Людка, дай стакан!

               
                «Тише маши, не выбей души!» (русск. пог.)

              На нашем заводе ЗИМ в городе Петропавловске – теперь это не секрет – изготовляли сигнальные морские кабели. Пройдёт над таким кабелем, уложенным на дно океана, вражеский корабль – соответствующая служба немедленно получает сигнал! А чтобы металл кабеля не портился в агрессивной солёной воде, составляющие его стальные части обрабатывались в цехе гальваники. Мы этого ничего не знали, и только сейчас до многого доходим…
             В цех гальваники пускали далеко не всех, только по специальным пропускам, но однажды я проникла и туда. Было интересно посмотреть, где я должна была работать, ведь отдел кадров завода направил меня именно сюда. Но потом решили, что лучше меня определить на перемотку моторов и трансформаторов в шестой цех. Я пробежалась из конца в конец по проходу между ванн, наполненных жидким стеклом, каустиком, соляной кислотой, цианистым натрием, калием, растворами меди, никеля, хрома, цинка, кадмия... Ничего не поняла, и с удовольствием снова выскочила на улицу в другом конце длинного коридора – воздух в цехе был очень тяжёлый, ядовитый.
             Цех мне не понравился! Тихо было в цехе, несмотря на множество работающих – люди предпочитали общаться жестами, чтобы сохранить зубы; предпочитали носить шапки, чтобы не выпадали волосы; защитные очки, чтобы не терять зрение; и респираторы, чтобы уберечь слизистые... На всех были резиновые сапоги и некрасивая спецодежда с грубыми рабочими фартуками. Нет, я была молодая женщина, хотела делать модные причёски, современно одеваться, и болтать, сколько мне заблагорассудится - моя нынешняя работа это позволяла!
            Потом я узнала, что птички, залетающие случайно в цех, падали замертво, зубы у рабочих в цехе гальваники неизбежно крошились, роскошные шевелюры быстро седели и превращались в блестящие лысины, защитные очки приходилось заменять с диоптриями, и экзема преследовала каждого второго... Зато зарплаты были очень хорошими, даже великолепными! И на пенсию оттуда уходили намного раньше… если доживали. Работникам цеха гальваники завидовали, но туда брали самых здоровых…
            А самых красивых и молодых брали в магнитофонный цех – он находился на втором этаже того же корпуса, прямо над гальваникой.  Это был самый престижный,  самый весёлый цех, и большие деньги  тоже можно было заработать упорным трудом – перевыполняя нормы и планы, работая по многу часов сверхурочно, выпуская побольше «Романтиков». Не всех брали и в этот цех,  не всех сюда запускали (я только заглядывала), им тоже завидовали… Здесь воздух был тоже не очень… Там также быстро теряли зубы, шевелюры, зрение, у молодых женщин часто случались выкидыши, но за это уже специально не доплачивали… Да никто и не понимал – с чего бы это, цех-то не вредный?..
            На третьем этаже в этом же корпусе был цех, где изготовляли головки торпед. В дальнейшем их отправляли на соседний завод, там уже головки ставили на корпуса. Готовые, но пустые торпеды отправляли куда-то в Восточную Сибирь, там ставилась вся начинка, после чего они обретали боевую мощь!  Особенно строгий контроль совсем не допускал посторонних и на четвёртый этаж. Заработки работников здесь также были очень высокие, им на заводе, конечно, завидовали, и здесь воздух был тяжеловат…
           А странно… ведь мне только сейчас, в мои семьдесят лет,  пришло в голову, что весь огромный заводской корпус был наполнен ядовитыми парами… Наверняка кто-то это знал и тогда… Как мы глупы в молодости!.. Вообще я стараюсь не досаждать моим читателям длинными предисловиями, но в этот раз так получилось, извините… Это чтобы ввести вас, так сказать, в курс... Видите как в литературе – описываешь обыденные факты, а они вдруг,независимо от тебя, обобщаются, и неожиданно сам начинаешь что-то понимать из недоступного твоему разуму до тех пор… Ну, дальше я коротенько…
           В общем, в цехе гальваники работал Вадим (фамилию я забыла). Мужчина он был ничего из себя, но, поскольку работал уже несколько лет, начал терять зубы, очки носил с сильными диоптриями, но шевелюра ещё была при нём. Получал очень неплохие деньги, однако жене, и особенно тёще, этого было мало! Тёща работала в заводской столовой заведующей производством, была очень властной, и частенько заходила в бухгалтерию, чтобы проконтролировать – все ли деньги донесены Вадимом до семьи?  Над ним в цехе посмеивались, и он понемногу начал «поддавать», что немедленно отражалось на зарплате, становилось известно тёще, и жестоко каралось в семье. Однажды тёща даже замахнулась на зятя при всех, в столовой…
            Два года уже мужчина работал без отпуска, желая побольше принести денег, но жена и тёща не унимались.  Вадим попросил у мастера отпуск, чтобы поехать к себе домой, в Красноярск, повидаться с родителями, отдохнуть, восстановить силы и мировосприятие - не дали:
            - Ты что, летом отпуск захотел? В конце месяца? Ты же знаешь, какая сейчас горячка! Забудь! – заорал мастер.
           - Каждый месяц – горячка, - пробубнил Вадим, - а потом будет горячка – конец года, а потом опять – конец квартала…
           Мастер не ответил, и скоро все потянулись к выходу – наступал обед.  А Вадиму сегодня есть совсем не хотелось, хотелось пить.
           - Людка, дай стакан, хочу напиться! – попросил Вадим у сотрудницы.
           - Что, раздобыл чего-нибудь? – с иронией ответила та. На заводе-то никогда не было проблемы найти немного спирта.
          - Да я – воды из-под крана… - ответил Вадим.
          - Без стакана напьёшься! – грубо ответила Людмила – Свой надо иметь!
          - Дай, Люда! Ну, Людочка!.. – миролюбиво попросил Вадим. Что-то жалкое было в его интонации… - Мне очки не дают пить из-под крана…
          - Ладно, возьми там! – махнула Люда и убежала вслед за всеми в столовку. Цех опустел…
          Вадим пошёл к крану, но неожиданно для себя остановился. Подумал:  в столовую надо сходить, хоть в последнее время аппетит совсем пропал... А вдруг у него то же, что у Кольки Богомолова - друг скончался пару месяцев назад от рака... Вместе работали, вот так же пропал аппетит... Да ну! Нет у него ничего! Пойду в столовую! Там руки надо очень тщательно промыть. От запаха, которым пропитана одежда, конечно, будет воротить даже при виде самой аппетитной котлеты... А что потом? Каждый день - одно и то же... Жена совсем разлюбила... Тёща вообще ненавидит... Он стоял у цинковой ванны с цианистым натрием... Опустил стакан, зачерпнул, хлебнул… Шага не успел сделать – упал в проходе…
         Начальник цеха Павел Валентинович Плотников, выйдя из своего кабинета в конце цеха, торопясь на выход, увидел издали лежащее тело.
         - Кто это у вас там валяется? – строго спросил он мастера в столовой.
         - Не знаю, - пожал тот плечами… - Всё было в порядке…

         Как часто нам кажется, что всё в порядке...

         Рассказала Валентина Илюшина, 10 лет проработавшая в гальванике, и 18 - в охране завода ЗИМ.