Письма к милому другу

Письмо первое

Милый мой друг Е.!
Пишу тебе это письмо, потому что нет мочи молчать более. Странное с сердцем моим сделалось! Душа прочь из груди рвётся - сил моих нет!
В крайнем письме я сообщила, что отец с матушкой отправляют меня Екатеринославскую губернию. С момента того уже почти месяц прошел... Но месяц этот, друг мой, это... Не происходило со мной прежде такого. И поделиться-то чувством мучающим не с кем. Выслушай же ты меня!
Тремя неделями назад прибыла я в дом моей тётушки, что находится на самой окраине губернии. Здесь все иначе чем в Петербурге. Улочки маленькие, даже крохотные, домики будто кукольные, воздух - и тот другой! Однако в день моего приезда разыгралась вовсе не шуточная буря. Под вечер же все успокоилось, а мне, неугомонной, никак не сиделось на месте. Все манило меня прогуляться по новым местам, по этим улочкам, омытым свежим дождем. Это был поздний час - тетушка уже видела третий сон, когда я вышла из дому и пошла туда, куда меня манило со страшной силою. Наверное, черт мне дернул!
Я пошла в сторону, где ярко горели огни зажженных фонарей. Я словно мотылёк полетела на свет. Тёплые огоньки оказались дальше, чем я полагала, их близость была обманчивой... Наверное, я проделала очень длинный путь (ей богу, никак не вспомню, сколько времени я брела и о чем думала), но когда я оказалась на набережной, уже брался рассвет.
Набережная эта поражала красотой своей. Возле неё раскинулся прелестный парк с хорошенькими, недавно окрашенными, скамеечками. Я так долго не спала, но в сон меня вовсе не клонило. Однако ноги устали от проделанного пути и я присела отдохнуть. И милый мой друг! В столь ранний час, когда солнце чуть проснулось, я была не одна...
Мужской силуэт бродил меж редких деревьев, суетливо шагал из стороны в сторону. Странно, но я совсем не испугалась, а даже наоборот - каким-то непонятным образом я почувствовала близкого душе своей человека. И знаешь что, милый друг? Скитавшийся по парку молодой человек через некоторое время сидел рядом со мной на хорошенькой белой скамеечке. Милый мой друг! Этот юноша (на вид она показался мне немногим старше двадцати годов) сказал мне: «Здравствуйте, я влюблён в Вас». Не знаю почему, но смех мощным взрывом вырвался из моих уст. И он тоже хохотал. Даже до слез!
А после мы разговаривала обо всем на свете. Милый друг, прости, но смешнее и умнее человека, чем он, я не встречала. Его глаза стали светом для мотылька... Его имя Атте, но я не влюбилась, милый друг, не подумай. Я знавала это чувство прежде, но с Атте было что-то иное. Мы просидели вместе за разговором до тех пор, пока солнце не оказалось в зените. С того дня мы каждый раз встречались в предутренний час и просто разговаривали и смеялись. Точнее будет сказать, смеялись и разговаривали. Кажется, я попробовала счастье на вкус.
Милый друг, он ведь признался мне в любви, однако я вовсе не чувствовала, что сердце его занято мной. Хоть я сама не была влюблена, но все же мне отчего-то очень хотелось, чтобы он любил меня...
Спустя ровно две недели после нашей первой встречи он сказал мне: «Как же все-таки прекрасно быть твоим другом, Катарина». И все внутри меня рухнуло вниз. Сама не знаю отчего, слезы вдруг рекой хлынули из моих глаз и я убежала прочь.
Ах, да! Совершенно забыла сказать, что Атте - артист, гастролирующий со своей труппой по всему миру.
Я не приходила на наше место пять дней. Но с каждым часом сердце все больше мучалась от тоски по нему...
Чтобы развеять печальные мысли, я отправилась на торговую площадь. И что ты думаешь, милый друг? Конечно же, волею судьбу, он тоже оказался там. И он был не один, мой милый друг... Он прохаживался с какой-то дамой под ручку и они... смеялись... понимаешь? Он смеялся с ней.
Моя душа замёрзла и разбилась на тысячи маленьких кусочков. Рыдая, я бросилась к дому своей тётушки.
Я почти была у цели, как вдруг услышала шаги позади. И, милый друг, знакомый до боли голос раздался за моей спиной: «Катарина». Мое лицо было опухшим от слез, мне совсем не хотелось, чтобы Атте смотрел на меня. Но его голос вызвал дрожь и я стояла на месте, будто вкопанная; не могла сделать ни шагу. Он подошёл ко мне и обнял за плечи. Конечно же он почувствовал, что я вся дрожу. Атте развернул меня к себе. Он долго смотрел мне в глаза, будто пытаясь найти какой-то ответ(наверное, он так его и не отыскал), а потом... он... поцеловал меня... в щеку... сделал шаг назад и произнёс: «Уезжаю». Я бросилась к нему в объятия. Но... Я не влюблена - просто буду тосковать по его смеху. «Здравствуйте, я влюблён в Вас»... Отчего он так сказал? Правда ли это? Но мне все равно - ведь я совсем не влюблена.




