Глава 3

  Стелле даже нравилось жить на этом большом, великолепном корабле. Здесь было всё, что нужно для жизни: горячая вода, ванна, душ, даже бассейн, медицинские кабинеты, спортивные залы, тренажеры, библиотека, интернет… Последний, впрочем, почти не соединял с Антарктидой: связь работала с помехами и большими перебоями.
   Многие ученые экспедиции оставались здесь, на борту, высадка некоторых из них даже не предполагалась. Они вели замеры состава воды, давления, изучали состояние магнитосферы и замеряли радиоактивность, погружались в батискафе и запускали на материк дронов - или же сами вылетали покружить на гидросамолетах. Потому, заняться всегда было чем: постоянный новый материал требовал обработки. Не говоря уже о работе кладовщика, на которую Стеллу официально, на время этой экспедиции, оформил Виктор. Было не до скуки, уныния и бесконечного созерцания водного пространства в ожидании возвращения Джона.
    Но, в последнее время, ей так хотелось бы пройтись по земле, полежать на травке. Лето проходило в этот раз без пляжа и загара. Если называть летом теплый сезон, а то на календаре-то был конец декабря, и скоро - Новый год. А ещё, почему-то в последнее время ей часто бывало на душе неспокойно; так бывало и раньше, но тогда тревожило то ли отсутствие смысла жизни, то ли поиск новых идей… Сейчас же тревога была полностью необъяснимой. Но, быть может, так сказывалась тревога за Джона.
   В отличие от неё, другие, хотя и тоже много работали, любили отдохнуть и повеселиться. Например, Нэнси – девушка с исследовательского судна «Прометей», капитан которого первым отозвался на помощь. Вся столовая – она же библиотека и комната отдыха – провожала Нэнси любопытными взорами.
   Стелла знала, что Виктор не так давно просил помощи специалистов с Гидриона, но так и не получил её. На его запрос ответили, что в связи с изменениями, связанными с появлением новых космических лучей, ситуация в плавучем городе сложная. Те, кто оставался на ногах, просто надрывались: служба в океанариуме требовала от них гораздо больших объемов работы, чем ранее. Их оставалось мало, поскольку многие другие падали, выходя наружу и получая сильную дозу нового излучения.
   Но, хотя Гидрион сам не пришел на помощь, зато передал их просьбу дальше. И вскоре отозвались те, кто был наиболее близок к водам Антарктики и чьи правительства согласились предоставить помощь. На помощь им двинулось судно «Атлантида», принадлежащее Индокитайскому Союзу, и научно-исследовательский корабль «Прометей», из Объединенных Африканских Республик. Предназначение обоих кораблей было научным, оснащение и экипаж – соответствующим, а потому, именно их помощь, по выражению капитана «Арго», была «дорога, как ложка к обеду».
    «Атлантида» имела на борту представителей ученых разных стран, не только Индокитайского союза. На борту находились китайские, индийские, японских и корейские ученые, которые изучали просторы Тихого океана и наносили на карту вновь возникающие острова (подводная вулканическая деятельность, весьма существенно изменившая этот район, весьма активно продолжалась). В особенности, их интересовала, конечно, новая, обретенная планетой, большая суша вулканического происхождения, названная Новой Японией. От прежней Японии она была отнесена на тысячи километров и пока всё ещё не слишком подходила для жизни, в силу бушующих на ней гейзеров, вулканов и постоянно меняющихся очертаний. И, тем не менее, новый огромный остров или даже континент уже предназначался Мировым Сообществом для расселения в будущем именно японцев, которые потеряли часть своих островов. Оставшиеся земли Японии были перенаселены, а часть этого народа полностью лишилась родины. К счастью, вулканическая деятельность и затопление территорий происходили постепенно, и люди с зоны катаклизмов были вывезены.  Японии была оказана медицинская и гуманитарная помощь, а всем переселенцам предоставлено жильё. Нельзя сказать, что те страны, что проводили спасательные операции, ничего за это не получили: они получили первоклассных специалистов и технологии.   Кроме того, отдавая вновь возникающие в Тихом океане земли в руки японцев, остальные тем самым поручали им сложную исследовательскую задачу. Земель у всех стран сейчас было много, а вот людей катастрофически не хватало.
   В момент запроса «Атлантида» проводила биохимическое исследование Тихого океана, имела на борту зоологов и биохимиков, вулканологов и метеорологов. Самой главной задачей было определить, закончен ли основной вулканический процесс образования новой суши -  или же он лишь временно затих. Вроде бы, в целом вулканическая деятельность в районе Тихого океана шла по затухающей, не прекращаясь по-прежнему только на Гавайях.
