Часть 35

***
Три года назад Чимоха, услышав увлекательную историю о Сагарате, твёрдо решила, что она обязана стать одной из тех, кто должны привить культуру дикарям-зверянам. Не спрашивая одобрения своих отца и матери, она бросила Рубиновую академию и, прихватив кошель золота, обратилась в культ крови. Её богатый отец бросил всё на поиски своей сбежавшей дочери, но Чимоха непреклонно удалялась от отчего дома. В аббатстве, в которое её определили, как послушницу, служили бывшие подданные Сагарата. Через них она узнала, что госпожа Жоньес Ле Саннер собирает корабль в земли зверян, чтобы спасти любимого Сагарата, как спасла его земли. Заплатив немалые деньги, Чимоха вступила в личную гвардию этой могущественной колдуньи крови и наконец-то отправилась на поиски приключений.
По прибытии на материк, её передали мейстеру Леонсу и тот поражённый такой самоотверженностью девушки, а главное её удивительной способностью любой пустяк описать, как величайший эпос, решил рекомендовать особу Сагарату. С тех самых пор она ученица Сагарата, которому пришлись по вкусу её сказки и рассказы, что она очень ловко сочиняла. По какой-то причине в маги крови её так никто и не посвятил, и потому она не может колдовать на Этаре, так как условно не является поддонной Собора Крови.
- Это она тебе рассказала? – принц Шен-Дю, сильно повзрослел с последней их встречи с Иртоном. В глазах его была усталость, а в теле напряжение. Королева Тая, убитая горем, передала ему все свои полномочия, и практически сделала его новым правителем Тейдоса и всего Фу.
- Да, когда мы были в трактире на стоянке в Дубравной, да весь остальной путь она трепалась, - ответил Иртон, привстав над столом в тронном зале Доблестного Дома.
- Как тебе удалось её разговорить? – удивился Лампту, что сидел по правую руку от Иртона. Путники успели отдохнуть, отмыться. От прошлого голода не осталось и следа. В первые за долгое время удалось нормально выспаться, не взирая на чувство постоянной тревоги из-за демонического присутствия. Погода в Тейдосе тёплая и благосклонная, немного расстроилась недавно, но дождь всё равно лучше стужи.
- Она, как и любая женщина, сразу растаяла, когда почувствовала лесть и тёплое отношение, - Иртон застенчиво улыбнулся.
- Ай, да Иртон, ну хитёр, - довольно рассмеялся Лампту, а следом и некоторые присутствующие. Мастер гильдии охотников ответственно занялся тренировками Иртона, когда увидел его в бою при крепости. Его повергло в шок, то что людин, покрытый несокрушимый бронёй и снаряжённый лучшим оружием какое когда-либо существовало, абсолютно неспособен им пользоваться. «Наверное сам Хаку оберегает этого мальца от смерти, раз он до сих пор жив», - думал мастер. Успехи людина в тренировках вызывали некую радость у Лампту, только Шен-Дю ни капли не радовался, будто он единственный, кто осознавал всё происходящее.
- Прекратите! – вмешался Сонрал, - Нужно что-то делать с этим Сагаратом, пока его армия демонов не подошла к Тейдосу!
- И что вы предлагает, герцог Сонрал? – обратился принц Шен, тяжело опёршись головой на руку. Бремя правления отличалось от того образа королевской власти, что был у принца с детства. Будучи хитрейшим аристократом, да и просто зверянином, Шен-Дю оказался неспособным переносить скуку, которая присутствует на городских судах и собраниях. По всем вопросам Шен мог давать мгновенные решения, так как всегда знал больше остальных, но это в делах королевств и целых стран, а в тех проблемах какие случаются у обычных крестьян, Шен оказывался полным идиотом. Он для себя открыл неведанное ранее качество, он ненавидит быть неинформированным. И пока шла война, эти мелкие проблемы было невозможно игнорировать. Вечно кто-то кем-то недоволен. А когда Тая впала в траур, принц осознал, что она его никогда не любила, что он был просто любовником, постельной игрушкой.
- Иртон должен седлать дракона и выжечь весь Полок! – громко заявил Сонрал. Зверь успел доложить обо всех своих домыслах, а Рогаш указал на точное место, куда вернулись почтовые голуби. После долгих изнурительных походов, Зверь первым делом направился в Тейдосский публичный дом, потому первый его доклад был сухим, затем он беспробудно пьянствовал около недели. И на нынешнее собрании его приволокли силком, и он мирно дремал в сторонке.
- Совершенно точно! – согласились прочие.
В тронном зале собрались дворяне из королевств Фу и Дю, а также графы и герцоги, что ещё сохраняли верность принцу и королеве. Правда была в том, что аристократов, которые решили, под шумок, обрести независимость, оказалось значительно больше, чем истинно преданных. Надежда была на раздробленность мятежников, что они не соберутся в единую революцию и задушат друг друга раньше, чем руки дойдут их усмирять. Здесь же была Аиша, она не пропускала ни одного собрания. Она всегда была желанной гостьей буквально для всех. За время проведённое в Тейдосе, она так и не смогла провести ни дня с тем же Иртоном. Вся мужская половина знати, да и некоторые женщины, желали заполучить барсарку. Так же в зале присутствовала Эшли, так как пленница Чимоха томилась в покоях Иртона, по его просьбе. А рыцарь боялся оставлять её наедине с горгоной.
- Что значит седлать и выжечь? – удивился Иртон, - А вы Рогаша спросили, хочет ли он вам помогать? Он же разумное существо, которым вы все пытаетесь помыкать!
- Иртон, мы уже говорили, что ты должен держать Рогаша при нас, без дракона наши шансы на победу резко сокращаются, - раздражённо, словно в сотый раз повторил, ответил Шен.
- Вы убрали зевак от него, как я просил? Ему не нравится внимание. Горожане продолжают ходить к нему за город и глядеть, разинув рты, - добавил Иртон, - Рогаш, хочет помочь мне вернуться в родной мир, он уже упоминал, что ваша война не наше с ним дело.
- Ах, это наша война! – завопил Шен и вскочил на ноги, а голос его прогремел по залу, разбудив Зверя, - Вы людины притащили к нам демонов! И ты считаешь это наша война?
- Я не встречался с Сагаратом никогда в жизни! Не надо всех под одну гребёнку стричь! – Эшли подползла за спину Иртона, готовая его защищать. Она оглядела каждого своим недобрым взглядом, шипя как змея. На её хвосте позвякивала гремушка.
- Господин Иртон прав, - позёвывая, произнёс Зверь. Он приветливо мигнул Аише, приведя её в смущение, а затем, выпрямив спину, продолжил свои слова, - Мы знаем, что смерть некоего избранного это часть сделки с демоном, правильно?
- Угу, - согласился Лампту. Ему кое-как смогли подобрать подходящий по размеру костюм, но брюки, что были сшиты специально для него за три дня, подошли ему разве что, как бриджи. Густой и плотный мех Лампту сочился из-под пуговиц и остальных, предусмотренных дизайном, отверстий, создавая впечатление белки, застрявшей в дупле.
