Концепция демократии зрелых Маркса и Энгельса-2

Полное название  9-го параграфа:<<Концепция демократии К.Маркса и Ф.Энгельса в связи с марксистской концепцией формально-демократического и относительно мирного пути пролетарской революции. Ее эволюция.Ленинские фальсификации марксистской концепции демократии>>.Название не уместилась в рамку.

<<Концепция демократии К.Маркса и Ф.Энгельса в связи с марксистской концепцией формально-демократического и относительно мирного пути пролетарской революции. Ее эволюция.Ленинские фальсификации марксистской концепции демократии>> - это  девятый параграф    из первой главы <<Содержание и эволюция концепции демократии К. Маркса и Ф. Энгельса>> моей научной монографии <<МЕТАМОРФОЗЫ И ПАРАДОКСЫ ДЕМОКРАТИИ. ПОЛИТИЧЕСКАЯ ДОКТРИНА БОЛЬШЕВИЗМА: ИСТОКИ, СУЩНОСТЬ, ЭВОЛЮЦИЯ, АЛЬТЕРНАТИВЫ. 1903-I929 гг.>> (Волков-Пепоянц Э.Г. МЕТАМОРФОЗЫ И ПАРАДОКСЫ ДЕМОКРАТИИ. ПОЛИТИЧЕСКАЯ ДОКТРИНА БОЛЬШЕВИЗМА: ИСТОКИ, СУЩНОСТЬ, ЭВОЛЮЦИЯ, АЛЬТЕРНАТИВЫ. 1903-I929 гг. В 2-х книгах. Кн.1. - Кишинев: “LEANA”.1993. - XXXII + 464 с.).

[Маленькое пояснение от 18 августа 2019 г.
С декабря 1990 г. по декабрь 1993 г. я учился в докторантуре кафедры политологии СПбГУ(Санкт-Петербург). Данная монография писалась в 1992-1993 гг. За 26 лет, прошедших с тех пор, было опубликовано в России и в мире огромное количество литературы по марксизму в целом, и политической теории марксизма в частности. Но полагаю, основные оценки и выводы данного параграфа сохраняют актуальность и поныне. В скобках в основном тексте даются ссылки к примечаниям, которые опубликованы ниже основного текста].

(Окончание,начало параграфа здесь - http://www.proza.ru/2019/08/17/457)


В чем же суть различий в постановке вопроса в 90-е гг. от предшествующих лет?

Раньше, в процитированных нами фрагментах из работ второй половины 40-х - 80-х гг., речь шла в основном о двух моментах: во-первых, о том, что политическая демократия благоприятствует относительно мирному - со стороны пролетариата - завоеванию государственной власти; во-вторых, политическая демократия может явиться политической формой диктатуры пролетариата.

Однако второй пункт, ввиду своей абстрактности и "размытости", не столько прояснял вопрос, сколько инициировал к жизни несколько новых вопросов.

Не ясна была прежде всего конкретная институциональная структура политической демократии как формы диктатуры пролетариата. Не то чтобы К.Марксу или Ф.Энгельсу совсем не были ясны форма государства или политический режим. Некоторые, в основном эмпирические по своему происхождению,теоретические "заделы" у них имелись.

Однако конкретно-определенной и целостной модели государственного устройства, могущего служить политической формой диктатуры пролетариата, а также, что важно, конкретной, а не только принципиальной, но абстрактной возможности формально-демократического пути в политической реальности до начала 90-х гг. не было.

Под вопросом была и судьба тех или иных институтов политической демократии, в случае если на этапе революционных преобразований ожесточится классовая борьба. Что станет, к примеру, со свободой печати или всеобщим избирательным правом, если представители буржуазии предпримут попытку вооруженного свержения власти пролетариата? Сохранятся ли в этой ситуации политические свободы и права по отношению к буржуазии?

В начале 90-х гг. Ф.Энгельс впервые в работе "Социализм в Германии" с "цифрами в руках" прогнозирует конкретную практическую возможность в течение ближайших 10-15 лет победы социалистической революции в Германии по "конституционному" пути(330), В это же время он неоднократно указывает на демократическую республику как на специфическую форму диктатуры пролетариата(331).

Для читателя, знакомого с содержанием и эволюцией марксистской концепции демократии на протяжении более чем 40 лет, такое умозаключение Ф.Энгельса представляется естественным.

