Случай на станции

                (Дневник европейца)

       15 апреля 2743 г по старому стилю. Наконец, я оказался на станции луны Юпитера – Европы. Я всегда с трудом прохожу акклиматизацию и не скоро еще стану завзятым европейцем. Мне, любителю райских тропических островов, окруженных со всех сторон волнами океана, было не по себе на заснеженной и холодной Европе. Мы сравнительно недавно, в конце только прошлого века, приступили к преобразованию атмосферы планеты. Так что юпитерианская Европа, в отличие от земной Европы, до сих пор  представляет дикий уголок природы в Солнечной системе. Однако в результате титанических усилий нам удалось создать атмосферу, сносную для дыхания на непродолжительное время и стабилизировать температуру в районе – 60 % по Цельсию. И все же большую часть времени приходится проводить на станции в закрытых помещениях.
       Недавно мне в книжном архиве на Земле удалось отыскать научно-фантастический роман Ивана Ефремова «Туманность Андромеды», опубликованный еще в далеком 1957 г. Как это было давно. Сейчас никто, кроме специалистов по древней, до-разумной истории, книжек не читает, ибо является пользователем экстранета. Так в этой «Туманности Андромеды» речь шла о том, что люди будущего, где-то примерно нашего времени, уже летают на звездолетах, развивающих околосветовую скорость, и живут в обществе, в котором уже нет борьбы между хорошим и плохим, а  есть борьба только между хорошим и еще лучшим. Какая наивность. На самом деле лишь в конце XXIV в. удалось установить единый социальный режим жизни на всей планете, и появились уже не только формальные, но реальные возможности для фактического равенства материальных состояний людей. После этого ускорился длительный процесс выведения людей из сферы материального производства и сферы материальных услуг. В освободившееся время люди предавались не бездумным удовольствиям, как в том же XX в., а творческим занятиям, гармонически развивавшим их разумные душевные и духовные способности. Стали стираться межэтнические различия благодаря  смешанным бракам. Количество людей на Земле и ближайших от нее естественных и искусственных небесных телах сократилось до оптимальной величины 3 миллиардов «биосоциальных единиц» и держалось уже продолжительное время на этом уровне в связи с тем, что процессы человеческой жизнедеятельности были разумно оптимизированы. Увеличилась продолжительность человеческой жизни. При этом люди позже стареют и умирают, как правило, в столетнем возрасте. 
       И все же мы еще не научились летать в космосе с околосветовой скоростью. Скорость наших фотонных космических кораблей едва дотягивает до половины световой скорости. Поэтому мы смогли освоить только пространство Солнечной системы, да и то не все одинаково. А полеты до ближайших звезд до сих пор являются большой редкостью. Нигде мы не нашли разумной жизни и не смогли установить ни одного контакта с представителями других разумных цивилизаций. Вероятно, разумная жизнь в нашей Галактике не достигла еще уровня равномерного, разумного распределения по всему периметру галактического кольца. Поэтому если в ней и есть более развитые существа, превосходящие нас  в духовной активности, то встреча с ними еще далеко впереди.
       На станции Земля 1, кроме меня, еще «зимовало» девять человек. За две недели до моего прилета на станцию не вернулся с экспедиции к кратеру Гагарина психолог и лингвист Арни Джаггернаут. Что он там искал в сотне километров от станции, так никто и не смог внятно ответить. Мне предложили «перезимовать» на Европе вместо него в качестве психолога. Пересменка станционного персонала начиналась через три месяца. Так что я согласился. На памяти у меня не было такого интересного случая. Вот поэтому я полетел на европейскую станцию, чтобы убить двух зайцев: заменить психолога и разведать причины странного исчезновения моего коллеги, - таким было негласное задание Комитета по космическому наблюдению. 
       Прилетев на планетолете на станцию, я первым делом отправился к управляющему станцией Матвею Горынычу. От планетолетчика я услышал, что сотрудники станции называют управляющего «Змеем Горынычем», короче, «Змеем». Человек, он, и в Европе человек. Нам свойственно подтрунивать над другими, тем более, если мы от них зависим. В нас еще сидят анахронические привычки настороженного отношения к тем, кто «управляет» нами. Судя по фамилии, управляющий был человеком строгих, «самих честных», змеиных правил. Когда я шел от стартовой площадки космических кораблей до кабинета управляющего, то не встретил ни одного обитателя станции. Только гиноид, назвавшийся Еленой Прекрасной, встретил меня на месте посадки, поприветствовал и указал мне короткий путь к начальнику экспедиционной вахты. Я поинтересовался тем, кто так назвал ее.
       - Меня так назвал наш весельчак Арни, - с улыбкой мне ответила Елена Прекрасная и затем с огорчением добавила, - к сожалению, он пропал в кратере Гагарина. Я не похожа на легендарную Елену Троянскую?
       - Отчего же. Я видел изображения Елены Троянской, и ты на них похожа. Вероятно, твой создатель взял в качестве прототипа образ Елены Прекрасной.
       - Вот и хорошо, что хоть в чем-то есть совпадение, - поддержала меня гиноид Елена.               
        Елена немного развеяла странное тревожное ощущение висящих грозовых туч над моей головой, которое «нашло» на меня в станционном комплексе.
       Подойдя к кабинету управляющего, я постучал осторожно в дверь, ожидая в ответ змеиное шипение. И действительно за дверью мне сказали, как прошипели: «Войдите». Я открыл дверь и вошел. Моим глазам предстала картина типичного станционного кабинета. За столом сидел человек, физиономией смахивающий на ящера. Змеиные завораживающие глаза. Треугольной формы голова. Широкий рот, из которого ожидаешь, что высунется раздвоенный язык. Управляющий Матвей Горыныч мне ласково улыбнулся и дружелюбно протянул руку в знак древнего приветствия.     Я осторожно пожал. У меня было такое впечатление, что я пригрел на груди змею. По его физиономии я понял, что он в курсе, для чего я сюда пожаловал.
       - Рад знакомству. Вот причина вашего появления на станции не столь радостная, как хотелось бы. У нас пропал ваш коллега – психолог Арни Джаггернаут в районе кратера Гагарина две недели назад. Он не вышел на связь первого апреля в 20.00. Сначала мы подумали, что он валяет дурака в древний День Дурака. Но потом мы встревожились, когда не получили от него известий на следующее утро. И мы незамедлительно выехали в расположение последнего выхода Арни на связь по спутнику со станцией. Однако на месте мы ничего не нашли, кроме его следов, которые обрывались на плато кратера, запорошенном европейским снегом.
       - Были ли у него враги на станции?
       - Какие еще враги? Единственно, что на станции может быть плохого в отношениях между людьми, так это раздражительность. Но у Арни был «золотой» характер. Все его любили.
       - С кем он дружил? Была ли у него подружка?
       - Я не знаю, была ли у него подружка, но вот друг у него был. Это Элис Портер.
       - Кто последним видел его на станции? И в каком настроении он ухал на кратер? Вообще, зачем он туда поехал?
       - Я его провожал в поездку. Он, как всегда, был весел. А поехал он туда за своей фантазией. Он говорил о том, что разглядел на одном из последних снимков со спутника фигуру двуногого существа на плато кратера и решил проверить, там ли оно.
       - Вы видели снимок?
       - Нет. Я не придал этому значения, предположив, что это выдумка Арни. Он был большой шутник и выдумщик.
       - Кто-нибудь еще видел этот пресловутый снимок?
       - Затрудняюсь сказать.
       - Хорошо. Не покажите ли вы покои Джаггернаута и его друга?
       - Пойдемте.
       Сопровождаемый Матвеем Горынычем, я прошел по коридору жилой секции станции к комнате Арни Джаггернаута. Начальник станции указал на соседнюю дверь Портер и, пожелав мне успеха, удалился по своим делам. Я зашел в бокс Джаггернаута. Моим взорам предстала картина богемного хаоса типичного эстета. На первый взгляд все вещи лежали не на своем естественном месте. Мало того, они были перемешаны друг с другом. В комнате выделялись редкие островки незанятого вещами пространства. Это не было пространство обывателя, «больного» вещизмом. Такой тип человека, популярный в древнее время дикости и глупости, лишь изредка появлялся в современных человеческих ассоциациях. И на него сразу обращали внимание как на диковинную зверушку. Это было пространство авангардиста, находящегося в состоянии перманентного творческого беспокойства. При внимательном обозрении в творческом хаосе обнаруживался порядок артистической инициации, но он смазывался, пропадал, срываясь, на острых углах, демонстрируя нервную, синкопированную логику жизненного экспериментирования.