   Цель «Прометея», принадлежащего Южной Африке, была наиболее близка экспедиции, возглавляемой Виктором. Хотя бы, по исследовательскому региону: судно направлялось к оконечности Южной Америки. Ученые «Прометея» предполагали исследовать как проход между Антарктидой и приблизившейся к ней части Африки, так и, прежде всего, труднопроходимое водное пространство между Южной Америкой и Антарктидой, ранее наглухо забитое массой водорослей и пемзы. Нужно было  провести эксперименты по  очистке вод и продумать меры по спасению животных, если в том есть необходимость. Считалось, что район наиболее всего пострадал от засоренности отброшенным сюда мусором, водорослями, трупами  животных и пемзы, стал океанской свалкой снесенных сюда отходов. Однако, подводные течения после катаклизмов постоянно и сильно менялись, и до сих пор не достигли стабильности.
  Первым на помощь «Арго» пришел именно «Прометей». Это случилось вчера. С тех пор, ученые с дружественного судна прибывали в гости и знакомились с материалами и отчетами первой и второй антарктической экспедиций. Среди них и была девушка, метиска, которая так привлекла сейчас внимание Стеллы. Нэнси никем не могла остаться незамеченной, имея необычную и весьма привлекательную  внешность. С эффектным разрезом глаз, тонкой талией, она, хотя и была широкобедрая – но отличалась чрезвычайной пластичностью, и, должно быть, хорошо танцевала. Впрочем, внимание Стеллы было вызвано даже не внешними данными, а тем, что она  всегда завидовала таким людям: уверенным в себе, стильным, красивым, с прямой спиной, смелым взглядом и с безусловной верой в людей и в будущее. Вокруг таких девушек всегда были друзья - мужчины: именно так, друзья и защитники. Как ни странно, никто из них не смел отпускать сальных шуточек и не пытался откровенно заигрывать. Как  к Стелле, например, в последнее время приставший как банный лист, капитан «Арго». Да, жизнь неизвестных красавиц проходила без сложностей, без сучка и задоринки, неприятностей и неудобных ситуаций.  «Кажется, фамилия Нэнси - Тэйлор, - вспомнила вдруг Стэлла. – Не её ли статью я читала недавно в журнале? Вот только, о чем же она была?»
   Неожиданно, метиска обернулась и бросила ответный взгляд в сторону Стеллы. Она улыбнулась ослепительной улыбкой, обнажив идеально белые, ровные зубы. А потом, оставив своих спутников, Нэнси направилась именно к ней.
  - Здравствуйте! Я из научной команды «Прометея». Вас запомнила, когда всех представил ваш капитан, мы ведь сидели за одним дружным столом. Вас зовут Стелла.  А меня – Нэнси. Я - механик и биохимик нашего исследовательского судна, в одном лице. Странное сочетание, да? Но, у нас так не хватает людей, что каждый работник - на вес золота. Я уже недавно побеседовала с капитаном вашего корабля, и он сообщил мне всё, что знает о положении  дел в Антарктиде. Ознакомилась я и с компьютерными данными: мы получили их к себе на борт ещё три дня назад – и, представляете, как были удивлены тем, что открыла ваша первая экспедиция, не говоря уже о теперешних событиях… Наш главный командир – Алан Гэйр - хотел бы поскорее увидать легендарного Виктора Анзарова. Он давно знаком с его научными трудами в области космобиологии и магнитосферы Земли, и не против свести личное знакомство.
  - Да, у Виктора весьма разносторонние научные интересы. Но повидать его пока что невозможно: он на берегу, там случилось непредвиденное: пропал транспортник.
 - Да, я знаю. Я также слышала, что у вас случилась и ещё одна неприятность? – уточнила Нэнси.
  - О чем именно вы хотели бы услышать? – голос Стеллы прозвучал довольно-таки напряженно.
  - Сейчас я имела в виду… Пропажу гидросамолета, а потом - его обнаружение. Слыхала, что ваш пилот так и не пришел в себя… Дело в том, что у меня есть негритянская кровь - и соответствующие знания. Моя бабушка была шаманкой и обучила меня некоторым тайным вещам. Ваш человек, должно быть, страдает. Ну, этот Корвус.
  - Он едва не убил нескольких человек, в том числе тяжело ранил моего мужа, Джона.
  - Тем не менее. Вот видите, вы на него злитесь. В то же время, я считаю, что он не виноват. Он просто не смог совладать собой, когда ему приказали духи, что он должен стрелять.
  - Духи?
