Родословие деда Николая Кузнецова

По рассказам матери, её отец родился в Каршинском посёлке, а по справке из военного архива, он был родом из п. Малый Чаган. Поэтому когда архив Западно – Казахстанской области начал оцифровывать Метрические книги церквей Уральской области, дореволюционного периода, мне пришлось их просмотреть почти все, прежде чем натолкнулся на интересующую запись. А нашлась она там, где меньше всего надеялся найти: в Метрической книге Казанско – Богородицкой церкви Кожехаровского посёлка за 1912 год:

«№ 27  Дата рождения:  24 Апреля/Дата крещения:  30 Апреля. 1912 г.
Имя новорожденного:  Николай

Родители:  Кожехаровского посёлка казак Емелиан Марков Кузнецов и его законная жена Параскева Герасимова; оба единоверческого вероисповедания.

Восприемники: Кожехаровского посёлка казак Николай Саввов Азовсков и того же посёлка жена казака Ирина Андреева Азовскова.

Священник: Тихон Фофанов.
И. д. псаломщика Александр Ерофеев»
(ГА ЗКО: ф. 237, оп. 1, д. 51, св. 28, л. 328).

Обнаружив эту «ключевую» запись, которая точно указывала дату и место рождения моего деда Николая Емельяновича Кузнецова (по новому стилю: 6 Мая 1912 года), пришлось ждать ещё 2 месяца, пока ГА ЗКО оцифровал Метрические книги за 1911 год, где обнаружилась запись о венчании его родителей и не только. Оказалось, что Емельян Кузнецов принадлежал к старообрядцам – беглопоповцам и в церковь не ходил, поэтому прежде чем вступить в законный брак (церковный), его присоединили (вторым чином) к Православной церкви на правах единоверия.

«№ 6  Дата рождения: 24 Августа 1892 г./Дата крещения:  31 Января 1911 года.
Имя новорожденного (присоединённого):  Емилиан (вторым чином).

Чаганской станицы Павловского посёлка малолеток – казак Емилиан Марков Кузнецов присоединен чрез таинство Миропомазания на правах единоверия из беглопоповской секты.

При присоединении были: Кожехаровского поселка казак Павел Иоаннов Сосновцев и того же поселка жена казака Капитолина Трофимова Сосновцева.

Священник Тихон Фофанов с диаконом Павлом Кориным и с псаломщиками – диаконами: Александром Ерофеевым и Александром Плетневым».
(ГА ЗКО: ф. 237, оп. 1, д. 41, св. 23, л. 212).

В той же Метрической книге, во втором разделе «О бракосочетавшихся», обнаружилась следующая запись:

«№ 7  Дата венчания:  4 Февраля 1911 года.

Чаганской станицы Павловского поселка казак Емелиан Марков Кузнецов, единоверческого вероисповедания, первым браком, 18 лет.
Кожехаровского поселка дочь казака девица Параскева Герасимова Выровщикова, единоверческого вероисповедания, первым браком, 17 лет.

По жениху: Кожехаровского поселка казаки: Иоанн Савельев Азовсков и Алексей Иоаннов Лухманов.
По невесте: Кожехаровского поселка казаки: Алексей Иоаннов Азовсков и Карп Петров Лухманов».
(ГА ЗКО: ф. 237, оп. 1, д. 41, св. 23, л. 242).

Таким образом, удалось выяснить, что Емельян Маркович Кузнецов был родом из Павловского посёлка, который имел ещё второе наименование – Колесов. Значит, «корни» Кузнецовых нужно искать в этом посёлке, а не в Кожехарове. Кстати сказать, посёлок Колесов располагался между двумя Чаганскими посёлками: 1 – ым и 2 – ым, или Большим и Малым Чаганами. Однако проблема была в том, что семья Марка Кузнецова принадлежала к беглопоповской секте, в церковь они не ходили и в Метрические книги не записывались. Одним словом, были самые настоящие кулугуры. Поэтому пришлось искать информацию в газете «Уральские войсковые ведомости». В Уральском казачьем войске было такое множество казаков с фамилией Кузнецовы, что отыскать Марка из Чаганской станицы оказалось не так то просто. Пришлось делать выборку по всем Кузнецовым из Павловского посёлка. Например,  с 1 Января 1894 года, за выслугу лет, перечислили из полевого во внутренне – служащий разряд Семёна Лаврентьева Кузнецова (Пр. по УКВ от 12 ноября 1893 г. № 804. УВВ № 10, 1894). Была надежда, что он мог быть родным братом нашего Марка Кузнецова. Поиск вёлся, на первых порах, методом «тыка», поэтому случались частые ошибки, и не раз.  Наконец был найден нужный приказ по Уральскому войску.
Осенью 1890 года, на основании Приказа по УКВ от 4 октября 1890 года за № 635, в переменяющийся состав Уральской учебной сотни зачислили, из 2 – го отдела УКВ, четверых казаков Кузнецовых:

