Арпеника

Арпеник Мелик-Гурджиева ( Арпеня, Арпеника - так звали ее подруги )  происходила из очень богатой армавирской семьи, её предки бежали в Россию из Персии, я писал об этом подробно в одном из своих рассказов. В 17 лет ее выдали замуж за армянского миллионера из Екатеринодара (  ныне Краснодар ). Это был скучный, сословный брак. Арпеня не любила мужа, а он, вероятно, не любил ее. Пока супруг разъезжал по разным местам, занимаясь бизнесом, она, энергичная, позитивная и немного авантюрная женщина, сидела в роскошном доме на улице Янковского в Екатеринодаре с «любимой» свекровью. Семья Арпеник была интеллигентной, она свободно говорила по-немецки, читала на нескольких языках ( Арпеня окончила известную в Ростове Гогоевскую гимназию )  и сидеть со своей свекровью и ее подругами, которые целыми днями играли в преферанс и пили турецкий кофе, в ее планы не входило. Не для того цвела эта « армавирская роза »! Через несколько месяцев после венчания ее терпение лопнуло, она давно вынашивала этот план. Под покровом ночи Арпеника, в отсутствии мужа, спустилась с балкона на землю, предварительно взяв все свои ценности, и бежала из дому. К родителям в Армавир она не поехала. Они бы ее осудили, так как были очень набожными людьми. Она поехала в Петербург. Там жил ее старший брат Мукуч ( Мкртыч ), он занимал высокую должность в столице ( был представителем Арарат-Треста ), и входил в элиту Петербургского общества. « В конце концов, наверняка он мне изменял, будучи постоянно в разъездах, это прекрасный повод для развенчания, » - так успокаивала себя Арпеня, подъезжая к Петербургу. В духовных вопросах она разбиралась, Закон Божий в гимназии ей преподавал будущий армянский Католикос Геворг 6 ( Чорекчян ). Через 3 недели после того  как она сбежала, случилась революция, к власти пришли большевики. Ее мужа и всю семью сразу же расстреляли. Талантливые и предприимчивые люди новой власти не были нужны. Конечно, если бы в Краснодаре осталась Арпеника, ее бы постигла та же участь. Судьба ее берегла.
Мкртыч ввел ее в круг петербургской богемы, и она, будучи человеком образованным, ей соответствовала. Мукуч после переворота каким-то образом сохранил свою должность. Арпеня устроилась работать редактором в одно известное издательство ( в нынешнем Доме книги ). Она неплохо зарабатывала, в то время, после прихода большевиков, из Эрмитажа выносили всё, что можно было вынести, и продавали  часто там же, на площади. Она много чего приобрела, в том числе из дорогой царской посуды. Так как вкус у неё был отменный, ее комната в центре города была заполнена изысканной антикварной мебелью и разными интересными вещами. Через несколько лет в Петербурге она познакомилась с человеком, которого искренне полюбила. Он был дипломатом, из интеллигентной еврейской семьи. Сеня (так его звали) знал в совершенстве около 15 языков. Он работал в Испании и некоторых других странах. Они стали жить вместе, в так называемом гражданском браке. Сеня привозил своей любимой из командировок разные интересующие ее вещи - книги, тряпки, модные журналы. Арпеня до последних дней, когда говорила о нём, плакала, так она его любила. Про первого же мужа вообще не вспоминала. Арпеника имела обширные связи в Петербурге, она дружила с художниками, писателями, учеными, к примеру, в достаточно тесных отношениях была с семьей Бориса Пиотровского.
