526. Хуторская чертовщина. Утренние сборы

                Как говаривали старые люди, а их стоит послушать, ведь плохого они не скажут, да и зря молоть языками не будут, по их многолетним наблюдениям и это исторический факт, в здешних местах снег выпадает и тает одиннадцать раз в холодное время года.
                Бывали всякого рода случаи, вон выходящие за рамки всякого понимания, но об этом, как ни будь в другой раз, а сейчас  слышно, как в двери постучала Масленица.
                Отворяйте ей и не скупитесь, ибо скоро грянет Великий пост.
         Так что веселитесь в своё удовольствие, пейте и ешьте, если конечно вам позволяют ваши скромные возможности.
         Снег на улице и дворах, а также в полях, как корова языком слизала, после февральской оттепели было пару попыток зимы припорошить снежком землю, но всё это вскоре стаяло под тёплыми лучами южного солнца.
         По утрам ещё примораживал морозец, а ближе к обеду от него и следа не оставалось.
       
              Грязь, извечное божье наказание, куда ни ступи, везде это гадкое месиво.
         И только по стерне целинных участков доставляло удовольствие ходить без опаски, что испачкаешься в грязь.
        На иных ходоков без улыбки смотреть нельзя, чапая по уличному месиву, умудряются растирать грязь по внутренней стороне штанов до самой задницы.
         Про обувку вообще не стоит говорить, уж скорее бы потеплело и босиком ходить, удобно и главное экономно.

          Отщёлкали три дня Масленицы и как не бывало их, думаете хуторяне прямо с утра до вечера так и праздновали, да куда там, в лучшем случае блинов поели, у многих и этого не было на столе.
          Если и расщедрятся на угощения, то только к Прощёному воскресенью.
          Как и было уговорено с соседним хутором, в четверг с утра потянулась молодёжь в сторону соседнего поместья, там,  в местечке под названием «угол», как и в былые времена, сойдутся стенка на стенку померяться силою да молодецкой удалью, давние непримиримые соперники.
         Уже слышались по улице выкрики:
                -Айда с нами из хохлов блины выбивать.
       Острые на язык хуторяне язвили:
                -В овраге соломки не подзабыли подстелить?
                -Или будете, как в прошлый год, сигать туда без разбору, удирая от хохлов.
                -Смотрите, ноги себе не по переломайте.
     В ответ звучало:
                -Не боись, в этот раз устроим им такую квашню.
                - Будут сами драпать до своих хат.
     Проходя мимо двора Чуриковых, зазывали старого деда:
               - Дед Мишка! Идём с нами!
                -Хохлов бить будем!

           К деду Чурикову уже засылали гонцов, как и ни как, дед можно сказать был оберегом и талисманом в таких баталиях, а в составе деда Макара и деда Герасима являлся и не гласным судьёю.
       Пришедших накануне к Чуриковым агитаторов от хуторской молодёжи  не очень – то любезно приняли, когда дед Михаил стал выслушивать сопливую молодь, то тут же вспылил и не дав им досказать до конца свою восторженную речь, наотрез отказался приходить на кулачки, мотивируя это приблизительно такими словами, грозно стукнув посох об пол:
              - Хватит с меня и прошлогоднего позора!
                -Опозорили и перед кем?
                -Перед этим поганым Мукосеем!
                -Побегли так, что пятки засверкали.
                -Получили по соплям и побежали.
                -Чего спужались та?
                -Большака сбили с ноги и чаво?
                -Драпать теперь, да вы самые настоящие нехристи.
                -Это у них там  в туречине так заведено.
                -Укокошили баталпашу и всё, разбегаются как перепуганные зайцы.
                - У нас совсем не так, выбили бойца, становись на его место.
           -Держи фрунт, не давай противнику протиснуться вглубь.
          -Я бы ещё понял, если бы отбежали и вновь сплотили ряды, тогда бы ещё можно было оправдать, как вынужденное отступление.
        -А вы чё понаделали, как побегли и не было вам остановки.
           - Благо, что овраг глубок и хохлы туда не полезли, а так  бежать вам до самых хат и прятаться под бабские юбки.
             -Тьфу, противно даже с вами разговаривать.
                -Сказал не пойду, значит не пойду, хватит мне и того позора.
      -Вон пусть Макарка с Гераськой идут, им не особо стыдливо.