Фаддей Осип. Кузнецов –  Каменская станица;
Демид Никол. Кузнецов – Каменская станица;
Сергей Галактион. Кузнецов – Чаганская станица;
Марк Ив. Кузнецов – Чаганская станица (УВВ № 39, 1890).         

В 1875 году, когда по Уральскому войску прокатилась «волна» арестов и высылки казаков - старообрядцев в Туркестанский край, газета «Уральские войсковые ведомости» дала объявление Уральского областного штаба:

«Казаки, не прослужившие  3 – х  лет  в  полевом разряде и обязанные, согласно  положения  о  воинской  повинности  Уральского  войска, отбыть службу один год в строю, могут поступать в переменяющийся состав  учебной  сотни  на  свой  счет,  сроком  на  один  год;  о  чем желающие и должны делать заявления атаманам отделов немедленно, а  в  учебную  сотню  прибыть  1  октября» (УВВ № 33, 1875).   

Вероятно, Марк Иванович Кузнецов был из богатых и грамотных казаков, если его приняли в переменяющийся состав Уральской учебной сотни. Все казаки, помимо внесёния оплаты, сдавали вступительный экзамен. Отбор был жёсткий.

Пока выбирал на страницах Уральских ведомостей информацию по Марку Ивановичу Кузнецову, неожиданно отыскался его родной брат:

Казак, постановки на службу 7 сентября 1862 года, Галактион Ив. Кузнецов (Павловского х.) за выслугу лет, увольняется во внутренне – служащий разряд (Пр. от 28 февраля 1879 г. № 166. УВВ № 11, 1879). Постановка в казаки производилась в 19 лет от роду, значит, дата рождения Галактиона Ивановича Кузнецова 7 сентября 1843 года. Ещё два года уральский казак прибывал в подготовительном разряде, до 21 лет, а затем 15 лет находился в полевом разряде, до 36 лет; после полевого казак перечислялся во внутренне – служащий (гражданский) разряд.  Если казак участвовал в боевых действиях на войне, то, как правило, ему засчитывали в срок его службы дополнительные месяцы или годы.

Казаки Кузнецовы из Павловского посёлка Чаганской станицы играли заметную роль в общественной жизни Уральского войска. Например, в  1880 году на Съезд Выборных от Чаганской станицы,  доверенным был избран гражданский казак (вн. - сл. разряда) Галактион Лавр. Кузнецов (УВВ № 3, 1880), который доводился двоюродным братом Марку и Галактиону Ивановичам Кузнецовым. А чисто – отставной казак Павловского пос. Кузьма Никол. Кузнецов был выбран судьёй в станице Чаганской (УВВ № 7,  1881). Годом ранее, Артемий Кузнецов (Чаганская ст.) пожертвовал 1 рубль в пользу погорельцев (УВВ № 19, 1879).  Чтобы разобраться, кто же эти люди, в каком родстве они состояли между собой, необходимо обратиться к Ревизским сказкам Уральского казачьего войска Колесова хутора 1834 года.

Ревизские сказки, метрические книги и исповедные росписи, помогут нам в исследовании родословных. Благодаря им, удалось установить цепочку в родстве между поколениями семьи Кузнецовых, уходящую вглубь веков.

26 ноября 1718 года по указу царя Петра I была начата ревизия – перепись всего податного населения. С 1718 по 1858 годы в Российской империи проведено 10 ревизий. По Яицкому – Уральскому войску сохранилось до наших дней 4 переписи: 1723, 1765/1773, 1817 и 1834 гг. Ревизские сказки по переписи могли составляться на протяжении 5 и более лет. Лишь при более поздних переписях населения в ревизские сказки заносились «души женского пола». Возраст в переписях указывали, основываясь на опросах и по наглядному физическому состоянию лица. Поэтому возраст одного и того же лица в переписях разных лет может не совпадать.