Однако для догматизированного, взращенного лишь на идеях В.И.Ленина и занятого их охранительством советского обществознания, селективно и пространно комментировавшего только те идеи классиков марксизма,которые подтверждали правоту ленинской политической мифологии, замалчивающего не согласующиеся с ней мысли или истолковывавшего их превратно, подобная интерпретация представлялась, наоборот, противоестественной.

К примеру, в специальной литературе по поводу положения Ф.Энгельса о том, что демократическая республика "является специфической формой для диктатуры пролетариата", утверждалось: "... Энгельс, видимо, хотел подчеркнуть принципиальное отличие демократической республики как государственной формы диктатуры пролетариата от обычной буржуазной республики парламентского типа"(332).

Процитированный пассаж - типичный образец тонкой фальсификации.

В действительности Ф.Энгельс имеет в виду другое и естественное (в контексте концепции демократии, сопряженной с концепцией формально-демократического пути): не принципиальное отличие демократической республики как государственной формы диктатуры пролетариата от обычной буржуазной республики парламентского типа, а преемственность двух функциональных состояний демократической республики - если завоевание власти осуществляется посредством "обычной буржуазной республики парламентского типа", то именно эта демократическая республика и может служить той политической формой, посредством которой будет осуществляться политическое господство пролетариата.

Для того чтобы убедиться в этом, достаточно непредвзято прочитать письма Ф.Энгельса к П.Лафаргу от 6 марта 1894 г. и Ф.Домела- Ньювенгейсу от 4 февраля 1886 г. 

В первом из них основоположник марксизма развивает мысль, высказанную еще в 1847 г. во второй статье "Коммунисты и Карл Гейнцен": республика определяется своим классовым содержанием. Пока она является формой господства буржуазии, она так же враждебна социалистам, как и любая монархия ("если отвлечься от формы проявления этой враждебности"). Но,изменив классовое содержание формально-демократических институтов, можно их использовать в целях революционных преобразований, поэтому демократическая "республика... является готовой политической формой для будущего господства пролетариата"(333).

Можно привести целый ряд аналогичных и однозначно интерпретируемых мыслей Ф.Энгельса. "Маркс и я, - отмечал он, - в течение 40 лет без конца твердили, что для нас демократическая республика является единственной политической формой, при которой борьба между рабочим классом и классом капиталистов может сначала приобрести всеобщий характер и затем завершается решительной победой пролетариата". 

"Демократическая республика, - вновь подчеркивал Ф.Энгельс, -  всегда останется последней формой господства буржуазии - той формой, в которой ему приходит конец". Демократическую республику Ф.Энгельс называл высшей формой государства, причем такой, "в которой только и может быть доведена до конца последняя решительная борьба между пролетариатом и буржуазией”(334).

Вместе с тем настало время указать на две характерные особенности предлагаемого использования пролетариатом формально-демократических институтов в гипотетической схеме Ф.Энгельса (как ранее и К.Маркса). 

Во-первых, демократическим путем не только устанавливается политическое господство одного класса, хотя и составляющего большинство, и соответственно устраняется от власти социальное меньшинство, что естественно для демократии, но и при этом в дальнейшем интересы меньшинства, прежде всего экономические, перестают учитываться в ходе принятия решения большинством.

Налицо - диктатура большинства, диктатура пролетариата посредством демократических процедур. Главным здесь являются не методы осуществления власти (как впоследствии у Ленина), а классовая сущность проводимой политики.

В целом же в концепции демократии ясно проступают черты ЯКОБИНСКОЙ  традиции - конфронтационность: не поиск компромиссов между классами, взаимоприемлемых решений, а ликвидация - как класса - одного из них, согласно экономическим и социально-философским взглядам марксизма.