- И мы не знаем Иртон ли избранный, но! Если это всё-таки он, то сделка будет выполнена, и Сагарат получит господство над миром, или над чем он там хочет. То есть тогда нас уже ничто не спасёт, - Зверь сел на место, ещё разок мигнув Аише. Барсарку нарядили в местный графский костюм, чему она не очень-то сопротивлялась. И она производила впечатление большого букета цветов, старательно воткнутого в очень узкое горлышко вазы. Её безупречная фигура была изыскано подчёркнута корсетом. Весьма заманчивое декольте притягивало взгляд, а розовый тон платья мило контрастировал с её пышной серебряной шерстью. Расклешённая юбка платья была длиной чуть выше щиколоток и визуально увеличивала её бедра, в то время как корсет сдавливал талию. Тело Аиши было идеально в этом костюме, что она и сама прекрасно понимала. Все мужчины, что встречались ей, пытались выказать почтение и хоть чуть-чуть зарекомендовать себя.
- Зверь дело говорит! Правильнее будет спрятать Иртона, а в Полок отправить отряд убийц и прикончить Сагарата, - предложил Лампту.
- Я не буду прятаться, пока за меня проливают кровь! – проснулся в Иртоне настоящий герой.
- «Что ты несёшь? С ума сошёл? Полетели на драконе отсюда, ну их». - мозг не терял надежд на выживание.
- Я думаю, стоит отправить дракона одного. Чего там выслеживать да ходить вокруг и около? – настаивал принц Шен.
- А что если разум дракона подчинит Сагарат? С ним нужно послать кого-то да использовать его планом «Б». Он доставит в Полок отряд убийц, прикроет их и заберёт обратно, - вышел тинтор-тигр из тени одной из штор, когда на него обернулись гости королевы, вернее принца Шена - назначенного правителя. Сама королева не присутствовала на собраниях и не отпускала от себя дочерей. Они постоянно находились в театральном зале вне Доблестного Дома, окружённые сотней стражников, с тех пор как вернулись посланцы.
- Назови себя, - потребовал принц Шен.
- Я командор Тай-Фу, - звонко произнёс тигр. Зверь бестактно вскочил с места и поспешил обняться с гостем. Его стул с грохотом рухнул об пол.
- Братец, как я рад тебя видеть! Сколько лет сколько зим!
- Прекратить! – закричал раздражённый Шен, и Зверь, хоть и нехотя, но всё-таки вернулся на место, громко проскрипев стулом, - Не ты ли тот командор, что упустил убийц короля?
- Убийца там только одна! И это не имеет значения! Я готов отправиться на Сагарата лично.
- Желание замолить грехи, это хорошо, вот только не станешь ли ты обузой остальным? – спросил Сонрал, презрительно сморщив нос, чем вызвал одобрение большинства своих коллег.
- Ох, не в коем случае! – закричал Зверь, - Я хорошо знаком с Тай-Фу и готов за него поручится.
- Если так Зверь говорит, то я за! – добавил Лампту, - Но считаю нужно перестраховаться, если дракон с убийцами вдруг не справятся.
- Или Рогаш не согласится, - добавил Иртон, многозначительно устремив указательный палец вверх, как словно в школьное время на уроке без спросу выкрикнул ответ.
- Сколько там демонов? – спросил кто-то из графов.
- Не менее ста тысяч, Тейдос не удержать, ведь в нём даже стен нет, - ответил Лампту, со всем доступным ему знанием.
- А как же широкая река? Она защитит нас! – парировал другой дворянин.
- Она скорее оттянет время… - согласился Сонрал с Лампту, - Предлагаю все ополчение собрать в моём замке, и королеву укрыть там же. В моих владениях появится шанс.
- Вы пойдёте на это? – удивился Шен-Дю и даже подался немного вперёд корпусом, как будто будет лучше слышать.
- Трусы, что хотят переждать бурю дома, видимо просто не понимают, что демоны не дадут им шанса на выбор. Уничтожены будут все и каждый. Я видел, что случилось в крепости Дю, все жители города отныне чудовища. Как делить королевства можно решить и позже.
- Что ж, отрадно слышать, Сонрал. Но я надеюсь на вашу поддержку и после победы, - Шен-Дю недоверчиво сузил глаза, герцог воздержался от ответа.
- Нужно предупредить Северные кланы, чтобы они шли к замку Сонрала, - обратилась Аиша к принцу, неестественно сдавленным голосом. К ношению корсета, что перекрывает возможность свободно дышать, ей предстояло ещё привыкнуть. Но цвета, ткань и роскошность подобных нарядов пришлись ей по душе, возможно, она даже начала понимать, о чём говорила Тейра насчёт богатства. Барсарке нравились буквально все обычаи, каким её пытались научить многочисленные ухажёры, но при этом она оставалась убеждённым легатом рекса. Ухаживания со стороны мужчин всех возрастов, даже самых маленьких, которые ещё не понимали почему их так тянет к необычной тёте, Аиша любезно принимала, и порой казалось, что она отвечает взаимностью. Но невдомёк было напыщенным аристократом, почему каждый раз дойдя до желанного момента, им вдруг отказывали у самого порога комнаты. Не понимали они её северной души, что привыкла к равенству. Дворяне не были для неё другого сорта, они были для неё другими фруктами. Не лучше и не хуже всех остальных, просто другими. Она искренне верила, что никто не хочет её тела, а всем просто интересно её общество.
- Разумеется, вы так умны и предусмотрительны, госпожа Аиша. Искусство ваше столь же велико, как и красота ваша, - ответил принц Шен, растянув притворствующую улыбку на лице. Красота северной девушки также согревала и раненое сердце принца, и не будь рана свежа, он бы тоже попытал шансы завладеть ей. Остальные графы поспешили внести свою лепту в общий звон комплементов. И лишь только Зверь недовольно буркнул, а затем удалился из зала прочь. Отряд гонцов будет сию минуту сформирован. И немедленно отправится в путь.
Переговоры продлились до позднего вечера. Где-то в середине обсуждений о том, как именно нужно подступаться к Сагарату, Шен стал необычайно подозрительным и потребовал Иртона и Эшли покинуть собрание. Как на зло, на улице шёл дождь, в сопровождении холодного ветра. Находясь на крыльце центрального входа в Доблестный Дом, Иртон сидел на ступенях, изрядно промокший, а рядом кружилась горгона Эшли.
- Не думал я, что после всего пережитого, мне по-прежнему не будут доверять, - через ком обиды в горле произнёс Иртон и поднялся на ноги.
Вода гроздьями побежала по его доспехам и звонко разлилась у ног. Эшли попыталась его утешить, зашипела подобно змее, чем напомнила самой себе, что не может говорить. Затем она попыталась обнять Иртона, он может и хотел её демонстративно оттолкнуть, но горгона невероятно сильна, для того чтобы это получилось. Нахождение в импровизированной бочке из колец её хвоста, сжатым со всех сторон необычайно приятным уютом. Шум дождя и лёгкий стук капель о металл, так заметно разнящийся с остальными звуками. Навели Иртона на мысль, что он ни в чём собственно не виноват. Он оказался здесь по воле случая. Непростого случая, а какого-то могущественного замысла, что потребовалось прорвать завесу миров, и протолкнуть несчастного в иное бытие. Но почему именно Иртон? Быть может в лифт чуть попозже должен был войти кто-то совершенно другой, более достойный? Избранный? Но нет, здесь – Иртон. Кто же избрал его? Кто делает этот выбор в жизни каждого отдельного человека? Кто же решает, что суждено тебе быть избранным, иным, гением! Суждено тебе быть счастливым или несчастным. Эшли разжала свои крепкие, мало с чем сравнимые объятья, и наш герой плавно сполз на ступеньку.
- Я сам делаю выбор… - томно произнёс он, повернулся к Эшли и тепло ей улыбнулся, - Я решаю быть мне избранным или нет!
