Восток - дело тонкое

 (продолжение "Кафедральный собор")

 Профсоюзный комитет института любезно предложил мне с другом Володей туристические путевки на Кавказ, в города Баку и Тбилиси. Плата за одну такую путевку составляла 10 – 15% от ее полной стоимости. Мы не раздумывая написали соответствующие заявления и разошлись в поисках этих процентов. Я устроился работать на  фанерную фабрику грузчиком, откуда меня за систематическое "непьянство" и перевыполнения плана, с треском выгнали.
- Ну не пью я, ребята, в обеденное время и с утра по понедельникам, никогда не пробовал.  Тем не менее, мой ударный труд был щедро оплачен.

  Знакомый устроил меня на другую работу, спасателем в Гидропарке. Полный световой день болтаешься в спасательной лодке в поисках потенциальных утопленников, затем два дня выходные. За 5 или 6 дежурств я такого насмотрелся, что пришел к начальнику пристани и положил на стол заявление об уходе. Тот просил остаться:
- У нас таких нормальных, как ты, сам понимаешь! Другие, в основном, девчонок на лодках катают и по кустам сидят, пиво пьют. Оставайся!
- Не–е! - протянул я. Не могу смотреть, как каждый день утопленников из воды вытаскивают.
- Зайди в бухгалтерию и получи зарплату, ну и премии 10% в придачу. Я поблагодарил начальника–симпатягу, но деньги взял. Заработанных средств, с лихвой хватило на оплату вожделенной путевки.

  В Баку решили ехать поездом, чтобы из окна вагона посмотреть страну. После предъявления молодой проводнице билетов, Владимир остался поболтать со стройной фигуркой в железнодорожной униформе, справедливо полагая, что шикарный отдых уже начался, а  я прошел по коридору в наше купе, в котором уже находилась пожилая супружеская чета. Как это часто бывает, завязался разговор: о погоде, кто, откуда и куда едет и зачем? Милая беседа продолжалась и после того, как поезд тронулся. Во время разговора пожилой мужчина непроизвольно «шмыгал» носом и я сообразил, что у него аллергия или что-то в этом роде.
После того, как Владимир провел в купе проводницы рекогносцировочные работы, он появился в проёме двери. Услышав, что я уже запросто разговариваю с попутчиками и называю их по именам, мой товарищ сильно расстроился из-за того, что отстал в общении. Не придумав ничего лучше, Вова стал задавать супругам точно такие вопросы, через ответы на которые они со мной уже прошли. Им было неудобно повторяться, и они извинительно смотрели на меня. Я уже было собрался вмешаться в разговор, как мужчина непроизвольно шмыгнул носом и его жена заботливо прижала мужа к себе.
- Чем пахнет? – реактивно среагировал мой напарник и в ожидании ответа тупо уставился на мужчину.
  От накатившей на меня неловкости, я выскочил из купе в коридор и вызвал своего попутчика. Когда я объяснил ему, в чем дело, Вовка покраснел, как спелый арбуз. В порыве сильного расстройства мой товарищ быстро переехал в купе молоденькой проводницы и не выходил оттуда до конечной станции, а это более суток.
  Силен!

  В Баку поезд прибыл по расписанию. Нас поселили в гостиницу «Кей-Гёль», в самом центре города. На следующий день, ближе к обеду, прилетела другая часть туристической группы и мы воссоединились в ближайшем ресторане за огромным обеденным столом. Компания подобралась ещё та! Особенно выделялась высокая и стройная блондинка по имени  Оля. Владимир и на этот раз опоздал к началу общения и агрессивно  бросился в самую гущу событий. После обеда он подошел ко мне с весьма оригинальным вопросом:
- Можно Оля будет моей девушкой?
- Ты у меня спрашиваешь? Я талоны на ухаживания за малознакомыми девушками не выдаю!
- Значит, у Вас с ней ничего не было! – подытожил мой однокурсник  и направился в сторону светловолосой красавицы.
  Силен! Человека можно понять, целые сутки просидел в купе хорошенькой проводницы! Инерция – штука серьезная!