Во-вторых, столь же явственно проглядывают и черты РУССОИСТСКОЙ  политической традиции - априори пролетарской партии, как обладательнице научной теории, уже до волеизъявления известны общий интерес и общая воля всего пролетариата, не сводящиеся к сумме интересов и волей отдельных пролетариев, и поэтому главная задача партии состоит не в выявлении и учете разнородных интересов пролетариев,а в "прояснении" классового сознания пролетариата, означающем принятие всем классом как однородным целым платформы партии в качестве своей. Еще в большей степени подобный подход должен был бы проявиться после завоевания власти,

В.И.Ленину, судя по "Государству и революции" и "Марксизму о государстве", были известны многие из процитированных положений Ф.Энгельса, в том числе, что важно, и одно из ключевых мест из его работы "К критике проекта социал-демократической программы 1891 года" ("...наша партия и рабочий класс могут прийти к господству только при такой политической форме, как демократическая республика. Эта последняя является даже специфической формой для диктатуры пролетариата, как показала уж Великая французская революция"(335)), и тем не менее он, используя их в качестве аргументов, и в частности только что приведенную выдержку из работы Ф.Энгельса, продолжал "гнуть свою линию” неадекватной интерпретации: "Энгельс повторяет здесь в особенно рельефной форме ту основную идею, которая красной нитью тянется через произведения Маркса, именно, что демократическая республика есть ближайший подход к диктатуре пролетариата”(336).

Как читатель легко убедится, проведя сравнительный анализ слов Ф.Энгельса и В.И.Ленина, перед нами очередная фальсификация последним смысла текста столь обожаемого им одного из основоположников марксизма.

Действительно, Ф.Энгельс выделяет две последовательные роли, выполняемые демократической республикой:

1)служить наиболее благоприятным политическим условием для завоевания власти пролетариатом;

2)служить государственной формой для власти пролетариата (диктатуры пролетариата).

Вождь же большевизма, ничтоже сумняшеся, "углядывает" лишь первую роль демократической республики, но, чтобы как-то завуалировать свой (думается, сознательный) подлог, использует своеобразный терминологический оборот: "ближайший подход к диктатуре пролетариата".

Выявленная нами фальсификация В.И.Лениным марксистской концепции демократии состоит прежде всего в искажении им содержания,которое вкладывали в понятие "диктатура пролетариата" К.Маркс и Ф.Энгельс, в замене этого содержания собственным оригинальным,отличающимся от классическо-марксистского.

Здесь необходимо дополнительное разъяснение. Понятие "диктатура пролетариата", используемое К.Марксом и Ф.Энгельсом (как и понятие "демократия"), многозначно.

Данное обстоятельство объясняется тем, что при отсутствии законченного целостного и развернутого обоснования идеи диктатуры пролетариата в одном тексте основоположники марксизма неоднократно употребляли этот термин при анализе различных проблем, вследствие чего их высказывания и допускают неоднозначные, порой альтернативные интерпретации, что и подтверждает литература: 

1)расширительное понимание диктатуры пролетариата как гегемонии; 

2)близкая к нему интерпретация диктатуры пролетариата как государственной власти большинства в интересах большинства;

3)трактовка диктатуры пролетариата как государственной власти большинства населения - пролетариата - в политической форме демократической республики; 

4)противоположная предыдущей трактовка диктатуры пролетариата, воплощенной в новом по типу и политической форме государстве отрицающем все прежние политико-юридические институты, ранее действовавшие принципы их организации и функционирования, стандарты политической и правовой культуры; 

5) истолкование диктатуры пролетариата как телеологической государственной власти - власти государства, используемой как орудие для установления заранее определенной цели: коммунистического миропорядка; 

6) близкая к предшествующей трактовка диктатуры пролетариата как власти, имеющей цель “уничтожения” всех классов и установления общества без классов, а значит, и упразднения власти самого пролетариата.

В этом качестве диктатура пролетариата представляет собой переходное, упраздняющее самое себя, отмирающее, государство. Вместе с тем в переходный период государственная власть пролетариата носит явно выраженный авторитарный характер, так как свою историческую миссию пролетариат реализует при помощи деспотического вмешательства в право собственности и в буржуазные производственные отношения"(337). 

В то же время диктатура пролетариата авторитарна не только к буржуазии, но и к пролетариату,так как вводится равное для всех принуждение к труду(338).

Более того, власть пролетариата, в силу логики объективно стоящих перед ней задач и необходимости выполнения соответствующих функций превращается, оставаясь авторитарной, в тоталитарную. Этот аспект мы рассмотрим детальнее дальше.

Здесь же ограничимся тем, что выразим свое частичное несогласие с мнением В.Л.Лобера, утверждающего, что диктатура пролетариата носит одновременно авторитарный и демократический характеры: "...как власть, опирающаяся на силу, она носит авторитарный характер, но как власть, представляющая собой концентрированное выражение политической воли большинства, она в то же время является демократической"(339).