Эшли сморщила нос, так как была не согласна с подобным умозаключением. Она же не выбирала быть горгоной, её такой сделали против воли. Тут неожиданно Иртон крепко обнял химеру и поцеловал её. Глаза Эшли наполнились трепетом и одновременно смятением, но наслаждение, которое изголодавшийся человек в теле монстра наконец-то получил, отбросили мысли на второй план. Обычное доброе отношение, признание, что ты прекрасна, что ты можешь любить – всё было в этом поцелуе, хоть Иртон и вкладывал только благодарность, за то, что он обрёл себе цель.
- Я обязан остановить Сагарата! – закричал он, а Эшли, находясь в лёгком опьянении от перенесённых чувств, только одобрительно кивнула головой.
Иртон помчался сломя голову к самому Рогашу Стальной Чешуе, нужно, во что бы то ни стало, уговорить дракона встать на нашу сторону в войне.
Ливень беспощадно колотил по крыше, изредка смазываясь всплеском большого потока воды, редко и уверенно падающего на мостовую. Ветер рвал всё на своём пути, а на широкой реке преддверии Тейдоса разбушевался шторм с волнами, как на море. Но всё это неистовство природы не могло тягаться с проявлением истинного гнева, что обрушивался на каждый предмет изысканной мебели или дорогостоящей посуды, так щедро предоставленных в шикарные покои госпожи Тейры. Рыцарь Трибифон, как раз заглянувший к ней с букетом роз, так словно мимо проходил, почувствовал на себе, какое опасное оружие можно сотворить из шипов этих прекрасных цветов. Всё усугубилось тем, что Тейра была женщиной, и её гнев не проходил сам собой после пары разбитых чашек, а только усиливался. Непристойная брань трёх этажными словосочетаниями проливались на всё к чему только можно обратиться. Трибифон был искренне поражён способностью графини ругаться тридцать минут подряд и ни разу не повториться.
- Грязный, вонючий шакал! Жалкий слизень! Только я доберусь до его короткой тонюсенькой шеи! – Тейра схватила живописную вазу и разбила вдребезги о дверцу дубового шкафа, которая ранее пострадала от тридцати ножевых ранений, - Выгрызу глаза этому куску дерьма, будь он проклят! Как он посмел только! Я графиня! Я заслужила сама!
- Успокойтесь, прошу, - Трибифон робко пытался участвовать в диалоге, скрываясь за серебряным подносом с добротной вмятиной по середине, - Разрушая свои покои, вы не решаете сложившейся проблемы!
- Я разрушу всё его проклятое… Как оно там называется! Графство этого нищего, сукиного... Никто даже не знает, где его земли! На столько они скудны и бесполезны! Вырежу всю его семью до третьего колена, что бы ни дай Хаку, это мерзкие паразиты не расплодились.
- Я понимаю ваше смятение, но вообще-то Шейк дальний родственник короля Лонтона, а значит принц Шен входит в объявленные вами три колена, не говоря о вашей дочери… - не осмотрительно добавил Трибифон и тут же получил канделябром по макушке. Когда не осталось чего-то, что можно сломать или разбить, Тейра рухнула на кровать и разрыдалась. Её перебинтованная в несколько погибелей нога начала немного болеть. Местный лекарь хоть и представлялся крайне жутким типом, живущим в подземелье, но творил настоящие чудеса. По всем законам природы Тейра должна была потерять ногу, но не тут-то было! Годок ухода и процедур, и она сможет плясать вальс.
- Прошу вас, Тейра, дорогая не убивайтесь так. Когда решиться вопрос с демонами и фанатиками, его величество вернёт вам земли, Шейк всё-таки объявлен изменником, - Трибифон присел рядом с несчастной девушкой, одежды которой так растрепались, что больше походили на лохмотья, а шерсть её стояла колом и была жёсткой.
- Как они могли! Мои поданные! – срываясь на горькие рыданья, Тейра колотила по перине кулаком, - Я что плохо относилась к ним? Почему они приняли его, как моего наследника! Он узурпировал мой трон! Пускай и маленький, но мой! Если он хоть пальцем тронул Сильву!
- Будет вам. Клянусь, что если не принц, то я помогу вам вернуть земли и ваш замок, госпожа Тейра, - Трибифон гладил ягуаршу по спине, чтобы проявить заботу и тепло.
- Прекратите, с какой стати вы будете помогать мне? Вы рыцарь принца Шена, если он вам не позволит, вы и не вмешаетесь! – ответила Тейра, оторвав от подушки отёкшие глаза, - Льстец! Оставьте меня и свои пустые клятвы заберите.
- Тейра! Госпожа, почему вы так думаете обо мне? – Трибифон выпрямился в полный рост, демонстрируя все величие на какое способен, глаза блеснули преданностью. И он встал на одно колено, придерживая левой рукой воображаемый меч, - Я свободный рыцарь! И я присягаю вам на верность!
- Что? Что вы такое говорите? – Тейра искренне удивилась, сидя на самом краю кровати.
- Я хочу, чтобы вы были моей дамой сердца! И даже если вы не выберите меня, и не осмелитесь открыть мне сердце, я всё равно жажду быть подле вас до скончания своего века! – Трибифон склонил голову, взяв очень проникновенные ноты в голосе.
- (Ты добровольно отдаёшь свободу?) – зазвенел чарующий колокольный голос, той формы существа, какую на дух не переносят суеверные. Тейра взвизгнула и поспешила спрятать себя. Трибифон же без доли сомнения, широким махом своей верной правой руки обнажил меч… Воображаемый меч. Тут на лбу его выступил пот, подобной нелепой ситуации у него никогда не было. И в самом деле, когда он шёл с цветами, поздно ночью, в покои прекрасной женщины, то не думал о возможном сражении. Может быть и думал, но не меч участвовать должен был, и потому его нет сейчас в руке.
- Кто здесь? Покажись! – потребовала Тейра, пока её новоиспечённый рыцарь обдумывал план безоружного боя.
- (Я показался вам, но вы утверждаете, что не видите меня.) – произнёс Явление с простодушным тоном, - (Напугал вас?)
- Кто это говорит? Это тот дух людина? Почему он следит за нами? – разнервничался Трибифон, - Убирайся прочь, ты нам не нужен!
- Точно! Иртон! – обрадовалась Тейра, а от былого гнева и безысходности не осталось следов, - Явление, дорогой мой, а где сейчас находится Иртон?
- (Нет. Нет. Нет. Так дело не пойдёт.) – сердито ответил дух, его голос стал подобен грому.
- Что? Какое дело? Почему? – многие девушки задают три разные вопроса об одном и том же. Так они прибавляют массы своей проблеме.
- Зачем вам Иртон, моя госпожа? – Трибифона затрясло, он не понимал этого растущего в груди чувства или не хотел его понимать, но ревность всё-таки спёрла ему дыхание.
- Подожди же, Трибифон, пусть он ответит, - Тейра вскочила на ноги, и пустым взглядом попыталась зацепиться за невидимого собеседника. Глаза её отдавали каким-то безумием, поскольку нутро приходило в смятение при общении с чем-то, чего нет. Ох уж, эти детские привычки - видеть того, с кем разговариваешь.
- (Вы не отвечаете на мои вопросы, я не отвечаю на ваши.) – слова Явления вибрировали в груди Трибифона. В духах есть особенность. Их понимают те, к кому они обращаются. Это та причина, по которой Сагарату не удалось поговорить не с одним из их племени.
