Глава 38

   Снова, как в начале лета, в Уголовный розыск поступил телефонный звонок.
Уголовный розыск. Опера занимаются раскрытием преступлений, сидят в засадах, выполняют поручения следователей, ведущих уголовные дела, проводят проверки по заявлениям о преступлениях.

   Распестрило лето красное землю во все цвета многоцветной радуги. Здесь и синий василёк, и ромашки-подружки встали в кружок, о чём-то разговор разговаривают тихонько, видно только – головками кивают, соглашаются с доводами подружек. Кипрей поднял гордо запашистую голову, туча пчёл облепили его, нектар сладкий пьют, одновременно цветки опыляют. Яблони да груши в садах клонят гибкие ветви от тяжёлого урожая к земле, облепиха да черноплодка соком наливаются.

   Заполошная кукушка с перепугу, ли с дуру кукукнула разок, да поняла, видно, что не ко времени, прошла давно пора куковать, заяц нахальный, зная, что собак нет, выскочил на главную аллею, скачет, высматривает, у кого капуста крупнее да наличатее, морковь подняла свои косы выше – ночью, как все успокоятся на дачах, спокойно без спроса позаимствовать у дачников вкусной, сочной капусты, полакомиться вкусной морковью. Деловито пиликает кузнечик, сверчок настраивает инструмент.
   А небо меж тем становилось всё темнее, на земь ложились, сгущаясь, тени. 

   Только что Митин Александр Терентьевич заступил на дежурство, как телефонный звонок выбил из обычной колеи – надо ехать на место преступления. Место преступления – дача. Митин знал об убийстве на даче Иванова. Но в подробности не вдавался – своих дел хватает, но раз новое преступление совершилось в его дежурство, ничего не поделаешь – придётся ехать. Конечно, ознакомиться с делом предыдущего убийства не мешало бы, но Ведерников заступит на дежурство только завтра.
   Александр позвонил Олегу.
   - Олег, на даче снова произошло убийство. – сообщил Александр.
   - Чёрт! – выругался Олег. – Сейчас выезжаю.
   - Я уже выехал. Введи меня в курс дела.


   Дачники встретили следователей хмуро, настороженно – ведь за столько времени дело о убийстве Иванова не продвинулось ни на йоту! Молча, неохотно, отходили, при съёмке, многие скупо, сквозь зубы отвечали на вопросы следователей. Было видно, что люди не доверяют следователям
   Опера видели добровольных помощников в начале второй недели наблюдения, когда Шлыков, Тихомиров и Птахин приступили к обязанности добровольных сыщиков. Получилось это совершенно неожиданно для наших шерлокхолмсов. Михайлов Иван Владиславович, опытный опер, выполнял поручение Ведерникова, засел в засаде, и вдруг увидал, что какой-то молодой человек осторожно идёт к его засаде, вглядываясь в ту часть аллеи, где произошло убийство.
   - Неужели убийца! – вздохнул он с некоторым облегчением. – Повезло.
Но молодой человек пробрался на заброшенную дачу и начал всматриваться в пустую в этот предзакатный час аллею, за которой он вёл наблюдение.
   Медленно идёт время. Вот и последний автобус, грохоча и скрипя на выбоинах дачной дороги, замолк вдали, а этот парень сидит, высматривает что-то.
   - На убийцу поведение не тянет. – удивился Иван Владиславович. – Эх! Сидел бы сейчас дома с женой и детьми, а приходится выслеживать упыря! – думал он. – А это что за приведение? Если преступник, ищущий орудие убийства, то почему сидит? Преступник может быть и опытный, тогда ему камень искать не надо – он уже уничтожил опасную улику, если он выбросил камень, то почему сидит, не ищет. Странно! Так кто же он? Неопытный преступник? Почему не ищет орудие преступления?
Прошло немало времени, но человек в засаде так и не шевельнулся.
- Может, он заметил меня, поэтому выжидает, когда я уйду? – мелькнуло в голове опера. – Нет, не похоже! Неужели начитался дребедени о сыщиках и возомнил из себя опытного криминалиста? 

Расцветилось небо в вечерние тона. С закатного края густо окрасилось в шарлах, затем в сольферино, рубиново-красный, предвещающий ветер; в то время как небо окрасилось в сапфировый цвет, заблистали ещё робко яркие звёзды, незаметно, западнее, небо приняло тёмно-синий колер, в котором звёзды утонули, затем ультрамариновый, перешёл к лазурному и через голубой.  Красным колером окрасились облака.

