СВЕТа

/Идя вперед, сомненья позабудь.../

Сухой ветер вяло шевелил листву пыльных деревьев. Марк не спеша шел вдоль улицы, погруженный в свои мысли. Солнце припекало темные волосы, и заставляло щурится светлые глаза, которые пытались с вызовом смотреть вперед.

Почему люди, зная, как поступить хорошо, все же поступают плохо? Эта мысль никак не давала ему покоя. Что заставляет людей идти против своих убеждений, своей совести?

Да уж, непростой вопрос... Может это убеждения меняются с возрастом? Но тогда зачем учить этому своих детей? Помогать другим – хорошо, брать чужое – плохо!
Казалось – ничего сложного. Следуй тому, чему тебя учили в детстве и все!

И не будет тогда в этом мире столько зла, обиды, боли… Так что же мешает взрослым делать то, что они требуют от своих детей? Спроси любого – задумается, замнется, глаза отведет:

- Понимаешь, не все так просто…

- Детство – это одно, а настоящая жизнь - это другое…

- Все так живут, что тут поделать…

Да что же это такое!? Что происходит там впереди?

Где те герои, на которых все так хотели быть похожими в детстве? Сильные, храбрые люди, которые всегда помогают слабым. Которые четко видят свою цель и идут к ней, переступая через все преграды на своем пути.
 
Какие темные силы ломают этих людей, заставляя их защищать то, что они так горячо осуждали ранее? Что за демоны манипулируют ими и где они прячутся? Приходят ли они извне, или просыпаются внутри нас?

- Света! Ну, Света! Выходи давай! – детский голос вернул Марка к действительности.

За полуразрушенным деревянным забором, недалеко, у края какой-то ямы стояли двое детей лет пяти-семи. Их взгляды были направлены куда-то вниз. Девочка, что постарше, выглядела явно растерянно, а мальчик, казалось, вот-вот готов был разрыдаться.

- Света! Хватит! Не смешно же!

Марк переступил через пролом в заборе и огляделся: когда-то давно-давно на этом заброшенном пустыре стояла какая-то постройка, может церковь, а чья-та усадьба – никто не вспомнит уже. Старые развалины почти поглотила земля, а часть обрушенной стены возвышалась одиноким памятником возле того места, где стояли дети.

- Что случалось, ребята? – они повернулись и уставились на приближающегося Марка.

- Нууууу, это… - Они замялись и посмотрели друг на друга;

- Котенок убежал, маленький такой, черненький, глазки голубые…;

- Потерялся он, бегал, мяукал, боялся всего…;

- Света хотела его погладить, а он от нее убежал, испугался…;

- Куда? – Туда! И Света за ним, говорит, жалко его, ему помочь надо…;

Только теперь Марк увидел край лестницы, которая уходила круто вниз. Старая, грязная. Наверное, тут раньше вход в подвал был, а теперь только яма с лестницей и осталась, да редкая трава вокруг нее.

Ступени круто уходили вниз в темноту провала. Просто вход в старый подвал. Ничего особенного… Но почему при виде этой темноты поднимаются изнутри какие-то детские страхи? Лезут в голову странные мысли?

«Место тут нехорошее…» С чего он взял? – Говорил вроде кто-то.

«Случалось, тут в прошлом что-то дурное…» А это откуда? – Да и не вспомнить уже.

Дети молча смотрели на него, ожидая каких-то действий.

- Дядя, вы поможете найдете Свету?

«Дядя», ну надо же! Марк и не подумал, каким же взрослым он выглядит в глазах этих малышей. Что ни говори, 17 лет - серьёзный возраст. Когда принятие ответственности за все, что ты собираешься сделать, становится строго индивидуальным.

Он снова посмотрел вниз. День был солнечный, все вокруг просто заливало светом. Было видно каждую травинку на поляне вокруг. Но от этого, еще более мрачной казалась темнота в конце этой старой лестницы.

- Давно она туда спустилась?

- Как котенок убежал – так и она за ним!

- Мы ее зовем-зовем, а она не выходит!

- Помогите, вдруг с ней случилось что?!

Марк еще раз огляделся – кроме него и детей на пустыре никого не было. Надо было что-то делать. Да, теперь не скажешь, а давайте позовем взрослых! – он уже и есть тот «взрослый», «дядя» от которого в данный момент и ждут помощи маленькие дети. Где-то там внизу напуганный ребенок нуждается в нем, так неужели он пройдет мимо!? Неужели он позволит страхам взять над собою верх!?

«Стать взрослым». Как же долго стремишься к этому моменту в детстве, барахтаясь в мягкой заботе родных. И как же быстро потом начитает твердеть мир, образуя ледяной туннель той самой «взрослой жизни». Который вращался, засасывая всех, кто посмел ступить на его край.

Попадая в него, люди менялись, забывали, кем они были и чего хотели. Менялось их отношение к жизни и окружающим. Они совершали поступки, которые осуждали ранее, произносили слова, сути которых не понимали и допускали мысли, которых стыдились в прошлом. И брели, спотыкаясь, через тьму этого туннеля, шарахаясь от ледяных стен, в которых не было ничего, кроме их отражений.

Марк вздрогнул от этой мысли и опять посмотрел вниз. Нет, он не такой. Он не даст страхам взять над собой верх.

- Ладно, стойте здесь, сейчас найдем вашу Свету, - он достал мобильный и стал спускаться в подвал, разгоняя тьму маленьким огоньком на его краю.


***

С каждым шагом, стены медленно поднимались с двух сторон, смыкаясь над его головой. Лестница делала поворот, уходя все глубже в темноту. Резко запахло сыростью. И холодные, липкие мысли с новой силой начинали лезть в его голову. На последней ступеньке перед поворотом Марк не выдержал и посмотрел назад. Стены образовывали контур четкого прямоугольника, наводя на неприятные ассоциации. И оттуда сверху, со светлой стороны, на него со страхом и надеждой смотрели две пары детских глаз, не давая возможности повернуть назад. Вздохнув, Марк, сделал шаг за поворот.

Темнота стала плотнее. Он сделал еще несколько шагов вниз, придерживаясь рукой за стену. Глаза начинали потихоньку привыкать - впереди стали различаться неясные контуры прохода. Свет тонул во мраке, как будто он не хотел расступаться перед маленьким огоньком. Не хотел пускать его в свои владения. Длинная лестница – сколько же здесь ступеней? Еще пару шагов вниз. И как это маленькая девочка не побоялась лезть в это жуткое место? Вскоре ступени закончилась, и Марк огляделся. Серые стены, облупившаяся краска. Небольшая комната с низким потолком и бетонным полом. Кое-где из стен торчали обрывки проводов, словно черви из прогнившей от времени плоти. В углу валялся какой-то мусор и ржавое дырявое ведро. Затхлый запах забивал нос. С первого взгляда было понятно - девочки здесь нет!

