Больничные страдания

Лишившись своих ста тысяч рублей моя баба Юля долго не могла в прежнюю жизнь вернуться. Каждый день, проснувшись, первым делом она вспоминала про страшную свою потерю, за которую никого, кроме себя, винить не могла.
     Ранее пышная да румяная, вдруг спала она с тела, и как  будто усохла. Даже меньше ростом стала казаться. Волосы серой дымкой подёрнулись, вдруг обесцветившиеся глаза смотрели виновато из-под нависших век. Двигалась, как полусонная муха, которую только что оглушили, прихлопнув газетой.
     Вновь и вновь перебирала она до последней мелочи всё, что произошло в тот роковой для неё день. Что бы она ни делала, чем бы ни занималась, с кем бы ни разговаривала, всё равно не могла из головы выбросить неприятные мысли.
     Мы, её родственники, пытались развлечь её, отвлекали от тягостных раздумий, но не могли ничем ей помочь.
     Наконец она решилась к врачу сходить, чтобы какую-нибудь настойку прописал или таблетки от печалей её, а главное, от боли в спине, отдающей в ступню. Нужно же как-то из этого  состояния выходить. А то на ногу наступить невозможно, не то что самой в магазин сходить, даже у плиты суп или кашу не сваришь.
    Пришлось мне, её племяннице, на время переселиться к ней, чтобы за больной ухаживать. Купили, конечно, в аптеке пластырь, прилепили на больную спину и мазью, разогревающей, на ночь натирали все больные места.
    Позвонила в регистратуру поликлиники и хотела записаться на приём к невропатологу. Как раньше!
    Но куда там! Для удобства больных в медицинских учреждениях прошла оптимизация работы медицинского персонала.
    Записали к участковому терапевту и приём назначили только через 10 дней. Объяснили, что к невропатологу ей талон дадут после приёма терапевта, если он установит факт болезни. Весь этот срок бабушка промаялась: ни ходить, ни стоять, ни прилечь, ни присесть.
     Но всё на свете проходит! И к концу подошло показавшееся бесконечным ожидание долгожданной встречи с врачом. 
     Утром вызвала такси и отправила её немощную, но на радостях отказавшуюся от сопровождения:
    - Что я, маленький ребёнок? Успеете ещё, насопровождаетесь!
   После обеда явилась она домой. Прихрамывая, добралась до кресла, уселась поудобнее и давай рассказывать, как до приёма врача, отправили её сдавать рентгенограмму на четвертый этаж. Причём лифт оказался на ремонте. Но кое-как она дотелепалась по лестнице, цепляясь за перила и помогая себе руками.
     Затем пришлось спускаться в смотровой кабинет на второй этаж, где просидела в ожидании медработника целый час. А пока сидела и ждала, у участкового терапевта приём закончился.
     Спасибо, у медсестры кое-как выпросила талон на электрокардиограмму. И та, ругаясь на приставучую больную, дала заветную бумажку в счёт подошедшего срока диспансеризации.
     Ещё полтора часа дожидалась: то работники больницы пройдут вне очереди, то с медиками родные и знакомые, а также шустрая молодёжь заскакивает в кабинет, не обращая внимание на ругающихся очередников. Не драться же с ними!
     На следующее утро я проводила её до остановки автобуса. После обеда вернулась она из больницы не солоно хлебавши: участкового терапевта куда-то с приёма срочно вызвали, и она к врачу не попала.
     Зато полдня по больнице её гоняли из кабинета в кабинет: результаты кардиограммы в огромной городской больнице какая-то пичужка -практикантка отправила на другой участок. А на какой - никто не знал.
     Баба Юля кое-как нашла концы и разыскала свои бумаги только после того, как её выгнали из четырёх кабинетов, куда она совала нос, вежливо спрашивая, не попали ли её результаты случайно к ним. Наконец, проголодавшись и обозлившись от усталости и абсолютного равнодушия медицинского персонала, устроила скандал у заведующей терапевтическим отделением.