   Неожиданно появился человек на аллее. Куда он пойдёт? Нет. Он не рыскает по аллее, не ищет ничего. У него в руке пакет, вероятно, с мусором. Может, в этом мусоре камень? Опер сфотографировал его.
   -Илья, человек с пакетом идёт, возможно, к мусорке. Проследи, пожалуйста. – раздался приглушённый голос мужчины, сидевшего в засаде.
   -Не беспок! Прослежу! – ответил телефон. – Ты его сфотал?
   -Конечно! Далековато, правда, но, думаю, узнать можно. – был ответ. – Ты проверь, что в пакете, может, камень?!
   -Проверю обязательно, лишь отойдёт от мусорки.
   -Ты осторожно, не засветись! – побеспокоился Андрей. – А я ещё посижу здесь – вдруг пошёл не убийца.
   -Ты особо не засиживайся – скоро темень будет.   
   -Ужин-то готов? – поинтересовался Андрей.
   -Голодный спать не ляжешь! – ответил Илья.
Начало заметно смеркаться. Скоро отпадёт необходимость вести наблюдение. В темноте преступник не будет искать камень, если только с фонариком. Но с фонариком много не увидишь, да и привлекать к своей фигуре он ни за что не будет, ведь не дурак он!
   - Ты что здесь делаешь, Питкертон? – решил объявиться Михайлов.
   - Кто вы такой? – с опаской спросил Шлыков.
   - Вы ведёте расследование убийства? – напористо прижал сыщика Михайлов. – Кто вас уполномочил на это?
   Андрей почувствовал, как холодный пот потёк по спине. 
   - Никто. – с вызовом произнёс Шлыков.
   А вдруг это и есть убийца? – с ужасом подумал молодой сыщик. – он напружинился, приготовился дорого отдать свою жизнь, если этот человек – преступник и кинется на него.
   Михайлов заметил, что молодой человек напуган и приготовился к битве. 
Иван Владиславович усмехнулся.
   - Не бойтесь, молодой человек, - сказал он тихо. – Я опер.
Андрей недоверчиво посмотрел на него, и, убедившись, что человек не лжёт, негромко рассказал, что он с друзьями решил помочь следствию, а потому по вечерам и утрам решили наблюдать за аллеей, на которой произошло ЧП.
   - Мы решили, что лучше всего вести наблюдения в дачные дни: во-первых, в дачные дни дачники на своих участках. Мы не исключаем, что преступник где-то работает, так что не в дачные дни приехать на дачу не может. Преступник молодой, сильный – слабак такой удар не может нанести.
   - Но вы не видели следа удара.
   - Мы слышали рассказы людей, и сделали выводы. – возразил Илья.
   - Интересно. Что дальше?
   - Мы начали следить. На нас внимания почти не обращали – мы и до этого то в одном месте, то в другом то водопровод чинили, то ещё что делали.
   - Но время не рабочее, вечернее. – резонно возразил Михайлов.
   - Бывало и позднее кончали работу. – уточнил следопыт. – Мы живём здесь весь сезон, к нам давно привыкли, мы примелькались средь дачников.
Весь этот разговор шёл чуть-ли не шепотом.
   Послышался приглушённый телефонный звонок.
   Андрей вопросительно глянул на опера.
   - Слушай, что-ж ты! – подбодрил Иван Владиславович. – Может, что новое скажет?
   - Андрюха, перелопатил я пакет, лишь ушёл “гость”. Выбросил он свой пакет, я засёк, куда он упал. Затем ИКС пошёл в магазин, в котором пробыл минут пять-шесть. Я уж боялся, что он не выйдет. И о чём можно говорить с продавщицей, которая ему в дочки годится! Вышел он из магазина, продавщица тоже вышла, он о чём-то оживлённо болтал, анекдоты травил. Она слушала, хохотала, достала сигарету, он дал ей прикурить от зажигалки. Зрю я как, старый хрыч девке мозги компоссирует. Злюсь-ярюсь, - время идёт, а выйти из своего схрона не могу, комары жужжат, жрут, да мошка появилась, а она злее комаров. Скоро темнеть начнёт, что тогда я увижу, да и пакет в потёмках перепутать не резон!  Ещё минут пятнадцать он бисером перед ней рассыпался, она хохотала над его анекдотами да шутками, а я, как идиот, ждал, когда-же он уйдёт! Наконец он отвалил от неё, она минут пяток, не меньше, постояла на улице, выкурила ещё одну сигарету. Затем, как только она ушла в свою торгточку, я кинулся было к мусорнице, но не тут-то было! Кого-то чёрт припёр к магазину.
   - И тебе пришлось опять ждать? – с сочувствием спросил Андрей.
   - Конечно! Не мог я рыться, когда он в магазине – он мог выйти в любое время, и вот он – я! А на расспросы, которые могли бы возникнуть, что я должен был отвечать? Да и не удобно при постороннем рыться в мусоре, как бомж какой!
   - Я тебе сочувствую. – проникновенно произнёс Шлыков.
   - Пришлось мне уйти в тень и ждать, когда покупатель покинет вожделенное торговое заведение, тем более, я разглядел, что покупатель в магазин вошёл совсем не старый. Как он себя поведёт, как продавщица ответит, если он, к примеру, Дон Жуан.
   - И что дальше? – с некоторым раздражением вымолвил Андрей.
   - Я дождался, когда молодой повеса уйдёт из магазина и проверил пакет, выброшенный предполагаемым преступником.
   - И в результате…
   - Ни-че-го!
   - Ты не перепутал пакет?
   - Нет, никакой ошибки. Так что напрашивается вывод: 1. Преступник другой человек. 2. Если это был преступник, то орудие убийства он уже уничтожил.
   - Взял и уничтожил камень. - съязвил Андрей.
   - Ты этот тон оставь. – оскорбился Илья. – Уничтожил – значит куда-то заховал, и мы не найдём его.
   - И такое возможно. И у нас останутся только косвенные доказательства, которые к делу не пришьёшь.
   - Какие косвенные? – возмутился Илья. – Никаких доказательств! Если профессиональные криминалисты не могут ничего найти, то мы тем более ничего не нарыщем.
   Митин поморщился – он-то знал, как сложно бывает выйти на след преступника.

Продолжение следует