Награда

           История началась с того, что  рано утром из деревни приехал отец и с порога заявил, что он прибыл на один день. Такого раньше не бывало.  Приезжая  нас навестить,  родители  гостили  не менее двух недель. Они  навещали родственников, гуляли по Москве, посещали  музеи, хоть разок  ходили в театр и, как правило, посещали  магазины.
         - Ты не погостишь у нас? – удивилась  я.
         - Не обижайся. Я тут по делу. Мне прохлаждаться некогда,  забот  в деревне невпроворот,  не то что  в городе. Ты знаешь.
Ещё бы не знать!  Мы  уже давно выяснили, что люди в городах  живут как гости, не особо кручинясь  о работе,  тепле и еде.  Всё для них предусмотрено. В селе дело обстоит по другому.  В селе  хозяин  –  глава  малого  государства,  кому  решать чем  заниматься, как  обеспечить  семью необходимым и жить в достатке. Неважно какой существует государственный строй. Селянин ищет  себе занятие по душе, планирует свою  жизнь, просчитывает  сроки работ, затраты времени  и денег . Он сам строит своё жилище и следит за его состоянием.  Если он этого не делает, то обижаться ему не на кого.
         Отец приехал налегке,  выглядел ухоженным,  весёлым, помолодевшим и очень необычным.
         - Ну проходи, устраивайся, отдыхай. Утомился дорогой?
         - Нет. Всё хорошо. К вам удобно ездить. В дороге находишься  всего  десять часов ночью.  Так что и выспишься, и доедешь. Ты не суетись. Я вам забот не добавлю.
       - Какая суета? Твой приезд   для  нас радость.  Если бы ты  сообщил,  мы  встретили.  И  к чему  такая  спешка? Задержаться  нельзя?
      -Нет, ехать надо сегодня. У нас день год кормит.  Я обратный билет купил. У вас в  Зеленограде,  однополчанин живёт.  Как узнал, собрался, приехал на денёк, чтобы повидаться.   
        -  Я отпрошусь  пораньше  с работы. Сходим  к твоему товарищу.  Потом с тобой поговорим, - я была заинтригована, хотелось узнать побольше о его однополчанине.
        - Нет, не надо.  К товарищу  я сам. Мы будем говорить  о  жизни,  а тебе какой в том интерес? Вы  к нам  в отпуск  собираетесь или как?
        - Конечно, папочка! Кто ж откажется? Деревня – рай для нас.  Грибы,  ягоды в лесу,  велосипеды  и прогулки. Тёплая речка и подружки. Гуляй где хочешь, спи сколько влезет. Это ж лучше курорта.
     - Приезжайте, обязательно приезжайте, вот  тогда наговоримся.
Мне не сразу удалось отпроситься с работы.  Когда вернулась,  дома меня ждала дочка школьница, а отца не было.
Бедный папочка!  В кои-то веки собрался  в гости к дочке, а ни поговорить, ни посидеть за столом не пришлось. И в летний отпуск  времени на разговоры  не  находилось. С  начала мая он в поле, на пасеке.  А в другой сезон мы не ездили, нам там скучно.  Письмами тоже  редко обменивались. Папа малограмотный, в школе не учился, писать стесняется. Мы пишем мало, потому что живём  в спешке, в мелочных хлопотах.  Выслушать стариков,  посидеть  с ними обычно не хватает времени.   
         - Люба! А где дедушка?
         - Сказал, что поедет на вокзал, а перед этим навестит  фронтовых друзей,  Павла с Фросей.   
        - Он же  собирался  навестить  однополчанина.
        -  Мы  с ним  ходили. Мам,  дедушка  очень  смешной!  Мы с ним пошли в магазин за подарком.  Представляешь,  он купил колбасу  и  сыр,  двести грамм  и сто пятьдесят, и ещё просил порезать.  Ему  порезали!  Потом  купил батончик  белого хлеба и маленькую бутылочку водки.  С этими подарками  мы  пошли в гости.
        - Что же тут смешного? Ты полагаешь, что  надо было весь магазин скупить?
        - Ну как...Мы же в гости шли. Надо торт и цветочки, а то водка и закуска! – дочь засмеялась.
        - Мы раньше всегда так в гости ходили.  Все жили небогато, вино и закуску несли с собой, чтобы не напрягать хозяев.  Дедушка старенький, живёт по старому.  Куда ходили?
        - В третий микрорайон. Едва нашли  пятиэтажку. Ты знаешь, что  там  дома стоят не по порядку?
