По силе и Крест глава 12

ГЛАВА 12
     К Григорию и Сергею приближался человек. Издалека с трудом можно было определить его черты. Но вдруг яркий луч света прорезал облака и осветил фигуру человека с головы до ног. Это был высокий бородатый мужчина, в длинной русской рубахе, подпоясанной тонким верёвочным поясом и потёртых штанах. Солнечный луч, осветивший его, придал его и без того крепкой фигуре особую мощь и какое-то неземное величие. Увидев незнакомца, Сергей громко закричал, начал неистово креститься и, указывая пальцем в его сторону, вдруг безумно захохотал. Его трясла нервная дрожь, он ни на что не реагировал. Незнакомец остановился. Несколько минут он неподвижно стоял, глядя вперёд. Видимо поняв, что ему ничего не угрожает, незнакомец снова начал приближаться. В руках его был длинный шест, которым он прощупывал себе дорогу в болотной жиже. Григорий и сам оторопел от увиденного. Он был готов обнаружить в этих лесах всё, что угодно: таинственные озёра и скалы, хранящие древние клады, древние стоянки человека, да, мало ли что ещё. Но обнаружить здесь живого человека, по внешнему виду напоминавшего героев любимых им произведений русской классической литературы – этого он себе даже во сне не мог представить.            
   Незнакомец подошёл совсем близко. Обезумевший Сергей издал звериный рык и начал пятиться в сторону болота.
    - Держи его, а то сгинет, - молвил незнакомец и показал шестом в сторону Сергея.
   Григорий машинально схватил Сергея за плечи, резко рванул на себя и, повалив на кочку, прижал его к земле.
   - Молодец! – одобрил его действия незнакомец. – Видно совсем парню плохо, умом тронулся.
   Он осторожно подошёл к лежащему Сергею, наклонился над ним и провёл ладонью по его волосам. Сергей мгновенно затих, лишь вздрагивающие плечи выдавали в нём признаки жизни. Незнакомец погладил Сергея по голове ещё несколько раз, а потом нажал пальцами на какую-то точку на его шее. Сергей обмяк, без чувств распластавшись на кочке.
    - Вы его убили? – спросил Григорий, пытаясь растормошить друга.
    - Не бойся, он спит, – ответил незнакомец. – Своими ногами он не дойдёт, придётся нести.
      Он посмотрел на Григория и сказал:
     - Надеюсь, что ты сможешь идти сам, двоих я не унесу.
     Незнакомец легко поднял неподвижное тело Сергея, взвалил его на плечо и протянул руку Михайлову:
   - Пойдём, здесь оставаться опасно.
   Григорий поднялся, закинул за плечи рюкзак и ружьё и пошёл за незнакомцем. Куда он идёт, Михайлов не знал, но почему-то был абсолютно уверен в том, что им с Сергеем не причинят никакого зла. Наоборот, от неизвестного мужчины исходила такая жизненная сила и уверенность, что Григорий ни на минуту не усомнился в том
 что там, куда они идут, им обязательно помогут.
     Незнакомец уверенно шагал вперёд. Казалось, что он абсолютно не чувствует своей ноши. Григорий, уставший от пережитого за день, еле поспевал за ним.  Заметив это, незнакомец сбавил шаг:
    - Ничего, с Божьей помощью дойдём. Ты только старайся след в след идти, а то засосёт.
     Михайлов и сам это прекрасно понимал, но то, что незнакомец проявляет о нём заботу, ободрило его и прибавило сил. Вскоре они вышли на твёрдую почву.
     Мужчина аккуратно положил Сергея на землю и, обернувшись к Григорию, сказал:
        - Отдохнём малость, а то, чую, устал ты очень, да и мне, должен признаться, тоже отдых нужен.
        Он опустился на траву и жестом пригласил Михайлова сесть рядом. Скинув вещи, молодой человек присел рядом.
       - Откуда ж вы такие отчаянные взялись? – спросил незнакомец. – Я в этих краях людей уж полвека не видел.
         Григорий удивлённо посмотрел на незнакомца и тихо спросил:
        - Как так, полвека?
       - А вот так, - улыбнувшись, ответил незнакомец. - Когда мы сюда с отцом и братом пришли, я помоложе тебя был. Тебе сколько сейчас?
       - В январе двадцать семь будет.