- Трибифон, ответьте ему, - Тейра нежно улыбнулась своему верному рыцарю, притом уверенно приказала, - Я принимаю вашу клятву, - кокетливо мигая глазками, добавила она.
- Ответить на что? – Трибифона бросило в жар.
- (О своей свободе. Ответьте о ней.) – тон Явления был крайне интересным, а главное он его ловко менял. Но больше всего удивляла способность сохранять один и тот же голос постоянно. Будто у духа и голосовые связки есть.
- О свободе? Я не понимаю в чём заключается вопрос, - Трибифон опустил взгляд.
- Ох, ну что ж вы, не тяните, - Тейра по своему обыкновению упёрла руки в бока.
- (Почему вы добровольно отказываетесь от свободы?) – наверное, сейчас Явление витает по комнате и рассматривает разрушения, так как источник его голоса, как бы перемещается.
- Почему я? – позабыв о всех приличиях переспросил Трибифон, а в теле его появилось напряжение. Ему не хотелось признаваться в чувствах при свидетелях, он считал это постыдным. Вдруг его отвергнут, и тогда он сгорит от стыда. Но всё-таки он рыцарь графини Тейры. Тинтор сжал кулаки и напрягся, как провинившийся ребёнок.
- (Да. Зверь лишил себя свободы, и теперь он раб своих поступков. Иртон отказался от свободы, потому что не было выбора. Лампту, поклялся защитить семью короля, и не будет более свободен. Моя подруга Эшли - заложница собственных чувств к себе.) – протянул долгую ноту Явление, - (Я слышал, как вы говорите, что вы свободный рыцарь, но вы отказываетесь от этого в пользу Тейры, почему?)
Трибифон тяжело набрал в лёгкие воздух, а затем максимально выдохнул. И вот он собрался произнести три заветных слова, как дверь содрогнулась от чьих-то тяжёлых ударов.
- Войдите, – разрешила Тейра, которой очень хотелось, чтобы за дверью оказался Иртон. Но в комнату вошёл некто, напоминающий огромную шерстяную гору, которая ещё и вытянула перед собой маленькую ромашку. Такую незначительную на фоне всей мощи медведя, что вызывала только улыбку. Невозможно с кем-то спутать Лампту, особенно в королевствах тинторов.
- Я, это, шёл тут, мимо, ну, вот, - начал Лампту, звонко почёсывая грубую шерсть на шее, но тут его взгляд поймал разруху в комнате, а главное стоящего в центре всего этого смущённого Трибифона, - Это ты тут учудил?
- Я тут учудил? – удивился Трибифон. Кто бы смел его обвинить в подобном.
- Ой, не обращайте внимания. У меня небольшой беспорядок, пустяки. Вы не знаете, где Иртон? – переметнулась тут же Тейра, потеряв всякий интерес к рыцарю с духом.
- (Здравствуй, Лампту. Король решил послать Иртона вместе с отрядом убийц, верно?) – включился Явление.
- Эй, ты не должен был слушать! – морду Лампту как-то недовольно скрутило.
- Хаку, помоги мне! Ответьте мне уже кто-нибудь, где искать Иртона? – Тейра закричала так громко, что в одно мгновенье наступила тишина и даже дождь ненадолго стих.
- (Он пошёл к Рогашу.) – ответил Явление и Тейра тут же выпорхнула прочь из своих покоев, похрамывая на больную ногу.
Погруженный в свои мысли Иртон вышел на берег реки, той самой, что защищает Тейдос. Реку назвали Салтеей. В честь древней богини рыболовства, которою считают пережитком прошлого, когда тинторы ещё верили в ложных богов. Бог Хаку явился зверянам и рассказал, как создал мир, тогда-то все древние боги в одно мгновенье исчезли, и остались только названия. Мощные волны накатывали на верфи Тейдоса, что, как и положено располагались на берегу. Салтея видимо была сегодня не в духе, и, подговорив старых богов ветра и дождя, пыталась насалить мирным жителям, просто, из вредности. Накануне, ведь, стояла прелестная погода.
Другого берега не было видно, его застилала стена дождя, но и в ясную погоду его сложно разглядеть. Салтея - мощная, судоходная река. По ней идёт торговля по многим направлениям и даже выход в море, но только не сегодня. Темноту разрезали молнии, отзываясь дальним эхом грома, да так часто, что стоял мигающий мрачный свет. На ту сторону реки вёл большой паром, капитан которого, по объективной причине, сегодня взял выходной. Дождь и ветер стучали по доспехам Иртона, а волосы его превратились в тонкие промокшие верёвки, и по ним сбегала вода. «Может пойдём до него завтра?» - подумал Иртон, но, – «Нет!» Остановил он себя.
- Только сегодня! И только сейчас! Завтра будет поздно. Я должен уговорить Рогаша нам помочь. Так как завтра к нему начнут приставать все эти короли и вельможи, а к ним он не расположен! – закричал во весь голос Иртон, ветер унёс его слова в водоворот шума, грома и треска, - Рогаш! Рогаш Стальная Чешуя!
Иртон кричал в даль, пытаясь привлечь дракона, но тот не откликался. Обычно Рогаш сразу прилетал на зов, видимо, он уже спал. Иртон отчаялся, он спустился к самой воде, чтобы позвать ещё раз, но тут в его ноги ударила волна, и Салтея мгновенно поглотила людина. Тяжёлые доспехи захлопнулись, и Иртон смог какое-то время дышать, но он уходил на дно. С ужасом он озирался по сторонам, чтобы найти за что схватиться, болтыхался и грёб изо всех сил. Но вода тащила его вниз.
- ЖИЗНЬ НОСИТЕЛЯ В ОПАСНОСТИ, - прозвучал знакомый голос в шлеме.
- Я и так знаю! – ответил Иртон раздражённым воплем. Эти слова он часто слышал на тренировках с Лампту и успел привыкнуть к непонятному голосу, - Лучше придумай, как всплыть!
Узоры доспеха и ткань плаща тут же ярко засветились, переливаясь голубой дымкой в воде. Иртон увидел девушку перед собой, на её лице была тревога, золотые кудри устремлялись вверх к самой луне, танцующие в ритме течения реки. Большие зелёные глаза бегали как по строкам книги и искали признаки жизни в герметичном доспехе Иртона. До чего же красива человеческая часть Эшли, она слишком складна, ярка и чиста, чтобы бояться её. Можно простить ей хищную натуру, что, на самом деле, придаёт шарм её взгляду. Как сама богиня реки спустилась она к обречённому. Тело Иртона заволокли пузыри, он не стал колебаться, и мощная сила потащила его вверх. Гром и шум ветра сотрясли перепонки стремительным нескончаемым взрывом. Шторм усилился, часть рыбацких лодок, что остались на воде, были разбиты о причал. Волны накатывали с гигантской силой.
Рядом лежала Эшли на спине, её грудь вздымалась от частого тяжёлого дыхания. Она медленно склонила голову на бок, чтобы посмотреть на Иртона, в это мгновенье шлем раскрылся и стало невероятно холодно. Лицо успело привыкнуть к уютному спокойствию, но тем не менее свежий воздух, что пролился по телу, принёс некоторое удовольствие. Эшли подползла ближе, она нависла над Иртоном и нежно улыбнулась, но глаза блестели встревоженной заботой. Ей было интересно, зачем Иртон пошёл на пристань и нырнул в бушующую реку, но спросить она не могла.