        - Знаю. Номера домам давали  по очерёдности  постройки.  Строили по необходимости. Когда всё построили,  менять номера домов не стали.
        - А-а... Квартира  на втором этаже.  Мы ещё постояли перед  дверью.  Дедушка сомневался, туда попали или нет.  Когда  позвонил,  дверь открыла  невысокая старушка и как закричит: «Алёша! Ты жив!»  Дедушка растерялся,  даже голос у него пропал, он едва прохрипел: «Анюта!»  Мама,  они оба заплакали. 
        - Старушка?! И папа заплакал?! – я была потрясена. Отец никогда не плакал.
        - Да, тихо плакали,  слёзы  текли по щекам.  Мне их так жалко стало, - губки дочки задрожали, в глазах слёзки, у меня тоже слёзы навернулись.
Не знаю,  чего  мы такие чувствительные.  При нашей суровой  жизни  нельзя  за всех  переживать?   Никакого здоровья не хватит.
        - Не плачь, детка.  В жизни  больше грусти, чем радости.  Если  всех  жалеть , так хоть не живи.
Не жалеть надо,  а  помогать, когда  требуется. Хуже, когда и рад  бы помочь, а нечем.  Не всё и не  всегда возможно, - я воспитывала  ребёнка,  думая про неизвестную Анюту. Судя по микрорайону и дому, у неё малогабаритная квартирка на одного человека. В ней жилой площади  всего девять метров. Кладовка, а не квартира.
       - Как у неё в доме?
       - Не знаю.  Мне дали  альбом с фотографиями, велели  смотреть.  Я смотрела.
       - А дальше что было?
       - Они сварили картошку. У хозяйки были огурцы и  капуста.  Всё разложили по тарелкам.  Анюта  засмеялась и сказала: «Садитесь, гости дорогие, за праздничный стол!» Мы сели, - Люба улыбалась.
        - Всё правильно.  Стол накрыт  в честь  гостей. На столе всё, что Бог послал.  Их встреча  -  это и есть праздник.
Мне стало грустно, вспомнилось наше недавнее  житиё - бытиё. Поколение  родителей как привыкло, так и не отвыкало  жить  скромно,  довольствоваться  малым. Их жизнь прошла  в лишениях и трудах.
Мы  другие. У нас амбиции на первом месте. Мы так привыкли к хорошей жизни, что даже не замечаем этого и нам хочется ещё чего-нибудь, да побольше и получше, чем у соседа. То-есть потребности растут и растут.
        - Господи, что творится. Папа уехал. А я о чём я думаю. Даже не спросила его ни о маме, ни о здоровье. Обидился, наверно.
        - Нет, дедушка не обидился.
        - Я отвлеклась. Так. О чём вы говорили?
        - О войне. Ничего особенного. Анюта сказала, что когда  начался  бой,  она  видела взрыв около дедушкиной  пушки и решила, что все погибли.  А  его не убило, а  контузило,  он немного  полежал  в прифронтовом  госпитале  и вернулся  в свою часть.  Пока он лечился,  её тяжело ранило.  Её  сразу  отправили  в тыл.  Так они потерялись. Мам, а что такое тыл?
       - Тыл? Это место, где не стреляют. Долго вы были в гостях?
       - Долго.  Мы недавно вернулись,  дедушка сразу собрался и уехал.
       - Жаль.  Не дождался меня.  Не хорошо получилось. Ладно. Мы это дело поправим.  Сами съездим  в деревню на денёчек , - пообещала я дочке. 

           Как известно, было бы желание, возможность обязательно  появится.  Очередной праздник оказался длинным, целых три дня с выходными.  Моя семья собралась, и мы  поехали на поезде. С поезда  на автобус.  Оказалось,  действительно,  удобно.
О приезде мы сообщили  заранее. Вся родня была тут же оповещена.  Так  что с нашим  появлением   родительский дом  был полон гостей.  Пришли  две сестры отца, тётя Маня и тётя Наташа.  Пришёл брат Тимофей с женой Анной. Все пенсионеры.  После объятий, поцелуев и  вопросов  о здоровье и поездке мама всех позвала к столу закусить и серьёзно поговорить. Мала компания  для веселья, но  самый раз для  откровенного разговора, после которого  на душе легчает.
Поколение моих родителей, много пережившее и в бедах не потерявшееся,  хорошо знало  цену жизни и правила  достойного поведение в ней.
