Дневник Павла Ф. 180819 хоббиты и тоска по раю

                ***

Закончил перечитывать ВК. И вот чего не замечал раньше, хотя это и очевидно: как они не сошли с ума, эти бедные хоббиты, вернувшись в Шир? Вот они спокойно себе живут, в «профанном» мире, в котором ничего необычного не происходит, т.е. они конечно слышат об эльфах, гномах и т.д. – но для них это скорее персонажи из легенд, не «их мир». А затем благодаря Гэндальфу они попадают в «настоящий мир», мир чудес и открытий, становятся героями Подлинной Истории, истории сакральной, и – снова должны возвращаться в родной Шир, ибо в «ином мире» они не могут пребывать долго, это слишком тяжелое бремя.. При этом симптоматичен диалог, который состоялся между Мерри и Фродо перед самым пересечением границ Шира: Мерри говорит, что все, что с ними было (война Кольца) – это сон, и теперь он просыпается; Фродо же отвечает ему, что наоборот, он, скорее, теперь засыпает.. Наверно, это один из самых важных диалогов в ВК. Мерри рассуждает с точки зрения «земли»: земля – реальность и бодрствование, небеса – сказка, красивый сон; Фродо же с точки зрения «неба»: небеса – явь, земля – сон (заметим, что с позиции христианского идеала верна, конечно, вторая точка зрения). На самом деле в контексте ВК верно и то, и другое. Да, основные события ВК для хоббитов поначалу могли казаться сказкой – как для многих из современных людей покажется сказкой война между ангелами и демонами. Но они убедились, что это – правда; и как теперь вернуться обратно, в «обычный мир»? Как жить в нем, зная, что существует «сакральный мир»? Однако, если как Мерри, считать это сном – тогда «адаптироваться» к возвращению в Шир проще: мы переходим из сна в явь, из красивой сказки, пусть и правдивой, в «наш мир», от сказок далекий.. И мы видим, что Мерри, Пиппин и Сэм – все-таки смогли адаптироваться к Ширу после возвращения. Тем не менее, увидев «настоящую историю», они изменились, и не смогли до конца жизни оставаться в Шире. Толкин после написания ВК  признавал, что Сэм все-таки уплыл за Море, как и ранее Фродо – поскольку тоже был хранителем Кольца (пусть и недолго). Вскоре после этого Мерри и Пиппин покинули Шир, отправившись в Рохан, а затем и в Гондор, где они умерли и были похоронены. «Тоска по настоящему миру», по «миру чудес» оказалась неизбывной. Фродо и Сэм просто отправляются в некий аналог рая в толкиновском мире. А Мерри и Пиппин хотя и не отправляются с ними, но едут туда, где «память о сакральном», «следы чудесного» - все еще очень явственны.. Хоть Шир – их родной дом, но все-таки тяга к «высшему дому» оказывается сильнее..
Иное дело – Фродо. Если только увидев «мир чудес», он считает себя пробудившимся, тогда возвращаться в сон любимого им Шира – и тяжко, и невозможно.. «Рана чудесного мира» настолько велика, что исцелить ее земной мир Шира не может. Для Фродо – подлинный мир «там», а не «здесь», у него дома – разрываться между двумя мирами он не может, да и не собирается; попав в Шир, он по сути самоустраняется из течения его событий, он чужд этому «профанному миру», в котором прожил почти всю жизнь – слишком глубокий след оставил в нем «мир иной». И потому он почти сразу же отправляется за Море вместе с Гэндальфом и эльфами – ибо исцеление возможно лишь в «сакральном мире». Можно вспомнить, как во время встречи Фродо и Сэма с Фарамиром в Итилиэне, тот говорит, что некоторые гондорцы отправляются в Лориэн, т.е. в «самую чудесную обитель эльфов в Средиземье», но обратно почти никто не возвращается; Фарамир замечает, что смертному опасно пересекать грань между мирами.. Это чувствуют не только хоббиты и люди, - это чувствует и гном Гимли, когда, расставаясь с Лориэном он говорит Леголасу, что это и есть самое тяжелое: покинуть этот благодатный мир, покинуть Владычицу Галадриэль (намек на Деву Марию у Толкина); дескать, он думал, что самое тяжелое – это пойти в Мордор, вынести пытки, умереть – но нет! Самое тяжелое – увидеть настоящий Свет Мира, остаться в живых, но потом быть вынужденным покинуть этот Свет и жить в обычном грешном мире, зараженном тлением..
И здесь мы можем ощутить ответ на вопрос: как святые могли жить и в нашем мире, и постоянно ощущать присутствие небесного мира, и общаться с ним – и при этом выносить это бремя? По благодати, как же еще.. Обычный человек, пусть даже христианин, не выдержал бы.. Представьте, что Вы оказались на целый день – в раю. Вы бы потом смогли спокойно жить в падшем земном мире? Нет. Видение рая – это и прекрасно и страшно для земного человека. Страшно – потому что возвращение к миру, что лежит во зле, - будет невероятно болезненным.. Потому что стоит только попытаться вместить в себя «мир чудес», как «мир без чудес» окажется невместим.. И вследствие этого Господь посещает нас чудесами в меру нашей праведности и мудрости.. Человек тленный не может долго пребывать в мире чудес, иначе «тоска по раю» сделает его жизнь на земле невыносимой.. Тоска по раю пропадает только в раю.. Лучше пусть будет «светлая печаль».. Только святые могли часто пересекать грань между этим миром и тем, - и оставаться в живых.. Потому что изрядно вкусили божественной любви, которая одна только и соединяет оба мира, и озаряет наше существование в мире греха.. И что сказать еще? Все святые, молите Бога о нас!