Глава 1. Начало лета. 1. 4

Патиас поднялся по широкой лестнице и вошёл в проём открытой двустворчатой двери библиотеки. В глаза ему сразу же ударил яркий дневной свет, в потоках которого отчётливо виднелись миллиарды крошечных пылинок, танцевавших в воздухе между стеллажами. Магистр Далий стоял в особой секции, увлечённо рассматривая страницы ветхой книги.

- Так и знал, что найду вас здесь, - обратился к нему юноша. – Решил не искать в кабинете и сразу идти сюда.

- Осторожно, - ответил Далий, ничуть не удивлённый появлением Патиаса, словно назначил ему встречу здесь в ровно в эту минуту. Он указал рукой на цепи ограждения с выгравированными на них защитными заклинаниями.

- Издеваетесь? Мало вам этих игрушечных оград. Ставите книги на полки за прозрачное стекло и запираете на замок. Зачем тогда цепи?

- Ну-ну, - нехотя отозвался Далий и вышел из секции для избранных. – Не всем доступно бремя истинной мудрости.

Произнеся последнюю фразу, он улыбнулся. Можно с уверенностью сказать, что улыбка не была ему к лицу. Маленькие жёлто-бурые зубы, некоторые из которых были заметно изъедены кариесом, придавали его физиономии отвратительное, зловещее выражение, пугая собеседника, а не настраивая на нужный для разговора лад. Сам он смог бы считаться весьма привлекательным для своих лет, если бы уделял уходу за собой времени чуть больше, чем нисколько. Длинные засаленные волосы, тронутые сединой, нечёсаные, неаккуратными локонами касались плеч. Пахло от него хорошим табаком и дорогими духами – внезапный контраст с внешним видом!

Далия давно считали ненормальным за глаза, он и сам это знал, но на очередной донос отвечал громким смехом. Слухи его забавляли: чем гадче сплетня, тем большее удовольствие она ему доставляла.

Его недолюбливали, обсуждали и осуждали. Но особенно сильные негативные эмоции питала к нему Преподобная Ирания – настоятельница храма в столице, лидер Детей солнца, один из самых сильных магов Империи, религиозный фанатик и прекрасная не по годам женщина. Она была ровесницей Далия в возрасте примерно сорока пяти, но выглядела максимум на тридцать. Уже много лет Ирания открыто враждовала с Далием, не переставала писать петиции и собирать подписи, стремясь взять магию под безоговорочный контроль церкви. То, что происходило в Академии, она считала «мракобесием, с которым надобно бороться». Ситуацию осложнял тот факт, что Далий и Ирания оба находились в Совете при короле и нередко встречались на собраниях, стремясь перевести темы обсуждений в удобное лишь для них русло.

Магистр положил руку на плечо студента, отчего Патиасу сразу же стало не по себе: внезапно он ощутил тяжесть в теле и лёгкое головокружение, но не решался выскользнуть из объятий. Они стояли так несколько минут напротив огромного мозаичного окна, собранного из прямоугольных плиток бесцветного прозрачного стекла.

- Пойдём, мой друг. Нам есть, о чём поговорить.

- Пожалуй, - отозвался Патиас, наконец почувствовав облегчение.

Они поднялись на третий этаж Академии и вошли в кабинет магистра. Оказавшись в этом помещении, сложно было поверить, что здесь обитал сам директор, мэтр магических искусств. Столы, шкафы и полки отличались простотой. Было настолько пыльно и грязно, словно в комнате не убирали несколько десятилетий. Беспорядочными грудами валялись книги, свитки, камни, составные части магических устройств: на полу, столах, полках, подоконниках. Лишь постоянный обитатель комнаты мог знать наверняка, где и какую вещь искать. Впрочем, и у него самого иногда бывали с этим проблемы.

- Садись, - Далий указал на одно из кресел у нерастопленного камина.
Они сели.

- Давай, мой друг! Не сдерживай своих тревог.

Магистр удивительно точно определил направление мыслей Патиаса.

- Я хочу знать, как долго вы будете кормить меня обещаниями. Сколько бессмысленных вылазок впереди? И когда я смогу почувствовать силу?

- Почувствовать силу… - отозвался собеседник, причмокнув языком, словно пробовал фразу на вкус. – Это простой и сложный вопрос одновременно. Эта сила уже есть в тебе. Она растёт, развивается. Вы становитесь с ней ближе друг к другу. Нужно позволить себе почувствовать её.

Далий развёл руками, словно недоумевал, хотя его тон говорил об обратном.

- Я не думал водить тебя за нос. Было бы странно для человека такого уровня, как мой.

- Вовсе нет. Для человека такого уровня, думаю, в порядке вещей, искать удобных пешек для черновой работы и мелких суетливых поручений, а для пущего рвения обещать им что-то привлекательное.