  Уже на следующий день наша новая знакомая поделилась с нами проблемой, которая у нее возникла. Дело в том, что ее знакомые в Киеве, попросили о небольшой любезности, а именно: передать своим друзьям пару киевских сувениров. Для связи с ними Ольге дали городской номер телефона и имя абонента, Теймураз. Принимая во внимание нравы местных мужчин, Оля боялась не только встречаться с ним, но и позвонить.
- Звони! – кафедральным тоном приказал новоявленный ухажер.
Оля по своей привычке мило  улыбнулась и под нашей надежной защитой (все-таки год обучения на военной кафедре!) вошла в кабину городского телефона–автомата. Опустив в монетоприёмник 2 копейки и накрутив номер телефона, Оля с осторожностью стала ожидать соединения с абонентом.
Шалишь, брат! Нас голыми руками не возьмешь!
Через минуту–другую стройная красавица освободилась от объятий телефонной будки и подошла к нам с грустным лицом.
- Докладывайте, товарищ туристочка! Он пытался к тебе приставать? – выпятив грудь вперед, спросил ее будущий командир пусковой установки.  После короткой паузы Оля тяжело вздохнула и заговорила:
- Он хочет, чтобы я приехала по указанному адресу и привезла сувениры с собой. Вот адрес! – она протянула нам листок бумаги.
- Какая проблема? Мы поедем с тобой, передадим ему подарки и пойдем по своим делам, купаться, например!
- Я ему так и сказала, что приеду со своими друзьями, а Теймураз попросил, чтобы я приехала одна!
- Деликатные знакомые у твоих друзей в Киеве! Что будем делать?

  Ольга взяла нас под руки, и мы медленно пошли в сторону приморской набережной. В городе Баку, особенно в сентябре, по всему приморскому бульвару торгуют вкусным развесным мороженным. К нему прилагался стаканчик или два холодного советского шампанского. Мы со своим мороженным аккуратно присели на лавочке в тени так, чтобы не разбить холодную бутылку шампанского. Стаканчик пломбира дополнительно развязал Володе язык, и он спросил:
- А что это за сувениры?
Оля недолго сдерживала улыбку и, как только её стаканчик опустел,  перешла на прямую речь:
- Бутылка водки «Старокиевская» и бутылка «Горілка з перцем»!
- Хорошие друзья у тебя в Киеве!
  Было заметно, что Оля обдумывает дальнейшие свои действия в решении такого щекотливого вопроса. Мы с Володей помалкивали, дабы не оказывать никакого влияния на её решение. Первой нарушила замороженную шампанским тишину наша красавица:
- Я никуда не поеду, и не уговаривайте!
- А мы что? Мы ничего! – почти хором ответили мы.
На радостях, что проблема решена, мы направились в универмаг и купили себе подарки: японские зонтики марки «Три слона» в виде трости. Даме достался складной зонтик с ярким рисунком.

  Все остались довольны! Как только мы вышли на улицу, кому–то из нас пришла в голову шикарная, а главное, эксклюзивная идея:
-  Это дело нужно обязательно отметить! Если этого не сделать, наши зонты будут пропускать воду!
- …или не открываться! -  добавил женский голос. Желающих пользоваться бракованными зонтиками среди нас не оказалось, и мы приступили к воплощению грандиозного плана в жизнь.
Ближе к вечеру, оставив зонтики в гостинице,  мы вновь направились в сторону набережной. На столбах зажигались фонари.  Приближался теплый осенний вечер.
- Хочу туда! – воскликнула наша владычица и указала рукой в сторону моря.
- Но там  ничего нет, только море кругом!
- Эх, Вы! Там, в самом конце длинного пирса есть плавучий ресторанчик! Это, наверное, очень романтично! Никто из нас и не собирался перечить белокурой красавице. Если во время еды тебя раскачивают во все стороны и это романтично, значит, так оно и есть! 
               
