Топор племени Меря. 9. Лундонга приползла

     В избе в Заболотье солнце позолотило крышу деревянного дома, скользнуло по крылечку и затерялось в кронах густых елей. Лудонга проснулась на пушистом меховом покрывале и мечтательно закрыв глаза, вспоминал свое путешествие в 1913 год. Ах, как она там блистала на балах в Кологриве у купца Звонова! Мужчинам даже смотреть в глаза не надо было, они и так от неё без ума были. Нет, это конечно не как веком ранее. Тогда из-за нее половина… ну, хорошо – треть офицерского состава французкой армии  на дуэли пересрелялась. Так, что кто внес решающий  вклад в победу русской армии – это вопрос. Два месяца безделия ей наскучили, деятельная натура требовала движения.  «А зачем это Ингирь Фердосу понадобилась?» - Эта мысль заставила Лундонгу вскочить с постели и выползти змеином облике в сторону деревни. Дочь свою, конечно, она там уже не застала, пришлось ползти по времени назад на пару месяцев, чтобы понять, куда они с ведуном направились. Она увидела куда-то собиравшихся Фердоса и Ингирь. Фердос вырядился в свою любимую военную форму, её он и век назад носил – галифе, френч без нашивок и начищенные до блеска сапоги.
- Ингирь, девочка моя, ну что ж ты в этом наряде, такое уже не носят.
Она поползла в след за ними,  путники сели в привязанную к дереву унженку  и поплыли, как сказал Фердос к месту, где речка Нижняя Ичежа в падает в Межу аж в 21 век. Интересно, там она еще не была.  Лундонга вернулась в свою избу, долго рылась в сундуках и, наконец, виде дамы в шляпе со страусовыми перьями корсете и в платье, чуть прикрывающем щиколотки по последней парижской моде  начала первой мировой отправилась следом за дочерью. Опытной путешественнице во времени, это было проще, чем Фердосу, для которого специально этот временной канал был открыт. Лундонга уже знала, в какой точке можно отправляться, а в какой нет.  А то выкопает кто-нибудь западню для медведя на этом месте, ты в неё и угодишь, а потом её зальет водой, тогда и выбирайся из этого болота – прибудешь в желаемый год вся в тине. Очутилась она без приключений на высоком бережке Унжи, где внизу по колено в воде стоял рыбак в высоких болотных сапогах и тоскливо смотрел на поплавок.
«Любезнейший, как рыбка сегодня, клюет?» - спросила она, примостившись на упавшем дереве.
-Да, нет рыбы, не клюет. Я вот из самого Кологрива сюда приехал на моторке, место прикормленное. А рыбы нет совсем.
- А если, я тебе рыбку наколдую, ты меня на борт своего корабля возьмешь?
- Если наколдуешь, возьму. А ты откуда такая, с Луны что ли?
И рыбак со смехом обернулся на странно одетую для этих мест даму в кружевных перчатках. Она открыла свой кружевной зонтик и повращала его в руке, и тот час же на удочке звякнул колокольчик. Рыбак подсек огромного сазана. И дальше в течение получаса он натаскал в лодку  несколько огромных рыбин. Поймал даже осетра никогда в этих реках неводившегося. В конце концов, он бросил удочку в воду, даже не насадив на неё   червя, но поплавок все равно быстро ушел под воду. Через час, рыбак  смотал удочки, и любезно пригласил Лудонгу в лодку.
-Садись, прокачу с ветерком, колдунья.
-А Кологрив, это в сторону Ичежи?
-Да, есть такая речушка, там студгородок построили, туда  автобус ходит или на такси от пристани можно добраться. Вот говорят, что гуси спасли Рим, гуси еще и Кологрив спасли. Видишь ли, этим пернатым наш городок приглянулся, они тут остановку при перелете делают. Тысячи по весне прилетают. Сначала тут орнитологи свой исследовательский центр открыли, потом коневоды, восстановили зоотехникум, а уж потом Университет отгрохали со студгородком. Там столько же народу, сколько в самом Кологриве, вот такие дела.
-А балы у вас бывают с танцами?
-Дискотека есть, конечно, но лучше ходить в клуб к студентам, а то в нашем ночном клубе публика не очень. Криминалитет собирается, мутная публика.
-А что такое дискотэка?
- Действительно, что ли с Луны свалилась? - подумал рыбак, но попытался странной дамочке все-таки объяснить это и другие понятия как умел.