Ревизская сказка Уральского казачьего войска Колесова хутора 1834 года:

 «№ 7144  Кузнецов Василий Степанов  – казак, по прежней переписи (1817 года) 64 лет, умер в 1822 году.
Кузнецов Николай Васильев – казак, сын Василия Степанова, по прежней переписи 20 лет, ныне 38 лет.
Сыновья Кузнецова Николая Васильева:
Артемий – 15 лет;
Лаврентий – 11 лет;
Козма (Кузьма) – 8 лет:
Иван – 5 лет.

№ 7132  Кузнецова Ерина (Ирина) – жена Василия Степанова, ныне 75 лет.
Кузнецова Ерина (Ирина) – жена Николая Васильева, ныне 30 лет.
Дочь Кузнецова Николая Васильева: Федосья – 4 лет»
(ГА ОО: ф. 98, оп. 2, д. 65, л. 860).

В переписи 1834 года нужно обратить внимание на Ивана Николаевича Кузнецова, 5 лет от роду. Он являлся, отцом Галактиона и Марка Ивановичей Кузнецовых. Однако, может вызывать сомнения его возраст. Если предположить, что Иван Николаевич родился в 1828 году, то тогда на момент рождения Галактиона Ивановича ему было всего 15 лет. В семьях уральских казаков случались очень «ранние» браки, поэтому здесь, удивляться нечему. Также, могла быть ошибка в определении возраста при проведении переписи. У Николая Васильевича Кузнецова было четверо сыновей, из которых Ивану неверно записали возраст при переписи.

Например, Артемий Николаевич Кузнецов по переписи 1834 года родился в 1818 году. В 1869 году он был уволен в чистую отставку, за выслугу лет. Уральские казаки в возрасте 41 года увольнялись в отставку, а ещё через 10 лет, по достижении возраста 51 года, увольнялись в чистую отставку. Артемий Николаев Кузнецов, Павловского хут., был записан в «Список отставным казакам Уральского войска, уволенным в 1869 г. за выслугу положенных лет и по болезни в чистую отставку» (Приложение к газете УВВ № 24, 1870 г.).

В Уфе, в Центральном государственном историческом архиве Республики Башкортостан (ГБУ НА РБ), сохранился документ «Ревизские сказки 1817 года Августа Дня Оренбургской губернии города Уральска о числе жителей в оном и подведомственном оному Станицах служащим и не служащим казакам мужеска и женска пола людям», на 804 листах. Так вот, в этом документе, в разделе «Отставные казаки» есть запись:

«На Колесовом хуторе.
№ 1272  От(ставной) Казак Василий Кузнецов – 60 лет;
У него сын малолетний Николай – 17 лет.
№ 1169  От. Казака Василия Кузнецова жена Ирина – 60 лет»
(ГКУ НА РБ: ф. 138, оп. 2, д. 188, л. 710).

Как видно из переписи 1817 года, возраст Василия Кузнецова указан на 4 года моложе, чем в переписи 1834 года. Однако, если принять за год его рождения 1757, то даже в этом случае он должен быть записан в переписи 1765/1773 гг., которая именовалась как «Список имянной о находящихся в войске Яицком старшинах и казаках, и о их детях, после учиненного в 765 году генерального списка с показанием в оной вновь рожденных и убылых разными случаи учинен при войске Яицком дня 1773 года».

В переписи 1765/1773 годов, в 3 дес. 1 сот. 1 тыс. перечислены:

Казак Кузнецов Мокей Андреев – по генеральному списку (1765) - 67 лет; умер в 1766 году.
Его сын Кузнецов Андрей Мокеев – по генеральному списку – 10 лет, ныне – 17 лет; при городе казаком.
Казак Кузнецов Степан Мокеев –  возраст: 30/37 лет; при городе казаком.
У него новорожденный сын Иван – возраст: 6 месяцев.
У него же сын Василий – возраст: 6 мес./7 лет 6 мес.; при отце.
Брат Степана: Кузнецов Петр Мокеев – возраст 24 лет; приписан казаком.
(РГВИА: ф. 653, оп. 1, д. 1, л. 21).