       Я про себя подумал: «Сложный человек, этот Арни. За маской шутливого весельчака он прячет снедающую его тревогу, вытесняемую приступами лихорадочного переписывания своего внутреннего Я (самообраза) и личного жизненного сценария». Этого человека было трудно остановить в том, что он задумал, как и его легендарного однофамильца из древних комиксов – текстов с картинками для слаборазвитых в умственном отношении детей. Арним Джаггернаут представлял современную редакцию рефлексирующего упрямого парня. К слову сказать, упрямые парни, как правило, склонны не к умственной, а к мускульной рефлексии, в случае с Арни опосредованной двусмысленностью его положения. Вот эта двусмысленность, двуличность натуры заставляла его размышлять над тем, кто же он есть, и могла способствовать формированию комплекса Superman'а. 
       Подойдя к его столу, я среди хлама бумаг с эпиграммами и карикатурами на незнакомых мне людей, в том числе, возможно, и обитателей станции, нашел снимки, побудившие Арни отправиться на поиски двуногого существа к кратеру Гагарина. Кстати, среди карикатур не было карикатуры на Горыныча, несмотря на его типично карикатурную внешность. Вероятно, он тоже посещал покои Арни и позаимствовал свою карикатуру. Теперь мне было важно понять, насколько я могу ему доверять в расследовании исчезновения психолога, если он вводит меня в заблуждение. Возможно, случай с карикатурой был моим домыслом.
       Я всмотрелся в нечеткие снимки размытой фигуры жителя планеты или пришельца, возможно, даже с Земли. Может быть, это была просто оптическая иллюзия, возникшая в результате игры света и тени в атмосфере у поверхности планеты. Неужели на Европе живут европейцы? Или это человек с Земли или других освоенных людьми планет Солнечной системы, например Марса или Венеры? Но эти предположения были невероятны. За более чем столетнюю историю освоения Европы на ней так и не нашли никаких признаков разумной жизни даже в ископаемом виде. На Европе существовала жизнь в примитивной форме многоклеточных бактерий и водорослей в водоемах в районах вулканической активности еще до появления на ней человека. В связи с обогащением атмосферы биологически активными газами, аккультурацией почвы Европы и высаживанием на ней неприхотливых растений, а также акклиматизацией морозоустойчивых животных, на ней ускорилось течение биоэволюции.
       Что же касается человека, то за последние десять лет не пропал ни один ученый со станций Европы. В последнее годы прочие станции были законсервированы. Так что двуногое существо вряд ли могло появиться в кратере Гагарина. Случай с пришельцами внеземного происхождения из космоса отметался сразу ввиду своей невероятности. Следовательно, Арни погнался  на кратер за своей неправдоподобной фантазией. Кстати, именно это объясняет, что никто не поехал с ним на плато.
       Мне оставалось опросить Элиса Портера о друге и обстоятельствах его исчезновения. А также съездить самому на место исчезновения Арни. После этого я мог спокойно составить отчет о несчастном случае с Арни Джаггернаутом и весело скоротать время до следующей пересменки на Европе.
       16 апреля 2743 г. Вчера я произвел опрос радиоинженера европейской станции Элиса Портера, представившись социальным психологом Иваном Морозовым, проводящим служебное расследование обстоятельств пропажи своего коллеги. Я изменил свое решение проводить скрытное расследование, ибо не был уверен в том, что управляющий не распустил слух о действительной цели моего визита. Из разговора с Портером я узнал, что Арни был увлечен генетиком Александрой Мин, но она не отвечала взаимностью на его чувства. Арни нравился ботанику Миле Рай. А вот к Миле был явно неравнодушен инженер Петр Смирнов. Я прямо спросил Элиса, мог ли кто из обитателей станции убить Арни и спрятать его тело?
       - Нет, конечно. Все неплохо относились к нему. Он не был навязчив. Правда, у него несколько месяцев назад вышел конфликт с Петром из-за Милы, но потом они помирились, когда Петр понял, что Арни не разделяет чувств Милы.
       - Добился ли своего Петр расположения Милы?
       - Нет, Мила его отшила.
       - А почему вы не поехали со своим другом в такое дикое место, как кратер Гагарина? Неужели вам было все равно, когда он не вышел на связь в тот же день? – внезапно я спросил Элиса.
       - Я не придал этому значения, - смущенно ответил Элис. – И еще, тот день был Днем дураков, и я подумал, что Арни нас дурачит.
       - Значит, и прежде Арни вас разыгрывал?
       - Да, было дело.
       - Что за дело?
       - Да, с голосами из космоса, которые якобы слышал Арни. Я принял  его сообщение за шутку, и он обиделся на меня. Потом через день странно посмотрел на меня и заявил, что так решил проверить мое чувство юмора. 
       Сегодня я был вынужден опросить трех заинтересованных сотрудников станции. Но ничего существенного от них не добился, если не считать того, что отметил, что Мила была действительно мила и симпатична. Почему Арни ей предпочел глупую и невзрачную Александру с маленькими глазками и большим носом, было для меня загадкой. В свою очередь, почему такая некрасивая девушка не запала на обаятельного мужчину, который первым оказывал ей знаки внимания, не поддавалось никакому объяснению, если не признать того, что Арни и Александра прикидывались. Однако, какими были действительные любовные дела, я решил отложить до близкого знакомства с  женщинами. Насколько они будут близкими, допустят обстоятельства и покажет будущее.
       А пока необходимо было побывать на месте «несчастного случая». Моим провожатым стала геофизик и по совместительству метеоролог Элен Веласкес. Сев в евролет, приспособленный для движения по пересеченной местности и воздуху, мы через полчаса были уже у кратера Гагарина. Кратер представлял собой большую с девяносто километров в поперечнике котловину глубиной в три километра. Дно кратера было неровным и склонялось к центру. Кратер образовался в результате столкновения Европы с массивным астероидом более миллиона лет назад. Мы приземлились в районе исчезновения моего коллеги. Когда я осмотрел место происшествия, то пришел к выводу, что следы Арни Джаггернаута обрываются потому, что он сел в планетолет. Это было единственное здравое, разумное объяснение. Но тогда кто-то со станции поднял его на воздух и отправил в неизвестном направлении. Возникает вопрос: Кто это был?  И где сейчас находится Арни? Это мог быть только член экспедиции, ибо на Европе нет никого, кроме коллег по станции. Поставленные вопросы, не имея удовлетворительных ответов, вызывают новые вопросы. Если Арни уже нет в живых, тогда кто мог осмелиться на его убийство, которое является исключительно редким явлением в нашей жизни? Или, может быть, он исчез по своему желанию с помощью неизвестного помощника? Ответить на эти вопросы мне казалось невероятным. Но я все же попытался.
       Если допустить, что Арни убили. То с какой целью? С целью скрыть то, свидетелем чего он стал невольно. Кто это сделал? Если не умножать сущности без необходимости и искать естественные причины естественных явлений, то, разумеется, не инопланетяне, а земляне, точнее, европейцы, его коллеги. Кто именно? Кто был заинтересован в его исчезновении? Петр? Да, он был первый подозреваемый. Его мотив – ревность к сопернику симпатии к Миле. Есть ли еще подозреваемый? Может быть, и есть, но это будет видно из того, что я еще узнаю после моего длительного пребывания на станции. Больше того, что я знаю, я не узнаю, пока ближе не познакомлюсь с окружением Арни. Во всяком случае, кратер Гагарина мне в этом вряд ли поможет.
       Итак, мне пришлось ретироваться опять на базу. Первым делом я попробовал встретиться со всеми членами станции, чтобы посмотреть на их реакцию на мое возвращение с места происшествия. А вдруг злоумышленник каким-либо образом выдаст себя, испугавшись того, что я нашел в кратере Гагарина? Но мое появление не встревожило ни одного. Значит, заключил я, мы имеем дело с хорошо замаскированным посторонним, чуждым нашему образу жизни. Как он сохранился за столько лет благополучного существования хороших людей? Но этот вопрос пока остался без ответа.
