Оскар и Редж

Когда писателю не пишется, в его голове начинает зарождаться буря.

Сначала его сознание как сухая и голая степь на рассвете. По-о-лный штиль! Он равнодушно стоит и не моргая смотрит, как над горизонтом его души солнце медленно пожирается чёрными тучами безысходности. Едва ощутимое дуновение ветерка мягко касается волос, кожи, щекотит усы. А затем ветер усиливается, он свистит в ушах, рвёт волосы на голове, мотает её из стороны в сторону. И в конце концов подхватывает тебя как тростинку, закручивая по спирали вверх и безжалостно ломая тонкие крылья вдохновения бросает вниз, вонзая прямо лицом в самую гущу сурового и унылого быта!

— Да-а-а! Да, Вы, дорогой Оскар, философ? - смеялся молодой Редж, слушая речи своего друга.

— Это не философия - уныло парировал Оскар, - это проза жизни. Покопавшись в недрах своего потертого, кожаного плаща, он извлёк оттуда обрубок сигары и глубокомысленно добавил: " жизнь - говно!"

Редж вновь расхохотался, глядя на Оскара, чьи редкие волосы были забавно взлохмачены, а очки перекосились и сползли на кончик носа.

— Что случилось, дружище? Давно вас не видел таким.

Оскар и Редж были друзьями. Оскар был старше и его любимым занятием было сочинять короткие, не более пятидесяти пяти слов, истории. Редж был молодым повесой и ему нравились истории, которые придумывал Оскар. Но не потому, что они были короткими, а потом что они веселили его. Он был ни только благодарным слушателем, но ещё и колким критиком, однако критика его была доброй и Оскар ценил это.

Однажды Редж предложил Оскару придумать историю про любовь. В тот день они прогуливались в парке, было солнечно и терпкий аромат трав сподвигал к разговорам о прекрасном.

— Извольтес, - принял предложение Оскар, и немного подумав начал свой рассказ:

"Молодой Джоржи узнал, что жена изменяет ему. Он вернулся с командировки раньше, чтобы поймать её с поличным. Но она даже обрадовалась. Поцеловав его на пороге, она пошла заваривать кофе. Он снял галстук и открыл шкаф. Из него выкатилась голова. Нет, жена меня любит, вздохнул с облегчением Джоржи. В семье богомола пока все спокойно".

Реджи от души рассмеялся, выслушав рассказ друга.

— Ох, Оскар, это воистину лучший рассказ о любви, что я слышал. Любовь богомола требует не больше терпения, чем мудрости. Но, не слишком ли у твоей любви много зубов?

Да, Реджи подшучивал над другом, но по доброму, однако сегодня Оскару было не до шуток. Он задумчиво пожевал окурок сигары и выплюнув его, печально взглянул на приятеля поверх очков.

— Моя жена сошла с ума, Редж! Вот, уже вторую неделю она не даёт мне писать. Представляешь, что это означает для писателя? Неожиданно её стало все не устраивать!
Сначала она затеяла ремонт в доме и мне пришлось помогать ей. Потом потребовалось расширение и мне пришлось ломать стены, чтобы стало свободнее. Я понял, Реджи, что ремонт никогда не закончится, но это пол беды. У неё проснулся зверский аппетит. Я бесконечно бегаю за едой для неё, то одно ей подавай, то другое, "быстрее, Оскар!" - она кричит на меня и мне страшно.

Но самое ужасное произошло три дня назад. Мало того, что я не пишу уже вторую неделю, третий день я не живу дома! Оказалось, что всю еду, что я приносил, она почти не ела, а все прятала по дальним углам нашего дома. Когда я узнал об этом, она выгнала меня. Закупорила все двери и окна. Теперь я третий день не знаю, что делать. Жизнь - дерьмо, Реджи! И эти две недели мне это чётко показали.

Оскар поднял голову и закрыл глаза. Неожиданно вокруг все потемнело.

— Кажется дождь собирается - заключил Редж, глядя на друга и улыбнувшись добавил, - а тебе не кажется, что она беременна, дружище? То, что ты рассказываешь, похоже на то. Жизнь - дерьмо, говоришь? На, возьми для вдохновения!

Реджи наклонился и подняв кусок валяющегося неподалёку навоза, протянул его Оскару. Вдруг, прямо из накрывшей друзей темноты, откуда то сверху стали падать огромные капли. Пошёл дождь! Воздух наполнился истошным, кислотным привкусом.

— Ооохх! - вздохнул Реджи - Оскар, надо бежать, - крикнул он другу и бросился искать укрытие.

В то же время, Аркадий с высоты своего образования наблюдал, как два жука разбегались в разные стороны от его струи. Потом уже, застегивая ширинку он заключил:"Скарабеи, не иначе, навозники, мать их". Взглянув на привезенную кучу навоза вздохнул и добавил:"Ээээх, сколько возьни ещё предстоит. Жизнь - дерьмо". А потом поднял глаза к невероятно чистом небу и печально подумал о том, что когда-нибудь бросит все дела, кафедру в институте по изучению насекомых и поселится где-нибудь в глуши, чтобы спокойно сесть и писать интересные и короткие истории, короткие, не более пятидесяти пяти слов. Так просто, для души.