Как проходят твои дни, мой милый друг Е.?


Письмо второе


Милый мой друг Е.!
Какое странное существо человек! Согласен ли ты со мной?
Вот ты только подумай! Я расскажу тебе.
Сегодня минул месяц со дня начала моих «приключений». Тридцать дней тому назад я отправилась на вечернюю прогулку, чтобы мой сон был крепок (ты скажешь, мол, чего же тут необычного, а я тебе отвечу, что прежде меня никогда не мучила бессонница, и вдруг эта дурная стала укладываться вместе со мной в постель каждую ночь!). Так вот, я пошла по безмолвным улочкам, которые, казалось, застыли в предвкушении темного часа (вообще, я собиралась пройтись до Малой Цветочной и вернуться домой, но разные мысли заняли мою бедную голову, что ей было совсем не до обдумывания проложенного ранее пути.). Так я оказалась на Васильковом бульваре, свернула направо и... Милый мой друг Е.! Моим глазам открылся самый прекрасный сад, подобных которому не встречала я даже в своих любимых романах!
Он был словно из самой доброй волшебной сказки! Густые кроны деревьев создавали крышу, под которой можно было спрятаться от ужасной жары летом или переждать легкий дождик в конце весны. Зелёная молодая трава на ощупь оказалась мягче моей перины (я нисколько не преувеличиваю!). На невысоких кустах росла клюква, смородина и черника. Красивые ярко-синие и темно-фиолетовые цветы были разбросаны по всей площади садика и, казалось, создавали какой-то замысловатый узор, который можно рассмотреть с высоты (что я однажды и сделала, забравшись на дерево). Этот сад словно пах домом - что-то невероятно родное я ощущала там. Мне было хорошо. Каждый раз теперь, когда мне было грустно, когда недобрые мысли мучили меня, я приходила сюда и мне снова становилось хорошо. Я готова была остаться на всю жизнь там. Что-то сердечное связывало нас, меня и сад. И как многое я бы отдала, чтобы всегда чувствовать это необъятное счастье и спокойствие, но...
Две недели тому назад я, кажется, раз и навсегда потеряла покой.
Я дошла до Василькового бульвара и уже машинально сделала шаг направо, как вдруг что-то укололо меня в самое сердце. О, ужас, милый мой друг Е.! Я поняла, что вовсе не хочу возвращаться в полюбившийся сад...
Страшное, недоброе чувство стало поедать меня изнутри. Я больше не любила его...
Все же я заставила свои ноги повернуть на знакомую дорожку... Я сидела в саду и...ничего...ничего не вызывало прежних чувств. Милый мой друг Е., я потеряла дом.
Ещё раз я пришла в прежде любимое место в надежде, что все вернётся, но... теперь этот садик значил для меня ровно столько же, сколько любой другой в любом другом месте... Я поняла, что больше не вернусь сюда.
Забывшись, я просто шла вперёд, поворачивала там, где вздумается. Мне стало легче. Легкий ветер, казалось, унёс всё прочь и голова осталась пуста. Я перестала слышать свои собственные мысли. Так, шагая неведомо куда, я прошла не менее пяти миль. Я была в каком-то забвении, из которого вышла только оттого, что наступила ночь, покрывшая темнотой каждый кусочек земли, так что я просто перестала видеть дорогу. И знаешь, милый мой друг, каково было моё удивление, когда среди этой кромешной тьмы я увидела несколько десятков белых пятен. Мое любопытство заставило меня подойти ближе и рассмотреть эти светлые «точки». И только подумай, милый друг! Это оказались ландыши!!! Представляешь?! Мои любимые ландыши! Я уже несколько лет не встречала этих милых сердцу цветов, ведь они достаточно редки для нашей местности, а тут... Я прошла немного вперёд и нашла ещё целое семейство ландышей, а потом поняла, что мои любимые цветы выстроены в какую-то дорожку, они куда-то ведут и словно приглашают меня последовать за ними. Конечно же, я не могла отказаться от приглашения.
