Долой теорию! Сразу к практике!  Ха-ха-ха… - поддержал его другой пассажир.
Вскоре воздух в конце вагона сотрясали оглушительные крики и хохот.
- И бабу сюда! Ха-ха-ха...
- Гоняй лысого! – ответили ему.
- Хочу презерватив! Ха-ха-ха...
- Это не я!.. – не в шутку испугался молодой человек. – Честное слово!..
- Бессовестный! – перестав жевать, немолодой пассажир за столом на боковом месте повернулся назад и посмотрел на него с укоризной! – Я старый, но не глухой!
- Тебе это надо! – недовольно ткнула ему в грудь кулаком бабка напротив, видать, супруга. – Жуй свой пирожок!..
- Я-я… клянусь!.. – отчаянно вертя головой, молодой человек оторвался от перегородки и, раскорячившись, встал в проходе перед следующим купе.
- Идиот! – подвинулся ближе к окну вихрастый мужчина в очках в соседнем купе.
- Полиуретановые? – зевая, похлопал его по плечу пассажир с верхней полки!
- Что?
- Презервативы!
- Да пошел ты! – выпрямился юноша, поскольку поезд пошел ровнее. 
- Че такой грубый?! Печень больно здоровая? – насупился тот. – Что есть?
- Вот! – поднял тот корзину в вытянутых руках. – Какие тут презервативы!
- А зачем кричал?!
- Тьфу, ты!..
- Карты есть?
- Есть.
- Давай!
- А сок какой? – обступили его пассажиры.
- Уже нет!..
- А вода газированная?
- Последняя бутылка.
- Давай!
- Мне чипсы!
- Семечки есть?
- Нет… - только успевал он отвечать.
- Сканворды, пожалуйста!
- Ваша сдача! – пошла бойкая торговля.
- Мне орешки!
- Сто рублей!
- Держи!
– Помельче нет?
- Нет.
- Мужики! Кто пять тысяч разменяет?
- А презервативы с усиками?! – потирая глаза, заглянул кто-то ему через плечо.
- С кольцами! – негромко ответил за него пассажир рядом. - И с шариками...
- Давай!
- Нет презервативов! – злобно стрельнул глазами юноша. – Смеетесь что ли! Авторучку берите… фирменная.
- Были?
-Что-о?!
- Что спрашивал?
- Кончились! В следующий раз! – с натягом ответил тот.
- А вода холодная?
- Холодная!
- Презервативы кончились, Саня, - обернувшись назад, крикнул кому-то полусонный пассажир в шортах. – Воду будем пить!   
- Как дети маленькие, ей богу! – отсчитал ему сдачи молодой человек и через головы посмотрел в соседнее купе. – Кому я за чипсы сдачи не дал? А вот, девушка, держите! Хм-м... Презервативы! Какие презервативы!..
Корзина вмиг опустела, довольный продавец поспешил из вагона.
  Прошел почти час. Все поели, попили: кто просто лежал, кто спал, кто, блюмкая в смартфоне, действовал соседям на нервы. В том конце вагона шумно играли в козла, проводница отчитывала кого-то за не туда брошенную в туалете бумагу, из-за чего случился потоп…
- Презервативы!.. – вдруг чей-то крик, подхваченный дьявольским хохотом, заглушив перестук колес, ударил резко по ушам.
 "Уже не смешно!" – выглянул я, подумав, что картежники переходят грань приличия. И… О, Аллах! Молодой человек с полной корзиной опять стоит в проходе: темные пятна под мышками, лоб блестит от пота, но рот до ушей!
- Кому презервативы? – высунулась из купе смеющаяся голова одного из картежников.
- Кому презервативы? – повторил за ним молодой человек уже смеясь, что у меня аж закипела кровь в жилах и невольно сжались кулаки. Будь другая ситуация, точно кулаком бы стер и ему омерзительную улыбку, заодно и картежнику! "Ради копейки! Тьфу-у!.." – клокочет все внутри, но делаю невероятные усилия оставаться спокойным.
