Тень большой политики

               

До поры до времени для многих из нас политические события, происходящие за железным занавесом, были некой абстракцией. Мы это как будто не «примеряли» на себя – не у нас же организовывали смену режимов, не наши республики ввергали в гражданскую войну и хаос, не за счет нас решали свои финансовые проблемы, пытаясь при этом усилиями пропагандистов все абсолютно перевернуть и переврать, свалив с больной головы на здоровую. Это было где-то…

А когда это стало касаться стран Варшавского договора, территории бывшего Советского Союза, до многих дошло, наконец, что собой представляет внешняя политика зарубежных стран, которые реально обогащаются за счет других государств, при этом пытаясь демонизировать жителей этих стран, выставив их виновниками всего происходящего. И русских в этой связи очерняют как мало кого…

Многие (и я в том числе) очень любят зарубежную классику, и им не хочется верить, что в том числе и их любимые писатели так относились к нашей стране и нации. Я знаю, кто относился к русским лояльно, более того – хорошо. Это Генрих Белль и Ромен Роллан. Но знаю, что тот же Тургенев, который очень любил западноевропейскую культуру и был ее знатоком, пал жертвой злословия своих заграничных друзей, которые за глаза называли его «варваром». Если бы он это слышал! (Об этом пишет Анри Труайя в своей книге о Тургеневе.)

Сейчас люди стали говорить о разочаровании в зарубежных писателях, об их повальной русофобии, передергивании истории в минус нашей стране и нашему народу. В результате действий политиков и одобрении части литераторов этих действий эта классика стала в какой-то мере обесцениваться… восприниматься как часть враждебной нам культуры. Речь не только о нашем времени – о том, что творилось на протяжении многих веков, но к чему мы относились не так болезненно, поскольку нас до поры до времени это не коснулось впрямую.

Понятно, что войны бывают разные. Одно дело – если на страну напал Наполеон или Гитлер, и надо защищаться… Другое – захватническая война, когда в государстве создается хаос, меняется режим на более угодный, и страна превращается в колонию (иными словами – дойную корову, которую можно разграблять и разбазаривать как угодно). Читатели стали обращать внимание на то, как преподносятся военные в зарубежной литературе (за исключением писателей-пацифистов наподобие Кронина, Олдингтона). Герои. Защитники. Только кого же они защищали? И с какой целью на самом деле вторгались в чужие страны?

В литературе второй половины двадцатого века я то и дело натыкалась на предположения, что русские только и думают, как бы нажать на ядерную кнопку и уничтожить то или иное государство. В книге Пэмелы Хенсфорд Джонсон об этом твердят американцы (хотя англичане это оспаривают). Видимо, американцам нужно было идеологическое обоснование для той политики, которую они вели, и для расходов на оборонную промышленность. Вечная угроза в лице ужасных русских!

Показывают англосаксов, к примеру, какие они у себя на родине безупречные джентльмены, образцы благородства, при этом их военные подвиги обсуждаются как совершенно необходимое дело, тогда как на самом деле мало кто вдумывается в сущность империалистических войн. Для них жители стран, в которые они вторгаются (это может быть и Индия – для примера, и государства, которые они именуют «банановыми республиками») – люди второго сорта, дикари, аборигены. Но надо отдать должное части англичан (и не только жителей этой европейской страны) – они не считали, что делают Индии одолжение, неся ей свою великую культуру, а сами подпадали под очарование культуры, религии, философии этой страны, изучали ее, воспевали и проникались ею. Как Сомерсет Моэм и Айрис Мердок – из английской творческой элиты. Из французов – Ромен Роллан.
Я представляю, как люди, которые сейчас пытаются навязать свой порядок на территории бывшего Советского Союза, устраивая государственные перевороты и расхищая все, что только можно, у себя на родине (в странах, которые они считают цивилизованными и гуманными) представляют происходящее так, будто это русские – бандиты, а они – миротворцы, защищающие от нас цивилизацию.

Это вдвойне обидно для тех, кто привык уважать европейскую, американскую культуру (и литературу, и музыку), специализируется на ней – ведь у нас достаточно людей, которые могли бы назвать себя франкофилами, англоманами и т.п.

 А к нам приезжают американские подростки, которые воспитаны в духе ненависти и рассказывают нам, как в советские времена в тюрьму сажали каждого второго, и что мы ничем не лучше фашистов. Даже при Сталине сажали отнюдь не каждого второго (моя бабушка работала на заводе и говорит, что со всего завода только двух человек и взяли), а уж потом… Но это не удивительно, если посмотреть хотя бы один из их фильмов, в которых хороший американский парень спасает планету от русских монстров.

Конечно, у нации должна быть самокритика, и ни один народ не вправе считать себя идеальным. Но я, за последние годы начитавшись оппозиционных газет и насмотревшись на выступления зарубежных политиков и представителей творческой элиты, поняла, что мы всегда относились к ним справедливее, чем они к нам. В любые времена – до революции 1917 года, до Второй Мировой войны, после нее, в девяностые, в нулевые годы…

Зарубежную культуру я не разлюблю – мое сознание срослось с ней, оно от нее уже неотделимо (даже когда я ее критически пересмотрела и обнаружила двойные стандарты, которые мы сейчас наблюдаем в современной политике, – они на самом деле были всегда). Но обольщаться насчет реальных людей в этих странах я никогда уже больше не буду.