  - Вы называете это помутнением рассудка, сумасшествием. У нас же это воспринимают, как нечто инородное, попавшее в сознание. И это можно изгнать и вылечить человека… Я бы дала ему снадобье, почитала заговоры. Только, не говорите, что это - каменный век. Зачастую это неплохо срабатывает.
 - Вы хотите попытаться вылечить лейтенанта Корвуса? - поразилась Стелла.
  - Да. Именно. В каком он сейчас состоянии?
  - Бредит. Иногда - просыпается. Но, чаще всего, не понимает, где он и кто он…Очень редко и ненадолго – приходит в относительную норму. В том смысле, что ходит, говорит. Но, тогда он ничего не помнит. В особенности, об  инциденте.
 - Понятно. Проведите меня к нему. Вы, я думаю, не прочь узнать, что же тогда случилось?
- Да, конечно. И Виктор Михайлович, когда была связь, просил меня допросить Корвуса. Это – очень важно. Надо выяснить, откуда Корвус взял злосчастный прибор.
 - Вот видите…Не волнуйтесь. Быть может, я не помогу: если вдруг не справлюсь. Но, что абсолютно точно – не принесу вреда…Как его зовут?
 - Корвуса? По имени – не помню. Наверное, и не знала никогда. Вас отвести в его каюту, в медотсеке?
 - Да, конечно. И познакомьте меня с медиками. Но, подождите! Одну минутку! Я зайду на кухню, и сразу попрошу всё необходимое.
   Когда Нэнси и Стелла остались в каюте Корвуса, без сопровождающих, метиска попросила ей помочь. Она положила пучок травы в керамическую посуду  и подожгла её. По комнате сразу же поплыл пряный дымок, и сразу - будто бы посторонние звуки стали тише и глуше. Корвус спал, нервно и беспокойно; его веки и голова слегка двигались, а иногда он издавал сдавленные крики.
  Стелла помогла Нэнси заварить в керамическом чайнике другой травяной сбор и растолочь в ступке какие-то снадобья. Потом Нэнси сказала:
- Это всё – дам ему, как микстуру, когда он очнется. Но, сначала… Мне надо погрузиться в его мир. Войти в транс. И теперь я должна остаться наедине с этим больным.
 - Мне уйти?
- Да, это необходимо.
  Стелла потихоньку, стараясь не шуметь, вышла. Уже закрывая дверь каюты, она слышала первые звуки гортанно-грудного пения, которые издавала Нэнси.
 «Ладно, думаю, она знает, что делает», - подумала Стелла. Она направилась в библиотеку-столовую. Сейчас людей здесь было совсем немного, поскольку обед давно закончился. В дальнем закутке огромного зала Стелла заметила Артура, того самого человека, которого доставила на гидросамолете вместе с Виктором и Джоном: потомка русских полярников. И вспомнила: «Ну да, Виктор просил меня узнать что-нибудь о той подземной базе, поговорить с Артуром».
   Видимо, его интересовали научно-познавательные фильмы. Должно быть, имея теперь доступ к информации, он хотел побольше узнать о мире.
    «Я так же точно поступила бы на его месте», - решила Стелла, присматриваясь к старику, который увлеченно пялился в экран и поглощал всё подряд, почти без разбору, удовлетворяя сильный информационный голод. Она всё не решалась его потревожить.
- Как дела, Артур? Как самочувствие? – спросила наконец Стелла, подойдя ближе. Пожилой человек вздрогнул от неожиданности, потом перевел взгляд с компьютера на девушку. Та уже  подумала, что Артур её не понял, поскольку не владеет английским, и с трудом, пользуясь функцией индивидуального переводчика, сформулировала тот же вопрос по-русски.
- Здравствуйте. Есть вести от Виктора и Джона?- отозвался старик, выходя из временного ступора и переключаясь на беседу. Он заговорил на английском, а потом бодро заметил, что владеет пятью языками, и английским – вполне удовлетворительно.
- Да, сегодня была с ними связь, - подтвердила вскоре Стелла. - Наши, кстати, хотят снова приблизиться к той подземной базе, попытаться передать туда защитные костюмы и медикаменты.
- А что вы - да, лично вы - думаете обо всём этом? - неожиданно спросил Артур, глядя на Стеллу добрыми, и, быть может, слегка утомленными глазами.
- Думаю, что вы – странные люди. Но, просидев более трех столетий в бункере, нельзя не быть странным.
- Да, пожалуй, вы правы. Я сейчас – будто бы выздоравливаю после тяжелого кошмара. У меня ежедневно меняется взгляд на жизнь, на планету, на людей… Я буквально глотаю, поглощаю всяческую информацию – так, как голодный нападает на пищу. И, уже  тьне могу не поделиться с другими людьми тем, что знаю сам. И кажется, сейчас я нашел отличные свободные уши. Вы ведь не прочь выслушать старика? Я смотрю, вы никуда не торопитесь. У вас есть несколько минут?
