Пыль

Пыль.
«Газель» резко затормозила напротив ворот. Дениса и начальника швырнуло вперед, шофер же, вцепившийся в руль, даже не шелохнулся.
«Руслан, ёб твою..» - ругнулся начальник, вылезая из кабины. Шофер равнодушно промолчал. Денис вылез вслед за начальником и огляделся. Кругом, насколько хватало глаз, расстилалось поле. Не зеленое травяное поле и не синее васильковое, нет. Земля, когда-то разорванная колесами грузовиков и гусеницами тракторов, покрылась бурьяном, словно коростой. Поле было серым, однообразным, бесконечным. Посреди поле, отделенный от него проржавелой оградой, стоял ангар. Здесь Денису предстояло провести ближайшие полгода. Начальник смешно и бестолково засуетился, пытаясь выглядеть опытным, бывалым мужиком. Он то в сотый раз принимался объяснять Денису его обязанности, невпопад перемежая речь матерком, то бросался к салону «газели» и шарил по бесчисленным сумкам, ища фонарь или сапоги, которые зачем-то нужно было немедленно отыскать.  Шофер, облокотясь на кабину, курил и лениво сплевывал в дорожную пыль. Наконец начальник угомонился. Он достал ключ и долго возился с заржавевшим замком ворот. Наконец ворота со скрипом открылись. Шофер остался у машины, начальник с Денисом обошли объект. Это был просто огороженный кусок поля, 100 на 100 метров, с коричневой коробкой ангара посередине. Больше никаких построек не было. Начальник открыл ангар и солнечные лучи осветили огромные стальные туши машин, неподвижно застывшие вдоль стен. До конца помещения свет, все-же, не доставал и дальняя часть ангара тонула во тьме.
«Света нет» - быстро сказал начальник, опережая вопрос Дениса – «Генератор дизельный поставим, но это только для твоей комнаты».
Денис кивнул. Они прошагали половину ангара, и начальник включил фонарь. Луч проложил дорогу в темноте, но за его пределами тьма стала плотней и гуще. Они остановились возле железной двери в самом конце ангара. За ней была комнатушка с тумбочкой, койкой, письменным столом и узким окном-щелочкой почти под самым потолком. Окно, стены, пол, потолок, мебель – все покрывал густой слой пыли.
«Прибраться придётся» - нелепо хохотнул начальник, словно это была шутка.
Вернувшись к машине, они втроем с шофером перетаскали в каморку продукты, электроплитку, кулеры с водой и, под конец, кряхтя от усилий, поставили снаружи, возле двери комнаты, генератор.
«Продукты раз в месяц будут привозить. Вот, Руслан» - начальник кивнул на шофера. – «Заказать если что надо – звони заранее. Только учти, икра с шампанским – за свой счет» - начальник одиноко засмеялся, но тут же оборвал смех, увидев, что никто к нему не присоединился.
«Два раза в день – обходы. И в журнал записывай там, если какие происшествия».
Какие происшествия могли произойти на пустом складе в пустом поле, где поблизости давно не осталось живых деревень, никто не знал. Этот склад списанной техники не был разворован, продан или разобран по одной простой причине - до ближайшего города слишком далеко и вывозить отсюда списанные трактора и грузовики вышло бы себе дороже. Стройка, откуда и прибыла вся эта техника, остановилась в конце 80-ых, рабочий поселок опустел и вымер. Почти тридцать лет ржавели в своей усыпальнице трактора и грузовики, пока кто-то не выкупил территорию и ангар со всем его содержимым. Денис не понимал, зачем в таком безлюдном месте понадобился охранник, да его это и не волновало. Платить обещали хорошо, семейная жизнь разваливалась и провести полгода в одиночестве не казалось ему чем-то страшным. С собой у него были книги, плеер, ноутбук.
«Деньги-то как?» - поинтересовался начальник – «наличкой привозить или на карту?»