Я сидела за праздничным столом, смотрела на известные с детства и дорогие мне лица. Почему-то сердце сжималось от нежности  к ним. На первые  вопросы  к нам: «Ну как там Москва? Как  дела на работе?»  Мы дружно  и  уверенно отчеканили  « Москва стоит!» « Мы трудимся на пользу стране и себе на радость.»  Все зашевелились, заулыбались  и одобрили: «Это по-нашему. Так держать!»  Потом  дружно приступили к угощению. 
Во время трапезы говорили  про хороших  людей, «чтоб  Бог дал им чего хочется  и  послал  всем  здоровья».  Про недругов не забыли, « чтоб им пусто было,  пока не опомнятся».
          - Ну дела! Это колдовство или молитва? – муж чувствительно ткнул меня локтем  в бок.
          - Не выступай. У них свой ритуал застолий, - приструнила  я развеселившегося  любимого.
Беседа плавно перешла на текущие события  в районе, в селе. Честно  рассказали  как их мир сейчас поживает и не забыли о личных интересах.  Мы тоже поделилась  сведениями о своём мире, о жизни в нём, муж хвалился успехами, я пожаловалась на тяготы, но почему-то все остались довольны.
         - Приятно знать, что заботы и трудности есть, но  слёзы лить не про что, - вынесли вердикт  мои старики.
         - Слава Богу, пока все живы, плакать не про что, - вторила им женская половина.
Вот оказывается как всё просто. А то,  что план на работе вечно горит и потому вечный аврал, что премию раз от раза уменьшают,  что обещанное мне повышение зарплаты зажали, и отпуск  дадут хмурой осенью,  что в магазинах ни черта не купить и за любой мелочью очереди и всё свободное время в очередях, – это то, из чего состоит моя жизнь. Оказалось,что это мелочи, которые не стоят внимания.  Да ещё посоветовали не преувеличивать, а все крупные  заботы  разбить на мелкие, из которых они состоят,  и  на них тоже не обращать внимания. Всё образуется. И это сочувствие? Да?  Самое странное то, что  мне обидется духу не хватило,  а ещё выяснилось, что возразить–то нечего.  Вместо обиды,  истерики из-за отсутствия понимания  я махнула рукой, успокоилась и  расслабилась.
Когда приступили к чаю, перешли на обсуждение  пчёл. Мои родственники  после ухода на пенсию, традиционно,  связывали свою жизнь с пчелой.  При встречах они  делились опытом и критиковали действия друг друга, причём всё время очеловечивая пчелиную схему  жизни. Может быть наивно  и смешно, но никак не глупо. Они утверждали, что  пчела не любит суеты или промедления, виновных немного наказывают  сразу, чтобы поправить.
          - Вот бы у людей так делать. Глядишь и преступников было бы меньше и в тюрьмах  нетесно.
          - У людей не получится. У пчелы правила поведения в подсознании, а у людей где?
Я узнала, что папа ездил ко мне в разгар работы с пчелой. Его поступок  осудили. А я, используя момент,  спросила:
           - Пап, а кто такая Анюта?
          - Мой фронтовой друг. Она седьмая из тех, кто был в полку с первого дня войны и остался жив после Победы. Она была санитаркой при пехоте. Раненых перевязывала на поле боя. Я при орудии нашего полка артиллерист. Однажды  она спасла  наш  полк.
- Это как гуси Рим спасли? – пошутила моя остроумная  мама.
Папа не обратил внимания на шутку, а стал серьёзно рассказывать о событии.
      -Тогда было не до шуток. После снятия  блокады наш полк  отвели на отдых  и пополнение в тыл. Странных людей прислали  на пополнение  из какой то секты. Они, нормальные здоровые мужики, а воевать отказывались, потому что грех. Они  против войны. Как будто мы за войну! Они ни с кем  не спорили, все команды  выпоняли, а от оружия отказывались напрочь, не дотрагивались. Как дети,   за спину руки прятали. На них силой повесили ружья и отправили с нами на передовую в  окопы. Мы, бывалые солдаты, начали обустраиваться в окопах. Не знали сколько придётся  находиться на позиции.  Новички  смотрят на нас и тоже обустраиваются. Первый день прошёл тихо, второй тихо. А на третий немцы  начали атаку. Как загремела  артподготовка, мы в заранее подготовленные щели заползли и замерли, и наши новобранцы, как мы. Не бегут, никакой паники.  Думаю, не трусы.  Значит, отобьёмся.