- Мне нужно попасть к Рогашу, - приглушённо выдавил из себя Иртон. На что горгона ответила ему лишь недовольной моськой, словно он испортил что-то замечательное, но не очень важное. Иртон начал подниматься на ноги и упёрся во что-то мягкое макушкой. Грудь Эшли, крепкая, высокая и такая нежная, а главное - она человеческая. Как снежный ком ударило в мозг понимание всего, и Иртон вскочил на ноги, словно ужаленный, выкрикивая извинения всех мастей. Эшли лишь рассмеялась, только две вещи удавались ей по-человечески – это звонко смеяться как колокольчик и режуще по-девичьи визжать. Эшли накинула кожаный плащ на плечи, полностью скрыв наготу. Зачем она раздевалась понятно, чтобы не намочить одежду в реке, вот только под проливным дождём, она всё равно вымокла до нитки.
- Эшли, помоги мне попасть на ту сторону, - попросил Иртон, когда Эшли обратила на него свой невероятный тёплый взор. Даже наш людин заподозрил, что с ним заигрывают, - Ты же хорошо плаваешь.
Эшли немного скинула плащ, оголив нежные аккуратные, но всё же крепкие плечи, а затем завлекающе поглядела исподлобья, приоткрыв ротик. Иртон запаниковал и мгновенно отвернулся, - Нет, Эшли, что ты делаешь? Я не хотел, чтобы ты раздевалась. «А как она по-твоему должна плыть?» - мозгу очень нравился человек в Эшли, а вот змея в ней была огромной, страшной и мерзкой. Эшли игриво пихнула людина в спину. «Она что, продолжает заигрывать? Нет. Нет. Пока там внизу эта змея, я бы рекомендовал не приближаться, это опасно!» - желание выживать, это конёк подсознания, а вернее фундамент. В существовании нет смысла без желания жить.
Эшли казалось всё очень романтичным. «Этот дождь проливал краски лёгкой опасности. Шторм на реке создавал фон для героического эпоса. Я спасла возлюбленного, что так мил и застенчив теперь. О как же он не решителен. Да, горгона - всеми отвергнутый монстр, для которого нашлось место в добром сердце человека. Иртон не дурён собой, а его доспехи… Рыцарь на белом коне, да что там, на огромном драконе!» Горгона обвила людина в кольца своим змеиным хвостом и крепко прижала к себе. Нутро Иртона предчувствовало беду, глаза Эшли были лишь слегка приоткрыты, губы её надулись, а расстояние между лицами двух невероятных героев сокращалось с каждым мгновеньем…

Тейра оказалась в трудном положении. Ей хватило всё-таки глупости пойти на поиски Иртона в одиночку. Так она бредёт через лютый шторм, прикрываясь лишь воротом своего платья, с трудом опираясь на больную ногу, к верфи. На улицах стояла плотная темень и только молнии освещали путь. Бывшая советница короля погрузилась во мрак своих домыслов о том, какая же она нетерпеливая дурочка. «Можно же было дождаться утра!» В конечном итоге, от беспорядочных скитаний, Тейра заблудилась среди улиц Тейдоса. В этом городе она находилась третий раз в жизни, и первый раз она шла по нему без свиты из провожатых. Самостоятельные прогулки ограничивались царским садом, преддверии Доблестного Дома, высаженного и выстроенного самой королевой Таей – любительницей садоводства. «А интересно, зачем она сделала в саду столько тайных, укромных мест? Скрытная у неё натура?» Тейра забрела в тёмный переулок, между каким-то высоким деревянным домом с розовыми ставнями и не менее богатым поместьем, и упёрлась в тупик. Дороги дальше не было, а вокруг всё завалено мусором, который в шторм никто не мог вывести. Благо зловоние было перебито порывами ветра, но редкие нотки всё-таки умудрялись просочиться. Тейра обречённо упёрлась руками в бока, приняв решение немного отдохнуть, всё-таки в подворотне меж домов, шторм ощущался не так сильно.
- Эй, малышка! – окликнул её грубый, хриплый голос, а затем ещё и раздался свист, словно подзывают дворовую псину. Такого обращения к Тейре не позволил себе даже Зверь, которого она считала гарантом невежества. Гнев залил ей глаза, она обернулась, рыча, как ягуар, что не удивительно, но злоба тут же провалилась в пятки вместе с сердцем. На единственном пути стояли трое небрежных охламонов, от которых несло брагой и мочой. Они обступили Тейру, закрыв от возможности сбежать.
- Зырь якая киска, Боб, - обратился один, не сводя глаз с девушки.
- Да уж, Бил, и чаго ж сия лепота шляет одна, да-к ещё ж в эдакую сраную погоду? - ответил второй, а из его пасти осыпались кусочки закуски. Третий крепко сжимал откупоренную бутылку в руке и только смеялся, но он позволил себе схватить Тейру за поясницу, а затем его рука соскользнула ниже. Тейра отскочила в сторону. Трое были изрядно пьяны.
- Якая мягка и прытка! – произнёс он, растянув пьяный оскал по лицу.
- А, дай, и я попробую-то, - с нездоровой улыбкой обратился названный Билом и пошёл к девушке.
- Что вы себе позволяете! Я графиня Тейра Ковальдийская! Немедленно дайте мне дорогу или окажетесь на костре! – завопила Тейра.
- Да, як же? А я, милсдарь краль Лонтон! – ответил ей кот-охламон и крепко до боли схватил её за грудь, второй вывернул руки советницы и прижал её к стене. Тейра кричала и звала на помощь, а мерзавцы рвали на ней одежду. Вот один из них повёл руку ещё ниже, воспаляясь криками: «Нет! Нет!» - в исполнении Тейры. Но раздался крик боли и отчаяния одного из них.
- Чего вопишь? – удивился тот, что держал бутылку, но Боб продолжал кричать.
- Да, чаго ты кричишь? – одёрнул Боба товарищ за плечо и тот взвизгнул, словно его режут. Рука Боба была пристрелена к стене. А между ног Тейры торчала стрела. Отступив на пару шагов, и второго прибило к стене, из плеча медленно просочилась кровь, да и он не сразу понял, что ранен. Бил продолжал держать руки Тейры, только не знал, где спрятаться.
- Якая-то бесовщина, парни! – закричал он озираясь по сторонам, - Кто стреляеть?
Его товарищи визжали, тут бутылочнику приходит стрела во второе плечо, и он остался так висеть. Бил отпустил Тейру. Потянулся за ножом на поясе, но в его коленке, материализовалась ещё стрела, словно неоткуда, и он повалился, крича в унисон своим друзьям. Напуганная Тейра побежала прочь, не глядя перед собой и позабыв о боли в ноге. Она бежала, пока не споткнулась. Боль в ноге дала о себе знать резким порывом, и Тейра не смогла сдержать слёз. Ей стало холодно, и с ударом молнии она увидела огромный силуэт, что зловеще скалится на неё. Вскочила на ноги и, визжа в истерики, она помчалась прочь, но, и не сделав пары шагов, повалилась, потому что нога отказалась идти. Страх полностью поглотил Тейру, но тут ей кто-то протянул руку…
Тейра ухватилась за руку помощи и поднялась на ноги, рядом безмолвно, сурово сведя брови стоял Дерин, за его спиной постукивали стрелы в плотном колчане. Второй рукой он крепко сжимал лук. Когда Тейра узнала его, то тут же обняла крепко. Дерин не отпустил её руки и куда-то повёл за собой. Миновав пару поворотов, он завёл её в очень большое здание, что было невероятно тёплым внутри, а по воздуху витал аромат сирени. По периметру были разложены мягкие подушки, а стены украшались шторами и шалью нежных тонов. Полуобнажённая девица-тинтор подбежала к путникам, с некоторым смятением во взгляде.