        - Э, да ты, брат, уже старик по сравнению со мной в то время, - рассмеялся незнакомец, - мне тогда только шестнадцать исполнилось.
      Григорий внимательно посмотрел на незнакомца. На вид ему можно было дать лет пятьдесят пять – шестьдесят. Незнакомец предугадал его вопрос:
     -  Шестьдесят восьмой мне пошёл.
     В голове Михайлова творилось что-то непонятное: 
     - Как такое может быть? Неужели этот мужчина живёт один в этой таёжной глуши пятьдесят лет? Хотя почему один? Он же сам сказал, что пришёл сюда с отцом и братом. Значит их трое. Но всё равно не понятно, как можно было прожить в тайге столько лет без цивилизации?
     Читая его немые вопросы, незнакомец произнёс:
     - По силе и Крест! С Божьей помощью осилили.
     Григорию очень хотелось расспросить незнакомца о его жизни, но тот резко поднялся на ноги, закинул на плечо неподвижного Сергея и сказал:
    - Торопиться надо, вечереет уже. Так что, вставай, остальное уже в нашем доме расспросишь.
    Примерно через полчаса они вышли на большую поляну, с краю которой стояло несколько деревянных построек. Над крышей бревенчатого дома вился дымок. Рядом, судя по всему, находился небольшой сарай. За ним, как не странно, огород, на котором что-то зеленело. Чуть в стороне – довольно высокая постройка с деревянным крестом на крыше.
    - Ну вот и дошли с Божьей помощью, - сказал незнакомец и, указывая рукой на печную трубу, добавил:
   - Брат Серафим уже и ужин сготовил, прошу к столу.    
  Следом за незнакомцем Григорий подошёл к дому и через мгновение уже переступил его порог. Незнакомец прошёл внутрь дома и опустил Сергея на деревянное ложе.
     Ожидавший увидеть убогую избушку с нищенским убранством, молодой человек был ошеломлён, открывшейся его глазам, картине. Пол был выложен брёвнами, со временем отполированными человеческими ногами.  Внутри дома было довольно уютно: в углу располагалась аккуратная небольшая печь, у окна – потемневший от времени деревянный стол со стоящей на нём глиняной посудой, деревянные лавки, большие сундуки, у противоположной стены – ложе, укрытое вместо одеяла звериной шкурой, в красном углу – иконостас. Перед иконами на небольшой полочке горели три свечи, стоящие в старинном кованом канделябре. Единственным источником света в комнате было небольшое окно, через которое в помещение проникали лучи солнца. Имелась в доме и ещё одна комната, убранство которой Григорий пока не видел. У печи стоял седовласый старик с длинной белой бородой. Одет он был в длинную холщёвую рубаху, подобную той, что носят монахи. На груди, на толстой цепочке висел большой крест. При виде незнакомых ему людей старик невольно вздрогнул. На минуту на его лице застыло испуганное выражение, но, увидев широкую улыбку брата, его взгляд посветлел.
    - Ну, здравствуй, брат Демьян, - обратился старик к незнакомцу, - заждался я уже тебя, ужин вот приготовил. А ты, смотрю, не один.
     Старик внимательно посмотрел на Григория:
     - Здравствуйте, молодой человек, - поздоровался с ним старик. – Проходите к нашему столу.
     Михайлов понял, что жутко голоден. Последний раз он ел ещё утром вместе с друзьями. А теперь, один из них навсегда остался в таёжном болоте, другой - лишился рассудка, да и сам он, едва держится на ногах от усталости. Сбросив на пол свою ношу, он медленно подошёл к столу.
     Спутник Григория сел за стол, приглашая его присоединиться к трапезе.   Старик вынул из печи закопчённый чугунок и поставил на стол.
     - Вы уж извините, - обратился к нему старик, - гостей мы не ждали, да и разносолов у нас нет, так что не обессудьте.
     Он подошёл к полке с иконами и, повернувшись к столу, произнёс:
     - Помолимся!
      Демьян поднялся из-за стола, следом встал и Григорий.
      -  Отче наш, Иже еси на небесех! Да святится имя Твое, да приидет Царствие Твое, да будет воля Твоя, яко на небеси и на земли. Хлеб наш насущный даждь нам днесь; и остави нам долги наша, якоже и мы оставляем должником нашим; и не введи нас во искушение, но избави нас от лукавого. Ибо Твое есть Царство и сила и слава во веки. Аминь.