       19 апреля 2743 г. Пошел пятый день моего пребывания на научной базе на планете Европа. Я так и не установил ни причину исчезновения члена научной экспедиции, психолога Арни Джаггернаута, ни того, где его тело. Как говорят: нет тела – нет дела. Я ближе  всех сошелся с Милой. Разумеется, я сошелся с ней не для того, чтобы спровоцировать на конфликт Петра и раскрутить его на обвинение в убийстве Арни по мотиву ревности к Миле. И Мила, и Петр не могли не догадаться о том, с какой миссией я появился на станции. Но это не помешало Петру бросать на меня косые взгляды. До меня стала доходить несерьезность моего подозрения насчет Петра Смирнова. Но в конце короткого дня на Европе меня ждала приятная неожиданность в моей каюте. Когда я прилег на постель и взял в руки книгу, которую читал перед сном, - это был томик диалогов Платона, - то обнаружил вложенный в нее листок бумаги с неожиданным для меня приглашением встретиться в ста метрах от станции в метеорологическом боксе в 24.00 по земному времени, ровно через два часа. Вряд ли это приглашение на встречу прислала Мила.
       Возможно, это был мой потенциальный помощник по делу расследования исчезновения психолога. Но, может быть, это был сам убийца? И тут меня поразила кошмарная мысль о том, что виновником исчезновения является серийный убийца, маньяк, второй жертвой которого могу оказаться я сам. У меня холодок пробежал по спине, и я крепко задумался над тем, стоит ли принять приглашение. Зачем неизвестный посланец приглашает меня в столь уединенное место? Только ли для того, чтобы тайно передать мне сведения о том, что в действительности творится на станции? Эти сомнения мучали меня до заветного часа встречи с неизвестным посланцем. Кто это был, нельзя было догадаться из самого послания, ибо текст был напечатан, а не написан от руки. Даже пол незнакомца было невозможно определить по бумаге. Она ничем не пахла. Тогда я решил осмотреть свою комнату. Может быть, незваный гость оставил в ней свои следы?  Но я не обнаружил и. Не оставалось ничего делать, как пойти на опасное свидание.
       Ровно в 24.00 я вышел из своей комнаты и пошел к выходу со станции. По пути я никого не встретил. На выходе одев скафандр, я вышел из станции и пошел по направлению к метеорологическому боксу. Я не мог отделаться от неприятного ощущения того, что за мной кто-то пристально наблюдает. В этом я почувствовал для себя скрытую угрозу. Когда я зашел в бокс, то там никого уже не было. Только в углу помещения на ящике с инструментами лежала какая-то вещь. Когда Я подошел к ней ближе, то разглядел флэш-память. Взяв ее и положив в карман, я вышел из помещения. Отключив внутреннюю связь, я включил флэш-память и услышал интригующую историю, рассказанную еще живым Арни.
Послание Арни
       «Здравствуй, незнакомый друг! Я спешу  сообщить тебе, что ты стал моим другом по несчастью. Ты, как и я, попал в логово чудовищ, принявших облик моих несчастных товарищей. Они давно уже мертвы. Последним мертвецом должен был стать я. От неминуемой смерти меня спасло невидимое для нас духовное существо. Я еще не совсем превратился в дух. Так что я, бывает, снова проявляюсь в мире, а это опасно для меня. Ибо в этот момент я становлюсь беззащитен перед чудовищным внушением безобразных монстров. Поэтому, к сожалению, я не смог встретиться с вами. Моя прежняя телесная форма теперь неустойчива и недолговечна. И с каждым разом я все больше сокращаюсь во времени. О следующем сеансе связи я сообщу через своего помощника - геноида Елену Прекрасную». 
       После того, как я прочел это удивительное послание, я оказался в состоянии, мягко говоря, шока. Не помню, как я очутился снова в галерее коридоров станции. Вероятно, ноги сами привели меня на станцию, пока я собирался с мыслями, повторяя про себя слова Арни. Как воспринимать его слова? Как слова безумца, одержимого бредом преследования чудовищами? Или действительно станция населена чудовищными пришельцами, принявшими вид уничтоженных или зачарованных людей? Но как это может быть? И все же если это так, то почему они не полетели тотчас, как здесь появились, на Землю? Этому можно дать объяснение: они остались здесь, чтобы не привлекать к себе излишнего внимания. Но это не мешает хотя бы одному из них уже не подменить планетолетчика, курсирующего на служебном корабле между Землей и Европой. Я поймал себя на том, что начинаю рационализировать бредовые фантазии Арни, где-то прячущегося на Европе. Необходимо обследовать все жилые, но сейчас законсервированные, постройки на Европе. В одной из них может скрываться Арни Джаггернаут. Но ставить в известность не стоит никого, кроме геноида, потому что вдруг все же прав Арни.
       Я был потрясен услышанным. Что мне теперь делать? Искать Арни? Где искать? Спросить об этом Елену Прекрасную? Но если Арни прав, то у меня нет возможности искать его потому, что я не дух и доступ в царство духа мне закрыт. Одновременно Арни испытывает затруднение в нахождении себя в моем мире. Что такого мне может сообщить геноид, чтобы с ним связаться? Но Арни просит меня поддерживать связь с ним через геноид. Значит, она с ним как-то все же связана. Следовательно, первым делом мне нужно поговорить с ней.
       Елену Прекрасную я нашел в служебном помещении, отведенном для технических инструментов, приборов и машин для утилизации недр, грунта, водоемов и атмосферы Европы. Показав ей письмо, я обратился к ней за помощью , чтобы поговорить с Арни. Но геноид ответила, что не видела Арни со дня его исчезновения. А насчет предупреждения Арни о том, что европейцы обратились в коварных и злобных пришельцев предполагает, что это злая шутка кого-то из членов экспедиции.
       - Можно вас называть Леной?
       - Конечно, мне это имя нравится.
       - Хорошо, Лена. Подумайте, есть ли у вас факты, опровергающие столь экстравагантную гипотезу Арни Джаггернаута? Если они есть, то они действительно люди, а не пришельцы. Тем более, что вы сама не вполне человек и вам может быть виднее именно нечеловеческое в тех, кто прикидывается человеком.
       - Вы хотите сказать, что я сама прикидываюсь человеком и мне легче уличить в этом других, таких же или даже более двусмысленных людях, чем я?
       - Вы на меня обиделись, Лена? Я никоим образом не хотел оскорбить вас. Вы так похожи на человека, что я до сих пор сомневаюсь в том, что вы искусственный человек.
       - Ничего. Я не сильно на вас обиделась, потому что привыкла к подобному отношению к себе.
       Ничего не добившись от геноида, я отправился восвояси к себе в каюту. Видимо, она не доверяет мне и принимает за очередного пришельца. Но тогда мне не доверяет и Арни. Тогда зачем он вызвал меня на беседу и оставил мне послание? Где здесь логика? Не понятно. Может быть, и не надо во всем этом искать логику? Но тогда это безумие. Или все же розыгрыш, как мне об этом прямо сказала Елена?
       21 апреля 2743 г. Утро вечера мудренее. Полагаясь на эту народную поговорку, я, порядком устав, повалился на кровать и моментально уснул, едва коснулся головой подушки. Не помню сам, как и когда я проснулся от ужасного кошмара, но было еще темно. Дело в том, что особенностью станционного распорядка дня была техническая имитация земной смены дня и ночи. Так что у населения европейской станции создавалась иллюзия того, что мы находимся на Земле: в квадрате «окна» висела объемная картинка того, что происходит за окном «на улице» или «во дворе». Причем если ты открывал окно, то иллюзия продолжалась: ты ощущал теплоту или холод времени суток и года, звуки и запахи того, что творится за окном на Земле. То, что открывалось перед тобой, могло быть двором, улицей, парком, видом на море и всем, чем угодно. Так вот окно мое было открыто. «На улице» была ночь. Ночную тишину иногда нарушал звук проезжавшего автомобиля или пролетавшего автолета и одинокий стук шагов загулявшего человека. Если прислушаться, можно было расслышать заглушенные звуки морского порта: вой сирен кораблей, лязг портовых кранов, шум и запах моря. Мне показалось, что в комнате есть еще кто-то, кроме меня. Я тихо спросил: «Кто тут»? Но никто не ответил мне. Я вслух сказал: «Показалось».  И отвернулся от окна. За спиной я почувствовал движение и к моим губам прикоснулись чьи-то нежные пальцы. Я чуть не намочил кровать от испуга. Я хотел сказать: «Предупреждать надо», но женские пальцы прижались плотнее к моим губам, и прямо в ухо мне прошептал нежный голос: «Не поднимай шума». Про себя я подумал: «Ничего себе: к услугам станционаров не только имитация земного окружения, но и ночного телесного общения с лицом противоположного пола. Осталось только меня изнасиловать для полноты чувства реальности».
       - Никто не будет трогать тебя, если ты не хочешь, - ответил певучий женский голос.
       - Нет, пожалуйста, потрогай, - попросил я.
       - Еще не пришло время, - ответила мне незнакомка.
       - И чем мы сейчас будем заниматься?