- Охренеть!.. – бросил сканворд на стол и вихрастый мужик в соседнем купе. – Балбес!
 Молодой человек, неся впереди в опущенных руках корзину, не переставая глупо улыбаться и скользя ленивым взглядом по отдыхающим пассажирам, медленно дошел до нашего купе и уставился в меня немигающим взглядом, поскольку остальные уже спали. Кипя злостью, я вновь отрицательно покачал головой. Уловив мое настроение, он развернулся и, полусогнувшись, со слезливой гримасой на лице поплелся назад. "И правильно, что ничего в этот раз не купили, - тихо радуюсь я. – Так тебе и надо! Точно балбес!"   
"Балбес-балбес, тутух-тутух, балбес-балбес, тутух-тутух…" - будто дразня молодого человека, смешно застучали теперь и колесные пары. Но не весело почему-то на душе! Мельтешат в голове всякие мысли! С одной стороны, и жалко молодого человека, не от хорошей жизни, видать, таскается с корзиной и кривляется. Большой плюс, что не ворует, на маминой шее не сидит, насвай не жует, травку не курит, по ночным клубам не шляется… Ничего, научится торговать, вся жизнь впереди! С другой стороны, гложет вопрос: "А я?!" Давно не молод, но чего достиг?! Чего добился?! Не там счастья искал?! С натоптанного миллионами пути сбиться умудрился, а проложить свою тропу ума не хватило! Всплывают в памяти плачущие глаза дочерей на вокзале вчера, грустные лица внуков. Почувствовав соленый привкус во рту, отвернулся к окну: и дома чувствуешь себя идиотом, и там… лучше не вспоминать...
  Вновь затарахтели колеса на очередном мосту, да вскоре успокоились. Утих и шум в вагоне. Лишь проводница иногда зашуршит в коридоре, наводя порядок и напоминая кому выходить на следующей станции. Полоса света от мощного прожектора электровоза, с ревом промчавшегося на соседнем пути, скользнет по спящим в купе… Долго лежу на спине, упершись взглядом в узорчатый пластик третьей полки, скоро продырявлю. В голове шумит, но ловлю себя на мысли, что: "Балбес-балбес, тутух-тутух! Балбес-балбес, тутух-тутух!" звучит как-то иначе: "Ждут тебя там, ждут тебя там…!" Ждут меня там! Жду-ут! И там ждут, и дома! Да ну-у!!! Я невольно улыбаюсь! Перед глазами - веселые лица дочерей, внуков, друзей… Сгорбившись, мама вот возле печки шуршит длинными четками, довольно шепчет молитву… Мыслями переношусь в даль. Вижу длинный ремонтный бокс "Автодорстроя" Сургута, набитый огромными самосвалами "МАН"! Ослепительно яркий токарный цех! Блестящие свежей краской металлорежущие станки! Горы всевозможных резцов, сверл, фрез, всякой оснастки!.. Огромный выбор измерительного инструмента! Хорошую зарплату… "Хорошую зарплату?! Хи-хи-хи… – слышу откуда-то ехидно! – Держи карман шире!" Поднимаю голову – все спят! Кто же хихикал! Ладно... Вижу залитую солнцем тайгу на Тайлаковском, самом дальнем от города участке! Красотища! Хвойный лес стоит стеной. Вагонный городок дорожных строителей уютно прилепился к кедрачу. Сунешься в тайгу – тучи мошки и комаров! Крупные оводы злобно гудят как пчелы! А грибов сколько! Черники! Брусники! Морошки! Голубики! А рыбалка тут какая! Ты только появляешься у Демьянки, огромные щуки сами выскакивают из воды и, упав в твою пайву, под барабан и зурну отплясывают хвостами "лезгинку", насвистывают мелодии патриотических песен молодости! За ними окуни, стерлядки вприсядку! Лиса хохочет на рогах лося на том берегу, хлопает в лапы! Лось в такт бьет копытами и скалит зубы. Вместе подпевают рыбам. Замечательный хор! Полифония! И нефтяники не гонят тебя с реки, не штрафуют, премию выписывают. Медведь, которого встретил по пути за ягодами, и тот доброжелательно сказал: "Салам алейкум!" – и, приветливо помахав мне лапой, поспешил удалиться с тропинки! Баня! Парилка!.. Сладкая каша по утрам в столовой! Аварские хинкалы и слоенный хлеб от Пати… Все довольны жизнью! Рабочие по утрам у прорабки не ругаются с командирами за маленькую зарплату, урезанный тариф, не учтенные часы и ходари, штрафы за каски и жилеты, за не там брошенный бычок, а обнимаются, целуются, исполняют рэп, брейк-данс! Медик Татьяна Ивановна, добрая душа, вечером раздает всем водителям по сто грамм спирта и завтра утром никому из них не сует в рот трубку для контроля на алкоголь. Вахтовики взахлеб рассказывают в телефон своим женам, как их тут ценят, как им здесь хорошо, не соскучились, много платят и вовремя дают, готовьте мешки!.. 
