Коммунизм у Ивана Ефремова pro et contra

Актуальность советского писателя-фантаста и, главное, оригинального мыслителя Ивана Антоновича Ефремова сохраняется и поныне, свидетельством чему являются  яростные споры по поводу сюжетов и идей, содержащихся и, возможно, «зашифрованных»  в его произведениях.
Среди нынешних, традиционно советских и уже значительно поредевших поклонников Ефремова много «красных», но про конкретный советский период они часто предпочитают не говорить (или берут только его «светлую стороны»), зато много мантр произносится по поводу «справедливого общества» и «совершенного человека».  При этом они ведут свои внутрипартийные»  дискуссии, где Ефремов, точнее, его проекция в «красном» сознании – это удобная данной «секте/платформе его интерпретация, превращается в символ «истинного коммунизма».
По сути, отношение к той или иной утопии формируется из ответа на вопрос, хотел бы сам человек жить в таком мире (конечно, если бы это было бы возможно). Те, кто стоит на противоположных позициях, наоборот, не могут простить ИАЕ его коммунистического утопизма. Здесь, к примеру, очень характерна реплика К.Крылова, философа и публициста национально-демократического направления.  Вот его ответ на заданный в сети вопрос об отношении к Ефремову:

«Вы обмолвились, что прочитав в отрочестве "Туманность Андромеды", поняли, что не хотели бы жить в мире описанного там коммунистического будущего. Почему? Что в нем было так плохо?»

- Потому что это постядерный мир, в котором выжили, судя по всему, китайцы. Которые создали нищебродскую и стагнирующую цивилизацию, основанную на принципе "людишки перетопчутся" и "кабы чего не вышло".
То, что переход к коммунизму возможен только через ядерную войну, Ефремов говорил прямо и неоднократно. Однако интересно, кто в этой войне выжил. Судя по всему, выжил наиболее многочисленный и неприхотливый народ. Который впоследствии интегрировал остатки человечества.
Китайский стандарт чувствуется во всём. Начиная от односложных (максимум двусложных) имён, устроенных по китайскому образцу - "дзынь - дзынь". Всех героев зовут именно так, за исключением одной японки, у которой человеческое японское имя. Главный герой славянин. Но подчёркнуто, что славян очень мало и имя редкое. И оскорбительное - "Дар Ветер" - это ВЕТРОМ НАДУЛО, если по-русски. Кстати, так и есть: в романе указано, что его рождение не планировалось, просто противозачаточное средство не сработало... Кроме того, у них китайское летоисчисление (с кругами, "годом красной курицы") и упоминаются иероглифы (это, кажется, в Часе Быка - хотя сейчас принято "линейное письмо").

Но не это, конечно, главное. А нищета и крохоборство ефремовского мира.
Во всей мировой фантастике - фантастике Белого Мира, прежде всего американской - утверждается безграничный рост возможностей и потребностей человечества. Типа - выйдем в Космос, обретём безграничные ресурсы и заживём как боги. В ефремовском тощем и ублюдливом мире ничего этого нет. Чтобы запустить космическую экспедицию, приходится всем ужиматься, кушать меньше и всячески ограничиваться. Чтобы запустить радиопередачу в рамках "Великого Кольца" требует включения всех энергоресурсов Земли (хреновенькие же у них ресурсы). Звёздные экспедиции запускаются с минимальным запасом топлива - из-за нехватки которого и возникает начальная коллизия романа. Гениальному физику предлагают подождать с экспериментом по пробою пространства лет сто-двести, пока эти осторожные люди не построят ещё одну атомную станцию на Луне. А что он к тому времени помрёт - так это ничего, главное экономия.

Экономия там вообще советских масштабов. Нет даже сверхскоростного транспорта - время местных жителей недорого стоит. Ограничено телевидение и даже радиопередачи - от них, знаете ли, ВРЕД. Быт очень простой - нефиг роскошь разводить. Чтобы оценить уровень:

"К утру он входил в своё постоянное жилище, неподалёку от обсерватории Совета, которое не успел ещё переменить. Дар Ветер открыл продувочные краны в обеих своих комнатах. Спустя несколько минут вся накопившаяся пыль исчезла. Дар Ветер выдвинул из стены постель и, настроив комнату на запах и плеск моря, к которому он привык за последнее время, крепко заснул."

То есть герой живёт в двушке, причём настолько тесной, что кровать выдвигается из стены. А потом он отправляется на подводные титановые рудники, ага. Странно, что нет голода. Хотя он наверняка есть: просто все "добровольно ограничиваются" какой-нибудь плошечкой риса. Это же так разумно.