Кузнецов Мокей Андреевич, согласно переписи 1765 года родился в 1698 году, поэтому его можно поискать в переписи 1723 года, которая хранится в фондах Российского государственного архива древних актов (РГАДА). В этой переписи были записаны 52 человека с фамилией Кузнецов. Однако Кузнецов Мокей Андреевич был обнаружен быстро. Правда, его возраст в переписях разных лет отличался, на целых 10 лет.

«6 сотня. № 503 Кузнецов Андрей Васильев – 40 лет; его сын – Мокей – 14 лет. Сказка: Синбирского уезду пригород Ерыклинска казаки. На Яике с 201 <1693> года; в казаках 22 года.

№ 531 Кузнецов Михаил Васильев – 50 лет. Пришёл оттуда же. На Яике с 208 <1700> года. В казаках 16 лет.

Казаки в службу не годные по другим росписям.
№ 213 Кузнецов Игнатий Васильев – 40 лет. Пришёл оттуда же. На Яике с 203 <1695> года; в казаках 18 лет».

По переписи 1723 года, произведённой полковником Захаровым, яицких казаков оказалось тогда в действительной службе 3196 человек, которые были разделены на сотни и десятки. «И которым положено тогда жалования всем 1500 рублей деньгами, - писал А. И. Левшин, - да на каждого по осьмине хлеба» [Левшин А. И. Историческое и статистическое обозрение Уральских казаков. – С. – Петербург, 1823].

Доподлинно неизвестно при каком войсковом атамане казаки Кузнецовы пришли на Яик. До Гражданской войны 1918 – 1920 гг., в войсковом архиве хранились приходно – расходные листки Яицкого войска. В одном из них было записано: «204 (1695) году октября 21 дня книги записки при атамане при Лексее Васильеве сыне Гречюхе да при есауле при Иване Мелшем да при Иване Щербакове…». Из текста ясно, что А. В. Гречуха был войсковым атаманом, а И. Меншиков и И. Щербаков при нём были войсковыми есаулами. Войсковые есаулы, как и атаман, выбирались на войсковом круге ему в помощники. Бывшие войсковые есаулы навсегда оставались в ранге старшин. Из них многие впоследствии сами становились войсковыми атаманами. Кстати, так было и с И. Меншиковым (1696 – 1697) и с И. Щербаковым (1720 – 1722).

В 1723 году царь Пётр I в первый раз определил своею грамотою Яицкого войскового атамана Григория Меркурьева и приказал полковнику Захарову сделать перепись всем казакам, по Яику живущим. В 1723 – 1724 годах полковник Захаров провёл перепись Яицкого войска, впервые, с указанием в списках имён, отчеств и фамилий казаков. Завершала перепись клятва – обязательство войскового атамана Григория Меркурьева:

«724 ноября 17 по указу Его Императорского Величества на Яике в розыскной канцелярии пред господами полковником и лейб – гвардии капитаном Захаровым с товарищи Войсковой атаман Григорий Меркурьев сказал: после – де поданного списку которои я подал к переписному делу все записанные казаки и пришлые люди Ямансар Ишпулатов с товарищи сто семь человек подлинно обжили да казаки Сильверст Иванович Мордовин с  товарищи пятьдесят четыре человека полинно умерли а ежели Григорий сказал неправду а после этого кто донесет и за то учиним мы смертную казнь (.) в сем сказке вместь атамана Григория Меркульева по его велению Яицкого Войска подьячий Василий Марков руку приложил». 

Итак, праотцем нашего «материнского» рода нужно считать Кузнецова Андрея Васильевича, 1683 года рождения, который прибыл на Яик в 1693 году, из Симбирского уезда, пригорода Ерыклинска, вероятно, со своим отцом – казаком. В 1701 году, 18 лет от роду, вступил в службу казаком.

Пригород Ерыклинск или Ерыклинский острог располагался на Закамской засечной черте, которая начиналась от города Белого Яра и тянулась на восток по правой стороне реки Большой Черемшан. План создания черты одобрен в 1652 году, указав «устроить городы и жилые и стоялые остроги, и всякие засечные, и земляные, и деревянные крепости от Волги реки до Ику реки, и вниз, и до Камы…»  Весной 1652 года закипела работа…  От города Белого Яра до Ерыклинского острога «всего валоваго и надолбнаго и обратнаго и засечнаго дела» было устроено на расстоянии 19 верст и 343 саженей.