Марк огляделся еще раз, освещая фонариком грязные стены. В темноте под лестницей он увидел дверной проем со старой железной дверью. Надпись на красном квадрате тусклой от времени краски гласила: «ВХОД ВОСПРЕЩЕН». А ниже кто-то доцарапал гвоздем: «ЕСЛИ ВРЕМЯ ЕЩЕ НЕ ПРИШЛО…» Что это? Вход в бомбоубежище? - вполне возможно... Марк подошел ближе и еще раз прочел нацарапанные слова. Шутники, блин, настенный юмор. Но почему-то именно эта надпись привлекала его внимание, заставляя о чем-то задуматься. Если время еще не пришло...

С трудом он потянул дверь на себя – железо скрипнуло. Пришлось приложить усилие – тугая ржавая пружина не хотела сдаваться без боя. Тьма по ту сторону казалась абсолютной… Она смотрела на него темным провалом своих глаз, и, кажется, на мгновение он почувствовал ее скорбный вздох. Какая-та неведомая сила словно потянула его в эту тёмную зловещую пустоту. Он отшатнулся, едва не выпустив дверь, рвущуюся из его рук. Неужели она там? – в этой кромешной тьме? Как ни старался, он не мог представить за этой дверью маленькую девочку с котенком на руках…

Наоборот, в памяти всплывали какие-то жуткие истории, которыми обычно делятся дети ночами у костра: есть здесь место проклятое, двери в мир иной, из-за которых доносятся не то голоса, не то стоны. Слышат люди такой зов, и как будто голос у них в голове звучит. И уходят они под землю, забывая, под конец, кто они, куда шли, чего хотели, о чем мечтали…

Воображение услужливо рисовало одну мрачную картину за другой. Он еще раз осветил небольшое пространство позади себя - спрятаться тут было негде. Значит все же там, за дверью? Выставив вперед, как щит, фонарик, Марк заглянул за дверь. Луч осветил все те же серые стены с облупившейся штукатуркой и новую лестницу с ржавыми перилами, уходящую куда-то вниз.
- Девочка! – голос немного осип.
Звук глохнул, отражаясь от стен. Тишина. Мысли понеслись в голове бурным потоком. Что-то здесь не так! Не могла она туда пойти! Вид этого подземелья пугал даже его - здорового, взрослого парня, а что уж говорить о маленьком ребенке! Ерунда все это! – Нет здесь никого, - дети просто страшных историй наслушались, вот и напридумывали разного, - а он, наивный, поверил! Да и не смогла бы маленькая девочка открыть эту тяжелую железную дверь! Как не смогла бы мышка открыть дверь мышеловки. Эта мысль молнией пронеслась в голове у Марка.
– Да ну, бред какой-то… Или нет?

Сомнения заползали под кожу, вызывая зуд от которого хотелось побыстрей избавиться, покинув это зловещее место. Он уже хотел развернулся и пойти наверх, как вдруг увидел в пыли на самом краю ступеньки свежий след от маленького детского сандаля. Боже! Значит, она и в самом деле пошла вниз! Невероятно!
- Света, ты меня слышишь – отзовись, тебя друзья потеряли!
Марк стоял, напряженно вслушивался в темноту. Опять тишина… Время шло. Надо было что-то решать…
- Света! Дядя! – донеслись голоса детей сверху. И Марк решился.
- Не волнуйтесь, я скоро вернусь! – крикнул он наверх и шагнул за раскрытую дверь, предварительно подперев ее каким-то камушком. Мысль о мышеловке никак не хотела его покидать его голову…

***

Лестница уходила вниз крутым серпантином, не образуя колодца. Лестничные марши плотно прижимались друг к другу, соприкасаясь ржавчиной уродливых перил. Сверху было видно только часть ступеней и силуэты серых стен вокруг него. Освещая перед собой путь, Марк начал медленно спускается по лестнице. Преодолев первые несколько пролетов, он невольно оглянулся назад. Свет от фонарика начертил на стене решетку из черных теней. Сердце, несмотря на все уговоры, стало биться чаще. Это уже два этажа под землю! Глубоко… Обстановка отдавала каким-то жутким сюрреализмом. Гнилые стены, выщербленная лестница, ржавые перила и где-то там внизу - маленький ребенок. Бред, полный бред! Еще несколько пролетов позади…
Чего он так боится? Просто старый подвал! Подумаешь темнота! Маленький он, что ли?

Но воображение упорно рисовало жуткие картины, а из памяти на поверхность всплывали уже забытые воспоминания, фрагменты ночного кошмара. Маленький мальчик один в темноте. Никто не гонится за ним, никто не хочет его обидеть, но вот от страшного чувства одиночества деревенеют его ноги, сводит дыхание, а слова помощи застревают в груди. И он один бежит, спотыкаясь, по длинному коридору без начала и конца, пытать разглядеть хоть один лучик света, указывающий на выход из этого страшного места. А потом, резко проснувшись, он еще долго сидит в сумраке комнаты, слушая стук своего сердце и холодея от мысли, что если крикнуть «мама!» - никто не придёт, и он останется навечно один в этой темноте, прижимаясь спиной к спинке кровати!

Новая волна поднималась изнутри и готовилась обрушиться на него. Что это? Откуда? Что за детские страхи! Еще один пролет, и еще один… Сколько он уже прошел? Какая же глубина этого подвала? В какой-то момент показалось, что этой чертовой лестнице не будет конца. Сердце билось все сильнее, на голову давил невидимый стальной обруч, но Марк упорно двигался вперед. Надо идти, нельзя останавливаться. Ты нужен. Ты, такой взрослый, сильный. Там ждут твоей помощи. Так как же можно проявлять слабость в такой момент!?

Лестница внезапно закончилась. Он едва не упал, оступившись от неожиданности. Вместо новых ступеней перед ним был лишь ровный бетонный пол. Оцепенев, Марк смотрел по сторонам, освещая перед собой пустое пространство, закованное в низкие стены.

Девочки здесь не было.

Зато на полу валялся, непонятно откуда здесь взявшийся, покрытый ржавчиной и пылью, дорожный знак «кирпич». А еще из угла на него смотрела жутким взглядом стеклянных глаз маска старого порванного противогаза. Над ней, на стене, была грубо нацарапана фраза на непонятном ему языке:
LASCIATE OGNI SPERANZA*
От этого вида по спине у Марка побежали мурашки, в горле пересохло.

