Афганистан. Операция Альбурз. Рассказ очевидцев

Из сочинения дочери Элеоноры
Я знаю, с кем папа летал в Афганистан, что они до конца остались верными своему воинскому долгу перед Родиной. Мне рассказывали родные, как наша семья была в трауре, когда из очередного полета отец принес известие «Экипаж Сергея Киселева погиб». Командир экипажа Валерий Рускевич.  Мы жили в одном доме, но в разных подъездах, мы дружили семьями. Брат мой Виктор, дружил с его дочерью и даже   сидел за одной партой. 

 
Горы Альбурз
Виктор Иванович Неробеев –начальник политического отдела 23ОАП, подполковник, военный летчик 1 класса, воин- интернационалист.
1985 год…  Для нас он запомнился особой активностью бандформирований и их ожесточенным сопротивлением. Наверное, этот год был наиболее трудным для авиаторов нашего полка. Операции следовали одна за другой: «Анжир», в районе «Чахи-Аба», «Сари Джуй», в районе «Рустака» и «Мармоль», «Альбурс» в районе гор «Альбурз».
Я расскажу о последней операции, операции «Альбурс», которая оказалась самой тяжелой для авиации по боевым потерям. Она проводилась в самый жаркий период, с 26 июня по 6 июля 1985 года, с Термеза и Мазари-Шарифа. Температура воздуха стояла в районе 40 градусов. Летчики прозвали солнышко «паяльником». Так вот этот «паяльник» накалял дюраль вертолета так, что до него нельзя было дотронуться. Пилоты садились в кабину обязательно с парашютом и бронежилетом, который весил 12 килограммов. Такое снаряжение еще больше поднимало температуру воздуха в пилотской кабине.
Гряда гор Альбурз и горная база Альбурс находятся в 35 км юго-западнее города Мазари-Шарифа, имеет два ущелья ;Акдара и Гордара, со всех сторон защищающие и усложняющие внезапные подходы к самой базе. Взять её можно было только десантами с вертолётов. Внезапными десантами, как это всегда стремились сделать руководители прежних операций.
Общее руководство авиацией двух полков осуществлял начальник авиаотдела КСАПО, полковник Попов Ю.А. Марийскую группу возглавлял зам. командира полка, подполковник Фазлеев Р.М., Душанбинскую ; доверили мне. Место основного базирования – Термез.
Наша группа возвращалась с очередной высадки, когда мы из радиообмена находившихся там экипажей услышали о гибели экипажа. Ощущение было неоднозначным. Я почувствовал, как у меня появилась какая-то тяжесть в области висков, они начали как бы наполняться какой-то тяжестью, такого сильного чувства переживания за гибель экипажа я ранее не испытывал никогда. Посмотрел на штурмана, капитана Величко С., он плакал, не смог сдержаться.

Операция в горах Альбурз
Наиболее важным событием лета 1985 г. стала крупная операция в горах Альбурз (ущелья Акдара и Гордара), юго-западнее Мазари-Шарифа. Проводилась в конце июня ; начале июля в целях ликвидации бандформирований, обосновавших свои базы в этом горном районе.
Экипаж Рускевича прибыл накануне операции в командировку из Воркуты.
Жена Сергея Киселева рассказала мне, что экипаж Рускевича вылетел в Душанбе гражданским самолетом. В Москве, как всегда, билетов не было, но воинский долг -превыше всего, и ребята, скинувшись, доплатили кассиру сверху, чтобы прилететь вовремя.

Из архива "Объединения сайтов о пограничниках в Афганистане"
Сначала их определили в Шуроабад, машины у них были МИ-8Т.
27 июня снаряжались на РБУ, у всех были ракеты и бомбы, а у экипажа Рускевича только ракеты. В строю было штук 12 вертолетов, Быков был на 44-ом борту, Рускевич ;на 40-м. Когда сообщили, что надо забрать тяжелораненого, Рускевич сказал, что заберет, так как знал эту площадку.