     Текст этой молитвы Михайлов уже слышал раньше: в детстве бабушка тоже всегда читала её перед едой. Повторить его Григорий не мог, поэтому, молча, старался вникнуть в суть непонятных ему слов.
    Закончив молитву, Серафим обратился к Григорию:
     - Я смотрю, молитв ты не знаешь, не крестишься, значит, не крещён?
     Молодой человек отрицательно покачал головой и тихо произнёс:
     - Сейчас это не приветствуется. Могут и привлечь за религиозную пропаганду.
     - Ты смотри, - удивлённо развёл руками старик, - столько лет прошло, а ничего
не изменилось.  А всё-таки нехорошо, трудно без Бога в душе жить. Ты подумай над этим.      
     На ужин была отварная  картошка. К ней Серафим добавил ещё вынутую из печи плошку, в которой лежало несколько небольших жареных рыбин.
   - Угощайся, - произнёс старик, подвигая плошку с рыбой поближе к Григорию.   
   Григорий положил на глиняную тарелку рыбину, добавив туда же пару варёных картофелин.
    - Извини, - добавил Демьян, -  соли у нас давно нет, да мы уж и привыкли.
    Услышав слова Демьяна, Григорий вскочил из-за стола и направился к лежащему на полу рюкзаку. Хозяева дома недоумённо смотрели на него. Молодой человек вынул из рюкзака несколько полиэтиленовых пакетов и вернулся к столу.
      -  Вот возьмите – Михайлов положил на стол пакет с солью. – Здесь, конечно, не очень много, но всё-таки это лучше, чем ничего. А ещё у нас остались макароны и брикеты горохового супа (он положил на стол ещё два пакета). А вот тут мясо. Оно уже посолено хорошо. Так что, как говорится, от нашего стола – вашему столу.
    Серафим с удивлением смотрел на дары Григория, да и Демьян никогда раньше не видел изделий из полиэтилена.
    - За дары спасибо, - произнёс старший из братьев, - только вот мяса мы не употребляем.
     Григорий виновато потянулся к положенному им на стол куску.
    - Оставь, - прервал его действия Серафим. – Другу твоему  отварим. Ему силы восстанавливать надо, так что  мясной бульон кстати будет. 
     Демьян первым решился посмотреть, что же скрывается за загадочными упаковками. Обнаружив в первом же пакете соль, он кинулся к Григорию, крепко обнял его и произнёс радостным голосом:
      - Вот спасибо-то, вот угодил! Воистину царский подарок! (он повернулся к брату) Серафим, здесь соль! Сколько лет мы о ней мечтали?!
     Освободившись от объятий Демьяна, Михайлов сам высыпал на стол содержимое двух других пакетов. Теперь настала очередь удивляться Серафиму:
     - А это что за диковинные трубочки? – указал он рукой на макароны.
      Григорий улыбнулся:
     -  Это макароны. Если их отварить, а потом заправить маслом, сыром или лучше тушёным мясом – это будет очень вкусно.
     Он взял в руку гороховый брикет и добавил:
   - А из этого выйдет шикарный гороховый суп. Если позволите, то я вам потом всё это приготовлю.
    Братья с удивлением покачали головой, а Серафим произнёс:
    - Чудны дела Твои, Господи!
   Демьян, вспомнив, что они так и не поужинали, снова пригласил всех к столу. Приправив пищу солью, все с наслаждением принялись за трапезу. Несмотря на то, что пища была абсолютно постной, Михайлову показалось, что более вкусной еды он никогда не ел.
  - Не стесняйся, добавляй ещё, - подбодрил его Демьян, добавляя на его тарелку ещё одну жареную рыбину.
  - Спасибо - пробормотал Григорий с набитым ртом.
  - Картошка наша знатная! – похвалил еду Серафим. – Из года в год мы её выращиваем, потом сохраняем на зиму.  Часть, конечно, съедаем, остальное – по весне обратно в землю. Так ещё отец наш делал и нам завещал. Мы и другие овощи выращиваем, а ещё рожь сеем. Её тоже ещё наш отец сюда принёс. Маленький мешочек всего и был-то. Так мы её несколько лет сажали, а весь урожай, до последнего зёрнышка, хранили и по весне, опять же, в землю. И так до тех пор, пока хороший урожай собирать не стали. Теперь нам зерна хватает, даже свой хлеб печём. Ты его завтра попробуешь.