…Ерыклинский острог стоял под горою в лощине и по величине много уступал городу Белому Яру. Острог имел вид четырехугольника, длина которого равнялась 52, а ширина 42 саженям. Высота острога была около трёх саженей, и в нём находилось шесть башен: из них две, обращенные одна на север, а другая на юг, имели проезжие ворота и вышки, и были несколько больше остальных четырёх, угловых и глухих, без вышек. На вышке северной проезжей башни находился государев вестовой колокол. У этой же башни, вне острога, была построена церковь. Внутри острога, у проезжих ворот были построены две караульные избы и общественное здание. Вооружение острога состояло из одной пушки в станке на колесах и шести пищалей затинных, из которых четыре были расположены на башнях. На определённом расстоянии от острога был выкопан глубокий ров, который в случае надобности, мог заполняться водою из речки.

Для заселения Ерыклинского острога были переведены в 1653 году из села Чалнов сто пятьдесят человек пашенных крестьян и устроены в казачью службу, на их счет были приобретены некоторые книги церковные и образ. Ещё летом 1652 года по указу государя отправлен был из Казани дворянин вместе с подьячим в село Чалнов с деревнями с повелением – «села Чалнов служилых людей стрельцов и пашенных крестьян и бобылей всех до одного человека перевесть на Закамскую черту и устроить их на Закамской черте в жилых городах и острогах где пригоже» [Перетяткович Г. Поволжье в 17 и начале 18 века. – Одесса, 1882. С. 146].

Похоже, что село Чалны, после переселения «пашенных крестьян» и др. на Закамскую черту, было заселено чувашами. Есть исторические сведения: «23 октября 1747 года тогошь Симбирскаго уезда деревень Янишковой Челны Сюрбеево Именеевой… ясашные чуваши…».

Таким образом, казаками Ерыклинского острога были отец и дед Андрея Васильевича Кузнецова. Вероятно, и его с братьями прислали на Яик, для казачьей службы по государеву приказу, а не по собственному желанию. Не исключена вероятность того, что казака Василия Кузнецова и его троих сыновей сослали из Ерыклинского острога на Яик, за отказы признавать «новую» православную веру, которая начала утверждаться в России после реформы 1654 года, проведённой патриархом Никоном.
 
Поколенная роспись рода яицких – уральских казаков Кузнецовых:

1. Андрей Васильевич (1683 – после 1723), на Яике с 1693 г., в казаках с 1701 года.
2. Мокей Андреевич (1709 – 1766).
3. Степан Мокеевич (1735 – после 1773).
4. Василий Степанович (1764 – 1822). Жена Ирина (1759 – после 1834)
5. Николай Васильевич (1797 – после 1834). Жена Ирина (1804 – после 1834).
6. Иван Николаевич (1829 - ?).
7. Марк Иванович (?).
8. Емельян Маркович (1892 – после 1917). Жена Прасковья Герасимовна Выровщикова (1893 – после 1917).
9. Николай Емельянович (1912 – после 1941). Жена Александра Ананьевна Черноярова (1912 – 2002).

В каком году Кузнецовы обосновались в Колесовом хуторе, неизвестно. Они сначала, вероятно, проживали в Чаганском форпосте, который был основан, когда началось обустройство Нижнее – Яицкой линии, которое возглавил Оренбургский генерал – губернатор И. И. Неплюев. Вводились  постоянные гарнизоны из казаков по крепостям и форпостам вдоль Яицкой линии от границы Оренбургского казачьего войска до Гурьева. Все расходы на содержание этих гарнизонов несли сами казаки из войсковой казны. Яицкая линия создавалась для пресечения набегов киргизских орд, появившихся у берегов Яика около 1701 года, и нападавших на российских подданных, уводя при этом скот и пленных.

