Лохматый

       Локоны длинных вьющихся волос диким водопадом спускались на его неспортивные плечи, жидкое подобие бородки  и пушок под носом в виде усиков, все же как-то, обозначали его принадлежность к сильному полу. Нельзя сказать, однако, что он сильно выбивался из общего потока таких же как он, хиппарей. Трудно было кого-нибудь удивить в институте длиной волос и жидкой бородкой, тем более, все это было неотъемлемой частью человеческого тела, и потому не требовало материальных затрат на приобретение. Отличался Лохматый, так его все называли, в основном  детским простодушием и непосредственностью
       Он не привык делать над собой усилие, если цель ему казалась не столь уж важной, куда лучше было спокойно сплавляться по течению, не дергая конечностями, смотреть вверх на облака и лениво думать о чем-нибудь хорошем. Однако сегодня, злая судьба поставила его мирную жизнь на дыбы, призвав к ответу за беззаботно проведенное время в течение всего семестра. Наступил горький час расплаты, присутствующий  в жизни каждого студента  -  сессия! О, ужас, прежде чем сдавать экзамены, необходимо было получить еще и какие-то там зачеты, ах какая же несправедливая глупость!
       Впрочем, иногда фортуна бывала к нему снисходительна, по крайней мере, один зачет он получил прямо сходу! Наивно полагая, что между людьми, близкими по возрасту, безусловно, существует взаимопонимание, он положил свою, девственно чистую, зачетку перед совсем еще молодым преподавателем и, свесив  длинные локоны чуть не до стола, сделав скорбное затравленное лицо,  тихим дрожащим голосом выдохнул:
        - Чувак, зачет во как нужен! Без зачета не жить! – он провел  пальцами напротив своего горла. Александр Михайлович был всего на несколько лет старше студента, однако, от такой фамильярности он сначала даже опешил, но потом, немного помедлив, молча,  все же расписался в его зачетке. Что ж, просьба была изложена четко, ясно  и крайне корректно, пусть даже и с присутствием хипового сленга. Безобидный, лохматый  шалопай…,  ну пусть поживет до экзамена, который он вряд ли так же просто сдаст.
       В результате этой маленькой победы, у студента невероятно поднялось настроение, и он впал в эйфорию. Да, вот такие они, физики - математики, не бросают в беде своих товарищей. Благожелательные и сговорчивые, не то, что идеологи. Вон Петр Степанович стоит, величественный, как памятник - наш «Научный Коммунист», весь такой…пламенно-возвышенный в строгом бордовом галстуке и массивных очках.  Неприступная идеологическая крепость, глыба марксистско-ленинского учения! Эх, рискнуть, что ли, да с разбега -  раз и в дамки!
       - Зачет? Хм…, а покажите-ка мне  ваши конспекты, уважаемый студент! – да, тут уже стало совершенно очевидно, что так запросто, этаким нахрапом, его не возьмешь….
       - Что-то маловато у вас конспектов для зачета…,- продолжал ехидным тоном идеолог, листая толстую тетрадь, не очень-то сильно исписанную, хотя и с двух сторон. Там были конспекты и по другим предметам!
       - Я конспектирую, вы не подумайте плохого, просто завертелся, а времени-то  уже в обрез, Петр Степаныч, скоро же экзамены! – изобразив скорбную озабоченность, плачущим голосом сказал  Лохматый. Как будто Петр Степанович и был всему этому виной.
       - Ну, еще хотя бы один! Вот принесете мне завтра конспект «Государство и революция» В. И. Ленина, тогда и поговорим!-
       - А сейчас можно? Я быстро…, я в читальный зал смотаю!
       - К сожалению, у меня уже нет времени, через пятнадцать минут я ухожу, давайте завтра,- он даже брезгливо  поморщился от такой назойливости студента.
       - Я сейчас! - Лохматый исчез из поля зрения, а Петр Степанович пожал плечами и направился в кабинет кафедры научного коммунизма.