Они  мчались по реке, и каждый  был в своих мыслях. Он с опаской рассматривал свой невероятный улов и необычную пассажирку, беспокоясь, что это все это снится.
 - Да, нет – не снится. Вот  обзавидуются-то все. Надо сейчас все сфотографировать и выложить в интернет.
- Ну что ж любопытно, что такое эта дискотека? – думала Лундонга и стала рассматривать дома, теснившиеся по берегам. - А за век, собственно ничего и не поменялось в архитектуре.
Рыбак с благодарностями высадил её у пристани, откуда раз в день курсировал пассажирский  речной трамвай до самого Мантурово,  показал, как пройти к автовокзалу, оказавшемуся просто будкой с козырьком от дождя, про себя думая, поглядывая на бьющую хвостами рыбу на дне лодки: «Уж не мираж ли это?  Чудеса, да и только, рассказать  кому – не поверят».
   Лундонга, помахивая зонтиком и озираясь на проходивших барышень, поняла, что она выглядит в этом времени, видимо, так же чудаковато как и Ингирь.
С этими мыслями она зашла в ближайшую лавку и надписью «Бутик», за прилавком которого сидел грузный армянин и слушал своего любимого исполнителя в стиле R’n’B
-Любезнейший, мне бы приодется.
- Что хотим, просто прикид на каждый день или вечернее платье? - поинтересовался  продавец.
-Мне как у этой, что на стенке – заявила Лундонга, кивая на рекламный плакат, висевший на стеклянной  витрине.
-Значит на дискотеку, я тоже люблю танцевать.
-На дискотеках танцуют? И где эта дискотека?
-Да вон через дорогу. Вы чем платить будете карточкой и налом.
Лундонга вывалила на стол десяток царских империалов, которые ошарашенный продавец моментально сгреб в ящик стола и пугливо озираясь, сказал: «Пройдемте, я вам сейчас новую коллекцию покажу».
Через полчаса Лундонга  вывалилась из магазина в платье, облегающем её точеную фигуру,  в ботфортах  и куртке под змеиную кожу


Уже стемнело, когда Ингирь открыла ей дверь.
-Мамочка, как я рада тебя видеть. Фердос,  это мама!
- Лундонга, мать- змея?  Ну, здравствуйте, по делу или так, как всегда?
-Как всегда, но помочь, если нужно, могу.
-Да нет, спасибо, ваши действия утверждаются только через Совет, вы же понимаете. Во всяком случае, я надеюсь, что самодеятельности с вашей стороны не будет.А может вы нашли того, кто похищает членов нашего братства? Нет, не нашли?
И они многозначительно переглянулись.
Через час мать и дочь входили в наимоднейший ночной клуб Кологрива. Присели за столик, официант принес им фрукты и бутылку шампанского. Еда и питье их, конечно, не интересовали, интересовало действо в клубе. На сцене за стойкой микшера в всполохах света стоял худой и лысый диджей весь в татуировках, а перед ним полуодетые танцоры в вычурных и неприличных позах изображали дикое кривляние. На танцполе в такт музыке трясли мощами несколько тощих девиц. 
-Пойдем.  Покажем им змеиный танец, - глазами пригласила Лундонга.
-Пойдем, - согласилась Ингирь.
Когда Лундонга удовлетворила свое любопытство и выплеснула на танцполе бившую через край энергию, они заказали такси и было собирались отбыть домой, как к ним подошел здоровенный амбал, всем своим видом он показывал, что прекословить ему не стоит - хуже будет.
-Девочки, куда это вы без кавалеров? Домой? А не рано домой, время детское. Приглашаю вас к нам в компанию. – Он кивнул в сторону еще двух мужиков стоявших у автомобиля с затонированными стеклами без номеров.
- Что тебе нужно? – спросила Лундонга.
-А то ты не знаешь что.
-Догадываюсь, но она поедет домой, я сама с вами справлюсь.
-Одна, может ты и в две скрипки могешь?
-А вы любители струнных квартетов? Ну, поехали. – И она, махнув на прощание Ингирь, направилась к их машине.

Привезли её к особняку за высокими воротами. Лундонга первой поднялась на высокое крыльцо и вошла в холл, безвкусно  украшенный искусственной лепниной. Она по-хозяйски спросила вошедших за ней амбалов, один из которых сразу побежал к бару и, налив себе стакан вискаря почти разом его осушил: «Ну, мальчики кто первый?».