Из рассказа генерал-лейтенанта Резниченко Николая Семеновича

Как на всякой войне, на этой тоже трагическое соседствовало с героическим. Лето 1985 года. Руководством пограничных войск было принято решение на проведение операции в горах Альбурз, которые находятся в тридцати пяти километрах юго-западнее Мазари-Шарифа. Задача стояла следующая: силами ММГ обеспечить прикрытие действий десантников.
К месту боя прибыли с рассветом. Местность - хуже не придумаешь. Неприступные горные кручи, зной, пыль, выжженная горячим солнцем земля. По краям редких арыков - плотный кустарник.
Две ДШМГ Керкинского и Пянджского пограничных отрядов высадились в ущелье Гордара. У противника на господствующих высотах располагались огневые позиции с крупнокалиберными пулеметами. Небо то и дело вспарывалось всполохами длинных трассирующих очередей.
Первая неприятность не заставила себя долго ждать. Один из вертолетов был подбит. Приземлился он на площадке, рядом с которой находилась наша оперативная группа. Осмотрев машину, мы обнаружили восемь пробоин. Из операции она, естественно, была выведена.
Часа через два еще одна «вертушка» попала под обстрел противника. На этот раз все оказалось намного трагичнее. Вертолет Владимира Киселева начали обстреливать еще на подлете. Следом за Владимиром Киселевым шел вертолет Юры Харина. Харин крикнул: «Горите! Садитесь, подберу!». Пилоты сумели удачно его посадить и высадить десант. Харин сразу же подобрал экипаж Киселева.
Едва экипаж Владимира Киселева  успел покинуть «вертушку», как она тут же загорелась, затем взорвалась.
 
Временное затишье наступило, когда наступили сумерки. Утром вновь трагедия. При подходе к месту высадки был обстрелян третий вертолет.
В том вылете в паре с экипажем капитана Валерия  Рускевича был экипаж Сергея Быкова.
Он рассказал о гибели экипажа В. Рускевича следующее: 
При заходе слева сзади из пещер начали стрелять, и сразу попали в подвесной левый бак вертолета Рускевича. Потянулся белый шлейф, керосин, потом попали в расходный бак, Рускевич сказал в эфир: «Сороковой, горю».
Быков закричал: «Валера, прыгайте! «Валера, прыгайте!» и услышал в ответ от Рускевича: «Куда на… прыгать?...».
Вертолет начал задирать нос, гасить скорость, потом отвернул влево, и Быков даже подумал, что он собирается сесть на плато, которое находилось вверху над огневыми позициями. Вертолет Рускевича был полностью объят пламенем, были видны только концы лопастей; он сделал вираж и на втором вираже носом и правой стороной врезался в отвесную скалу, взорвался и упал на дно ущелья Акдара.
Душманы вели интенсивный огонь, и не давали никому приблизиться к месту падения вертолета.
Десантникам, находящимся на вершине горы, удалось обнаружить обгоревшие трупы погибших летчиков. Спуститься им в ущелье не представлялось возможным.
И только на четвертые сутки удалось добраться до той площадки, где находились останки погибших летчиков. Найти тела  членов экипажа не вызвало особых трудностей.
 
Спасательные операции
Нужно отметить, что при выполнении возложенных на них боевых задач пограничники неизменно проявляли взаимовыручку, мужество и героизм. Ни один из них не попал в плен. Ни один из погибших пограничников не остался лежать в чужой земле. Тысячи воинов границы награждены орденами и медалями. Многие пограничники удостоены высокого звания Героя Советского Союза.