- О, Хаку! Милочка, что же с тобой приключилось? – спросила она у Тейры, - Идём дорогуша, нужно тебя переодеть.
И девушка утащила Тейру за собой в небольшую каморку, полную разных костюмов, но к прискорбию благородной девы, ничего приличного среди одежд не было.
Пока девушки занимались собой, Дерин отошёл к трактирной стойке, за которой протирая деревянную кружку стояла тигрица-тинтор, не прикрывая своих пышных грудей. Дерин кивнул ей, а она как словно знала, что это значит, тут же подала ему кружку, доверху наполненную пивом. Белоснежная шерсть Дерина переливалась каплями дождя, как меленькими бриллиантами, а сам он больше напоминал песца, нежели волка. Он сел на скамью около входа и всячески прятал свои красные глаза от девушек этого увеселительного заведения. Тейдосский публичный дом, он же самый знаменитый публичный дом среди всех королевств тинторов, поскольку тут можно было найти девушку на любой вкус, разумеется на вкус зверянина. Дерин любил это место, за очень доброе пиво, что варилось прямо здесь и было только здесь. Не известно, кто варит такое великолепное янтарное пиво, но делает он это блестяще. Волкиец ещё пару раз подходил обновить кружечку, всё с тем же жестом, а девушка обращалась с ним так словно не ждала ответа, но его общества ей хотелось невероятно. Дерин был богат для охотника. Потому что ему не куда было девать деньги. Питался он за счёт охоты, которую очень любил. Стрелы ему делал Лампту в обмен на мясо, а пива он пил строгое количество в день. Потому монетки у него накапливались, и об этом местным жрицам любви было, ой как известно. Соблазнить Дерина было чем-то вроде спорта среди них. Большую часть времени охотник проводил в Тейдосе, хоть и был при гильдии города Дю, ему нравились погода и пиво. В Дю было значительно больше работы для охотника.
Наконец-то показалась Тейра в очень коротком сарафане, который стремился всеми силами оголить грудь своей владелицы, в силу недостаточного размера той. Рядом улыбаясь во весь рот была девушка. Она вышла и вовсе полностью обнажённой.
- Вот и всё. Развлекайтесь, но не забудь поделиться им, дорогуша! – добавила девица и устремилась, вооружившись бутылкой вина, в объятия какого-то тинтора.
- Что она имела в виду? – спросила Тейра, провожая её взглядом, но Дерин лишь отвёл глаза в сторону, не дав ответа. Он махнул рукой, пара девушек тут же одарили его вниманием. Произнося пошлости, они влекли его за собой, но он отмахивался. Обыденно кивнул, словно ему нужно выпить. Девушки изобразили кокетливое расстройство и, засыпая охотника воздушными поцелуями, ушли в направлении кухни.
- Чего это они? – снова задала свой «вопрос в никуда» Тейра. Волк встал, а смрад мокрой псины наполнил воздух, что Тейра даже прикрыла рот и нос. Дерин взял её за руку и проводил до низкого столика, вокруг которого было выстелено ложе из ковров и подушек. И лёг там. На столе стояла кадильница, а из неё вздымался тонкий волосок дыма, чарующе заплетаясь в причудливые формы, отзываясь ароматом ладана и мандариновой корки. Дерин жестом предложил расположиться рядом с ним. Тейре было немного не по себе от этой таинственности, с которой умудрялся молчать волкиец, но все же она аккуратно села рядом.
- Ты шёл за мной? – спросила она. Дерин замотал головой.
- Ты услышал, верно? – Тейра слегка сузила глаза, переполнившись недоверием. Дерин скупо кивнул и отвернулся, поглядывая на танец львицы-тинтора в дальнем углу. Тейра замолкла. Как и положено, она ждала продолжения беседы, что так инициативно берут на себя кавалеры. Неловкая пауза затянулась, а волкиец не отрывал своего острого, особенного взгляда от танца.
- Ты бываешь с этими женщинами? – усомнилась Тейра, так как была хорошо осведомлена о верности волкийцев. Дерин изобразил из себя подобие дегустатора вин, словно он бывает пробует, но только при особом стечении обстоятельств.
- А как же верность волкийцев? – на этот вопрос советницы Дерин смог только пожать плечами. Он был сверхсамцом, только не мог об этом сказать. В истории волкийцев всегда прославленными охотниками или князями были в основном сверхсамцы или сверхсамки, так как от рождения одарены.
- Почему ты молчишь? – выдавила из себя Тейра, с некоторым нетерпением. Волк обратил взор на Тейру и продолжил так пронзительно глядеть, - Хотела поблагодарить тебя за спасение, наверное было невежливо с моей стороны, кидаться обнимать тебя. Приношу извинения.
Дерин кивнул и отвернулся, разглядывая девушку за стойкой. Такое чувство, будто он концентрировался на одной точке, но видел весь мир сразу. Его взгляд был невероятно глубоким, а зрачки неподвижны. А дико-красная радужка, на фоне белков глаз, завораживала словно это последнее, что ты видишь.
- Что ты себе позволяешь! – завопила Тейра, и вскочила с места, но не дали ей продолжить скандал, как появились две девушки с подносами полными мяса и пива. Тейра набросилась на еду, позабыв обо всём. Из-за холода, да и адреналина в крови, несчастная сильно проголодалась. Дерин же, не притронулся к еде, а только взял очередную кружку и мгновенно её осушил.
- Ух, ты! – вскрикнула Тейра, - Как ты так быстро проливаешь пиво в глотку?
Дерин пожал плечами. Девушки, что принесли угощенья, зарумянились.
- У Дерина есть любовница, как мило. Но мы готовы тебя делить, дорогой, лишь бы ты нас не забывал, - голос девушки был приятным словно ручеёк.
- Милашка, будь благосклонна, отпускать пушистика к нам!
- Так! Я не его любовница, а вам пора бы и честь знать! – рыкнула Тейра, и небрежно показала кистью, что девицам нужно убраться восвояси. Дерин улыбнулся. А девчонки завизжали, как малые дети, да запрыгали в восторге.
- Да у вас настоящая любовь! Пушистик никогда не улыбался! Какой же он красавец! Сохрани его улыбку, милашка! - девушки помчались рассказать всем, что Дерин встретил девушку, которая заставила его улыбнуться. Попутно они вновь обрушили на него лавину манящих взглядов и воздушных поцелуев. У Тейры отвисла челюсть, к ней относились так будто она местная шлюшка и не более, вернее, ей самой отношение таковым показалось.
- Ты специально притащил меня сюда, чтобы позорить! – рассвирепела Тейра, а Дерин лишь ещё крепче улыбнулся. Вскоре их обступила толпа местных сотрудниц, что дивились улыбке Дерина, словно великому чуду. Тейру буквально выдавили из окружения волкийца. Она обиженно топнула ногой и вышла на улицу, демонстративной поступью, похрамывая на одну ногу. По телу мгновенно пробежали мурашки, а сарафан промок. Теперь порванное платье выглядело куда приличнее бесстыжего одеяния Тейры. Ей захотелось вернуться в тепло, но нет. Она твёрдо решила обидеться. Только она сделала уверенный шаг вперёд, как на её плечо опустилась крепкая ладонь.