Абстрактно рассуждая, власть может быть и демократической (узкий смысл), и авторитарной одновременно(как и в случае ,когда диктатура пролетариата устанавливается посредством демократической республики): демократической по отношению к большинству и авторитарной по отношению к меньшинству.

(Заметим, что даже этот вариант невозможен для демократического политического режима в современном  понимании, т.е.,как режима либерально-демократического и плюралистического, при котором является обязательным соблюдение прав и свобод человека и меньшинств). 

Однако подобная ситуация невозможна для власти, начавшей осуществлять экономическую программу марксизма: первоначально, даже будучи демократически избранной, власть становится авторитарной и по отношению к большинству, а следовательно, чтобы остаться у власти,марксистской партии следует выбирать между двумя вариантами - узурпировать власть или отказаться от экономической программы марксизма; 

7) суженная интерпретация - отождествление диктатуры пролетариата с тоталитарным,насильственным, идеократическим единовластием пролетарской партии;

8) трактовка диктатуры пролетариата как власти, осуществляющей преобразования хотя и насильственным, но по возможности "наиболее рациональным и гуманным путем"(340).'

Перечисленные (а также другие, не названные нами) интерпретации понятия "диктатура пролетариата" в сочинениях классиков марксизма (и в текстах интерпретаторов, что не одно и то же) встречаются не в одинаковой мере:

во-первых, каждая в отдельности или в различных сочетаниях, во-вторых, одни чаще, другие реже, третьи - в исключительных случаях. В-третьих, вслед за эволюцией социально-философских и политических взглядов классиков в связи с меняющимся общественным контекстом одни интерпретации диктатуры пролетариата отходили на задний план, другие выдвигались на авансцену.

Но с чем нельзя согласиться, так это с суждением В.Б.Пастухова о том, что в 80-е гг. прошлого столетия "К.Маркс и Ф.Энгельс по существу начали демонтаж выдвинутой ими ранее концепции диктатуры пролетариата”(341).

Вернемся к основному анализу. Ф.Энгельс (как и К.Маркс) часто использовал понятие "диктатура пролетариата" в самом общем виде,в значении классовой сущности власти, безотносительно к форме государства и политическому режиму: государственная власть находится в руках представителей пролетариата и осуществляется в интересах пролетариата. 

Содержание понятия "диктатура пролетариата", по К.Марксу и Ф.Энгельсу, очень часто не соответствует его буквальному смыслу: деспотизм класса, основанный на произволе, насилии. 

Нам тотчас же возразят: ваша трактовка никак не согласуется с ключевым тезисом К.Маркса о насилии как "повивальной бабке всякого старого общества, когда оно беременно новым"342, а также с выводами в "Гражданской войне во Франции'' К.Маркса. Но противоречия здесь нет.

Термин "диктатура пролетариата" использовался К.Марксом и Ф.Энгельсом в связи с концепцией путей революции в двух основных значениях. Более конкретная трактовка зависела от того, в связи с каким из двух основных путей революции они его рассматривали. 

1) Если речь шла о формально-недемократическом и относительно немирном способе завоевания власти посредством вооруженного восстания, других вооруженных форм борьбы, то диктатура пролетариата означала установление недемократического политического режима, изъятие и ограничение демократии, насильственное подавление сопротивления отстраненных от власти социальных групп и слоев.

Вместе с тем основоположники марксизма характеризовали установившуюся власть как "демократическую" по той функциональной рола, которую она должна выполнять: осуществление политики в интересах большинства - пролетариата. Что же касалось формы государства,формы правления для диктатуры пролетариата, то полной ясности и окончательного ответа у них на этот счет не было: ею могла быть и новая форма республики наподобие Парижской коммуны, но вполне - и демократическая республика. Диктатура пролетариата, таким образом,в первом случае означает не только классовую сущность власти, но и диктаторские методы осуществления последней.

В то же время если основоположники марксизма предвидели (по сути дела констатировали историческую практику) естественное несогласие и сопротивление свергнутых классов и необходимость насилия по отношению к ним (назовем его - "насилие-1"), то они не предвидели несогласия и сопротивления самих пролетариев ("несознательных слоев") и насилия по отношению к ним ("насилие-2"), к которому с неизбежностью всякий раз пришлось прибегать новой власти (как показал трагический опыт бывших стран "соцлагеря"), как только она начинала осуществлять экономическую программу марксизма. В этом случае "демократическая" (по выполняемой роли) диктатура пролетариата также (наряду с политическим режимом) превращалась в авторитарную власть.