    Через пятнадцать минут вызванная медсестра принесла необходимые документы, оказавшиеся на участке, откуда бабу Юлю выставили из кабинета, даже не спросив, зачем же она зашла.
    В порядке компенсации ей накапали в воду противной микстуры и попросили больше не нервничать. 
    На третий день я отправила её опять на приём! Как на работу: надо же как-то к невропатологу попасть. Пошла она на автобусную остановку уже самостоятельно.
    Явилась из больницы быстро, злая и воинственная. Глаза блестели, как раньше, до денежной потери.
На мой вопрос:
     - Что же невропатолог порекомендовал?
     Она быстро глянула на меня, села за стол, взяла чашку с чаем и, запивая вкусное печенье, проворчала:
     - К врачу невропатологу записали на приём, но только через десять дней!
     Я чуть печеньем не поперхнулась! Да при таких сроках и умереть недолго! После первого обращения она попадёт к нужному врачу только на двадцать третий день?
    Но баба Юля улыбнулась:
    - Не переживай! Мне уже сегодня утром в больницу идти не хотелось - спина почти перестала болеть от приклеенного пластыря. А нога за эти дни по лестницам разбегалась – размялась. Да и мазь помогла! Спасибо, племянница! Ты у меня лучше всех врачей – оказала мне помощь быстро и без всяких проволочек. Так и дальше будем сами лечиться. Там в больнице мы никому не нужны. И не только я, пожилая женщина! Вообще никто не нужен!
    Они свято только свой режим дня соблюдают: минута в минуту обед, вовремя работу заканчивают, больных строго по норме принимают.
    А то, что больной человек по полдня голодный в очередях стоит и необходимой медицинской помощи получить не может, это никого не касается. На всё один разговор:
    - Хотите быстро, оплатите услуги.
А моя подруга Аня подсказала:
    - Не хочешь в очередях сидеть? Приготовь хоть шоколадку – быстрее пройдешь! А чтоб на тебя внимание обратили, требуется более солидное подношение: кофе или коньяк.
    Я пожала плечами: давно поняла, что в нашей стране теперь нужно жить не болея. Даже услуги по диспансеризации населения сократили да еще разбили на два этапа. Если врачу покажется, что человек здоров, то его дальше на втором этапе, где предусмотрены все анализы, обследовать не будут.
    А в чем тогда смысл такой диспансеризации?
Правильно ведь говорят: нет полностью здоровых людей, есть недообследованные.
    Если же у такого человека, вовремя не дообследованного, проявляется с годами серьёзный недуг, его же и обвиняют:
    - Почему сидел и в больницу не обращался?
    Заболевший человек за помощью опять идёт в ту же или в другую больницу, а там начинается: за МРТ плати тысячи рублей, за анализы - плати, за приём - плати, за лекарства – плати, за всё плати!
     Если же денег нет, то хоть иди и умирай!
     Просто теперь медицина – это доходный бизнес! А чтобы страховая медицина и государственные больницы не мешали получать доходы - урезают всё бесплатное.
     Дошло до того, что на лечение детей деньги всем миром собираем! Просят любую сумму и называют цифры: пятьдесят, сто, двести рублей….
     И не стыдно об этом говорить в специальных телепередачах артистам и певцам, которые на своих тусовках хвастаются, кто из них больше заплатил за раритетное кресло или за бриллианты.
     А  тем, кто этот порядок устанавливает и законы принимает?
     Нет, не стыдно! Потому, что им этот бизнес принадлежит! В деловой среде совесть не в счёт. Пусть люди болеют или умирают, если они такие бестолковые, что заработать деньги не умеют.
    Моя баба Юля напилась горячего чая, разрумянилась и выдала мне:
    - Завтра с утра зарядкой займусь и на прогулку пойду! Хватит болеть! Всё равно никто меня по страховому полису лечить не собирается. А раз денег нет - нужно самой здоровье зарабатывать!