- Пусти меня! – потребовала Тейра и Дерин тут же подчинился. Графиня скрестила руки на груди и гордо отвернулась в сторону, выпрямившись как струна и даже глаза прикрыла, словно обиде нет предела. Она постепенно замерзала, так как умудрилась вновь промокнуть, - Почему ты молчишь? Скажи что-нибудь!
- Он немой… - произнёс ещё один таинственный голос откуда-то из глубин шторма.
- Что? - Тейра обернулась и пригляделась в поисках нового собеседника.
- Дерин не может говорить. Он немой, - пояснил некто, и на свет, сочащийся из дверей и окон публичного дома, вышел Лампту, - Не думал увидеть вас тут. И, эм, наряд замечательный.
- Ах! – воскликнула Тейра и тут же закрыла грудь ладонями, а затем попыталась как-то удлинить юбку, но безуспешно, - Прекрати на меня смотреть!
Лампту смущённо отвернулся. А Дерин махнул рукой, зазывая всех пройти внутрь. Тейра незамедлительно промчалась в открытую дверь, где она сможет затеряться среди девушек. А следом, смеясь, вошёл и Лампту. Он об это месте узнал от Дерина, который водил сюда всех своих знакомых, да и куда он мог ещё отвести. Лампту в Тейдосе был впервые, но его врождённый дар всегда находить дорогу в места, где он однажды бывал, позволил, после первого же посещения, в любое время дня и ночи прийти сюда по собственной воле.
Они вернулись за стол, и Лампту тут же съел целую запечённую утку вместе совсем содержимым, с крепким хрустом перемалывая кости. Дерин взял пиво и в этот раз лакал его медленно, рассматривая мокрую Тейру, белый сарафан которой стал полностью прозрачным от воды. Он щёлкнул пальцами и Тейре принесли во что переодеться. Вот только в этот раз проще было оставаться и вовсе голой, чем в подобном наряде. Ибо и нагота приличнее него.
- А, ты, что тут делаешь? – нагло и неожиданно закричала Тейра на Лампту, когда переоделась. Сразу несчастный медведь не смог ответить, его ум полностью проникся красотой и неприкрытостью госпожи Тейры, затем он узрел гнев на лице ягуарши, и это придало сил к общению. А главное вернуло сознание с небес. Тейре пришлось накинуть плед на плечи.
- Когда вы сбежали, я подумал, что обидел вас и пришёл напиться. Но так случилось, что напиться решили и вы, - ответил Лампту, когда полностью освободился от женских чар Тейры. Дерин помрачнел, но протянул кружку, чтобы поднять свой безмолвный тост. Лампту сразу отреагировал, и уже они оба с протянутыми кружками глядели на Тейру, она презрительно закатила глаза, но всё-таки присоединилась, хлопнув по кружкам, преданных друзей. После всего пережитого ужаса стоит расслабиться, а Иртон никуда не денется.

- Как же я мог! О, Хаку! Где же она! – Трибифон метался по зале, потеряв всякое лицо, – Как я мог, её отпустить одну? Я же поклялся в верности ей!
Огромная гостиная наполненная графами и герцогами, что не торопились расходится на ночь, томно освещалась редкими свечами в канделябрах на столиках. Кто-то перекидывался в картишки, кто-то придавался страшным мыслям и панике, по возвращении с большого собрания у принца; ой, прошу прощения; у короля Шена-Дю. Наибольший же ажиотаж вокруг себя собрала Аиша, которую графы попросили о некоторой демонстрации мастерства ледяных колдунов. Разумеется все эти «похабники» плевать хотели на магию, что являлась необычайным чудом, им нравилось, что барсарка машет руками и ногами, для колдовства, и частично оголялась при каждом выпаде. То коленки мелькнут, то что поинтереснее. У многих взгляд постоянно был устремлён куда не следует. Аиша не ощущала смущения, и потому простодушно показывала любой трюк, о каком её просили, даже просто подпрыгнуть на месте, чтобы её упругая грудь немного шелохнулась при посадке. Народ барсаров к подобным вещам относится просто и легко, для них нет никакого смысла страстно вожделеть чьё-то тело, при том, что в холод чаще тёплая беседа приносит больше пользы, нежели секс. Лютый мороз воспитал в них ценителей личных качеств и крепкого здоровья, особенно здоровья.
Трибифон услышал, как Аише предложили снять платье, чтобы ей было удобнее, и внутри него что-то взорвалось, когда та согласилась с довольным смехом.
- Госпожа Аиша, вам не следует оголяться на публике! – закричал Трибифон с другого конца залы.
- Эй, ты, там! Заткнись, говнюк! – ответил один из окружения девушки, - Не слушайте его, он не заботится о вашем удобстве.
- Кто это сказал, выйди и повтори мне это в лицо! – закричал Трибифон, а ведь на этот раз меч был при нём. Немного растолкав народ, показался один из графов. Толстый, на тонких ножках, с хилыми ручонками, но с весьма самодовольной рожей. Он выпрямился на сколько мог перед Трибифоном. Сам же Трибифон был очень крепко сложён, да закалён не одним сражением.
- Это я сказал, какие-то проблемы? – произнёс граф и его тут же обступили вооружённые тинторы в классической форме Фу, разве что в другом цвете. Трибифон обнажил меч, тинторы в количестве трёх направили на него острые пики.
- Прекратите, немедленно! – закричала Аиша, и ноги всех гостей примёрзли к полу. Боль пробежала по телу Трибифона, когда лёд сковал стопы.
- Моя дорогая, прошу помилуйте, - обратился толстый граф к Аише. Она кивнула головой, и лёд растаял. На лице её застыла озлобленная мина.
- Трибифон, верно? – обратилась она строгим голосом.
- Да, ваша светлость, - Трибифон поклонился в пояс, выказав почтение.
- Почему ты считаешь, что мне не стоит снимать платье, ведь без него будет удобнее колдовать? - её лицо неожиданно переменилось тёплым выражением, а глаза заблестели детской искренностью.
- Потому что это не подобает для леди - быть голой на публике, - ответил рыцарь, даже не поколебавшись.
- Там откуда я родом, мужчины и женщины могут свободно оголяться перед друг другом. Это не считается дурным тоном, - ответила Аиша и прошла к Трибифону, она внимательно вгляделась в его каштановые глаза. Хоть Трибифон и был убеждённым борцом со здравым смыслом, но всё-таки он был благородного воспитания.
- Всем этим вельможам, хочется лишь вашего тела, им плевать на ваш талант, - произнёс Трибифон максимально дипломатично, а затем отвёл взгляд в сторону.
- Что? – вскипела Аиша, она повернулась к остальным, кто в спешке начали оправдываться, - Так это правда!
Она взмахнула руками, и всё её одеяние в миг было сорвано ледяными пиками.
- Довольны! – закричала она дрожащим голосом, взяла Трибифона за руку и потащила прочь из залы, под аккомпанемент удивлённых возгласов.

Иртон лежал на лопатках плотно обмотанный змеиным хвостом. Дождь холодными каплями бил его по лицу, а Эшли всё предпринимала попытки попасть под волшебный доспех.
- Эшли, прекрати! – обречено и безуспешно обращался Иртон, - Так нельзя делать!