    "На севере над нами тоже солнце светит, на севере.
      И не беда, что пасмурно и дождичек пока.
      На севере - таких красот нигде не встретить - на севере!
      И никогда здесь солнца не погасят облака"… - подпеваю даже Анатолию Полотно.
 Со свистом и ревом на соседнем пути промчался очередной встречный поезд. Сбил он меня с мысли. Я б еще нарисовал красочных перспектив. Этот свист электровоза жестко встряхнул сознание, вмиг прогнал окутавшую меня сладкую дрему, вернул в тоскливую реальность.  Настали нелегкие дни на фирме. Наслышан от коллег, что второй месяц не дают зарплату, вахтовики домой без денег уезжают, повально увольняются, ругают матом и прежнего хозяина фирмы, и нынешнего, заодно и власть всех уровней… Тот случай, когда говорят, что догонят и еще дадут… Но и земляки, и вахтовики из Омска, Кургана, Башкирии и других регионов все равно едут сюда и едут, ищут работу, устраиваются, спасибо говорят, за то, что обижают! Что за времена: одни бегут с фирмы, другие просятся! Значит, где-то еще сквернее! Когда же все исправиться! Блеск и нищета! Куда катимся! "Тутух-тутух, тутух-тутух... У-у-у-у!.."  Такое ощущение, что вся Россия в движении, вся Россия на колесах, все в России в дороге. И ты, ее частица, ее пылинка, выхваченная враждебным вихрем смутного времени девяностых из теплых краев и унесенная им в края суровые, безропотно носишься в стремительном многомиллионном потоке пришибленных не в силах ни вырваться из него, ни передохнуть...  "Тутух-тутух, тутух-тутух..." - стучат колеса, поскрипывает и качается вагон. Кто-то задел ноги. Поднял голову - молодая, худенькая, бараньего веса проводница в проходе, держась руками за вторые полки, прикольно подпрыгивая, трамбует ногами серый мешок с использованной постелью.
- Помочь?
- Ой, извините, - вскинула она голову и смешно по-ребячьи сдула в бок прядь волос, что закрывала правый глаз. – Я вас разбудила… Нет, спасибо, сама…
- Должны будете.
- Не поняла, - застыла улыбка на ее красивом при дежурном свете лице.
- Чаю утром… - в ответ улыбаюсь и я.
- А-а-а… - озорно подмигнула она. – Согласная я… Хи-хи-хи…
 От ее игривого настроения и веселого негромкого смеха улетают прочь негативные мысли, учащается пульс, дыхание! Лет тридцать сразу с плеч долой! Чувствуешь себя молодым и счастливым! И, конечно, вспоминаются песни другого времени, когда ценили человека труда, когда не знали безработицу и не тревожил завтрашний день: 
"А я еду за туманом, за туманом и за запахом тайги"…