        Агитаторы покидали деда Михаила с постными лицами, выйдя из двора,  держали меж собой совет, что возможно пришли не вовремя вот дед и рассерчал на них.
          Не правильный выбрали момент, да и надо было бы задобрить для начала, преподнести блинов, некудышные из них вышли парламентёры.
         Во второй раз идти как – то уже не с руки, больше будут походить на просителей.
         Когда об этом рассказали Ефимке, тот брызнул смехом и сказал:
                -Плохо вы знаете деда Мишку.
                -Этот ещё  то, чудило, выплеснул всю грязь на вас и успокоился. 
                -Сейчас вот сидит и думки думает, идти или не идти.
                -Поверьте мне, придёт не выдержит.
                - В самый последний момент, а  придёт.
                - Мне ли его не знать. 
                -На карачках, а приползёт, всё потому, что у него дух бойца сидит внутри.
                -Вот и будет он будоражить душу до тех пор, пока сам лично не явится и не посмотрит своими глазами.
              -Будьте спокойны, прибежит, да ещё первее нас.

         С самого утра в хуторе слышался гул, да лай собак, не злой как обычно, а такой, которой  больше походил к выходу на охоту.
          На улице ребята кучковались небольшими группами и вскоре объединялись в более крупные гурты, и уже самые нетерпеливые, самостоятельно выдвигались к месту кулачек,  не дожидаясь общего сбора. 
        Во дворе Ефима Игнатова толкалась молодежь, уже не та мелкая желторотая пацанва, но  уже можно утверждать оперившаяся молодь, которая делала смелые пробные, самостоятельные вылеты.
          Из своей хаты вышел Ефимка, как всегда в весёлом здравии духа и видимо уже хапнувший, для настроения ради праздничка.
       Оглядев собравшихся парней, постукивая по переменно кулаком по ладони, разминая руки для предстоящей схватки, произнёс:
             -Как настрой братушки!
                -Будем хохлов колотить?
              -Да с таким парнягами, как вы, я думаю, мы сумеем их одолеть.
                -Покажем им, кто такие Мамкинские ребята!
                -Да нам ли унывать!
         - Кто ни будь сбегай, предупреди Николашку с Витьком, что пора бы выходить.
                -Раньше придём, для нас же лучше.

      Покуривая тайком, раздобытый дома табачок, который взят был без всякого  на то спроса,  а другого не имелось, дымили с видом опытных курильщиков, хотя если разобраться, у многих из них имелся многолетний опыт.
            Курить при отце или деде ни кто бы из них не рискнул, дань уважения давним традициям, а вот по бахвалиться перед сверстниками это дело чести. 
       Парни скуривали цигарки  до самого, что ни на есть конца, при этом прижигались и пальцы и губы, а что поделать, когда табачку внатяжку.
        Собравшиеся кулачные бойцы не торопясь стали покидать двор Ефимки и не спеша выходить на улицу.
        Затем довольной большой толпой двинулись  на край хутора, проходя мимо двора Чуриковых, Ефимка весело выкрикнул:
               - Дедуля! Михаил Иванович! Выйди  и благослови нас на бой ратный!
                -Без твоего наставления на путь истинный, нам не одолеть подлую вражину.
        По толпе ребят прокатился одобрительный смешок, с  этим  Игнатом ни когда не соскучишься, умеет же в любой обстановке шутку с хохмить.
         На удивление толпы, отворилась двери, выглянул его сын Павел:
                -Чего расшумелись?
                -Отец с дедами давно вас у кузницы поджидают.
                -Вот идите туда, там вас и на путь истинный направят и благословлят на дорожку.

            - Дядь Павлик, айда с нами!
            -Чего дома сидеть, поглядишь, как мы жару зададим этим хохлам.

         -Говорила баба гоп, пока с возу не упала.
              -Не надо раньше драки кулаками махать, иначе придёт время, а вы устали.
                После этих слов Павел Чуриков закрыл за собой двери.

          А с улицы ещё слышалось:
                -Баба с возу, кобыле легче.
                - Уставала баба щи готовить.
                - Да нам хоть мешки с зерном подтаскивать, хоть мешки с мукой оттаскивать, один хрен.

