7. Новые необычайности

                - 7 -

- Амид, иди сюда, - откуда-то из-за кустов послышался приглушённый шёпот. Дмитрий обернулся на звук, голос показался ему знакомым. Но за зелёной массой листвы ничего не было видно. Тогда он пошёл в бархатистую зелень роскошных ив. Приблизившись, заметил два сияющих глаза.
- Амид, ну что же ты, иди скорее, я так соскучилась.
В нерешительности Дмитрий раздвинул ветви и две тонкие нежные руки протянулись к нему, обняли за плечи и притянули к себе. Хрупкая и в то же время сильная красота девушки и очаровала, и повергла его ниц. Большие, чуть раскосые зелёные глаза, небольшой прямой носик с еле заметной горбинкой, красивый разрез чувственного рта, белая кожа лица приворожили его взгляд, он не мог оторвать взора от молодой женщины. Нечто знакомое мелькало в её облике, но где он мог её видеть, не вспоминалось.
- Амид, милый, ты нечто не рад мне? Я ждала тебя три дня, все глаза проглядела, ничего не кушала. Где ты был?
Девушка прижалась к нему, и Шумеров почувствовал её учащённое сердцебиение, нежное, трогательное тепло и любовь, которую она излучала.
- Будто забыл свою Игнасис. Верно, много работы было, устал.
Шумеров продолжал потрясенно молчать. Конечно, он мог бы подыграть незнакомке, но что-то подсказывало ему, что шутка в этом случае будет не просто неуместна, она будет оскорбительна.
«Значит, её зовут Игнасис. Какое интересное имя. Но где я мог слышать его? И почему меня так трогает и волнует всё, что исходит от этой молоденькой женщины?»
Дмитрий осторожно приобнял волнительную Игнасис, и дрожащая волна пробежала по его телу сверху вниз и обратно. В груди что-то нестерпимо заволновалось, и он почувствовал, как его сердце бьётся одноритмично с сердцем красавицы, образуя какую-то замысловатую мелодию из нежнейших колокольчиков. Ему захотелось нежнее и сильнее обнять её. Она желала того же.
Её тонкое полотняное платье цвета топлёного молока с вышитыми зелёно-коричнево-золотыми узорами на рукавах и вороте очень привлекательно облегало стройную фигурку, а сандалии из красной кожи с бирюзовыми бусинами и с застёжками-вплетениями из тростника сидели на её великолепной ножке естественнее и изящнее любых модных туфель. Милая, прелестная головка была не покрыта, каштановые длинные прямые волосы доходили до пояса и были причудливо перекручены золотой верёвочкой с пришитыми на неё жемчужными бусинами.
Шумеров обнял её крепче и губы сами потянулись к её губам. Горячий, мягкий, нежный поцелуй соединил их. И они целовались, пока Игнасис сама не оторвалась от него и не зашептала горячо.
- Ты сегодня такой молчаливый, но мне это нравится. Мне вообще всё нравится в тебе. Знаю, что много работы. Буду ждать тебя, любимый, вечером у реки, на нашем месте. Как только солнце приготовится садиться.