Разумеется, детей держат в интернатах, без безотцовщины коммунизма не бывает. Есть специальный остров, где мамы имеют право воспитывать своих детей (но, видимо, таким детишкам ставят метки в личных делах).

– Мне невыносима мысль о разлуке с маленьким, моим родным существом, – продолжала поглощённая своими мыслями Низа. – Отдать его на воспитание, едва выкормив!

Веда нахмурилась.

– Одна из величайших задач человечества – это победа над слепым материнским инстинктом. Понимание, что только коллективное воспитание детей специально отобранными и обученными людьми может создать человека нашего общества. Теперь нет почти безумной, как в древности, материнской любви.

Да, - "победа над слепым материнским инстинктом". При этом каждая женщина должна родить двоих. "Долг перед обществом".

Кстати, памятники прошлого там уничтожаются под разными предлогами. Они там нашли многотонного золотого коня и пустили его на топливо для звездолётов. Серебряные ложечки, видимо, переплавили ещё раньше.

Есть также "остров Забвения", куда ссылают диссидентов. Условия жизни там, насколько я понял, дрянные даже по меркам этого нищего общества. Ну и, конечно, они полностью изолированы, ни одно сказанное ими слово не просочится вовне.

Ну и охраняет это всё "организация ПНОИ — психологического надзора". Кто бы сомневался!

А ведь Ефремов не был злым или дурным человеком. Просто коммунизм не бывает хорошим. Это всегда мерзость, нищебродство и гниль, даже если его пытаются выставить с самой что ни на есть лучшей стороны» (Конец цитаты).