2) Если же речь шла о власти пролетариата ("диктатура пролетариата"), достигнутой в ходе формально-демократического и относительно мирного пути революции, то диктатура пролетариата означала установление демократического политического режима (для всех),и формой государства диктатуры пролетариата являлась демократическая республика.

Для Ленина (времен "Государства и революции") термин "диктатура пролетариата" означал власть пролетариата, жестко увязанную с определенной формой государства - республикой вида (а не только типа - классовой сущности) Парижской коммуны (но никак не демократической республики) и недемократическим политическим режимом в отношении всех, но своеобразным "демократическим" режимом для пролетариата, с широким использованием форм прямой демократии.В.И.Ленин пытается придать понятию "диктатура пролетариата" прямой, буквальный смысл в отношении обоих терминов - "диктатура" и "пролетариат": прямая диктатура всего пролетариата.

Ленинское понятие "диктатура пролетариата" лета 1917 г. не ограничивалось сказанным нами, но в данном конкретном случае нас интересует лишь односторонняя интерпретация Лениным текста Ф.Энгельса. И тут парадокс состоит в том, что хотя Ленин действительно искажает смысл конкретного фрагмента из конкретного сочинения Ф.Энгельса ("К критике проекта социал-демократической программы 1891 года"),но его интерпретация, продолжая оставаться фальсификацией в одном отношении, в то же время соответствует мыслям Ф.Энгельса, содержащимся в другой его работе, написанной тремя месяцами ранее, - во <<Введении к работе К.Маркса "Гражданская война во Франции">>.

Читатель имеет возможность воочию убедиться в двойственности, противоречивости концепции демократии "старого” Ф.Энгельса (феномен двух Энгельсов в пространстве 90-х гг.): с одной стороны, соратник К.Маркса утверждает, что демократическая республика является искомой государственной формой диктатуры пролетариата (критика проекта Эрфуртской программы), с другой стороны, он одновременно полагает, что все же истинной формой государства для диктатуры пролетариата является не демократическая республика, а республика вида (не только типа) Парижской коммуны, своего рода полугосударство(343) ( <<Введение к работе К.Маркса "Гражданская война во Франции">>).

Однако сравнительный анализ снимает имеющиеся противоречия в указанных двух текстах Ф.Энгельса:

1)В "К критике проекта..." исследование демократической республики осуществляется с позиции актуальных задач пролетарского движения и в сопоставлении с другими формами правления государств прошлого.В этом аспекте демократическая республика является формой государства,создающей наиболее благоприятные условия для завоевания власти пролетариатом относительно мирным и формально-демократическим путем, и соответственно в случае успеха по нему будет служить формой диктатуры пролетариата;

2)Во <<Введении к "Гражданской войне...">>, напротив, анализируется государство с позиции будущего, в контексте марксистской концепции отмирания этого института, ликвидации дуализма политического государства и гражданского общества.

Исходя из такого видения, любое государство настоящего является злом, в том числе демократическая республика, так как в нем государственная власть обособлена от общества, она сама является машиной подавления одного класса другим, а ее органы "из слуг общества превратились в его повелителей". Парижская же коммуна отсекла худшие стороны государства как такового и поэтому уже не являлась в собственном смысле государством, а была полугосударством.

Здесь мы в исследовании марксистской концепции демократии подошли к пункту, в котором необходимо рассмотреть подробнее проблемы демократии в связи с анализом К.Марксом и Ф.Энгельсом опыта Парижской коммуны. В предыдущем разделе мы этот опыт рассматривали лишь сквозь призму "управляющие/управляемые".

К.Маркс в работе "Гражданская война во Франции" анализируя опыт Парижской коммуны, делает вывод, что последняя оказалась "открытой, наконец, политической формой, при которой могло совершиться экономическое освобождение труда"(345).