Девушка убежала, игриво оглядываясь, лишь лёгкое колыхание волнительного ветерка осталось на её месте. Дмитрий смотрел ей вслед нежно и очень тепло, новые чувства и ощущения захватывали его, накрывали с головой. Но в то же время он понимал, что всё это уже было, всё это знакомо и желанно. Он подумал, что, действительно, много работы, археологи на сегодня запланировали массу дел. Но как такое может быть, что он, обыкновенный, уже немолодой Шумеров из двадцать первого века, из России, и эта юная девочка, возможно, из Междуречья, из бог знает какого тысячелетия назад, вдруг оказались рядом, и не просто как знакомые, а как нежнейшие и трепетно возлюбленные? Не играют ли с ним снова шутки его загадочные сны?
Девушка бесследно скрылась, и Дмитрий решил осмотреться. Он прошёл вдоль группы сребристо-зелёных деревьев, которые скрывали их с Игнасис, и посмотрел на открывающуюся перспективу: вдалеке виднелись ровные поля, засеянные какой-то культурой, похожей на пшеницу или ячмень. Поля располагались вдоль большой реки, кое-где виднелись элементы оросительной системы – посевы прекрасно снабжались водой из реки. Еще дальше располагалось большое поселение из белых двух- и одноэтажных домов, покрытых соломой или камышом. Они напоминали белёные украинские хаты. В каждом дворе, огороженном плетнём из ивовых ветвей или прочного камыша, виднелись хозяйственные постройки для скота и огороды. Людей было мало, они скрывались от палящего зноя. Лишь кое-где виднелись фигурки хозяев, копошащихся на своём огороде.
«Совсем как у нас, - подумал Шумеров, - не отличишь от наших дачников».

- Дима, Дима, вставай! – голос Сани раздался откуда-то сверху. Шумеров с трудом разлепил веки.
- Что такое?
- Пора вставать.
- Ой, Санёк, ты не представляешь, какой сон я сейчас видел!
- Расскажешь после, выезжаем уже, вставай! Завтрак проспал. Я тут тебе твою порцию взял, поешь на месте.
- Сань, я видел Древний Шумер! Во сне. Там были поля, поселение, похожее на южное украинское село. Чудную девушку в красивой тунике.
- Так, так, так, что ещё ты там видел?
- Я только издали, Сань.
- В следующий раз поближе подойди, исследователь.

Шумеров сконфуженно засопел, ему было стыдно, что он проспал побудку.
Весь день они исследовали тропу, заросшую травами и кустарниками, сантиметр за сантиметром. Удалось найти несколько черепков от глиняных кувшинов и горшков, обломок окаменевшего гребня из неопознанной пока древесины, типа, лиственницы, и пару бусин из такого же дерева.

- Чёрт! – выругался Санёк, почти ничего.
- А ты думал, шумеры тебе, как утки, идут и роняют за собой будущие артефакты?
- Не смешно, Дим. В предгорье именно так примерно и было. А здесь ничего нет почти. Всё, что мы нашли за два дня, говорит не в пользу того, что это именно та тропа, которую мы ищем. Еще три дня с таким же результатом, и можно сворачивать экспедицию. Видимо, они шли другим путём. Надо же, ни одной глиняной таблички!  Слушай, а можешь в следующем своём сне выяснить, какой дорогой шли эти товарищи? – Санёк вполне серьёзно посмотрел на Шумерова. – Понимаешь, я загорелся, отчего-то мне это очень важно выяснить. Я не говорю об очередной учёной степени, которую возможно получить за это исследование, это приятно, но не это главное, знаешь ли. Шумерская цивилизация очень загадочна, о ней много говорят, пишут, есть очень много интересных версий происхождения этой цивилизации – одна круче другой. Чувствую свою глубинную причастность к ней, меня очень волнует всё, связанное с этой загадочной страной. Поэтому очень хочу внести свою лепту в изучение этой цивилизации. Там очень много таинственного, превращательного, изменчивого, намешанного. У нас, в научных кругах, не принято вслух говорить некоторые вещи, Димыч, в лучшем случае тебя засмеют и поставят как учёного в игнор, в худшем – лишишься работы или даже жизни.
- Сань, ты чего?!
- Правда, правда, Дим. Потому научная работа научной работе рознь, не за всякую получишь почести. Но не это порой для нас, историков, важно, мы, понимаешь ли, как я уже говорил, фанатики своего дела, ничуть не меньше, чем игроки в рулетку. Так что, ты говоришь, тебе приснилось сегодня? Хаты? Да, у них как раз были хаты, протонарод, считающийся основателем этой цивилизации, как раз и назывался хатами. Да-да, не удивляйся, мой начинающий друг, имеет место созвучие наших языков. Тут море разливанное для лингвистов-исследователей. Я тебе скажу после, что почитать по этому вопросу. Ну, а что у нас там с девушкой? Что она? Говорила с тобой?
- И не только. Мы целовались.
- Нуууу, брат, у тебя женщины что ли давно не было?
- Не в этом дело, Саня, понимаешь, во сне мы были с ней знакомы. Она назвала меня по имени и призналась, что трепетно и терпеливо ждала меня три дня.
- И как же она тебя назвала?
- Кажется, Амид.
- Амид? Амид… Амид… Химическое какое-то имя. Амид-полиамид… Ой, погоди, Амид, а наоборот…
- Дима?!
- Дима!
- Слушай, у меня мороз по коже! Не так прост твой сон.
- Они давно у меня непростые, мать их! Столько они мне треволнений уже доставили.
- Нет-нет-нет, погоди, давай-ка мы тебя сегодня пораньше спать уложим с целенаправленным заданием – узнать побольше про Шумерию!