Что за шутки? Что за больные шутки?! Он еще раз внимательно осмотрел каждый сантиметр этого жуткого места. Не было ничего, указывавшего на то, что ребенок был здесь. Ни единого отпечатка на серой пыльной поверхности. Но как? Этого просто не может быть! Неужели он что-то пропустил, прошел мимо? Невозможно! Так куда могла деться маленькая девочка, след которой явно он видел наверху? Лестница шла только вниз! По пути не было никаких дверей, никаких ниш! Только однообразные серые стены этих жутких катакомб, в которые он так долго спускался. Очень долго…

Воображение тут же нарисовало глубокую шахту, прямоугольную могилу, на дне которой он сейчас находился. Комок страха опять подступил к горлу. Молоточки в голове застучали с удвоенной силой. Повернувшись на негнущихся ногах Марк, начал подниматься обратно вверх, часто оглядываясь назад. Мысли сомнений текли, застревая в голове, как будто какой-то тяжелый камень образовывал им преграду. А была ли девочка? Может просто дети так развлекались? А чей же след он видел на ступенях? Но тогда куда она могла деться? Ответа на этот вопрос пока не было. И от этой мысли Марку становилось не по себе…

Вдруг резкий, как выстрел, звук разорвал тишину, заставив Марка пригнуться! Сердце на мгновение замерло перед сумасшедшей барабанной дробью, ладони вспотели, ватное тело откинуло к стене. Что это было? Что за грохот? Тишина почти ощутимо оседала вокруг, вновь заполняя все окружающее пространство. В голове звенело. Марк с трудом оторвался от стены, пытаясь прийти в себя.

Кажется, наверху, закрывшись, хлопнула дверь. Та самая дверь, через которую он попал в это мрачное место. Что это? Случайность? Маленький камушек не выдержал натиска грубой пружины. Или нет? Кто мог закрыть ее? И зачем? Мысль о том, что теперь он отрезан от внешнего мира каким-то препятствием, наполняла ужасом. Дыхание перехватило, как будто эта дверь перекрывала единственный источник воздуха.

Стены давили со всех сторон, потолок нависал над головой. Нервы натянулись. Мрак побежал наверх, перепрыгивая через ступеньки, и едва не падая на поворотах. Пролет, еще пролет! Ступени мелькали в свете маленького фонарика. Пару раз он чуть не выронил его из рук. И мысль о том, что он может остаться здесь в полной темноте, без света, подстегивала его еще больше.
Пролет, еще пролет, и еще один...
Мышцы ног начали деревенеть, а дыхание становилось все тяжелее. Но он упорно продолжал двигаться вверх по лестнице, ожидая за каждым новым поворотом увидеть дверь, ведущую из этого проклятого места. Какая-то новая, жуткая мысль все пыталась проникнуть ему в голову, но он упорно отгонял ее, стараясь не замечать. Наконец он остановился. Мышцы горели, во рту скопилась горькая слюна. Мысль, которую он так долго игнорировал, проникла в него, заполнив все пространство, и вытеснив даже страх: он поднимается слишком долго. Слишком. Долго.
__________
*Оставь надежду (итл.)

***

Марк стоял в каком-то ступоре, пытаясь понять, что происходит. Вниз он прошел пролетов семь-восемь, вверх пробежал уже больше двадцати! А дверь, хлопок которой он слышал чуть ли не над самой головой, все не появлялась. Но этого не может быть! Голова упорно отказывалась думать, в ней сидела всего одна мысль: мышеловка захлопнулась… Когда тело немного отошло, он снова пошел вверх. Сама мысль о том, чтобы начать опять спускаться вниз, обдавала его волной липкого страха. Вверх, только вверх!

Теперь он методично проговаривал вслух количество пройдённых пролетов: девять, десять, одиннадцать… Ничего не менялось вокруг, из темноты возникали все новые и новые ступени. Восемнадцать, девятнадцать… Ноги опять начали наливаться тяжестью. Двадцать пять, двадцать шесть… Не замечая ничего вокруг, Марк, как робот, двигался вверх. Тридцать семь, тридцать восемь… На тридцать девятом пролете он остановился.

Осознание невозможности происходящего с ним выталкивало панический ужас от того факта, что он застрял под землей на этой чертовой лестнице без начала и конца. Ноги невольно подкосились, и он опустился на холодные ступени. Комок снова подкатил к горлу, тело охватила слабость… Что это? За что мне это? – Я же просто хотел помочь! Неужели это расплата? Я переоценил свои силы? – Не надо было лезть в этот проклятый подвал! А как было надо? – Пройти мимо? Позвать кого-то другого на помощь, переложив ответственность на его плечи? Поддаться страхам и оставить в беде другого человека? – Это ли не предательство всего того, во что он так верил? Так вот как оно бывает! Вот что заставляет человека меняться! Страх! Непонятного, неизвестного… Вот что заставляет человека пройти мимо! – Ведь он теперь умный, наученный жизнью! Он теперь знает куда не надо лезть, чтобы вновь не испытывать этого жуткого чувства! Пусть теперь другие лезут, а он подождет в стороне, посмотрит, как ломается очередная личность, утешая себя мыслью, что он такой не один! Господи, как же противно...

Он с силой зажмурил глаза. Сон, кошмарный сон. Все это нереально. Все происходит не с ним. Однако одна мысль все настойчиво стучала молоточком в его голове: мышь попала в мышеловку. Точнее даже не в мышеловку, а в какой-то лабораторный лабиринт. Маленькая, запуганная мышка, не понимающая, что происходит. Почему вдруг стены окружили ее со всех сторон? Что это? За что ей это? Ведь она так хотела делать все правильно! Бедная мышка… Что теперь с ней будет? Вся в сомнениях и страхе она бегает среди этих стен, не в силах найти выход! Как же трудно быть маленькой мышкой в этом сложном непонятном, пугающем мире. Как трудно зависеть от чужой, неведомой воли, когда кто-то смотрит на тебя сверху, делай какие-то выводы, решая за тебя твою судьбу…

Марк открыл глаза и невольно посмотрел наверх. Там, под самым потолком луч фонарика высветил еще одну нацарапанную непонятную надпись:
ПОЗНАЙ СЕБЯ*…

А это еще что значит? Кто оставляет эти надписи? Кто играет с ним? Может это и в самом деле просто огромный лабиринт? И кто-то смотрит на него сквозь эти стены. Сломается он или нет? Найдет ли выход или навсегда останется здесь в этой жуткой темноте? И кто тогда он в это игре? Неужели та самая маленькая серенькая испуганная мышка? Кулаки невольно сжались от этой мысли. Нет, я не мышка! И уж точно не маленькая!