       - Просто полежим и поговорим о том, что ждет тебя на станции.
       - Разве нас не подслушивают?
       - Нет. Я отключила подслушивание.
       - Кто ты?
       - Не бойся, не инопланетянка. Я обычная земная женщина.
       - А давай проверим, что ты действительно женщина.
       - Ты еще успеешь это сделать. Сейчас не время.
       Своим телом я чувствовал, что рядом со мной лежит женщина, слегка ко мне прижавшись для того, чтобы я ясно слышал все, что она говорила мне. Я находился в приподнятом волнительном настроении, и мне было интересно, чем закончится мое ночное приключение.
       - Кто ты?
       - Ктоя.
       - Тебя зовут Ктоя? Ты что, надо мной смеешься?
       - Нет. Не важно, как меня зовут. Важно только, что тебе угрожает опасность. На станции нас только двое. Все остальные призраки пришельцев.
       - Арни мне говорил, что это настоящие, живые пришельцы, превратившиеся в людей. А геноид Елена мне вообще сказала, что кто-то из команды разыгрывает меня.
       - Вот ты и проговорился. Какой из тебя крот? Но не бойся, я на твоей стороне. Возьми эту записку, прочитай утром и сразу уничтожь.
       - Не исчезай, пожалуйста, мне страшно.
       - Ладно, лгунишка. Я полежу с тобой, пока ты не уснешь. Закрой глаза и подумай о чем-нибудь хорошем.
       Я закрыл глаза и представил себе, что я вот так лежу у себя дома в Марселе, и рядом со мной лежит прекрасная незнакомка. Чем не сюжетная завязка любовного романа для любознательных подростков? Когда я открыл глаза, то было уже утро в самом разгаре. Мне в глаза светило яркое солнце. На улице стоял обычный для такого времени шум. Как я мог уснуть и не проверить, кто действительно разговаривал со мной? Что я за растяпа такой? Во-первых, проговорился. Во-вторых, поддался на команду. Очевидно, что моя незнакомка обладает достаточной силой внушения, раз я сразу отключился. Кто она? Конечно, не Мила и не Александра. Тогда, может быть, Элен Веласкес. Да, она эффектная женщина. Но, кажется, это не ее голос. Дело в том, что тихо никто из женщин станции не разговаривал шепотом со мной. Была в этом голосе одна особенность, - его вкрадчивая певучесть. Я до сих пор слышал его в своих ушах. Такой голос нельзя было забыть. Может быть, так говорят сирены, когда не поют? То, что это был женский голос, это точно так, ведь я мужчина и чувствую женщину за версту. Но земной ли женщины это голос? А какой еще может быть? Правда, есть еще геноид. А вдруг, она может менять тембр голоса и всю его акустическую структуру? Она вполне могла сымитировать голос Арни и представиться незнакомкой. Но зачем это надо ей? Или надо мной до сих пор шутят обитатели станции? Что за бред. Для чего тогда они это делают? Одни вопросы, на которые нет ни одного внятного ответа. Что за загадочная станция? Я никогда еще не попадал в такую неопределенную ситуацию, из которой трудно найти выход, не погрешив против простого человеческого здравого смысла. И тут я вспомнил о том, что мне вложила в руку незнакомка. В руке я сжимал записку следующего содержания:
       «Милый друг! Мне очень одиноко. Вокруг одни призраки. Они не люди. Ты один живой на станции. Иногда я буду приходить к тебе по ночам, когда мне будет очень плохо.
Твоя незнакомка»
       И все же кто со мной был ночью в постели? Это, конечно, звучит пикантно, но не помогает распутать дело. А, впрочем, в этом что-то есть. Меня не покидало впечатление того, что всю эту череду нелепостей: исчезновение человека, разговор о пришельцах, потом о розыгрыше и, наконец, о призраках пришельцев и о том, что нас осталось двое, я где-то уже встречал. Но не мог вспомнить, где именно. Тогда можно переспросить: когда встречал? Недавно. Уже хоть что-то.
      И еще. Моя незнакомка явно существо с невротическим складом характера. Вряд ли это жизнерадостная Элен. Тогда остается только врач Мария Сталь. И с ней и с биологом Эриком Торном я еще не познакомился. Вряд ли Эрик Торн является моей незнакомкой,  ибо у меня нет никаких причин для того, чтобы перепутать женщину с мужчиной. Я не трансвестит и не бисексуал. Значит, прекрасной, во всяком случае, певучей, незнакомкой может быть Мария Сталь. И тут я представил себе Марию со стальным скальпелем в руках. Брр. Какая жуть. Впрочем, почему жуть? Мария лежала в лазарете. У нее была какая-то травма, как я мельком где-то слышал в разговоре обитателей станции. Врач-больная. Какое интересное сочетание. Даже сталь, оказывается, ломается от напряжения. Она вполне могла быть незнакомкой. Необходимо сегодня же посетить больного врача.
         После того, как я сделал все необходимые утренние процедуры, я вышел в коридор и там нос к носу столкнулся с прекрасной Элен.
        - Доброе утро Элен. Вы как всегда восхитительно очаровательны. Я встретил вас и, значит, у меня будет хороший день.
       - Доброе утро, Ваня, вы сегодня плохо спали? У вас круги под глазами, всю ночь, наверное, думали о том, куда пропал Арни? – участливо спросила меня добрая Элен.
       - Спасибо за заботу, дорогая Элен. Я прежде не замечал, какой у вас певучий голос.
       - Разве? А мне всегда говорили, что когда я пою, то безбожно фальшиво.
       - А давайте проверим, споем дуэтом песню звездолетчиков?
       - Что вы, Ваня. Я не пою.
       - Но ведь нас никто не слышит? Или ты, Элен, стесняетесь меня?
       - Почему вы думаете, что нас никто не слышит? А как же звезды?
       - Пардон, при чем тут звезды?
       - Вероятно, я не так выразилась. Почему вы думаете, что вокруг никого нет?
       - А разве есть еще кто-нибудь в коридоре?
       Элен пристально посмотрела на меня и сказала: «А, вдруг».
       - Не понял, что «вдруг»?
       - Неужели вы никогда не слышали того, что не видите, и не видели того, что слышите?
       - Элен, ты говоришь загадками. Или ты сказала очень много или очень мало. Как тебя понять? 
       - Как вас понять? То вы говорите мне «вы», то «ты». О чем это говорит?
       - О многом. Хотя бы о том, что с вами очень интересно.
       - Вы действительно так думаете? А вдруг окажется, что это опасно?
       - Теперь я не понял тебя. Опасно в том смысле, что я потеряю голову от твоей красоты?
       -  Почему ты думаешь, что я красива? Может тебе только кажется, что я красива?
       - Ты хочешь сказать, что некрасива? Но ведь я вижу, что ты не просто красива, а прекрасна.
       - Мне не часто это говорят. А когда говорят, то я спрашиваю себя: а в чем проявляется эта красота? В том, что мы видим. Но наши чувства нас обманывают. Откуда вы меня знаете? Может быть, я безобразна? Я имею право быть некрасивой и не зависеть от человеческих мнений!
       - Элен, ты имеешь все, что имеешь, включая и свою красоту и то, что ты можешь сомневаться в своей красоте. Но я не сомневаюсь в ней и хочу познакомиться с тобой поближе.
       - А если бы я не была красива, вы бы хотели со мной познакомиться?
       - Хотел бы, и не потому, что хочу познакомиться, а потому, что мне легко и свободно с тобой.
       - Ну раз так. Если вы мне предлагаете дружбу и ничего больше, почему бы нет?
       - Элен, я рад тому, что мы стали друзьями. К слову, если бы ты была некрасива, то все равно в тебе оставалось бы такое, что может привлечь внимание отзывчивого мужчины.
       - Ваня, вы хотите сказать, что я доступна?
       - Нет, это не связано с доступностью или недоступностью. Это то, что можно назвать обаятельностью или очаровательностью.
       - Ах, это. Какая малость.
       - Ничего себе, - какая малость. Ты знаешь, Элен отчего началась Троянская война?      
       - Из-за чего?
       - Из-за очаровательности твоей легендарной тезки.
       - С этой легендарной тезкой не ко мне, а к Елене Прекрасной.
       - Разве искусственное может спорить с естественным?
       - А почему вы думаете, что я естественна? Может быть, я тоже робот? Вы это не допускаете?
       - Нет, не допускаю.
       - А зря. Некоторые вообще говорят, что мы призраки.
       - И кто осмеливается так утверждать?
       - Наша врач Мария Сталь.
       - А где ее можно найти? А то я еще не познакомился со всеми членами экспедиции.