«Пополам можно?» - спросил Денис – «Половину мне наличными, половину жене на карту».
«Можно, можно» - закивал начальник. – «Жена-то, как, спокойно отпустила?»
Денис промолчал. Жене однажды стало все равно, рядом он или нет. Первое время она еще пыталась изображать радость при его приездах, но делать это искренне у нее не получалось. Что-то между ними выгорело, осыпалось прахом. Почему – Денис не знал. Попытки поговорить об этом жена прерывала усталым: «Хватит. Надумываешь себе». Постепенно и он стал равнодушен к ней. Они бродили по дому, не замечая друг друга, изредка встречаясь у телевизора или в постели. Секс из удовольствия превратился в рутину, которой оба занимались без всякой охоты, заученно, словно механические куклы, повторяли одни и те же движения. Кончив, они не прижимались друг к другу, как прежде, а просто лежали, невидяще смотря в потолок, пока не засыпали. И все-же, что-то неясное мешало им уйти друг от друга, что-то неясное заставляло их мучить и мучиться.
«Денис» - начальник легонько потряс его за рукав и Денис встряхнул головой, отгоняя мысли.
«Спишь, что ли?»
«Немного»
«Ну, тут точно выспишься» - снова одиноко хохотнул начальник – «Обходы только делай» - посерьезнел он.
«Да, а то суслики трактора растащат» - хмыкнул, молчащий до этого Руслан.
Начальник еще неловко потоптался на месте, сунул Денису вялую, влажную ладонь и наконец вышел. Руслан по-свойски хлопнул Дениса по плечу и зашагал вслед. Вскоре «газель» уехала, подняв облако пыли. Денис проводил ее глазами. Одиночество пустого, выжженного поля и одиночество мертвых, сломанных машин смешалось с его собственным внутренним одиночеством и сладкой тоской заполнила все его существо. Он отвернулся от дороги и зашел под темные своды ангара. Лучи света пронзали его пустую сердцевину и внутри них, словно живая, танцевала и клубилась пыль. Денис протянул руку наперерез лучу и пыль затанцевала и заклубилась уже на его ладони. В странном оцепенении он наблюдал за ней. Зазвонил мобильный.
- Привет.
- Привет.
- Добрался?
- Добрался.
- Все нормально?
- Да, а у тебя?
- Тоже.
Говорить стало не о чем. Молчание нависло над ними и вскоре обоим стало душно в нем.
- Ну, до завтра тогда.
- До завтра.
Остаток дня Денис провел, вычищая свою каморку. Он усердно мел, протирал, снова мел, снова протирал, но избавиться от пыли так и не смог. Воздух был пропитан ею и стоило только на миг остановить уборку как сияющая влажной чистотой поверхность покрывалась серым налетом. Наконец Денис сдался. Вскрыв ножом банку консервов, он поел, запив пищу водой. Затем вытянулся на жесткой, неудобной койке и долго лежал, глядя в потолок. Когда стемнело – запустил генератор и читал, пока не понял, что не может вспомнить ни слова из только что прочитанного. Денис заглушил дизель и лег в койку.
Его разбудил оглушительный лязг и скрежет. Звучало так, будто по ангару волокли нечто громоздкое и тяжелое. Вскочив на ноги, Денис не сразу вспомнил, где находиться. Тьма, густая как нефть, едва разбавленная звездным светом, заполняла комнату. Он взглянул на свои руки и не смог разглядеть их во мраке. На секунду почудилось, что нет у него ни рук, ни тела, есть только аквариум комнаты, заполненный непроницаемой черной водой, в которой рыбешкой мечется его сознание. Денис наугад зашарил руками, ища тумбочку и лежащий на ней фонарь. Шум за стеной усилился, и он ясно различил, что звук не один, что лязгает и грохочет по всему ангару. Денис включил фонарь и распахнул дверь. Едва она приоткрылась, грохот и лязг смолкли. Все окутала тишина. Луч фонаря полз по стенам, ощупывая и оглядывая каждый метр. Денис ожидал увидеть что угодно – рухнувшую крышу, неведомо откуда взявшихся работяг, разбирающих грузовики на металл, но ничего этого не было – только пустой коридор посередине ангара и неподвижные машины в своих загонах.