   Под монотонный голос старика Михайлов начал клевать носом, сказалось сильное нервное напряжение и усталость.
   - Вижу, совсем я тебя заговорил, - сокрушенно развёл руками Серафим. – Отдохнуть тебе надо. Сон, он завсегда силы даёт.
   Сонными глазами Григорий посмотрел в сторону ложа, на котором лежал Сергей.
    - За друга не беспокойся, - вступил в разговор Демьян, - ему поспать нужно, а потом мы его лечить будем.
   Он подошёл к Сергею, снова надавил пальцами на какую-то точку на его шее, и молодой человек засопел. Демьян ласково погладил его по голове. Дыхание Сергея стало ровным. Он спал спокойным сном. Видя, что другу ничего не угрожает, Григорий поднялся из-за стола и отправился следом за Серафимом в соседнюю комнату.
     Ночь в доме новых знакомых пролетела незаметно. Когда Григорий открыл глаза, в комнате никого не было. Яркий солнечный луч проникал в комнату через небольшое окно, расположенное почти под самым потолком. Михайлов поднялся с постели, потянулся, распрямляя затёкшие за ночь мышцы, и прошёл в соседнюю комнату. Сергей с открытыми глазами лежал на прежнем месте, не проявляя никаких признаков агрессии. На голове его лежало мокрое полотенце. В комнате больше никого не было. Внезапно с лёгким скрипом отворилась входная дверь, и в комнату с ведром воды вошёл Демьян. Вид ведра несколько удивил Григория: оно было выдолблено из толстого чурбака. 
   - Проснулся уже, - обратился к нему Демьян, — это хорошо. Сейчас брат Серафим вернётся, трапезничать будем. Надо и друга твоего накормить, ослаб он очень.
     Мужчина налил воды в закопчённый чугунок и пихнул его в печь. Подбросив несколько поленьев, он подошёл к Сергею, потрогал его лоб и произнёс:
    - Жара нет, это уже хорошо! А рассудок вернётся. Видимо шибко вас в болоте помотало.
     - Друга мы там потеряли, - ответил Григорий. – Всё это на его (он кивнул головой в сторону Сергея) глазах произошло.
    - Вот оно что, - произнёс Демьян и сочувственно похлопал Михайлова по плечу.
    Мужчина снова подошёл к печи, вынул из неё чугунок, зачерпнул кружкой воды и бросил в неё каких-то трав.
    - Сейчас друга твоего попоим. Травки эти чудным свойством обладают, силы умеют восстанавливать, уму ясность дают. А потом я ему бульон мясной приготовлю, пусть поест получше.
    Он снова подошёл к Сергею, перекрестился и спросил:
    - Как звать-то тебя и друга твоего?   
    Григорий понял, что они действительно до сих пор не познакомились. Точнее, из
разговора двух братьев, он уже знал их имена, а вот своё имя и имя друга ещё не называл.      
     - Я – Григорий, а он – Сергей.
    - Хорошие имена, - произнёс Демьян, — вот за них и помолимся. Вот выпей немного (он протянул кружку Григорию), враз сил прибавится.
    Михайлов сделал большой глоток и закашлялся. Обжигающая жидкость проникла до самого нутра, по телу разлилось тепло, ноги Григория подкосились, и он опустился на лавку.
    - Посиди, - одобрительно сказал Демьян, - а я за вас помолюсь.
    Его губы зашептали молитву:
   - Господи, светом Твоим сияния сохрани на утро, на день, на вечер и на сон грядущий рабов Твоих Серафима, Демьяна, Григория и Сергия и силою благодати Твоея отврати и удали от нас всякие злые нечистые действия по наущению диавола. Кто думал и делал, верни их зло обратно в преисподнюю. Помоги нам, недостойным рабам Твоим, избави нас от всех навет вражеских, от всякого зла, колдовства, волшебства, чародейства и лукавых человек, да не возмогут они причинить нам зла. Верни рассудок и силы телесные тяжко болящему рабу Твоему Сергию, укрепи нас в делах и поступках наших. Яко Твое есть Царство и сила и слава Отца и Сына и Святого Духа. Аминь.