Друзья рассмеялись.

- Согласен, Саш!
- И вообще, давай ты будешь всё время спать, а мы – копать по твоим наводкам, - продолжал смеяться Санёк.

Незаметно сгустились сумерки. Красный закат играл различными оттенками – от оранжевого до малинового, духота спала. Дмитрий осторожно пробирался сквозь ивовые заросли. Он вдыхал воздух, напоённый ароматом речной воды, цветущих трав, плодоносящих деревьев и ещё чего-то такого, чему он не знал названия. Раньше ему никогда не приходилось вдыхать такого необыкновенного воздуха, от которого становилось очень легко, воодушевлённо, радостно. С закрытыми глазами, сидя на поваленном дереве, он впитывал радость заходящего дня. Зачем он пришёл именно сюда, он не мог и сам ответить.

Послышалось лёгкое шуршание камыша. Возможно, какое-то камышовое животное пожаловало к нему на медитацию. Внезапно сзади кто-то закрыл Дмитрию глаза нежными изящными ладошками.
- Кто это?... Игнасис?
- Угадал, милый, конечно, это я.
Дмитрий быстро встал и обернулся. Перед ним стояла прекрасная Игнасис всё в той же одежде. Рядом с ней стоял плетёный из камыша коробок. Девушка, смеясь и светясь от счастья, взяла его в руки и откинула крышку, там оказались финики, инжир, виноград.
- Кушай, любимый, собирала специально для тебя в нашем саду.
- Спасибо, Игнасис, милая.

Дмитрий попробовал немного плодов, чтобы не обидеть девушку. Кушать ему совершенно не хотелось.
- Мммм, очень вкусно, я таких ещё не пробовал.
- Правда? Наверное, это потому, что я собирала.

Они рассмеялись. Игнасис застенчиво посмотрела на Шумерова.

- Амид, я очень соскучилась. Я так устала скрываться от людей. Всё бы отдала, чтобы быть с тобой навсегда. Что же нам делать? Ты поговорил с женой?
Дмитрий начал отвечать, и сам несказанно удивился тому, что произносит.

- Милая моя девочка! Я поговорил с ней. Она всё понимает, она чудесная. И она не против, чтобы ты стала моей второй женой. Но ты сама знаешь, что новый закон, принятый родоначальниками, не позволяет этого сделать. И разводы тоже не приветствуются, только если женщина полюбит другого мужчину. А моя жена любит только меня. И ей придётся покинуть наш Такуал. Она попросила ещё год или хотя бы полгода, чтобы мы проверили свои чувства. А потом она даст мне свиток, в котором расторгнет наш с ней союз, и уйдёт навсегда из Такуала.
- Бедная, Мика. Ну, почему так всё получилось?!
- Всё в руках Вышнего. Видимо, так нужно.
- Амид, дорогой, наша ситуация не такая уж часто встречающаяся, может быть, нам втроём уйти из селения, чтобы не делать больно Мике. Ведь в добавок у нее не может быть детей, как она будет одна доживать свою жизнь?
- Ты прекрасно знаешь, Игнасис, что так нельзя делать. Наш долг -долг всего нашего народа - прописан не только на свитках, в глиняных книгах, но и на Небесах.
- А если уйти мне?
- Нам будет очень сложно пережить это обоим, любимая. Подождём ещё, как просит Мика.
- Да, подождём, это и трудно, и легко одновременно.