       - Она лежит в лазарете. Мария с трудом перенесла исчезновение Арни Джаггернаута. У нее нервы не в порядке.
       - Хорошо. Мне еще нужно видеть Эрика Торна.
       - Он улетел на станцию на обратной стороне Европы.
       - Зачем? Ведь все остальные станции законсервированы.
       - Какой вы любопытный! Наверное, вам по должности положено знать все, что здесь происходит.
       - И что у меня за должность такая, что я все должен знать?
       - Мы в курсе. Вы приехали к нам  с проверкой по делу Арни. Разве не так?
       - Да, так. Только я социальный психолог, а не дознаватель. И мне важно узнать, что на самом деле произошло с моим коллегой.
       - Неужели? Так я вам и поверила.
       - Мы же договорились с тобой Элен, что мы друзья. Действительно, я социальный психолог. Но это не мешает мне быть внештатным сотрудником Комитета по космическому наблюдению и проводить неофициальное, пока предварительное расследование. Видишь, я перед тобой честен.
       - Ладно. Он улетел за образцами местной фауны.
       - А когда прилетит?
       - Через несколько дней. Там песчаная буря.
       - Хорошо. Можно с тобой встретиться позже?
       - Я буду вечером в кают-компании.
       - Я могу надеяться на приглашении к тебе домой  на чашку кофе?
       - Если будете хорошо вести себя, то на одну чашку кофе можете надеяться.
       О том, что означает выражение «на одну чашку кофе я могу надеяться» мы не уточнили. Что касается причины отсутствия Эрика, я позволил себе не поверить ей. Все может быть. Может быть как то, что Эрик спрятал Арни или его тело, так и то, что сам, как и Арни, исчез.  Элен как помощник «Горыныча» проводила меня до лазарета и оставила у дверей. Я вошел в дверь лазарета и в одной из палат нашел Марию Сталь. Она сидела за компьютером в экстернете и что-то разглядывала на мониторе. Я увидел это в окне палаты. Я постучал. Мария повернулась ко мне на подвижном кресле и я увидел ту, которую не чаял никогда увидеть. Это была моя бывшая любовь на втором курсе Маша Одинцова. Она мало изменилась с той последней встречи, как улетела в космическую экспедицию на Плутон. Она читала нам курс генетики в качестве молодого, но уже известного ученого. И вот теперь я нахожу ее в качестве врача с расстроенной психикой. Что за наваждение? И тут я все понял. Теперь понятно, кто был мой ночной посетитель.
       - Ваня, что ты тут делаешь?
       - Здравствуй Маша. Не ожидал тебя увидеть тут. Я и не знал, что Мария Сталь – это Маша Одинцова. Сколько мы с тобой не виделись? Целых десять лет. Ты совсем не изменилась.
       - Это ты, Ваня, совсем не изменился. А я стала старой нервной бабой. Вот лежу в лазарете.
       - Что с тобой случилось?
       - Сама не знаю. После исчезновения Арни Джаггернаутая нахожусь в расстроенных чувствах. Главное, мы с Арни не были дружны. Так почему же я переживаю его исчезновение? А тебя каким ветром сюда занесло?
       - Я провожу неофициальное расследование исчезновения этого Арни как его коллега.
       - Ах, вот так вот. Понятно.
       Я хотел спросить ее, не она ли ночью была у меня в комнате, но Маша предупредила мое намерение и громко сказала: «Была рада тебя видеть. Но я очень устала. Давай поговорим позже» и сделала мне знак рукой, что здесь не место и время быть откровенным. Я прекрасно ее понял и удалился, скорчив гримасу сожаления.
       Я был рад встрече с когда-то любимой женщиной, о которой почти совсем забыл, и вместе с тем, огорчился тому, что встретил ее. И все потому, что события принимали опасный оборот. Маша не могла лукавить. Судя по всему, я оказался здесь не просто так. Таких совпадений не бывает. Чтобы близкие люди встретились случайно на богом забытой станции в космической бездне? Не поверю. Я кожей чувствовал опасность для Маши и для себя. Но что это за опасность, и для чего мы здесь встретились, я не мог взять в толк.
       Какие у меня были мысли о том, что происходит на станции? Ясно было, что на ней происходит нечто непонятное. Но трудно было выразить словами, что именно. Во-первых, исчез человек. Почему и как? Потому что увидел то, что не должен был увидеть? Что увидел? Двуногое существо на планете? Это был призрак или материальное существо? Материальное существо. Взять, например, фотографию на столе Джаггернаута. Во всяком случае, фотография такого разрешения может запечатлеть только материальное существо. Как исчез? Благодаря посторонней помощи. Например, его забрал какой-то летательный аппарат.
       Во-вторых, мне предлагается несколько версий объяснения до сих пор происходящих событий. Кто предлагает, - это особый разговор. Мне назначается встреча самим Арни, на которую он не приходит, оказавшись призраком. Об этом я узнаю из его звукового письма, оставленного на месте встречи. Действительно, это Арни, его ли это голос, или это его имитация, я не знаю. Из содержания послания Арни я узнаю, что на станции присутствуют чужие, пришельцы, убившие людей и превратившиеся в них. Следуя логики Арни, после его убийства он стал призраком.
       В-третьих, робот Елена мне предлагает версию розыгрыша. Члены экспедиции такие шутники, что решили подшутить не только надо мной, но и над всем Комитетом по космическому наблюдению.   
       В-четвертых, незнакомка мне сообщает, что на станции находятся только призраки, если не считать нас двоих в качестве живых людей. Как это можно проинтерпретировать? Убитые люди стали призраками. А призраки пришельцев превратились в людей. Но это уже не люди, а их имитация. Согласно версии незнакомки, если ей доверять, вторым живым человеком является она, в которой я узнал мою бывшую возлюбленную Марию. Или это не она? На это у меня нет полной уверенности. За нее говорит то, что не случайно я оказался на этой станции. Почему? Об этом после.
       В-пятых, исчезновения продолжаются. За все время пребывания на станции я не видел еще одного члена экспедиции Эрика Торна. Заместитель начальника станции Элен утверждает, что он улетел на другую станцию, хотя все станции, кроме Земли один, законсервированы. Странно.
       В-шестых, Арни в своем сообщении, незнакомка в своем разговоре, Мария в своей жестикуляции предупреждают, что меня и их подслушивают, а, возможно даже, за нами ведется съемка. Об этом проговаривается Элен, когда загадочно говорит о том, что «не все слышно из того, что видно, и не все видно из того, что слышно». Правда, если я имею дело с пришельцами, то слишком антропоморфно выглядят «прослушка» и «видеосъемка». Возможно, у них есть более совершенный аналог этого, вроде «телепатической связи».
       И к какому выводу можно прийти? Установлено отсутствие двух членов экспедиции. Есть фотография неизвестного на территории вне станции. Свидетели утверждают, что за ними кто-то наблюдает и их слушает. Кто это? Они утверждают: призраки пришельцев. Кто об этом говорит? Тот, кто отсутствует и та, что лежит в лазарете с диагнозом «расстроенное сознание». Есть ли стандартное объяснение происходящего без умножения сущностей: призраков, пришельцев и всех прочих скрытых качеств? Есть. Каков ответ: на станции имеет место быть заговор сокрытия коллективного преступления. В чем оно состоит? Каков состав преступления? Были совершены убийства возможно из-за того, что на станции проходили запрещенные эксперименты на людях. Если это так, то я должен собрать базу данных состава преступления, для того, чтобы было открыто дело и началось официальное расследование происшествия на станции уже более компетентными людьми. Как только я соберу необходимые данные, так я немедленно об этом сообщу по зашифрованному каналу в центральный офис службы безопасности Земного Альянса. В пользу такой версии говорит то, что если бы в дело были замешаны пришельцы, то они давно бы уже подвергли меня внушению. А этого нет. Или мне только кажется, что нет? Для окончательного решения мне не хватает необходимых данных. Остается не проясненным то, почему именно я оказался на станции. Значит, в этом есть особая причина. Например, такая, что я тоже участник эксперимента.
       Другой версией происходящего может быть массовое помешательство обитателей станции, в отдельных случаях закончившееся трагедией. Что может вызвать такое расстройство психики? Например, природная аномалия в том месте Европы, где находится станция. Эта аномалия своим излучением вредно действует на психику человека. Но тогда почему она не воздействует на меня? Впрочем, я тоже могу находиться под ее психическим воздействием. Например, мое наваждение с ночной незнакомкой или то, что мне кто-то по имени Арни обращался с посланием. О таком психическом воздействии может говорить некоторая странность поведения Элен во время нашего разговора или ощущение того, что нас кто-то подслушивает и за нами наблюдает. Ничто не мешает продолжить объяснение в этом психо-натуралистическом ключе дальше и закончить тем утверждением, что вся моя поездка на Европу является бредом, и, вообще, я на самом деле являюсь пациентом психиатрической лечебницы.
