От автора

        Обращаясь к читателю, который взял в руки эту книгу, я бы хотел сказать несколько слов о том,  с чем ему придётся столкнуться.
          
        В далёком 1978 году, многократно обращаясь к творчеству своего деда, великого инженера довоенной поры Главного конструктора Управления Механизации и Моторизации Красной армии, Николая Ивановича Дыренкова, создателя двух поколений вооружений для нашей страны, я обратил внимание на мирные проекты Великого изобретателя. Его энергетические системы, основанные на газогенераторных технологиях, сыграли, возможно, принципиальную роль в обеспечении ВПК страны в период ВОВ. Уяснив для себя, какова созидательная роль этих технологий, автор этих строк направил письмо в Совет Министров СССР с целью содействовать  возрождению роли газогенераторных технологий. Письмо было рассмотрено, и автору довелось делать доклад в аппарате Совета Министров СССР. Несмотря на то, что непосредственных результатов тогда достигнуто не было, надо сказать, что по истечении времени была построена газогенераторная станция на космодроме, и наметились некоторые сдвиги в применении различных методов газификации твердых топлив, но это произошло уже в XXI веке. Имею основание считать, что, в известной мере, и при моём скромном содействии то же.
      
       Мои попытки исследования истории изобретательства не остались в своё время незамеченным, и автор этих строк получил возможность информировать референта Совета Министров о тех или иных достижениях. Областью моих исследований стали разнообразные изобретения, совершённые в разных странах. Кого-то, возможно, удивят такие методы работы: минуя науку, чьи-то особые мнения, - напрямую применять ценные идеи для выработки технической политики, да, это необычно, но когда-то давно, в 1918 году так работал В.И. Ленин.

      Уверяю Вас, что бы набрать номер кремлёвского телефона, приходилось перерабатывать горы патентной информации, тратить дни и недели, не вылезая из патентной библиотеки, но тот огромный мир, который открывается, когда общаешься с величественными достижениями человеческой мысли, захватывает воображение. Это особый мир, общение с ним стоит того времени, которое я тогда отдал истории изобретательства. Дело в том, что мы изобретатели давно живём в своём «Интернете», основанном на бумажных носителях. Я имею в виду ту систему изобретательской информации, которая возникла в патентных ведомствах разных стран. Но только эта информация, на первый взгляд, – узконаправленная, она охватывает специфическую область знаний – изобретательство – и в классифицированном виде хранит историю высших достижений человеческой мысли. Если же смотреть шире, то можно видеть, что в патентных библиотеках в концентрированном виде хранится новейшая история человечества. Постепенно, вместе с накоплением материала пришли некоторые обобщения,  подмечены закономерности, и, пытаясь как-то практически использовать полученные результаты, автор сделал попытку написать реферат по философии в рамках обучения в аспирантуре. Потом возникла расширенная версия, лежащая в основе этой книги.
 
        Вероятно, вникая в содержание, в какой-то момент,  читатель будет удивлён, что автору, раз за разом приходится обращаться к классикам Марксизма и их оппонентам для проведения линии изложения материала. Необходимость в этом возникла не случайно. Всё дело в том, что в философской и исторической литературе анализу понятия «изобретение» уделено неоправданно мало внимания, если не считать разнообразные труды по патентоведению и другой специальной литературы Исключение из этого правила как раз и составляют работы Маркса, Энгельса, Ленина, Гегеля. Но существенно большее значение  анализу роли изобретений в истории придавал Л.Г. Морган, который совершенно неоправданно был на долго отодвинут на второй план. На фоне Моргана единство во взглядах апологетов Марксизма рушится, словно карточный домик. Но мы Морганом не ограничимся, а  проблему рассмотрения историзма расширим, привлекая суждения и теоретические взгляды естествоиспытателей, оставивших свой след в поисках причинных факторов истории. Но всё же центральной фигурой остаётся Морган с его изобретательским видением исторического процесса.  Это наиболее заметно при анализе практических действий по управлению страной в Ленинский период модернизации страны.  Как свидетельствуют письма об изобретениях В.И. Ленина (см. письма Ленина В.И. за 1918 год) именно через развёртывание изобретательского процесса в молодой Советской России был сделан феноменальный порыв в развитии страны и она, вследствие этого вышла на передовые позиции в мире.  В своё время философское знание устами Ф.Энгельса сформулировало основной вопрос философии, как проблему отношения мышления к бытию. Что касается основной мысли книги, то было бы правильно сказать, что вместе с анализом изобретения в историческом процессе складывается основной вопрос понимания истории, т.е. как корреспондируются те или иные теоретические конструкты понимания истории с процессом изобретательства. Что определяет историю – великие личности, революции, классовая борьба или созидание, в основе которого лежит изобретательский процесс? В связи с ответом на этот вопрос раскрывается антагонизм Маркса и Моргана, дуализм Ленина, который в теоретическом плане полностью совпадает с Марксом, адаптируя его к условиям России, в то время как в своей практической деятельности по руководству Советской Россией он по существу реализует на практике принцип развития, основанный на осуществлении изобретений, что весьма точно соответствует Моргану. Особо надо выделить фигуру Энгельса, уже хотя бы потому, что именно благодаря нему Морган сохранился в истории человеческого знания, вследствие книги Энгельса «Происхождение семьи, частной собственности и государства».   Энгельс эволюционировал в своих взглядах и в какой-то момент приблизился к Моргану, трактуя, в ряде случаев, исторический процесс с эволюционной точки зрения. Автору этих строк приходится несколько раз обращаться к переписке Ф.Энгельса с Боргиусом, где тот проявил реформистский подход к истории в рамках теории Общественно Экономической Формации.

        Нельзя пройти мимо того обстоятельства, что Л.Морган всегда позиционировался как крупнейший историк древнего периода, и при этом он оценивался, как представитель исторического материализма, а его метод рассматривался, как грозное оружие марксизма. Но Морган всегда был сторонником реформ пусть радикальных, за что современники часто называли его американским Марксом.  Моргана называют основателем эволюционизма в социологии, но разве развитие и эволюционирование социума во времени не есть исторический процесс?
 Стоит лишь открыть Большую Советскую Энциклопедию, то страницы, посвящённые Моргану более, чем впечатляют, но невозможность доступного ознакомления с его трудами непосредственно, легко позволяло выпячивать апологетов марксизма, постоянно отодвигая на задний план Моргана. Это впечатляющий пример того насколько опасно для общества придворно-холуйское мышление, которое способно из соображений верноподданничества перекрасить в нужный цвет конкурентные направления развития научного знания, прилепить удобные ярлыки. Именно, в связи с этим   во времена абсолютизации идей Маркса саморазвитие идей Моргана рассматривалось с точки зрения некоторого сближения с Марксом в области социологии, хотя никаких свидетельств касательно отказа от пути реформ в истории и перехода к революционному переустройству общества мы у Моргана не находим.  Нечто подобное можно видеть в том подходе, который сложился в ряде моментов и в отношении других мыслителей прошлого и, даже, древности, например, Аристотеля, когда вне поля зрения массового читателя остались его главнейшие труды по исследованию связей формы и материи, где он довольно близко подходит к проблеме анализа процессов отражения в природе.

      Не перестаю удивляться, в какой степени всё же уязвимо наше знание, как легко его можно деформировать с учетом тех или иных групповых интересов.