  По уходящей в море узкой дамбе с длинными перилами,  мы добрались до плавсредства, именуемого рестораном, который на самом деле состоял из двух старых понтонов и привинченных к нему досок в виде пола. Рядом находилась наполовину затопленная пристройка, как оказалось позже, туалет. Удачно преодолев границу между устойчивым пирсом и качающемся на волнах рестораном, мы ступили на палубу шикарного заведения и заняли дальний столик в углу качающейся платформы. Меню ресторана на воде было более, чем разнообразным: мороженное, шампанское и подозрительные бутерброды, обильно окропленные морской водой Каспия и утомленные временем. Цены в полтора-два раза превышали аналогичные в ресторанах на суше. Отведав по две-три порции морского мороженного, мы собрались покинуть заведение, так как волнение на море усилилось и морская болезнь уже давала о себе знать. Оля обворожительно улыбнулась и только для нас двоих произнесла:
- Что мне теперь делать с этими «сувенирами», выбросить в море я их не могу!
Пока мы соображали, чем можно помочь нашему товарищу, сударыня приоткрыла свою сумочку, из которой выглянула бутылка «Старокиевской». 
- Может, в море незаметно выльем, там и так керосина полно? – решил проверить Олю на прочность ее кавалер.
- Ни в коем случае! Я не для того их везла, чтобы содержимое выливать в керосин.
- У тебя что, и вторая с собой?
- Да! Там внизу!

- Если две бутылки с собой, то выливать нельзя ни в коем случае!
Немного помолчав, Оля подвела промежуточную черту между существительным «вечер» и прилагательным «томный»:
-  Бутерброды с колбасой и сыром я тоже взяла с собой!
После упоминания о свежих бутербродах, наш столик в самом углу качающихся на волнах понтонов стал представлять собой отдельную планету без участия в ее жизни каких–то там официантов. Мы и до этого «купались» во взаимном общении, а умеренные дозы киевского напитка добавили немного «космоса» в наших постепенно крепнувших отношениях. Когда бутерброды  закончились, и наше хорошее настроение стало огорчать трезвую публику, мы пересекли границу между рестораном и пирсом, но нас все равно немного покачивало.
- Во всем виновато это мороженное! – безапелляционно заявила наша спутница и скрылась в наполовину затопленной пристройке. Когда теплая компания воссоединилась,  мы направились по узкой дамбе в сторону Примбуля. Мои руки совершенно непроизвольно подхватили изящную женскую фигурку, и я понес её на руках. Друзья познаются не только в беде! Не успел я сделать и десяти шагов, как мой товарищ, претендующий на роль жениха, резко отобрал у меня приятный груз и соединил его траекторию движения со своей.

  Через несколько шагов траектория их движения быстро превратилась в кривую и два «космонавта» быстро совершили вынужденную посадку. По счастливой случайности поблизости стояла небольшая лавочка, и ретивый носильщик успел скоординировать свои действия при посадке. Как только я присел рядом, чтобы проявить дипломатическое участие, Владимир несколько развязно  спросил:
- Закурить есть?
- Сигареты давно закончились и ты об этом знаешь!
Вова положил свою руку мне на плечо и вытащил из нагрудного кармана пачку модных тогда сигарет «Союз – Апполон»:
- А это что? – задал он праздный вопрос.
- Она пустая…
- Нет, так нет! - не дав мне договорить, мой приятель швырнул пачку из-под сигарет в бушующее море.
- В той пачке - пятнадцать рублей, три по пять рублей! – для справки уточнил я.
Мы, не сговариваясь, бросились к перилам и посмотрели вниз. Пачку сильно раскачивало на волнах и съеденное мороженное дало мне команду:
- Прыгай!
Я перелез через невысокое ограждение и приготовился к прыжку. Чтобы как можно точнее приводниться, я еще раз посмотрел вниз на бушующее море, пачки нигде не было видно.
- Утонула или затянуло по пирс! – подумал я и еще некоторое время повисел над бушующими волнами.
  Увы! Чуда не произошло!