       К чему я пришел в результате моего размышления? Только к тому, что ни одна из предложенных версий не является настоящим объяснением и пониманием того, что в действительности здесь происходит. Вероятно, я взялся за дело, полагая, что оно является рядовым делом. Тогда как оно из ряда вон выходящее и обычные методы расследования здесь не годятся из-за своей не адекватности. Что мне остается делать? Наблюдать и размышлять над увиденным и услышанным. Я единственно, что понял, так это то, что дело дрянь, и что не один я провожу его расследование. В этом расследовании участвуют все участники происходящего. То, что здесь происходит, является явным парадоксальным случаем, ожидающим свое описание. Может ли он получить разрешение, сказать сейчас невозможно.
       Занятый своими размышлениями, я не заметил, как наступила полночь. Мне хотелось спать. Но я стойко держался еще какое-то время, ожидая прихода своей прекрасной незнакомки. Но она никак не приходила, а меня все больше клонило ко сну. Я не заметил, как уснул. Проснулся я далеко за полночь от легкого прикосновения к своему плечу. Когда я открыл глаза и стал присматриваться к тому, что меня разбудило, то увидел напротив себя женский силуэт.
       - Это ты? – спросил я сидящую на стуле рядом с моей постелью.
       - Это ты, - мне ответила моя незнакомка своим певучим голосом.
       - Как тебя зовут?
       - Твоя незнакомка. Не вставай, иначе я исчезну.
       - У тебя есть имя?
       - Я забыла его.
       - Маша, это ты? Почему ты меня разыгрываешь?
       - Почему ты меня назвал Машей? Я не помню, чтобы меня так звали.
       - Я сегодня днем видел в лазарете тебя.
       - Ты меня перепутал. Неужели ты не понял, что меня нет в живых? Я призрак. Может быть, я призрак той женщины, которую ты зовешь Машей.
       - А кто тогда находится в лазарете?
       - Я не знаю.
       - Ты говоришь странные вещи. Зачем ты меня путаешь? Ведь вчера ночью ты мне призналась в том, что нас только двое живых существ на станции, а все остальные призраки. Сейчас ты сказала, наоборот, что ты призрак. Когда ты говорила правду?
       - Я не помню.
       - Но ты помнишь, что ты моя незнакомка. Значит, ты помнишь и все остальное. Или ты вне себя?
       - Почему, я в себе. Я не знаю, как тебе сказать то, что со мной произошло. Я недавно очнулась в коридоре. Почему то меня потянуло к тебе, и я прошла сквозь стену твоей комнаты. Если рассуждать здраво, а я еще способна на это, то я уже умерла. Наверное, та, которую ты сегодня видел в лазарете, и была я или я была ею. Я чувствую то, что это имя мне близко. Вероятно, после смерти такие призраки, как я, забывают себя. Я не знаю, что дальше со мною будет. Надеясь, что вся я не умру.
       - Ты видишь себя?
       - Да, точнее, я чувствуя себя так, что могу представить.
       - А, меня ты видишь?
       - Да, так же, как и себя. У меня осталось воспоминание о том, как я привычно смотрела на мир. Сейчас мое видение не похоже на то, что я помню о взгляде на мир. Как я сказала, я чувствую все, что происходит не только здесь, но и там, вокруг этого места.
       Я подумал про себя, что может быть Маша права, и я разговариваю с ее душой. Если я ее ослушаюсь и включу свет для того, чтобы проверить живая ли она и состоит из плоти и крови, то, может быть, уже никогда не увижу ее, да, к тому же причиню ей боль. Между тем ей и так досталось, при условии того, что ее убили.
       - Если тебя уже нет, то кого я вижу и с кем разговариваю? С твоей душой? Ты душа?
       - Я точно не знаю. Может быть. Я знаю только, что теперь мне легче передвигаться, и я способна преодолевать те препятствия, которые прежде меня останавливали. Но в своем внутреннем самочувствии, насколько я помню, я осталась прежней, за исключением того, что многого не помню. Даже не помню, как меня звать, пока ты сам мне не напомнил мое имя.
       - Иди ко мне, приляг на мою постель.
       - Я боюсь, а вдруг у меня не получится?
       - Не бойся, я рядом. Для уверенности я закрою глаза.
       От того, что я почувствовал приближение призрака Маши, у меня похолодело в груди. Я точно слышал звук ее шагов и скрип кровати, а также шелест платья. Вдруг она меня обняла, и я почувствовал тепло ее тела сквозь ажурное платье и свежий запах ее волос. Я повернул к ней свое лицо и увидел как она, улыбаясь мне, смотрит на меня своими светло-голубыми глазами.
       - Маша, а я тебе поверил. Какая все же ты лгунья! Можно я включу свет?
       - Попробуй.
       Я отвернулся от Маши, чтобы включить ночную лампу над кроватью, но не смог до нее дотянуться, привстал с кровати и включил свет. Когда я повернулся к Маше, то никого уже не было на моей кровати. Не сводя глаз с кровати, я выключил свет, но и тогда Маша не появилась в моей комнате. Я быстро оделся, вышел из своей комнаты и побежал по направлению к лазарету. Добежав до него, я распахнул двери лазарета и столкнулся с Машей в дверях ее комнаты.
       - Ваня, что случилось, на тебе лица нет, ты болен? – участливо спросила живая Маша.
       - Маша мне плохо. Можно я тебя обниму?
       - Я только буду рада.
       И я обнял Машу. Это была она. Но меньше пяти минут назад она была в моей комнате и лежала рядом со мной на кровати. Как вот это объяснить?
       - Маша как ты себя чувствуешь?
       - Теперь лучше, совсем как прежде, до происшествия.
      - Хорошо. А почему ты не спишь? Заработалась?
      - Да, знаешь, засиделась в экстранете, обсуждая с коллегами генетические мутации привезенных образцов нашей флоры на Европе. А с тобой что случилось? Я надеюсь, не приснилось что-то страшное?
       Я хотел рассказать ей все то, что случилось со мной за эти две ночи, но потом вспомнил предупреждение Маши о том, что нас подслушивают, и остановился.      
      - Маша, можно я скажу тебе кое-что на ухо, а то мне стыдно говорить вслух?
      - Ваня, я не помню, чтобы ты отличался излишней стыдливостью. Но как хочешь.
      И я спросил ее про то, что нас по-прежнему подслушивают? Но она сделала большие глаза и вслух сказала, что ничего такого мне не говорила.
       - Извини, я не так понял. Ну, ладно, пойду досыпать свой сон, а не то я очень устал. Спокойной ночи, Маша!
       - Приятных снов, Ваня!
     Я вышел из лазарета и медленно пошел по коридору. Я ничего не понимал. И все же, пока я шел до своей комнаты, я не мог не думать о том, что только что случилось. Я надумал два варианта объяснения. Либо Маша говорит неправду и вовсе она не Маша, а ее инопланетная имитация. Либо такой имитацией является  ее призрак. Почему нет? Вдруг все члены команды станции живые люди. А вот призраки, которые со мной общаются, и есть инопланетяне или местная форма разумной жизни. Прослушка же плод моего воспаленного воображения, вызванного необычными событиями на станции. С этими мыслями я вошел к себе и лег на кровать. Больше меня никто не посещал этой ночью.
       22 апреля 2743 г. Скорее всего на Европе обитает некая сущность, которая воплощается в образе членов станции и морочит мне голову. Чтобы проверить эту анекдотическую версию, ибо других более вразумительных у меня не было на примете, - остальные были еще невероятнее, - я решил отправится утром на поиски Эрика в сопровождении Елены Прекрасной. Геноида я нашел в ее комнате. Поначалу она стала отнекиваться. Но когда я сказал о том, что нахожусь здесь по решению Комиссии по космическому наблюдению и что обладаю полномочиями поступать так, как мне заблагорассудиться в интересах дела, используя весь наличный персонал, то Елена мне пошла навстречу. И мы отправились на законсервированную станцию на противоположной стороне Европы, где находился Эрик, как он сообщал по связи. Последний раз он выходил на связь четыре дня назад. Буря, которая была в том районе Европы, улеглась накануне, так что нам ничто не могло помешать встретиться с Эриком на месте. Правда, он никак не выходил на связь.