Эшли его не слушала, она слишком увлеклась невероятно сложным процессом. Доспех не поддавался, когда она ковыряла что-то похожее на заклёпки, тянула за нити, пыталась отщёлкнуть плащ от наплечников. Как-то они должны сниматься, но даже перчатку стянуть не удавалось. Хватка горгоны ослабла, тут Иртон мгновенно выпрямился и схватил Эшли за лицо, он упёрся ей лоб в лоб, и твёрдо посмотрел в глаза, - Прекрати! - стиснув зубы, произнёс Иртон. Его взгляд напугал Эшли, и она обиженно отстранилась, что-то шипя на змеином. Наверное, ей хотелось извиниться за своё поведение.
- Слушай, случилась некоторая недомолвка, когда я поцеловал тебя, - Иртон всё понимал, но Эшли повернулась с лицом полным отчаяния, ей не хотелось ничего слышать, её собственные чувства и мысли нравились ей больше, и потому она не хотела правды, какая бы она не была.
- Я лишь хотел… - Эшли закрыла ему рот. Иртон оторвал её ладонь от своих губ.
- Что ты творишь?
А само слово «лишь», с которого начал Иртон, уже вызвало панику в душе Эшли. Людин чуть было не принизил все её чувства, - Так вот, Эшли, послушай меня. Я…
Иртон не успел произнести и слова, как рядом с ним упало тело некоторого волкийца, с лязгом и тупым стуком. Качаясь на своих двоих, как на лодке в шторм, он поднялся весь изодранный и грязный. От Зверя несло спиртом так сильно, что его присутствие могло продезинфицировать любое помещение. Иртон обратил внимание, что волкиец крепко держится за обнажённый меч, хоть и плохо стоит на ногах.
- Это всё, на что ты способен! - с великим трудом открывая пасть, выкрикнул Зверь, завалившись назад.
- Зверь, откуда ты взялся? – обратился Иртон, а Эшли спряталась за него, как за своего спасителя. С неба обрушилась лавина огня, жар обдал лицо, так что шлем захлопнулся опасаясь смерти носителя. Когда огонь сошёл, Иртон углядел улепётывающего Зверя. А в реку что-то невероятных размеров нырнуло, подняв устрашающие волны. Мгновение спустя Иртон увидел озлобленную огромную морду, поднявшуюся над волнами. Рыцарь побежал на встречу с драконом, который полностью выбрался на берег, и с диким рёвом снёс какое-то складское помещение рукой, залив следом улицу пламенем.
Зверь спустился в винный погреб, сел под краник одной из бочек и принялся наполнять свой желудок вином. Он наделся уснуть и дождаться утра без приключений, но вместо этого вино решило во всём разобраться. И раз демон упомянул о руке Зверя, как о руке Мидаса, а Рогаш упоминал ранее, что служил Царю Мидасу, то алкоголь сложил два и пять в голове. Так волкиец и решил, что непременно должен поговорить с драконом. Разговор у них не заладился, когда пьяный волкиец непостижимым образом перебрался через бушующие воды Салтеи, и обратился к дракону: «Кусок ублюдка, хватит спать! Вставай!» Перепалку можно было бы спустить на тормоза, да только не получилось как-то. Рогаш оказался обидчивым и гордым. Любой бы обиделся, прожив две тысячи лет, и, вдруг, ублюдком да не целым.
Среди народа поднялась паника, хоть и бушевал шторм, но дракон гневался значительно убедительнее, и многие бросились подальше от места действия.
- Остановись! Рогаш, прекрати! – кричал Иртон пробираясь через перепуганных тинторов. Дракон не смог пройти в глубь города, так как из-за своих размеров повалил бы половину города. В этом и было спасение Зверя. Город и личное чувство меры Рогаша укрыли волкийца от беды.
- Иртон! Или ты прямо сейчас отправляешься со мной на Остров Мёртвых, или мы уже никогда не встретимся! – зарычал дракон, зрачки его огромных глаз были устрашающе узкими, а оскал по-настоящему гневным. Такого страшного дракона Иртон не видел никогда. Даже в день, когда они встретились впервые в подземном храме, Рогаш не внушал столько страха своим взглядом.
- Подожди, Рогаш, не горячись! Объясни, что случилось? – попросил Иртон, пытаясь как-то сгладить ситуацию, а Эшли обдумывала путь побега для неё и людина. Дракон выпустил фонтан пламени в небо, а рёв его сотряс землю. И, тяжело дыша, Рогаш посмотрел в глаза Иртону, а губы его немного затряслись. Набирая воздух полной грудью, исполин постепенно успокоился и лёг на брюхо, сложив крестиком лапы перед собой. Иртон аккуратно коснулся одного из пальцев дракона, а затем, когда понял, что опасности нет, уселся в руку, как в кресло. Не долго сопротивляясь дракон рассказал всё, что произошло, не стесняясь в ругательствах в адрес Зверя. Иртон конечно парировал, что Зверь пьян, да и на него многое свалилось, но дракон настоял, что простит волкийца, если тот сам этого попросит. В этот самый момент и появился Зверь, его голова как перископ выросла из-под завала, оставшегося в ходе драконьего буйства, и покашливая, срываясь на нетрезвую икоту, принёс искренние извинения. И тут же прозвенело громогласное: «Нет!» - от дракона, что обещал простить. Эшли почему-то рассмеялась, её звонкий девичий смех немного залечил рану гордости принца драконов, и Рогаш простил Зверя, как одолжение сделал.
И волкийцу всё-таки удалось, поумерив пыл, задать интересующий его вопрос. Дракон рассказал, что знаком с этим явлением не понаслышке. Великий Царь Мидас тоже страдал от того, что покрывался металлической чешуёй. Поначалу, когда появились первые чешуйки, Мидас даже принял это как дар свыше, но затем, ему было видение, что он умрёт от этой чешуи. Так собственно и случилось. В возрасте тридцати восьми лет Царь Мидас скончался от удушья, металлическая рука разрослась до носа и рта и перекрыла их, лишив возможности дышать. Мидас боролся с болезнью со всем знанием какое у него было, но ни к чему не пришёл. Единственное, что он понял, что чешуя растёт только тогда, когда он применяет магию из дневника Фламеля. По неосторожности дневник был утерян, и Мидас умер в течении месяца в страшных муках. Эту болезнь окрестили «Рука Мидаса», так как она всегда распространяется с правой руки, а Царь Мидас первый, кто от неё официально скончался.
- Только и всего? – удивился Зверь, - Тогда почему демон, так восторженно отозвался об этом?
- Потому что очень мало родов, какие переносят эту болезнь по наследству. Тивирцы, Ле Мидас, Некроа, Ле Валет, больше-то я и не знаю, - ответил дракон.
Глаза Зверя округлились. Он отшатнулся в сторону и потерял равновесие, а затем и дыхание его спёрло. Хоть удивление длилось недолго, но понимание того, что его заболевание генетическое и перешло из Тивирцев, встало комом у него горле. Зверь уже почти задохнулся, как неожиданно пришёл в себя, а затем куда-то побежал, ничего не объяснив.
«Так вот оно что. Зверь действительно потомок мифического царя». Железнорукого волкийца никто не проклинал, да и зла сверхъестественные силы на него не держали, не было никакого особого значения, он просто болел.
Иртон позднее пытался найти Зверя, чтобы узнать, как его дела, и нашёл насмерть пьяным в канаве. После долгих уговоров дракона удалось убедить помочь один лишь раз. И то это сделал Явление, вспомнив о давнем споре. Много ж воды утекло с тех пор.