 - Да, конечно. И с удовольствием вас выслушаю, - улыбнулась Стелла и присела рядом. - Думаю, что вы действительно много знаете такого, о чем все люди вокруг не имеют ни малейшего представления.
- Прежде всего, следует сказать, что всё, что вы слышали о нашей базе – не совсем верно.
- Как это?
- Вашим сказали, что база находилась на месте бункера, созданного русскими для их правителей, куда те летели, намереваясь скрыться там, предварительно нажав на ядерную кнопку… И что, когда начался катаклизм – персонал бункера, заранее перевезенный, помогал спасать полярников с остальных станций, вне принадлежности к какой бы то ни было стране, поскольку имел самую подготовленную, безопасную подземную базу, на которой можно было жить, пока за ними не приедут с других континентов, и не заберут. Потому, верховное правительство подземного города потом  оказалось русским: это была их база. И все приняли православие. В бункере была даже небольшая церковь, и батюшка.
- Примерно это Джон и рассказывал, так ему и Виктору описали базу…Как русский, хорошо оснащенный бункер. И это не так?
- В целом, так. Такая база действительно была. Но… ета база располагалась совсем не там, где вы нас обнаружили. Подобная речь могла бы идти о базе «Новолазаревская», где действительно был оборудован тёплый, уютный бункер, существовал порт, хорошо оснащенные наземные помещения, даже наземная баня была. Туда согнали много техники, в том числе военной: скоростные вертолеты, которые весьма пригодились спасателям, подводные лодки - и прочее. Русским, потомком которых являюсь в какой-то степени и я, было относительно легко всё это оборудовать: там был оазис Ширмахера, земли Антарктиды, во многих зонах абсолютно лишенные снега, поскольку довольно близко к поверхности располагались геотермальные воды и подземные полости, и целая система теплых пещер. Ну, и  сильные ветра выдували снег, обнажая землю, и тоже способствовали отсутствию тяжелого покрова из снега и льда. Кроме того, в подземном бункере там и оборудовать-то особенно ничего не пришлось: только обновить и расчистить, завезти новую технику… Ведь Сталин в1946 году сумел застолбить то самое место, где когда-то вели глобальное подземное строительство фашисты, где была их тайная военная база, подводные лодки и весьма оборудованные бункеры. Долгое время, правда, русские безрезультатно вели напрасные поиски, застолбив место как базу для научных исследований. Они не могли найти вход на базу-211, и уже отчаялись, полагая её легендой. Многие из них считали, что базы просто никогда и не было. Кроме того, поиски легендарной базы вели и сами немцы. Они основали  неподалеку свою базу: «Нормайер». И конечно же, все скрывали поиски. И те, и другие: немцы и русские. И считали, вероятнее всего, своих соперников более удачливыми. Немцы, более того, неплохо закрепились на своей территории, и, в конце концов, нашли фашистскую подледную гавань и средства вооружения вермахта. Возможно, что там фашисты держались до последнего, даже когда Германия капитулировала, и они даже оказали отпор американцам, когда те в1947 году, попробовали обстрелять с воздуха вход в подземный порт. Хотя, не исключено, что немцев тогда обстреляли русские.
   Но, дело не в этом… Не порт был главной тайной третьего рейха, и не он являлся так тщательно скрываемой тайной. Прост, подземный город фашистов  был создан в таком подземном оазисе, проход в который, по системе пещер, природных и искусственных, они тогда и обнаружили, примерно в1939 году.
   Используя пленных, немцы строили подземный город, урановые рудники, военные заводы… Развернулись широко, воистину по-немецки. Углубляясь всё дальше и дальше в твердую породу, взрывая её под землей, в пещерах, чтобы ещё и ещё расширить свои владения. Так, они неожиданно и наткнулись на… остатки древних построек. И решили, что нашли Атлантиду. Может, это действительно так. Кто его знает… И немцы нашли тогда лишь малую толику, лишь небольшой фрагмент росписей и рельефов. Теперь, после освобождения большинства территорий Антарктиды ото льда, можно сказать, судя по руинам, что те здания были грандиозны и огромны. 
   - Руинам? – переспросила Стелла.
