Борисоглебский монастырь

МОНАСТЫРЬ, МЕСТО ДЛЯ КОТОРОГО ВЫБРАЛ САМ СЕРГИЙ РАДОНЕЖСКИЙ

Всего в 18 км от славного города Ростова Великого по дороге, ведущей в славный город Углич, находится уникальный архитектурный комплекс 16–17 веков – Борисоглебский монастырь. Мощные его стены тянутся вдоль дороги, и особенно впечатляющий вид открывается с севера, когда едешь в Ростов из Углича. Но его судьба гораздо печальнее судьбы Ростовского кремля, хотя в нем сейчас полным ходом ведутся реставрационные работы. И мы приехали туда как раз в такое время, когда гостей, в общем-то, не ждут… Смотровые галереи на стенах – и те были закрыты для просмотра. Шум работающей техники и пыль сначала слегка ошарашили нас, казалось – что можно вот в этом увидеть?..
Но посетители были и кроме нас – кто-то гулял по территории монастыря, кто-то просил благословения у батюшки, который вышел из храма. Туристическая группа слушала рассказ экскурсовода около кельи преподобного Иринарха, борисоглебского чудотворца-затворника, а около Казначейского корпуса монах в рясе сидел у мольберта и что-то рисовал, наверное, запечатлевал для истории мощные монастырские стены с башнями…
Слева от храма Бориса и Глеба видны плиты и кресты старинного монастырского кладбища, а справа от него и липовой аллеи, ведущей к келье Иринарха, как-то очень по-мирски, по-домашнему, росла картошка. И постепенно пришло ощущение удивительного умиротворения – солнечный день, порывистый ветер шелестит листвой старых деревьев, древние стены молча говорят о чем-то… О чем? Ты можешь услышать, если захочешь. Да-а, наверное, не просто так выбрал это место для монастыря сам Сергий Радонежский.
Вообще-то монастырь на реке Устье основали еще в 14-м веке два монаха-пустынника – Федор и Павел, попросившие благословения на строительство храма во имя святых мучеников Бориса и Глеба и монастыря вокруг него у преподобного Сергия Радонежского.
О первых русских святых-страстотерпцах – князьях Борисе и Глебе, убитых собственным братом Святополком Окаянным, впервые узнала я в студенческие годы, изучая древнерусскую литературу – «Житие Бориса и Глеба» входило уже тогда в вузовскую программу. Некоторые считают, что канонизировали их потому, что они были убиты не врагами христианства, а своими же единоверцами. Но другие говорят, что святыми их почитают за чудеса, которые они совершали… Думаю, верно и то, и другое…
Сергий Радонежский благословил иноков на строительство монастыря и указал место. Строился монастырь как крепость-сторож на северо-восточных дальних подступах к Москве, окруженный лесами и защищенный с трех сторон рекой Устье. Поначалу построили деревянные кельи, церковь Бориса и Глеба и возвели стены. Такими простояли первые строения века полтора.
В 16-м веке деревянный храм Бориса и Глеба был заменен на каменный. Каменными построили и другие храмы – Благовещения с трапезной и настоятельскими покоями, а также две надвратные церкви – во имя Сергия Радонежского над южным входом, и Сретенскую – над северным. Воздвигли чудесную звонницу с храмом Иоанна Предтечи – она дошла до нас почти в первозданном виде. На звоннице были часы, сложный механизм которых соединялся с колоколами. При Иване Грозном возвели каменные стены. Интересно, что дорогой строительный материал – камень в первую очередь тогда использовали для строительства храмов, настоятельских покоев и… поварен, т.е. кухонь. Наверное потому, что пожары вероятнее всего начинались в них. Готовили-то на открытом огне...
В 17-м веке Ростовский митрополит Иона Сысоевич начал строительство Архиерейского двора в Ростове, который позже стали называть Ростовским кремлем, и одновременно с этим решил перестроить и укрепить Борисоглебский монастырь.
Учитывая уроки Смутного времени и в соответствии с фортификационной наукой территорию монастыря увеличили, сделав ее прямоугольной и таким образом повысив обороноспособность. Увидев пустующие площади во время прогулки по монастырю, я подумала, что это результат многолетних разрушений, однако оказалось, что полученные после расширения пустыри просто не застроили, а позже разбили там монастырский сад. Новую территорию огородили кирпичными стенами с 14 башнями. Высота этих стен – 10–12 метров, а толщина достигает 3 метров.
Многих исторических личностей видели эти стены – по преданию, богатырь-инок Александр Пересвет, прославивший свое имя в Куликовской битве, принял постриг в Борисоглебском монастыре, а князя Дмитрия Пожарского и посадского человека Кузьму Минина благословил на битву с польско-литовскими захватчиками преподобный Иринарх, который провел в этой обители 38 лет, причем 30 из них – в затворе, в веригах (тяжеленных железных оковах на руках, ногах, шее и поясе). Здесь, в монастыре, Иринарху было откровение о том, что поляки захватят Москву, и он пошел пешком в стольный град, чтобы поведать об этом Василию Шуйскому, бывшему в то время царем. Если учесть, что царем Шуйский был до 1610 года, а Иринарх умер в 1616 году в возрасте 68 лет – значит на тот момент, когда он совершил этот пеший поход в две сотни километров, ему было 61–62 года…
Келья преподобного Иринарха у восточной стены сохраняется и сейчас, а мощи его покоятся в храме Бориса и Глеба. В нескольких километрах от монастыря, в деревне Кондаково, есть так называемый колодчик Иринарха – источник со святой водой, который Иринарх выкопал еще юношей. Сейчас туда совершаются крестные ходы из монастыря.