В 1738 году войсковой атаман Григорий Меркурьев разрешил яицким казакам пахать землю и сеять пшеницу. Однако, уже, в 1740 году казаки жаловались на другого войскового атамана, Василия Прыткова, который запрещал хлебопашество, разрешенное его предшественником. Вот, что написал в апреле 1821 года оренбургский чиновник А. И. Левшин:
«Хлебопашеством занимаются они очень мало, и то с недавнего времени; а прежде совсем не знали оного. Хотя в самом малом количестве, но оно производится теперь выше Уральска, около самого Уральска и вёрст на 40 ниже оного. Далее не видно ни одной пашни. Главные причины тому: неудобство почвы, изобилие в деньгах, за рыбу выручаемых, возможность обойтись без земледелия покупкою привозимого во множестве  в Уральск хлеба  из  ближних  губерний.  Системы  в  хлебопашестве  здесь  нет  никакой…  сеют  на  одном  месте  дотоле,  пока земля  истощится; потом обрабатывают новую»  [Левшин, 1823].

Форпост Чаганский отстоял к низу от Уральска - 35 вёрст. Вероятно, хутор Колесов получил своё название потому, что его жители колесили по округе и распахивали плодородные земли. «Поскольку земли, в пустее лежащей, - писал Левшин, - слишком много, то запахивать оной дозволяется всякому, сколько желает».  Землю обрабатывали плугом, запрягаемый  4 – мя или 6 – ю волами или лошадями. Засевали овёс, пшеницу, просо и  яровую рожь. Место для пашен выбирали на возвышенностях. Озимого хлеба в начале XIX века совсем не сеяли. Однако,  через 100 лет ситуация  кардинально поменялась и хлебопашество получило распространение на низу Урала.

«Вследствие ходатайства депутатов на Съезде Выборных от станиц: Чаганской, Скворкинской, Бударинской, Горячинской, Сахарновской и Лбищенской, Войсковое  Хозяйственное Правление с 12 сентября (1906 г.) разрешило производить в этих станицах посев ржи наволоком с осени т. г., причем размер этого посева должен быть не более 5 десятин на казака, как это установлено протоколом Съезда Выборных на 12 марта с. г. для  всех станиц войска» (УВВ № 70, 1906).   

«Наволок, наволочный посев, посев наволоком – практиковался только в экстенсивных хозяйствах. При нём семена высевались прямо по невспаханному жнивью (стерне) и закрывались бороной или ралом. Весьма несовершенный способ посева, требующий к тому же, большого расхода семян, чем при паровой пахоте и вообще при вспашке: а именно на 1 – 2 меры крупных семян и ; - ;  меры мелких»  [Энциклопедический словарь Ф. А. Брокзауза и И. А. Ефрона (ЭСБЕ). - СПб., 1890 - 1907].

В начале ХХ века каждый уральский казак мог обрабатывать до 20 десятин пашни бесплатно, сверх этого лимита требовалось вносить плату в казну Уральского казачьего войска. Нередко, один казак засевал до 300 десятин пашни. Как правило, для обработки пашни казаки нанимали работников из крестьян соседних губерний или хохлов – переселенцев.

В Метрической книге Кожехаровского посёлка 1903 года обнаружилась запись № 3 от 5 Января 1903 года, крестины девочки Анны – дочери казака Кожехаровского посёлка Ефима Филимоновича Синильникова и законной жены его Любови Константиновны, оба единоверческого вероисповедания.  Восприемниками у купели были: крестьянин Рязанской губернии Михаил Иванович Гаршин и Кожехаровского поселка казачья дочь девица Пелагея Марковна Кузнецова (ГА ЗКО: ф. 237, оп. 1, д. 12, св. 6, л. 79). Вероятно, это дочь Марка Ивановича Кузнецова. Получается, что Марк Кузнецов в 1903 году, уже, занимался хлебопашеством вблизи Кожехаровского посёлка. Возможно, что крестьянин Гаршин был у него в работниках. Однако, событие имело место быть зимой. Кузнецовы могли оказаться в Кожехаровском посёлке и на багренье – зимнем рыболовстве. Как бы там ни было, а деловые интересы в Кожехаровском посёлке у М. И. Кузнецова были задолго до женитьбы его сына Емельяна.

Форпост Кожехаровский возник на Нижнее – Яицкой линии в одно время с Чаганским форпостом, как сторожевое укрепление. После реформы 1875 года стал центром Кожехаровской станицы, в которую входил и форпост Лбищенский, ставший в 1899 года уездным городом.