   Мужчина перекрестился, тоже самое сделал и Григорий. Он уже не первый раз замечал, как его рука, как будто самостоятельно, совершает крестное знамение.
    Увидев его действия, Демьян улыбнулся:
    -  Вот и славно, и ты постепенно к молитве Божьей привыкаешь.
   Он напоил отваром Сергея и снова вернулся к печи.
    - А можно я сегодня завтрак приготовлю? – спросил Михайлов.
    - Ну, что ж, кашеварь, если охоту в этом почуял, - одобрил его рвение Демьян.50
    Григорий засыпал в кипящую воду макароны, затем немного посолил и стал ждать, пока они приготовятся.
     Когда пища была готова, в избу вернулся Серафим.
    - Здравствуй, гость дорогой, - поприветствовал он Григория, - вижу, хозяйничаете тут с братом Демьяном.
     - Да вот хочу вас макаронами побаловать, -  произнёс Михайлов.
      - Что ж, отведаем, - с улыбкой сказали братья, - только перед едой молитву произнесём. И ты, Гриша, нам помогай.
     - Да я пока только в мыслях вас поддержать смогу, - извиняющимся тоном молвил молодой человек.
       - Ничего, духовная поддержка тоже очень важна, - подбодрил его старший из братьев.
       -  Вот тут ты совершенно прав, брат Серафим, - вступил в разговор Демьян, - духовно он сильно помог, за друга его болящего (он кивнул в сторону Сергея), мы вместе молились.
     -  Вот и славно! – молвил Серафим.
   Помолившись перед едой, братья сели к столу. Григорий поймал себя на том, что тоже пытался повторять про себя слова молитвы. К столу Демьян подал небольшой глиняный горшочек. В нём оказался необычный по вкусу соус, состоящий из каких-то растений и клубней. Демьян, заметив заинтересованность молодого человека,  объяснил, что в состав соуса входят многие местные травы, такие как сныть, папоротник-орляк, клубни лопуха и ятрышника, а также пареная репа и морковь. Соус был слегка кисловатым, но абсолютно пресным, поэтому Григорий сразу же потянулся к плошке с солью. Братья тоже слегка присолили пищу.
      За завтраком  Михайлов следил за реакцией братьев на незнакомую им до сего дня пищу. Опасения исчезли через несколько минут: старики с удовольствием ели приготовленную им пищу. После завтрака он решился расспросить новых знакомых об их судьбе:
     - Скажите, пожалуйста, а как вы вообще здесь оказались?
     Ответил ему Демьян:
    - Боюсь, что ответ на этот вопрос займёт ни один час нашей беседы. А если говорить коротко, то пришли мы вместе с отцом в эту таёжную глушь, подальше от мирской суеты, людской злобы, зависти и бездуховности ещё в далеком 1920 году. Навсегда покинув наше село Улала, бежали мы, спасаясь от красных партизан, безжалостно истребляющих любые проявления веры и любви к Богу. Они и храм сельский сожгли, в котором батюшка наш, Ермил Акимович Захарьин, служил и матушку нашу убили. С убийцей матушки нашей я жестоко потом расплатился. Прости, Господи, раба Своего неразумного (он перекрестился).
    Очень сильно мы рисковали в любой момент быть арестованными как неблагонадежные или контрреволюционные элементы, посягнувшие на жизнь революционных бойцов. Поэтому, собрав наскоро всё необходимое, ушли мы с отцом и братом подальше от тех мест. Долго скитались по алтайским дорогам. Один раз даже  чуть снова на архиповских бандитов не наткнулись. Еле успели в тайгу свернуть, да там и укрыться.  Отец решил, как можно дальше от людей уйти. Мы спорить не стали. Покуда можно было, на телеге ехали, потом бросить её пришлось. Все тяжёлые вещи в тюки связали, да на лошадь погрузили, остальное (сколько взять смогли) на себе понесли. Долго по тайге петляли. Потом в болоте чуть не утонули, да, видно, Бог сохранил. Лошадь, кстати, тоже выжила. Она нам ещё довольно долго служила. В общем, так мы здесь и оказались: со временем обустроились, теперь свой век коротаем.