На стене из кирпича с выбоинами висели атрибуты любителей садо-мазо развлечений, не давая усомниться в том, что попала она в серьезный переплет.
Лундонга повернулась и, покачивая бедрами медленно, подошла к двум застрявшим у входа мужчинам.  И, вдруг, молниеносным движением впилась одному из них в шею, повернулась плюнула в глаза другому. Они упали как подкошенные. Людонга повернудась к третьему, у которого виски так и встал в горле, недойдя до пищевода. Он с ужасом наблюдал, как зрачки подошедшей к нему женщины вытянулись и превратились в вертикальную щель, а радужка стала ярко-зеленой,  изо рта красотки показывается, превращаясь в длинную плетку кожаный лакированный язык. Язык достиг его брюк, игриво пощекотал промежность и моментально обвился вокруг тела, раздался хруст костей. Амбал упал, корчась от боли. 
- Ты будешь завидовать своим мертвым товарищам, - сказала Лудонга и, перешагнув через трупы, вышла из дома. 
    Заявилась она домой только к утру и прошла в дальнюю комнату.
-Доча, я так повеселилась, я отдохну немного в твоей комнате. Да, кстати, посмотри  в рюкзаке, я прикупила тебе сегодня утром еще  модные обновки.
-Мама, где ты была всю ночь, мы же волновались.
-Волновались? А что за меня волноваться, я просто разгибала торсионные поля над этим пространством и выпалывала плевелы.
-Я ничего не понимаю.
-Придет время поймешь, а сейчас оставь меня в покое, я устала.
И она уселась в офисное кресло с высокой спинкой и, развернувшись в нем к окну, положила ноги в ботфортах на подоконник.
Стас с Фердосом в это время в кабинете, что-то горячо обсуждали тему реферата Стаса, не обращая внимания на проскользнувшую мимо них Лундонгу.
-Так высчитаете, что вы из рода Жемчужниковых?
- Ну, да! Вы же сказали, что мои корни ведут в Римскую империю.
-И что?
- Ну вот, мой прапрадед по фамилии Соколов жил в Кузьминской волости, Кологривского уезда. А в усадьбе  Кузьминки в то время владел Жемчужников. Граф Толстой проиграл это имение в карты.
-В карты? 
- Проигрывать  людей в карты, кураж больше. Лука Ильич Жемчужников был профессиональным игроком. Кстати, он в Петербурге он жил в доме Потапова,  и был членом Санкт-Петербургского Английского собрания, где неоднократно встречался с Пушкиным за карточным столом. Обыграл Пушкина аж на 12 500 рублей, огромная по тем временам сумма. Его долг после смерти Пушкина сам царь погасил. Женой Жемчужникова была,  кстати, дочь премьера Маринки, балетмейстера Морелли.
Обладала удивительной красотой. Родила ему 9 сыновей и семь дочерей, троих сыновей она родила до брака. И вот в 1839 она родила  Петра Лукича, значительного человека в Кологривском уезде, он жил потом в Кузьминском, был Кологривским  городским головой, был депутатом Кологривского дворянского собрания и губернским секретарем и…
- Браво, молодой человек,- прервал его речь Фердос,- А вы то, какое отношение к этому человеку имеете?
- Ну как, вы же сказали, что мои корни в Риме,  а его жена…
- Ну, знаете, юноша. Таких как вы генеологов - половина  России. Почему бы вам не провести свою родословную от крестьянина Соколова, который был женат на дочери графа Януария Толстого живщего в Николе, это рядом совсем , хотя бы фамилия совпадает. Этот господин, получил сильное ранение в войне с Наполеоном и был вынужден удалиться в село Никольское Кологривского уезда. Жена отказалась с ним ехать, в связи с чем, он подал на развод и заставил местного попа обвенчать его со своей горничной. Брак этот был опротестован, дети графа рожденные от этого брака не получили ни копейки из его наследства, хотя он оставил все свое состояние своей любимой горничной. Тут хотя бы фамилия совпадает.
-Но вы сказали, что я наследник по мужской линии.
