Мартынов С. С

Вот, вроде бы, выдала я здесь не так давно гордый текст, похожий в своем пафосе на цитату мавра, "который сделал свое дело и теперь может уйти" или хотя бы помолчать.Так ведь нет же.Не от гордыни я постоянно вспоминаю, что все же еще не все    мои дела тут закончены окончательно.И осталось довольно много тем, которыми  можно поделиться с мало мне знакомыми людьми, при этом оставив все равно и много тем за кадром внимания тех, с кем делиться совсем уж личным не слишком обязательно выходит.

Вот и эта история примерно из таких.Их можно вполне доверить для чтения людям посторонним.

 В доме моей крестной матери, в которой немецкая овчарка Джон закончил свой век от старости, сменили собаку на уникального в ту пору (да и сейчас)щенка ньюфаундленда.Да еще и привозного из самой Прибалтики.

А надо особо пояснить для тех, кто не слишком по натуре   собаковод, но вдруг откроет этот текст. Что эта порода крайне непроста  для содержания вдалеке от любой воды.И если с ними  по много часов на дню не плавать, где угодно, то процессы губительные для них начинаются еще скорей, чем обычно бывает у собак этой изысканной породы.
А уж в Москве так и     подавно никто не может ежедневно купать эту собаку в Москве-реке или хоть в любом пруду у дома.
Примерно это и произошло и с этим псом-Мартыном.Он довольно скоро сел, как говорят собачники, на задние лапы.И появилось у хозяев печальная нужда думать о его лечении.
 А надо особо уточнить, что происходило еще в те далекие годы двадцатого века, когда сфера ветеринарии не была так широко представлена на рынке сервиса.И не было в  Москве  собачьих Айболитов в каждой  подворотне, где предлагали всякие    корма и прочие услуги.

Так тогдашний врач, осмотрев заболевшую собаку, для начала прописал хозяйке произвести анализ его выделения под названием "моча" для более досконального выбора лечения.Он при этом немного сжалился и уточнил, что сделать такой анализ можно и в человеческой лаборатории нормально.Поскольку ветеринарных тогда водилось недостаточно совсем...

Но в любом случае для начала требовалось собрать необходимое количество того, что будут исследовать  человечьи эскулапы. Сдать предположили в платную амбулаторию в центре города, потому что этот пес не стоял на учете ни в одной человечьей поликлинике.

Теперь вообразите процесс сборки материала  для анализа.По московскому двору в самом центре города с утра бегает огромный черный пес, а его сопровождает очень почтенная матрона глубоко пенсионного возраста с чистой майонезной баночкой в руках. И как только пес  задирает лапу у очередного кустика, хозяйка очень торопится подставить свою баночку под эти драгоценные капли.Да и время начинает поджимать.Тогда принимали материал не целый день, а  только до 10 часов утра.

Но наконец хозяйке  удалось собрать материала достаточно для проведения нужного анализа.И они понеслись домой.

Там материал был хорошенько упакован.А на сопровождающей его бирке хозяйка написала гордое название этого клиента. Банка называлась "Мартынов С.С." Что по   незнанию можно было расшифровать, как Семен Семенович.Но вовсе не легендарный Горбунков из "Бриллиантовой руки". Все было намного проще, но при этом и сложней намного.

Правильная расшифровка бирки на анализе переводилась, как "Мартынов. Сукин Сын."