       Но через пятнадцать минут коридоры института сотряслись, как от топота копыт Буденовской конницы! Это Лохматый мчался,  спотыкаясь о ступеньки лестницы, ведущей с первого этажа, где располагался читальный зал, его  длинные патлы, как крылья черного ворона, громко хлопали по плечам, а в руке вместо шашки была та самая тетрадка с конспектами. Перехватив преподавателя уже на выходе из кабинета,  Лохматый радостно заверещал:
       - Петр…, Петр  Степааныч, вот! Все законспектировал, все как Вы сказали!-               
        Лохматый даже провел рукой по невидимой горизонтальной линии, как бы демонстрируя произведенное действие.
       Петр Степанович, нахмурившись, уперся взглядом в страницу, всего лишь одну страницу, на которой  студент сумел-таки за какие-то  пятнадцать минут разместить, целый трактат великого мыслителя! Он тщетно попытался прочитать написанное, поводил глазами, поправил очки пару раз, но там самым мелким  убористым почерком были начертаны сплошные сокращения – «тырь… мырь… пырь… дырь».
       - Да…хм…ээээ…- нервно пропел Петр Степанович, -  главы, однако, четко обозначены. Ну, давай сюда эту…, зачетку давай свою, черт с тобой!- как же он пожалел, что не ушел хоть на минуту раньше!
       - Итак, первый уровень пройден! Ура, товарищи! – подумал так про себя осчастливленный очередным зачетом студент, только что впихнувший в себя изрядную порцию углубленных знаний пролетарско-ленинской теории. Но впереди его ждал еще более сложный уровень, сдача экзаменов.
        Вот оно и свершилось!  Листок был бел и пуст, как святая невинность, не испачканная мирскими тленными мыслями, он сидел в полном отчаянье и в голове его вертелись разные ужасные сценарии развития событий. Грустно направив свой взгляд в потолок, он упорно пытался вспомнить учебник термодинамики, но вспоминалась, почему-то  только его обложка, такая оригинальная, с большим черным интегралом. Логическим путем было установлено, что «термо» - это тепло, а «динамика» - это сила, но дальше ничего не клеилось. И тут вдруг озарение колокольным звоном упало сверху на его лохматую голову и на бумагу посыпались слова. Легко, быстро и с вдохновением:
       -Термодинамика! Ноздрев!
        Интегралом будоражит душу!
        Ученый из ученейших умов,
        Лапшу вам вешает на уши!
        Над буквой i поставим точку,
        Да, я не знаю ничего!
        А списывать, а списывать, что толку?
        Я лучше дома прочитаю все.
       Александр Абрамович подошел к удрученному скорбными думами, студенту, заглянул в листок:
       - О! Даже так! Ай, да молодец, ай, да пиит! Так…хм…неплохо, неплохо! Ну, давай…
       - Что давать? За… зачетку?
       - Нет! Давай домой дуй! Как прочитаешь все, так милости прошу! На следующей неделе ко мне! Можно даже со стихами, но обязательно с ответами на все  билеты и решением задач!
       Вот…таким образом сессия для Лохматого несколько затянулась. Ну, не все так уж трагично было, пересдавать экзамены все-таки разрешали, а поскольку он не был безнадежно глуп, скорее, сказочно ленив, то после полученной встряски, неведомым  образом и с удивлением для себя, все же сумел сдать экзамен на «международную» оценку (то есть – трояк). Однако, если физика как-то укладывалась в его  логику мышления, то история КПСС была просто китайским  языком или болезненным бредом. Хотя все вокруг твердили ему, что, мол, тут все просто, надо  всего лишь красиво и уверенно продекламировать тезисы из книжки!
       И вот уже в третий раз пришел он, вечный должник,  к Сергею Александровичу на свою очередную попытку изложить, хоть что-то вразумительное по – поводу чего-то маловразумительного, с его,  «Лохматой» точки зрения. Слова путались в хитросплетении непонятных терминов, порождая в его голове совсем не те ассоциации, которые подразумевались.