«Может, снаружи лист оторвался и бьет по кровле?» - неуверенно подумал он, хотя и знал, что звуки шли изнутри.
«Днем посмотрю» - решил он.
Денис еще раз обошел ангар по периметру и вернулся к себе. Странно, но не было ни страха, ни тревоги, только удивление. Он улегся на койку, но сон пришел только под самое утро.
Денис проснулся поздно, съел банку консервов, выпил воды, затем пошел на обход. Еще раз осмотрел ангар и снова ничего подозрительного не обнаружил. Обошел его с внешней стороны. Все было в порядке, никаких оборванных листов. Достал мобильный, набрал жену.
- Привет.
- Привет.
- Ты как?
- В порядке. А ты?
- Тоже.
Помолчали.
- Позже тогда созвонимся.
 - Хорошо.
Повсюду в солнечных лучах танцевала пыль. День тянулся мучительно медленно. Читать не хотелось, слушать музыку тоже. Он запустил генератор и приготовил что-то незатейливое на обед, потом включил ноутбук и посмотрел фильм, который тут же забыл. Побродил вдоль ограды, но монотонная бесконечность выжженного поля быстро утомила его. Еще раз попытался навести порядок в комнате, но пыль, после краткого отступления, неотвратимо возвращалась снова. Наконец Денис улегся в койку и просто наблюдал за ее движением в лучах уходящего солнца.
Его разбудил грохот и лязг в ангаре. Звуки казались даже громче, чем прошлой ночью. Денис рывком вскочил на ноги, схватил фонарь и распахнул дверь. Звуки прекратились мгновенно, но в этот раз он успел уловить неясное движение с левой стороны прохода. Денис направил туда луч фонаря. Луч выхватил из темноты один из грузовиков. Денис медленно обошел вокруг него, высвечивая путь фонариком. Пусто. Обошел еще раз – никого. Опустившись на пол, заглянул под днище грузовика. Осмотрел кузов. Никто не прятался под грузовиком, никто не скрывался в кузове. Он отошел на середину прохода и провел лучом вдоль ряда неподвижных машин. Что-то было не так. Осмотревшись еще, он понял, что именно. Все машины стояли ровно, колеса смотрели прямо, словно их положение до миллиметра вымеряли по линейки.  Кроме того  грузовика, возле которого он заметил движение. Его передние колеса были повернуты в бок, словно кто-то пытался выехать на ней из ангара. «Бомж» - подумал Денис, но тут же отмахнулся от этой мысли. Жилья рядом нет – взяться ему неоткуда, да и делать здесь нечего – склад техники, ни еды, ни воды, зимой, наверное, лютый холод.  «А может, колеса с самого начала так и были, просто внимания не обратил» - он знал, что колеса всех машин стояли ровно, что никакой бомж не мог издавать разбудивший его шум, но разум требовал если не стопроцентного рационального объяснения, то, хотя бы, рациональной гипотезы. Денис открыл ворота и вышел наружу. Ночь была холодная, звездная. Ветра не было, но все равно в звездном сиянии клубилась и мерцала пыль.
Наутро колеса у всех машин снова смотрели прямо.
Третья ночь прошла спокойно. Звуков или не было, или он их не услышал.
На четвертый день Денис соорудил из найденного ведра подобие летнего душа. Вода окатывала его, смывая с тела въевшуюся в кожу пыль и мутной лужей собиралась на растрескавшемся бетоне. Он раз за разом наполнял ведро, растирался мочалкой, но ощущение чистоты так и не пришло.
На утро колеса пяти машин смотрели вправо.