Он вскочил на ноги.
- Выходи! Выходи, тебе говорю!
Марк и не заметил, как перешел на крик. Его трясло от непонятно откуда нахлынувшей ярости! Он бил ногами по грязным стенам, ломал ржавые перила, выкрикивая проклятия! От его ударов старый металл гнулся. С глухим звоном из перил вылетела ржавая перекладина. Схватив ее, Марк начал, как сумасшедший, рубить стены, сбивая штукатурку, оставляя глубокие рубцы. Поднимаясь наверх, он крушил все вокруг, не чувствуя усталости. Как вдруг он увидел то, что заставило его остановиться. Ржавый лом едва не выпал из его рук…

На серой поверхности бетонного пола лежал предмет, который Марк меньше всего ожидал здесь увидеть. Мячик, обычный детский мячик. Но здесь, среди этих стен, он выглядел нелепо и пугающе. Небольшой, резиновый, темно-синий с красной полоской. Какой ребенок мог играть им здесь? Затаив дыхание, Марк подошел ближе. И тут он вздрогнул, как от удара тока: кажется, он узнал эту детскую игрушку. Воспоминания камнепадом обрушились на него.

Яркий солнечный день. Два мальчика шумно бегают, гоняя мячик, во дворе рядом с домом. Женя был очень быстрым и ловким! Пытаясь его догнать, Марк часто падал, больно ударяясь то локтем, то коленом. Он уже и не помнил, за что именно разозлился на своего друга. Была ли тому причиной боль, зависть или какое-то другое чувство. Но, в какой-то момент, он, что есть силы, пнул мяч в сторону дороги. Потом он говорил, что это было случайность… Но в глубине души он всегда знал о том, что сделал это намеренно. Хотел увидеть страх в глазах друга. Увидеть, как он испугается, побоится бежать за этим чертовым мячом...

Но Женя побежал. О чем он думал в тот момент? Какой он быстрый и смелый? Как поймает убегающий от него мяч? И как снова будет забивать им голы в ворота товарища? В любом случае машины он не увидел, как и машина его… Что было дальше, Марк помнил смутно: визг колес, крики, вой сирены скорой, увозящей Женю куда-то далеко. Все это время он стоял в центре детской площадки, не веря в то, что произошло. Он молчал несколько дней, боясь, что слова могут сделать еще хуже.

Женю с тех пор он больше не видел. Да он и сам избегал этой встречи. Что скажет он, глядя в глаза другу? Что не хотел? Что это было случайно? – но страшная правда была в обратном, и от этой мысли Марку становилось жутко. Спустя некоторое время, из окна он увидел, как соседи грузят вещи в какую-то большую машину. И еще мельком заметил инвалидную коляску среди этих вещей. Время постепенно сглаживает воспоминаний, притупляет чувство вины и стыда. Но может эти чувства расплата за содеянное? Возможно та боль, которую он испытывает от осознания своего поступка и есть та цена, которую он должен заплатить? С другой стороны, кому помогут его страдания? Разве вернут они кому-нибудь способность ходить, бегать? Как просто все было в детстве: провинился, постой в углу, подумай. И все, вина искуплена. Можешь идти на все четыре стороны с легким сердцем. Но сколько надо простоять в углу за такой проступок? Да и поможет ли это?

Марк нагнулся и поднял мяч, держа его на вытянутых руках, как будто боялся, что он вырвется и вцепится ему в горло! На красной линии, посередине, едва виднелись слова, написанные синей ручкой: UNICUIQUE SECUNDUM OPERA EIUS** И в какой-то момент ему показалось, что эта непонятная фраза написана рукой его друга, с которым он не виделся столько лет. Дыхание перехватило, слезы наполняли глаза, все происходящее с ним, уже не казалось случайностью… Чтож, он готов платить за свои поступки! Вдруг до него донесся далекий звук зовущего детского голоса:
- Котик..!
_________
*Познай себя (греч.)
**Каждому по делам его (лат.)

***

Он замер, стараясь не дышать. Что это, галлюцинации?
- Котик, ты где? – звук явно доносился снизу.
Мячик выпал из его рук. Девочка! Котенок! Он совсем забыл причину, по которой вообще полез в этот проклятый подвал!
- Света! Света!!! Я здесь! Стой! Не уходи! Я сейчас!
Забыв прежние страхи, он как сумасшедший бросился вниз! Света! Она здесь! Он слышит ее! Значит он не один! Спасение! Спасение..? - Ведь это он пришел сюда спасать эту девочку! Это он тот человек, от которого ждут помощи! Он бежал, прыгая через ступени, не понимая, что с ним происходит. Оказывается, страх быть одному сильнее чувства ответственности за чужую судьбу! Что он будет делать, когда найдет ее? - Ведь он даже не знает, где выход из этого жуткого места? Потом, все потом! Сейчас самое главное, что он не один!

Лестница закончилась так быстро, будто и не было бесконечного подъёма наверх. Как и в прошлый раз ступени уперлись в бетонный пол, окруженный серыми стенами. А прямо перед собой Марк увидел глубокую нишу, закрытую железной дверью.
Дверь! Дверь!!! Что это? Выход? Он остановился, как вкопанный, неотрывно глядя на нее. Казалось, что если он хотя бы на мгновение отведет взгляд или моргнет, то она исчезнет навсегда, растает словно мираж.

Дверь была такая же старая и ржавая, как и та, что вела в подвал. Но сейчас на ней не было никаких надписей, зато была прибита металлическая табличка с гнутыми краями. На ней был нарисован знак: три зеленые стрелочки, образующие треугольник. Что-то знакомое... Где он мог его видеть? – что-то похожее есть на целлофановых пакетах, которые дают в магазинах… Значок вторичной переработки или что-то типа того. Зачем он здесь? Что это значит? Кажется, что-то лежало в основе этого знака. Какой-то символ. То ли лента, то ли кольцо. Сейчас трудно вспомнить…

Марк протянул дрожащую от волнения руку к двери, - пальцы коснулись холодного металла. Дверь одновременно и манила и пугала его. Задержав дыхание, он потянул ее на себя: темно, ни одной искорки света! За дверью начинался узкий, не более двух метров в ширину, прямой коридор, уходящий куда-то в глухую тьму.
- Света! Ау! Ты здесь?
Опять тишина. Марк нерешительно переступил порог, держась за дверь, как за спасательный круг. Бездна темного прохода пугала еще сильнее, чем бесконечно повторяющиеся лестничные ступени... Что ждет его там впереди?

Он сделал несколько шагов вперед. Почему-то очень не хотелось отходить от этой старой железной двери, как будто она одна являлась чем-то реальным в этом иллюзорном мире. То, что позади выхода нет - он знал уже наверняка. Значит надо двигаться вперед, преодолевая свои страхи. Шаг за шагом он все дальше уходил от входа, разгоняя тьму маленьким огоньком. Из темноты, словно две серые ленты появлялись все новые и новые фрагменты стен, удивительно однообразных, без надписей или каких-то рисунков.

Через какое-то время, он посмотрел назад и уже не увидел ничего, кроме уходящего во тьму все тех же стен. Он резко повернулся обратно, боясь потерять ориентацию. Голова закружилась. Все слилось. Память опять всколыхнули воспоминания детских кошмаров. Хотелось закрыть глаза, но Марк боялся, что открыв их, уже не поймет в какую сторону идти. Оторвав взгляд от уходящей вперед пустоты, он увидел неподалеку, у стены, небольшое светлое пятно - маленький кусочек бумаги, непонятно откуда здесь взявшийся.

