По силе и Крест глава 3

                ГЛАВА 3
               
    С тех пор, как родители благословили Настю на учёбу, прошло четыре года. Учёба давалась ей легко. Она по-прежнему была круглой отличницей. На все каникулы Настя приезжала в родную деревню, радуясь каждой минуте, проведённой вместе с родителями. Девушка повзрослела. Глядя на неё, Михаил Ильич с гордостью отмечал, как похорошела его дочь. Перед ним стояла стройная красивая девушка с русой косой и притягивающими к себе, сверкающими, словно два изумруда, зелёными глазами.
     Окончив четвёртый курс института, Настя приехала к родителям на летние каникулы.  Вместе с ними она каждый день была на ферме. То помогала матери доить коров, то ехала в кабине с отцом, развозя молоко по окрестным деревням и сёлам. На его вопросы о женихе и возможном скором замужестве девушка отвечала с улыбкой:
    - Женихов пока нет, да и замуж я пока что-то не тороплюсь. Закончу учёбу, работать стану, тогда и о женихах подумаю.
    Конечно же, были в её новой студенческой жизни симпатичные парни. Некоторые из них даже пытались ухаживать за красивой отличницей. Но не чувствовала в них Настя чего-то родного, близкого ей; того, что связывает двух влюблённых крепким союзом навек. А о другом она и думать не хотела. Недолгие романы, случайные связи – всё это было чуждо сердцу православной девушки. Не о таком «счастье» она мечтала.
    Время шло. Заканчивался июль, впереди был последний месяц летних каникул. В беседах с колхозниками, в каждодневных выездах на поля, работе на ферме Настя набиралась опыта своей будущей профессии. В колхозе её любили. Всегда с улыбкой, приветливая, да и любое дело у неё спорится…
    В народе говорят: «Беда придёт – и с ног собьёт». Так случилось и с Малышевыми. В субботу перед праздником Преображения Господня после утренней дойки Наталья Петровна вместе с Настей отправилась в лес за черникой. Ягод было много, поэтому собирать было легко и весело. Переходя с места на место, мать и дочь уверенно наполняли ягодами берестяные туеса. Встречались и грибы, чему несказанно радовалась Настя:
    - К празднику пирогов напечём с грибами и черникой!
    Увлекшись сбором, девушка не заметила, что удалилась от матери. Видимо и Наталья Петровна тоже была увлечена сбором, потому что давно не аукалась с дочерью. Внезапно лесную тишину прорезал женский крик. Настя резко обернулась.
   -  Это мама, - пронзила её тревожная мысль.
    Откинув в сторону туес с ягодами, Настя побежала на помощь.
     - Мама, мамочка, ты где?
     В ответ из небольшого овражка в стороне от Насти раздался приглушённый стон,
     а затем наполненный болью голос матери ответил:
      - Я здесь!
       Настя бросилась к овражку и увидела лежащую на его дне маму. Спустившись, девушка обхватила голову матери руками:
      - Мамочка, что с тобой, ответь мне, пожалуйста.
       Казалось, что Наталья Петровна находится в состоянии гипнотического сна. Она смотрела стеклянными глазами на Настю, словно не замечая её. Внезапно её тело пронзили судороги, взгляд на миг прояснился. Она попыталась приподняться, но тут же снова обмякла на руках у дочери, и, указывая рукой на правую ногу, успела произнести единственную фразу:
     -Больно!
      Настя стянула с материнской ноги ботинок, затем чулок и вскрикнула от увиденного. На ноге чётко просматривались следы от укуса змеи. На месте укуса остались две серповидные полоски в виде полуовала из мелких кровоточащих ранок – следы от зубов гадюки.
       Наталья Петровна была в обмороке. На ноге образовался большой отек, который быстро распространялся на значительную поверхность тела, появились выраженные подкожные кровоизлияния. Лицо женщины было перекошено гримасой сильной боли. Настя вспомнила, как она читала, что при укусах змей необходимо высосать яд из ранки. Девушка припала к ранке и стала отсасывать яд. Обморочное состояние матери сменилось возбуждением. Наталья Петровна захрипела, руками стала загребать траву, пытаясь приподняться, но силы быстро её покинули, и она снова погрузилась в обморочное состояние.
