Память, как бытие во времени

Недавно я специально пришел на Патриаршие пруды, чтобы сделать снимок дома, бывшего для меня одним из знаков этой местности, где прошло мое детство. И вот я стою перед шестиэтажным серым домом в стиле «модерн», построенным в начале XX века; его можно сразу отличить от любого другого благодаря двум коренастым башенкам с островерхими кровлями, возвышающимися над крышей. Так, когда на ретроспективе художника Аристарха Лентулова я увидел пейзаж с видом московских крыш, то по этим двум башенкам определил расположение не только Патриаршего пруда (сверху были видны лишь верхушки окружавших его деревьев), но и место, откуда была написана картина, - окно «доходного» дома, стоящего до сих пор в Большом Козихинском переулке, то есть мы с Лентуловом оказались  соседями.
Да, конечно, - это тот самый дом, бывший важной частью городского пейзажа, который был неотделим от меня тогдашнего, но только то, что я вижу, глядя сейчас на него, - нечто принципиально иное, чем образ, хранящийся в памяти с раннего детства. Нет, каждая из деталей изображения – цвет, архитектура, фактура поверхности, - те же, но общее впечатление – другое. Проанализировав причины этого несовпадения, я пришел к следующим выводам. Главное различие состоит в том, что нынешний вид дома приходит ко мне снаружи, а образ, хранимый в моей памяти – изнутри, и последний отражает не только то, что было мною увидено, но и самого видевшего  - меня в моем тогдашнем бытии. То есть память – это отпечаток не только запомненных ею предметов, но и конкретного Бытия, связанного с временем его запечатления. Отсюда возникает неопределенность: заметив изменения в запомненном нами предмете, мы можем приписать их самому предмету, тогда, как на самом-то деле изменились мы сами – ведь мы – ходячие хранилища нашего личного Времени. Вот почему нас так волнует процесс вспоминания: путешествуя вспять по своему бытию, мы находим (или не находим) оправдание себя настоящих.
И тут у меня возникает вопрос: почему в последнее время меня так влекут воспоминания моего раннего детства? Ведь, с какой стороны не посмотри, это было не самое радостное время!
Мне пришло на ум объяснение в виде  аналогии между стариком и домом, который долго строили, потом достраивали, затем перестраивали, и вот срок его годности стал подходить к концу: шевелятся проржавевшие перекрытия, сыплется штукатурка, пошла трещинами конструкция; когда начинают качаться стены, старый дом в тревоге проверяет, -  как там поживает фундамент, и это его немного успокаивает: фундамент еще не пошатнулся.
                Июнь 2019 г.