1. происшествие на складе

ПРОИСШЕСТВИЕ НА СКЛАДЕ


     Приходит ко мне Сашка Рудь и говорит:
   - Никита*, ты слышал, что у нас в Калиновке, на складах крысы здоровые живут?
   - А какие это здоровые? - заинтересованно спрашиваю я.
   - Да так … около метра!
   - Таких крыс не бывает.
   - А вот и бывает! – настаивает на своем Сашка. – О таких крысах даже в газетах писали.
   - Мало ли о чем напишут в твоей газете! – официально заявляю я.
   - Там о таком напишут, только держись. После опровержение состряпают и всё тут. Так, что уши развешивать не собираюсь и верить во всякую всячину не буду!
   - Это твоё дело! – обиделся Сашка, - Но если ты настоящий друг, а не какая-то там портянка, то пойдём и проверим: есть ли они - такие твари, которые до метра вырастают, давно хочу личный подвиг совершить. Помнишь, нам читали про разведчиков, как они фашистских офицеров в плен брали…
   - Помню. конечно, помню – не возражаю я. – Так то в Отечественную,  то время такое было, а сейчас к чему такие жертвы? Вдруг цапнет тебя неожиданно, хвостатая тварюка и от твоего подвига мокрое место останется.
   - Я цапну! – раззадорился Сашка – Я ей так цапну! Вот возьму дуста, да сыпну прямо впасть и пускай чихает, а я тем временем дубиной по спине как шарахну! Так она сама из своей шкуры вылезет.
   - А если их много? – не унимаюсь я. – Окружат нас и точно подопытных кроликов расчленят на маленькие кусочки.
   - Ты брось лапшу  на уши вешать! – разозлился Сашка. – Испугался, так и скажи. А то начал про каких-то ученых заливать, расчленитель нашелся. Тебя конкретно спрашиваю: идешь или нет? У меня кое-что приготовлено против них.
   Сашка показал мне две остро заточенные пики. Это он на уроке труда заточил две арматурины, решая со мной пойти на кабанов, а когда услышал о страшных крысах, то у него сразу план переменился и он решил испробовать пики по борьбе с гигантскими грызунами.
   Мне, конечно, страшно. Кто его знает, какие страшилища на колхозном складе проживают. Если надо их уничтожить, то на это взрослые есть, а нет, так пусть военных вызывают. У тех: танки, самолеты, бронежилеты и гранат сколько угодно, а Сашкиными пиками и на кабанов ходить опасно. Но откажешься, друга потеряешь. Нет! Ради дружбы я на все согласен. И главное: хочется посмотреть, на таких чудовишь, которые до метра вырастают. Если это так, то какой же у них длины хвост?

   *Никита – сокращенная фамилия Никитина Николая


  - Согласен идти с тобой на подвиг! – после некоторого размышления отвечаю Сашке. – Но с одним условием:
  - С каким? – затаив дыхание и очень напряженно спрашивает друг как будто от этого зависит вся его дальнейшая, сознательная жизнь.
  - А с таким условием, - более твёрдо заявляю я. – Что во всем будишь слушаться меня. Иначе не пойду! Я тебя знаю: начнешь чудить – не остановишь, а мне перед твоими родителями отвечать. Да и вообще: мне живой друг нужен, понял?
  - Понял. – неохотно согласился Сашка. Да и куда ему деваться. Кто, кроме меня, на такое дело пойдет? Никто! всем  жить охота, потому, как у каждого жизнь одна, и задаром её никто менять, на всякую ползучесть, не будет.
  - Значит так! – продолжаю я. – В двенадцать часов жду тебя в моем дворе, с пиками и веревкой, на всякий случай. К тому же, не забудь прихватить спички. А днём не подходи: во первых – у меня по хозяйству работы много, а во вторых – чтобы мы не выдали друг друга. Одно неосторожное слово и… всё пропало.
  - Я согласен. – перешел на шепот Сашка, словно за ним, с этого момента, начало следить всё американское ЦРУ. Не успел я открыть рот, чтобы сказать ещё что-то умное, как он бесследно исчез.
  Прошел день. Я закрутился по-хозяйству и совершенно забыл о предстоящем походе. Сельская жизнь, не то, что городская. Здесь столько работы – некогда в гору глянуть: то бычка напоить, то курей накормить. Живое хозяйство молчать не будет, такой крик поднимет, что невольно побежишь справляться с делами.
  Настала ночь. Родители уснули. Наташка сопит, значит не догадывается, а то точно бы увязалась за нами. А с девчонкой в таком страшном деле нечего делать, у меня и то волнения начались.
  Вышел я во двор, потихоньку свистнул, а в ответ услыхал условный сигнал.
  - Я тебя пятнадцать минут жду, - заговорчески шепчет Сашка выходя из кустов. – Думал не придешь.
  - Раз слово дал, - отвечаю также тихо. - Тут хоть земля пополам, а подвести друга не имею права.
  Мы замолчали и пошли по направлению к складам.
 - Ух и темно! – продираясь сквозь кусты орешника проронил Сашка.
 По его голосу я понял, что он больше не хочет быть разведчиком, да и мне самого стало жалко: - А если это моя последняя ночь? А если завтра не найдут нас дома?
  Тоскливые мысли сразу пробежали по мне словно электричество и замкнулись где-то на затылке: - “Так не годится!” – подбодрил себя я и обратился к другу:
  - Ты, Сашка, думаешь солдатам на посту легче сейчас, где-нибудь на границе? Там ещё больше выдержку и смелость нужно иметь.
  Он шмыгнул носом и молча поплёлся следом, обступая деревья-великаны, которые в это время казались нам фантастическими существами.
  Пройдя лесок, вышли на поляну, слегка освещенную щербатой луной.
Неподалеку, в легкой синеватой дымке тумана, обозначились контуры сельских складов. Вдруг что-то попало Сашке под ноги, наверное булыжник. Он как заорёт не своим голосом, словно его сто чертей на части стали рвать:
   - Ай, Никита! Крысы атаку предприняли!
Я ему рот зажал и шепчу:
   - Ты, что, ненормальный? Какие крысы, до них еще дойти надо! – и мы маленькими перебежками побежали к складам.
   - Я тут дыру потайную знаю, - говорю заговорчески Сашке и показываю куда он должен идти за мной.
   - Всё-то ты знаешь! – обижается он, чувствуя, что инициатива переходит в мои руки.
   - Я ж здесь несколько раз был, - успокаиваю его, - И ты всё равно старший в группе и задумка это твоя, а я только помогаю.
   - Ладно. – успокоился Сашка, - вместе пошли, вместе и решим, как воевать с крысами.
   Провел я друга к дыре, поползли мы через неё по пластунски и тут совсем черным-черно стало. Мы  взялись за руки и пошли наощупь вдоль стены.
   Вдруг глядим – дверь начала вырисовываться. Это наши глаза к темноте привыкли, открыли её и зашли в другой склад. А там, на крыше, несколько шиферин не достаёт, луна светит и сквозь отверстие освещает противоположную стену. Она известкой выбелена, поэтому выглядит как экран в нашем клубе.