Учитывая же то, что Парижская коммуна обладала рядом особых политических институтов, отличающих ее от демократической парламентской республики, возникает, в свою очередь, естественный вывод, что идеи, высказанные К.Марксом в "Гражданской войне..." противоречат как приводимым нами ранее мыслям Ф.Энгельса о демократической республике как специфической форме диктатуры пролетариата, так и положениям самого К.Маркса, сформулированным и раньше, и после опубликования его труда, в соответствии с которыми он допускал принципиальную возможность "законного" пути социалистической революции в Англии и США посредством использования конституционных формально-демократических институтов(346).

Но, как и в предыдущем случае, кажущееся противоречие политической доктрины находит свое объяснение как в социально-философских воззрениях классиков, так и в противоречивых, сложных реалиях политической жизни второй половины XIХ в.

Во-первых, следует принять во внимание, что К.Маркс и Ф.Энгельс свои политические теоретические положения формулировали,как правило, на основе обобщения революционного опыта, политической реальности XIX в. Одновременно, исходя из идеи многовариантности общественного развития, они в зависимости от того или иного виртуального пути революции полагали возможным существование нескольких государственных форм диктатуры пролетариата. 

Опыт Парижской коммуна как раз и послужил историческим материалом для одной из таких форм, для первого вывода К.Маркса. 

Чартистское движение в Англии,демократизация ряда буржуазных государств во второй половине XIX в., успехи рабочего движения в Германии 80-90-х гг. в использовании формально-демократическим институтов в своих целях послужили основанием для вывода Ф.Энгельса. 

Отсутствие разветвленного военно-бюрократического аппарата в демократической республике - США - и в парламентарной конституционной монархии - Англии в 70-е гг. - и наличие формально-демократических институтов в условиях определенной сознательности и организованности рабочего класса Англии предопределили второй вывод  К.Маркса.

Во-вторых, как явствует из письма К.Маркса к Д.Кугельману от  12 апреля 1871 г., вывод классика о том, что Парижская коммуна является "открытой", наконец, политической формой освобождения труда,  правомерен для конкретно-исторических условий континентальной Европы, прежде всего Франции и Германии 1871 г., и не распространяется на все "цивилизованные страны" мира(347).

Иначе не понять, как же К.Маркс и Ф.Энгельс в то же время указывали на возможность "законного" формально-демократического и относительно мирного пути в Англии и США. Поэтому даже апологетически настроенному к марксизму читателю придется смирится с мыслью, что марксистская концепция демократии амбивалентна, внутренне противоречива.

Учитывая вышеизложенное, бесспорно, неверной является мысль, встречавшаяся еще недавно в советской специальной литературе: "...исходя из опыта Парижской коммуны К.Маркс и Ф.Энгельс отвергли парламентарную республику как возможную политическую форму диктатуры пролетариата".

В-третьих, по истечении некоторого времени сама оценка К.Марксом и Ф.Энгельсом достижений Парижской коммуны становится сдержаннее, приобретает конкретно-исторический и пpocтранственно-временной контекст. К.Маркс в письме к Ф.Д.Ньювенгейсу от 22 февраля 1881 г. высказался на этот счет достаточно определенно, фактически дезавуируя часть своих выводов десятилетней давности: "Это было восстание только одного города в исключительных условиях, большинство Коммуны вовсе не было социалистическим и не могло им быть"(349). Тем самым рушится миф “Е”.

В-четвертых, анализ всего корпуса трудов основоположников марксизма о Парижской коммуне показывает, что К.Маркс и Ф.Энгельс проводили различие в революционном и политическом опыте Парижской коммуны между тем, что имеет всеобщее значение, и тем, что носит особый характер. К уровню всеобщего они относили подтверждение Парижской коммуной ранней идеи К.Маркса о необходимости слома бюрократической и военно-полицейской машины буржуазного государства,с одной стороны, и сохранения общественно необходимых демократических, институтов - с другой. 

Понятно, что характер и масштабы этих изменений будут варьироваться в зависимости от конкретно-исторических ситуаций в той или иной стране. В США и Англии 70-х гг. XIХ в., где буржуазия, не унаследовав военно-бюрократической машины, не успела ее еще создать, объем слома и его характер были бы иными, чем во Франции и Германии с разветвленной бюрократической и военно-полицейской машиной.

Более того, Ф.Энгельс в последние годы вместо термина "слом" стал использовать слово "переделка". И подобная замена была естественным завершением эволюции политических взглядов Ф.Энгельса в связи с изменившимися объективными условиями. Основоположники марксизма стали применять термин "слом" в условиях ожесточенной классовой конфронтации, вооруженной борьбы, реальной возможности только недемократического пути революции.