    Закончив завтрак, братья встали из-за стола, с благодарной молитвой перекрестились и пригласили Григория осмотреть их владения. Не забыв покормить Сергея, напоив его целебным отваром, Михайлов вслед за братьями вышел из дома. На улице ярко светило солнце. Вокруг была такая красота, что даже дух захватывало. В стороне, примерно в паре километров, виднелась гряда гор. Присмотревшись, Михайлов понял, что именно эти горы он видел на рисунке, сделанном дедом Сергея.
    - Дошли! – вырвалось из его рта.
    - Ты это о чём? – спросил его Серафим.
   - Понимаете, - начал объяснять Григорий, – мы сюда не просто так попали. Дед Сергея в этих краях ещё в двадцатые годы побывал. Он вместе с другими красноармейцами с бандой Архипова сражался…
   Услышав имя бандитского атамана, братья недоуменно переглянулись.
   Не обращая на это внимания, парень продолжил свой рассказ:
    - Дед оставил своему внуку схему этой местности, на которой, по его словам, указано место, где атаман скрыл награбленное добро…
   Братья снова переглянулись.
   - Короче говоря, за этим кладом мы сюда и пришли, - закончил молодой кладоискатель свой рассказ. 
     -  Вот оно что, - молвил Серафим, - разбогатеть захотелось?
     - Да какое уж там, - Григорий с досадой махнул рукой. – Если б я знал, что всё так получится.
     - Не кручинься, - снова молвил Серафим, - слезами горю не поможешь. Только истинная вера может дать покой настрадавшейся душе. Помни об этом, сынок.
      Старик посмотрел на брата, снова повернулся к Григорию и добавил:
     - Клад тот брат Демьян давно отыскал.
       Михайлов вскочил как ужаленный.
      - Не может быть?!
      - Всё может быть, - улыбнувшись, сказал Демьян. – На всё воля Божья!
      - Но как? – недоуменно развёл руками Михайлов.
      - Не вы одни про Архипова слышали, - сказал Демьян. – Нам его даже знавать пришлось.
      Демьян опустился на траву, жестом приглашая присесть рядом Григория и Серафима:
     - Присаживайтесь, разговор долгим будет. Летом 1918 года заявился Архипов со своей бандой в наше село. Дом наш атаману приглянулся, вот он в нём на постой и встал. Банду свою рядом в купеческом доме разместил. Село – то наше крупное было. Основали его ещё в 1824 году переехавшие сюда из Бийска первые русские поселенцы, а дальнейшее развитие села было тесно связано с работой Алтайской духовной миссии. Здесь собираются миссионеры и священнослужители. Позднее  сюда переезжают некоторые бийские купцы. За несколько десятилетий Улала превратился в крупный торговый центр Бийского уезда Томской губернии.
    Батюшка наш, Ермил Акимович, в сельском храме служил. Уважали его очень. Он ведь даже в архиереи был рукоположен. Отца в Барнаул звали в главный собор, а он выбрал маленькую сельскую кладбищенскую церковь. Здесь и служил.
    В феврале 1918 года в село дошла советская власть: был избран совет крестьянских и солдатских депутатов. Поначалу нас они не трогали. Видимо сказывалось уважение к отцу, всегда с добром относившегося к каждому человеку. Среди новоявленных советчиков многие являлись прихожанами его храма. В июне 1918 года поползли слухи, что неподалёку от села объявилась банда атамана Архипова, безжалостно расправляющаяся с советчиками. Против неё было организовано несколько вылазок отважных повстанцев. Правда, никаких весомых результатов это не дало. Только, каждый раз, возвращались изрядно потрёпанные советчики, везя на подводах убитых и раненых. Через месяц Архипов сам заявился в наше село. Не успевшие укрыться, члены совета были повешены на рыночной площади. Помню, отец тогда сильно осуждал действия атамана. Тот лишь отмахивался и приговаривал: «Не по той дорожке идёшь, батюшка». В селе бандиты пробыли довольно долго, периодически выезжая с набегами по близлежащим деревням и сёлам. Возвращались всегда с добычей. Уж больно охоч до добра всякого этот Архипов был. Всё что-нибудь стянуть пытался. Отец его на путь истинный вразумить хотел, но тот осерчал и приказал отца нагайками высечь. Отец потом неделю пластом лежал.  Я тогда пристрелить его хотел. Ночью пистолет у него из кобуры вытащил, уже стрелять собрался, да тут Серафим подскочил, оружие из рук вырвал. Говорит, что за убитого атамана бандиты всё село угробят. В общем, увёл меня от беды. К зиме 1919 года в округе появился партизанский отряд, успешно действующий против бандитов. Чуя скорую расправу, Архипов рассвирепел. Он приказал разграбить всё село, многие дома были подожжены бандитами. Не минул грабёж и наш дом, а самое главное, бандиты разграбили храм. Были украдены почти все старинные иконы, церковная утварь, священнические одежды. Добра награбленного у них около десятка сундуков набралось. Бежали бандиты поспешно. Ещё ночью исчез обоз с добром, а вместе с ним третья часть банды. Остальные покинули село поутру. Как смог, отец с Божьей и нашей помощью попытался восстановить поруганный храм. В декабре 1919 года в селе была восстановлена советская власть.  Думали, заживём теперь спокойно. Да просчитались…
    Демьян вытер со лба пот.