   - Должно быть, большую часть материка, очень глубоко под землей, занимали подземные части древних сооружений, весьма сложные конструкции. А, быть может, эти сооружения, некогда прекрасные, просто просели вглубь – от времени. Грандиозного количества этого самого времени… Фашисты, к их удивлению, прорывая подземный тоннель для бункера, обнаружили один из залов древних лабиринтов, выбитый в твердой породе: истинное жилище Минотавра, быть может… Подземные дворцы были украшены золотом, цветным орнаментом и фресками.
   При этом, древние залы были вполне пригодными для дыхания и жизни – во всяком случае, так показалось вначале, когда русские полярники, укрываясь от холода и спасая людей, двигались от «Новолазоревской» всё глубже. И тоже обнаружили огромные подземные проходы. Почти сразу же за немецким бункером начались пещеры. А рукотворные древние подземелья уходили вглубь материка.
  Среди первых, кто попал в подобные подземные залы, был и мой русский предок. Вернее, обрусевший армянин, Гаик Аракелян.  Он писал примерно так:
   «Вероятно, в своем центре эти подземные сооружения имели  на  поверхности огромный дворец или храм. Но он, вероятно, был разрушен, давным-давно; остались лишь лестницы по периметру, ведущие наверх, в никуда, засыпанные обломками. В некоторых местах разветвленная сеть пещер выходила подо льдом как бы наружу: тогда над огромными пузырями воздуха, в которых можно было находиться, были только километры льда, через который еле-еле проникали солнечные лучи. Мы взяли воздух на анализ; дышать им было слишком опасно, он был перенасыщен кислородом. Для выхода в такие пузыри, мы использовали скафандры, и далеко не углублялись».
  Русские не знали, почему немцы покинули базу. Последние из них, после капитуляции Германии, насколько было известно Аракеляну, сдались американским властям, вместе с подводными лодками…
   Но, до того, они законсервировали вход на базу 211: что есть проще, чем засыпать снегом и залить вход большим количеством воды – и вот уже за глыбами льда не видно ничего…остались только лед и скалы. Учитывая, что проход был и без того хорошо припрятан, и над ним нависают глыбы. А вход прячется в их тени. Да, замаскировать его было очень просто! Нужно было слишком хорошо знать это место, точные координаты, чтобы можно было легко его отыскать.
   Имея немецкую базу на своей исследовательской территории, русские не сразу - но, в конце концов, обнаружили базу 211. Гаик Аракелян писал, что многие полярные станции после распада СССР были заброшены, как говорится, «законсервированы»: на некоторые даже дверь не закрыли, явно не собираясь возвращаться. Там царили лёд и снег. Но вот станция «Новолазоревская», где искали бывшую базу-211, а также, не объяснимо почему, находящаяся далеко в глубине материка, в суровейших условиях – станция «Восток», продолжали существовать. Что нужно было там, что искали наши подо льдом на базе «Восток»? Думаю, они откуда-то знали и про выходы из пещер под лед, в пузырь воздуха, и про находку немцами древних храмов…Верхнее начальство, которое и руководило бурением – наверняка о чем-то таком подозревало.
  В общем, Стелла, так или иначе, внутри подземелий третьего рейха, только теперь уже русскими, незадолго до начала великих катаклизмов на планете, был создан целый подземный город с заводами и оборудованием. Там же располагался правительственный бункер, куда собиралось прятаться их правительство в случае третьей мировой войны. Туда же была доставлена техника, огромное количество продовольствия, были сооружены весьма комфортабельные помещения. И перевезены люди: техперсонал, обсуживающий персонал, ученые…Люди всех профессий, которых хватали без их на то согласия:  просто похищали на улицах. Массовое исчезновение народа в той стране и в то время, увы, никого не удивляло: голод, разруха, бандитские разборки…
 Так и мой предок попал в Антарктиду; тот самый Гаик.
  Его задачей, как и многих таких же бурильщиков, в число которых он был, так сказать, откомандирован - было пробурить второй подземный вход в те же термальные пещеры: двигаясь к «Новолазоревской» под землей, со стороны русской базы «Восток». Бурильщикам нужно было войти в пузырь подледного воздуха сверху. Бурение вначале шло под прикрытием изучения подледного озера: якобы, ради этого лишь бурились многокилометровые толщи льда, что существовали тогда в этих местах. И поначалу приглашались для помощи и наблюдения иностранные специалисты, но по мере подхода к цели, проект был заявлен исключительно русским. Поскольку, на самом деле, надеялись добуриться именно до воздушного пузыря, чрезвычайно огромной площади. Он  прстирался и над озером  Восток, и над частью земли подо льдом, и тянулся до самых окрестных гор. Беда была в том, что он был более насыщен кислородом, как и вода озера Восток: в гораздо большей степени, чем может выдержать организм человека. А, пробурив довольно обширную дырку до пузыря, можно было получить хорошую систему  вентиляции; воздух, перенасыщенный кислородом, в скором времени мог выветриться, и пространство подо льдом стать пригодным для жизни. И лишь тогда можно было заселять подземные, обнаруженные русскими, бункеры… Не зря же немцы бежали в своё время из тех мест: необходимость постоянного заполнения искусственным воздухом, страх остановки оборудования, завалов - да еще и магнитная аномалия. Всё это, наверняка сделало условия пребывания в подземных пещерах совершенно невыносимыми. Они предпочли вернуться к цивилизации и сдаться американцам.