Но потом началась война. Петербург был окружён фашистами, началась блокада. Все свои ценности и  даже мебель пришлось распродать местным чиновникам за хлеб, чтобы с голоду не помереть. Как-то, она мне рассказывала, к ней пришел ее друг, «опухший» от голода. Он еле стоял на ногах и просил хлеба. У неё тогда ничего не было. Она оставила его в квартире, так как он был слаб, а сама, взяв кое-что из оставшегося  золота, пошла к одному чиновнику. Он ей дал буханку хлеба. Мельком она, проходя по коридору его квартиры, увидела в одной из комнат огромное количество этих самых буханок. Вот так жили чиновники в блокадном Ленинграде, и так зарабатывали! С Сеней они несколько раз, уже во время войны, пытались расписаться. Как-то они бежали за автобусом, чтобы попасть в ЗАГС, но не успели. Автобус был забит людьми. Через мгновение на него упал немецкий снаряд, все люди погибли. Подобных случаев было несколько. А потом, в апреле, она вспоминала, было солнечно, она как обычно ждала Сеню из командировки ( из Мадрида ), но он что-то всё не ехал. Арпеня стала паниковать. « Что случилось? Он уже должен был быть дома ». Но его всё не было. Прошла неделя. Она поехала в Москву, на Лубянку, там у неё были знакомые. Оказывается Сеню, прямо с вокзала забрали на «черном воронке». Потом его расстреляли. Причины были неизвестны, может быть национальность… Она обегала множество кабинетов, чтобы что-то узнать, но всё безрезультатно. К счастью, они не были расписаны. Так бы арестовали и её.
Под конец блокады Арпеня, оставшаяся одна, брат к тому времени умер, решила все-таки уехать из Петербурга в Краснодар, к сестре Айкануш. У неё началась цинга.
Она села в грузовую машину, набитую людьми. Таких машин там стояло много. Нева была покрыта льдом. Они двинулись в путь. В следующей за ней машине находились только дети. На ее глазах, под этой машиной лед раскололся, и все погибли. Арпене опять повезло. Она благополучно добралась до Краснодара. У сестры ей было хорошо, заботливые родственники, любимые племянники и племянница Марта, которым она столько всегда присылала из Петербурга, в былые годы. Арпеника была очень щедрым человеком. Марта часто вспоминает, как они с любимой тётушкой разъезжали по югу России – Гагры, Пицунда, Сочи, Батуми. Арпеня была видной женщиной, и одевалась изысканно, бабушка говорит, мужчины на неё всегда оборачивались. Потом, после войны она вернулась в родной Петербург. Больше она не вышла замуж, и детей у неё не было. Старость она доживала у нас, за ней смотрела мама. Арпеня очень много времени проводила со мной, она детей любила, многое мне рассказывала о старом времени. Правда, при этом закрывала окна, чтобы никто не услышал, не донес и чтобы не посадили. Люди того поколения были очень запуганы. Моя мама мне рассказывала - Арташа жену звали Марой, она по национальности была болгаркой, так вот, ее две тётушки были учительницами в Доме семьи Романовых, учили детей императора. После переворота они бежали в Тифлис и, когда кто-то из родственников приходил к ним, они в течение получаса не открывали дверь, выясняли кто это. Потом же с радостью принимали гостей, хотя и были очень запуганы.
Арпеня была истинной аристократкой, ее манеры и речь поражали многих. Сразу было видно, птица залетела к нам из царской России. Как-то она меня учила вытирать руки полотенцем после обычного мытья, так им показывали в гимназии: «Арутенька, кошенька, ты протирай руки не быстро, как другие, а медленно, массируя каждый участок кисти». Это, действительно, очень приятно и полезно! Правда, к сожалению, ни времени, ни терпения на это не хватает.
 Я Арпеню тоже занимал работой. С детства я был неравнодушен к книгам, только я их рвал, с большим усердием и старанием. И Арпеника, как истинный профессионал, в пору дефицита, вместе с моим старшим братом (он мне до сих пор это припоминает), их восстанавливала. Помню, она всё возмущалась: « Как не стыдно!  Как можно так издавать книги! Они нарушают все законы издательского дела! » То расстояние между строчками не такое, то ещё что-нибудь не так. Интересно, чтобы она сказала про наше время?!