Мы позволили себе привести эту пространную цитату, потому что ответ  Крылова вызвал настоящее бурление в соответствующих сегментах Рунета, что показывает, как многих эта тема до сих пор задевает за живое и еще раз подтверждает актуальность ефремовского романа, который вышел в свет уже более шести десятилетий назад. (Или же показывает, как отечественная жизнь и мысль бегут по замкнутому кругу дурной бесконечности!)
Крылов, конечно, оригинальный зороастрийский мыслитель, но к некоторым его замечаниям стоит прислушаться, ведь Ю.Харитонов (его псевдоним) и сам пишет фантастику и придумывает воображаемые миры. Возможно, что с «выжившими китайцами» Крылов несколько утрировал писательский проект. Но это замечание не лишено смысла. Другие критики (тот же небезызвестный С.Переслегин) тоже обращают внимание, что в мире ТА люди стремятся очень осторожно подходить к техническому прогрессу,  и весьма ограничены в технических возможностях. В научно-техническом отношении их цивилизация хрупка и уязвима, больший упор здесь делается не на экспансию и покорение природы (хотя, истребляя морских гадов персонажи ТА по воводу «экологи» особенно не беспокоятся), потребности ограничены, энергию экономят, распространены духовно-медиативные практики; мир Эры великого кольца» имеет многие черты «Востока», во всяком случае,  не проецирует прямо  черты безграничной экспансии Запада». Или же происходит некий углубляющийся глобальный синтез, восточной и западной культур, как что уже сейчас заметно в связи с растущей мощью Китая, что вызывает у многих серьезнейшие опасения).
Мы позволили себе привести эту пространную цитату, потому что ответ  Крылова вызвал настоящее бурление в соответствующих сегментах Рунета, что показывает, как многих эта тема до сих пор задевает за живое и еще раз подтверждает актуальность ефремовского романа, который вышел в свет уже более шести десятилетий назад. (Или же показывает, как отечественная жизнь и мысль, не в состоянии пробиться к новым смыслам,  бегут по замкнутому кругу дурной бесконечности!)
Крылов, конечно, оригинальный зороастрийский мыслитель, но к некоторым его замечаниям стоит прислушаться, ведь Ю.Харитонов (его псевдоним) и сам пишет фантастику и придумывает воображаемые миры. Возможно, что с «выжившими китайцами» Крылов несколько утрировал писательский проект. Но это замечание не лишено смысла. Другие критики (тот же небезызвестный С.Переслегин) тоже обращают внимание, что в мире ТА люди стремятся очень осторожно подходить к техническому прогрессу,  и весьма ограничены в технических возможностях. В научно-техническом отношении их цивилизация хрупка и уязвима, больший упор здесь делается не на экспансию и покорение природы (хотя, истребляя морских гадов персонажи ТА по воводу «экологи» особенно не беспокоятся), потребности ограничены, энергию экономят, распространены духовно-медиативные практики; мир Эры великого кольца» имеет многие черты «Востока», во всяком случае,  не проецирует прямо  черты безграничной экспансии Запада». Или же происходит некий углубляющийся глобальный синтез, восточной и западной культур, как что уже сейчас заметно в связи с растущей мощью Китая, что вызывает у многих серьезнейшие опасения).
Реплика К. Крылова полезна тем, что в ней кратко обозначены основные претензии к ефремовской утопии: проблема материальных ограничений, общественное воспитание детей, вопрос о контроле за поведением людей. Соответствующие установки Ефремова, конечно, можно связать с обстоятельствами его жизни. Так, «нищебродство» – это отражение послевоенной разрухи,  ведь в советские 1950-е годы отдельная «двушка» – это роскошь. Ведь сама фантастическая литература – она больше не о будущем, а о времени, когда произведение написано, правда-правда. Едят, правда, герои «Туманности», что хотят, но пища синтетическая («химизация» как предпосылка коммунизма).
На склонность писателя к общественному воспитанию детей, разумеется, повлияло его детство, фактическое сиротство при живых родителях и в этой части биографии писателя по-прежнему имеются «белые пятна». На этот факт указывает и С.Сергеев в своей книге Иван Ефремов в контексте духовных конфликтов ХХ века», добавляя, что Иван Антонович быстро нашел общий язык со своей третьей женой, поскольку она тоже росла без родителей, была детдомовской. Скорее всего, это так, но указать только на обстоятельства зарождения тех или иных взглядов недостаточно. Отрыв детей от родителей, вообще-то – это черта многих утопических проектов и, рациональные основания для этого есть. Таким образом, «проектировщики» пытаются обеспечить равные стартовые условия для новых поколений – ведь коммунизм  –  это общество равных, не так ли. Дескать, родительскими чувствами можно пренебречь, да и родителям хватает своих «космических» забот и великих строек.
Психологический  и социальный контроль по Ефремову также необходим. Пускай даже нет частной собственности и социального неравенства, но есть проблемы генетики и «в семье не без урода» даже при коммунистической эре.   Психическое нездоровье может стать следствием наследственных нарушений. Для иллюстрации Ефремов выводит фигуру Пур Хисса (видимо реальной жизни «пурхиссы» его порядочно «достали»!); правда,  странно, что такой невыдержанный товарищ оказался среди экипажа звездолета – куда смотрела отборочная комиссия! Выходит, контроль за поведением коммунистических землян не такой уж эффективный. Но, возможно,  что, как и в случае с «железной звездой», Ефремов пожертвовал научным и художественным правдоподобием ради элементов памфлета – как иначе еще писатель мог выразить свои взгляды в условиях жесточайшей цензуры!