      - Помогите! – словно выстрел раздался в лесной тиши голос Насти.
Увы, его никто не услышал. Девушка вылезла из овражка и стала ломать молодые деревца, растущие вокруг.
     - Потерпи, мамочка, - обращалась Настя к лежащей в обмороке матери, - я смогу, я донесу, только вот волокуши сделаю.
      Снова спрыгнув в овражек, девушка осторожно приподняла тело матери, просунув свои руки ей подмышки и скрепив пальцы в замок на её груди. Осторожными движениями Настя вытащила мать из овражка и уложила на сооружённые ею волокуши…
      Время тянулось очень медленно. Девушка старалась изо всех сил, но расстояние до дома уменьшалось как-то неохотно.  Лишь спустя почти два часа Настя дотащила свою дорогую ношу до окраины леса, где проходила проезжая дорога в сторону села. Здесь и обнаружил её, возвращавшийся из рейса отец.
      К вечеру Натальи Петровны не стало. Перед смертью она на миг пришла в сознание, мутным взглядом взглянула на склонившихся к ней мужа и дочь и вдруг улыбнулась…
   Эта посмертная мамина улыбка ещё долго стояла перед глазами Насти.
   Похоронили Наталью Петровну на деревенском кладбище. Горе сильно подкосило здоровье Насти. Она замкнулась в себе, на глаза часто наворачивались слёзы и, в конечном итоге, её увезли с нервным срывом в районную больницу. Михаил Ильич тоже ходил словно тень. На его и без того рано поседевшей голове теперь невозможно было найти ни единого тёмного волоса.      
   Первый месяц учёбы Настя пропустила. Было желание бросить институт совсем.
Неутихающая душевная боль и чувство вины из-за смерти матери не давали нервной системе девушки возможности восстановиться. Видя, как мучается дочь, Михаил Ильич  ежедневно просил Господа о помощи дочери. И Бог услышал его мольбы. В один из визитов в больницу, Малышев смог поговорить с Настей, объяснить, что она ни в чём не виновата, что она сделала всё, что могла…
      - Нужно жить, дочка, ради памяти мамы жить. Учиться, влюбляться, растить детей, - закончил отец свой разговор с дочерью.
      И она услышала отца. С этого дня девушка пошла на поправку и уже к началу октября полностью выздоровела. Заложенный в ней потенциал знаний не позволил ей отстать от своих однокурсников. Вернувшись к учёбе, Настя часами просиживала в библиотеке, изучая пропущенный материал. Узнав о трагедии в семье девушки, преподаватели тоже пытались во всём ей помочь: снабжали её необходимой литературой, во внеурочное время занимались с нею дополнительно. Эти старания не пропали даром: зимнюю сессию девушка вновь сдала на одни «пятёрки».
   Зимние каникулы Настя провела в отчем доме. Каждый день ходили они с отцом на кладбище, несмотря на мороз, подолгу стояли у родной могилы, вспоминая их прежнюю счастливую жизнь.
    Как-то вечером, сидя за вечерним чаем, Настя поднялась из-за стола, подошла к стене, на которой висел свадебный портрет её родителей, и обратилась с просьбой к отцу:
    - Пап, расскажи, как вы встретились с мамой.
Конечно, в детстве, она не раз слышала эту историю (а вдруг отец вспомнит что-то новое); сегодня ей так хотелось воспоминаний, ведь в них жила её мама.