По мере же демократизации политической жизни и соответственно, в связи с расширяющейся возможностью демократического и относительно мирного пути в рамках существующей Конституции и правового поля отпала необходимость в радикальном сломе. "Речь идет просто об указании на то, - отмечал Ф.Энгельс в письме к Э.Бернштейну от 1 января 1884 г., - что -победивший пролетариат должен заново переделать старый бюрократический, административно-централизованный государственный аппарат, прежде чем сможет использовать его для своих целей”(350).

Здесь также говорится о существенной переделке ("заново"), но все же не о сломе.

И, наконец, в-пятых, К,Маркс, анализируя опыт Парижской коммуна, был прав, выделяя ряд ее прогрессивных политических черт: всеобщее избирательное право; самоуправление производителей;ликвидация привилегий чиновничества, поставленных под контроль выборного органа и трудящихся масс; децентрализация управления. В то же время он ошибся, отнеся к прогрессивным такие политические институты и черты как: I) отказ от разделения законодательной и исполнительной власти; 2) фактический отказ от независимости судей; 3) уничтожение постоянного войска и замена его вооруженным народом; 4) схожая мера в отношении полиции; 5) императивный мандат депутатам и сменяемость их в любое время; 6) фактический отказ от профессионального аппарата управления!(351). 

Как кратковременная мера в конкретно- исторических условиях Парижа 1871 г. (всеобщее вооружение народа,открытая сменяемость в любое время и депутатов, и судей) они были не то что оправданны, а обусловливались объективно. Но считать,что Парижская коммуна оказалась раскрытой тайной "правительства рабочего класса", "открытой политической формой диктатуры пролетариата", как показал опыт XX в., и утопично, и фактически реакционно.         

Практика отвергла также воззрения В.И.Ленина, утверждавшего в "Государстве и революции", что "у Маркса нет и капельки утопизма в том смысле, чтобы он сочиняя, сфантазировал "новое" общество... Он берет фактический опыт массового пролетарского движения и старается извлечь из него практические уроки. Он "учится" у Коммуны, как все великие революционные мыслители не боялись учиться у опыта великих движений угнетенного класса..."(352).

СУММИРУЯ СКАЗАННОЕ, становится понятным, что концепция демократии классического марксизма, не говоря уже о домарксистском периоде, существенно отличается от ленинской концепции. И хотя вождь большевизма претендовал на роль правоверного последователя революционной политической доктрины К.Маркса и Ф.Энгельса, в действительности он по многим пунктам ее сфальсифицировал, и прежде всего марксистскую концепцию демократии.

ПРИМЕЧАНИЯ

330.См.: Там же. С.249-264.

331.См.: Там же. С.237,287.

332.Фридрих Энгельс: Биография/ Авт. кол.: Г.Гемков и др.Указ.соч.С. 514

333.См.: Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т.39. C.I84.

334.Там же. Т.21. C.I72; Т.22. С.287; Т.36. С.112-11З.

335.Там же. Т.22. С.238.

336.Ленин В. И. ПСС. Т.ЗЗ. С.70-71.

337.Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т.4. С.446.

338.Л.С.Мамут справедливо отмечает, что в современных русских переводах "Манифеста..." формула "принуждение к труду" (Arbeitszwaag) дается в застенчивом, щадящем варианте - "обязательность труда" (См.: Мамут Л. Учение Маркса.Указ.соч. С.103).

339.Л о 6 е р В. Л. Указ.соч. С.26.

340.О некоторых из этих трактовок подробнее см.: История марксизма-ленинизма. . . (70-90-е годы XIX в.). Указ.соч.Т.2. Ч.1. С.85; Мамут Л. С. Учение о государстве требует переосмысления. Указ.соч.С.102-104; Кравченко С. Указ.соч. С.44. 

Известный исследователь рабочего движения Ж.Гранжон в своей книге (См.: Grandjonc J. Communisme. Kommunismus. Communism. Origine et developpement international de la terminologie communautaire premarxiste des utopis- tes aux neobabouvistes 1785-1842. Vol.1. Historique.Vol.2. Pieces justibicatives. Trier. 1989. - 559 p) , посвященной происхождению и развитию терминов "коммунистический", "коммунизм" и ряда родственных им в период, начиная с последней четверти ХVIII в. и кончая 40-ми гг. XIX в., специально рассматривает происхождение и первоначальное значение термина "диктатура пролетариата".