Так или иначе, но средства контроля всегда (будут) необходимы в обществе живых людей.
  «Несмотря на неизбежное возрастание доброты, сострадания и нежности, от суммы пережитых миллионов лет инфернальных страданий, накопленных в генной памяти, всегда возможно появление людей с архаическим пониманием доблести, с диким стремлением к власти над людьми, возвышению себя через унижение других. Одна бешеная собака может искусать и подвергнуть смертельной опасности сотни людей. Так и человек с искривленной психологией в силах причинить в добром, ничего не подозревающем окружении ужасные бедствия, пока мир, давно забывший о прежних социальных опасностях, сумеет изолировать и трансформировать его».
Конечно, можно сказать, что названные темы стали банальными и к их обсуждению многократно обращались, Но оттого они не становятся менее важными и без обращения к ним творчество советского фантаста просто нельзя понять и адекватно представить. Итак, «Ефремов-коммунист» (неважно, с партийным билетом или без). Очень многое из того, что написано самим ИАЕ и от чего он никогда не отказывался,  позволяет рассматривать его в качестве коммунистического фантаста №1 и нынешние сторонники  возможности достижения «высшей фазы» много на нем спекулируют. Но – коммунисты ведь бывают разные. В истории отечественного коммунистического эксперимента одни коммунисты в огромном количестве убивали и сажали в концлагеря других коммунистов и при этом и те, и другие, а потом уже «пятые и десятые», утверждали, что именно они коммунисты настоящие, а противников обзывали разными обидными кличками. И практически все ссылались на схожие «священные» тексты своего учения.  Ничего удивительного в этом нет, с христианством было в принципе то же самое, но только значительно дольше и в гораздо больших масштабах. По сути, коммунизм это одна из возможных «обратных сторон медали» для иудохристианства, а любое (псевдо)религиозное учение, агрессивно себя утверждающее, прибегает к массовым репрессиям,  в том числе и против «своих».
У предшественников нынешних олигархов, вариант такого «кидка» в отношении целых стран и народов выглядел несколько иначе. По заветам вождей коммдвижения, совершая «прыжок из царства необходимости в царство свободы» и переходя от «предыстории к истории» нужно покинуть привычную жизнь ради…  Чего?! Понятно, что многие общества, не отказываясь от ряда социальных реформ и даже под социалистическими лозунгами, не спешили «до основания» рушить «старый мир», то есть основы своей жизни. Для того, чтобы провести масштабный коммунистический эксперимент в государственном масштабе нужно было найти «страну, которую не жалко», с неграмотным малокультурным населением и глуповатой интеллигенцией, склонной некритически увлекаться всяческими «измами». Ну, и нашли! Прыгнули в «царство свободы» так, что и спустя сто лет не видно реальных путей к нормальной жизни (ведь всё «до основания разрушили»), а после немыслимых жертв, потерь и страданий то, против чего яростно боролись (бедность, бесправие, дикая несправедливость, распространение варварства и мракобесия) довлеют над нами с новой силой. « Красные», конечно, заведут разговор, что при социализме было не так. Конечно, не так – часто гораздо страшней.
Но инфантильное сознание «совков» и «постсовков» в упор не хочет видеть ужасных мерзостей тоталитарного и посттоталитарного режима; ему комфортнее прятаться  в своих предрассудках.
Собственно, вокруг этих предрассудков и развернулась довольно ожесточенная дискуссия в Сети. Вот блоггер Богемик в посте «Piagnoni, или Серп, молот и акведук» пишет:
 По поводу "Туманности Андромеды" я могу добавить к сказанному Крыловым лишь одно. Описанный в этой книге мир имело бы смысл обсуждать, если бы роман был на одну страницу длиннее. Если бы там была страница, на которой сообщалось, что у всех героев красивые переливающиеся чешуйчатые хвосты, что между пальцами на их шести лапах есть перепонки, и что их детёныши вылупляются из яиц. Если представить форму жизни, радикально отличающуюся от нашей, можно в качестве игры ума вообразить и созданное этими существами коммунистическое общество. Но на гуманоидов коммунистические идеи принципиально не рассчитаны. Поведение, психология, мотивация, запросы героев Ефремова не имеют с нашими собственными ничего общего. Сам Ефремов это прекрасно понимал,  и для приведения человечества в нужное состояние устроил серию ядерных войн, не оставил от нашей цивилизации камня на камне, начал развитие с нуля, установил двухтысячелетнюю диктатуру фанатиков, запретил размножаться неблагонадёжным, отнял детей у родителей и доверил их индоктринацию профессионалам, а также учредил службу психологического контроля, возможности которой далеко выходят за рамки наших представлений о зомбировании. Всё равно получилось неубедительно. В реале даже такие меры не помогли бы. Мир "Туманности Андромеды" столь же невозможен, как и мир "1984" Оруэлла. Мы слишком другие.
С другой стороны, еще один писатель-фантаст, автор неплохой трилогии о мире, где земляне, пошедшие по пути интенсивного освоения мирового океана, отражают нашествие нацистов из параллельной реальности (особенно впечатляющ роман «Триарии») Игорь Николаев, с характерным ником  red-atomic-tank в посте «Славное и приятное зрелище антикоммунизма» восклицает:
«И Крылова, и Бохемикуса корежит от Ефремова и "Туманности Андромеды". Восхитительное зрелище. Апофеоз мировосприятия в котором дикостью представляется сама мысль, что можно иметь возможность ЖРАТЬ в три горла и при этом НЕ ЖРАТЬ».
Конечно, это эмоциональный перехлест, но как показал советский опыт, попытка построить совершенное общество лишь на «идеалах и духовности» к успеху не приводит, хотя в деле выведения и селекции «нового человека» страшная «советская цивилизация» продвинулась весьма далеко.
Не забудем, однако, что, судя по всему, мир «Эры Великого Кольца» – это ОБЩЕСТВО ВЫЖИВШИХ! Скорее всего, некий вариант «коммунистического проекта» и стал результатом и условием такого выживания. Рационально в этом вопросе мы, скорее всего, согласились бы с диагнозом Крылова. Но вот в эмоциональном плане принять его подход нам трудно. Он с раздражением пишет  о «нищебродской» цивилизации в «Туманности Андромеды». Но ведь у тех, кто спасся, отношение к окружающему совсем иное, нежели у привыкших «срывать цветы удовольствия».  Опять таки, Ариман с ними, всеми этими «эрами-великого-кольца-и-всеобщего-труда», эпохами «борьбы за энергию» и прочими соцсоревнованиями ударников коммунистического труда. Любой достойный фантастический роман, не устанем это повторять,  говорит столько не о будущем, особенно отодвинутом на тысячу лет, а о времени, когда это произведение создавалось, особенно. Если речь идет о столь незаурядном тексте, как «Туманность», то относительно её, тот же С.А.Сергеев правильно подмечает, что некоторая «скромность»  ( и даже аскетизм) условий жизни людей ЭВК есть отражение постсоветских реалий, когда  двухкомнатная квартира – для большинства это роскошь! Но что такое быт, по сравнению с возможностью дышать!  И – не бояться каждую ночь ареста! А страшная мировая война также отодвинулась в прошлое! Отсюда и удивительный для последующих оценок энтузиазм и оптимизм эпохи «оттепели», который напоминает пену, вздувшуюся над кружкой разбавленного советского пива. Но субъективно та радость была искренней и в будущее строители коммунизма стали заглядывать с оптимизмом, так как поверили, что их не обязательно убьют.
Схожая «структура момента» есть и в пост-коммунистический период (хотя насчет «пост» существуют очень серьезные сомнения, как и в том, что РФ сильно отличается от СССР не только размерами!) Ведь если серьезно задаться вопросом, почему «дорогие россияне» терпят то, что нормальны люди в цивилизованных странах никогда не стали бы терпеть, почему «молчаливому большинству»  все – «божья роса», то среди многих важных причин наверняка есть и «синдром выжившего». Мы – потомки тех, кого убили, или не убили, но изломали жизнь. Но нас с ними все же не превратили в радиоактивный пепел, и нищета большой помойки – это все же не «маки Зирды». Ефремов был достаточно умен и талантлив, для того, чтобы просто радоваться жизнью, но сознательно и бессознательно, в своих произведениях он тоже транслировал психологию «выживанца», ведь писательская жизнь, так или иначе, потом переплавляется в книжные строки. Ефремову повезло, СТРАШНО повезло, что его не репрессировали и не убили на войне. Даже по сравнению с другими знаменитыми (и выжившими!) авторами он был настоящим «везунчиком». Его не  били на допросах еврейские чекисты, как Льва Гумилева, как Гумилев или Сергей Снегов он не переживал мрака норильских лагерей, он не становился инвалидом по ранению, как Виктор Астафьев после форсирования Днепра без подготовленных плавстредств – насколько и сколько советских писателей и просто граждан могли бы искренне позавидовать относительно счастливой для тоталитарных условий судьбе Ефремовва. Да, жизненный путь писателя был нелегким, но по сравнению с десятками миллионов других случаев  практически счастливым. Вот этого «масштаба» и обстоятельств часто не понимают те, кто берется рассуждать о Ефремове или же на темы, связанные с трагическим прошлым, настоящем и будущем страны «СССРФ». А ведь это важнейший «нерв» для  любой настоящей дискуссии, которая возможна по этому поводу.
Впрочем, не будем слишком увлекаться социально-психологическими реконструкциями. Достоверно можно писать только о том, что отношение ИАЕ к советской действительности было весьма критическим,  и эта критичность возрастала, что наглядно показал «Час быка». Но дошел бы Иван Антонович до отрицания прежних идеалов, проживи он еще годы – это вопрос без ответа. Однако переход от утопии к дистопии в ефремовском творчестве произошел не вдруг и наверняка формировался еще в «оттепельном» утопизме. Но ведь и сама реакция на коммунистические посулы была неоднозначной. И «дух времени», «оттепельная» атмосфера здесь не менее важны, чем смелые фантазии писателей.
Итак, какая же реакция могла быть на  коммунистические посулы, и какова связь авторов программы КПСС и советской фантастики? Разумеется, миллионы людей были преисполнены энтузиазма, но многие уже тогда считали, что «коммунизм» – это чушь собачья и не надо заворачиваться этими проблемами, а, соблюдая ритуалы, жить своей жизнью. От этих «несунов», «мещан», циников, скептиков и т.д., кстати, до сих пор широко распространенное недоверие к дискуссиям на «общие» темы и тотальное недоверие к «политике».  Другая реакция – это стать на сторону Света («правильного коммунизма», которые тогда многие связывали его с «великим Лениным»), или того общества, которое так красочно рисует Иван Ефремов, и противопоставить всё это Тьме партийной бюрократии и окружающих советских практик...