  Русские решили сперва наладить систему вентиляции – и лишь потом осваивать таинственные подземелья.  Один из входов в подземные пещеры из подледного пузыря воздуха был обнаружен, когда русские добрались до воды геотермального озера «Восток», пробурив четыре километра льда, потом расширили канал и совершили спуск. Он и стал теперь входом в наше подземное пристанище, который вы обнаружили; остальные выходы  на поверхность из нашего бункера в систему пещер мы засыпали, закрыли. Оставив лишь проход, ведущий к «Новолазоревской», а вернее, на базу 211. Но, если попасть уровнем ниже, чем наш бункер – там находится весьма разветвленная и загадочная система тоннелей. Среди них, созданные природой: некогда проложенные лавой или же подземными реками, а также… Явно рукотворные подземные сооружения, созданные неведомо кем. И выходы оттуда на поверхность, в виде пещер, наверняка имеются.
  Наши, по всей видимости, не захотели ни слова сказать вам о «Новолазоревской». Странно, что они меня вместе с Виктором и Джоном  выгнали… Наверное, были уверены, что те бросят меня помирать. Или, что я сам не жилец. А потому, вы ничего от меня не узнаете. Впрочем, действительно, те из нас, людей бункера, кто получал подобные моим ожоги, не жили более, чем несколько часов, и очень при этом страдали: так, что не до разговоров бы им было…  Но Виктор меня, тем не менее, вылечил.
  - Да, у нас есть средство, - начала было Стелла.
  - Итак, - не слыша её, думая о своём, продолжал Артур, - то, что всех спасенных свезли именно на базу «Восток» - было двойным враньем. Во-первых, базы не было подо льдом, в пещерах: когда начался катаклизм, база «Восток» представляла собой лишь сооружения наверху.  Вниз была проложена только шахта во льдах, а люди попадали в систему разветвленных пещер, совершая сложный спуск. Но надеялись, войдя с этой стороны в разветвления термальных подземных пещер, найти или прорыть, используя, конечно, взрывчатку, проход до «Новолазоревской». Так, в результате, и произошло. Но, спасательные работы по отношению  к другим полярным станциям велись не от базы «Восток»: всех спасенных свозили на «Новолазаревскую».  При этом полярники «Новолазаревской», в большинстве  своём, поначалу ничего не знали про бункер. И про базу211. Это ведь была сверхсекретная информация, и посвятили в неё не многих. Потому, при началах катаклизма, для общего спасения, полярники «Новолазоревской» сразу же объединились с немцами с «Нормайера» – и предложили им сотрудничество. Русские на станции «Новолазоревская» имели большой аэропорт, а у немцев было много техники – и люди решили объединить технические и людские ресурсы. Отрезанные от остальных материков, они взяли на себя спасение людей, где бы те ни находились, отрезанные волнами, бурями и штормами от остального мира. Они предоставили свои наземные помещения под временное жильё и медицинский пункт. В надежде на то, что впоследствии всех людей заберут, так сказать, по домам: вывезут в родные страны. Но, ни корабли, ни самолеты за ними не пришли и не прилетели…
   В то время, прежде всего, пострадала Западная Антарктида: там проснулись вулканы, и стали таять снега. Откалывались огромные айсберги. Бушевали волны… Многих, тем не менее, успели забрать еще спасательные рейды вертолетов из Южной Америки, с самых близких к их континенту полярных станций. И самых теперь опасных. Но, ко многим спалатели не смогли просто добраться: мешали столбы лавы и пепла, шлак, пылевые облака – и, в конце концов, полное отсутствие видимости. Американская станция «Мак Мердо» оказалась не в эпицентре, но вблизи от зоны начавшихся уже бедствий, и слишком далеко от спасателей Америки. И полярники «Новолазоревской» не стали ждать, когда и там вовсю разразятся бедствия. Они забрали оттуда всех: именно там было очень много людей, среди которых – даже женщины и дети. И потом, где могли, высаживались из вертолетов, проходили на суднах вдоль берегов –  проверили все бывшие полярные станции Западной Антарктиды: связь с ней к тому времени отсутствовала полностью. Удалось спасти последних, кто там еще