Когда  фашистские цепи  двинулись на наши позиции,  пришла пора их встречать. Встаёт   лейтенант кричит: « Вперёд братцы! За Родину!»  Старые  пехотинцы  вскочили, а пополнение не шелохнулось. У нас цепь редкая, мало людей от полка осталось.  Наших очередями из  автоматов немцы косят.  Лейтенант упал. Цепь залегла.  Встал сержант: « Слушай мою команду! Вперёд!»  Солдаты  опять рванулись,  опять  автоматные очереди  прижали их  к земле. Людей половина осталось, и сержант  упал. У меня голова кругом.  Что теперь будет?  Но стою с расчётом  у гаубицы,  а  немцы идут.  Мы различаем  их  довольные рожи. Наш командир орудия командует: «Давай осколочный! Прямой наводкой!»  «Залп!» И тут Анюта, наша санитарка, скромная  девочка, вскочила и как  закричит: «Ну кто не баба! Умрём в Бою!»  Все уцелевшие встали.  Тут  и наши сектанты  с жутким рёвом, как стадо рассверипевших медведей, с ружьями наперевес стеной пошли на нападавших. И немцы, а они, не забывайте,  умелые бесстрашные бойцы,  дрогнули.  Когда наши лавиной со штыками бросились на  них,  немцы забыли про автоматы и побежали. Наша пушка  била, била  по врагам пока  снаряды кончились. Людей потеряли много, но настроение  изменилось. Мы в себя, в свою силу поверили.  Думали: «Ну всё! Может  умрём  сами, но гадов выбьем.  Мы их не звали.»
Полк был спасён, атаку отбили,  захватили позиции противника.  Далеко продвинулись. Анюту даже не ранило, её тогда наградили медалью  «За отвагу».  Вот кто такая Анюта.
     - Папа, да она же героиня! – я даже задохнулась от обиды за неё.
     - Конечно, героиня. А кто спорит?
     - А почему она так живёт, в таком доме?! – кипела я возмущением.
     - А что у неё не так? Дали  отдельную  однокомнатную  квартиру. На кухне  стол и два стула, новая кровать в комнате, зеркало, тумбочка и стенной шкаф  для вещей,  для посуды стенной шкаф в кухне. Тепло, чисто. Она  же одна. Пенсии по инвалидности  на хлеб и лекарства  хватает.  У неё  друзья  и родственники есть.  В санаторий два раза ездила. Врач без очереди принимает.
     - Если бы всем так. Ведь у нас почитай все герои войны. Вот наша соседка  Соня Лавровская разве не герой? Снайпером была на фронте, да каким снайпером, за ней немцы гонялись, награду  за голову обещали. А  Татьяна Григорьевна Павлова  воевала  с юности, под Сталинградом  в битве участвовала, в СМЕРШЕ служила. Или Сергей Косых, сам  раненый, отбил целый  поезд с ранеными от немецкого десанта. Думали, что он погиб, посмертно наградили золотой звездой. Награда  нашла
его через пятнадцать лет.  Раненый журналист  был  в этом поезде,  всё видел. Он собирался писать   про него книгу,  приехал на  родину героя , чтоб про его подвиг людям рассказать,  собрать  материал для книги, а нашёл  Серёжу  живым. А тот и не знал, что он подвиг совершил, - одним духом выпалила мама.
        - Ты знаешь, что пять наших соседей шофёрами были во время войны. Все ничего, вернулись раненые, но живые. На гражданке продолжают работать шофёрами. А вот  Василий Коробов  тоже шофёром  всю войну  от звонка до звонка служил.  Снаряды возил на передовую. Конечно не один.  За такими машинами  и  самолёты, и артиллерия охотились, много на его глазах товарищей погибло.  А он чудом остался жив,  даже не ранило ни разу. У него  одна  медаль  «За победу».  После войны  он тоже работал шофёром. Но нервы не выдержали, сломался мужик,  стал пить, потому что во сне кошмары мучают.  Даже работал в подпитии. В конце концов повесился. Война кончилась для всех, но не для него.  Он не герой? –  отец горько сжал губы и  покачал головой.
      - Вот рядом твоя тётя Маня. Ты помнишь, что  она колхозница? В войну  огромные поля засевали  и убирали  руками женщин.  Их братья, мужья, отцы и дети на передовой проявляли героизм, бились насмерть, а они бесплатно работали за себя и за них,  кормили страну и солдат. Они не герои?  - вступилась за сестру и других женщин  Наталья, сестра папы.    