Осторожно, словно боясь, что его унесет порывом ветра, он протянул руку и поднял его с пола. Талончик. Трамвайный талончик.

Гортранспорт
Трамвай
Стоимость
5 коп.
№ 314159
Без компостера
не действителен

Компостера на талончике не было... Марк, как зачарованный смотрел на него. В детстве он очень любил трамваи. Большие, железные, ярко-красного цвета – они напоминали ему огромные детские игрушки.

Звон подъезжающего трамвая, шипение раздвигающихся дверей, большие стальные колеса, - все это производило на маленького Марк огромное впечатление! Кем бы он хотел стать, когда вырастет? – Что за вопрос? – Конечно водителем трамвая! Как же это здорово: сидеть в отдельной кабине и управлять такой необыкновенной машиной! Легкое нажатие на маленькую ручку и эта железная громадина уже летит вперед, унося с собой любого, кто пожелает отправиться с ней в путь! И хорошо, что у трамвая нет руля. Зачем он ему? - У него всегда свой путь! Не потеряешься, не собьёшься. Четко определённый, вымощенный двумя железными полосами! Вперед! Только вперед!

От этой мысли Марк вздрогнул, приходя в себя. Сейчас, в этом бесконечном коридоре, эта мысль уже не казалась ему такой уж замечательной. Рельсов здесь нет, зато есть стены – и никак не свернешь с этого пути, не сойдешь с дороги. Вперед. Только вперед…

Покрутив талончик в руках, Марк хотел было сунуть его в карман, но потом все же оставил его лежать там, где его нашел. Здесь все имеет свой смысл - пришло ему в голову. Что ж, посмотрим, куда выведет нас этот путь. Куда направлены эти серые стены, словно рельсы, неизвестного кем и зачем проложенные.

Он снова зашагал по темному проходу, прислушиваясь к тишине. Шорох его шагов отражался от стен, создавая глухое эхо. Стены выплывали из темноты перед ним и уходили в темноту позади него. Казалось, даже если он сейчас остановится, стены все равно продолжат свое движение мимо него. Вдруг на пути, слева у стены, Марк снова увидел светлое пятно со знакомыми очертаниями. Что это? Еще один трамвайный билет? - Так и есть. Чуть помедлив, он поднял его:

Гортранспорт
Трамвай
Стоимость
5 коп.
№ 314159
Без компостера
не действителен.

Мда... Какой же был номер на предыдущем? Надо было все же взять его с собой? Хотя зачем? А, что, если… Эту мысль Марк старательно прогнал из головы. Нет, невозможно. Он шел только вперед, по прямой линии этого бесконечного коридора. Однако похож. Очень похож. «Без компостера не действителен»… Подумав немного, Марк достал из кармана ключ. Прижимая талончик к стене, он сделал несколько сквозных дырок его по диагонали. После этого положил его на средину прохода и, переступив, снова пошел вперед.

Какое расстояние он прошел от двери? А от места, где нашел первый трамвайный талон? Может, стоило считать шаги? Хотя опять же - зачем? Ему надо найти выход. Он точно знает, что там, откуда он пришел – его нет. Так к чему тогда все эти мысли? Есть путь – вот и иди по нему. И в конце пути будет выход, если он вообще существует…

Марк шел, переставляя ноги, как заведенная игрушка. Огонек фонарика освещал все новые и новые стены. Бетонный пол змеей выползал из темноты ему навстречу. Вдруг он увидел то, что и ожидал, но до последнего не верил в такую возможность: на середине прохода лежала маленькая белая бумажка. Марк нагнулся. Сомнений быть не могло, в руках он держал трамвайный талончик №314159 с дырками, которые он сам в нем сделал. Круг замкнулся. Направление потеряло смысл.

Может, стоит развернуться и пойти назад. И что он будет делать, если этот проклятый коридор выпустит его? Даже, если он выйдет из чертового круга? Что ждет его там? Снова лестница?Бесконечное восхождение наверх или спуск вниз? А как же девочка? Ведь он четко слышал ее голос здесь внизу! Может все же галлюцинации? Может, действительно, все нереально? Надышался каким-то газом в подвале, и бродит теперь по кругу в темной комнате...
А если выхода нет стоит ли вообще куда-то идти? Стоит ли бороться? Может надо остановиться и ждать? Чего? Когда кто-то другой решит за тебя твою судьбу?

Чувство какой-то глубокой безысходности навалилось на него, давя на плечи... Он медленно опустился на пол, прижимаясь спиной к стене. И уставился на пятно света перед собой. Яркий маленький огонек самоотверженно боролся с темнотой, не давай ей завладеть Марком. Но все же частички тьмы проникали через этот барьер, вызывая мрачные, тяжелые чувства, забирающие силы, лишающие воли. И никуда от них не деться, никуда не убежать.

Темный, мрачный мир окружал его. Мир жутких коридоров и бесконечных лестниц. То бежишь вверх, то бежишь вниз, не находя выхода... Ходишь и ходишь по замкнутому кругу, забывая, зачем пришел сюда и что хочешь найти. Без смысла и без цели. Сопровождаемый лишь темнотой, чувством постоянного страх и неизвестности. А еще - стыда, за то, что сделал и за то, что сделать не смог.

Стоит ли бежать от этих чувств, словно загнанный зверек? Как маленькая мышка в огромном лабиринте? Или все же надо найти в себе силы поднять голову? Принять то, что было сделано и не отступать от того, что надо сделать? Вот в чем вопрос... Марк перевел луч фонарика наверх. Под самым потолком, словно табличка над воротами, из темноты появились четкие ровные буквы, выведенные то ли сажей, то ли углем:
JEDEM DAS SEINE*.

Телефон в руке тихо пискнул, Марк посмотрел на экран - "no service", на шкале аккумулятора оставалось одно деление. Чтож, кажется, пришло время взглянуть в глаза своим страхам. И, глубоко вздохнув, Марк выключил фонарик…
___________
*Каждому своё (нем.)

***

Барьер пал, темнота мгновенно заполнила все вокруг. Тишина стала ещё плотнее, звуки сердца доносились глухими ударами откуда-та издалека. Перед глазами сперва плавали разноцветные круги, но потом и их поглотила тьма... Марк сидел, прислушиваясь к своим ощущениям. Страха, как ни странно, не было. Как будто он не мог найти его в этой темноте. Шарил вокруг своими холодными руками, но никак не мог дотянуться до Марка. Вместо него пришло чувство, какого-то странного покоя, или даже равнодушия.