       - Империализм-это есть…,- начал было он и тут же вспомнил строчки из революционной песни - «это есть наш последний и решительный бой», хохотнув про себя, продолжил:
       - Империализм – это есть капитализм на последней стадии…,- он опять запнулся выражение «последняя стадия» навеяло какое-то недоброе продолжение, типа «болезни», «алкоголизма», «разложения», а что же там должно было быть, он забыл. Зажмурив глаза и скорчив мученическую гримасу, он стал вспоминать, применяя все известные ему методы аутотренинга и самогипноза.
       - Ну, ну! – подбадривал преподаватель, - Смелее!
       - Империализм – это катаклизм, ой…это капитализм…на последней стадии…, а, вот,…развития!  Уфф, когда финансы поют…, ой, когда финансовые монополии с трестами… блин… -  тут он окончательно запутался.
       - Нет, нет – «блин» это, скорее всего, из другого учебника. Ну, напрягитесь!
       - Ну, там это…вывоз капитала…дороговизна…противоречия…трудовому народу не нравилось…, усилился гнет и эксплуатация! Вот! Вот именно, гнет и эксплуатация!– тут ему показалось, что он нашел-таки удачные слова.
       - Да вы хоть по какой книжке занимались-то? – утомленно прикрыв глаза, спросил Сергей Александрович.
       - Да фиг ее знает, по серенькой такой! – простодушно ответил Лохматый.
       Тут Сергей Александрович неожиданно оживился, открыл глаза и засмеялся:
       - По серенькой, говоришь! Он по серенькой книжечке готовился к экзамену по истории КПСС! Ха, ха, ха! Это же просто замечательно! Давай зачетку, студент! По серенькой,  по серенькой такой книжице!  Вот возьму и  уеду в Урюпинск!- так смеясь,  приговаривал он, ставя в зачетку очередной трояк студенту-юмористу.
       Лохматый даже не сразу понял, что напомнил преподавателю  старый политический анекдот. Ну, как бы там ни было, сессия сдана!  Как раз в этот день в общаге был назначен танцевальный вечер, на котором выступала группа Лохматого «Ржавые гвозди»!
       На город опускалась тихая звездная ночь, загорались немногочисленные тусклые фонари городского освещения, но окна общежития №1, где обитали физики-математики,  уже ярко сверкали золотом новогоднего праздника. На первом этаже в красном уголке уже расставлены были звуковые колонки и усилители, наконец, издав  характерный мощный звук, штекеры воткнулись в сверкающие электрогитары. Веселый гомон довольной студенческой толпы затих в предвкушении.
       - Тихо! Вокруг нас пришельцы! – громогласно и нараспев произнес  короткую вступительную речь Лохматый и ударил по струнам, издав пугающий «роковый» аккорд.  Его дружно поддержали остальные члены команды, бас-гитара в руках Юджина заиграла какой-то невероятный межгалактический танец под стремительный грохот барабанов в исполнении Мишеля. Это, собственно  и была вся группа. Пространство общаги сотрясалось от мощной новоиспеченной композиции.
       - Туманность Андромеды привет вам шлет,
         Таинственный пришелец сегодня к вам придет.
         «Привет, привет, друзья Земляне!
         Я прибыл к вам с планеты дальней!»
        Затем раздался долгий победный крик Лохматого, тут же подхваченный всей общагой. У всех была одна невероятная радость от  трудной победы, от завершения смертельной битвы и предвкушения  замечательного праздника, который продолжится теперь почти до самого лета! 


   


Рецензии
Да-а, есть, что вспомнить...
Как нас, бедненьких, мучили этой "Историей КПСС".
А теперь вспоминаем с улыбкой.
Спасибо, Николай, за добрые воспоминания.

Галина Преториус   27.08.2019 22:44     Заявить о нарушении