-Вот именно. Генеалогические исследования надо начинать с опроса бабушек, добраться до революции, советские документы до сих пор за семью печатями, потом изучить Метрические книги церквей Кузьминской волости. Там, кстати проживала не одна семья с фамилией Соколов, но это ошибочный путь. Вам то фамилия от деда досталась, а деду его фамилию отчим дал. Так-то, юноша.
-Я опять не туда?
-Да нет, реферат очень интересный, я вам поставлю зачет за исследование родословной дворян Жемчужниковых.
   Через час не более в дверь позвонили. Ингирь, не привыкшая еще спрашивать, кто и зачем приходит, распахнула дверь.
В квартиру ввалились полицейские с пистолетами. Скомандовали: «А ну-ка все к стенке!»
Фердос, Стас и Ингирь в секунду были прижаты в стене в коридоре. Из-за спин черной гвардии вышел маленький плюгавый следователь и спросил: «Есть кто еще в квартире? Мы ищем высокую женщину лет тридцати в ботфортах и куртке».
Фердос развернулся, косо взглянул на молодцов из группы захвата, которые под его взглядом вытянулись во фрунт и, потирая  запястье руки, пошел прямо на следователя:
« Пр-р-остите, ваши обвинения фантастические, этого не может быть, что бы одна женщина..»
Следователь даже не удивился осведомленности Фердоса.
- Да сам бы не поверил, но у них там видеокамера весь этот триллер мы с утра всем отделом смотрели. А с утра еще два  трупа с похожими следами обнаружили.
-Ну, так чего же вы здесь делаете, ловить преступницу надо.
-Мы нашли таксиста, который рассказал, что девушку, которая с ней была, он  доставил вчера по этому адресу.
- Хвалю, оперативно. Но вам уже  пришло сообщение, посмотрите в телефоне.
-Какое сообщение? – следователь торопливо достал смартфон из кармана затасканных джинсов.
-Ну, читайте же.
- МЧС предупреждает, что женщину, описываемой вами наружности, видели на вокзале города Мантурово, она покупала билет на московский поезд, восьмой вагон, двадцать четвертое место. Поезд отправляется через два часа.
Следователь круто развернулся и скомандовал: «Срочно по машинам!»
Вся толпа с шумом вывалилась из квартиры, издавая оглушительный топот по деревянной лестнице.
Стас удивленно переглянулся с  Ингирь. У каждого было свое в голове. Ингирь удивлялась нахрапистости местных служителей порядка, а Стас необъяснимым действиям Фердоса.
-Федор Осипович, что это такое? – было начал он, но осекся, под сверкающим гневом взглядом ведуна, который решительно направился в комнату Ингирь. Лундонга сидела в том же кресле и видна была только её рука с тоненькой сигаретой.
-Что бы духу твоего в этом времени не было сию же минуту, - закричал на неё Фердос.
-Да, пожалуйста, я всего лишь избавила город от нескольких уродов. – Ответила Лундонга.
-Убирайся, или твое поведение станет известно Совету.
-Поняла. Это палево.
Кресло покачнулось и развернулось. И к удивлению Стаса, там никого не было, только на сиденье лежала   пачка сигарет и зажигалка. Потом из спинки кресла показалась рука и она, эта рука, изящным движением подхватила зажигалку и пачку сигарет и скрылась в спинке кресла.
 А в комнате раздался голос Лундонги: «Доча, на обратном пути захвати с собой блок «Мальборо, пожалуйста».
Стас зажмурился, открыл глаза и удивленно  уставился на Фердоса: « Может мне кто-нибудь что- нибудь объяснит?
Фердос по-братски обнял парня за плечи и увлек его за собой в кабинет со словами:
«Попробуй критически анализировать абстракцию  критериев эмпирического жизненного опыта. Представь, что весь земной мир это компьютерная игра. Ты с другой стороны экрана и наблюдаешь за действом. Ты можешь взять себе аватар и спуститься на землю, поучаствовать в событиях по программе, написанной Великим программистом-геймером. Я хотел бы, что бы ты выбрал аватар  Хранителя.  Через тысячу лет, если надоест, сменишь аватар или выберешь функцию наблюдателя, как захочешь.»
И он плотно прикрыл за собой дверь, так, что любопытная Ингирь так не услышала продолжение разговора.
- Такие как мы живут среди людей племени Меря тысячи лет и охраняют их. Ты можешь стать одним из нас, потому что ты мой наследник. Мы в отличие от вас ничего не не едим, и не пьем,  и почти не спим,  живем, пока не устанем от жизни, при этом каждый из нас постоянно и интенсивно  работает.