Может,это было следствие усталости, откат после нервного перенапряжения? А ведь еще недавно мысль остаться здесь без света приводила его в дикий ужас. Теперь же он сидит здесь, в кромешной тьме, наслаждаясь тишиной. Действительно, чего боятся? Пока он видел край темноты, она пугала его, а сейчас погрузившись в нее, он стал ее частью.

Что-то изменилось в нем. Еще недавно со стороны казалось, что, в этот подвал спускается взрослый, уверенный в себе мужчина, который знает, что делает. Но на самом деле это все еще был маленький испуганный мальчик, который просто хочет казаться смелым, сильным, уверенным. Который пойдет на все, лишь бы никто не узнал, как же ему страшно на самом деле. Обычный маленький мальчик, который мог соврать, если боялся последствий, мог пройти мимо, если никто не осудит… Обвиняя других, возмущаясь поступкам, которые делали уже взрослые люди, он просто боялся признаться, что все это находило отражение в нем самом, так как было его частью.

Так что заставило его сделать первый шаг на эту мрачную, грязную лестницу, ведущую в эту темноту? Действительно ли это было желание помочь? Или причиной было его отражение в глазах маленьких детей, которые с надеждой смотрели на него? И в этих глазах он был таким, каким бы сам хотел себя видеть: герой, который всегда придёт на помощь! Но был ли он таким на самом деле? Стал бы он лезть под землю, если бы никто не смотрел на него в тот момент? – Вот это вопрос! Ведь даже потом, он чуть не повернул несколько раз, столкнувшись даже не с препятствиями, а с сомнениями… Сколько времени пошло с тех пор?

Сейчас все казалось проще и яснее. Как будто сырость подземелья вдруг сменилась прохладной дождливой ночи. Марк физически ощутил происходящие с ним перемены. Сердце успокоилось, дыхание стало ровным. Все произошедшее начинало набирать какой-то сакральный смысл. Появилась цель и решимость действовать. Оттолкнувшись от стены, он встал на ноги и пошел по коридору, слегка касаясь рукой стены. Сперва - медленно, осторожно, но потом все ускоряя шаг. Когда Марк оторвал руку от грубой поверхности, ему показалось, что он летит в бесконечном пространстве где нет ни стен, ни каких-либо преград.

Ощущение легкости наполняло его, прежние страхи куда-то пропали… Он протянул руку обратно к стене, но уже не смог найти ее. От неожиданности Марк чуть не упал. Остановившись, он стал шарить в воздухе, на месте, где только что чувствовал твердую поверхность. Но его рука постоянно проваливалась в пустоту. Несколько шагов вправо, потом влево… Казалось, что стены узкого коридора, по которому он шел, упали, как бортики коробки с сюрпризом. Растворились, словно их и не было вовсе...

Марк начал ходить кругами, выставив перед собой руки в поисках опоры, но они ощущали лишь пустоту темного пространства. Он остановился. Голова кружилась. Чувство дезориентации охватило его. Где он сейчас находится? Может, стоит опять включить фонарик? Немного помедлив, он достал из кармана мобильный. Но какое-то странное новое чувство охватило его. Включать свет сейчас было так же страшно, как и выключать его до этого. Но без света, как он поймет, куда идти?

Включив фонарь, Марк отшатнулся: он светил в упор на серую стену, высвечивая каждую морщинку на старой, потрескавшейся от времени, штукатурке… Яркая вспышка на мгновение ослепила его. Когда глаза опять начали видеть, он огляделся по сторонам. Вправо и влево от него, как и раньше, тонул в темноте прямой мрачный коридор. Но как? Как это возможно? Ведь только что вокруг была одна пустота! Он с недоверием потрогал стену напротив.

Ощущение, что пальцы сейчас пройдут сквозь нее, не покидало его. Однако рука коснулась жесткой холодной поверхности. Что? Что это значит? Стены есть, пока ты на них смотришь? То есть, этот бесконечный коридор, по которому он долгое время ходил кругами, существует лишь тогда, когда ты его видишь? Бред какой-то. Не верить глазам своим... Ах вот оно как! Выходит, ограничения есть, если ты уверен, в их существовании! А это значит, что…

Марк выключил фонарик, и опять протянул руку. Как он и ожидал, она прошла вперед, не встретив сопротивления, как будто стены пред ним никогда и не было вовсе. Вот он - выход из лабиринта! Хотя, выход ли? Хорошо, преград на его дороге больше нет, но теперь и самой дороги тоже нет! Как же сильно мы зависим от внешних ориентиров, указателей, знаков, которые задают нам направления нашего движения, определяют наш путь. А теперь, когда они исчезли, стоишь в растерянности, не понимая куда идти?

Чтож, если не знаешь, куда повернуть, то иди прямо! Стоять на месте всю жизнь нельзя. И Марк сделал шаг вперед, туда, где еще мгновение назад в свете фонаря была стена…

***

Пустота... Только пустота, заполненная темнотой и тишиной. Марк шел, сперва выставив руку вперёд, но потом опустил и ее. Странник, застрявший между мирами. И уже не важно, открыты или закрыты были его глаза. Он не смотрел по сторонам, потому что не на что было смотреть, и перестал прислушиваться, потому что нечего было слушать. Когда двигаешься в полном мраке, не встречая преград, чувство направления утрачивает смысл. Уже не понимаешь где низ, а где верх, словно паришь в темном безмолвном пространстве.

Если долго вглядывается в темноту, то темнота начнет вглядывается в тебя, рассматривать бездной черных глаз. Изучать, словно странную аномалию, еще не до конца растворившуюся частичку разума, которая по какой-то старой, еще человеческой привычке, цепляется за свою индивидуальность. Перед глазами возникали и исчезали образы. Появлялись и гасли эфемерные огоньки.

Но вот один никак не хотел исчезать, нарушая идеал темного однообразия. Марк невольно махнул рукой, словно отгоняя навязчивый мираж. Точка мигнула и осталась на своем месте. Он еще раз медленно провел рукой перед собой. Маленькая точка скрылась за его ладонью и появилась снова, как только он убрал руку.

Свет! Маленькая точка света! Она реальна! Искорка надежды! Путеводная звезда! Ускоряя шаг, Марк пошел на слабый, еле заметный огонек, не сводя с него глаз! Он никогда бы его не увидел, будь его фонарик сейчас включен. Яркий искусственный свет помешал бы рассмотреть маленькую тусклую точку! Значит, для того чтобы найти свет истинного пути, надо притушить свой собственный?

Как часто в жизни мы заливаем все вокруг своим светом. Глупцы, думаем, что чем он ярче, тем лучше видно нам нашу дорогу. Гордимся, что этим светом мы также освещаем путь другим, близким нам, людям. А на самом деле - просто слепим их, не давая найти свой путь. И так день за днем мы бродим кругами в темноте, не видя ничего, кроме собственных ног и следов на грязном полу. А после, снова и снова заходя в тупик, мы ищем виноватых - тех по чьим следам шли все это время. Не понимая, что следы эти – наши собственные...