Влюблённые слились в нежном поцелуе.

- Я пойду, Амид, а то неудобно. Если хочешь, встретимся только через полгода.
- Это будет самый лучший для нас выход, славная моя Игнасис.
- Прощай, Амид мой, до встречи!...

Девушка, захватив короб, быстро ушла, не оглядываясь. На сердце стало так печально, что захотелось плакать. Перед взором Дмитрия предстала другая женщина, постарше милой голубки лет на пятнадцать. Её бледное исхудавшее лицо несло на себе печать глубоких и сильных переживаний. Сердце сжалось болью и тоской. Он любил эту женщину тоже. С ней прожито много долгих счастливых и трудных лет. Но Игнасис, она была частью его самого: как нельзя отделить от тела одну из его половин, так нельзя разлучить Амида и Игнасис.
Амид не хотел думать ни о чём. Пусть всё будет, как будет.
Снова перед внутренним взором встал лик жены. И Дмитрий подумал, что эту женщину он тоже уже где-то видел, но никак не мог вспомнить, где.


Утро наступило рано. Учёные снова отправились на раскопки. Дмитрий проснулся разбитым. В нём перемешалась реальность со сном и с чем-то ещё, пока непонятным ему. Кто эта девушка – Игнасис? Во сне он отлично знал её. Почему он откликался на имя Амид, и почему это имя так знакомо ему? Кто та женщина, что во сне была его женой? И вообще – что за люди, от которых он не хотел уходить даже с любимейшим существом?
Шумеров по своему складу всё-таки, видимо, был романтиком. Ему бы отбросить все эти сны, все мысли и домыслы и отправиться вместе с ребятами на работу, на раскопки. Но последние сны и мысли занозами засели в его мозге и сердце. Отчего-то ему казалось, что это очень важно. Совершенно неожиданно он почувствовал, что он совсем не тот, кем ощущал себя пятьдесят или хотя бы тридцать пять лет своей жизни. Он – гораздо больше, он – интереснее, глубже, загадочнее. Он – может быть, даже целая отдельная Вселенная, в которой может произойти всё, что угодно, даже такие чудеса, какие приключились с ним в последнее время.
Дмитрий собрал волю в кулак и вскочил со своего походного ложа в палатке. Натянул повседневную одежду – футболку цвета хаки и такого же цвета походные штаны, выбрался из палатки, надел сандалии и направился совершать утренний моцион. Ребята уже копошились в походной кухне – варилась каша, заваривался чай, готовились бутерброды. Всё делалось очень быстро: пока палящее Солнце не вошло в полную силу, нужно было выполнить необходимый по плану ряд работ, потому что время, отпущенное экспедиции, ограничено.

Оставшиеся три дня оказались «пустыми» - не обнаружили вообще ничего. Начальник группы ломал голову – правильно ли они определили координаты направления предполагаемой «тропы» шумеров. По всему выходило, что где-то в расчётах была ошибка, либо протошумеры шли аккуратно, не оставляя следов.
Тем не менее, пришлось свернуть экспедицию за неимением результатов. Расстроенные и угрюмые археологи тоскливо слонялись по лагерю. Не радовала ни природа, ни возможность погулять, отдохнуть и просто выспаться. Тем не менее вся группа легла рано, потому что утром нужно было вылетать в обратный путь.
Санёк как начальник группы ломал голову и по другому поводу  –  чем теперь отчитываться перед высоким начальством за отсутствие результатов и расходование большой суммы бюджетных средств на пустое. Нужно придумать хоть какую теорию или версию, чтобы оправдать средства, высосать из пальца, пусть небольшой, но результат.
В напряжённой задумчивости он курил, когда в палатку вошёл Димыч, разделся и пожелав доброй ночи другу, улёгся спать. Санёк смотрел некоторое время на засыпающего друга, и не заметил, как заснул сам.
Сон, яркий, реалистичный, запоминающийся, начал сниться с первых минут.

