Чтобы любить

Вера раздраженно пнула чемодан своей элегантной ножкой и бросила ключи на столешницу. Ключи неприятно звякнули и Вера поморщилась. Марик её не встретил, хотя обещал. Понятное дело, в Южном Бруклине есть дела поважнее, чем приезд давней жены. Именно давней, ибо двадцать лет брака - это срок.

Она скинула обувь и прошла в комнату. Ноги приятно утонули в пушистом ковре. Чисто, аккуратно, прибрано. Вероятно недавно приходила уборщица. «Интересно, он вообще домой заходил пока меня не было? - равнодушно подумала Вера. - Впрочем, какая мне разница». Она опустилась в кресло и задрала уставшие ноги на край столика. «Надо бы переодеться и принять душ, - мелькнула мысль, - сейчас, только пять минут посижу с дороги».

Вера вышла замуж за Марика на заре девяностых, а спустя пару лет вся семья отчалила за границу. Нельзя сказать, что страстная любовь терзала их отношения даже поначалу. Невысокий брюнет средней комплекции со слегка вьющимися волосами и ярко выраженным семитским носом, Марик был удобной партией - приличный еврейский мальчик из хорошей семьи, с образованием и перспективами на отъезд. Стройная темно-русая красавица с пушистыми ресницами и голубыми глазами да к тому же умница, Вера, стала нежданным престижным подарком для неказистого Марика.

Переезд за океан поменял приоритеты и расставил акценты по-своему. Как и все пары пережившие эмиграцию, они прошли многое, но отчего-то, как ни странно, не развелись.

Марик долго и трудно работал в кар-сервисе, затем стал совладельцем. Снова пахал, как папа Карло и, хлипкий поначалу, бизнес довольно прилично разросся. На семью времени и сил не было, да никто и не настаивал.

Верочка сразу пошла учиться. На финансы. Знающие люди подсказали, что идти нужно в хороший частный колледж, если хочешь результата. Верочка старалась. Она получила бакалавра, затем магистра, нашла приличную работу. Быстро пошла в гору. Жила на работе и дома тоже жила работой. Сегодня занимала довольно высокую должность, ездила в командировки и позволяла себе регулярные дорогие курорты. Супружество перешло в номинальную стадию. Особых возражений не поступало ни от одной из сторон.

Детей в их браке не случилось - то не было возможности, то не было времени, а потом уже не стало и желания. «В сорок лет жизнь только начинается!» - вдруг подумала Вера неизвестно к чему и стала вскрывать почту. Среди рекламных проспектов и счетов мелькнул краешек обычного конверта. «Кто сейчас шлёт письма?!» - удивленно двинув плечом Вера открыла письмо. На стол вывалились фотографии. Марик обнимает стройную блондинку лет двадцати. Марик играет с только начавшим ходить карапузом. Марик на курорте, держит на коленях девицу и ребёнка. По положению его руки на заднице блондинки было понятно, что по крайней мере она, не внебрачная дочь.

Письмо оповещало о том, что девица любит Марика и их общего с ним сына. А также о том, что считает Веру преградой на пути их безоблачного семейного счастья. Из сумбурных и не слишком грамотных строк выходило так, что только из-за Вериной упрямой слепоты они до сих пор не вместе.

Девица Виктория жила с сыном в Гомеле. «Вероятно, - подумала Вера, - Марик познакомился с ней где-то в соцсетях, а благодаря моим частым командировкам мог беспрепятственно ездить хоть в Гомель, хоть в Караганду. Понятно теперь, почему она прислала письмо обычной почтой. Меня-то в соцсетях нет! А домашний адрес могла увидеть у Марика в документах».

Ещё немного обдумала, взвесила все за и против и стала собирать второй чемодан. Оставила письмо с фотографиями на видном месте - вместо объяснений. Вызвала машину и поехала на квартиру родителей. Те проводили лето на даче в Монтиселло и она никого не могла стеснить. Особой грусти не испытывала, вскользь удивилась этому факту и подумала, что может оно к лучшему.

Развод прошёл быстро и без взаимных упрёков. Вера, помня о том сколько лет училась пока Марик работал, никаких материальных претензий не высказала. Да и сама она зарабатывала столько, что оставаться благородной было не трудно. Не откладывая дела в долгий ящик, она довольно выгодно купила квартиру недалеко от родителей. Перед переездом заехала на старый адрес за оставшимися вещами, а заодно положила ставшую теперь не нужной связку ключей. Марик, юным орлом, уже стремительно улетел в Гомель за новой семьей.

Прошло пять лет.

Они случайно встретились в ресторане, где каждый отмечал чей-то чужой праздник. Слегка замявшись поздоровались, перекинулись парой фраз. Лёд неловкости прошёл и они вдруг почувствовали себя старыми друзьями - однополчанами. Вышли на улицу подышать воздухом. Разговорились.

Хлопали двери, каждые пять минут выпуская на улицу дикие звуки непрекращающегося веселья. Русский Бруклин гулял пятницу. Люди входили и выходили. Потом делали тоже самое, но уже слегка покачиваясь, как бригантины в зарождающийся шторм. А они всё стояли.

- Давай уйдём отсюда! - предложил Марик.
- А как же....
- Неважно.

Они ушли ни с кем не прощаясь и никем не замеченные. Долго болтали в каком-то баре. Вспоминали былое. Веселое и грустное. Обсуждали старых знакомых и друзей - это ведь такая благодатная тема для беседы. Оказалось, что Марик снова свободен. Виктория легализовалась и сделала ноги, заодно прибрав к рукам приличную сумму. Как бы между прочим заявила, что сын не от Марика. Чем с одной стороны лишила себя хороших алиментов, а с другой лишила Марика хоть какого-то ощущения семьи и того, что всё было не зря. У Веры жизнь протекала без изменений. Дом, работа, секс без обстоятельств по выходным - и рассказать-то особо нечего.

Не сговариваясь поехали в отель. Домой к друг другу отчего-то ехать не захотели оба. Даже не предложили. Старались сохранить ощущение «прекрасных незнакомцев» или просто подсознательно пытались избежать ненужных обязательств. Ещё пили и ещё говорили, перерывах между основным занятием. Текила освобождала и придавала ощущение полёта. Всё было так хорошо и так правильно, как должно было бы быть с самого начала....

По утру разъехались по своим делам. Прощание получилось скомканным и натужным. Ничего не значащие слова, взгляды чуть вправо поверх собеседника. Больше не встречались и не созванивались. Говорят, в одну реку дважды не войти, но даже если не брать в расчёт эту очевидную банальность, просто не было сил. Никто не хотел напрягаться, никто не хотел тратить себя, никто не хотел...

«В наше время человек человеку для выживания не нужен, - говорила потом Вера за бокалом холодного белого вина». «А зачем же тогда нужен человеку человек? - вопрошала её более романтичная подруга и сама отвечала, - Чтобы любить!» Возможно она была права, эта подруга. Но ведь любить нужно ещё уметь и главное хотеть.