На основе анализа конкретных текстов Гранжон показывает, что с 30-х гг. XIX в. термин "диктатура” имел тенденцию означать не более чем "власть", "осуществление власти". "Диктатуре буржуазного меньшинства бабувистская и коммунистическая традиция XIX в.,- пишет Гранжон, - противопоставляет идею другой диктатуры для осуществления демократии" (Р.260).

Это могла быть по форме временная диктатура революционного комитета, временного правительства либо даже одного человека. По мнению Гранжона, только с 1850 г., после подавления демократических революций, когда Маркс и Энгельс впервые стали использовать формулы "классовая диктатура буржуазии" и ее необходимого следствия - ’’диктатуры пролетариата", господство, или диктатура, пролетариата являлось для них не чем иным, как следствием применения к "наиболее многочисленного классу" принципа "демократии" или "суверенитета народа", который был провозглашен в 1789 г. буржуазией и из которого она исключила большую часть - народ (См.: Р.258,259).

По мнению рецензента книги Гранжона В.Г.Мосолова, речь, стало быть, идет о том, что, когда после поражения революции 1848-1849 тт. классики "убедились в колебаниях мелкой буржуазии, то есть большинства народа, тогда появился термин "диктатура пролетариата", притом в тесной связи с идеей непрерывной революции" (Мосолов В.Г. Социализм, рождение идеи и термина // ВИ КПСС. 1991. № 9. С.114).

Можно было бы согласиться с выводом Гранжона и с интерпретацией Мосолова, но только с корректировкой. Во-первых, и до революции IS48 г. политическое господство пролетариата для основоположников марксизма также означало применение принципа "суверенитета народа" к наиболее многочисленному классу - пролетариату; а во-вторых, термин "диктатура пролетариата", в понимании классиков, и без мелкой буржуазии все равно означал только власть большинства.

Таким образом, значение, термина "диктатура пролетариата" в марксизме генетически, а следовательно, и теоретически противоречиво (ибо несет отпечаток как бабувизма и бланкизма, на него накладываются реминисценции якобинской диктатуры и грубоуравнительного коммунизма, так и классической теории демократии) и подразумевает два момента: во-первых, переход власти от меньшинства – эксплуататоров - в руки большинства - пролетариата, но сам переход не только не облекается в демократические формы, а, напротив, допускает и временную революционную автократию; в этом случае внимание акцентируется на демократической "природе" власти; во-вторых, переход власти в руки большинства, обязательно осуществляемый посредством формально-демократических институтов. Именно второй аспект и сопряжен с формально- демократическим путем революции.

341.Пастухов В.Б. Указ.соч. С.99.

342.Маркс К., Энгельс.Ф. Соч. Т.23. C.761.

343.В 60-70-е гг. в связи с необходимостью теоретически обеспечить построение основ коммунизма в СССР к 1980 г. в советском обществознании широко и разносторонне обсуждались проблемы отмирания государства, в том числе вопрос о том, в каком смысле можно говорить о "полугосударстве" и с какого момента советское государство становится им. Обзор дискуссии и их анализ с позиций того времени см.: Белых А. К. Управление и самоуправление. Социалистическое управление: сущность и перспективы развития.Л:Наука,1972.С.169-203.

344.Маркс К., Энгельс Ф.  Соч. Т.22. С.199-201.

345.Там же. Т.17. С.601.

346.См.: Там же. T.I8. C.I53-I54; Т.45. C.I42-I43.

347.См.: Там же. Т.ЗЗ. С.172-173.

348.См.: Марксистско-ленинское учение о государстве и праве: История развития и современность/ Редкол.: Н.В.Витрук, Л.С.Мамут и др. М.: Наука, 1977. С.263. В отечественной литературе начала 90-х гг. суждение, раньше отвергаемое, потихоньку, хотя и непоследовательно становится общим местом. См., например: История марксизма-ленинизма. ..Т.2. Ч.2. С.234. Сравните с С.346.

349.Маркс К., Энгельс Ф. Соч. Т.35. С.132.

350.Там же. Т.36. С.70.

351.См.: Там же. Т.17. С.342-346.

352.Ленин В. И. ПСС. Т.ЗЗ. С.48.