Радиошалаш

               
         

        «Внимание. Говорит Москва. Говорит Москва». Так начали трансляцию Ленинградской симфонии Д. Шостаковича, 5 марта 1942 г., несмотря на то, что и концерт с участием автора, и трансляция происходили в моём родном городе Куйбышеве. 

        В войну я  слышал голос Левитана и не знал, что диктор тоже находился в Куйбышеве, на ул. Красноармейской, где круглосуточно работал радиокомитет.

        И ретрансляция всех передач на длинных и средних волнах велась тоже из Куйбышевского РЦ (радиоцентра) № 1, где после окончания войны работал и мой отец.

        Когда я еду в электричке на Жигулёвское море, на пути промелькнёт РЦ №1, где я учился в школе с 5 по 7 класс.

        Я припадаю лицом к левому стеклу вагона. Вижу шоссе, которое ведёт к водонапорной башне, а вон жилые бараки и цветущие административные здания.

        РЦ - это был райский уголок. Чистенько везде, уютно. Люди здесь интеллигентные, грамотные, в основном радиоспециалисты из Москвы и Ленинграда…

        Мы с отцом поселились в комнате метров четырнадцать, в длинном деревянном бараке военных  лет, где комнат таких было десятка два. На стене висел обязательный атрибут РЦ: репродуктор-тарелка.

        Перед нашим бараком стояла гипсовая скульптура, единственное архитектурное излишество на РЦ. Окно нашей комнаты позволяло разглядывать  ее выразительную фигуру, но только сзади.

        Скульптура была высокая и замахивалась чем-то. То, чем она должна замахиваться, в руке у нее уже не было, и композиция спортсменки выглядела незавершенной, как великие греческие творения после Турецкого Ига…

        Цветочные клумбы располагались и по обе стороны центральной улицы. Это были шикарные клумбы, богатые, ухоженные. Росли там петунии, бархотки, анютины глазки, превращая весь РЦ в большой пышный цветник. Но главное - это обилие садового табака, наполнявшего в теплые вечера  воздух  ароматным терпким настоем. Я полюбил запах времен своего отрочества!

        Вскоре мне стало понятно, почему здесь цветники такие пышные. С визгом сирен с мигалками к цветочным клумбам врывалась красная пожарная машина. Она останавливалась недалеко от скульптуры. Из машины немедленно высыпался боевой расчет, стремительно раскручивал шланги с брандспойтами и приступал к поливке цветов! Старшина расчета по секундомеру засекал время, затраченное на подготовку операции. «Потушив пожар», машина так же шумно удалялась. Это повторялось почти каждый день.

        Административное здание РЦ с колоннами дополняли клуб, кинозал, магазины. Из громадного шумного репродуктора  целый день изливалась первая программа центрального радио - гордость РЦ.

        Припадаю к правому окну вагона, проплывают четыре 205 метровые длинноволновые антенны. Их называли  в народе колосками - кормилицы значит. Издали они видны, а вблизи приходится голову задирать высоко, шапку придерживать. Движутся над ними облака. И кажется, будто живые они, шевелятся.

        А вот лесок, где скрывается наш мальчишеский радиошалаш. Во время школьных каникул  я с одноклассниками любил проводить время в этом лесочке, около небольших антенн высотой метров 15. Антенны укреплены растяжками и создавали магнитное поле. Они позволяли нам делать радио опыты.

        Из высокого кустарника мы с ребятами соорудили огромный шалаш. В нём было очень уютно. Это был не простой шалаш, а радиофицированный. Инициатор был Миша Злобин, универсал самоучка. Он сделал отвод в шалаш от одной из растяжек  антенны. 

        Генеральная творческая лаборатория радиолюбителя Миши находилась в бараке, где он жил. Протянул он длиннющую проволоку вдоль своего барака, укрепив ее к стенам изоляторами. В роли изоляторов были гвозди, вбитые в доски. Заземление и антенну ввел через открытую форточку в комнату. И вот тут уж демонстрировал чудеса, им изобретенные.  Все на базе мощного сигнала радиовещания.
 
        В щель стола вставлял ложку. Заземлял ее. В руку брал антенну и мякишем ладони проводил по ложке круговыми движениями. Из ложки без наушников звучала первая радиопрограмма: 

                По росистой луговой,
                По извилистой тропинке
                Провожал меня домой
                Мой знакомый с вечеринки …

        Этот радио эксперимент Миша Злобин перенёс в наш радиошалаш. Ребята были в восторге!