«Кожехаровская станица – административная единица Калмыковского уезда Уральской области, - писал Н. Бородин, - в 100 верстах от города Уральска. В состав её входят 3 селения с 3007 жителями, в том числе посёлок Лбищенский, который имеет быть переименован в уездный город взамен города Калмыкова. Главное занятие – засев  хлеба, рыболовство и скотоводство.
Н. Б.» [ЭСБЕ, 1890 - 1907].

В город Лбищенск перенесли станицу и перевели станичное правление, оставив в Кожехарове поселкового атамана. За год до женитьбы Емельяна Кузнецова с одним из Кожехаровских атаманов произошёл курьёзный случай, о котором поведал в газете «Уральские войсковые ведомости» местный житель:

«С 15 – 21 мая (1910 года), в неделю о слепом, должен начаться сбор кружечный в пользу слепых, для чего в церквях имеются специальные кружки, которые, по окончании сбора отдаются в поселковое управление для помещения  на видном месте. В прошлом году таковая местным священником была отдана поселковому атаману; в нынешнем году, когда понадобилась кружка для сбора, то в поселковом управлении её не оказалось; но когда атаману пос. настойчиво предложили найти кружку, то таковая была найдена на чердаке поселкового правления изломанной, и в таком виде была атаманом пос. доставлена в церковь. Желательно бы было обратить на это внимание и выяснить: при каких обстоятельствах попала на чердак кружка, и кем и когда изломана? Это не единственный случай исчезновения из под надзора поселкового управления; так ещё исчезли 46 бутылок водки, отобранной в шинках в 1909 году бывшим атаманом пос. Ур. М – ным.
14 мая 1910 г.       А. Л – нъ.» (УВВ № 40, 1911).

Вышеприведённый курьёз из жизни Кожехаровского посёлка показывает, что поселковые начальники относились ко многому чисто формально. Не исключено, что девицу Пелагею Марковну Кузнецову записали дочерью казака Кожехаровского посёлка в Метрической книге, также, ошибочно. Ведь, её брат, Емельян Маркович Кузнецов, в 1911 году показан казаком Чаганской станицы Павловского посёлка. В те годы, переселение из одного посёлка в другой, даже в пределах одной станицы, осуществлялось с разрешения атамана соответствующего отдела. С начала 1900 года, атаман 2 – го отдела, в который входили посёлки Кожехаровский и Павловский, находился в городе Лбищенске. Возможно, Марк Иванович Кузнецов имел такое разрешение, а его сын Емельян был записан, как «малолетка» (17 лет от роду) по Чаганской станице Павловском посёлку. Во время женитьбы ему было 18 лет (04.02.1911), а постановка в казаки осуществлялась с 19 лет. Так, 30 апреля 1912 года, при крещении сына Николая, он был показан уже казаком Кожехаровского посёлка.

Кожехаровские казаки, помимо участия в главных рыболовствах на Урале: севрюжное рыболовство, осенняя плавня и багренье, издавна рыбачили на озере Челкар (Чархал), а также на Узенях.

«Большой и Малый Узени, - писал А. И. Левшин, - вытекая из Саратовской губернии, во владения Уральского войска, впадают в Камыш – Самарские озёра, в которых большая часть покрыта камышом, а другая… пересохла.

С нынешнего 1821 года, по дозволению высшего начальства, в первый раз начали казаки рыбную ловлю в Челкарском озере или по здешнему морце, за 80 вёрст от Уральска в Киргизской степи находящемся.
Рыбы, попадающиеся в Урале в наибольшем количестве, суть: осётр, шип, белуга, севрюга, белая рыбица, судак, лещ, щука, сазан, сом голавли. Осетры ловятся иногда пудов в 7, 8, и даже до 9. Белуги пудов в 20, 30, а редко в 40; первые чем больше, тем лучше и дороже; вторые чем больше, тем хуже и дешевле. Но вообще вся рыба теперь стала мельче прежнего от уменьшения вод в море и Урале. Цены икре и рыбе в багренье не имеют сравнения с ценами в весенний лов; в продолжении сего последнего он вчетверо ниже: ибо время года не позволяет сберегать рыбу иначе, как посолив её.

Соль казаки уральские получают или из Индерского и Грязного солёных озёр, находящихся недалеко от границы в степи Киргизской, или из озёр, по берегам Эмбы лежащих. Есть также и около Узеней небольшие солёные озёра» [Левшин, 1823].