оставался. Сейчас не помню точную цифру, но они известны нам поименно, все спасенные; есть список. Потом, поскольку связь с другими континентами отсутствовала, что делать было – никто не знал, то батюшка со станции «Беллинсгаузен», привыкший еще там  брать под своё крыло людей с разных станций и разных вероисповеданий, предложил, поскольку все находятся на русской базе, всем принять православие и срочно молиться. Батюшка был истинным праведником… У него был шанс улететь со спасательным новозеландским вертолетом, который ещё успел вывезти с «Беллинсгаузена» основную партию народа, но он остался, уступив свое место пострадавшему человеку. Следующего спасательного рейса с Новой Зеландии, как и с Австралии, на ту полярную станцию, с церковью и батюшкой, уже не было; вулканический пепел не позволял вертолетам и самолетам снизиться. Их всех, кто там выжил, забрало немецкое спасательное судно с «Нормайера». Как ни странно, народ принял предложение священника. Многие тогда и покрестились. Хотя православие здесь у нас получилось, как я теперь понял, совсем не каноническое, очень своеобразное. Поначалу, русские полярники взяли не власть, а инициативу в свои руки: предложили объединиться всем и свезти всех людей Антарктиды на свою базу. После спасения всех с Западной Антарктиды, русские и немцы решили собрать вместе, сюда же, и всех полярников Восточной: мол, в тесноте, да не в обиде; легче будет перекантоваться до возобновления связи с Большой Землей. Опять-таки, все согласились, и началась новая экспедиция. Люди понимали, что на некоторых станциях скоро совсем закончится продовольствие, да  без надежды и без связи люди могут пойти на самоубийства. Тем более, это здесь просто: пошел и замерз. В общем, покуда есть топливо, электричество - нужно было спешить.
  Минуло время, жизнь на «Новолазоревской» продолжалась. Людей становилось всё больше: как я и сказал, вначале вывозили всех со станций, находящихся в зоне разрушений; таких как «Сан-Мартин», «Академик Вернадский», «Палмер», «Капитан Артур Прат», «Великая Стена», «Беллинсгаузен», «Артигас», «Президент Эдуардо Фрей», « Кинг Сейонг», «Хубани», «Арктовски», «Команданте Феррас», «Эсперанса» и других, что находились на антарктическом полуострове под названием Земля Грейама или вблизи от него, и подверглись сильному риску попасть под уничтожение разбушевавшейся стихией. Лед там местами уже начинал трескаться, и невероятных размеров глыбы падали в море… Жуткое, должно быть, зрелище. Кроме того, проснулись вулканы. Полярники там, на западе, попали в страшную переделку… Ну, а после того, как находящиеся в опасных местах люди  были эвакуированы, волонтеры-спасатели начали посещать оставшиеся без помощи своих стран базы Восточной Антарктиды, впрочем, тогда еще не отделившейся собственно от Западной.
  В основном, все они располагались неподалеку от замерзшего побережья, кроме станции США «Амундсен – Скотт», что находилась в самом центре полюса, русской станции «Восток» и японской «Дом Фуджи». И люди, что там оставались, конечно же, соглашались на переезд в Новолазоревскую. Это были, кроме русских: аргентинцы, чилийцы, украинцы, американцы, китайцы, корейцы, уругвайцы, поляки, – и представители многих иных народов. Тем не менее, теперь на общей базе, на «Новолозоревской», продовольствие еще было, но что делать дальше - никто не знал. Пингвинов потом есть? На многих станциях были попытки посадить растения, устроить теплицы: потому, имелся семенной фонд, картофель и прочее – и всё  забрали с собой. Но как сажать здесь, и срочно? Особенно, в условиях полярной зимы, которая вскоре должна была наступить. Ну, было и немного животных: коровы, козы, овцы, домашняя птица, кошки и собаки. И то, из числа тех, что в последние годы ввозились незаконно, подпольно: официально был запрет на ввоз животных в Антарктиду, чтобы не нарушить её экологию.
  Связи с родными странами, иными континентами, по-прежнему не было. Отсутствовала даже радиосвязь. Провиант ещё не подходил к концу, но заставлял задуматься о будущем…В общем, это была не паника, но уже её предвестие.