 Мы молчаливо побрели к приморскому парку и примостились на огромной лавочке, подальше от фонарей.  Мы с Володей сели рядом и предложили нашей слегка контуженной от происшедших событий спутнице, занять место у нас на коленях. Выбор у нее был небольшой, и она поступила дипломатически очень разумно, прилегла на колени нам обоим. В таком нетрадиционном для отдыхающих положении мы продолжили болтать  о всякой прикольной ерунде и весело смеялись.
  Молодость!
  Через некоторое время мы засобирались в гостиницу, как на освещенной части аллеи появилась парочка. Женщина держала своего мужчину крепко под руку и они о чем-то живо спорили, направляясь в нашу сторону. Мы  замолчали в надежде, что они в такой темноте не заметят странную скульптурную группу и пройдут мимо. Однако парочка оказалась с хорошим зрением, обонянием и развитым любопытством. Пошептавшись о чем-то между собой, мужчина и женщина крепко прижались друг к другу и, короткими шажками направились в нашу сторону. Мы вынуждены были не дышать, чтобы не выдать своё присутствие. Судя по уверенному направлению движения, любопытство у пары просто зашкаливало и они в полной темноте приблизились к нам на два или три метра. Над нашей скамейкой нависал огромный куст какого-то растения, которое затрудняло опознание предметов, находящихся под ним. Так и не получив с такого близкого расстояния столь необходимой им информации, парочка сделала еще два шага вперед и наклонилась в нашу сторону, очевидно принюхиваясь. Мы почти соприкоснулись носами, и наша единая на троих нервная система дала сбой, мы непроизвольно взорвались гомерическим хохотом. До этого я неоднократно видел, как быстро могут бегать любопытные мужчины и женщины. В нашем случае, у обоих оказалась великолепная реакция, они стремительно кинулись наутёк и почти мгновенно скрылись за ближайшим поворотом аллеи, до которого было метров 50 с половиной.

- По-моему, нам пора в гостиницу! – своевременно предложила наша выздоравливающая красавица.  Мы направились в сторону отеля. Через несколько десятков метров мы набрели на летний театр с открытой сценой  и пустым зрительским залом под открытым небом. Упустить такую возможность выступить было нельзя, и я взобрался на подмостки. Вова и Оля заняли свободные места в зрительском зале и представление началось. Дело в том, что в детстве у нас была грампластинка с записью эстрадных миниатюр А.И.Райкина. Тогда я не  всегда понимал, о чем в них идет речь, но тексты самих миниатюр на всякий случай, запомнил.
  Миниатюры сыпались из меня одна за другой и в зале был слышен веселый смех. Через некоторое время,  появилось три человека в форме сотрудников местной милиции. Меня это нисколько не смутило. Блюстители порядка приблизились к сцене и слушали моё выступление. Милиционеры вряд ли понимали, о чем я говорю (языковый барьер все-таки присутствовал), но то, что состава правонарушения в моих действиях нет, они поняли довольно быстро.  Присутствие двух радостных зрителей в пустом зале их тоже смущало. Простояв несколько минут в полном замешательстве и убедившись в том, что все присутствующие -  законопослушные граждане, люди в форме приветливо нам улыбнулись и растворились в темноте приморского парка. В зале раздались жидкие аплодисменты, и театр одного актера и двух зрителей срочно покинул сценическую площадку. Мы втроём усталые и счастливые без приключений добрались до гостиницы и завалились спать.