Неробеев Виктор Иванович
По прилете на площадку пошел на КП к полковнику Попову Ю.А. Выслушав меня об
обстановке в районе площадок, он спокойно, но твердо говорит:
- Виктор Иванович, ты ситуацию в Марийской авиагруппе видишь, психологическая обстановка очень сложная, потеряли 3 вертолета и экипаж. Сможете Вы своей авиагруппой закончить высадку десанта на оставшиеся площадки, которые они не успели высадить, чтобы замкнуть окружение вражеской группировки?
Прикинув возможности и состояние экипажей, я ответил утвердительно:
- Так точно, товарищ полковник, их площадки знаю, десант мы высадим.
Когда пошли на следующую высадку, вместо капитана Величко С. ко мне на правое сиденье сел более опытный штурман полка ; майор Гусев С.М. Чтобы не напороться на огневые точки противника, маршрут мы построили через ранее выставленные площадки, ранее нами же обработанные НУРСами. Пролетев очередную площадку, майор Гусев С. по СПУ мне докладывает:
- Командир, за этой горушкой, сразу рубеж снижения, наша площадка внизу.
- Понял, Сергей, - ответил я.
Перевалив горушку, мы увидели метрах в пятистах перед нами нашу площадку. И неожиданно для нас ; вдоль нее окопы в полный профиль, набитые бандитами. Сложнейшая ситуация, на размышление ;секунды. Ракеты пускать уже поздно: можно повредить себя осколками от их разрывов. Уходить на повторный заход поздно: это значило подставить борт вертолета, чтобы по нему прицельно стреляли. В такой ситуации лучшей мишени не найдешь. Из двух худших зол выбираю самое, на мой взгляд, правильное решение: садиться  на окопы с ходу.
Внезапность и нахальство тогда сработали на нас и сделали свое дело. Без единого выстрела садимся первой парой на окопы. Бандиты, очевидно, тоже не ожидали такой напористости с нашей стороны. Тем более они увидели за нами цепочку остальных вертолетов. Психологическая составляющая в этот момент оказалась на нашей стороне. Сделав несколько беспорядочных выстрелов по нам, они побросали оружие и резво ретировались из окопов внутрь блока, где располагалась основная группа душманов.
Высадив десант, взлетаем с площадки, набрав скорость километров шестьдесят, перед собой видим снова, метрах в пятистах, позицию ДШК. Снова пуск ракет не получается. Гусев азартно кричит:
- Командир, довернись правым бортом, я его прижму из автомата.
Пока мы вышли на позицию, Серега выпустил по расчету весь рожок из автомата. По прилете на базу он показал мне обожженную от перегретого ствола автомата руку. Предупрежденные экипажи, взлетевшие за нами, сделали то же самое, стреляя по нему из носового пулемета и автоматов. Что делать с ним? Позицию-то надо уничтожить, но как? Душманы залегли на дно окопа. Чтобы их уничтожить, принимаю решение: встать группой в круг и боковыми бортовыми пулеметами по радиусу обрабатывать окоп, со всех сторон, постепенно приближаться к позиции, не давая душманам подняться, до тех пор, пока не уничтожим их. Высаженным ранее десантникам по радио передал, чтобы забрали ДШК и обследовали позицию.
После этой тяжелой высадки я понял, что при такой тактике много и долго мы не навоюем. Дело в том, что, когда восьмерка Ми-8 шла на высадку, группа из четырех горбатых прикрывала нас сверху, барражируя на высоте 1000-1500 метров. У меня возникла мысль: «От кого они нас прикрывают»? Боевых вертолетов у противника нет, по наземным целям, находясь на высоте, работать они не могут, какой от них толк в этой ситуации? Доложил об этом полковнику Попову.
-Что ты предлагаешь? - спросил он.
- Пару горбатых ставлю в боевой порядок перед группой Ми-8, они должны идти на площадку впереди основной группы. С дистанции 1.5-2 км они обрабатывают цель, потом пристраиваются в хвост группе, прикрывая ее отход. Вторая пара на малой высоте ходит над
площадкой высаживания десанта, прикрывает высадку и уничтожает вновь выявленные огневые точки.
-А как я буду держать без ретрансляторов с Вами связь?