   И вдруг, на этой самой стене, показалась тень крысы, да такая здоровая. Метра полтора – не меньше, а за первой тенью – вторая.
   Что с нами началось! Страшно вспомнить. Стоим, держимся друг за друга – не расцепить, потому, что страшная трясучка началась. Сначала затряслись руки, затем – ноги и всё остальное. Добралась она до зубов, и те стали сами собой цокотать, такую дробь отбивать, точно мертвяки на кладбище костями загремели.
    Стоим, трясёмся, а крысы в нашем воображении растут, и кажется, что они в раз пять больше нас вымахали, вот одна из них откроет пасть и мы сами в неё прыгнем. До того страшная картина.
    Не сговариваясь кинулись прочь из этого помещения. Не помним каким образом выбрались наружу и галопом помчались, куда глаза глядят.
    Сердце колотится, разбивает все мысли. Это страх начал нами руководить. Это он загнал на край деревни, в степь и повалил в густую пыльную, придорожную траву.
    Лежим против друг друга когда колотун чуть приостановился, Сашка говорит заикаясь:
    - Ты-ты, ви-и-дел?
    - Да-да -, да-да! - я тоже заикаюсь, у меня еще немного трясучки осталось.
    - Да-да, это ж не-не крысы, эт-то ж слоны!
     - Ма-мон-ты! – поддакиваю я. – Ди-ди-но-зав-ры! Яд-ду-мал д-до-ме-мет-тра! А он-ни все по-пят-над-цать м-ме-т-ров! В-вот з-здо-ро-вые.
     Сидим мы, испуг проходить стал, то степной ветерок его прогнал.
Смотрим на деревья, на луну уже другим взглядом, потому что как бы заново на свет народились.
     А утром я побежал к завскладом дяде Серёже, попросить проникнуть днем на склад и посмотреть на ту стену, на которых мы страшилишь видели.
     Прибегаю в контору, дядя Серёжа на месте, я к нему:
     - Дядя Серёжа! Мне на склад нужно, пустите на одну минуту!
     - А ключи от сейфа, где деньги лежат тебе не дать? – улыбаясь и поглаживая усы говорит он. – Ты же здесь считай, каждый день мотаешься и никогда в склад не просился, а сегодня тебе его подавай и главное – срочно, аж вспотел, бедняга!
     - Да на минуту, мне только заглянуть, тут дело такое – на миллион рублей! Ну, прошу вас! – стал канючить я, боясь, что дядя Серёжа туда не пустит.
     - Мне не жалко иди миллионер. – Он спокойно повел плечами – Иди, - повторил он, Только там всё равно ничего нет кроме крыс.
    Он пошел со мной, открыл двери склада. Зашел я во внутрь. Гляжу: та же стена, тот же потолок и худая крыша. У противоположной стены вагонетка с водой, а на ней стекло здоровое да толстое лежит. Тут-то я и догадался, что во всём виновата луна и стекло. Свет луны отражался на стекле, а затем через воду, словно через увеличительную линзу, переносился на стену. И всё, что попадало под призму, увеличивалось, также увеличились и крысы. Из маленьких они превращались в гигантских, а мы с перепугу решили, что и правда есть на свете невероятно здоровые, зубатые, хитрые и кровожадные крысаки.