  На следующее утро за завтраком выяснилось, что из-за большого количества съеденного накануне мороженного и узконаправленной концентрации органов обоняния, осязания и слуха только на вожделенном объекте, Володя потерял новенький фотоаппарат марки «Смена–8». Цена такой модели советской «мыльницы» в то время составляла  15 рублей! Нам всем троим было очень обидно, в фотыке осталась наполовину отснятая дорогая кассета с цветной пленкой для слайдов.
Жаль! Очень жаль!
У нас с Олей, ничего не пропало, если не считать моих 15 рублей, выброшенных в Каспийское море.
1:1!
- Меня отец убьет, когда узнает о такой дорогой потере!
- Это точно! Твой отец – мужчина серьезный! – мрачновато подтвердил я.
Недолго погоревав, Вовчик нашёл оригинальный выход из затруднительного положения; в ближайшем универмаге купил себе фотоаппарат такой же модели...
- Надеюсь, твой отец не запомнил заводской номер старого фотоаппарата!
- Надеюсь, что нет! – был ответ.
Нервные системы у нас троих сразу стабилизировались и мы с утроенной энергией ринулись в гущу событий.

ГОБУСТАН ИЛИ ПУТЕШЕСТВИЕ В ПАЛЕОЛИТ

  До экскурсии в старинную крепость Ичери–Шехер расположенную в самом центре города оставалась уйма времени, и мы приняли остроумное и рискованное решение, искупаться в Каспии. На рейсовом автобусе с молчаливым водителем «местного разлива» мы втроем отправились в короткое путешествие.
  Пляж Шихова расположен в южной оконечности города. Пассажиров в автобусе было немного. За «светской болтовней» мы проехали нужную остановку, и вышли из автобуса на конечной.
  Небольшой посёлок под названием Гобустан (место камней!) полностью соответствовал своему названию.  Вокруг располагались огромные каменные глыбы высотой до нескольких метров, окруженные пустынным пейзажем.
 Приехали!
 Пока мы соображали на троих, что к чему, старенький автобус несколько раз «чихнул» своим изношенным двигателем, развернулся и уехал в обратном направлении.  Мы остались стоять на остановке в полной растерянности. На некотором отдалении от нас постепенно собирались местные жители, которые поглядывая в нашу сторону, и  громко спорили. Учитывая, что среди нас была бледнолицая блондинка, ситуация в любой момент могла выйти из-под контроля. Для того, что бы хоть как-то «выскочить» из неприятной ситуации, мы забрались на высокие камни, чтобы было удобно созерцать окрестности и в случае возможного нападения, занять наиболее выгодные позиции для самообороны. Среди «голых» камней в небольшой расщелине мы обнаружили небольшое дерево с плодами фиолетового цвета. Для нас это было в диковинку, и мы скорее интуитивно догадались, что перед нами не что иное как инжир, причем в состоянии максимально готовом к употреблению. Поскольку хозяев одинокого деревца поблизости не наблюдалось, а нам нужно было подкрепиться, за несколько минут дерево оказалось свободным от отягощающих его плодов. Основательно перекусив, мы с тревогой наблюдали за толпой, стоящей невдалеке. По нашим наблюдениям приближения «условного противника» пока зафиксировано не было.

  Время тянулось непозволительно долго и вскоре вдалеке задымил пылью рейсовый автобус. Как только он подъехал к остановке, мы мгновенно бросились вниз и мигом заскочили в пустой салон. Водителем оказался тот же самый «крендель». Он перебросился несколькими словами с соплеменниками, закрыл входные двери и автобус двинулся в обратном направлении, в город. Несмотря на пережитое, мы не отказались от своей первоначальной затеи и «разговорившись» с водителем (что было непросто!) вышли на нужной остановке.
Пляж Шихова представлял собой огромное количество темного пепла, равномерно насыпанного на берег, пахнущий керосином. По мере приближения к морю этот запах только усиливался. Отдыхающих было немного, да и они были рассредоточены по большой площади серого и колючего пепла. Мы заняли свободное место недалеко от уреза воды и, сбросив с себя все носильные вещи, бросились в теплое Каспийское море.
Красота!