Затем дни и ночи потянулись монотонной чередой. Иногда его будил грохот и он обнаруживал, что колеса нескольких машин были повернуты в сторону, иногда сами машины были чуть выдвинуты вперед. Иногда все было тихо. Пыли вокруг становилось все больше. Денис перестал пытаться избавиться от нее и пыль, словно только этого и ждала, покрыла все в комнате тонким серым слоем. Днем Денис бродил возле ангара, впитывая глазами бесконечное поле или лежал на койке, наблюдая, как танцует пыль в солнечных лучах. С женой они стали созваниваться через день. Незаметно прошел месяц. Руслан привез продукты, воду и дизель для генератора. Он попытался рассказать Денису последние сплетни или попромывать кости начальнику, но Денис отвечал односложно, неохотно, и разговор так и не завязался. «Газель» уехала, и он снова остался один.
Монотонное течение времени и монотонное однообразие окружающего его мира постепенно погружали Дениса в странное состояние, некое подобие транса. Его реальность изменилась либо он научился видеть в ней вещи, скрытые от остальных. Неодушевленное переставало быть неодушевленным, машины больше не были мертвыми кусками металла. Каждая из них приобрела свой собственный характер и собственную внешность. Экскаватор, с хищно задранным, словно скорпионье жало, хвостом, был жестоким и одержимым, в его мечтах было лишь разрушение. Он грезил о том, как ковш его вгрызается в беззащитную землю, выедает ее, оставляя за собой священную пустоту – яму. Другие машины побаивались его и считали сумасшедшим. Синий автобус, который возил рабочих от стройки до общежития, был толст, добродушен и глуповат. Он все время фырчал незатейливую песенку и грезил только километрами. Бульдозер был туп и целеустремлён. У него была одна мечта – ехать по прямой, никуда не сворачивая. Бетономешалка напоминала спокойную, ясноглазую, раздумчивую женщину, давно понявшую, как ей справляться и с пьяницей мужем, и с непутевыми детьми. Теперь Денис знал, откуда берутся лязг и грохот по ночам – это сломанные, искалеченные человеком машины пытались ожить, пошевелиться, снова стать нужными. Они не знали, что их стройки давно застыли руинами, их недостроенные дороги никуда не ведут, страна, создавшая их, мертва, их создатели мертвы, мертвы, мертвы. Рабочие, шедшие рядом, восседающие внутри, рабочие, чинившие и любившие их тоже мертвы, или спились, или тоже сломаны изнутри, никак не могут понять, что нет ничего, звезды погасли и уже не зажгутся, пыль, только пыль будет танцевать повсюду. Денис впитывал их тоску, упивался ей и принимал ее. В сравнении с ней, его собственная тоска по рухнувшим отношениям с женой была маленькой, эгоистичной, жалкой. Здесь, среди бессмысленной ненужной работы, среди обломков рухнувшей империи, среди монотонной однообразности выжженного поля, он постепенно переставал осознавать себя человеком.
Приехал Руслан. Денис молча смотрел, как он разгружает машину, и не пытался помочь. На попытки Руслана заговорить не отвечал. Наконец, выматерив его, водитель уехал. Денис молча ушёл в ангар. Вечером позвонил начальник и сказал, что ему ищут замену. Денис молча выслушал его и ничего не ответил. Пыль въелась в кожу так плотно, что уже не смывалась водой. Ручные часы остановились, часы в мобильном постоянно показывали четыре единицы. Днем Денис бродил по выжженному полю или наблюдал за кружащийся пылью, а ночью разговаривал с машинами. Он садился посередине ангара и они сползались к нему, словно щенки с покалеченными лапами. Денис гладил их, утешал, прижимался к холодным железным бокам и так засыпал. Когда просыпался, машины стояли на прежних местах неподвижные и будто улыбались ему.