- Если бы.

Тон собеседника оставался таким же спокойным, словно его не упрекнули только что в обмане.

- Все мы фигуры. Я, ты. У всех свои роли, возможности и полномочия. Вся наша жизнь - игра, каждый день – новый ход. Пытаемся выжить и выиграть, чтобы не выиграл кто-то другой. Утопично было бы думать, что возможен мир во всём мире без жертв.

Далий затих, погрузившись в раздумья. Патиас внезапно ощутил, насколько тяжело здесь было дышать: пыль непрестанно забивалась в нос, глотку, лёгкие.
 
- И вопреки твоим ожиданиям я не собирался тебя обманывать или использовать. Мой друг, в тебе я узнал себя. Таким, каков я был в твои годы. Пылким, со стремлением познать мир магии и, увы, абсолютно далёким от подобных вопросов. Забавно и смешно, как смог тот юнец, вооружившись лишь умом, сообразительностью, парой приспособлений и артефактов стать наконец одним из «самых уважаемых магов», непосредственно директором магической Академии, человеком, который руководит другими магами и их учениками, стоит во главе всего этого процесса! – он самодовольно улыбнулся, снова обнажив свои зубы. – И это без толики магической способности, дарованной природой! Кто, как не я, тебя поймёт? Магия! В наших условиях это утопия, прикрытая стыдливыми формулировками. Истинная необузданная сила сосредоточилась на Трезубце, но таким, как мы, там не место. Для них мы что пустая раковина устрицы для повара.

Патиас не ответил, продолжив делать то, чем был занят до этого – выковыривать ногтем грязь из углубления в узорчатом деревянном подлокотнике. Но Далий знал, насколько внимательно ловит его слова ученик. Что-то внутри юноши вспыхнуло ярким пламенем и снова угасло.

- Я не водил тебя за нос. Я предложил равноценный обмен. И даже больше. Я предложил возможность для тебя. Возьми же её и не ной о том, как ты слаб и несчастен, - магистр сделал непродолжительную паузу. - Выйди на площадь. Закрой глаза и попытайся почувствовать сокрытое. Об этом мало говорят, но шепчутся на каждом углу: повсюду грязнокровки. Навийцы, навийки в десятом поколении, пришельцы из неведомых земель, из городов, где стража дальше своего носа не видит и боится патрулировать улицы с наступлением сумерек. Те, кто не знает своей природы: поверь, таких больше, чем я и ты можем представить. Улови их тонкий запах в воздухе и подпитайся их силой. Представь, как она перетекает к тебе с каждым вдохом.

- Хм, - едва слышно отозвался Патиас.

- Что же касается бессмысленных вылазок – Айфея показала, какую занятную вещь ты привёз. Любое путешествие и поиски закаляют дух и укрепляют привычку. Кстати, - магистр поднялся и, проследовав к письменному столу, начал копошиться в верхней выдвижной полке. – Вот та вещь, которую ты принёс. Я окропил её Эликсиром.
Патиас протянул руку и принял кулон. На ладонь с приятным холодом легла подвеска из нержавеющего сплава, которую он сам недавно купил в лавке при Академии: глаз мудрости и символ вечных поисков. Так выбрало сердце. На мгновение юноша ощутил лёгкий озноб, какой бывает в теле при начинающем гриппе.

- У нас ещё есть время, дорогой. Отправишься в первый день убывающей луны. До этих пор ты будешь приходить ко мне, и я буду старательно учить тебя прикасаться к силе.

«Ох уж эта манера считать дни по луне», - невольно подумал Патиас.

- Не использовать силу, а прикасаться к ней благодаря любезно предоставленной возможности. Услышал? – привёл его в себя голос учителя. – В каких ты облаках летаешь? Тебе ведь интересно? Или я ошибся?

- Безусловно, - поспешил оправдаться молодой человек. – Я устал и потерян. Меня терзают сомнения.

- Хотел бы я тебя успокоить, - лукаво отозвался магистр, - но это не имеет смысла. Легче не было и не будет. Всегда будь готов к тому, что что-то потянет тебя ко дну, в частности ты сам. Не будь своим злейшим врагом, мой друг. Всегда будь готов к испытаниям, не прекращай борьбы и становись сильнее.

Сказав последнее, магистр Далий вынул из кармана своего официального облачения небольшой кошель с деньгами. Патиас понял, что не стоит обманываться размерами подарка: вероятно, внутри монеты с весомым номиналом.

- Вот. Умоляю тебя: смени одежду на что-нибудь поприличней. Глазам больно смотреть на эти дешёвые тряпки. И, - он снова улыбнулся, - можешь сводить подружку в хороший ресторан.

- У меня нет подружки, и вы знаете это, - смущенно отозвался молодой человек.

- Есть. Та, что в сердце. Я знаю.