Вероятно, кожехаровские казаки имели неплохой доход от рыбной ловли, поэтому заниматься хлебопашеством им было незачем. Это обстоятельство могло привести в этот посёлок нашего прапрадеда Марка Кузнецова. Степь между Уралом и Кушумом быстро обживалась хлебопашцами. Появились десятки степных хуторов, вокруг которых раскинулись хлебные нивы. По рассказам, на одном из таких хуторов семья Кузнецовых сеяла пшеницу и просо. Однако, назвать точное место, пока не представляется возможным.

Газета «Уральские войсковые ведомости» написала: «В Уральском войске большинство казачьего населения раскольники и единоверцы, тяготеющие всё ещё к расколу» (УВВ № 40, 1899). И это была сущая правда. В семьях Кузнецовых из Павловского посёлка были и раскольники и единоверцы, о чем свидетельствуют записи Метрических книг 1 - го Чаганского посёлка:

«№ 54  Зинаида  Дата рождения: 2 Ноября 1903 г.; крещение: 9 Ноября.
Родители: Чаганской стан. Павловского пос. казак Тихон Галактионов Кузнецов и жена его Гликерия Дионисьева, оба раскольнической секты.
Восприемники: Чаганской станицы Павловского посёлка казак Сергей Галактионов Кузнецов и девица дочь казака Чаганской станицы Павловского посёлка Елена Сергеева Кузнецова (ГА ЗКО, ф. 237, оп. 1, д. 12, св. 6, л. 608/34).

О присоединении Сергея Галактионовича Кузнецова к Православной Церкви в 1903 году написала газета «Уральские войсковые ведомости»:

«Под влиянием бывших в Александро – Невском соборе (гор. Уральска) бесед с раскольниками и раскольников между собою, некоторые из более искренних приверженцев старого обряда, заявили о своем присоединении к православной церкви. В числе присоединенных следует отметить двух лиц. Из среды австрийцев – Матрону Прохоровну Макарову, старуху 60 лет, пользующуюся большим влиянием в австрийщине, как видную в этой секте «читалку» и «канунницу». Из  беглопоповцев  следует  отметить присоединение  начетчика  этого  толка  казака  Павловского  поселка Чаганской  станицы  Сергея  Галактионова  Кузнецова.  Не  раз  многие  беглопоповцы  заявляли,  что  они  не  присоединяются  потому,  что  не присоединяется Кузнецов. Присоединение последнего должно произвести сильное  влияние  на  чаганских  беглопоповцев…  2 июля  в  церкви Чаганской  станицы  совершено  присоединение  ещё  10  человек  из беглопоповщины» (УВВ № 28, 1903. С. 8).

Начетчик, у старообрядцев человек, начитанный в богословских книгах, старопечатной (дониконовской) религиозной литературы и т. д. Как тут, не вспомнить язвительно – колкие слова советской поэтессы  О. Берггольц:

«Особо изощрялись староверы,
Начетчики, всё грамотный народ.
Всё брали из Писания примеры,
Что дело у коммуны не пойдёт».

Богословские наклонности бывшего «беглопоповского» начетчика Сергея Кузнецова были замечены благочинным Чаганской станицы и в 1913 году он исполняющий должность псаломщика в церкви Александра Невского в 2 – ом Чаганском посёлке (Малый Чаган). При миропомазании и во время венчаний в церкви присутствовал его брат Тихон Галактионович Кузнецов, который со своей женой Гликерией Дионисьевной также был присоединён из беглопоповцев в Единоверческое вероисповедание после 1908 года. До того, ещё будучи раскольниками, они крестили своих детей: дочь Зинаиду, сына Автонома и дочь Ульяну, в Единоверческой церкви.

Кузнецов Автоном Тихонович. Родился в 1905 году, Зап. Казахстанская область, Уральский район, Колесово пос., русский, образование начальное, хлебопашец. Проживал, там же.
Арестован 11 октября 1930 года Уральской ОГПУ. Приговорен тройка ОГПУ 6 января 1931 года, обвинение: 58 – 8, 58 – 10.
Приговор: дело прекращено. Реабилитирован 10 июня 1989 года. Прокуратура ЗКО Указ Президиума Верховного Совета СССР от 16 января 1989 года (Жертвы политического террора в СССР).