- Вам нужна связь или без потерь проведенная высадка десанта? ;ответил я вопросом.
Надо отдать должное Юрию Андреевичу, он умел слушать подчиненных и поддерживать рациональные предложения, исходящие от них. Он согласился с моим предложением.
Пока вертолеты нашей группы высаживали десант, бойцы десантно-штурмовой группы попытались вытащить экипаж капитана Рускевича из ущелья.
Генерал-лейтенант Резниченко Николай Семенович
Душманы вели интенсивный огонь и не давали никому приблизиться к месту падения вертолета.
Десантникам, находящимся на вершине горы, удалось обнаружить обгоревшие трупы погибших летчиков. Спуститься им в ущелье не представлялось возможным. Тогда руководитель операции, полковник И.М. Коробейников, связался со мной, приказал выдвинуться в ущелье и вынести тела наших боевых товарищей.
Я решил, что отправиться на поиски погибших мне необходимо самому. Собрал группу опытных и хорошо знающих свое дело парней. В нее входили двадцать один солдат и три офицера ; Виктор Пичугин, Игорь Мирошниченко и Василий Пискун. Дорога предстояла долгая и опасная.
Выехали рано утром, перед рассветом. По пути встретили около пятидесяти сарбозов с двумя танками и ГАЗ-66. Они рассказали о том, что в ущелье душманы оказали упорное сопротивление, использовав отлично оборудованный опорный пункт. Оценив обстановку, принял решение: вступить с ходу в бой. Афганцы, в свою очередь, стали поддерживать нас боевыми машинами. Они выдвинулись в направлении ущелья. Для такой техники дорога была узкой, а, следовательно, труднопреодолимой. Кроме этого, никто не исключал возможности ее минирования.
Танк сумел вписаться в поворот, но тут же подорвался на мине. Наши опасения оправдались. Естественно, движение было приостановлено. Я понимал, что осуществлять буксировку придется под непрекращающимся огнем душманов. С опорного пункта их пулеметы не замолкали ни на минуту. От пуль спасали лишь большие валуны. Я вызвал офицера В. Пискуна и саперов. Следовало произвести проверку местности, преодолеть поворот, за которым находился подбитый танк, и попытаться зацепить трос, чтобы можно было отбуксировать его назад.
Саперы обнаружили пятисоткилограммовую неразорвавшуюся бомбу, под которой для усиления было около двухсот килограммов взрывчатки. Лишь по счастливой случайности душманы не успели ею воспользоваться. Благодаря грамотным и решительным действиям пограничников фугас был обезврежен. Однако продвижение в глубь ущелья не представлялось возможным. Душманы били с двух сторон: с одной - пулемет из дзота, противотанковая пушка ; с другой. Связавшись со своим руководством, доложив обстановку, я внес ряд предложений по дальнейшему проведению операции. Дали «добро».
Неробеев Виктор Иванович
Наткнувшись на минное поле и шквальный перекрестный огонь противника, десантники не смогли выполнить поставленную задачу и вернулись на исходную позицию. Да и время шло к приближающимся сумеркам. Решили попытку повторить с утра следующего дня, и снова их постигла неудача. Душманы восстановили за ночь минное поле и пристреляли место падения вертолета.
Присутствующий на операции полковник Богомолов Николай Николаевич из Москвы предложил следующий вариант:
- Давайте на бомбодержателях вертолета закрепим пехотные дымовые шашки. Они размером с двухсотлитровую бочку, от них будет много дыма. Поставим дымовую завесу в этом месте и под ее прикрытием попробуем вытащить экипаж. В грузовую кабину поставим аккумулятор, от шашек в кабину протянем провода, с помощью которых дымовые шашки зажжем.