Вся команда получила весьма неожиданное распоряжение срочно выехать в Междуречье и продолжить изыскания там, причём, в месте, где раскопки не велись вообще никогда никем. Радости не было границ. В первые же часы прибытия работа дружно закипела. Обнаруженное среди песков поселение представляло собой огромный лакомый кусок для любой исторической экспедиции. Занесённый песками, илом, слоями исторической пыли, городок располагался на пересечении нескольких исторических путей, ведущих в близлежащие столицы государств, существующих и по сей день. Изучить этот городок мечтал бы любой учёный.
Археологи в широкополых льняных шляпах принялись штудировать каждый кусочек заданной территории. Дмитрию досталось место, где обозначался контур небольшой комнаты в небольшом здании, находящемся недалеко от въезда в город. Вооружившись инструментами, начинающий археолог на вольных правах откапывал маленькой лопаткой и отбивал киркой слой утрамбованной веками земли, песка, известки, мусора и пыли. Где-то приходилось работать просто руками, где-то кистью, когда было непонятно, что у тебя под руками – то ли обычный кусок исторической грязи, то ли нечто, что будет иметь хоть какую-то ценность. Инструктаж Дмитрий прошёл и трудился весьма правильно и умело, будто всегда был археологом.
Внезапно под рукой он почувствовал что-то округлое. Отложив грубые орудия, он попробовал освободить предмет от твердых напластований руками. Разволновался, ведь это первая его находка. В напряжении, вытирая пот с лица, продолжил очищать находку. Через полчаса он держал в руках непонятный круглый предмет, похожий на небольшой глобус, по всему «экватору» которого ощущалась забитая пылью щель. Сам предмет был, скорее, из окаменевшего со временем дерева. Он был тяжёлым, внутри было что-то, тяжело перекатывающееся, издавая глухие звуки.
- Ребята, есть находка! – крикнул счастливый новичок.
Вся команда, как один, повернули головы в сторону Шумерова.
- Ай, не зря фамилию свою носишь, - воскликнул Санёк, - поздравляю с первой находкой!
Ребята быстро подошли к счастливчику. Наперебой брали в руки находку, вертели, правда, осторожно, как предписывает наука, щупали, рассматривали, обменивались мнениями. Было решено оставить предмет до вечера, когда после ужина уставшая команда соберется вместе и попробует подробнее изучить находку.
Так и сделали. Дополнительно более тщательно и тонко очистив предмет, археологи увидели, что щель на «экваторе» стала более явной. Вручную открываться она не хотела, не поддалась и утончённым инструментам в виде ножика с тонким лезвием, шила с тонкой иглой, не получалось открыть её и методом проворачивания половинок, в надежде, что внутри есть резьба.
Не понимая, что руководит им, Дмитрий взял шар, положил его в глубокую тарелку и полил горячей водой из чайника. Археологи зашикали на него, но не успели они возмутиться кощунственным поведением новичка, как тот быстро разъединил половинки, и все увидели, что изнутри они были скреплены воском, а в них самих находилась старинная связка серебряных ключей с искусными, замысловатыми головками и такими же замысловатыми бородками. Ключей бело семь. Каждый ключ не был похож на другой. Вся команда ахнула от изумления – редчайшая находка. Смелые предположения зароились в голове каждого изыскателя.
- Есть шикарные ключи, значит двери должны быть не менее значительными.
- Нужно искать двери в том помещении, где найдено яйцо с ключами.
- Интересно, что за помещения закрыли этими ключами?!
- Да. И где их все-таки искать?
- Дмитрий, поздравляем! Для новичка такая находка – шикарный подарок судьбы. Вероятно, у тебя талант к археологии. Есть мысли, где искать двери от этих ключей?
Шумеров задумчиво уставился в пламя костра, на котором грелся вечерний чай. Языки пламени плясали и хороводили. Голоса товарищей начали вдруг удаляться, а в сознание вклинились и становились громче какие-то звуки, размытые голоса, смутные тени, отдельные слова и фразы.
- Камень… Подвал… Тайник… Реликвия… Сохранить для потомков. Сберечь…Ценой жизни… Пожар в хранилище… Перенести архив в схрон… Семь дверей… Пещера и подземный город… Пока нельзя, не время… Старой запрещает передавать и даже показывать ключи пришедшим издалека смуглянам.
Археологи в величайшем удивлении смотрели на Шумерова.
- Главная дверь находится не здесь… Надо идти на запад половину дня. Там камень. Занесён песком, не найти. Но…
- Что – но?
- Но… в полнолуние бывает знак.
- Какой знак?
- Свет, исходящий из-под земли. Свет не яркий, тусклый, голубоватого оттенка.