Витиеватая дорога из ландышей увела меня в глубь леса. Я оказалась перед высоким забором с колючей проволокой. И действительно не могу объяснить, почему меня с адской силой манило за пределы этой ограды. С тех пор я и потеряла покой.
В этом месте было темно даже в самый ясный полдень. Здесь всегда было холодно. Казалось, ни одна живая душа не забредала сюда прежде (уже позже узнала, как я была неправа - тут бывало очень много людей, особенно молодых хорошеньких девушек). Я стала приходить сюда каждый день после захода солнца. Просто сидела на ледяной земле и любовалась ландышами. Ничто не могло заставить меня уйти. Мне не было спокойно. Но я почему-то испытывала какое-то странное чувство (пыталась сейчас подобрать слова, но поняла, что оно не поддаётся описанию). Черт! Как же сильно мне хотелось пройти дальше, обогнуть этот проклятый забор и увидеть то, что притягивало меня, как самый мощный магнит на свете! Но меня не пускали. Одним вечером отчаяние захватило меня, слезы горячей лавой хлынули из глаз, гнев завладел душой. Я со всей силой, что только была в моих руках, стала ломать этот проклятый забор с колючей проволокой(!). Конечно же, он не поддавался. Сухие ветви били меня по лицу. Мои руки сплошь были в кровоточащих ранах. Я поняла, что мне не суждено увидеть находящееся по ту сторону. Мне было невыносимо больно. Нет, не от ран. Я решила оставить это место, что так тревожило мою душу, и больше никогда сюда не возвращаться.
Двое суток я просидела в доме, не выходя даже на пару минут. Я знала, стоит мне покинуть дом, как ноги сами понесут меня к этому чертовому забору (за эти два дня не было ни минуты, когда бы я не думала о нем). Но я была тверда в своём решении не возвращаться в то место, где мне было так паршиво (прости меня за столь грубые обороты речи, но они как нельзя точно описывают происходящее внутри меня). А произошедшее после... Нет слов! Их просто нет...! Суди сам, милый друг.
Через пять минут наступала полночь, я лежала в своей постели (чувствовала себя пустой, выжатой и абсолютно бессильной, даже думала о том, чтобы вернуться в тот прекрасный сад, чтобы мне стало легче...), как вдруг в окно постучали. Сперва я очень испугалась, но ты ведь знаешь, милый друг, что любопытство сильнее меня. И... Милый друг! На ставнях сидел чёрный голубь с букетиком белоснежных ландышей в клюве... Как это назвать иначе, чем волшебством? Голубь бросил цветы и улетел прочь. А я, не думая ни минуты, кинулась к своему треклятому забору...
Я бежала, совершенно босая, в одной лишь ночной сорочке.
Вот он, колючий забор, чья суть и тайна овладели моей душой. Я стояла перед ним оцепенев. Страшно. Шаг. Чудо. Сухие ветки, которыми была прочно защищена одна сторона забора (те самые, что хлестали меня по лицу), расступились... Он сам открылся мне. И, милый друг... Теперь я стояла перед высоченной каменной стеной... И я не знаю, как много уровней защиты у этого непонятного и манящего ещё впереди.
А тут, за забором, ещё больше ландышей и очень много... Эх, как бы сказать... Очень много боли. Я слышу (душой), как что-то кричит. И мне тоже больно, милый друг. Но здесь... Я не чувствовала прежде подобного и вряд ли когда-нибудь почувствую. Но что это? Знаешь, земля здесь ещё холоднее, но на местах, где я останавливаюсь, она становится теплее мгновенно. Мне кажется, он тратит очень много сил на это. Это будто знак благодарности за то, что я согревала его там, за забором.
Я по сей день прихожу туда (совсем не надолго и теперь по утрам) и молча смотрю на каменную стену, а после ухожу. Мне кажется, вчера я заметила маленькую трещинку, но, возможно, мне именно кажется. Становится тяжелее с каждым днём, так что... Если я больше не смогу, пройду мимо. Ведь и самой мне больше нравится летать. Однажды, кто-то дойдёт до того, что так тщательно спрятано за стенами и заборами. Но это буду не я.