        Миша на этом не останавливался. Вместо ложки он предлагал использовать швейный напёрсток, предварительно в него наплевав. Вставлял  напёрсток в землю. К антенне он подсоединял один конец медной проволоки, а другой  вставлял в слюну напёрстка. Слюна кипела, как фумарола, под звуки первой программы! 

        Миша Злобин чувствовал себя, как фокусник в цирке. Он брал обыкновенную металлическую пустую консервную банку и превращал её в радиотарелку, которая звучала громко и чисто! Для этого он зарывал в землю один конец медной проволоки, а другой - присоединял к банке. Антенна уже была.

                Хороши весной в саду цветочки, 
                Еще лучше девушки весной ...

        Когда в шалаше стало темно, Миша достал из кармана пятивольтовую лампочку.  Подсоединял к ней заземление и антенну и… да будет свет!

        Талант Миши проявлялся и в литературном творчестве:

                Сижу,  строчу карандашом,
                На матерью гляжу, 
                А мать мне кажет кулаком,
                А я себе строчу!

        Взрослые нам ничего не рассказывали о сенсационной истории строительства самого мощного в Мире Радиоцентра.

        23 июля 1941 года специально для возведения радиостанции было образовано строительство №15. В тот же день из Безымянлага на площадку завезли 300 заключенных. Но уже вскоре на строительстве работали почти шесть тысяч лагерников, которые в основном были заняты на выемке грунта под 22 метровый бункер ТЗ (технического здания) и на бетонировании защитной плиты.

        ТЗ РЦ состояло из двух подземных этажей общей площадью 6 тысяч квадратных метров.  Толщина стен — один метр. Железобетонные конструкции были рассчитаны на случай прямого попадания 500-килограммовой фугасной авиабомбы.

        А около ТЗ верхолазы треста «Стальконструкция» монтировали 8 ажурных башен-антенн. Во всем Среднем и Нижнем Поволжье ничего более значительного по своим размерам до того времени не строили.

        Ленинградские заводы изготовили радиооборудование. Но из-за Блокады вывести его удалось только на 30%. Сроки введения объекта №15 в действие оказались сорванными.

        Именно тогда по личному распоряжению Сталина из системы ГУЛАГа стали выводить специалистов по радиосвязи и радиооборудованию, попавших сюда по пресловутой 58-й статье.

        В их числе оказался и доктор технических наук Александр Львович Минц. О нём ходят легенды: будто он за одну ночь в тюрьме, во время войны спроектировал  радиоцентр.

        Минц рекомендовал недостающее оборудование изготовить в США. По его словам, в нашей стране нельзя было получить нужное качество этих изделий. В НКВД за такой план Минца снова попытались обвинить по 58-й статье, на этот раз – в «восхвалении иностранной техники». Однако ученый стоял на своем. Заказ на необходимое оборудование все же был передан одной из американских фирм, но лишь после его утверждения ГКО и лично Сталиным.
 
        На нижнем уровне бункера РЦ располагались трансформаторные кабины с системой кондиционеров. На верхнем этаже стояло радиопередающее оборудование: шесть передатчиков на 200 киловатт каждый, — 1,2 мегаватта в общей сложности.
Самое мощное передающее устройство американцев было лишь в районе 300 киловатт.

        На закрытой территории находились брызгальные охладительные бассейны. Их было четыре общим объёмом воды 4000 кубометров.

        Из окна электрички показались 150 метровые средневолновые антенны… Радиоцентр исчезает, а у меня ещё долго колотится сердце…

        В местном клубе молодежь кружится под «Рио-Риту» или «Ягодку», танцует  в ритме танго под хрипловатый и добрый голос Утесова вместе с его «Водителем кобылы».

        Кстати, первая пробная передача куйбышевской радиостанции на средних волнах состоялась 29 сентября 1942 года. Сначала в эфир пошла грамзапись песни «У Черного моря» в исполнении Леонида Утесова.

        Звучание было низким. На устранение недоделок дали два месяца. Но в середине дня 18 ноября 1942 года в условиях густого тумана в одну из 205-метровых башен неожиданно врезался самолет. Погибли все члены экипажа.

        На восстановление разрушенной башни-антенны строителям понадобилось почти полтора месяца.

        С марта по сентябрь 1943 года через антенны РЦ № 1 уходил в эфир голос Юрия Левитана, читавшего сводки Совинформбюро так, что было слышно на Дальнем Востоке и в Америке!

        Отец не увидел, как технический прогресс разрушил РЦ №1 - творение военного времени, сыгравшего огромную роль в победе, и служил ещё полвека людям страны.




Фото и информация о строительстве Радиоцентра №1 - из Интернета, спасибо авторам.