       Мы пустились в путешествие до станции Земля 3 на евролете. Через четыре часа мы были на месте. Подлетев к станции, мы не обнаружили на ней признаков жизни. Я решил проверить, действительно ли на ней никого не было. Открыв станцию, мы вошли внутрь. Мы обошли станцию, но не нашли признаков ее недавнего посещения. Значит, Эрик ввел членов экспедиции в заблуждение относительно своего местопребывания. Неизвестно, где он сейчас находится, если вообще он еще жив. Я спросил Елену, что она думает об этом.
       - Не знаю, что и сказать. Я не замечала прежде за Эриком склонности ко лжи. Может быть, он вынужден был ввести нас в заблуждение? Но с какой целью? Я теряюсь в догадках.
       - А как ты относишься к версии похищения Эрика, как и Арни, пришельцами? Ведь они сами не могли просто так исчезнуть? Зачем им самим это нужно?
       - У меня недостаточно данных, чтобы делать такие смелые заявления. Я постараюсь собрать данные, которые будут мне доступны, и поделюсь ними и своими соображениями с вами.         
       - Спасибо, Лена. Ты настоящая подруга.
       На этом мы и порешили, когда вернулись обратно на нашу станцию. На ней моей главной заботой стала Маша. Необходимо ее подробнее расспросить о том, что могло вызвать серию необъяснимых происшествий на станции. Я забежал в лазарет, но там не нашел Маши. Я стал ее искать, пока не понял, что это бесполезно, ибо мне ее больше не найти. Маша исчезла. Зачем же я улетел, оставив Машу без защиты? Кого я не расспрашивал бы, тот был не в курсе того, куда и когда исчезла Маша. Как днем мог исчезнуть человек, не выходя наружу? Для меня это было невероятно. Я обратился за помощью к самому «Горынычу», потребовав именем Комиссии по космическому наблюдению показать все данные записи видеосъемки внутри станции. Странно, но он мне пошел на встречу, встревожившись, что уже третий человек пропадает на станции. Он мне сообщил о том, что сообщил о происшествиях на станции в Комиссию по космическому наблюдению. Ему передали, что в ближайшее будущее будет выслана группа по расследованию чрезвычайных происшествий. Ему поручили передать мне задание систематизировать материалы по исчезновению членов экспедиции. Находясь в сомнениях относительно того, что у меня не выстраивается концепция чрезвычайных событий на станции Земля 1 на Европе, я приступил к анализу видеоматериала  с камер слежения внутри станции.
       Просидев за монитором целый день, я не мог найти в видеоархиве ни одного подозрительного кадра, который пролил бы мне свет на сгустившую меня тьму неизвестности. Та видеокамера, которая следила за лазаретом, свидетельствовала о том, что Маша вышла из лазарета и пошла по коридору в направлении к кают-компании в 15.30 по земному времени,  когда я с геноидом был на станции Земля 3. Но там камера не зафиксировала ее появления. Куда, спрашивается, исчезла Маша? Как произошло ее исчезновение?
       Через час после продолжительного, но бесполезного просмотра видеоархива станции, я позвонил в Комиссию по космическому наблюдению, но, странное дело, мне никто не отвечал, как и со времени прилета на станцию мне никто оттуда не звонил тоже. Единственным объяснением отсутствия связи столь продолжительное время является чья-то злая воля, препятствующая такому контакту. Причем если бы с Комиссией со станции никто не говорил, то она прислала бы уже давно инспекционный отряд по расследованию того, кто виноват в таком безобразии. Мне было понятно, кто мешает мне в установлении связи с землей. Это сам «Горыныч». Этот змей мой противник. Как с ним бороться мне? Физически я сильней его. Я могу его арестовать как виновника исчезновения людей. Но не поддерживает ли его команда станции? Вероятно, на его стороне часть команды. Но я тут же осадил себя. На крайние меры следует идти, когда нет других путей уже не расследования, а своего собственного спасения, ведь я даже Машу не смог спасти. Что мне еще остается делать? Кому-нибудь довериться? На примете у меня не  было никого, кроме геноида и призрака, кому я мог бы довериться. И я решил повременить с сопротивлением неведомой мне опасности до тех пор, пока не соберу достаточной информации для того, чтобы действовать наверняка.
       Ночью меня опять посетил призрак. Как всегда он явился мне во сне и разбудил меня.
       - Ты теперь являешься строго по расписанию, - вместо приветствия я сказал Маше.
       - Eсли ты не хочешь, чтобы я посещала тебя, Ваня, я больше никогда тебя не потревожу.
       - Нет, что ты, я рад тому, что вижу тебя. Я по тебе соскучился, ведь ты не поставила меня в известность, что покинешь станцию и исчезнешь в неизвестном направлении.
       - Я не могла иначе поступить, чтобы не навлечь на тебя беду.
       - Ты сейчас существуешь как призрак или как человек из плоти и крови?
       - Какой еще призрак? Я ведь уже говорила тебе, что только мы одни на станции люди из плоти и крови. Другие вообще больше не существуют, а являются призраками пришельцев, принявшими облик убитых ими членов экспедиции.
       - Почему пришельцы не убили нас, как других землян?
       - Не знаю. Может быть, мы нужны им вроде подопытных мышей или в нас есть нечто, что  препятствует их проникновению.
       - Маша, почему ты исчезаешь, когда я включаю свет?
       - Мне он неприятен и я неуверенно себя чувствую в его фокусе.
       - Может быть ты не приведение, а вампир? Подожди, если ты вампир, то не укусила ли ты меня во время сна, негодница?
       - Ваня, успокойся. Ты уже давно вампир. Еще в первый свой визит я укусила тебя и попробовала тебя на вкус. Кровь у тебя очень вкусная: такая сладкая, как сок граната. Когда я скроюсь в темноте, то посмотри на себя в зеркало. Открой рот и ты увидишь там клыки вампира. Приглядись пристальнее к своим глазам: они поменяли цвет и форму зрачка. Теперь твои зрачки как щелки, в которых горит костер ада.
       - Мария, что ты со мною сделала? – закричал я, невольно от нее отпрянув.
       - Ничего. Я пошутила. Не переживай ты так. Какой ты трусишка.
       - Ничего себе не переживай, когда такое свалилось на голову, так что не знаешь, что и думать.
       - А ты не думай.
       - Не могу не думать. Если ты говоришь, на станции нет никого в живых, кроме нас, а пришельцы призраки, то мы можем покинуть станцию и полететь на Землю на спасательном челноке.
       - Кто тебе даст улететь с нее, ведь пришельцы блокируют все сигналы, всю электронику. Ты не сможешь даже взлететь со станции.
       - Тогда что нам делать?
       - Ждать, пока чужие не покинут станцию. До того, как скрыться, я подслушала их разговор. Они говорили, что результаты тестов оказались удовлетворительными и они должны улететь с этой неприветливой планеты.
       - Так и сказали? А кто кому говорил?
       -  Элен Матвею.
       - Так они призраки пришельцев?
       - Да-а!
       - Так почему они выглядят живыми людьми, а ты крадешься ко мне ночью как какой-то призрак, и как только я включаю свет, то бесследно исчезаешь? Чему, как ты думаешь, мне доверять: своим глазам или твоим словам?
       - Какой ты не доверчивый, Ваня. Конечно, мне и только мне можно верить. А чувства тебя обманывают, - ты уже находишься под их внушением.
       - Поставь, Маша, меня на мое место. Я могу также сказать, что нахожусь под твоим внушением.
       - И что, мое внушение отвадило тебя от сомнения? Как тебе это?
       - Нет, я продолжаю сомневаться.
       - Что и требовалось доказать. Мне стоит доверять. Потому что я тебя… ладно, не будем.
       - Продолжай, продолжай.
       - Не сейчас. Мне пора, а то меня хва… Я пойду. Отвернись, пожалуйста, а то я в неглиже. Прощай, до скорого.
       - Пока, Маша.
       Я сказал ей на прощание и отвернулся. Я не сделал вид, что отвернулся, так как не хотел еще раз испытать разочарование от исчезновения Маши. Какой еще Маши, - меня внезапно пронзила мысль. Она призрак пришельцев. Недаром она только что проговорилась о том, что ее могут хватиться ее же соплеменники или как там их звать. Она играет свою игру, противную той, которую ей хотят навязать другие пришельцы. Это очевидно. Получается она на моей стороне. Это хорошо, чем вообще ничего. Но почему так? Чтобы ответить на этот трудный вопрос, необходимо думать, наблюдать и ждать развязки событий, чтобы в нужный момент сделать свой единственный, но верный ход конем из-за спины противника.