       Повеселевшая толпа остановилась по соседству у крайнего двора, стали ожидать выхода братьев Малиничкиных.
         По доносившимся из хаты крикам Марии Малиничкиной, матери братьев, можно было понять, что её сыновья переростки – дураки, вместо того чтобы заниматься по хозяйству, да приглядывать за семьями, собираются идти дурью маяться.
           Сколько ж можно дубасить друг друга не понятно за что, если не куда силы девать, вон работы не початый край, скоро в поля выезжать, а у них всё руки не доходят, а тут на тебе, кровь молодецкая взыграла.
            Вот околечат случаем, возись потом мать.
                Головы есть на плечах, а мозгов в них нет.
                Идите, коль мать вам не жалко.
                Деток – то, хоть пожалейте.
            Уговоры явно не помогали, тогда пришлось внучат подключить, чтоб они своих отцов не пускали.
          Но всё оказалось безрезультатно, вскоре из хаты вышли Витёк и Николашка, толпа в приветствии своего атамана, радостно взревела.
         Вальяжно из двора вышли Витёк с Коляшей, не Ильи Муромцы, но мужики что надо, от них так и веяло силушкой молодецкой, посмотрев на собравшихся хуторских парней, выборный атаман сказал:
                - Ну что, мальцы! Готовы, по бодаться с хохлами!?
                -Сдюжим в этот раз, не дадим себя в обиду?!

            Толпа загудела, раздались выкрики:
                -Забьём, задавим кацапов!
                -Покажем им на чём свет стоит!
                -Наддадим по соплям, чтоб юшкою кровавою умылись!

           -Раз решились, тогда вперёд.
         Витёк и Колюня окружённые восторженной толпою двинулись вдоль двора Малиничкиных и свернули за угол.
           Сразу за углом двора разделившись на две колоны, чтоб не месить дорожную грязь, а к этому моменту морозец уже отпустил и начала подтаивать грязь, в бодром темпе шагали по бровкам дороги с едва заметной пробивающейся молодой зеленью травы.
              Всю эту весёлую процессию  провожали с угрюмыми лицами дети братьев Малиничкиных, стоя плотной гурьбой у порога своей хаты.

          Трое хуторских дедов в окружении молодой хуторской поросли ребят о чём – то оживлённо говорили, направив всё своё внимание в сторону балки, как раз в то место, где она поражала своей небывалой шириной.
         Вышедшая гудящая толпа парней за пределы хутора прямиком срезая угол, направилась к хуторским дедам, чтоб получить важное напутствие перед предстоящими в скором времени кулачками.
         Грозной тучею надвигались кулачные  бойцы, стоящая молодёжь, только что окружавшие уважаемых стариков невольно попятилась в сторону, уж больно яростная  надвигалась сила.
          Подошедшие парни молодым месяцем  стали выстраиваться  возле ожидающих их  дедов, которым пришлось слегка развернуться.
        В середине опираясь обеими руками на посох, отполированный  отросток кизила, стоял с каменным лицом дед Михаил, высокий суховатый старик с длинною в пояс белою бородою.
          Справа от него был дед Макар, довольно шустрый для таких годов старик и слева стоял дед Гаврила, острый и язвительный на язык старикашка, с бородкой, больше напоминающую щётку.
         Дед Мишка стоял и в полном молчании дырявил своими глазами Витька с Николашкой, оценивал ли он главных бойцов кулачек или держал выжидательную паузу, кто ж его знает, что там было в старой полысевшей голове.
             Гудящая толпа медленно утихала, не выдержав напряжённого взгляда, Витёк зычно выкрикнул, подняв верх сжатый кулак:
                -А ну цыть, балаболы!
            -Чего раскаркались, как вороны на мертвечину!
                -Тишину дай!
           -Михаил Иванович речь говорить будет!
       Эти сказанные слова словно разбудили деда Мишку, он прошёлся взглядом по стоящим парням с напряженными лицами, вначале по левую сторону от стоявших рядом братьев, затем резко перевёл взгляд по правую сторону, а затем глядя прямо на братьев, прокашлявшись, сказал:
             -Собрались мы здесь ребятушки не для того, чтобы сплетни хуторские мусолить.
                - А собрались для того, чтобы ….

19 – 20 август 2019г.