С каждым шагом точка света все приближалась, увеличиваясь и обретая форму. И вот это уже не точка, а квадрат! Дверь! Точнее контур двери. Свет лился из-за нее, просачиваясь в узкие щели проема. Теплый, пульсирующий, почти живой, он манил своей теплотой, разгоняя страхи и сомнения.

***

Открыв дверь, Марк оказался в небольшом замкнутом помещении. Старые кирпичные стены, арочный свод, как в подвале какой-нибудь разрушенной церкви. На полу в центре комнаты горела небольшая белая свечка. Ее мягкий свет освещал грубые, испачканные сажей стены из рыжего кирпича. Слезы горячего воска скатывались на черный мощённый пол.

Присмотревшись, Марк заметил на нем какие-то рисунки. Детская уличная живопись разноцветными мелками. Ничего особенного. Два человечка под лучистым солнцем. Стоят, растопырив руки, вытянув от уха до уха улыбки огромных ртов. Абсолютно одинаковые, как близнецы-братья. Но Марк точно знал, что братьями они не являются, хотя и очень хотели бы ими стать. Вот этого слева зовут Женя, а вот того справа – Марк. Да, это именно он стоит, выпучив маленькие точки нарисованных глаз. Память снова закинула его в далекое прошлое.

Яркий солнечный день, двор возле дома, куча стертых мелков и его лучший друг. Еще стоит на своих ногах... Сперва, мячик на лестничной клетке со странной надписью, теперь рисунки на полу. Все отсылало его к тем болезненным воспоминаниям детства, которые он все никак не мог забыть. То ли наоборот боялся сделать это...

Может причина кроется в том, что он так и не смог найти в себе силы посмотреть в глаза другу. А что бы он сказал? Что до сих пор помнит? Сожалеет? Испытывает боль, вспоминая? А надо ли вообще что-то говорить в таких случаях? Марк, стоял, опустив голову, молча глядя на пламя свечи. Пришла пора делать выбор. Он не может стоять вечно у этого мемориала детской дружбе. Но только слова так и оставались не сказанными.

Они лежали на пути, мешая двигаться дальше. Держали в прошлом, заставляя оглядываться, нести тяжесть горьких воспоминаний. Нельзя было идти дальше так и не высказав их. Оторвав взгляд от свечи, Марк заметил у стены небольшой кусочек красного мела. Опустившись на колени, и, с силой зажав мелок в руке, он написал слова, которые должны были быть сказанными давным-давно: "ПРОСТИ МЕНЯ, ДРУГ!". Закончив писать Марк, выкинул мелок и, резко выдохнув, задул свечу...

***

Посидев еще какое-то время в темноте, Марк встал и достал из кармана мобильный. Яркий свет вновь осветил кирпичные стены, но ни детских рисунков, ни свечи на полу больше не было.

Зато теперь прямо перед ним появилась дыра канализационного колодца, со сдвинутым наполовину ржавым, чугунным люком. А за ней, на стене, в свете фонарика стали видны блеклые пятна каких-то красно-желтых разводов. Присмотревшись, Марк понял, что это еще один рисунок. Даже больше - картина, нарисованная яркими красками, плотно покрывающими поверхность стены. Она не имела ничего общего с теми детскими рисунками, которые Марк видел ранее. Красные волнообразные облака - языки пламени над синевато-чёрным заливом. Жуткий пейзаж, наполненный тревогой и смятением. Прямые линии перил темного моста, отражали алый цвет неба. А с него на Марка смотрела безумная бледная фигура с вытянутым, перекошенным от ужаса, лицом. Застывшая в немом крике.

Марк вздрогнул и отвел глаза. Казалось, сумасшествие этой картины было заразным. Хотелось вот так же, обхватив голову руками, закричать от отчаяния, выпучив белые провалы глаз. Что хочет сказать эта странная фигура на мосту? О чем предупредить? Он перевел взгляд на диск канализационного люка. Словно кокетливо откинутое одеяло на кровати, приглашающее погрузиться в ее объятья, кусок уродливого железа приоткрывал дорогу в темную неизвестность. Фонарик осветил его сеченую в ячейку спину:
ГОСТ 1986-26/04.

Марк встал возле люка, пытаясь проникнуть лучом в темноту колодца. Что это? Канализация в подземелье? Все ниже и ниже? Круг за кругом? Ну чтож, раз есть путь, то его надо пройти. Казалось, он уже перестал удивляться происходящему с ним. Главное не стоять на одном месте. Двигаться вперед! И какая разница вверх или вниз? Все равно, то, что его окружало, не поддавалось никакой логике. Хотя определенную последовательность он все же уловил: если декорации меняются, значит, он все делает правильно…

Уперевшись ногами в пол, Марк двумя руками потянул крышку люка на себя, шире приоткрывая бездну черного колодца. Справившись с этим нелегким делом, он опять посветил вниз. По выложенной кирпичом стенке вела дорожка ржавых металлических скоб, уходящая все глубже и глубже...

Бросив последний взгляд на жуткую фигуру на стене, Марк начал спуск, придерживаясь руками за скобы и стараясь не выронить мобильный. Узкий лаз обхватил его со всех сторон клешнями старых кирпичных стен. Вопреки его ожиданиям, колодец оказался не таким уж и глубоким. Вскоре, как верхний край скрылся в темноте, его ноги коснулись твердой влажной поверхности. Оторвав руку от скобы, Марк повернулся, едва не поскользнувшись на скользкой поверхности.

Он стоял в центре старого канализационного коллектора. Крутые кирпичные стены образовывали почти ровный круг туннеля, уходящего куда-то во мрак. По центру тек небольшой зеленоватый ручеек. Кое-где с потолка свисали бледные сталактиты, с которых летели вниз редкие прозрачные капли. Неприятно запахло сыростью канализации. Марк невольно прикрыл нос ладонью.

Посмотрев по сторонам, и не найдя ничего, кроме липких от влаги, стен, он осторожно зашагал по скользкому полу, освещая большой туннель маленьким огоньком фонарика. Вскоре, Марк заметил, что туннель более не является пустым. То тут, то там на пути стали попадаться комья смятой бумаги, клочья картонных коробок, обрывки целлофановых пакетов. Коллектор постепенно заполнялся мусором. С каждым шагом его становилось все больше и больше. Стали появляется разбитые бутылки, жестяные банки, куски пенопласта.

И вот Марк уже пробирался по неоднородной поверхности настоящей свалки. Ноги вязли, идти становилось все труднее. Тяжелый запах усилился. Он остановился, позволив отдохнуть напряженному телу. Тут его внимание привлек предмет, выделяющийся на фоне мусорного разнообразия.