    Михаил Ильич вздохнул:
    -  Да что рассказывать - то, война тогда была…
 Отец на миг закрыл глаза, лицо его приняло задумчивое выражение. Со стороны казалось, что он пытается вспомнить что-то важное. Через минуту Михаил Ильич продолжил:
      - Мы тогда в Белоруссии воевали. Бои ожесточённые шли. В одном из них ранило меня сильно, думал, уже не выживу. Кругом от взрывов земля на дыбы встаёт, пули так и свищут, головы не поднять. Наших много тогда полегло. Из последних сил сумел я скатиться на дно воронки и потерял сознание. Когда в себя пришёл не помню. Знаю, что бой продолжался. А я лежу, смерти жду. От потери крови сознание моё вновь мутиться начало. Вдруг слышу, будто зовёт меня кто-то:
   - Солдатик, родненький, очнись…
  - Ну, думаю, точно смерть моя пришла и за собой уже зовёт. Глаза приоткрыл, а это она, твоя будущая мама. Санитаркой она на фронте была. Её роту нам на помощь направили. Вовремя тогда ребята успели. Хоть и большие потери у нас были, совместными усилиями смогли врага одолеть и выбить его с занимаемой высоты. Мама меня на себе под пулями тащила. Тяжело было, но донесла до своих. А потом отпросилась машину с ранеными до госпиталя сопровождать.
     Уже в госпитале, когда я после операции в себя пришёл, хирург сказал мне, что, если б ни эта хрупкая санитарка, меня б уже и в живых не было. Слишком много крови я потерял, переливание нужно было. Представляешь, как это трудно в военных условиях. Так вот, санитарка эта, не раздумывая, решилась со мной своей кровью поделиться. Хирург рискнул, терять ведь практически нечего было. Жизнь моя на волоске висела. Он и принял «бесценный дар» этой хрупкой девушки. И, ты знаешь, видно Богу так было угодно, прижилась во мне её кровь, и я на поправку пошёл.
      После выздоровления нашёл я её по оставленному в госпитале (специально для меня) номеру её воинской части и указанным ниже имени и фамилии «Наталья Алтайская». Позже узнал я, что такие имя и фамилию дали маме в Барнаульском детском доме, на ступеньках которого нашла её, завёрнутую в лоскутное одеяльце, сторожиха тётя Дуся. Наташа к ней сильно привязалась, мамой звала.
      Тётя Дуся одинокая была, поэтому всю свою любовь отдавала приютским детям. Большая её часть, конечно, Наташе досталась. Эта женщина маму и к вере в Бога привела.   После войны мы с Наташей искали её, но, к сожалению, не застали в живых: за несколько месяцев до Великой Победы тёти Дуси не стало. Коллеги по работе сказали, что умерла она от сердечного приступа. В тот роковой день её попросили помочь навести порядок в кабинете директора. Во время уборки тётя Дуся  случайно наткнулась на объёмную пачку похоронок, спрятанную в ящике стола. Внимательно просматривая их, женщина с ужасом поняла, что на всех листах значатся фамилии бывших воспитанников детского дома. Это и вызвало сердечный приступ, приведший к летальному исходу…
    Рассказ Михаила Ильича прервали всхлипывания Насти. Посмотрев на неё, отец увидел заплаканное лицо дочери. Он протянул дочери платок и на мгновение замолчал. Девушка привела себя в порядок и тихо промолвила:
    - Пожалуйста, расскажи, что было дальше, а то о встрече с мамой я ещё не услышала.
    Малышев снова вздохнул,  ещё раз посмотрел на дочь и, убедившись в том, что она успокоилась, продолжил рассказ:      
    - Подав рапорт командованию, я попросил о переводе меня в часть, в которой служила Наташа. И тут, видно, Бог помог. Просьбу мою удовлетворили. А спустя три месяца произошли в моей жизни два приятных события: во-первых, мы с Наташей поженились, во-вторых, прямо за свадебным столом наш политрук вручил мне орден Красной Звезды. Вот ведь какие дела, понимаешь…
    Михаил Ильич с любовью посмотрел на дочь. Настя вглядывалась в пожелтевший свадебный снимок, на котором в военной форме были запечатлены два самых дорогих ей человека. Девушка смахнула застывшие в глазах слёзы и припала губами к изображению матери…