-Я слышал про солнцеедов.
- Сейчас в этом нет необходимости. Это в наше время все поклонялись солнцу, как единственному источнику энергии на земле, сегодня вы поклоняетесь гаджетам, это ваша религия и источник энергии для вас. Вокруг столько электромагнитного излучения, что даже мне приходится изредка сбрасывать энергию и заземляться.
Он встал, подошел к двери и позвал Ингирь.
Девушка, занятая примеркой обновок, которые ей принесла мать, вышла из комнаты в коротких шортиках и топе расшитом стразами, в туфлях на высоченных каблуках. Фердос неодобрительно посмотрел на неё.
-Пожалуйста, завари чай из желтого мешочка, который я принес с собой, и добавь по чайной  ложке имбиря и меда.
- Вам нравится мой прикид? – Ингирь  медленно провальсировала перед Фердосом.
-Нет, не нравится. Пусть Стас твой гардероб просмотрит и  выкинет лишнее, твоя мать никогда не обладала хорошим вкусом.

Он вернулся к Стасу, который усиленно тер виски руками.
- У меня жив отец, почему он не наследники.
- У отца уже накоплены слишком большие изменения в организме, он много пьет. Очень не умерен в еде и привести его в нормальное состояние будет очень сложно.  А главное мозг уже не способен усвоить информацию. Еще  у отца очень плохая натальная астрологическая карта.
-И что я стану шаманом?
-Функции шамана давно взяло на себя ваше телевидение, оно давно вам диктует, как надо мыслить.
- А если я откажусь?
- Тогда мне придется сложить обязанности Хранителя, у меня осталось всего-то лет двести  жизни по предсказаниям волхвов, а это мало. Я уже пытался в прошлом веке   посвятить твоего прадеда, но его расстрелял карательный отряд. Против насильственной смерти мы бессильны.
      Вошла Ингирь с дымящейся чашкой. Фердос передал её Стасу со словами, выпей, желательно залпом - не очень вкусно. Стас покорно выпил, поморщился, напиток действительно был отвратилельно горьким. У него медленно поплыло все перед глазами. Все что он видел, это глаза Фердоса, и он, глядя в них, понимал, что тот хотел сказать. А потом еще и еще. Он читал по глазам как по книге и впитывал иноформацию, как губка. Прошло часа три, прежде чем Стас отвел свои уставшие глаза и выпрямился, все это время он просидел в одной позе, тело затекло и ныло.
- Ну, вот и хорошо, на первый раз хватит. Надеюсь, ты понимаешь, что полученным знанием ни с кем делиться нельзя – засмеют.
- Я так понял, что самый короткий путь - алхимический.
- Да, в следующий раз я приготовлю тебе порошок из орбитально  трансформированных одноатомных элементов, у вас это называют философский камень или ормос,  после экзаменов мы начнем. Переход  займет около сорока дней. Да, еще, если ты увидишь, что-то необычное, например,  фигуры в углу или перенесешься в другую точку - не паникуй, ты не сходишь с ума, просто расширяется сознание и ты видишь более тонкие миры. Сессию ты сдашь на отлично, это будет не трудно, информацию ты будешь усваивать мгновенно.
-А если  не алхимическим, а естественным путем?
- Это займет года два усиленных занятий, надо последовательно, в особом порядке, отказать от всех продуктов, которые вы употребляете в пищу, включая воду,  много тренироваться и иметь силу воли. А времени у меня отпущено не так много в этих временах. Алхимический путь самый верный, но это билет в один конец, вернуться к установкам социума ты не сможешь - это либо сумасшествие,  либо смерть.
-Мне очень сложно уложить это в своей голове.
- Определись, обдумай все хорошенько. Я повторю: надеюсь, что ты понимаешь - информировать кого бы то ни было о нашем разговоре нельзя.
.
Стас неопределенно кивнул, попрощался и поплелся в общагу, обуреваемый сомнениями.
Его жизнь, прежде простая и понятная, перевернулась после того сна, в котором он увидел впервые Ингирь.  Он откажется от предложения Фердоса, и она исчезнет, погаснет свет её глаз. Да, ладно, любит ли она его? И как выстроить отношения с ней, вдруг она вся в мамашу?  А тут еще Фердос со своими откровениями - все с ног на голову. Как к этому относиться?
