06. 02. 2004

памяти Максима Пономарева

Теория множественных миров утверждает, что одновременно существует много параллельных вселенных, альтернативных реальностей, в которых мы свернули не туда, или, наоборот, туда, куда надо. После каждого принятого решения, каждой победы или поражения рождается самостоятельный мир, где мы - не мы. Лучше или хуже - уже другой вопрос.

- Время приема лекарства, - мои размышления прерывает голос медсестры.

Прошел месяц с моего пробуждения из комы. Врачи говорят, что у меня частичная потеря памяти, так что восстанавливаться придется еще долго. Иногда во сне или полубреду память подсовывает мне картинки из прошлого, но я не уверена в их достоверности.

- Моя хорошая, тебе обязательно надо поесть, а то вон как исхудала, только кости торчат.

Миловидная женщина, чем-то похожая на Мамушку из "Унесенных ветром", садится на мою кровать, ставит тарелку с супом на специальный столик и принимается меня кормить.

- Ну-ка, давай. Ложечку за маму, ложечку за папу, ложечку за меня.

От медсестры веет таким теплом, заботой и лаской, что я не могу ей отказать - съедаю все без остатка. Она права - мне нужны силы для восстановления.

- А теперь выпей таблеточку и спатеньки, мое золотце.

Покорно принимаю лекарство и проваливаюсь в сон.

Мне тревожно, пульс эхом отдается в ушах, хотя своего тела я не ощущаю. Словно парю где-то призраком, следящим за миром. Оглядываюсь - я в фойе станции метро. Внизу толпа, вечно спешащая по важным делам. И там, в этой толпе, я вдруг замечаю рыжий всполох и вижу знакомое лицо. Как же его зовут? Что-то на А. Андрей, Алексей... Алекс! Точно, Алекс.

Память выдает информацию будто из базы данных. Мы с ним близкие друзья. Ему семнадцать, мне тринадцать, скоро четырнадцать. Живем сейчас в разных городах. Он в Москве, а я в Ереване.

Отчего же так тревожно, что мое призрачное сердце готово вырваться наружу и в панике убежать?

Алекс стоит на перроне в ожидании поезда. Будничная картина: мужчина неподалеку увлеченно читает книгу, девушка нервно поправляет прическу, женщина в красном пальто подкрашивает губы, смотрясь в небольшое зеркало пудреницы. Обычное московское утро.

Наконец в тоннеле забрезжил свет. Звук подъезжающего поезда становится все громче. Вот уже видно его начало: яркие горящие глаза головного вагона, зеленое лицо подземного монстра. Грохот колес в ушах смешивается с барабанной дробью учащенного пульса. Хочу броситься к Алексу, удержать его, остановить, но он не видит меня. Кричу - он не слышит.

Состав останавливается у платформы, открываются двери, и толпа волной входит в вагоны, унося с собой Алекса. Мне уже не остановить его. Слышу монотонный безэмоциональный голос: "Осторожно, двери закрывают. Следующая станция..."

И наступила гробовая тишина. Будто все застыло, будто само время остановилось. И раздался взрыв. Оглушительный, всепоглощающий и сметающий все на своем пути. Крик застрял у меня в горле.

Я проснулась в холодном поту, не понимая, где я и что происходит. Осматриваюсь. Я дома. Вот мою любимый ночник в форме капли, вот пушистый ковер на стене, постельное белье с единорогами. В соседней комнате спит бабушка. Мне тринадцать лет, и вся жизнь еще впереди. Но тревога из сна не хочет меня отпускать. Алекс. Смотрю на часы - 4:45. Слишком поздно для междугороднего звонка, но отчего меня гложет чувство, что это был не просто сон. Встаю, влезаю в тапочки-собачки и тихо, стараясь не издавать ни звука, иду к телефону. Дрожащие пальцы набирают номер. В трубке длинные гудки. Раз, два, три, четыре, пять... Время тянется мучительно долго. Наконец, на другом конце провода слышится сонный голос:

- Алло.
- Алекс, это я. Прости, что так поздно. Или рано. В общем, прости, что разбудила. Мне снился сон. Ты был в метро, а потом взрыв. И я так испугалась. Все было как настоящее, - мой голос сбивается, дыхание учащается. Картины из кошмара снова встают перед глазами. - Прошу, не ходи завтра никуда. Останься дома. Тебе нельзя...
- Так, подожди, - голос звучит отчетливей, он почти проснулся. - Какой сон, о чем ты?
- Метро. Ты сел в поезд, и он взорвался, - к горлу подступает ком, наворачиваются слезы. - Я знаю, что все так и будет. Прошу тебя, не спускайся завтра в метро. Вернее, уже сегодня. Пожалуйста!

Я готова сорваться в истерику, бросить все и бежать в аэропорт, сесть на первый же рейс и улететь к нему, лишь бы успеть остановить его. Но понимаю, что это просто невыполнимо. Не в моем возрасте. Не сейчас.

- Успокойся, малышка, это просто сон. Подумаешь, кошмар приснился. Это просто сон, со мной ничего страшного не случится. Ты же знаешь, что нам с тобой предстоит долгая и счастливая жизнь. Мы доживем до ста лет и умрем в окружении целой оравы внуков и правнуков, - голос Алекса такой спокойный и успокаивающий, что я почти верю ему. Но червяк тревоги точит сердце.
- Пожалуйста, обещай, что никуда не поедешь. Обещай! Ты должен!
- Все будет хорошо, верь мне. А теперь тебе пора спать, а то проспишь школу.

В трубке зазвучали короткие гудки. Безысходность. Он мне не поверил. А может он прав, и это просто дурной сон? Надеюсь. Хоть бы так.

День проходит на автопилоте. Не осознаю до конца, что происходит вокруг меня, что я делаю. Уроки и перемены сливаются в единый однотонный поток. Не помню, как дошла до дома.

В комнате включен телевизор, идут новости. Голос диктора слишком тревожный. С трудом различаю слова:

- Сегодня в Москве был совершен один из крупнейших терактов: смертник взорвал бомбу в переполненном вагоне метро. Точное количество жертв еще неизвестно, но предполагается, что могло погибнуть до ста человек.

Кричать нет сил, только слезы непрерывно текут из глаз.

Я просыпаюсь от собственного плача. Вокруг меня больничные стены, к руке подключена капельница. Это был просто сон. Или же так возвращается память? Да, когда-то у меня был близкий друг, которого я потеряла. Мне сейчас не тринадцать, уже тридцать.

Дверь палаты открывается, заходит высокий мужчина с серыми глазами и рыжими волосами. Он улыбается мне.

- Как ты, малышка? Прости, что долго не приходил, был в командировке. Мне сказали, что ты скоро поправишься.

Алекс?!

_____

Память любит играть в нами, подсовывая псевдовоспоминания. А вдруг наши сны - это события из параллельной, не сбывшейся для нас вселенной? И получается, что через сны мы видим то, что могло бы случиться, если бы не?