Вскоре Денис заметил, что при ходьбе с него слетают легкие серые чешуйки. Одну из них он растер между пальцами и на ладони осталась пыль. В эти чешуйки постепенно превращалась одежда и кожа под ней. Само его тело становилось тоньше, словно бы таяло. Носить тело стало удивительно легко, и иногда он подолгу танцевал и кружился в солнечных лучах, не уставая, ощущая себя воздушным и невесомым. Есть Денис перестал, пил редко и мало. Глаза заволокло пыльной пленкой. Все вокруг виделось сквозь них серым и призрачным. Вскоре и вода стала ему не нужна.
В один из вечеров Денис лежал на койке и смотрел в потолок. Глаза его уже почти ничего не видели. Койку покрывали серые чешуйки. Денис знал, что скоро с ним произойдет нечто необратимое, но не боялся этого. Зазвонил телефон. Он машинально взял трубку. Это была жена.
- Денис?
Он молчал.
- Ты слышишь меня? Денис?
- Хватит уже этих театральных жестов –, устало сказала жена – я знаю, что слышишь. Я ухожу.
Денис молчал.
- Может, скажешь что-нибудь? Ладно, не важно. Ключи у соседей. Свои вещи я забрала. На развод сама подам. Пока – и положила трубку.
«Пока» - хотел ответить Денис, но вместо звука изо рта вырвалось серое облако пыли. Пальцы, держащие телефон, треснули и рассыпались. Мобильный глухо ударился о бетон. По всему его телу зазмеились трещины. Он попытался встать, дойти до ангара, в последний раз взглянуть на машины, попрощаться с ними, но из трещин в коже уже вылетали, похожие на дым, струйки пыли. Дениса качнуло, повело вниз, он рухнул на бетонный пол. Последнее, что он услышал был горестный вопль. Это в ангаре закричали машины.
                ***
«Газель резко затормозила напротив ворот. Начальник дернулся вперед, поморщился, но ничего не сказал. Задремавший круглолицый молодой парень, сидящий рядом, с громким стуком ударился головой о приборную панель и недоуменно завертел головой.
«Вылазь, приехали» - со смехом сказал Руслан.
Не встречает» - удивился начальник – «Спит, что ли?»
«Денис» - громко позвал он. Никто не ответил.
«Я ж вам говорю, нарик он» - хмыкнул Руслан – «В прошлый раз даже говорить не мог, так удолбался»
«Чем он тут удолбаться-то мог?» - усомнился начальник.
«А я почем знаю? С собой привез»
«Ну, пошли посмотрим».
Втроем они обошли ангар, заглянули в каждый угол, осмотрели машины, но ничего не нашли.
«Сбежал» - решил Руслан.
«Куда сбежал? Тут на сотню километров жилья нет» - возразил начальник.
«За ширкой» - пожал плечами Руслан. «Кончилось все и убег. Торчков, когда ломает, ничего не удержит. А, может, закинулся и рядом где-то по полям бегает».
«Э-э» - всполошился круглолицый – «А если он сюда обдолбаный вернется?!»
«В ногу с травмата стрельни и нам звони».
Начальник покачал головой: «Странно, работает давно, ничего такого не замечали за ним».
Руслан махнул рукой: «Это хер угадаешь. Баба бросила или умер кто – крыша и съехала».
«Тоже верно» - согласился начальник – «Давайте разгружаться».
Они затащили внутрь еду, воду, горючее. Начальник напомнил круглолицему про обходы и журнал. Потом они с Русланом вернулись к машине. Круглолицый стоял в воротах ангара и смотрел им вслед.
Возле машины начальник обернулся. Ржавый ангар возвышался посреди выжженного поля. Подул ветер, заклубилась, затанцевала пыль и на секунду сложилась в подобие человеческой фигуры, чей силуэт показался ему смутно знакомым. Он хотел подойти ближе, но следующий порыв ветра подхватил пылевой столб и понес его над бурьяном и выжженной землей, все дальше и дальше, пока тот совсем не пропал из виду. Руслан завел мотор и «газель» урча покатилась по разбитой дороге.