       - Мальчики с десяти лет за плугом?  Нельзя никого выделять.  Это нехорошо ,-  добавила  тётя  Маня. – Моего соседа  Кольку Токарева помнишь?  Ему десяти не было,  он за плугом ходил, а его мать с полудохлой клячей плуг  тащила. Во как! Да ты сама босая в шесть лет в нашем колхозе наравне со всеми снопы носила  к скирду по стерне?  Ножки у тебя были в нарывах. А обувки не было. А помнишь, как голодные дети колхозниц колоски собирали?  Ни  зёрнышка они не взяли и не съели.  Всё для фронта,  для победы, – напомнила тётя Маня.
      - Да, и на заводах в войну дети с десяти лет на станках работали,  после войны тоже, - тихо добавила мама.
      - Когда ветеранам у нас решили мясо продать  для поощрения, я чуть со стыда не умер. Кругом стояли женщины, мужья которых погибли. Вдовы смотрели, как оставшиеся в живых мужики своей семье несли подарки от правительства. Выходит, если  погибли  герои или умерли от ран, их семьи подарка не заслужили. У меня сердце чуть не остановилось. Ушёл я. Без этого подарка прожить можно,  - папа разошёлся не на шутку.
       - Зоя, а кто  твой дядя, знаешь?- заговорила его молчаливая жена Анна. – Зэк. А мы до сих пор не знаем за что он был осуждён, как политический преступник.
        - Тогда людей кулачили. Я безграмотный, богатым не был, из деревни не выезжал, пахал , сеял, растил хлеб. Меня  посадили. Я просил отправить меня на фронт. Воевал в штрафном батальоне за родину, которая мне разрешила её защищать. Я пошёл воевать за землю. Не всем была оказана такая честь.  Оружие  поначалу мне не дали.  Оружия на  всех не хватило. Я шёл в атаку с крепкой палкой,  три раза немецкий автомат добывал в рукопашном бою. Из автомата стрелять не умел,  их отдавали другим. Потом ружьё получил, - вступил в разговор брат  отца.
        - Он вернулся без наград,  ни одной не заслужил.  А я так не считаю. Заслужил, но не получил. Для меня он герой,-  добавила Анна.
Мы сидели за праздничным столом напряжённые, возмущённые, обиженные.  Я была готова кричать  и плакать.  Такая  история.  Всё началось из-за рассказа о подвиге  Анюты,  которую папа приезжал навестить.   Вспомнила я свою жизнь с мамой в  военные годы. Как с ней вместе ходили на работу в столовую.
       - Мама, во время войны ты на прифронтовом военном аэродроме в столовой работала ?
       - Это не считается, я же гражданская, вольнонаёмная.  Для меня вражья пуля не страшна. И не в меня бомбы кидали.
       - Контузию вы получили,  как курортница,  гуляющая  во время бомбёжки по территории военного аэродрома, – тихонько прокомментировал  мой муж, и вся наша компания на нервной почве стала хохотать.  Смеялись  долго до слёз и икоты. Русские люди любят посмеяться  от горя,  от радости, от неловкости. Смехом стессы снимают.
Попили водички, вытерли слёзы,  и мама сказала:
        - Слава Богу!  Всё в прошлом.  Мы  все вместе. Дезиртиров и предателей среди нас нет.  Вот что важно.
        - Мы-то  живы. Коль собрались все, давайте добрым словом помянем живых и павших, - любил дядя Тимофей,  брат отца, выпить рюмочку в хорошей компании. 

На этом закончилась история, которую начал отец, когда неожиданно приехал к нам в Зеленоград. Благодаря ему  мы отправилась  в деревню. Спасибо  маме за то, что к нашему приезду собрала  родственников  за праздничный стол.  Наша поездка оказалась  оздоровительным отдыхом,  к психоаналитику ходит не надо.  Мои  любимые предки  сильно  отличались от моего шебутного поколения. Это общение со стариками  было равноценно посещению храма.
Старики  так просто в разговоре  напомнили, что мы все, каждый по своему  герои Советского Союза,  и неважно есть награды от правительства или их нет. У нас подвиг общий, и потому есть результат.  Мы все  родные люди  и живём среди родных  по крови и по духу. Советский Союз сообща отстояли, сообща восстановили.  Он живёт благодаря нам и будет жить пока не появятся  среди нас люди другой культуры.  А пока  мы счастливы, из-за пустяков не тоскуем. Этого нельзя забывать, чтобы не сбиться  с пути истинного.