Помнит монастырь и царствующих особ – в 15-м веке внук Дмитрия Донского князь Василий Темный в годы борьбы за великокняжеский Московский престол скрывался в обители от своего дяди Юрия Звенигородского (сына Дмитрия Донского), позже он крестил здесь своего сына, ставшего государем Иваном III. Трижды совершал в этот монастырь богомолье сам Иван Грозный. В своих поездках по святым местам монастырь посещали Екатерина II и Александр III.
Благоволили монастырю и Рюриковичи и первые Романовы. Немалые вклады – деньгами, и книгами, и иконами жаловали они монастырю. Большие богатства приносили и бояре, решившие уйти от мирской жизни, – они жаловали свои вотчины вместе с крестьянами.
К концу18-го века Борисоглебский монастырь достиг небывалого процветания, могущества и влияния. 360 сел и деревень в Московском, Ростовском и Белозерском уездах вместе с крестьянами, пахотными землями, лесами, полями, реками и озерами были в его владении. Даже ловля рыбы в этих озерах была монопольным правом монастыря.
Однако позже указ Екатерины II о секуляризации монастырских земель лишил Борисоглебский монастырь его прежнего могущества. Из 22 000 десятин земли у монастыря осталось 280, а Борисоглебскую слободу Екатерина подарила своему фавориту Григорию Орлову.
В 18-м и 19-м веках монастырь подвергся варварской перестройке. Дошло даже до того, что старинные надгробные плиты с монастырского кладбища использовали в 19-м веке для ступеней крыльца в новых настоятельских покоях! Замазали штукатуркой прекрасные изразцы на стенах, перестроили храм Бориса и Глеба – он стал пятиглавым (правда, в советское время, в 1950-х годах реставраторы восстановили прежний одноглавый его облик). В алтаре расширили щелевидные окна, да так, что по старым стенам пошли трещины! Не пожалели и реликвии – в 19-м веке староверам был продан крест, которым преподобный Иринарх благословил Минина и Пожарского на освобождение Москвы. Так что варварское уничтожение исторических ценностей случалось не только во времена большевиков, но и гораздо раньше…
Конечно, после Октябрьской революции, в 1924 году, монастырь был закрыт, позже в нем заработали различные учреждения – от почты и госбанка до колбасного производства и общежития милиционеров. В храме Бориса и Глеба устроили склад зерна, в Сретенском – склад льноволокна… Новые хозяева не церемонились – ведь религия опиум для народа! Поэтому легко разрушали одно или закладывали кирпичами другое… Уничтожали росписи… Было принято решение разобрать звонницу, колокола которой уничтожили раньше. Хорошо, что в секторе науки Наркомпроса нашелся кто-то, понимающий ее ценность, и чудесный древний памятник чудом сохранили для потомков.
Видимо, были в Наркомпросе и другие знающие люди – на территории монастыря в 1929 году открылся краеведческий музей. Правда, в 1954 году он закрылся, экспонаты распределили между Ростовским музеем и Третьяковской галереей. Монастырский архив тоже почему-то оказался частью в Москве, частью в Ростове и Ярославле. С 1969 года на территории монастыря открылся филиал Ростовского музея-заповедника.
В 1976 году, когда я была в Ростове Великом на школе молодых ученых и специалистов, мы с подругами сели в рейсовый автобус и приехали в Борисоглебск, чтобы посмотреть монастырь, но все было закрыто. Мы постояли на остановке, дождались автобуса и уехали обратно несолоно хлебавши…
На сегодняшний день в монастыре сохранились, кроме мощных стен из коричневого кирпича и двух надвратных храмов – Сретенского и Сергия Радонежского, храм Бориса и Глеба, храм Благовещения с трапезной и новыми настоятельскими палатами, чудная колокольня с часами и храмом Иоанна Предтечи на первом этаже, старые настоятельские покои, два корпуса – казначейский и архиерейский. Братский корпус, где жили ветераны и инвалиды Крымской войны 1854–1856 годов, к сожалению, сильно разрушен.
Мужской монастырь возродился только в 1994 году. Сейчас там сосуществуют две «организации»: монастырь и филиал музея «Ростовский кремль», причем идет обратная «борьба» – теперь монастырь пытается закрыть музей и полностью обосноваться на этой территории. Но чем бы дело ни закончилось, главное – ансамбль Борисоглебского монастыря реставрируется, и есть надежда, что с годами он обретет достойный облик.
Еще один интересный штрих к моему рассказу о Борисоглебском монастыре. В начале века жил в России замечательный фотограф – Сергей Михайлович Прокудин-Горский. Он изобрел технологию цветной фотопечати. Его работами в один прекрасный день заинтересовался сам царь Николай II. Пригласил
фотографа на аудиенцию и был так впечатлен, что одобрил идею Сергея Михайловича о путешествии по России с целью фотографирования на цветные фото жизнь и культуру современной ему Российской империи. Велел выдать документы, разрешающие доступ в любую точку, и выделить для путешествий отдельный вагон, отдельный пароход, автомобиль «Форд» и специально для передвижения по реке Чусовой – отдельный катер. Так вот – Прокудин-Горский в 1911 году заснял и Борисоглебский монастырь!
К сожалению, когда грянула Октябрьская революция, Прокудин-Горский с семьей и архивом фотопластинок эмигрировал во Францию… Его потомки продали этот архив в Библиотеку Конгресса США, где его всего несколько лет назад открыли…
и Россия наконец увидела эти удивительные снимки.