Королевский крокет Лиз Вишез и Трейси Лордс

               
     Приземистые от недоедания кулеврины самоценной полчковой дислокации от западного побережья и до форта Лодердейл ржаво стыли на пронзительном, как шепот рокота ревущих от скуки дюз космоплана ушастого Леонова, затерявшегося, на х...й, средь вакуумистых просторов Дальнего Внеземелья, ветру острова Наварон, скапливающего живую силу с матерьяльно - техницкой поддержкой розовогалифеистого и бешеного, как астраханская тарань, Паттона, в этот непростой августовский полдень окончательно свихнувшегося от величия, выползшего осклизлыми кольцами глупости из полурастрепанного томика Бродского Конецпольского, поспешно отредактированного головой военного профессора Рогозина, еще того, настоящего, внедрявшего абцуг колдовскими методами навигацкого барона Брюса, обрюхатившего протопопицу и парочку пленных калмык, и заросшими лопухом сырыми кровавыми подвалами бывшей Сухаревской башни, снесенной к такой - то матери по плану реконструкции радиальных линий Москвы.
     - Какой Москвы, мужик ? - сиплым и прокуренным пайковыми  " Лакки Страйк " голосом хрипел в углу палатки трофейный  " Телефункен ", подмаргивая подслеповато Паттону зеленым глазом настройки. - Ты ж прям посреди книжки очутился.
     - Да ни х...я, - противоречил на американском ( фака, конечно, ни х...я - наша прерогатива ) генерал, выгуливая под направленными лучами спутников геоцентрической орбиты слежения своего белого бульдога, силой искусства пластичных и подвижных хирургов Холливуда модернизированного из Машки Шараповой, величайшей теннисистки современности и отдаленности тоже, когда, в - натуре, рекламные боссы очень вовремя смекнули взаимовыгодность бэби - фейс перед угрозой чорной, как сволочь, рожи Серены, ревунисто сотрясающей морской бриз побережья, куда уже прыгали, грохоча подбитыми медными подковками сапогами, ребята Дрейка.
     - Божже ж ты мой, - обретая одесский акцент вздорных юмористов братской Украины и покашливая в кулачок дишкантил радиоприемник, начиная, меж тем, шевелить и усиком антенны, вытопыренной членистыми суставами алюминиевого дюраля в прошибленную ординарцем дырку в потолке парусиновой палатки Паттона, - опять бойзы. Сука, - закричал  " Телефункен ", глуша попутной волной последнюю сводку из кинотеатра для автомобилистов, - это же уже клише, бля ! Бойзы из Уошингтона, безопасное место, поправь меня, если я ошибаюсь ... Тьфу, сука, - сплюнул радиоприемник и, скрипнув верньером, принялся вылавливать в эфире глуховатый голос еще одного Бутмана, коньково скользящего внутрь Изабеллы Кларк по изогнутым в карнавалистые горки русской рулетки кудрям Венедиктова Абрам Лошадёвича, нашедшего понт под зонтом Мэрри Поппинс, ротастой и вечно бухой Наташи Андрейченки, выползшей голыми титьками с сеновала одного из Михалковых ( по х...й какого ).
    - Да ? - смеялся Паттон, возвернувшись в палатку и приуготовляя бритвенный прибор, с вечеру замолчавший отчего - то, возможно, огорчился на несдержанность генерала, бросившего помазком в отразившегося по поверхности мутного зеркала малярийного комара. - А впихивать голые сиськи каждой новой полюбовницы в каждый новейший шедевр кинематографа - не клише ?
    - Сиськи - вещь, - вздыхал  " Телефункен ", ностальжируя Ольгой Чеховой и Марикой Рёкк, салуном Китти и неуловимым очарованием настоящих декораций, пахнувших липовым цветом и пэвэошным клеем, увитых лозой и приставучей паутиной черных вдов, мириадами блестящих глазенок рассматривавших из своих темных углов шикарную Скарлетт, пока два мусорских мудака дубасили друг дружке рыла, выясняя заинтересованность коррупции и порнобизнеса жуткой, как лавина в Гималаях, девушки на мильярд баксов, притыренной Интом Клиствудом на вред людям - зрителям. - Шруцим, - подтверждал  " Телефункен " опасения Паттона, раздраженно дергая хвостом электрического шнура, будто скат - шилохвост перед нападением на одинокую амфору, развратно возлежащую по песочку черноморских глубин, куда вот - вот мырнет самый глупый из правителей России и обнаружит среди актиний чорные купальные трусы Папанова, энкаведешно прилеплявшего от х...я уши к забитым картечью Веселой Елисафет фазанам Эрмитажа и Петергофа, - гнида этот ваш Иствуд. То япошек каких - то втюхивает, - радиоприемник поперхнулся и заржал, - слышь, Паттон, - зашептал он, кривя ручку настройки набок, - а ты порево джаповское видал ?
     - Ыыыыы, - радовался генерал, скача по палатке идиотическим полководцем путинской Отчизны, громящей себя тупостью и казнокрадством идеологий.
     - Да, - раздалось от дверей, саперами привинченных на костыли.
     Паттон побледнел и зашатался. Умоляюще взглянул на примолкший радиоприемник и взмолился :
     - Тока не надо лысого Брюса. Ежели у вас из лунного света таковские шедевры выскальзывают невзначай, то, в - натуре, Лиз Херли - звезда.
     - Как Ландер, - нагнетал неизвестный, сказавший  " да ". Соглашатель, стал быть.
     И знаешь, мое чудо и прелесть с тоненькими ножками, что я тебе скажу ? Уверен, знаешь. Именно так я и скажу. Когда бабец сочный красивый, то ум и не требуется, ум можно Лизке Вишез или тебе отдать, хоть собакам, нате, жрите, а функция Эжени Бушар так и останется функцией и это - правильно. Кроме книжек есть еще и инстинкт самосохранения, например. Дарвин. Розенберг. И вечный тупик эволюции с такими мудаками, коих ты, сестрица по разуму, поддерживаешь или поддерживала во времена оны, когда деревья были подлеском, а Якеменко существовал просто Васькой, не Борисом.