Как проходят твои дни, мой милый друг Е.?



 Письмо третье, последнее


Здравствуй, Атте!
Я пишу тебе - только вот сама не понимаю зачем. Та встреча на торговой площади, похоже, была нашей последней. Ты исчез. Так что я даже не знаю, куда отправлять это письмо и все же я его пишу, в какой-то нелепой надежде, что оно однажды окажется у тебя в руках.
Уже прошла почти половина года с момента, когда мы виделись с тобою, но я все ещё очень хорошо помню твои глаза и запах(представляешь??!). Ты пахнешь летним дождем и свежескошенной травой (и немного баней). Мне так часто мерещится этот аромат, и можешь ли ты вообразить, какие чувства я испытываю, когда я слышу твой запах? Всякий раз я озираюсь по сторонам с некоторым страхом и все-таки с огромной надеждой в сердце, что ты окажешься где-то рядом.
Но я не влюблена в тебя, знай. Просто не забыла твой смех...
Я знаю о тебе так много и в то же время совсем ничего.
Неужели вправду за все это время я ни разу не снилась тебе? Неужели ты ни на секунду не затосковал по мне? Или ты даже не вспомнил о том, что я есть..? Признаюсь, такие мысли меня ранят сильнее ножа.
На прошлой неделе я посещала столицу и мне на глаза попалась афиша театра, с которым ты гастролируешь, но... увы, она на тот момент уже более месяца одиноко провисела на деревянном столбе недалёко от ГУМа, так что я снова тебя потеряла, так и не успев найти.
Я часто думала о тебе прежде: когда я вспоминала твою улыбку, что-то невероятно приятное и тёплое разливалось по всему телу и я сама улыбалась. Я не влюблена, не подумай.
Первое время мысли о тебе нередко бередили мой разум и сердце, но спустя пару месяцев ты стал постепенно покидать мою душу (я так увлечённо учусь в академии и почти все своё время провожу там: кстати, учиться танцам оказалось куда приятнее, чем я думала). Прошлый месяц почти полностью унёс все мысли о тебе, но тут некстати пришлась эта поезда в столицу, и эта проклятая афиша... Но знаешь, что самое удивительное? Когда я увидела эту рекламную страницу, которая тонкой нитью вела к тебе, ничего во мне не дрогнуло, ничего тёплого не разлилось внутри. Жаль.
Вернувшись в родную губернию, я узнала, что твой театр был здесь, пока я гостила в столице. И тут я поймала себя на мысли, что мне страстно хочется, чтобы какой-нибудь из моих добрых друзей сказал мне: «Каталина, какой-то молодой человек, артист, судя по всему, справлялся о тебе!», но этого не случилось. И именно в тот момент я поняла, что не забыла о тебе, а ты, похоже, навсегда стёр меня из своей памяти...
Сейчас, когда пришла летняя пора, и всюду пахнет скошенной травой и мокрым от дождя асфальтом, мне все чаще слышится твой запах...
Я не влюблена в тебя, просто не могу забыть твой смех.