Сказано - сделано. Наземной группе дали время вступления в ущелья после сброса дымовых шашек. На мой борт № 56 с помощью проволоки к бомбодержателям закрепили шашки. Договорились, сброс будем делать с высоты 1500 метров, наиболее безопасной от поражения стрелковым оружием. Когда выйду на боевой курс, за две минуты до цели Богомолов должен дать команду поджечь шашки, что и было сделано. Никогда я так ювелирно не пилотировал вертолет, вспомнил сразу, как описывали действия экипажей при бомбометании во время ВОВ. Высота, курс, горизонт по нулям надо выдержать, штурман поправляет курс: «Довернись на 3 градуса, отлично». Так, замерев, на одном дыхании вышли на цель. Слышу, на борт передают с земли десантники, не участвующие в этом мероприятии и не знавшие нашего замысла:
- Борт 56, горишь.
Спрашиваю:
- Хорошо горю?
- Хорошо, - отвечает земля. - За Вами тянется черный шлейф дыма.
Первую дымовую шашку положили точно - за 150 метров до упавшего вертолета, вторую -за 150 метров   за   ним.   Место   падения вертолета полностью накрыла дымовая завеса, противник потерял его из виду - то, что было надо нашим десантникам: их тоже не было видно. Ветра не было, ущелье моментально заполнилось дымом, душманы подумали, что мы применили химическое оружие, поэтому их сопротивление было сломлено.
Генерал-лейтенант Резниченко Николай Семенович
Продвижению людей и техники на этом участке дороги ничто не угрожало. Моей группе удалось добраться до той площадки, где находились останки погибших летчиков. Найти тела членов экипажа не вызвало особых трудностей. Это произошло на четвертые сутки.
Погибший экипаж был эвакуирован в Душанбе и впоследствии отправлен на родину.
Неробеев Виктор Иванович
Моему экипажу пришлось тела погибших доставлять в Душанбе. За четверо суток, в течение которых тела находились в ущелье на сорокаградусной жаре они, естественно, разложились. Когда загрузили в вертолет, трупный запах моментально заполнил все пространство внутри него. Дышать было невозможно, несмотря на то, что мы закрыли пилотскую кабину. С нами летел раненый пограничник, мы его тоже посадили в пилотскую кабину, он приткнулся на сиденье, рядом с борттехником. После этого полета экипаж не мог принимать пищу около двух дней - настолько сильный был запах.  В вертолете этот запах присутствовал около недели, все принятые меры по его устранению не помогали.
***
Владимир Киселев сопровождал цинковый гроб своего товарища и однокашника, майора Валерия Рускевича. Он видел, как сразу постарел отец погибшего, полковник, который не раз говорил сыну: «Валерка, мы с тобой Родину защищаем. Выше этой работы и чести нет ничего на земле, и никогда не будет…»
Достойного сына воспитал советский офицер – старший Рускевич.
За мужество и героизм, проявленные экипажем вертолета при выполнении задания, Указом Президиума Верховного Совета СССР капитан В. Рускевич был награжден вторым орденом Красного Знамени (посмертно), старший лейтенант Я. Лащук, лейтенант К. Яценко, прапорщик С. Киселев награждены орденом Красной Звезды (посмертно). Их фотографии с описанием совершенного подвига находятся в музее части г. Воркуты.
Всего экипажами вертолетов и самолетов арктической авиачасти за годы войны в Афганистане совершено 3155 боевых вылетов, и налет на боевые действия составил 2973 ч. Особую отвагу и мужество проявили экипажи майоров Э. Изварина, В. Таланова, Г. Васильева, А.Козлова и др.
Вадим Кудря летал в составе экипажей Э. Изварина и А.Козлова.


Из сочинения дочери Элеоноры:
«В Афганистане у них было настоящее боевое братство, все знали, что если случится какая-то беда, будут спасать каждого любой ценой, не оставят в беде, будут погибать сами, но помогут.
Папа рассказывал,  что только когда живешь в другой стране, четко понимаешь, как ты любишь свою Родину, как тебе дорого всё то, что связано с ней. Это чувство помогает в самые тяжелые минуты ощущать себя защищенным, нужным. Нам поистине рады только у себя на Родине.  Там, в Афганистане, разговоры у всех были только о своих близких и о том, как хочется домой. И как хорошо, что у тебя есть надежный тыл - семья, которая тебя ждет и любит».

Владимир Беспалый прокомментировал: «Так приятно осознавать, что где-то за тебя переживают, где-то по тебе скучают, где-то тебя любят и ждут».