   И в это время…Именно в это, подумать только! Бункер вскрылся: секретная база явила себя миру! Те люди, обслуживающий персонал, что находились запертыми внутри, почувствовали: что-то не так. Что-то происходит! Их охранники, которые потеряли связь со своим правительством, тоже не были уверены ни в чем: всё шло не по плану, никакие войска, никакой президентский самолет и прочее - не прибыли. В общем, их верхушка уже не сильно сопротивлялась, когда восставшие люди их смели – и бросились к выходу. Тут и произошла встреча полярников и людей из подземелья… Внизу было много продовольствия; в условиях снегов, мороженое мясо может храниться очень долго. Были и консервы, и забитые фруктами, овощами и всем прочим холодильники. Мука, крупы… Началось общее переселение вниз и освоение бункера, а также последние экспедиции: к станции «Скотт – Амундсен», точке полюса, к «Дому Фуджи» и станции «Восток». Ну, с «Востоком» – тут для всех всё и выяснилось: о том, что есть вход в пещеру, с другой стороны. Бурильщики-то про всё знали. Даже про древние подземные дворцы, к которым подобрались ещё фашисты, имели представление. В это же время забрали тогда к себе и полярников со «Скотта – Амундсена», и японцев…У американцев продовольствие к тому времени уже подходило к концу.
  - А тот вход, что стал теперь единственным, был тогда просто одним из выходов, с обыкновенной пещеры? Там, в районе станции «Восток»?
 - Он и теперь не стал единственным: выход в «Новолазоревской»  по-прежнему главный. А этот - единственный из подземных выходов наших обжитых пещер в районе термальных пещер. Остальные, из-за зверюшек местных, изнутри засыпали, уже после таяния льда. Кстати, лед, может быть, именно из-за нашей деятельности сейчас здесь быстрее растаял, в районе озера Восток и в окрестностях. Сюда, вероятно, шел прогретый воздух наших заводов, из подземного города: выходов пещеры в этот пузырь, как я уже говорил, было много. А вот большая часть Восточной Антарктиды, кроме побережья, как я посмотрел уже в данных компьютера, до сих пор покрыта льдом. Наши так и думали.
 - Под озером Восток и окружающей его частью земли, что уже свободна ото льда, есть геотермальные источники, согретые благодаря озеру расплавленной магмы, что находится в глубинах. Есть такая гипотеза. Так что, ваши заводы, быть может, не сильно повлияли,- сказала Стелла.
 - Однако, уже поздно. Вам, должно быть, пора и отдохнуть,- сказал Артур. –Да и мне пора спать. Пока могу только вкратце о дальнейшем сказать: у нас, как всегда… В нашем подземном городе началось за здравие – а заканчивается за упокой.
- Это вы о чем?
- Сейчас наше правительство настолько привыкло к бункеру, что как бы и не хочет из него выходить. И народ выпускать. Только за водой целебной они насильно посылают. Не по своей воле я туда пошел, и если бы не ваши парни, то – считай, погиб бы уже. Меня за водой отправили в издёвку. А возле озёр, кроме прочего – там у нас тюрьма находится. Не строгая, но – тюрьма. Меня мягко так, к примеру, отстранили от большинства людей. Чтобы не подговаривал, что нужно нам адаптироваться к изменившимся условиям,  выходить на солнышко… Хотя бы иногда. Бункер – он и есть бункер. Никто психологического влияния не учитывает: только, чтобы еда была. А, на самом деле, психика становится своеобразной… Заболтал я вас, Стелла, в общем, пока - до завтра. Если хотите, завтра передам через кого-нибудь из ваших один интересный журнал: записи, которые вели мои предки. Исторический документ, можно сказать. Он написан на английском: я, в общем-то, потомок не только русских, но и спасенных американцев с базы Мак Мердо. Моя пра-пра-пра-прабабушка, в общем, жена Гаика Аракеляна, была с той базы, учительница начальных классов. Да, в Антарктиде, на материке, полностью покрытом льдом, существовала школа. Гаик посвятил записи дневника своей жене и вел их на английском. Потом этот журнал передавался старшему сыну или дочери, если не было  сыновей. Он на английском, решили не нарушать традицию. Английский, наряду с русским – самый распространенный язык на базе. Есть и немцы, и французы – кого только нет там по-прежнему. Лишь главные правители  русские. Так повелось с самого начала. В общем, на английском – вы сможете прочесть. Только, обращайтесь аккуратно.
- Я понимаю, насколько журнал бесценен. Не только прочту, но и переведу в электронный вид, чтобы всё сохранилось. Правда, не быстро: другой работы просто завал. Могу только по вечерам сидеть с этим журналом.
 - К сожалению, там не всё можно прочитать…Ветхость, - улыбнулся Артур. - А за сканирование или компьютерный набор – спасибо скажу. Увидимся! – и Артур не спеша направился к себе.
- Спасибо! - ему вдогонку, крикнула Стелла.