Парни переглянулись: как можно верить всему этому, не сумасшедший ли этот Шумеров? Но, тем не менее, все они были впечатлены, ведь никто пока не нашёл на раскопках ничего выдающегося, кроме Дмитрия – видимо, у него какая-то особенная фора на всё это.
Улеглись спать. Санёк спросил Шумерова.
- Дим, а как у тебя получается вдруг вот так что-то там увидеть или услышать про сегодняшнюю находку?
- Сам не знаю, просто говорю, не думая.
- Так, может, это всё лажа?
- Может…. Хотя почему-то присутствует и какая-то уверенность, что всё это истина.
- Да, небывалый случай, хотя в археологии работают чаще всего люди интуитивные, но не до такой все-таки мистической степени.
- Я не всё сказал вам, Сань, - значительно понизив голос, шёпотом произнёс Шумеров.
- А что еще?
- Подумал, что вы сочтете меня сумасшедшим, сам не верю.
- Что, что, Дима, не томи! – Санёк приподнялся с постели.
- Понимаешь, кто-то внутри меня сказал, что категорически нельзя всей группе рассказывать всё и тем более всех вести на поиски дверей.
- Почему???!
- Видишь ли… не хочу никого обижать, но есть в группе два человека, которые выдают себя не за тех, кем они являются. Их задача – не честная археологическая работа во имя науки и истины, их цель…
- Что, Дима, что?
- Их цель прямо противоположная. Они идут сознательно по тёмному пути. Они потомки тех, кто погубил здешнюю цивилизацию. Сейчас они действую бессознательно. Но стоит им увидеть реликвии, как их деструктивные силы и возможности увеличатся в разы, кроме того, их тайные шефы сделают всё, чтобы никто никогда не узнал про эти реликвии.
- Дим, я весь в поту от твоих слов… Но если всё так, как ты говоришь, зачем же ты вообще сказал то, что сказал?
- Я дал ложное направление. На самом деле двери находятся в другом месте. Можно этих ребят направить по ложному следу, пусть ищут голубое свечение в полнолуние.
- Просто блокбастер какой-то! Дим, прости, а ты точно не наблюдаешься у психоневролога?
- Именно он, психоневролог, мне всё это и сказал.

Друзья рассмеялись, но Санёк остался при своих подозрениях и решил на всякий случай понаблюдать за другом попристальнее.

- А кто эти двое, Дим?
- Это Силантьев и Кротов.
- Хм, да, кстати, эти ребята мне всегда казались странными. Я к ним отношусь настороженно и никак не могу найти с ними точек соприкосновения. В любом случае, спасибо за то, что ты сказал, Димыч! Давай спать. Доброй ночи!