   - А дальше что было? – заинтересованно спросил Григорий.
   В разговор вступил Серафим:
   - Нашу семью обвинили в связи с белобандитами. Отца задержали, грозились расстрелять. Хорошо селяне заступились, рассказали, как отца бандиты нагайками стегали. Красные бойцы сначала не поверили, даже приказали отцу раздеться, а когда шрамы на спине увидели, извинились и отпустили…
     - Ты про Власа Демидова расскажи, -  тихо произнёс Демьян.
 Серафим замолчал, низко опустил голову, потом резко поднял её, в глазах его застыли слёзы:
     - Не время сейчас, брат Демьян, вспоминать об этом.
     Видя внутреннее состояние старика, Михайлов не посмел приставать к нему с дальнейшими расспросами. Безусловно, его просто распирало изнутри, так хотелось услышать до конца удивительную историю жизни двух таёжных старцев, а, особенно, услышать историю об архиповском кладе.
    Серафим поднялся на ноги и, обращаясь к сидящим, сказал.
    - Пойдём, брат Демьян, покажем гостю владения наши (он пошёл в сторону огорода, жестом приглашая следовать за ним). Дом ты уже видел. Вот тут огород наш: на нём  картофель посажен, репа и морковь. Дальше, видишь, рожь колосится. Вот так и живём. Теперь давай погреб наш посмотрим.
     Серафим направился к стоящему неподалёку небольшому сарайчику,  Григорий двинулся следом. Демьян достал из кармана кресало и, выбив искры, поджёг сухой трут. От этого огонька Серафимом была зажжена свеча. Открыв дверь, старец начал спускаться по ступенькам вниз. Демьян с Григорием поспешили за ним. Погреб был разделён на два небольших помещения. В одном были сделаны настилы, на которых лежали овощи. Михайлов рассмотрел кучу картошки, а рядом две кучки поменьше, в которых лежали репа и морковь. На соседней полке лежали какие-то незнакомые клубни, а также стояли глиняные горшочки, плотно прикрытые крышками.
    - В большинстве горшков семена, - объяснил Серафим, - в остальных же целебные отвары, мази, соусы, варенье и мёд.
  - У вас даже мёд есть? – удивился Григорий.   
  - Я однажды, обходя окрестности, наткнулся на старое, сломленное ветром, дерево,
 - ответил ему Демьян. В оставшейся части находилось дупло, возле которого кружили пчёлы. Там и нашёл я этот ценный продукт.
    - Пчёлки, правда, по началу брата моего по-своему отблагодарили, - улыбнулся Серафим, - весь искусанный вернулся. Долго я его потом отварами отпаивал да мазями мазал.
      - Пчёлок тех я потом уважил: из старой колоды выдолбил им что-то наподобие улья. Они сначала не очень свой новый дом восприняли, но постепенно привыкли. А со временем и меня бояться перестали. Так что, теперь и мёд есть, и воск для свечей.
      - Чудеса! – с восхищением промолвил Михайлов.
     - На всё воля Божья! – с улыбкой ответил ему Серафим.
    Второе помещение напоминало холодильник. Несмотря на то, что на поверхности стояла летняя тёплая погода, здесь кругом было царство льда. Почти всё небольшое пространство занимали большие ледяные глыбы, на многих из которых лежала замороженная рыба.
     - Чудеса! –  снова повторил Григорий…