Всегда с самого детства он находил убежище в книгах, это был его мир, в котором он скрывался от жестокостей и насмешек общества, полного нелюбви. Он  никогда не был любимчиком учителей,  в конце концов на него все махнули рукой и знакомые и учителя, как на неподдающегося никаким влияниям и абсолютно не компанейского.
Потом появилась в его жизни гитара, и бардовская песня заполнила все его существо, одновременно подарив ему внимание сверстников. Теперь Фердос - придется отказаться от этой жизни, по большому счету, безоблачной и расписанной до конца – диплом, аспирантура, работа, пенсия. Все. Тот мир, который ему предлагал Фердос, манил и пугал. Скажи кому, что  человек не занимает, как принято считать исключительное положение венца природы, а всего лишь один из её творений, и как оказалось, не из самых удачных, что есть выше его А если донести до сокурсников откровения Фердоса, вообще, сочтут за сумасшедшего. Сколько таких примеров, от Заратустры, подло убитого клинком в спину, до Христа, распятого своим собственным народом. Он, конечно, не то и не другое, но откровений Фердоса на психушку хватит. Уединится и отойти от социума, то же не вариант, как от него уйдешь? Как рыба может игнорировать воду, если она в ней живет?  С такими мыслями он добрел до общежития.
В комнате на кровати сидел брат, обложенный со всех сторон книгами и конспектами.
-Ты где ходил? Есть будешь? Я там макароны сварил с сосисками.
- Нет, спасибо, я сыт -  Стас впервые в жизни брезгливо посмотрел на аппетитно пахнущую химическими присадками еду.
- Ты знаешь, Фердос назвал меня своим …. – и тут Стас понял, что он перестал издавать звуки, а пространство комнаты поплыло перед ним, он едва удержал равновесие.  Сердце сжалось, это ощущение было похоже на тот момент, когда качели начинают движение вниз. Похоже, ведун не шутил, рассказать он ничего не сможет, даже если захочет. Не с кем поделиться своими сомнениями, самому придется выбор делать.
-А ты почему не спрашиваешь про спектральный анализ?
-Да, забыл уже.
-Ты вообще странный стал: похудел, не ешь ничего. Неужели так влюбился?  По ночам мечешся, бормочешь что-то. И еще минерал этот, где ты его взял?
-Так какие результаты?
- Моя жизнь была простой до того момента, когда ты принес нам этот минерал. Это вообще какая-то бессмыслица. Мы с друзьями размололи его в порошок, и я на сегодня не могу сказать его состав, он меняется. Он каждый день разный. Один и тот же материал, элементы превращаются друг в друга. Это не может быть или надо переписать всю физику и химию к чертовой матери.
- Фердос говорит, что такие же процессы происходят в нашем организме и что…
-Фердос, Фердос, да кто он такой, что бы в физику лезть?
- Он… , - и тут Стас почувствовал , что перед ним поплыло пространство. Он оказался в студенческом кафе, где за столиками сидели синие люди и поглощали фастфуд. Они были отвратительны, как жрущие гусеницы, Стасу казалось, что он слышит хруст поглощаемой еды. Сначала это чавканье было медленным, но  темп убыстрялся и убыстрялся, как в Болеро Равеля. Он очнулся за такт до финального аккорда
-Эй, ты в своем уме? - Брат тряс Стаса за плечи.
-Да, все хорошо!
-Хорошо? Смотреть на тебя страшно, доходяга совсем.
-Все в порядке, я просто отключаюсь от вашего Эгрегора, так и должно быть.
-По-моему ты с ума сходишь. Эгрегор? Философию сдаешь?
-Понятие нормальности оно относительное, брат. Не ты ли минуту назад высказал крамольную мысль, что физика и химия, вся, коту под хвост? – И Стас заливисто рассмеялся – «Вот и разгадка вот и ответ» - смех над собственным одиночеством это то, что спасет его в этом мире и не даст приобрести репутацию чудака. Я смогу принадлежать человечеству, найти свою нишу, любить и быть любимым, а не смотреть на все со стороны своего отрешения от социума.  «В тебе все музыка и свет, но одиночество прекрасней»* - пропел про себя Стас и улыбнулся точности слов поэта. Ну, что ж, вперед в неведомое!

*А. Дольский «Одиночество»