  Когда из воды вынырнула наша блондинка, её волосы на солнце переливались всеми цветами радуги. Очевидно, что и наши головы светились каким–то необычным цветом, так как Оля тоже нам радостно улыбалась.  Мы вышли на берег и уселись на свой импровизированный коврик. За небольшое время нашего отсутствия, на берегу произошли небольшие изменения.
На некотором удалении от нас расположилась тетенька средних размеров, повернувшись в нашу сторону спиной. За её округлой фигурой угадывались ещё чьи-то тонкие ноги, при этом принадлежащую им фигуру с первого раза рассмотреть не удалось.
Весело болтая и искоса поглядывая на соседей, глазастая блондинка наклонилась поближе к нам и заговорщическим тоном произнесла:
- Это Ольга Аросева из московского театра сатиры! Та, которая сидела на руках самого И.В.Сталина и играла пани Монику в кабачке «Двенадцать стульев»! Помните!
- Конечно, помним! И что дальше? – почти хором спросили мы.
- Сегодня в городском концертном зале Московский театр сатиры дает единственный спектакль. Полный аншлаг. Билетов на него не достать!
- И что дальше? – пропели мы с Володей дуэтом.
- Как что? Давайте подойдем к ней и вежливо попросим контрамарку на спектакль. Мы не стали спорить,  и поднявшись с насиженных мест, решительно пошли в сторону народной артистки. Мы с Володей остановились на некотором удалении, а наш стройный дипломат подошла поближе для начала ведения переговоров. Покамест они разговаривали между собой, мы с Володей успели рассмотреть худосочное тело, лежащее рядом с известной народной артисткой. Это была Наталья Селезнева (фильм «Приключения Шурика», новелла «Наваждение» или пани Катарина из того же кабачка «Двенадцать стульев»!). По доносившимся до нас отрывистым звукам  и жестам было понятно, что в получении контрамарок на вечерний спектакль нам отказано в ультимативной форме. Более того, народная не постеснялась  в выражениях в нашу сторону по поводу беспардонного  обращения к ней во время отдыха. После получения отрицательного ответа Ольга  извинилась перед известной артисткой и направилась в нашу сторону. Объяснять нам было ничего не нужно.

  Мы лежали на своем коврике и молча, смотрели на набегающую волну. Мимо нас прошла Наталья Селезнева и тоже нырнула в разбавленную керосином теплую пресную воду. При ближайшем рассмотрении её фигурка оказалась весьма пропорциональной и даже красивой. Лицо без макияжа и театрального грима тоже оказалось  очень даже симпатичным. Отдав должное водным и лечебным процедурам, она как радужная русалка переливаясь на солнце, красиво вышла из воды и направилась к месту своего базирования. Проходя мимо нашего студенческого лагеря она замедлила шаг и в нашу сторону негромко произнесла:
- Подойдёте за 15 минут до начала спектакля к центральному входу! На большее у нее не хватило времени, так как ее соседка могла в любой момент повернуться.
- Она мне сразу понравилась, как только я увидел её ноги! – утвердительно воскликнул я.
-   И мне! – эхом закрепили мою симпатию рядом сидящие товарищи.
Лицо Оли расплылось в очаровательной улыбке:
- Ура! Мы, киевляне, сегодня идем на премьерный спектакль  Московского театра сатиры в городе Баку!

  Нам нужно было торопиться на экскурсию, и мы направились к остановке экзотического  автобуса. Проходя мимо народной мы обратили внимание, как Наталья Селезнева заговорщически улыбнулась в нашу сторону. Мы ответили ей секретными улыбками и удалились. Знакомый нам с раннего утра водитель автобуса посмотрел на нас, как на родных, закрыл двери и нажал на акселератор. В приподнятом расположении духа мы влетели в ресторан на обед.

(продолжение следует)