Депрессии нет. ру

                Настроения не было. Депрессия у оптимистов бывает редко. Поэтому они, частенько, к этому никак не готовы. Состояние выражается не в плохом настроении, а в том, что  отсутствуют какие-либо желания. Берут, подлые, и исчезают напрочь.

                - Нет, жрать-то оно, конечно, хочется. Пить тоже. А в остальном? Эх, вырубиться-бы, да очнуться  желательно где-то там, далеко - уже в отрезке времени,  когда хотелки начнут обуревать с новой и новой силой.

                У верующих есть  даже молитва такая, специальная, чтоб снова молиться хотелось. Молитва о молитве. Ещё , говорят, цим-цум ( укорот, сокращение, иврит) помогает. Это , когда сам себя ограничиваешь, желания урезаешь. Те, которые пока остались.

                Первым делом я сократился в еде. Тем более, что для здоровья  полезно. По Монтиньяку отмёл все мучное, сладкое, картофель и все прочие подобные штучки-дрючки. Стало, конечно, ломать.

                Однако с ломкой появилась и надежда, что неудовлетворенное желудочное хотение , все-таки привлечёт рост всех остальных желаний.

                Характер, правда,  тут же стал портиться. Это нормально. Добавил кофе. Он всегда энергию увеличивал. Будет энергия, глядишь, и жить снова захочется.

                Не помогло. Подумать только.

                Нет! Надо было, видимо, сотворить , что-нибудь такое - большое. Чтоб душу наизнанку.

                Как говаривал Попандопуло в Свадьбе в Малиновке,- Сочини, да так, шоб душу сначала развернуло, а потом обратно завернуло.

                - Стерву-стерву нужно-с,- давным-давно советовал для таких ситуаций проказник-Петрович, которому тогда было за пятьдесят.

                - А почему  именно стерву?,- спрашивали мы, которым тогда и до тридцати было никак не менее пятилетки. А о стрессах мы знали так , всего ничего.  В основном понаслышке.

                - Только настоящая стерва тащится от того, что тебе реально плохо. И пока она этого не добьётся, то с тебя живого никак не слезет, - поучал видавший виды наставник.

                - Вот, например, порядочная. Она что? Она, бедненькая,  все угодить старается. А это все очень быстро надоедает.

                - А мужик ? Мужик в этом случае начинает капризничать. Это ему не то, то ему - не это. А стерва ?,- Петрович мечтательно поглядел в потолок полевого вагончика нашей академической экспедиции. Там скопились сонные мухи, одуревшие от винных паров и наших вечерних разговоров.

                - Стерва - она все нервы на кулак, вот так, как намотает,- Петрович мгновенно обмотал вокруг кулака конец вафельного полотенца.

                - И по яйцам! По яйцам, как даст!,- с этими словами он нанёс серию  быстрых неотразимых ударов по скоплениям мух.

                Их мигом поредевшие ряды демонстрировали пояснения так наглядно, что в высокой антикризисной эффективности стерв мы более никогда не сомневались.

                - Ну , а в чем-же прикол? ,- спросили мы, боясь прослыть полными недотепами. - Как же? Как стерва  от стресса избавляет?      

                - Она не только от негатива освобождает. Она даже счастливым делает,- загадочно улыбнулся Петрович и пояснил,-

                - Ведь сам промежуток между ударами по яйцам - это и есть острое ощущение настоящего ослепительного счастья. Тот самый желанный и подлинный кайф! Ну, а если долгого удовольствия захочется, то стерву, как козла из анекдота, и выгнать можно. На крайний случай, самому убежать. Как я, например.

                Закончив пространную лекцию, Петрович повернулся на кровати и мгновенно уснул. На его лице, покрасневшем от выпитого и сказанного, блуждала счастливая детская улыбка...