       Значит, какова диспозиция моего противостояния непрошенным пришельцам? Кстати, я забыл спросить призрак Маши, откуда они прилетели, вернее, их мертвые обладатели. Впрочем, это сейчас не важно. Итак, я один на станции и нахожусь под слабым внушением. Один неверный шаг и я окажусь под их полным внушением и перестану быть самим собой, если вообще не погибну. Возникает простой вопрос: зачем я нужен им? Они, что хотят понаблюдать за моим поведением, чтобы спрогнозировать поведение всех остальных людей в нашей звездной системе? Не слишком ли сложно выглядит объяснение необычных событий? Если все же это так, то удостоверившись в предсказуемости моего поведения, они пожелают отправиться вместе со мной на Землю, чтобы умело ее покорить, уничтожив без проблем все человечество? Вот так вот. Но для чего уничтожать целую космическую расу, ведь мы им ничего плохого не сделали? Как же быть с космическим законом разумного поведения во Вселенной, естественным для всех космических разумных рас? Но писан ли этот закон для призраков разумных пришельцев? Вот в чем вопрос.   
       30 апреля 2743 г. Прошло несколько дней с моей ночной беседы с Машей или ее клоном. На станции не происходит никаких изменений. Я заметил такую интересную особенность, подтверждающую мои подозрения, - если не хожу по станции, то чувствую, что по ней никто не ходит. Вместе со мной она оживает и замирает. Создается такое впечатление, что я действительно один на Земле 1.
       Сегодня, 29 апреля 2743 г., я зашел в кабинет Матвея Горыныча, но там его не застал его. От нечего делать, чтобы скоротать время и дождаться начальника станции, я подошел к закрытому шкафу в углу и открыл его. Видно, что его не открывали много лет. Вся документация в нем уже покрылась густым слоем пыли. Взяв первый попавшийся журнал, я отряхнул его от многолетней пыли и раскрыл на последней странице. То, что было там записано, меня потрясло до глубины души, когда я вчитался в содержание последней записи. Там было записано, что Земля 1, ввиду так и невыясненных обстоятельств гибели колонистов, закрывается 2 мая 2744 г. и замораживается на неопределенный срок. Не веря своим глазам, я еще раз прочитал последние строки станционного журнала. Там еще говорилось о том, что розыски колонистов и расследование загадочных обстоятельств исчезновения членов экспедиции, а также первого проверяющего  начала исчезновения, ничего не дали. Такого не может быть. А, как же я? Я что тоже призрак? Я машинально отметил про себя, что запись в журнале носила символическое, ритуальное значение, ибо давно уже никто не ведет бумажных журналов, когда под рукой звездный офис в квантовом экстранете.
       Что же получается? Уже неизвестно сколько, во всяком случае, более года на станции «Земля 1», а возможно и на всей Европе, нет ни одной человеческой души, кроме меня? Или я тоже призрак? Нет, я не призрак, иначе я не ощущал бы себя живым человеком. С другой стороны, откуда мне известно как себя ощущают призраки? И кто они такие, кто здесь окружает меня? Тоже призраки? Человеческие или инопланетные? Из разговоров выходит, что инопланетные призраки. Абсурд какой-то.
       А может быть с самого начала все пошло не так и я не долетел до станции «Земля 1»? Что если я нахожусь не на реальной станции, а на ее имитации? Но тогда откуда же запись о ее закрытии? Непонятно.
       Или над мной проводится какой-то секретный эксперимент, возможно даже не людьми, а инопланетянами? Все эти догадки мне порядком надоели. Обыкновенно в жизни наиболее простые объяснения и являются приемлемыми, но это не значит, что они истинны. Если говорить просто, то, может быть, при подлете к Европе я оказался в зоне действия искусственно созданной кем-то пространственно-временной аномалии, забросившей меня либо в будущее, либо в параллельное нам время.
       Я был уже на грани срыва и поэтому решил «поставить вопрос ребром» перед начальником экспедиции: землянин ли он или инопланетянин. И второй вопрос: Почему в журнале станции есть запись о том, что станция уже давно закрыта? Минута шла за минутой, а «Горыныч» так и не появлялся. Тогда я вышел из его кабинета и прошелся по станции, но никого не нашел в коридорах. В них было пусто. Чувствуя нарастающую тревогу, я стал стучаться в двери в личные покои европейцев. Однако никто не откликался на стук, а двери не открывались. У меня появилось гнетущее чувство тоскливого одиночества. Неужели я один на станции? Что это могло означать? То, что все призраки за исключением меня вернулись на небеса, а я один как злой и голодный дух обречен скитаться по пустынным коридорам покинутой станции?
       Итак, я, по-видимому, нахожусь один не только на Земле 1, но и на всей Европе. Как мне дать о себе знать на «Большую Землю»?  Я смогу это сделать, только добравшись до другой станции и сделав контрольный звонок, - отправив позывные SOS. Это, в принципе, осуществимо при условии пребывания в обычном времени.
       Для того чтобы проверить такую возможность, я решил отправиться на станцию «Мечта» в 400 км от «Земли 1». Для столь далекого по меркам Европы путешествия по планете у меня был в распоряжении евролет, - специально для Европы построенный маломестный автолет.
       2 мая 2743 г. Вчера я вылетел с европейской стации «Земля 1» и полетел на станцию «Мечта». То, что мне это удалось, является аргументом в пользу того, что я не призрак и нахожусь в реальном физическом времени. Подлетев к станции, я увидел ее корпус в натуральную величину. На станции никого не было, так как она была «заморожена» еще несколько лет назад. Оказавшись на «Мечте», я легко нашел и включил центральный процессор. Заработал станционный генератор и вошли в строй службы станции. Когда нормализовалась подача воздуха, я снял скафандр. Недалеко от генератора я нашел пункт связи с командным центром управления космическими колониями Солнечной системы на Луне. Включив связь, я стал ждать момент установления канала связи с командным центром. Но в ответ я слышал только шум космоса. От неожиданности я обомлел: не может быть! Тогда я попробовал связаться со станциями слежения за космическими колониями на Земле. Однако результатом моих лихорадочных манипуляций была та же загадочная немота эфира. До меня не доходило ни одного разумного сигнала.
       И все же я не оставил попыток передать SOS по каналу чрезвычайно связи с «Большой Землей». После того как я передал аварийное сообщение, мне пришлось серьезно призадуматься над сложившейся ситуацией. Получалось, что я изолирован на Европе от людей в космосе, на Луне и на Земле. Что могло быть тому причиной? У меня появилось два возможных ответа: либо что-то случилось с человеческой цивилизацией, либо что-то произошло со мной. Всего вероятнее, неприятность случилась со мной. Что это за неприятность? Возможно, кто-то глушит мои контакты или я нахожусь в пространственно-временном мешке. Естественно вставал вопрос: кто глушит связь? Земляне? Вряд ли. Инопланетяне? Бред. Тогда ни «кто», а «что». Следовательно, я нахожусь в пространственно-временном мешке. А, может быть, я сошел с ума? Если я сошел с ума, то где я нахожусь: в полете на Европу в корабле, на самой станции или на Земле в психиатрической клинике? Какая разница, если я сошел с ума? Но как я могу задаваться вопросом о том, что сошел с ума, если я сумасшедший?
       Всего вероятнее, я нахожусь в хронотопологическом тупике или, говоря популярнее, в аномальной зоне Европы. Возможно, даже эта зона искусственного происхождения и создана пришельцами в доисторические времена, то есть, во времена задолго до человеческого освоения Европы. То, что мне представляется, может быть, является произведением наложения разных фрагментов реальности: жизни человеческих поселенцев, эффекта работы ментальных машин (искусственного интеллекта) пришельцев, принимаемых за привидения погибших инопланетян, местной аномальной атмосферы и литосферы и, конечно, моих фантазий и воспоминаний.
       30 мая 2743 г. Сегодня я, наконец, обнаружил благодаря случайно найденному на складе станции опытному образцу прибора, получившему название «Идентификатор человеческого присутствия», что мир, в котором я нахожусь, является миром только одного живого существа -  Ивана Морозова. Прибор не обнаружил человеческого присутствия ни на Земле, ни на одном искусственном или освоенном человеком небесном теле. Вероятно, я попал в иное временное измерение. Мне остается лишь ждать скорой встречи с неизбежным, - с моей собственной смертью. И у  меня нет ни малейшего желания дальше вести свой печальный дневник. Теперь я навсегда прощаюсь с самим собой как своим читателем. Навсегда прощай, мой читатель…