Школьная тетрадь, немного потрёпанная, с пятнами грязи на синей обложке. На ней широким детским подчерком было старательно выведено: «ВОТ В ЧЕМ СУТЬ…». Да уж, многообещающее название! Не слишком ли сложновато для школы? Марк поднял ее и, стерев грязь с обложки, открыл на первой странице. На ней строчка за строчкой, словно мантра, были написаны одни и те же слова: «вот в чем суть, вот в чем суть, вот в чем суть…». Он пролистнул пару страниц, вся тетрадь была исписана одной и той же фразой. А это что еще значит? То, что все здесь имеет свое значение, Марк уже не сомневался. Покрутив тетрадь в руках, Марк еще раз открыл ее, но уже на последней странице. На обложке аккуратно, печатными буквами, карандашом было выведено:
WAS MICH NICHT UMBRINDT…*

Опять загадки. Так что ему ждать? К чему готовится? А в прочем какая разница? - Он преодолеет все, что ему уготовано! Вот в чем суть? Марк положил тетрадь обратно на гору мусора и пошел дальше. С каждым шагом, он все больше и больше утопал ногами в море остатков различных предметов. Раньше они имели какой-то смысл и предназначение, а теперь, утратив его, образовывали единую безликую зловонную массу.

Она копошилась под ногами, шипела в ответ на давление какофонией шуршащих звуков, словно желая напугать нежданного путника, посмевшего наступить на нее. Свалка разрасталась. Кучи уже доходили до колен. Теперь он продвигался вперед медленно, балансируя руками. Пару раз он падал, погружаясь в отвратительную кашу грязи и мусора. С трудом вставал и шел дальше. Маленький огонек фонарика из последних сил раздвигал завесу тьмы. В которой, словно глаза неведомых подземных тварей, светились блики на осколках битого стекла.

Смрад, от свалки был уже просто невыносимым. Словно под горой мусора находилось зловонное болото, где разлагались тела тех, кто отважился зайти так далеко по этому проклятому туннелю. И остались здесь навсегда... От этого отвратительного запаха начинало тошнить. А еще появился звук. Марк не сразу понял, что туннель издавал низкий утробный гул, сперва приняв его за шум в ушах. Но волны этого звука раз за разом все сильней обрушивались на него, вызывая головную боль. Он терпел и шел дальше, пробираясь сквозь горы мусора.

В голове все крутились строки, прочитанные в найденной старой тетради: вот в чем суть... Гул с каждой новой волной, становился все громче. Казалось, что он проходит сквозь каждую клетку тела, проникает в голову и там взрывается яркими ослепительными вспышками. В такие моменты темнело в глазах. Стены наклонялись из стороны в сторону. Марк замирал, закрыв глаза и массируя виски, а потом, когда боль немного отпускала, шел снова.

Воздух стал плотнее. От миазмов свалки уже образовывалась дымка, мешая свету маленького фонарика. От сильного резкого запаха Марка мутило. Спазмы раз за разом подкатывались к горлу. Глаза слезились. Нельзя останавливаться. Нельзя сдаваться. Чтобы не происходило, надо идти вперед. Преодолевать страх. Преодолевать боль. И продолжать движение. Вот в чем суть.

Боль неоднородна. Она бывает красная и черная. Красная, как огненная игла, пронзающая твое тело, пробивающая твою голову насквозь от виска к виску. И черная, тупая, глухая боль. Она поднимается изнутри, и распирает тебя, словно костюм, который стал ее маловат. И который вот-вот порвется по швам, не выдержав этого ужасного давления. Марк шел вперед, стиснув зубы. Принимая новые и новые волны боли. Дойдет. Куда? — Он не знал. Но точно знал, что дойдет. Времена сомнений остались далеко позади. Не надо думать о том, что тебя ждет. Раз ты уже на дороге, то просто иди по ней. Это не сложно: делаешь шаг, а за ним еще один, а потом еще. Искусство маленьких шагов... И он шел, уже не воспринимая то, что его окружает, сосредоточившись на этом простом действии.

Полностью погруженный в себя, он не сразу понял, что к гулу, который заполнил пространство коллектора добавился еще один звук. Из темноты туннеля доносилось эхо звонкого детского голоска:
- Котик! Ау! Ну, где же ты, маленький? Не бойся!
Звук ласкового зовущего детского голоса сейчас казался еще более нереальным, чем раньше. В нем не было боли, не чувствовалось страха. Маленькая девочка все еще ищет в темноте заблудившегося котенка. Словно, это страшное место не оказывало на нее никакого влияния. Зато его оно пропускало круг за кругом через все муки ада, перемалывая его сущность, как гигантская мясорубка. За что это ему? Сколько раз он уже задавал себе этот вопрос? Хватит. Есть цель и ее надо достичь, есть путь и его надо пройти. Все просто. В этом суть…

Он сможет. Пройдет. Теперь он знал наверняка. Надо просто потерпеть. Еще чуть-чуть. Боль стучала в голове огромным раскаленным молотом, при каждом ударе окружающий мир гас, и появлялся снова, мгновение спустя. Время шло рывками. Надо двигаться. Шаг, еще шаг. Осталось совсем немного, он чувствовал это. Туннель сужался, низкий свод уже нависал над самой головой. Идти становилось все труднее. Вдруг, впереди луч света уперся в каменную стену, с низкой, заваленной до середины, дверью.

Выход! Наконец! Дошел! В этот момент мобильный пискнул, и огонек фонарика навсегда погас в его руке. Темнота снова окутала все вокруг. Марк оступился и упал на колени. Гул стал просто оглушительным, даже если Марк и кричал от боли, то не слышал своего голоса. В ушах теперь стоял один непрерывный ревущий вой!

На четвереньках он пополз веред, проваливаясь в горы мусора. Уткнувшись рукой в стену, он нащупал ручку двери и потянул ее на себя. Руки соскальзывали. Дверь уперлась. Баррикада из различного хлама, держала ее, как последний рубеж. Теряя сознание от усталости, Марк стал отгребать мусорные завалы от двери, режа руки о битое стекло. Еще чуть-чуть. Он справится! Рывок! Дверь немного поддалась. Свет хлынул в образовавшуюся щель, заливая белым светом все кругом.

Марк схватился руками за край и снова с силой еще раз рванул ее на себя. Проход приоткрылся. Свет стал ярче. Навалившись плечом на дверь, он еще чуть расширил проем и из последних сил протиснул свое тело на другую сторону.
 _________
*Что нас не убивает… (нем.)


***

Он лежал на спине, щурясь от яркого света, не понимая где находится. Боль постепенно покидала ватное тело, уступая место приятной истоме. Волны тепла окутали голову. Вдруг до него опять донеслись звонкие детские голоса:

- Света, Света! Как ты тут? Мы тебе потеряли совсем! Ты нас так напугала!

- Да? А мне было совсем не страшно! Там за дверкой сразу другой выход видно! Просто идешь на свет…


***

Конец рассказа.