Спирея похожая на женщину

Интересно, а как Вы смотрите на цветы? Что они Вам говорят? Разговариваете ли Вы с ними? Слушают ли они Вас? А может, кого-то напоминают? Кого-то далеко ушедшего и совсем неродного человека, но кто, возможно, Вам был бы очень близок по духу, по настроению, по мироощущению. Того, на кого бы Вы хотели быть похожи. Когда-то или сейчас. Или - всегда.

Снова на моих незамысловатых дорожках мне встретилась, как нечаянная любовь двух незнакомых попутчиков, та самая, не похожая на всех - Спирея. Мексиканка ли она или Гималайка, или Альпийка, уж кто ее знает. Но говорят, ее видели и на одном конце земли, и на другом, и на третьем. Да и у нас, на маленьком дачном участке. Нелюдимая,  она всегда старается держаться у забора, особняком от других, казалось бы, культурных растений. Всегда молчаливая и застенчивая, как красна девица из былинных сказок. При этом гордая и неприступная. Чтобы добраться до Спиреи, нужно преодолеть не одно препятствие и пройти испытания: травой, запутывающие ноги как лианы джунглей, иглами ели, стоящей, точно указатель на перепутье, и ветками веселого красного орешника, который так и метит оказаться героем моих заметок. Ну вот, когда все проверки пройдены, все экзамены сданы и загадки разгаданы, я не остаюсь без, никем не обещанного, вознаграждения. Я попадаю в какое-то маленькое потаенное царстве, где повелительницей является несравненная Розовая Спирея.

Я очень люблю бывать у нее в гостях, и она всегда очень мило меня принимает. Она очень добрая, несмотря даже на свое родство с аристократическим семейством Розовых. Спирея – декоративная и многолетняя. И всегда клонится на бочок, будто бы устала и очень хочет прилечь немного, потому что это – часть ее существа, ее природы. Но заботливая рука Хозяйки всегда старается ее чем-то подвязать, поддержать, чтобы хрупкие веточки не сломались под мягкой тяжестью пышных и лохматых соцветий.

Я очень люблю фотографировать Спирею, и она не отказывает мне в моем желании. Я могу часами смотреть на нее, вглядываться в каждый крошечный цветочек, в каждую его ворсинку, как будто что-то ища в ней и не находя, снова и снова. И этот поиск чего-то неизвестного постоянно мучил меня, как страшный инструмент инквизитора. Пока однажды, которое было совсем недавно, я со своей коробочкой светозаписи снова не оказалась гостьей в маленьком царстве Спиреи.

Я, в обычной своей манере, фотографировала ее, и она... Она в это мгновение проживала далеко не первую молодость пышного цветения своих метельчатых соцветий. Она отцветала, и мне было от этого немного грустно. Но в этом своем неизбежном состоянии, в своем завершении очередной, прекрасной для меня, как для зрителя театрального спектакля, смены времен не только года, но и лета, Спирея продолжала быть радостной, несмотря на свои засыхающие осенне-коричневые кисти цветов, неунывающей и любящей великие и могущие тепло, солнце и влагу, тандем которых был не сравним ни с чем другим в своем всесилии.

И когда я смотрела в черный ящик своей фотографической коробочки, в моей голове назойливой мухой мелькнула мысль: "А ведь я ее уже где-то видела". Конечно же, Спирею, но и не совсем ее... Мне показалось, что в этих прекрасных розовых отцветающих соцветиях я вижу - женщину. Да-да, женщину. Уже не молодую, но еще очень красивую. В темно-желтом длинном элегантном платье, или в зеленом... или в голубом... с ненавязчивым рисунком; с густыми каштановыми, наскоро завязанными в пышный и воздушный пучок. волосами, из которого выпадают непослушные и вьющиеся прядки. Очень веселую, добродушную и общительную женщину, хорошо следящую за собой и не забывающую баловать себя каждый день недорогими украшениями. Она умна и проницательна. Она благородна и имеет чувство собственного достоинства, которому никогда не изменяла, как нелюбимому мужу. Она - женщина. И она прекрасно понимает, что тех лет и зим, каковые она уже встретила в своей жизни с распростертыми объятиями, гораздо больше, чем тех, которые ей только предстоит встретить... Она еще цветуща, как юность, как весна. Но коричневые пигментные пятна на ее лице говорят ей ежедневно и ежечасно: «Твоя осень не за далекими горами, а уже близко, в двух шагах от тебя». Хоть и лето еще в полном разгаре своего костра. Но она не слышит. Она продолжает жить. Жить тем цветущим и теплым летом, которое никогда не закончится в ее душе.

И моя отцветающая розовая Спирея, так похожая на эту не боящуюся времени женщину, будто каруселью объединяет и меня, и себя, и ее, не оставляя места ни страху, ни унынию. Поднимая ко мне голову, ничего мне не шепчет. Ничего не говорит, не плачет. Она не смотрит на меня. Она цветет и отцветает, даря мне надежду на новую зиму, сменяющуюся  новой весной и новым летом... В котором и я зацвету снова, не боясь не зацвести больше.